Браконьер 2

Глава 6 Отряд убийц

— Э, ты, что ли, новенький? — прозвучал вопрос после смачного пинка под зад.

— А? Чё? — Силясь сообразить спросонья, я уставился на нависшего надо мной мужика.

— Ясно, ещё и тупой к тому же, — поморщился он, — Подъём, говорю! Бегом на построение!

— Ты кто⁈ — продолжая тупо пялиться на него, спросил я.

— Дед Пихто! — огрызнулся он. — Хочешь без завтрака остаться?

— Завтрак⁈

Других слов мне уже не требовалось. Я подскочил как ошпаренный и уставился на ухмыляющуюся рожу «Пихто». Он молча отвернулся и направился к лестнице. Я поспешил за ним, но вместо столовой он вытащил меня на центральную площадь перед главными воротами, где уже кучковалось несколько человек. Все при оружии, в чистеньких зимних «горках». На их фоне я выглядел как бомж.

— Знакомьтесь, — кивнул на меня провожающий, — новый член бригады.

— Брак, — буркнул я и протянул руку ближайшему ко мне мужику.

Тот брезгливо сморщился и двумя пальцами подержал меня за ладонь.

— Напалм, — представился он.

— Костыль, Глаз, Резак, — представились по очереди остальные, включая и того, что разбудил меня пинком.

— Тебе бы помыться не помешало, — бесцеремонно заявил Напалм. — Воняешь, как куча дерьма.

— Да я бы и не против, — усмехнулся я. — Но не знаю где.

— Ладно, это всё подождёт, вначале жрать, — отмахнулся Глаз, который, похоже, был в отряде за старшего.

За его спиной висела винтовка с оптическим прицелом, что выдавало в нём снайпера. Напалм, судя по всему, был подрывником. Кличка соответствовала, да и кончик провода, торчавший из сумки, выдавал принадлежность к данной профессии. Вряд ли отряду нужен электрик, так что выводы напрашиваются сами собой. Костыль — типичный штурмовик с автоматом и кучей запасных магазинов к нему. У Резака при себе имелись инструменты для взлома. Уж «Хулигана» я признал сразу. Плюс небольшая УШМ под сто пятидесятый диск, с аккумулятором, явно не для того, чтобы вскрывать грудную клетку. Хотя вполне подойдёт, особенно если заменить абразив на пилу.

— Во, помоечники прутся, — с нескрываемым презрением покосился мне за спину Напалм.

— В смысле? — Я покосился на отряд из десяти человек.

Выглядели они под стать мне. Одеты кое-как, с огромными, но пустыми рюкзаками за спиной. Однако тоже все вооружены, и довольно неплохо. В основном дробовики, но у двоих — укороченные калаши.

— Добытчики, — не сильно понятнее объяснил Глаз.

— Угу, — буркнул я. — Ни хрена не понял, но очень интересно.

— Да что непонятного, — сплюнув, произнёс Резак. — Лазают по заброшкам, ништяки собирают. Хотя ничего дельного, как правило, не приносят.

— А мы чем занимаемся? — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Добываем самый ценный ресурс и избавляем мир от уродов, — ответил Глаз. — Хорош трындеть, время уходит. Тебя ещё помыть, переодеть и вооружить нужно.

— Блатной, ёпт, — хмыкнул Резак и хлопнул меня по спине.

— Мужики, может, мы не с того начали, но я не просил к себе особого отношения, — встал в позу я. — Так что давайте сразу расставим точки над «и». Если вам что-то не нравится…

— Не скули, всё нормально, — отмахнулся Глаз. — Просто ты пойми: мы уже давно сыгранная команда, а с утра нам вдруг заявляют, что мы обязаны тебя взять.

— Я и сам могу.

— Сам, ха-ха-ха, — зашёлся хохотом Напалм. — Видали мы таких. Их за оврагом собаки доедают.

— У тебя ко мне какие-то претензии⁈ — Я угрожающе прищурился.

— Отставить! — рявкнул Глаз. — Иначе оба в казарме останетесь, пока общий язык не найдёте. Мне в команде конфликты не нужны, как поняли⁈

— Виноват, — едва слышно пробормотал Напалм.

