Браслет-2

Глава 12 «Фёдор Михалыч отдыхает!»

Праздника не получилось. Все сидели понурые и молчаливые. Переваривали новость. Детей, чтобы своей вознёй не мешали взрослой беседе, отправили в бассейн. Оттуда неслись их визги и писки. Однако Сантик не пожелала уходить.

Помогай первым нарушил молчание:

— Моя не понимай.

— Что именно? — отозвался я.

— Почему тот женчин Санька забирай? Твоя сказал: «Моя поломай родина женчин». А почему забирай Санька? Почему забирай самка… подруга для Санька? Почему твоя не забирай?

— Тут и понимать нечего, — сказал Пашка и осторожно положил руку мне на плечо: — Его — попробуй тронь! Браслет кишки выпустит. Вот они и решили действовать обходными путями. Методом давления. Они знают, что Вовчик за друзей — в огонь и в воду! Вот и взяли Саньку с его благоверной в заложники. В качестве приманки.

— А Вовка-то им зачем?! — вспыхнула Настя. — Кто-нибудь мне внятно это объяснит?!

— Ну!.. — безнадёжно махнул Пашка. — Тут у Вовчика своя теория. Я уж объяснял, чего он там себе понавыдумывал…

— А откуда вообще известно, что гибель той планеты на его совести? — спросила Пашкина Наталья.

— Вот и я об том же! — подскочил Пашка и стал туда-сюда маячить перед нами. — Ты бы хоть для порядку сперва у своего всезнайки спросил, так это, или не так? А то взял моду — чуть что: «Моя вина!» Честь, ум и совесть, понимаешь!

— Я уже спрашивал, — спокойно ответил я.

— Ну и чё? — остановился он передо мною.

— Всё так и есть.

— А ты, случаем, не врёшь? Для поддержки, так сказать, своей теории?

— Какой смысл ему врать? — открыл рот молчавший до сих пор Игорь. — Можно подумать — честь великая!

— А с него станется! — уверенно сказал Пашка, наливая себе из графина какую-то красную жидкость. — Когда Вовчик скорбит, Фёдор Михалыч отдыхает!

Помогай внимательно прислушивался к нашей перебранке, мало чего в ней разбирая. Наконец, горестно вздохнул:

— Моя не понимай…

— Чего твоя опять «не понимай»? — булькнул Пашка, одним махом осушив стакан.

— Зачом наша не ходи на Санька? Зачом сиди? Зачом много говори? Делай надо!

— Вот светлая голова! — хохотнул Пашка и передразнил: — «Делай»! А как «делай», твоя знает?

— Моя такая знай: наша надо ходи! — настойчиво и серьёзно повторил Помогай. — Наша ходи, потом смотри! Искай тама Санька!

— Эт' ты здесь, сидючи на диване, такой умный! — подошёл к нему Пашка, сунув руки в карманы. — А когда перед тобой раскинется целая искорёженная планета, где ты будешь Саньку искать? Браслетик-то — тю-тю! — там не помощник! Там у него нюх не фурычит! Что, будешь каждую трещину обнюхивать?

Но тот не принял шутливого тона:

— А твоя какая думай?

— Моя? — сощурился Пашка и, скривив рот, пожевал один ус. — Моя думай, что надо Вовчику ту мадам снова повидать, да с ней перебазарить. Так, мол, и так, вы нам — Саньку с супружницей, а мы вам — что? Чего, мол, изволите взамен? Не для экзекуции же они его выманивают? Раз пошли на такие хитрости, значит, не дураки, понимают, что им не светит на нём душеньку отвести. Он же у нас ни в огне не тонет, ни в воде не горит! — последние слова Пашка проговорил, обращаясь преимущественно к Насте.

Та судорожно вздохнула:

— А тогда зачем он им?

— Я ж и говорю: хай у той мадамы и поспрошает! Только следующего видения надо дождаться.

— Это что ж такое получается?! — вскипела Сантик. — Мама с дядь Сашей там погибают, а мы будем ждать у моря погоды?!

— Ты это… — поморщился Пашка, помахивая рукой: сиди, мол. — Пургу-то не гони. Ничего с ними не случилось. И не случится. Не для того их брали, чтоб на завтрак употребить. Понимаешь, они — заложники!

— Понимаю! — всхлипнула Сантик и тихо добавила: — Но заложников ведь тоже… убивают…

— Это если не выполнены поставленные условия, — раздельно проговорил Пашка. — А нам даже требований пока никаких не предъявили. Значит, живы они и нас дожидаются! Сечёшь?

— Так чего мы тогда будем сидеть? — рассудительно сказал Игорь. — Наш зелёный друг прав — действовать надо! А там, на месте, сориентируемся.

— Я так понимаю, что и ты с нами? — удивился Пашка, поворачиваясь к нему всем корпусом.

— А мы что, собрались сюда анекдоты травить? — исподлобья глянул на него тот. — При том, вы все — безлошадные, а я один среди вас при транспорте. Глядишь, моя таратайка и сгодится для чего-нибудь.

— Да-да-да! — скривил губы ехидный Пашка. — Я ж запамятовал: твоя таратайка на том рельефе будет в самый раз ко двору! Мне только что оттуда позвонили: дороги для неё уже настелены!

— Я серьёзно, — нахмурился Игорь. — Таратайка-то летает! — И озлился: — Ну, не пешком же, в самом деле!

Пашка хехекнул:

— А ты уверен, что там она тоже будет летать, а не превратится в груду бесполезного хлама?

— Ни в чем я не уверен, — поднялся Игорь. — Ну, так и что? — обратился он ко мне. — Идём? Или будем ждать очередного сеанса связи?

Я со вздохом пожал плечами:

— А фиг его знает, когда он ещё будет? И будет ли вообще? Мне кажется, там легче будет связаться с похитителями.

— Ну, слава Богу! Наконец-то слышу умные речи! — И повернулся к остальной части мужского населения: — Тогда вперёд?

— Моя готова! — оживился Помогай.

— Иди-ка сюда, — потянул я его в сторонку и тихо сказал: — Ты бы подругу свою на всякий случай здесь оставил. Девушка в положении, всё-таки. А путешествие может оказаться опасным. Да и переживания ей совсем ни к чему.

Пока я говорил, Помогай отрицательно крутил головой и, когда я закрыл рот, он проговорил назидательным тоном:

— Она и моя — самка хорошо. Оставил — самка плохо. Сильно больной делай. Пока яйцо нету, моя — носи самка. Закон такая!

— Ну, как знаешь, — пожал я плечами. — Я хотел, как лучше.

— Моя понимай.