#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 3

Глава 19 Рыбак рыбака видит издалека

Постепенно я привыкаю к роскошной жизни, и путешествия по Москве в лимузине Императорской Гвардии случаются чаще, чем поездки на байке. В кондиционированном салоне Руссо-Балта стоит гнетущая тишина: Великий Князь Шувалов наблюдает через тонированные стекла за улицами Москвы, а я — за желваками, играющими на его челюстях.

Мы едем на беседу с Князем Бестужевым в молчании, ибо нас слушают, снимают и, возможно, сканируют на предмет использования магии в реальном времени. Иван Константинович, наконец, оклемался после нашей с ним драки, вышел на службу и получил информацию о моих пяти двойниках.

Слово «братец», брошенное в мой адрес спасшим меня от моей же атаки Светлым, не идет у меня из головы. Я уверен, что он и есть мой шестой, еще не найденный Тайным Сыском клон. Светлый — моя точная копия, он выглядит старше меня, но наверняка этому есть какое-то объяснение. Я еще не понял, почему нас именно семь, но в этом уверен тоже. Утерянные фрагменты пазла постепенно заполняются.

Хочется думать, что о моем Светлом клоне опытный сыскарь Бестужев ничего не знает, иначе я отправлюсь в подвалы Лубянки прямо из Большого Кремлевского Дворца. Или сразу на кладбище. Или в атмосферу — распыленный на молекулы. О том, что сжечь меня может Великий Князь Игорь Всеволодович Шувалов, сидящий напротив с бокалом коньяка в руках, думать не хочется.

После ухода Светлого я ускользнул из клуба «Белый Шум» за несколько минут до прибытия скорых и пожарных машин. Темная магия выжгла и разрушила подземные помещения дотла, никаких следов Темного Кристалла, сотен погибших и моего пребывания внутри не осталось.

В Телеграфе обсудили пожар в популярном ночном клубе, но особого отклика эта новость не вызвала. Не нашла отклика она и в моей душе, честно признался себе я. Осталась жива Алина и ее отец, или нет — я не знаю, но, скорее всего, они погибли, как и все. Девчонку жалко, но что поделаешь, возможно, и меня в скором времени ждет такая же участь.

В высотку я добрался на такси, поймав его за пару кварталов от клуба, и рассказал Каре обо всем случившемся по смарту. О Светлом я, естественно, не упоминал. Принцесса восприняла весть об уничтожении Темных довольно спокойно, никак ее не прокомментировав. Спросила лишь, прошел ли я Инициацию. Наплел, что пожар застал меня у порога клуба. Ложь, шитая белыми нитками, но на создание очередной легенды у меня не было ни времени, ни сил. Темные объявят на меня охоту сразу, как только получат информацию о реальных причинах катастрофы, это очевидно.

К Каре я ехать отказался и всю ночь провел в боевом модуле, экранирующем использование Силы. Без остановки тренировался перед зеркалом, внимательно глядя на собственные радужки. А еще я пытался выбросить из головы вид танцпола, усеянного трупами парней и девчонок. К утру я был выжат как лимон, но сносно контролировал проявления как Фиолетовой, так и Темной магии. При этом мои фиолетовые глаза всегда оставались фиолетовыми, Темного во мне смог бы увидеть только другой Темный.

Я отвлекаюсь от размышлений и встречаю изучающий взгляд Великого Князя. Он покачивает уже пустым бокалом и смотрит на меня, глубоко задумавшись. Тяжело смотрит. Легкий прищур и поджатые губы не оставляют сомнений, что его терзают сомнения. Сомнения и опасения.

Лимузин въезжает в Боровицкие ворота, замедляет ход и медленно катится к Большому Кремлевскому дворцу. Кабинет Князя Бестужева находится именно там, в непосредственной близости от покоев Императора.

Машина останавливается у парадного входа, подбежавшие гвардейцы услужливо распахивают дверцы, мы с Князем покидаем уютный кожаный салон и шествуем к входу. Вспомнив о субординации, я останавливаюсь и пропускаю Игоря Всеволодовича вперед.

— Что бы ни происходило, оставайся спокоен! — тихо предупреждает он, проходя мимо, и меня охватывает нехорошее предчувствие.

Я на мгновение останавливаюсь перед распахнутыми дубовыми дверьми и запрокидываю голову к небу. Прощаюсь и обещаю вернуться. Обещаю себе: небу нет до меня никакого дела.