— Всё, ноги в руки и в столовую, — подтолкнул его Глаз.

Завтракать я никогда не любил. По обыкновению заливался кофе, и до обеда мне этого хватало. Но после того, как я прожил полгода на ферме, любое упоминание о еде моментально отзывалось ощущением неутолимого голода. Да, возможно, в итоге я привыкну к новому распорядку и снова перестану ценить еду, но сейчас это было выше моих сил.

Порция гороховая каши с тушёнкой исчезла во мне за считаные минуты. Мужики из отряда даже треть порции не осилили, а я, нисколько не стесняясь, уже вылизывал дно тарелки. Напалм наблюдал за моими действиями с кривой ухмылкой. Кажется, я ему чем-то не нравился. Не исключаю, что с его мнением был согласен весь отряд, но остальные хотя бы виду не подавали.

— Ну ты здоров жрать, — хмыкнул Резак. — Может, добавки?

— А чё, можно? — откровенно удивился я.

— Нам всё можно, — ответил Глаз. — В рамках разумного, конечно. И да, обжираться не советую, через час на выход. И так задерживаемся… Из-за тебя, между прочим.

— Да я в принципе хоть сейчас…

— Ты своей вонью всех ублюдков на уши поставишь, — парировал командир. — Спешка в нашем деле лишняя, так что не газуй.

— Как скажешь, — не стал спорить я.

— Костыль, проводи его в душ, а затем на склад к Макару.

— Макару? — вскинул брови я.

— Знакомый, что ли? — уловил моё удивление Глаз.

— Не то чтобы, просто наслышан. Мне Мичман советовал его отыскать. Правда, это было очень давно.

— Так ты что, тот самый Брак⁈ — немигающим взглядом уставился на меня Резак.

— Наверное, — смутился я. — Я же не знаю, кого вы имеете в виду.

— Того, кто вырвал первое сердце у этих ублюдков, — не скрывая восторга, ответил он.

— Тоже мне, достижение века, — фыркнул Напалм.

— Ой, да завались ты, — обреза его Резак. — Это ж легенда! Он же в одного целый улей спалил.

— Это случайно вышло, — ещё больше смутился я.

Вот уж чего я меньше всего желал, так это становиться героем. Тем более что ничего особенного в своих деяниях не видел. Ну да, повезло однажды отыскать одиночку и вырезать его сердце. Но ведь я точно не один такой умный. Наверняка сейчас этим только ленивый не занимается. Вон, даже целый отряд сформировали. Но вслух я, естественно, ничего этого не сказал.

— Пойдём. — Костыль, опустошив свою миску, поднялся со скамьи и хлопнул меня по спине.

Из всего отряда он был самым молчаливым, и по этой причине нравился мне больше остальных. Возможно потому, что за последнее время я отвык попусту чесать языком. Нет, вопросов у меня было полно, однако я пока решил их отложить. По крайней мере до того момента, пока мы не вернёмся с вылазки. Боевое крещение дорогого стоит, возможно, после этого они проникнутся ко мне доверием и начнут нормально общаться.

— Душ там, — указал рукой Костыль. — Мойся, я пока за шмотками схожу. У тебя размер какой?

— Сорок восьмой, — ответил я и принялся стягивать с себя одежду.

— По-моему, ты себе льстишь, — усмехнулся он, окинув меня оценивающим взглядом.

— Рост точно третий. А это, — отмахнулся я, — отожрусь.

— Если раньше не сдохнешь, — добавил Костыль и вышел из раздевалки.

А я полез под душ, который последний раз принимал ещё летом, на теплоходе. Вода была горячей, и даже слишком, но я не спешил её разбавлять. Хотелось как следует пропотеть, прежде чем брать в руки мыло. И не для того, чтобы отпарить грязь, которую вряд ли получится смыть даже со второго раза. Я желал согреться. Несмотря на сытный и калорийный завтрак, на сон в протопленном помещении, я всё ещё чувствовал холод где-то там, глубоко внутри. Будто мы снова выбрались на мороз в одном исподнем и нам предстоит ещё долгий путь до безопасного места.

