Браконьер 1

Глава 2 Братан

Как бы ни было стыдно, но от спятивших подростков я попросту убежал. Во-первых, их было слишком много, а во-вторых, мои попадания словно не причиняли им вреда. Разве что с левой, и этот момент я невольно про себя отметил. Может, сказывалось действие препаратов, на которых они сидели, не знаю.

В обычной ситуации я бы ушатал этих ублюдков, даже не напрягаясь. Ну сколько им? Лет по шестнадцать максимум, даже ещё как следует мускулатурой не обросли. Но когда я подловил одного из нападавших и нанёс ему сокрушительный удар ногой в грудную клетку, а после этого он соскочил как ни в чём не бывало, я понял: пора сваливать. Эти щеглы мне не по зубам.

Адреналин придавал мне прыти, и буквально за пару перекрёстков я оторвался от преследования. Хотя мне показалось, будто их отвлекло что-то другое. И вначале я даже не придал этому значения, пока не успокоил бешеный ритм сердца. Адреналиновый выброс сошёл на нет, и мозг начал более-менее соображать.

Первое, что привлекло внимание — крики со стороны городской площади. Во время драки я на этом не заострился, так как толпа ревела от восторга, едва в небо устремился первый залп салюта. Но сейчас, когда я уже успокоился, стало понятно: так кричат совсем не от веселья. Там творилось что-то ужасное, и моя схватка с малолетними наркоманами — это цветочки.

— Колян, — поморщившись, выдохнул я и принялся судорожно соображать.

А выбор у меня не особо большой: либо лезть напролом и снова ввязываться в драку, либо попытаться как-то обойти основные улицы и опасные участки, чтобы пробраться на площадь незамеченным.

Странно, но даже не зная всей ситуации, я почему-то считал, что передвигаться по городу сейчас очень опасно. Ну а что ещё я мог решить после увиденного? На моих глазах обсаженные чем-то щеглы натурально загрызли двух людей. Мало того, отовсюду доносятся крики, да такие, что кровь в жилах стынет.

Внезапно меня поглотил такой лютый ужас, что моментально похолодели пальцы на руках, а голова вновь закружилась от избытка адреналина. И боялся я вовсе не за себя. Перед глазами застыл кадр со зверски убитой парочкой, вот только на их месте я сейчас видел брата.

От этих мыслей внутри всё сжалось, захотелось плюнуть на осторожность и рвануть на площадь. Вряд ли я смогу описать то, что в этот момент происходило у меня в душе. Однако разум победил.

Свой городок я знаю идеально. Ещё будучи пацанами мы излазали его вдоль и поперёк. А так как в моём детстве, кроме как лупить палкой крапиву и гонять на велосипеде, других развлечений не было, то всё свободное время мы проводили на улице. И естественно, нам было жизненно необходимо отыскать эдакое тайное место, чтобы баловаться табачком втайне от родителей. А как его найти, если сидеть на месте? Правильно — никак. Вот мы и сваливали куда глаза глядят. И постепенно изучали тайные тропы, а также всевозможные лазейки.

Время шло, мы взрослели, но эти знания не раз и не два выручали нас в лихие девяностые. Нет, я не был бандитом и никогда не состоял в каких-либо криминальных компаниях. Возможно, в силу возраста. Однако в то время безумие охватило всех. Не миновало оно и нас — подрастающее поколение. И когда тебе нравится девочка из соседнего района, будь добр получить тумаков за несанкционированный проход по чужой территории без должного на то разрешения. Ну а если нет желания подставлять другу щёку, нужно научиться быстро бегать. Или незаметно передвигаться. И тогда-то мы поняли, какое это благо, когда ты знаешь короткий путь через гаражи или территорию заброшенной фабрики.

Кажется, настало время освежить знания прошлого.

Так, я возле оврага, в районе, который в народе прозвали «Аулы», и, надо признать, не просто так. Застройка здесь старинная, в основном частый сектор, и делалось это в те времена, когда о межевании и планировании никто даже не слышал. Почему в основном частый сектор? Да потому что каким-то неведомым образом сюда затесались две трёхэтажки. К ним как раз лучше не соваться, так как мимо проходит дорога до перекрёстка с главной городской улицей. И просматривается она до самого последнего дома.

