#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 3

Глава 13 Дар: первые уроки

В боевом фиолетовом костюме Великий Князь Шувалов выглядит непривычно. Меня неотступно преследует ощущение, что я сражаюсь с героем комикса о суперагентах. Камеры боевого тренировочного модуля фиксируют каждое наше движение и ведут счет достижениям и ошибкам. Последние совершаю в основном я, и счет на табло это подтверждает.

Князь явно поддается и сражается вполсилы, если не в четверть, но я едва успеваю реагировать на его атаки. По сравнению с этой тренировкой, драка с Князем Бестужевым была легкой разминкой. Наконец, звучит сигнал к окончанию боя, счет на табло меняется на 5:0 в пользу Великого Князя, и я вздыхаю с облегчением.

Я, наконец, получил тренировки, о которых мечтал, и теперь расплачиваюсь за это синяками по всему телу и болью в каждой мышце. А целительницы, которая могла бы меня вылечить всего за пару минут, рядом нет. Она прячется от меня в высотке напротив, и в соцсети носу не кажет. Даже Андрей любой разговор об Ольге решительно пресекает и переходит на другую тему. Не потому, что скрывает что-то или, наоборот, не знает. Он не хочет меня расстраивать, и я это чувствую.

А я… Я вчера переспал сразу с двумя красотками и не испытываю чувства вины. Точнее, убеждаю себя в этом. Убеждаю, злюсь и становлюсь обиженным подростком, который жаждет похвалиться отвергнувшей его девушке, что у него все хорошо и без нее, что он выжат как лимон и безумно от этого счастлив.

Перед глазами возникают целующие меня оранжевоглазые близняшки, и я пропускаю чудовищный удар Князя, который впечатывает меня в стеклянную стену.

— О чем ты думаешь, Тьма тебя забери! — кричит он, гневно сверкая глазами. — Что будет, если я применю Силу⁈

Амбец мне будет, что же еще! Я мог бы упомянуть разные весовые категории, столетний опыт старика, остановленный бой и собственное состояние нестояния, но благоразумно молчу. Крику Шувалова вторит звуковой сигнал, сообщающий о необходимости подготовиться к новому раунду. Я встаю на ноги и прислоняюсь спиной к стеклу, восстанавливая дыхание.

— Перейдем к использованию Силы, — произносит Шувалов, глядя на меня исподлобья. — Ты сильнейший одаренный, но в сражении с Бестужевым тобой двигали эйфория от обретения Дара и желание отомстить мне. А должен управлять холодный расчет.

На мгновение Князь замолкает и внимательно смотрит на меня, будто прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Становись в круг и сосредоточься! — приказывает он, и я повинуюсь. — На счет три ударь меня магошаром!

— Насколько мощным?

— Сам решай, мы тренируемся, а не убиваем друг друга!

Я выбрасываю из головы суетные мысли и выуживаю из памяти ощущения, которые испытывал, сидя под Родовым Кристаллом. Мои радужки вспыхивают, пространство вокруг пронзают тонкие фиолетовые нити, а поток Силы, льющийся из Кристалла, становится почти осязаемым.

— Раз!

Я закрываю глаза и качаю Силу напрямую из Кристалла.

— Два!

Наполняю ею каждую клеточку тела.

— Три!

Выстреливаю с ладоней фиолетовым протуберанцем, мгновенно вскинув руки.

Старик даже не моргнул. Принял шар на грудь и довольно улыбнулся.

— Неплохо для начала! — заключает он и подмигивает. — Но если в реальном бою ты будешь готовиться к атаке столь же медленно, то тебя сожгут еще до того, как ты обратишься к Силе! Все должно происходить быстро — смотри!

Князь без склеек и пауз переходит к демонстрации мастерства. Он запускает в тесное пространство кабины шары размером с теннисный мяч, и уже через несколько мгновений они начинают кружить вокруг меня, заставляя обливаться холодным потом.

— Покров! — рявкает он, и я создаю обволакивающую тело защиту.

Фиолетовые сферы врезаются в меня один за другим, и я пляшу в долбаном кругу, как на раскаленных углях, дергаясь при каждом попадании.

— Отставить танцы! — приказывает Шувалова и делает новый залп.

Я останавливаюсь как вкопанный и принимаю новые удары Силы. Меня надежно защищает Покров, страхует тренировочный костюм, да и магия эта родовая, она не причиняет никакого труда — лишь накачивает Силой, если реципиент готов ее принять.

