#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 3

Глава 17 Корни родового древа

Тихое кафе в переулке на Тверском бульваре переполнено. Мы с Карой сидим за угловым столиком, отделенном от прочих рядом растений в глиняных горшках, и коротаем время перед визитом в клуб «Белый Шум». Шампанское, морепродукты и легкий флирт настраивают на легкомысленный лад, но я уверен, что это лишь флер, который развеется уже скоро.

— Признайся: ты, действительно, переспал со всеми девицами из твоей ленты в Телеграфе? — спрашивает Кара с усмешкой, и делает глоток шампанского.

— Конечно! — отвечаю я с серьезным видом, внимательно наблюдая за ее реакцией.

— Запиши меня вне очереди — я так и не увидела твоих светящихся глаз во время оргазма! — она улыбается еще шире, и во взгляде нет ни тени ревности или досады.

— Договорились! — я ослепляю Темную белозубой улыбкой и пристально смотрю на девушку, водя пальцами по ободку фужера с шампанским. — Ты теперь тоже инициирована — чего же ждать мне⁈

Я сосредоточил все внимание на прелестной собеседнице и стараюсь не обращать внимания на пялящихся на нас украдкой посетителей кафе. Некоторые даже на камеру нас снимают, и скоро эти видео появятся в Рутьюбе и Телеграфе, но мне все равно: мою репутацию сложно испортить.

— Тебя ожидает сюрприз! — произносит Кара с небольшой хрипотцой в голосе, берет со стола шпажку с морепродуктами и снимает их зубами, засунув в рот почти на всю длину.

Я мог бы признаться, что сюрприза не выйдет, потому что уже спал с инициированной Темной и видел, что в момент оргазма черная радужка растекается по всему глазу, закрывая белок, но благоразумно помалкиваю.

— Предлагаю тост за сюрпризы! — громко говорю я и поднимаю бокал.

Мы чокаемся и осушаем очередные порции шампанского. Я контролирую степень собственного опьянения, будучи уверен, что сегодня меня ждет нечто важное. У меня на груди висит Темный Осколок, а в голове пульсирует тревожное ожидание, которое я не могу облечь в слова.

Кара прилетела из Истамбула. Прилетела, рискуя собственной жизнью, ибо, несмотря на все заверения властей, ни один Темный в России не может чувствовать себя в безопасности. Как, наверное, и Цветной — за границами нашей Империи.

Девчонка прилетела ради меня. Это столь же очевидно, сколь непонятно, и на ум приходят умозаключения Трубецкого о возможном сценарии мирного транзита власти в России. От цветных к темным. Без единого выстрела и заклинания. Возможно, благодаря моей темной сущности, я один из тех, на кого делают ставку.

— Расскажи мне о своей жизни, — прошу я с максимальной легкомысленностью, на которую только способен.

— Моя жизнь не особо отличается от твоей, — говорит Кара после небольшой паузы. Ты живешь в золотой клетке с волками, а я — с павлинами. Отличие в том, что твои друзья и родственники чаще показывают оскалы зубов, а мои — распускают яркие перья, пряча за ними ножи. У меня нет настоящих друзей и подруг, потому что я дочь могущественного визиря, и все видят во мне возможность подобраться к нему, а не живого человека. А большинство парней даже подойти боится…

— Я не боюсь! — улыбаюсь и подмигиваю. — Почти!

— Я учусь в Стамбульском Университете, изучаю экономику и социологию — хочу стать аналитиком…

— Постой! — перебиваю я. — Аналитиком? Зачем тебе это — ты же Темная⁈

— Темные у нас не контролируют весь бизнес, как в России. Больше того: нам нельзя владеть бизнесом — мы можем лишь работать на Империю. Я собираюсь устроиться на работу в Министерство Иностранных Дел, говоря по-вашему…

— А я, значит, твоя практика⁈

— Ага, курсовая работа! — Кара запрокидывает голову и заразительно смеется. — Про дипломную даже думать боюсь: наверное, нам с тобой придется пойти под венец!

— А у вас разрешено жить Цветным? — удивляюсь я.

— Конечно! — отвечает Кара. — Только государственные должности занимать нельзя.