Пена с волос была чёрной, будто я всё это время работал на угольной шахте. Под ногти неприятно забивался песок, когда я с силой чесал кожу головы. Неудивительно, что люди с неприязнью косились в мою сторону. Один только запах, что сейчас заполнял душевую, казался тошнотворным. Под горячими струями он сделался более густым, а из-за влажности, висел в воздухе подобно едкому облаку от использования химического оружия. Даже мочалка отмылась после меня далеко не с первого раза.

Когда я выбрался обратно в раздевалку, меня уже ждал новый комплект одежды. Особенно порадовало термобельё. В таком никакой мороз не страшен. С огромным удовольствием я облачился в чистые вещи и вышел в казарму. Костыль ожидал меня у двери, подпирая плечом стену. Увидев меня, он улыбнулся.

— Ну вот, уже на человека похож, — заявил он.

— Мне бы побриться не помешало, — поморщился я и потеребил бороду.

— Успеется, — покачал головой он. — Вечером, после охоты. Двигай за мной.

Мы спустились со стены и двинули по широкой, расчищенной от снега дорожке. Добрались до следующей башни и вошли внутрь. Здесь тоже было тепло и пахло дымом, что говорило о наличии печного отопления. Сразу возник вопрос: а где они берут дрова в руинах бывшего мегаполиса? Впрочем, ответ напрашивался сам собой, учитывая бригады по поиску припасов и группу охотников. Наверняка здесь организованы и те, кто занимается заготовкой дров.

— Здорова, упырь, — кивнул кладовщику Костыль. — Стволы и патроны нужны.

— В очко иди, — огрызнулся грузный мужчина, что сидел за столом, перегораживающим проход. — Бумагу вначале покажи.

— На, бюрократ, хре́нов. — Костыль сунул ему лист накладной. — Хоть бы раз по-братски поступил.

— А отчитываться за меня ты потом будешь?

— Ой, да кому нужны твои сраные отчёты?

— Здесь не указано, что именно выдавать.

— Макар, кончай голову трахать. Впишешь потом сам, сколько и чего нужно.

— Вот это другой разговор, — алчно ощерился тот.

— Только сильно не борзей, лады?

— Ты же меня знаешь…

— Угу, поэтому и говорю. Короче, это Брак, наш новый охотник.

— Брак? — приподнял брови Макар. — Хочешь сказать, тот самый?

— Вроде, — пожал плечами Костыль и уселся на стол кладовщика. — Да тебе не один хрен?

— А ты не оборзел часом⁈ — возмутился Макар и столкнул охотника. — Чего надо?

Этот вопрос предназначался мне. Вот только я понятия не имел, как на него ответить. Взять калаш, или дробовик? Нужны ли они мне и как у них обстоит дело с топорами? Чем они вообще вырезают сердца? Каким образом убивают ублюдков?

— Ну? Ты язык, что ли, проглотил? — поторопил меня Макар. — Рожай уже.

— Да я даже не знаю, — пожал плечами я. — Калаш, наверное. Может, пистолет ещё.

— Ты уверен, что это тот самый? — покосился на приятеля Макар.

— Да мне, в общем, насрать, — ответил он. — Просто выдай ему что-нибудь, и мы поедем.

— Что-нибудь, — передразнил кладовщик. — Он тебе спину прикрывать должен, что-нибудь…

— Рано ему ещё за спину мою заходить, — фыркнул будущий коллега.

— Дробовик, — уверенно произнёс я. — К нему две коробки с картечью. Топор, желательно с мясницкой заточкой, рюкзак, три сухпая и… пожалуй, хватит.

— Скромно, — хмыкнул Макар и скрылся за стеллажами.

Через пару минут он выложил передо мной требуемый комплект. Однако топор выдал самый обыкновенный, хоть и острый.

— Мне бы разгрузку ещё, — попросил я. — Желательно обычную, охотничью, чтоб с патронташем.

— Пояс есть, с двумя сумками и десятком ячеек — подойдёт?