— Повторяй! — орет Шувалов.

Я создаю такие же миниатюрные магошары и пытаюсь заставить их летать по кругу вдоль стенок кабины, но контроль мне не покоряются, и они взрываются сочными хлопками, сталкиваясь со стеклом.

— Ах да — тебя же с детства жонглировать не учили! — недовольно восклицает Князь и бьет меня наотмашь.

Огромный, фиолетовый кулак врезается мне в левую скулу, и я инстинктивно уворачиваюсь, хотя умом понимаю, что он не должен причинить мне вреда. Не должен, но задев по касательной ухо, отбрасывает меня на вогнутое стекло, и воздух покидает мои легкие.

— Плохо! — произносит Князь. — Ты еще не способен провести грань между жестким конструктом и концентрированной энергией, за тебя работают инстинкты!

— А если бы я не уклонился⁈ — возмущаюсь я, с трудом сделав вдох.

— Повалялся бы пару дней в постели, а затем примчалась бы одна из твоих баб и влила бы в тебя столько Силы, что член раздулся бы как баклажан! — Шувалов смеется и в воздухе появляется упомянутый баклажан: фиолетовый и огромный.

Я злюсь, создаю конструкт молота и мечу его в Князя, повторяя прием Метателя — одного из супер-аристо. Старик выхватывает его из воздуха, подбрасывает и возвращает мне. На этот раз я замечаю, как меняется структура молота, и он превращается в чистую энергию, которая сожжет любого, кроме меня. Принимаю молот на грудь и ощущаю волну Силы, омывающую мою фигуру.

— Уже лучше! — Князь кивает. — Теперь создай молот, метни его в меня, но контроль не отпускай! Верни конструкт в руку и запусти снова. Погнали!

Молот летит в Шувалова, но ментальная привязь срывается, и конструкт аннигилирует в мгновенно выставленном щите.

— Еще раз! — приказывает Князь. — И еще! И еще! И еще!

Спустя несколько минут у меня получается: я возвращаю молот, выхватываю его из воздуха перед собственным носом и запускаю обратно. А затем мы перебрасываем его друг другу, словно мячик, и я поддерживаю жесткую структуру конструкта, ощущая, как с каждой секундой тают мои силы.

— Развей его! — кричит Шувалов, и я превращаю молот в сгусток энергии.

Он врезается мне в грудь, и меня подпитывает импульс Силы.

— Теперь тянись к Кристаллу, — приказывает Князь. — Ощути всю его мощь и возьми ее малую часть! Малую, иначе вспыхнешь ярким факелом!

Я останавливаюсь и медлю, напуганный его последней репликой.

— Начинай — я тебя подстрахую!

Кристалл я чувствую. Он похож на яркое солнце над головой, свет которого может быть ласковым и нежным, а может обжигать до волдырей и даже превратить в пепел. В глубине этого огромного артефакта сконцентрирована гигантская мощь. Я обращаюсь к ней, тянусь всем существом, как тогда, в подвале Царского Села, но единения не случается.

В пространстве возникает светящийся фиолетовый канал, проводящий Силу. Она устремляется в меня мощным потоком, но возникшая в воздухе полупрозрачная рука сжимает пуповину, и мне достается лишь малая часть.

Меня размазывает по граням реальности, я беззвучно кричу от восторга и боли, источаемой каждой клеточкой тела, кричу и понимаю, что Силе нужно дать выход. Канализирую ее в сгусток энергии, над нашими головами вспыхивает фиолетовый шар и взрывается, превратившись в чистый, белый свет.

— На сегодня хватит! — удивленно произносит старик проморгавшись. — В следующий раз предупреждай, что нужно надевать темные очки! Встречаемся в моем кабинете через двадцать минут!

Я плетусь в раздевалку, с трудом переставляя ноги, и хочу лишь одного — завалиться в кровать. Иссушающая тренировка и бурная ночь дают о себе знать. Красотки заездили меня по полной, и домой я вернулся под утро. Поспать удалось всего пару часов: пришлось плестись в спортзал.

Сбрасываю костюм и встаю под обжигающе-острые струи горячей воды. От встречи с Трубецким отделаться удалось, но теперь мой Телеграф забит вопросами о вчерашней ночи. Проще было позвать его в наблюдатели, чем пересказывать произошедшее. В любом случае Андрей увидит запись, когда она попадет в сеть.