Петляя словно заяц, прячась за заборами у каждого открытого участка, я быстро продвигался к городскому центру, при этом не забывая об осторожности. Страх за жизнь брата гнал меня вперёд получше всяких малолетних ушлёпков. Местами я даже на бег срывался, но вовремя себя одёргивал.

В глубине души я понимал, что всё равно ничего не смогу поделать. Даже не видя воочию то, что творится на площади, я осознавал: одному мне не справиться. Но я должен был убедиться, что Колян жив, даже если не в порядке. Рано или поздно бардак закончится. Тот наркотик, которым упоролись подростки, — отпустит. И тогда я смогу ему помочь.

Когда где-то вдалеке прогремел выстрел, я ощутил такой укол отчаяния, что внутри всё оборвалось.

— Да что же это такое происходит⁈ — в сердцах прошипел я.

Крик нарастал с каждым пройденным метром. Сколько времени прошло с того момента, как я столкнулся с подростками? Минут тридцать? А бойня, похоже, в самом разгаре. Чёрт, чёрт, чёрт… Я катастрофически не успеваю! Такими темпами от моего брата только косточки останутся. Что это, восстание мертвецов, как в голливудском кино? Может, какое-то бешенство? Или всё-таки виновата наркота?

В наше время не стоит удивляться и такому. На улицах какой только дряни нет. Это в наше время из доступного кайфа была только травка да палёная водяра. А сейчас на любой вкус и цвет, только платить успевай. И самое страшное, что бороться с этим бесполезно. На место одного продавца, которого каким-то чудом закрыли, приходят сразу трое других, более злых и голодных. Ещёи закладки какие-то придумали, черти! Собрать бы всех этих уродов в одном месте, и под стволы… Да, не гуманно, да, в цивилизованном обществе так нельзя. А так можно, чтобы подростки людям глотки зубами рвали⁈

Наконец-то я добрался до оврага. Раньше здесь извивалась змейкой тоненькая тропка, по которой редкие люди спускались к реке. Сейчас она вся заросла за ненадобностью. Человек ведь настолько ленивая скотина, что обязательно пойдёт по пути наименьшего сопротивления. Раньше здесь можно было срезать приличный крюк. Но в наш мир пришёл прогресс — так зачем топать ногами, когда есть автомобиль? Вот и забыли люди про эту тропку, а мне оно только на руку. Тем более что в одном месте от неё отходит небольшое ответвление, по которому можно пробраться на зады́. Так мы называли тыльную сторону застройки, что окружала центральную городскую площадь.

Прежде чем туда сунуться, я на какое-то время замер, чтобы прислушаться к окружающим звукам. Даже сквозь крики и стоны, что словно густой кисель висели над площадью, я уловил какую-то возню у хозяйственных построек.

Здесь ровными рядами располагались сараи, в которых люди хранили всякий ненужный хлам. А особо одарённые даже умудрялись ставить машины. Но чтобы отсюда выбраться на четырёх колёсах, это нужно ещё постараться.

Впрочем, не моего ума это дело. Однако именно сараи меня сейчас интересовали больше всего, потому что по их крышам можно добраться до жилой двухэтажки. Ржавая пожарная лестница до сих пор держится на одной из стен, к которой примыкает хозяйственная часть. Отличное место, чтобы поплевать с высоты на прохожих и покурить вдали от любопытных взоров взрослых.

Где-то на краю сознания вспыхнула мысль: а выдержит ли она мой вес сейчас?

Но всё прошло идеально. А когда я наконец занял высоту и осмотрелся, как раз увидел тех, кто пытался спрятаться за сараями. По-хорошему, мне бы их позвать, вот только я не желал выдавать своё местоположение. Да и плевать я на них хотел — я искал брата.

То, что я увидел, когда выбрался на конёк и бросил взгляд на площадь, окончательно убило во мне всякую надежду. Это была натуральная бойня. Дети, старики, взрослые и даже беременные мамаши… Ублюдки не пощадили никого. Тела людей превратились в кровавую мешанину, в которой было не понять, где заканчивается один человек и начинается второй.