— А я должен закончить Императорскую Академию, поступить на военную службу и верно служить отечеству! — сообщаю я, не скрывая горечь. — А еще управлять Родом, многочисленными предприятиями и банками, которые ему принадлежат, и строгать детей. Чем больше — тем лучше!

Насчет детей я привираю, хотя если женюсь на Романовой, то буду заниматься этим на профессиональной основе.

— Императорская Академия⁈ — задумчиво говорит Кара. — Вас все еще готовят к нападению Темных, о котором сами Темные уже давно не помышляют⁈

— Не то чтобы готовят, но эта опасность постоянно витает в воздухе…

— Я, конечно, не пророк, и нашему Президенту в голову влезть не могу, но к военному нападению никто не готовится точно! — убежденно заявляет Кара. — И контакты между нашими Империями возрождаются — я, например, к тебе уже второй раз приезжаю!

— Почему я должен тебе верить?

— Верить или нет — твое дело, — миролюбиво заключает Кара. — Я приехала сюда не для того, чтобы с тобой спорить!

— А для чего же?

— Меня отец попросил: ты же — мой троюродный брат!

Генетический анализ. Слова Шувалова о моей матери. Моя Темная сущность. Все становится на места, и у меня перехватывает дыхание.

— Что? — восклицаю я и стеклянная ножка бокала в моих пальцах ломается, словно деревянный прутик. — Мы с тобой родственники?

— Ты переживаешь, что мы переспали? — с насмешкой спрашивает Кара. — Даже двоюродным братьям и сестрам можно…

— Не в этом дело! — перебиваю ее я. — Мои родители! Они живы⁈

— Нет! — удивленно отвечает девушка, немного помедлив. — Ты ничего о них не знаешь?

— Нет! — почти кричу я. — Ни о матери, ни об отце!

— Твой отец — Игорь Шувалов, сын Великого Князя, а мать — Дениз Кылыч — двоюродная сестра моего отца. Она покончила с собой в девятнадцать лет, после того, как погиб твой отец — и это все, что я знаю!

Я выравниваю дыхание и пытаюсь успокоить бешено бьющееся сердце. Мать подбросила меня в сиротский дом, чтобы спасти от верной смерти. Если бы хоть одна живая душа узнала, что она Темная, меня удавили бы в колыбели. На всякий случай.

— Как она оказалась в России? — уже спокойнее спрашиваю я.

— Так же, как и я — приехала посмотреть на твою страну изнутри, она собиралась стать историком…

Но встретила отца, который тогда был не старше меня. Случилась любовь, а затем, во время Инициации, отец стал Темным. Наверняка с подачи моей матери…

— Как вы меня нашли?

— Великий Князь Шувалов принял тебя в Род Фиолетовых, а, учитывая что твоим отцом был его сын, сложить два и два было несложно…

Пазл постепенно складывается, его лакуны заполняются, и моя жизнь расцвечивается все новыми и новыми красками. Жизнь, которая похожа на часть саги, которые так любят снимать в павильонах Мосфильма.

— Значит, забота о дальнем родственнике? — язвительно уточняю я.

— Да, но со стороны отца, — заявляет Кара, растянув полные губы в широкую улыбку. — Меня ты интересуешь по иной причине…

— Ты знала о том, кто я в первый вечер нашего знакомства?

— Нет, отец рассказал о тебе уже после моего возвращения…

Меня не коробит от того, что я занимался сексом с троюродной сестрой. Почти не коробит. Хотя, включи Кара Зов, я и сейчас вряд ли устою. Даже зная, все, что знаю сейчас.

— Извини, что испортила чудесный вечер, — виновато произносит Кара. — Я даже не предполагала, что ты ничего не знаешь…

Я пристально гляжу в глаза Каре и пытаюсь понять — лжет она или нет. Моя Темная сущность безмолвствует. Судя по всему, способность определять настроение собеседника действует лишь в отношении бездарей и слабых одаренных.

Я закрываю глаза и очищаю разум. Выбрасываю все суетное и неважное. Выжигаю эмоции и сбрасываю гребаный пазл со стола. Кара ни в чем не виновата. Даже если выполняет задание отца. Она не похожа на прожженного агента Темных, внедряющегося в ряды Цветных через постель одного из них. Она просто девчонка, выполняющая чужие распоряжения. Как, впрочем, и я. Но скоро это изменится.