Кабинет Ивана Константиновича Бестужева скучен и правилен, как и он сам. Резные дубовые панели на стенах, громоздкие шкафы, заполненные серыми папками на завязках, бронзовые люстры и темно-зеленый ковер на полу — примерно так я и представлял себе типовую обитель высокопоставленного чиновника Империи.

Бестужев пребывает в великолепном настроении, приветствует нас с Князем с широкой улыбкой на лице и жмет руки. Даже мне жмет и смотрит в глаза, будто еще недавно мы не пытались убить друг друга в приемной Великого Князя.

— Присаживайтесь! — приглашает он и садится в зеленое кожаное кресло.

Массивный письменный стол тоже сделан из дуба, а его поверхность покрыта оливковой перфорированной кожей. Интересно, когда Империей правили Темные, ковры и мебель в Кремле были черными или все же цветными?

— Судя по отсутствию протоколиста и пыточных инструментов, мы не на допросе? — уточняет Шувалов со смешком, проводя рукой по лысине.

— Конечно, беседа! — Бестужев кивает, и его губы кривятся в саркастической усмешке. — Кто я такой, чтобы допрашивать Великого Князя Игоря Всеволодовича Шувалова⁈ Ты вообще можешь выйти в приемную и обождать там!

— Зачем тогда звал? — спрашивает Шувалов, вскинув бровь.

— Мы знаем друг друга много лет, ты в любом случае не отпустил бы мальчишку одного!

— Александру уже восемнадцать, — отвечает Шувалов раздраженно. — Ты не поверишь, но он уже вовсю ходит по девкам и даже драться умеет!

Великий Князь замолкает и с удовольствием наблюдает за бурей негодования, бушующей в зеленых глазах собеседника.

— Договоримся так, — продолжает он после небольшой паузы, — с парнем ты поговоришь без меня, а я прощу тебя за то, что оторвал меня от важных дел! Прощу на первый раз!

Великий Князь встает с кресла и, не дожидаясь ответа Бестужева, направляется к выходу.

— Саша! — Шувалов оборачивается в дверях. — Оформишь содержание вашей беседы в виде короткого доклада и пришлешь мне! Прощайте, судари!

Бестужев что-то мямлит в ответ и после того, как дверь за Великим Князем закрывается, впивается в меня недовольным взглядом

— Яблочко от яблони недалеко падает! — недовольно ворчит он, глядя уже без улыбки.

— Эту фразу тоже вносить в доклад? — интересуюсь я.

— Твой доклад мы обсудим чуть позже! — парирует Бестужев, неприязненно улыбаясь. — Сейчас давай просто поговорим! Но имей в виду, что из моего кабинета есть два выхода. Первый — обратно в приемную, а второй — в менее приятное место, где вместо очаровательной секретарши тебя встретят другие люди!

— Вы мне угрожаете?

— После всего, что между нами произошло в стенах вашей высотки⁈ — отвечает вопросом на вопрос Бестужев и ухмыляется. — Я просто хочу, чтобы состоялся диалог, а не обмен остроумными репризами! Договорились⁈

— Договорились! — нехотя соглашаюсь я.

— Разумное решение для будущего жениха Наследницы Российского Престола! — Бестужев удовлетворенно кивает. — Нам, знаете ли, нужно сотрудничать, а не враждовать, потому что уже скоро мне придется заботиться о вашей безопасности!

Удивленное лицо я не делаю не потому, что сыграю плохо: Бестужев наверняка знает, что я знаю о предстоящей помолвке. Улыбнувшись, он выкладывает на стол папку с тесемками, неспешно развязывает их и раскладывает передо мной уже знакомые фотографии моих клонов.

— По этому поводу разыгрывать удивление тоже не стоит, — с усмешкой произносит князь. — Чтобы выстроить доверие, я даже Дознавателей сюда не позвал! А ведь мог бы с их помощью проверить каждое ваше слово!

— Еще не поздно все исправить, — равнодушно говорю я и беру в руки фотографии.

— Просто скажите мне правду, юный князь: что это за срань, Тьма вас забери⁈ — спрашивает Бестужев, повышая голос. — Близнецы? Двойники? Что за богомерзкие игры природы?

— Мне известно о них не больше вашего, — сообщаю я, пожав плечами, и возвращаю фотографии: смотреть на собственные мертвые лица неприятно.

— И у вас нет никаких предположений?

