Божественный спор

Глава 18. Обновляется диспозиция

Последние два дня замок шумел, ненадолго утихая только по ночам. Едва лучи рассвета начинали раскрашивать небо, тут же раздавались первые звуки. Шуршали щетки горничных, вычищающих мягкие ковры, которые посчитали достойными перевезти в Розовое поместье. Звонко стучали по паркетным полам каблуки лакеев, снующих туда-сюда с переполненными вещами корзинами. Чисто выстиранное и только что отутюженное белье хрустело в руках гладильщиц. Громче всего звучала королевская кухня: булькали кипящие кастрюли, грохотали прибывающие один за другим ящики со свежей провизией, журчала вода в рукомойниках посудомоек. Да и повара все чаще покрикивали на нерадивую прислугу и нерасторопных поварят.

Онифа снисходительно наблюдала за людской суетой, радуясь восстановлению сил. Пару раз она даже решила проявить благосклонность: спасла недотепу, чуть не разбившего хрустальный сервиз, и не дала уставшей прачке обварить руки в кипятке.

Царящая кругом суета не раздражала богиню мудрости, напротив, мельтешение слуг скорее забавляло ее.

Ведь события развивались ровно так, как она и рассчитывала.

В замковом дворе

Королевский кортеж впечатлял. Вереница разноцветных повозок заполнила все пространство перед замком, растянувшись от начала аллеи до фонтана у входа. Арника осторожно спустилась по ступеням лестницы, придерживая в руках серебряную клетку с хомяком. Она слишком привязалась к пушистому питомцу, чтобы доверить его перевозку служанке, а тем более отдать в багаж. Поэтому решила взять с собой в карету.

В голове кортежа стояло несколько нарядно украшенных карет. Вокруг них гарцевали на лошадях гвардейцы в полосатых нарядах, не давая скакунам застояться в ожидании. Церемониймейстера или кого-то другого, распоряжающегося посадкой, Арника поблизости не заметила. Поэтому замедлила шаги, пытаясь самостоятельно определить, какая из карет предназначается ей.

По словам барона Лансельта, им предстояло провести в дороге весь день. Розовое поместье располагалось на Южных берегах, и путь туда занял бы не одну неделю даже у одинокого всадника на хорошем коне, но магические порталы позволяли преодолевать огромные расстояния мгновенно. Поэтому фавориткам предстояло посетить две станции. На каждой обещали сделать небольшую остановку, чтобы девушки могли перекусить, отдохнуть и решить иные потребности. Предупрежденная об этом, Арника отказалась брать с собой угощения, велев служанке приготовить только фруктовой воды. Полчаса назад она видела, как девушка спускалась с пузатой бутылкой из голубого стекла и несколькими мягкими подушками в руках. Поэтому решила просто заглянуть в каретные окошки и посмотреть, где лежат эти вещи.

Первой в ряду стояла белоснежная карета с большими золотыми колесами. На перекладине между ними расположились изящные скульптуры полуобнаженных девушек. Глядя на звезды, вплетенные в их косы, и капли воды, стекающие с нарядов, Арника догадалась, что это нимфеи. Прекрасные прислужницы каторийских богов, созданные ими из речной воды и лунных лучей. Полюбовавшись с минуту на искусную работу, она шагнула еще ближе, чтобы заглянуть в застекленное окно, когда ее шутливо окликнули из-за спины.

— Прекрасная госпожа потерялась среди карет?

Арника вздрогнула от неожиданности, а в следующее мгновение узнала голос и напрягла плечи. Развернувшись по-царски неторопливо, она холодно ответила:

— Добрый день, мейстер Ульрих. Не ожидала вас здесь встретить.

Широкая улыбка на лице учителя фехтования тут же померкла. Он тяжело вздохнул и задумчиво почесал бровь.

— И вам доброго дня, царевна. Хотел предложить свою помощь, но, кажется, мое появление вы находите не только неожиданным, но и неприятным.

Сказано это было таким серьезным и слегка печальным тоном, что прозвучало обезоруживающе. И как бы Арнике ни хотелось не идти на поводу у наглеца, быть чересчур грубой она также не желала.

— Вы вынуждаете меня отрицать наличие неприязни, но должна заметить, что также не испытываю к вам и симпатии. Благодарю за любезное внимание.

— Похвальная прямолинейность, — кивнул мейстер. — Надеюсь, вы останетесь ей верной, и, если вам все же нужна помощь, примете ее.

Стоять на своем было бы совсем глупо, поэтому, немного помедлив, Арника все же призналась:

— Я действительно не знаю, которая из карет предназначается мне. Ваша подсказка будет кстати.

— Легко. Следующая, — сияя, как золотая монета, учитель фехтования махнул рукой, указывая на нужный экипаж.