— Более чем, — кивнул я и вскоре получил широкий кожаный пояс, который тут же нацепил на себя.

Заполнив патронташ, я также набил магазин дробовика и, отправив один патрон в ствол, добавил в приёмник ещё один, шестой. Остатки ссыпал в одну из сумок. Примерил топор, но ничего путного из этого не вышло. Однако Макар, который внимательно наблюдал за моими действиями, выложил на стол моток медной проволоки.

— На вот, петлю себе сделай, — ответил он на мой непонимающий взгляд. Я принялся что-то колдовать, и это заставило кладовщика понервничать. — Да господи! Чё ты лепишь-то⁈ Дай сюда!

Он быстро сообразил петлю, обвязав проволоку вокруг пояса, чем надёжно её зафиксировал. Затем сунул в неё топор и придирчиво осмотрел то, что получилось.

— Ну, попробуй достать, — попросил он.

Я без труда вынул инструмент и точно так же, легко, вставил его обратно. Ходить он тоже не мешал, что меня очень порадовало.

— Гильзы по возможности собирай, — попросил Макар. — Они хоть и пластиковые, но до двух раз их использовать можно.

— Надеюсь, тебя не нужно предупреждать, что серебро портит сердце, так что не пали почём зря, — добавил Костыль.

— Они серебряные, что ли? — Я выудил один патрон, пытаясь рассмотреть крупные картечины, что находились в пластиковом контейнере.

— А ты думал, мы здесь плюшками балуемся? — хмыкнул Макар. — Всё, свободен. Валите уже оба!

— Придурок, — буркнул Костыль и толкнул дверь.

— Слышь, болдоящер, — окликнул его Макар. — Не забудь: сегодня в семь у меня.

— Готовь серебро, — нагло усмехнулся Костыль. — Сегодня я намерен оставить тебя с голой задницей.

— Играть вначале научись, щегол, — отмахнулся кладовщик.

Как я понял, речь шла о картах. Ну а что, неплохой способ скоротать вечер.

Я шагнул к двери и вдруг замер на пороге. Внезапно нахлынуло острое желание, о котором я уже и думать забыл. Но как только я вернулся к более-менее нормальной жизни, о себе напомнила пагубная привычка.

— Слушай, Макар, а у тебя табачку не найдётся? — попросил я.

— Пятёрка серебром, — не моргнув глазом, назначил цену он.

— У меня голяк, — развёл руками я.

— У тебя пять десятков патронов на руках, — оскалился он.

— Да ты же сейчас всю сотню спишешь! — возмутился я.

— Это тебя не касается. Хочешь табак — гони две штуки.

— И он не шутит, — заметил Костыль.

— А ты дверь закрой с другой стороны! — прикрикнул на приятеля Макар. — Всё тепло выпустил!

— Тебе полезно, — хмыкнул коллега, но дверь всё-таки закрыл.

Я протянул Макару два патрона с картечью, которые он тут же смёл в верхний ящик стола. А через минуту он вручил мне приличных размеров кисет с табаком и даже лист газетной бумаги. Я оторвал от него небольшой прямоугольник и, засыпав в него пару щепоток табака, плотно скрутил. Послюнявил свободный край и, залепив его, вставил в рот не самую приличную на вид самокрутку. Но мне было наплевать на её внешний вид.

— На вот вместо сдачи. — Макар бросил на стол зажигалку. — Но лучше с жалованья закажи себе бензиновую. Найдёшь Кулибина, он в нижней части кремля мастерскую держит. Не забудь сказать, что ты от меня, скидку сделает.

— Спасибо, — поблагодарил кладовщика я.

— На здоровье, — махнул рукой он. — Пацанов не подставляй.

На это напутствие я ничего не ответил. Лишь поплевал через плечо и трижды стукнул по деревянной столешнице. Макар усмехнулся и повторил за мной данную процедуру. А я выбрался на мороз и сразу же чиркнул зажигалкой, прикуривая самокрутку. Удушливый дым ворвался в лёгкие, и через мгновение голова закружилась. Я даже остановился на секунду, чтобы переждать самый пик никотинового кайфа. Вскоре он сошёл на нет, и я догнал Костыля, который умотал от меня почти до самой привратной площади.