Режим сушки придает мне сил и дарит крохи бодрости. Я покидаю душевую кабину другим человеком и бегу в свои апартаменты. Мне срочно нужен кофе. Горячий и крепкий. Пара чашек должна превратить меня из ходячего мертвеца в жадного до жизни человека.

Падаю в кресло и первую чашку выпиваю залпом. Вторую смакую, вкушая божественный напиток маленькими глоточками, как Шувалов — коллекционный коньяк. Сообщений от Трубецкого прибавилось. Отвечаю ему, что меня выдоили досуха, и я измочален. Пусть у парня фантазия поработает.

Все прочие личные сообщения и многочисленные комментарии к моей персональной странице я не читаю. Пресс-служба Рода знает свое дело, и я вряд ли смогу с ней сравниться. Впрочем, кое-что интересное в этом мусоре все же есть.

Стихи. Их я не перепутаю ни с какими другими. Черноокая богиня по имени Кара читала мне их в посольстве Темных, а затем… Вспоминая ту ночь, я ощущаю легкое возбуждение, которое сменяется предвкушением.

Отправляю в ответ приватное сообщение, в котором содержится всего лишь одна фраза: «Стихи нужно читать под луной на тихих улочках Москвы» и отбрасываю смарт в сторону — Великий Князь уже ждет.

Конибродский почтительно встречает меня и провожает до двери в кабинет Великого Князя. После обретения Дара его отношение ко мне разительно изменилось. Парень понял, что я здесь надолго, и легкая надменность сменилась столь же легким, едва заметным подобострастием.

Шувалов курит сигару, развалившись в кресле и положив ноги на стол. Он облачен в спортивный костюм и футболку. Я застываю от неожиданности — таким я Князя еще не видел.

— Присаживайся, не стесняйся! — приглашает он, не глядя на меня.

Старик занят: он выпускает в потолок семь дымных колец и пронзает их тонким серым копьем. Я терпеливо жду и с вожделением смотрю на поднос с дымящимся кофейником.

— Угощайся! — предлагает Князь, отрешенно наблюдая за распадающимся дымовым миражом. — И завязывай с алкоголем и бабами! Может случиться, что тебе придется сражаться. Прямо с утра. И веселая ночка может обернуться смертью, нелепой и глупой!

Я мог бы сказать, что вчерашняя ночь — часть моего плана по обретению долгожданной свободы, но снова молчу. Молчу и виновато улыбаюсь.

— Девчонки хотя бы того стоили? — спрашивает Князь и, наконец, удостаивает меня вниманием.

— Откуда вы знаете⁈

— Ты забыл, что я руковожу Тайной Канцелярией⁈ — на губах Шувалова возникает ироничная усмешка. — Я знаю о твоих намерениях, еще до того, как они возникают в твоей легкомысленной голове! Не говоря уже о свершившихся событиях!

Старик выдерживает театральную паузу, глядя на мое обескураженное лицо, а потом заливисто смеется.

— Только что Апраксин-старший звонил, — говорит он. — Девчонки ему все доложили: сколько раз, в каких позах и комбинациях, как долго и как страстно…

— Хватит! — резко прерываю его я, лишь разыгрывая раздражение: на самом деле эти уколы ничуть меня не трогают.

— Ладно! — Шувалов тушит сигару и примирительно поднимает руки. — Я просто хотел сообщить тебе, что Апраксин готов отдать за тебя любую из своих дочерей! Или подложить тебе в постель их всех, оптом!

— Хочет внуков с оранжевыми глазами? — уточняю я.

— Да, о твоей особенности он уже знает…

— Скоро подобные предложения посыплются от всех⁈ — высказываю очевидную догадку я.

— Апраксин, конечно, шутил, но в каждой шутке есть доля правды! — Шувалов подмигивает. — Можешь забыть о нашем уговоре и размахивать членом направо и налево: цвет твоих глаз по наследству не передастся, и твои бастарды не смогут претендовать на членство в нашем Роду.

— А вот это прозвучало обидно! — говорю я, наливая себе следующую чашечку кофе. — Я больше не представляю ценности для Рода⁈

— Саша, запомни раз и навсегда: мне нужен ты, а не твоя сперма! — раздраженно отвечает старик, мгновенно растеряв веселость. — Хотя я и не знаю, кто ты есть на самом деле!