Но самым большим удивлением было другое.

На подходах к площади на меня напали сопливые малолетки. Но здесь орудовали взрослые. Сейчас они, перепачканные кровью с головы до ног, эдаким победным взглядом осматривали то, что натворили. Да и то, как чётко оцепили городскую площадь, говорило о том, что все они пребывают в здравом уме. Хотя разве можно сотворить подобное, если твоя крыша на месте?

— А-а-а, помогите! — раздался пронзительный крик от сараев.

Я с большим трудом оторвал взгляд от жуткой картины и посмотрел в сторону шума. Судя по всему, бешеные занялись обыском прилежащей территории и наткнулись на небольшую группу людей, что прятались в хозяйственных строениях. Им бы через крышу перебраться и как раз оврагами свалить от опасного места. Ну да где там? Для этого нужно знать про тайные закоулки.

Я вернулся обратно и снова принялся внимательно осматривать площадь, изучая одежду и тела мертвецов. Коляна среди них не было видно, но это не значило, что его там нет. Отчаяние овладело мной. Хотелось выть, скулить, устроить истерику и что-нибудь сломать, лишь бы избавиться от этого тянущего за душу чувства.

И всё-таки странно устроен наш мозг. Увидь я подобную картину в какой-то другой ситуации, уже бы блевал дальше чем видел. Но мысли о брате каким-то образом отвлекали от того ужаса, что стоял перед глазами. Мне вообще всё казалось каким-то нереальным. Будто я нахожусь в компьютерной игре, и, несмотря на прямое участи в событиях, они меня не касаются.

— Давай! Шевели копытами, мразь! — прозвучал гневный голос.

Я снова вернулся к тому, что происходило у хозчасти. И увиденное вдруг всколыхнуло во мне надежду. Твари, которые ещё совсем недавно убивали всех без разбора, почему-то не тронули тех, кого обнаружили в тупике у сараев. Они вывели их на площадь, где одна из девчонок тут же потеряла сознание от представшей её взору картины.

Цацкаться с ней не стали. Мужик, что сопровождал пленных, без зазрения совести, с каким-то ужасающим хладнокровием попросту растоптал ей глотку. Вот так, со всего размаха, даже немного подпрыгнув, несколько раз ударил её пяткой в горло. Тело девушки затряслось, словно в эпилептическом припадке, глаза распахнулись, но было уже слишком поздно приходить в себя. Вскоре под ней образовалась лужа мочи, а её тело застыло навсегда, так и не убрав руки от раздавленной шеи.

Глядя на это, несколько мужиков, что в тот момент находились рядом, грохнули от хохота. А у меня в очередной раз произошла смена эмоций. Руки сами сжались в кулаки, захотелось спуститься и вырвать кадыки этим тварям!

Но и этот приступ гнева я тоже поборол, продолжая рыскать взглядом по трупам. И с каждым новым квадратным метром в душе разгорался крохотный уголёк надежды. Брата не было. Может, они с пацанами ушли раньше? Может, успели сбежать, когда замес только начинался? Может, они вообще сюда не пошли и решили отметить праздник в другом месте?

— Дай бог, чтобы так и было, — тихо взмолился я.

Но не повезло. Или бог меня не услышал. Брата я увидел, заострив внимание на новой порции криков и брани. Он избежал бойни, но спастись не успел. Их компания пыталась спрятаться в парке дома культуры, что располагался напротив моей позиции. Да там даже не парк, небольшой скверик, обнесённый высоким забором. Пацаны сами загнали себя в ловушку. Им бы уйти с другой стороны, обогнуть библиотеку и через двор магазина по пожарной лестнице на крышу. А там, по верхам, без проблем можно добраться до центральной улицы…

Затаив дыхание, я наблюдал за дальнейшим развитием событий и судорожно прокручивал в голове всевозможные варианты. Увы, в данный момент моё положение было проигрышным с любой стороны. Спустись я и подними переполох, брата всё равно не спасу. Уверен на девяносто процентов, что сбежать он не догадается. Да и я лишь подставлю себя под удар, а значит, не смогу ничего сделать в будущем.