— Ну вот, хоть на человека стал похож, — похвалил меня за внешний вид Глаз. — Ладно, раз все готовы, можем выдвигаться.

— На Шпальный? — спросил Напалм.

— Нет, с новеньким туда не полезем, — покачал головой Глаз. — Да и не факт вообще, что там гнездо есть, добытчики могли и ошибиться. На Белинского поедем, по спальнику прошвырнёмся. Нужно его в деле проверить.

— Ясно, значит, опять без премии, — поморщился Напалм и сплюнул прямо мне под ноги.

— Слышь, одногорбый, — набычился я. — Ещё раз в мою сторону харкнёшь, я тебя землю жрать заставлю.

— Чё ты там вякнул? — Он шагнул ко мне, но тут же получил затрещину от Глаза.

— Я сказал — отставить! — рявкнул командир. — Посидишь сегодня в карауле, остынешь.

— В смысле⁈ — возмутился Напалм.

— В коромысле, ёпт, — тоном, не терпящим возражений, ответил Глаз. — На стену бегом марш!

— Козла, твою мать! — буркнул он и направился к лестнице.

— Тебе последнее предупреждение. — Глаз вонзил мне палец в грудь. — Ещё раз обостришь — вышвырну из отряда к чёртовой матери. И на крышу твою не посмотрю.

— По-твоему, я всё это должен терпеть? — совершенно спокойным голосом спросил я, хотя внутри всё кипело.

— Просто докажи, что ты здесь не просто так. На твоё место из желающих очередь стоит.

— Не сомневаюсь, — буркнул я.

— Зато мы в тебе — даже очень. Всё, базар убили, выдвигаемся.

В распоряжении охотников имелся аж целый УАЗ. И не абы какой: новенький «Патриот» серого цвета с надписью на борту: «Росгвардия». Он стоял прямо у главных ворот, на широкой площади. Несмотря на лютый мороз, двигатель запустился с пол-оборота и мерно замолотил, окатив нас удушливым дизельным выхлопом.

Внутрь лезть никто не спешил. Вооружившись пластиковыми скребками, Костыль и Резак принялись счищать ледяной налёт со стёкол. Я же скрутил очередную самокрутку, которую тут же прикурил. Глаз покосился на меня, но ничего не сказал. Разговор о пагубной привычке состоялся уже в салоне автомобиля, когда тот немного отогрелся и мы уже смело забрались внутрь.

— Предупреждаю в первый и последний раз, — обернулся ко мне Глаз, который занял место водителя. — За стенами мы не курим.

— А смысл? — пожал плечами я. — Сейчас ведь день. Даже если нас учуют, ничего не случится.

— Ты всегда приказы обсуждаешь? — недовольным тоном произнёс он. — Я уже склоняюсь к выводу, что оставил на дежурстве совсем не того человека.

— Уяснил, больше не повторится, — ответил я и уставился в окно.

От кремля мы отъехали буквально на пару кварталов. Свернули на широкую дорогу, обочины которой были завалены мятыми в хлам машинами. Я не стал задавать вопросы на этот счёт. И без того ясно, что здесь без пробок не обошлось. Возможно, ночью, когда всё это дерьмо только свалилось на наши головы, дороги ещё были свободными. Но на следующий день народ наверняка пытался выбраться из огромной ловушки. А в панике и спешке достаточно одной лёгкой аварии, и при той плотности движения, что наверняка здесь присутствовало, всё движение встало. Не удивлюсь, если власти ещё и добавили говна на вентилятор, пытаясь перекрыть выезды, чтобы сдержать распространение заразы. А когда всё улеглось, пришлось приложить усилия, чтобы растолкать машины и очистить проезд.

В остальном город казался точно таким же мертвецом, как и мой родной «Зажопинск». Разве что масштабы были соответственными, отчего картина выглядела ещё более удручающей. Пустые глазницы окон, гробовая тишина, разрываемая лишь рокотом нашего двигателя. Витрины магазинов и кафе разбиты. Внутри помещений, где когда-то обедали люди, теперь гуляет ветер, заметая снегом столы и диваны. А опустевшие улицы щедро присыпаны разным хламом, который даже не скрывает белое покрывало.