Я открываю глаза и улыбаюсь. Я больше не буду расспрашивать Кару о своих родителях. И думать о них не буду. Сегодня не буду. К тому же они для меня совершенно чужие люди, как бы цинично это ни звучало. Вопросы нужно задавать Игорю Всеволодовичу Шувалову, а не османской девчонке, которую я считал принцессой.

— Извини, Саша — не о таком вечере ты говорил мне во время нашей первой встречи! — Кара накрывает своей ладонью мою и обводит глазами уличное кафе, подступы к которому охраняют многочисленные охранники посольства в черных костюмах.

— Давай не будем говорить о моих родителях! — предлагаю я и возвращаю на сцену Симпу, который может работать шутом даже в дни всеобщего траура.

Больше всего хочу узнать, в чем суть сегодняшнего задания Кары. Узнать, что приготовили для меня мои вновь обретенные Темные родственники. Я сдерживаюсь и возвращаюсь к легкому, ничего не значащему флирту, как будто короткого разговора о моих родителях не было.

— Что только не наплетешь красивой девушке в день знакомства, чтобы затащить ее в постель! — шучу я и подмигиваю. — На самом деле примерно о таком вечере я и говорил. Только прогулок и стихов не хватает!

— Так идем же! — Кара хватает меня за руку и вытаскивает из кафе.

Вечером Тверской бульвар прекрасен. Он утопает в зелени деревьев-великанов и достаточно широк, чтобы шум от проезжающих машин не досаждал и не мешал вести неспешную беседу. Кара читает стихи. У нее это получается хорошо, ей нужно не скучную экономику изучать, а литературу и философию.

Мы прогуливаемся по мощеным дорожкам, и я чувствую себя цирковым слоном на выгуле: все аристо пялятся на нас во все глаза, позабыв об этикете. Не каждый день встретишь на улицах Москвы Темную в черном шелковом креолине с открытыми плечами, прогуливающуюся под руку с элегантно разодетым Цветным.

Охранники Кары следуют за нами на почтительном расстоянии, и мы можем общаться свободно, не опасаясь быть услышанными. Меня охранять некому, потому что магов в Великом Роду Фиолетовых раз, два — и обчелся, причем в прямом смысле: Великий Князь и я. Бесцветные же не смогут уберечь меня от гипотетического нападения Темных при всем желании.

— Скажи мне, что ты приехала и ради меня тоже? — спрашиваю я, вклинившись в паузу между стихами великих Османских поэтов. — Ради моих прекрасных фиолетовых глаз?

Я радуюсь наступившей тишине, потому что даже к русской поэзии равнодушен, а тюркская душна и приторна. Пафос так и сочится из каждой тяжеловесной строки, авторы которых, видимо, считали великого Омара Хайяма крестьянским поэтом, не стоящим внимания.

— Не только ради глаз! — отвечает Кара, вскинув брови, и устремляет взгляд в район моего паха.

— Ты пошла на смертельный риск, приехав в Россию⁈ — я делаю вид, что не заметил намека.

— Риск не особо велик, если визит согласован на самом высоком уровне, — говорит Кара. — А цель в нашем случае оправдывает любые риски!

— И в чем же она состоит?

Кара останавливает меня, разворачивает к себе лицом, не обращая внимания на прогуливающиеся парочки, и смотрит в глаза. Смотрит в глаза и включает Зов. Меня захлестывают потоки Силы, теперь я чувствую это, и все меняется.

В мгновение ока Кара превращается в самую желанную девушку на Земле, и я готов отдать половину жизни, чтобы обладать ею здесь и сейчас. Погружаюсь в глубину черных бездонных глаз и радуюсь, что на мне костюм от Якова Самуиловича Розенкранца, который не только защищает от внешних атак, но и скрадывает некоторые проявления мужской физиологии.

— Прекрати! — прошу я, почти коснувшись губами ее губ. — Не хочу так! Поверь, ты вызываешь желание и без Зова!

— Сегодня это очень заметно! — с сарказмом отвечает Кара, и наваждение спадает.

— Какой у тебя план? — спрашиваю я отстранившись.

— Затащить тебя в постель, конечно! — на точеном личике возникает лукавая усмешка. — В прошлый раз я так и не увидела, как светятся твои глаза! Но сначала — в «Белый Шум»! Ты же надел Темный Осколок⁈

— Он здесь! — я бью себя по груди, и на моих губах возникает ироничная улыбка. — Не мог же я отказать красивой девушке в столь невинной просьбе?