Тех людей, что вывели из лабиринта сараев, да и других найдёнышей зачем-то собирали в одном месте, на небольшом пятачке у дома культуры. Никто их не трогал, а потому я решил, что они нужны тварям живыми. Зачем? Будем разбираться после.

Я даже обдумывал вариант пробраться к ним и незаметно прибиться к толпе выживших. Но эту мысль я тоже отмёл. Не ясно, что с ними станет в дальнейшем, и загонять себя в ловушку — затея не очень. Однако мне необходимо вытащить брата из этого дерьма. Но как?

Я шарил взглядом по площади в поисках ответа и вдруг даже дыхание затаил. Среди этих выродков я вдруг увидел соседа. Того самого парня, Саню Никитина. Рядом с ним стояла его жена, и… они оба натурально глумились над женщиной. Повалив её на асфальт, пинали ее в живот. И я бы ещё понял, если бы удары сыпались каскадом, с целью сломить сопротивление. Нет, они били с оттяжкой, получая удовольствие от экзекуции. А до меня начало постепенно доходить, что всё гораздо сложнее и серьёзнее, чем какой-то новый наркотик с побочкой в виде неконтролируемой ярости.

Никитиных я знал всю жизнь. Саня получил хорошее воспитание, и я никогда в жизни не слышал, чтобы он вот так, с садистским наслаждением кого-то избивал. Да, как и любой нормальный пацан, он участвовал в потасовках, но чтобы вот так, беззащитную женщину… Чёрт возьми, да она, похоже, беременная⁈

Что же должно было произойти с людьми⁈ Почему они себя так ведут⁈ Вирус⁈ Да, пожалуй, он мог их изменить, но… Я видел кучу фильмов про апокалипсисы, вызванные нашествием вируса. И люди в них, как правило, напрочь теряли разум. Эти же действуют осознанно, целенаправленно. Одно то, что их атака была спланирована, и не просто так, а в тот день, когда практически весь город собрался в одном месте… Нет, это точно не тянет на сумасшествие. Так не бывает.

Вскоре на площади началось новое действие. Выродки принялись растаскивать тела, выкладывая их ровными рядами. И я в очередной раз был немало удивлён. Нет, не их поведению и странному желанию построить точную геометрическую фигуру из трупов. А тому, с какой лёгкостью тощие подростки тащили по асфальту по два трупа за раз. Даже я, будучи довольно крепким человеком, не смог бы такое повторить.

Как-то в жизни мне выпал шанс нести на себе мертвецки пьяного приятеля. И это задачка не из лёгких, даже учитывая, что весил он каких-то шестьдесят пять килограммов. В тот момент мне казалось, будто его тело налито свинцом, хотя в трезвом состоянии я без особого труда отрывал его от земли. А здесь сразу двоих, волоком⁈ Они что, внезапно стали терминаторами?

Со стороны главной улицы раздался треск моторов. И это снова привлекло моё внимание. Один за другим на площадь въехали четыре автобуса. Выродки вновь зашевелились, но теперь их внимание было приковано к выжившим. Пинками и затрещинами они принялись загонять людей в салон, и я наконец-то увидел шанс. Нужно лишь понять, в какую сторону их увезут, а там уже можно проследить и попытаться освободить Коляна на конечной точке. Вот только есть один маленький нюанс: сейчас спускаться нельзя, заметят. Придётся ждать окончания представления, и только затем действовать.

Но то, что начало твориться дальше, напрочь убило во мне всякую надежду на спасение. Такого я не мог представить в самом жутком кошмаре. Вся куча мертвецов буквально в один момент затряслась. Тела бились, будто в эпилептическом припадке, а затем они друг за другом начали подниматься на ноги. Выродки, которые принимали непосредственное участие в их убийстве, приветственно хлопали ожившие трупы по плечам и спине. Некоторые даже обнимались, будто члены семьи, которые увиделись после долгой разлуки.

У меня не то что слова застряли в глотке, я боялся дышать. В один миг площадь наводнилась людьми и заполнилась шумом.