— Смотрим в оба, — скомандовал Глаз, когда мы свернули в спальный район. — Ищем следы и занавешенные окна.

— А они что, мороза не боятся? — спросил я.

— Ещё как, — хмыкнул Резак. — Но они — как тот ротан в раковине после морозилки. Стоит оттаять, сразу шевелиться начнёт.

— Тогда мы зря здесь трёмся, — добавил я.

— Есть какие-то идеи? — обернулся Костыль, который сидел впереди на месте пассажира.

— Скорее всего, нужно искать в частном секторе или небольших помещениях, которые можно отопить, — предположил я.

— Мысль здравая, но неверная, — вступил в беседу Глаз. — Ты мыслишь человеческими мерками.

— А как нужно?

— Никак, — пожал плечами Резак. — С тех пор, как ты вырезал первое сердце, очень многое изменилось. Отыскать сейчас одиночку практически невозможно. Они в гнёздах, словно шпроты в банках лежат, а под несколькими слоями из одеял им никакой мороз не страшен.

— Стой, — скомандовал я, и Глаз тут же ударил по тормозам. — Третий этаж, над вторым подъездом.

— Вижу, — кивнул командир.

Мы покинули тёплый салон и, не таясь, захлопали дверями. Хруст снега под ногами эхом заметался между домами. И если мы не разбудили уродов рокотом мотора, то сейчас они точно проснулись.

Я не был уверен в правильности подобной тактики. Лично я бы оставил машину подальше от предполагаемого места охоты и постарался бы войти в квартиру максимально бесшумно.

— Стоять! — рявкнул Глаз, и я тут же замер. — Куда прёшься? Под ноги внимательно смотри!

Он покрутил головой и поднял какую-то палку. Когда он стряхнул с неё снег, я опознал в ней швабру. Глаз подошёл ко мне и ткнул ей в небольшую выпуклость на снегу. Раздался звонкий щелчок, и ручка от поломойки намертво засела в зубастой челюсти капкана.

— Охренеть, — только и выдохнул я.

— Резак, проверь вход, — кивнул на подъездную дверь Глаз.

Тот молча направился к открытому настежь проёму, возле которого присел на корточки и обернулся к нам с ехидной ухмылкой.

— Растяжка, — оповестил он. — Притом хитрая, с резинкой, чтоб на перекус лески сработала.

— Отлично, значит, мы точно на месте, — кивнул командир. — Костыль, посчитай входы в подвал.

— А мне что делать? — спросил я.

— Стоять и не трындеть.

— А вам не кажется, что всё как-то слишком просто? — поинтересовался Резак. — Сколько раз мы в последнее время на квартирантов попадали?

— Лично я уже месяца три их не встречал, — согласился с доводами коллеги Костыль.

— Что думаешь? — покосился на меня Глаз.

— Трындеть-то можно? — ехидным тоном произнёс я.

— Кончай выделываться! — строго приказал Глаз. — На вопрос ответь.

— Вчера снег не шёл, — прошёлся по наблюдениям я. — Вокруг дома следов не видно. Я вообще не уверен, что там кто-то есть. Скорее всего, окно занавесили в качестве приманки и оставили ловушки на лохов. Уверен, что в подвале тоже пусто. Но тот, кто это сделал, по любому сидит неподалёку и наблюдает.

— Молодец, — кивнул Глаз. — Ты уже начинаешь мне нравиться. Костыль, Брак осмотрите дом слева. Мы с Резаком проверим правый. Встречаемся у того, что напротив. Зуб даю, что ублюдок засел на чердаке.

— Десятку на то, что он в одной из квартир, — принял ставку Резак.

— Ставлю на подвал, — поддержал приятеля Костыль.

— А я уверен, что он не один, — предположил я. — И вообще, мне почему-то кажется, что нам отсюда лучше убраться.

— Не ссы, — хлопнул меня по спине Резак и отправился за командиром, который уже двинулся к дому справа.