Бестужев пристально смотрит мне в глаза, будто пытаясь прожечь взглядом дыру в моем затылке.

— Никаких! — честно отвечаю я. — И у Великого Князя — тоже!

— От вас несет угрозой за версту! — заявляет князь, заводя любимую пластинку. — От тюрьмы вас спасает лишь то, что никто из пяти убиенных не занимался антигосударственной деятельностью, если не считать за таковую мелкое воровство и проституцию!

— Вы все еще верите в собственную теорию?

— Какую именно? — Бестужев наклоняется вперед и щурится.

— Что мой путь наверх — тщательно продуманная операция по внедрению в ряды аристо?

— Это уже не важно, — отвечает князь и иронично улыбается. — Теперь мои мысли заняты тем, как защищать вашу драгоценную задницу, а не схватить вас за нее и бросить в темницу! Особенно с учетом появления, например, этой информации!

Бестужев поворачивает стоящий у него на столе монитор экраном ко мне и запускает демонстрацию видео. На экране появляется гостевая спальня в высотке Апраксиных и широкая кровать, на которой две обнаженные девушки в порыве страсти священнодействуют с моими гениталиями своими розовыми язычками. Я же пьяно улыбаюсь и всячески подбадриваю красоток вместо того, чтобы остановить оргию и задуматься о вечном.

— Очень похож! — заключаю я, не отрывая взгляд от экрана. — И девочки хороши, я бы не отказался…

— Мы же договорились общаться серьезно! — перебивает меня Бестужев и останавливает воспроизведение.

— Вы же прекрасно понимаете, что на экране я⁈ К чему этот спектакль?

— К тому, что вы — будущий супруг Наследницы Престола! — начинает заводиться князь. — Посему либо контролируйте позывы плоти, либо лучше прячьтесь!

Неожиданный поворот! Видимо, искреннее недоумение написано на моем лице, и Бестужев поясняет свою заботу.

— Вы не должны позорить статус аристократа! Не должны позорить царскую семью! Не должны позорить будущую жену, наконец!

Он замолкает и несколько секунд смотрит на меня, как отец — на непутевого сына.

— Если будет совсем невмоготу, обратитесь ко мне, и мы устроим все в лучшем виде! — князь заговорщицки подмигивает. — Комар носа не подточит! И никто ничего не узнает!

— Откуда у вас эта запись?

— Об этом лучше у вас спросить! — на лице князя появляется скабрезная ухмылка.

— Мы же договорились⁈ — уточняю я, выгибая правую бровь.

— Выкупили у одного шантажиста, в противном случае он обещал выложить ее в рунете! — сообщает Бестужев, стерев ухмылку с лица. — И нет, это был не Олег Апраксин! Но интерьеры его гостевых комнат не менялись с тех давних лет, когда мы гудели там с его батюшкой!

Князь снова подмигивает и снова ставит меня в тупик. Неужто он зарабатывает мое расположение⁈ А чудесный план полетел коту под хвост из-за жадности Апраксина. Я надеялся, что он мне отомстит и загрузит порноролик с моим участием в каждый утюг, чтобы у Императора не осталось выбора…

— Итак, я вызвал вас по велению Его Высочества Императора и настоятельную просьбу Самодержца вам передал! — произносит Бестужев ровным тоном, зашнуровывая папку с фотографиями моих клонов. — Следующий ход — ваш!

— Вы имеете в виду выход из вашего кабинета?

— Приятно иметь дело с еще молодым и неопытным, но очень догадливым князем! — произносит Бестужев сладеньким голоском и гадливо улыбается. — Если вы не собираетесь выполнять требование государя, то идите в темницу уже сейчас! Потому что, единственное, что удерживает вас от моего правосудия — будущая свадьба с Натальей Николаевной Романовой! А в результате вашего неразумного поведения она может быть отменена в любой момент, и вас будет ждать все та же темница! Зачем же тянуть кота за хвост⁈

— Наша беседа оканчивается на этой жизнеутверждающей ноте? — спрашиваю я, возвращаясь к привычной иронии. — И я могу выйти в ту дверь, в которую вошел?

— Да, мой юный князь! — Бестужев откидывается на спинку кресла и складывает руки на животе. — И держите себя в руках рядом с моей секретаршей Софьюшкой — она девушка видная, а с минуты на минуту в приемную по вашу душу явится будущая невеста!