Нет, этого не может происходить на самом деле. Всё это какой-то дурацкий сон. Наверняка я просто вырубился в кресле после долгого тяжёлого дня. Точно, это всё пиво. Я тупо расслабился и отключился, а всё это дерьмо мне снится.

Я ущипнул себя, и очень болезненно, но этого оказалось недостаточно, чтобы проснуться. Да и ощущения были более чем реальными, а значит, я не сплю и всё это происходит в реальности. Но кто они, чёрт возьми? Что это за твари такие⁈ Или я не совсем верно поставил вопрос? Что сделало их такими? Вот так будет вернее…

Тело затекло от неподвижного лежания на крыше. К тому же поза была не самой удобной, но я боялся пошевелиться, чтобы не дай бог не выдать себя. Одно неверное движение — и железо подо мной прогнётся. Что-нибудь обязательно грохнет, и тогда мне конец. Да и не только мне. Коляну уже никто не поможет, а сам он не справится.

Нет, я не хочу сказать, что он полный тюфяк, за себя постоять он сумеет. Но не с этими тварями и не с таким численным перевесом. Здесь нужно действовать иначе: тихо, незаметно. И сейчас для этого явно неподходящий момент.

Твари разделились на группы и постепенно начали расползаться с площади. Я понятия не имел, куда и зачем. Возможно, теперь они отправятся добивать тех, кто решил не ходить на праздник. А может, ещё по каким-то другим, не менее важным делам.

Плевать.

Я неотрывно следил за автобусом, в который затолкали Коляна. И как только он покинул площадь, закрыл глаза, чтобы обострить слух. Было важно понять, по какой дороге они уезжают. А выходило так, что они совсем покидают город.

Настроение снова поползло вниз. К такому повороту я не был готов. Если в городе я мог без проблем отыскать всех и каждого, то за его пределами ситуация менялась кардинально. Нет, близлежащие посёлки я тоже знал как свои пять пальцев. Просто людей могли увезти куда угодно. Может, попробовать поймать одного из бешеных и как следует надавать ему по яйцам? Зажать их в тиски и давить до тех пор, пока он не всё расскажет?

Нет, жалости я к этим тварям не испытывал. После того, что я увидел, мозг как-то самостоятельно вычеркнул их из списка людей. Я пока не решил, кто они, но жизни эти мрази не заслуживали.

А на площади вновь произошли изменения. Тела исчезли, и только кровь, залившая мостовую площади, будто огромное зеркало, отражала бледный свет луны. А та висела себе в небе, продолжая насмехаться над нами и нашим никчёмным копошением. И лишь солнце было способно стереть эту кривую ухмылку с её бледного лица. Оно как раз обозначило свой восход тонкой серой полоской на горизонте.

Твари, что ещё продолжали копошиться внизу, повторно обыскивая прилежащие к площади закутки, периодически с опаской посматривали в сторону восхода. И этот факт от меня не ускользнул. Возможно, я бы и не обратил на это внимания. Но видя, что бешеные, каждый раз выбираясь на улицу, в обязательном порядке посматривают на светлеющий горизонт, поневоле задумаешься: а что именно их так беспокоит?

Ответ не заставил себя долго ждать.

Конец июня выдался сухим и солнечным. А в это время года ночи максимально короткие. Ещё не было и трёх часов, когда на востоке появилась алая полоса рассвета. Тьма окрасилась в серые цвета, и твари уже не косились на восходящее солнце — они от него прятались.

— Так вот где ваша слабость, — пробормотал я и почесал подбородок.

Руки плохо слушались, потому как сильно затекли из-за неподвижной позы, в которой я провёл без малого три часа. Но оно того стоило. Хотя бы потому, что я получил самый главный ответ: ублюдкам не нравится солнце.

А ещё мой не самый быстрый мозг постепенно догоняла ещё одна здравая мысль. И виной тому была серебряная печатка, плотно обхватившая средний палец на левой руке. Похоже, именно она была причиной сокрушительных ударов слева.

И если с солнцем мне уже точно всё было ясно, то последнюю теорию стоило проверить на практике. Однако внутреннее чутьё подсказывало: я на верном пути.