— В каком смысле⁈

— Твои предположения оправдались: мы нашли еще двух клонов. Точнее, нашли сведения о них в полицейских архивах. Желтоглазого убили три года назад в Ростове, а оранжевоглазого — пять лет назад в Выборге. Первый был мальчиком по вызову, второй — беспризорником и уличным воришкой. Убийства остались нераскрытыми. Выглядели пацаны не на твои восемнадцать лет, а примерно на пятнадцать и тринадцать, соответственно. Эксгумацию уже провели, завтра приступим к генетическому анализу. Но и без него ясно, что ваш геном совпадает, и все твои выявленные копии рождены примерно в одно время!

— И когда будет результат? — спрашиваю я и отгоняю мысль, что рожден вовсе не женщиной.

— Неделя или около того, — Шувалов пожимает плечами. — Этот результат ничего нам не даст! С его помощью мы все равно не узнаем, как вы все появились на свет!

У меня есть еще семь дней. Максимум — десять. Когда информация о клонах попадет к Главам Великих Родов, меня убьют. Убьют на всякий случай, чтобы нейтрализовать даже призрачную угрозу. И скрыться теперь не получится ни у меня, ни у остальных клонов, если, конечно, они еще живы. Старик это хорошо понимает, потому и дает совет взять от жизни все. От недолгой оставшейся жизни.

— У тебя самого нет предположений⁈ — интересуется Шувалов и отодвигает от меня поднос с кофе, когда я тянусь за следующей порцией.

— К сожалению, я не помню, как появился на свет! — дерзко отвечаю я. — И никаких версий, кроме рождения близнецов у меня нет. Если у моих детей будут глаза, как у их матерей, почему радужки близнецов не могут быть разного цвета⁈

— Семеро близнецов с разноцветными глазами⁈ — с иронией спрашивает Шувалов. — Если они родились в Империи, скрыть такое невозможно. Если родились…

Шувалов обрывает фразу и умолкает. Он отводит взгляд, задумчиво открывает коробку с сигарами, стоящую на приставном столике, достает одну и обрезает ее кончик. Его движения стали медлительны и рассеянны, он явно о чем-то напряженно размышляет.

— У меня есть вопрос, не относящийся к теме нашего разговора, — говорю я, не желая развивать тему собственного происхождения.

— Валяй, — медленно произносит Шувалов, раскуривая сигару и глядя в потолок.

— Посмертные маски Основателей Великих Родов — из чего они сделаны, как и когда?

— Дались тебе эти маски! — ворчит Князь, все так же глядя в потолок. — Ты с Хранителем на эту тему беседовал?

— Да, он коротко перечислил все существующие на сегодня гипотезы…

— И какая тебе пришлась по душе?

— Ни одна из них: все они похожи на сказки или легенды…

— А сам что думаешь?

— Нет версий, — отвечаю я и пожимаю плечами.

— Подброшу тебе еще одну, — старик опускает взгляд и пристально смотрит мне в глаза. — Это страшная ересь, передававшаяся из уст в уста от отца к сыну, но после гибели всех Глав Великих Родов, кроме меня, о ней знаю только я.

Снова театральная пауза, и снова задумчивый взгляд.

— Это конструкты, созданные Разделенным, — шепчет старик, испуганно оглядываясь. — Лики Апостолов — Основателей Великих Родов, оставленные на память грядущим поколениям. В них перетекли семь частичек души Разделенного Бога после смерти его сыновей!

Неожиданно Шувалов улыбается во все тридцать два зуба и начинает громко и заразительно смеяться.

— Ты купился! — весело произносит он. — Не будь столь серьезен — это всего лишь легенда! Я изучил маску вдоль и поперек и не обнаружил ничего необычного! Просто кусок сверхпрочного стекла! Еще не создан конструкт, который не распался бы в течение нескольких часов, а речь идет о веках!

Я киваю и улыбаюсь шутке старика, с замиранием сердца вспоминая тысячи иголочек, впивающихся в кожу, и безудержное желание слиться с этими самыми кусками стекла, которое испытывал, прикладывая маски к лицу.

Интуиция взвывает сиреной, и я мысленно с ней соглашаюсь.

Мне нужны все эти маски. Я должен ощутить их кожей лица. Каждую оставшуюся. Ощутить и обрести что-то, таящееся внутри древних артефактов.