— Комар носа не подточит, говорите? — спрашиваю я, вставая из кресла. — Все сказанное вами я принял к сведению, но с сожалением вынужден заявить, что поступать буду сообразно своим принципам и интересам!

Выхожу из кабинета и вижу сидящую на диване Наталью. Ее плечи опущены, обычно идеальная прическа растрепана, а чашка с кофе в руках ощутимо подрагивает. Девушка смотрит прямо перед собой в одну ей ведомую точку и беззвучно шевелит губами. Молится, осознаю я и аккуратно сажусь рядом.

Ее хрупкая ладошка ложится на мою, но молиться Наталья не прекращает. Секретарь Бестужева, красивая девушка лет двадцати с внешностью подиумной модели, сосредоточенно смотрит в один из мониторов, всем своим видом показывая, что необычное поведение Наследницы Престола ее не интересует.

— Привет, Саша! Все хорошо? — с тревогой спрашивает меня Романова, окончив молитву.

— Привет, Наталья! А должно было быть плохо? — отвечаю я вопросом на вопрос и улыбаюсь одними лишь кончиками губ.

— Никогда не знаешь, чего ждать после вызова в кабинет Князя Бестужева! — уклончиво отвечает она.

— И ты пришла сюда, чтобы…

— Чтобы защитить тебя от возможных неприятностей! — кивает девушка и едва заметно улыбается.

— Как видишь, мы с князем поладили…

— Вижу — в этот раз мне не пришлось его лечить, как после вашей прошлой встречи! — перебивает меня Наталья. — Я должна выполнить последнюю волю брата и отвести тебя к нему!

— Но я и сам мог бы…

— Сейчас к нему не пускают никого, кроме родных и доверенных врачей!

— Ему стало хуже? — задаю я вполне очевидный вопрос, не чувствуя, впрочем, сострадания.

— Пойдем! — коротко отвечает Наталья и берет меня за руку.

По коридорам Большого Кремлевского Дворца мы идем молча. Наталья крепко держит меня за руку, давая понять стоящим через каждые десять метров гвардейцам, что я свой. В голову совершенно некстати приходит мысль о том, что вся эта бутафорская защита не стоит ни гроша, потому что даже со мной не справится и сотня бездарей. Разве что массой задавят, и то не факт.

В апартаменты Цесаревича мы попадаем через потайной ход, который скрывает одна из стен гостиной. Там нет никого: ни гвардейцев, ни магов, ни докторов. Только впопыхах брошенные вещи. Но главное изменение в другом: вместо стеклянной двери в спальню теперь установлена бронированная металлическая, да еще и защищенная каким-то мощным артефактом, который чувствую даже я.

— Сейчас ты все поймешь! — говорит Наталья, прикладывает ладонь к серому кругу на двери, и она отъезжает в сторону.

В спальню Алексея Романова я захожу с некоторой опаской, ожидая увидеть в ней все что угодно, кроме оков на руках и ногах Цесаревича. Толстые цепи от них тянутся к мощным кольцам, закрепленным в полу. Растянутый цепями, Наследник Престола лежит на кровати, закрыв глаза. Его грудь равномерно поднимается и опускается в такт дыханию. Я непонимающе смотрю на Наталью.

— Он начал бросаться на отца, — с горечью шепчет она. — На Глав Великих Родов! Даже на дознавателей, которые знают его с пеленок!

— И на тебя — тоже? — спрашиваю я, уже зная ответ и догадываясь о причине агрессии Алексея.

— Нет! — Наталья качает головой. — На меня, мама и ба он смотрит как и раньше — с любовью и почтительностью! Вот только мы…

Романова осекается и замолкает.

— Мы ему в глаза смотреть больше не можем! — она отворачивается от брата и кладет голову мне на плечо. — Он просит привести тебя уже третий день…

Цесаревич вздрагивает во сне, цепи глухо звенят, и он открывает глаза. Алексей приподнимает голову и смотрит на нас с Натальей. Его радужки черны, как безлунная ночь.

— И ты, Брут! — говорит он мне с отчаянием в голосе и закрывает глаза.

Я знаю, что он увидел в моих. Ту же тьму, которая плавает в его душе. Теперь он наверняка думает, что я — один из врагов Российской Империи.

— Вон! — истошным голосом орет Романов. — Вон из дворца! Чтобы здесь ноги твоей больше не было! Ни во дворце, ни в спальне моей сестры!