— Отлично! — Кара вновь берет меня под руку и увлекает вперед — мы уже подошли к Большой Никитской. — Зайдем в посольство, чтобы многочисленные шпики Тайного Сыска были уверены, что мы с тобой самозабвенно занимаемся любовью…

— А мы, что же — не оправдаем их ожиданий?

— Их или твои! — уточняет Кара с хитрой улыбкой.

— Ответ понятен по твоему тону…

— Сегодня я предлагаю тебе более интересное приключение в клубе «Белый Шум»…

— Танцы или оргия? — в шутку интересуюсь я, хотя прекрасно понимаю, что речь не идет ни о том, ни о другом.

— Уверена, что тебе понравится! — заговорщицки произносит Кара, и мы заходим на территорию посольства Темных.

Поднимаемся в спальню Кары, и я застываю перед ее широкой кроватью. На расшитом павлинами и пальмами покрывале лежит одежда. Футболка, кроссовки и свободные штаны. Все в черно-белых тонах, как любят бездари.

— Ты не должен выделяться из толпы! — поясняет Кара. — Ни снаружи, ни внутри клуба. И никто не должен узнать тебя в тебе!

Я с наслаждением сбрасываю ненавистный классический костюм, снимаю галстук-удавку и расстегиваю рубашку. Подготовленная Темными одежда садится на мою фигуру идеально. Кара удовлетворенно меня осматривает, заставляет повернуться к ней спиной и разглаживает белую майку. Ее касания горячи и желанны, я с трудом сохраняю невозмутимое выражение лица, когда поворачиваюсь, и мы стоим лицом к лицу. С удовольствием променял бы клуб на ночь в ее объятиях, но уверен, что еду туда не ради танцев или секса.

— Отлично! — заключает девушка. — Теперь надень линзы!

Она протягивает мне уже открытый контейнер, и я смотрю на нее в недоумении.

— Они же черные⁈ — ошарашенно произношу я.

— Естественно, ты же идешь на вечеринку Темных!

— Черные — единственные линзы, которые я до сих пор не примерял, — пожимаю плечами и подхожу к зеркалу.

В черных линзах я становлюсь похож на одного из охранников посольства Темных. Становлюсь похож на османского юношу. Я удивленно рассматриваю собственное отражение, как будто вижу его впервые. Моя мать — Темная. Вот откуда у меня тонкие черты лица, узкие высокие скулы и чуть загнутый к кончику нос!

— Нравится⁈ — игриво спрашивает Кара и обнимает меня за плечи. — В этих линзах, да в Сатрапии — ты стал бы звездой!

Она собирает мои волосы в хвост и затягивает его черной резинкой, когда до меня доходит значение фразы, произнесенной Карой пару минут назад.

— Я иду на вечеринку один? — уточняю я, глядя на отражение едва знакомого парня.

— Жена Цезаря должна быть вне подозрений, — с усмешкой произносит Кара и нежно целует меня в шею. — Так, кажется, говорили наши предки⁈

— Что меня ждет в «Белом Шуме»? — спрашиваю я, отбросив легкомысленный тон.

— Инициация!

— Но я уже инициирован!

— Отец говорит, что ты не обретешь всю полноту Силы, пока не обратишься к ее темной стороне!

— Моя инициация — и есть главная цель твоего визита?

— Да! — подтверждает Кара и заключает мое в лицо в теплые нежные ладони. — А еще ты мне нравишься как мужчина!

— А что будет, если я откажусь?

— У меня нет информации на этот счет, — отвечает Кара, и ее ладони опускаются мне на грудь. — Отец очень хочет пообщаться с тобой лично, но пока это невозможно и небезопасно для тебя!

Все складывается неожиданно ожидаемо, как заметил бы один из преподавателей Приюта, любящий тавтологии. Я и сам хочу пройти еще одну Инициацию. Стать тем, кем являюсь на самом деле, и ощутить хотя бы толику могущества, которое сотрясало меня на ступенях Храма Разделенного.

— Я согласен! — уверенно отвечаю я. — Но почему нужно ехать в этот вертеп?

— Потому что в его подвалах находится Темный Кристалл!