— Благодарю, — величественно бросила Арника. А затем, подхватив клетку поудобнее, повернулась и медленно ушла, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

Ей не нужно было оглядываться, чтобы выяснить причину этих необычных ощущений. Она и без того была совершенно уверена в том, что это мейстер Ульрих провожает ее взглядом. Что быстро подтвердилось благодаря отражению в оконном стекле. В которое Арника посмотрела, конечно же, по чистой случайности.

Забравшись в карету, она подложила мягкую подушку под спину и задумалась. Было что-то странное в том, что у кортежа не оказалось ни церемониймейстера, ни хотя бы лакея, чтобы помочь даме забраться по ступенькам. Арника, конечно, спустилась чуть раньше назначенного времени… и тем не менее. Куда все подевались? И почему у экипажей фавориток крутился именно мейстер Ульрих?

Осторожно сдвинув шторку, она выглянула наружу и увидела кое-что куда более занимательное. Как с учителем фехтования раскланивается припозднившийся барон Лансельт. Церемониймейстер всегда двигался с удивительной для своей полноты грациозностью, но сейчас Арнику изумило не изящество его манер, а глубина поклона, которой тот приветствовал мейстера Ульриха. Насколько ей известно, по каторийскому этикету так кланяются только более знатным господам.

Учитель фехтования посмотрел в сторону кареты, и Арника быстро одернула руку от шторки, снова откинувшись на подушку. Много чести царевне подглядывать за каким-то самонадеянным выскочкой. Сколько бы загадок того ни окружало, разжигая ее любопытство. В конце концов, Арнике есть о чем подумать — как минимум о том, что перспектива стать королевой Катории постепенно обретает плоть, переставая быть призрачной фантазией.

А персона короля для нее остается не менее загадочной, чем непостижимый мейстер Ульрих.

Где-то на южном тракте

Для Рии поездка в королевском кортеже стала настоящим приключением. Сидя в изящной карете, было смешно вспоминать, как она приехала в замок на телеге мельника. Как быстро все изменилось! Ее уже не так стесняли туго затянутые корсеты и подобострастность слуг, она выучилась держать спину прямо, красиво ходить и изысканно любезничать. А главное — начала бесстыдно наслаждаться окружающей роскошью.

Ведь как это прекрасно: сидеть в окружении мягких подушек, лакомиться засахаренными фруктами и лениво обмахиваться веером, любуясь видом за окном. Когда ветер бросает пыль в глаза, а солнце припекает голову — как-то не до пейзажей. Другое дело глядеть на красоты через приоткрытое окошко, под ласковый сквознячок. Тогда засеянные пшеницей поля смотрятся сплошной золотой полосой, на фоне которой деревья вдали кажутся еще зеленее, а небо — еще голубее. Сказочно хорошо!

Зола уютно устроилась на коленях Рии и шумно мурчала, пока та почесывала ее за ушком. Удивительное дело: Рия думала, что хвостатую вредину придется искать по всему замку и силой затаскивать в деревянную переноску, чтобы увезти с собой. Но та сама разбудила ее с утра, а затем залезла на руки. В клетку, правда, идти отказалась, яростным шипением выражая все, что думает по этому поводу. Зато спокойно позволила донести себя до кареты и теперь изображала самую ласковую домашнюю кошку на свете. При первой остановке Рия еще волновалась, что вдруг у негодницы взыграет характер и она сбежит. Но, к счастью, та спокойно осталась дремать в карете, не выказывая никакого интереса к происходящему за ее стенами. А ведь посмотреть было на что!

Первый раз увидев портал, Рия даже испугалась, что им придется через него проходить. Он выглядел, конечно, красиво: закрученная воронка воздуха мерцала, зависнув ровно в середине высокой каменной арки. Но потом в ней засверкали яркие вспышки, похожие на маленькие молнии, и стало как-то не по себе. Впрочем, никого вокруг они не тревожили, охранники у портала стояли с самым скучающим видом, да и гвардейцы из кортежа поглядывали на него как на нечто само собой разумеющееся.

Никого чужого поблизости не было — ни торговцев, ни путешественников. Из-за прибытия королевских невест станцию на день закрыли от посторонних. А в таверне поблизости заранее приготовили плотный обед для фавориток и сопровождавших их слуг и гвардейцев. Кормили не так изысканно, как в королевском замке, но плотно и сытно. Рия с огромным удовольствием слопала целую тарелку мясной каши, неожиданно обнаружив, что соскучилась по простой еде. Арника с Лионой тоже ели с аппетитом. Она даже слегка удивилась, ожидая от маркизы капризов, но та и бровью не повела. И даже благодушно похвалила стряпню кухарки, заставив хозяйку трактира улыбаться до ушей.

Задерживаться в пути кортеж явно не хотел, поэтому времени поболтать у девушек не нашлось. Большую часть повозок уже перевезли через портал, пока они обедали, поэтому после трапезы их рассадили по экипажам. Рия волновалась, как будет ощущаться волшебный переход через портал, а на деле его даже не заметила. Просто на долю мгновения в карете стало темно, а потом картинка за окошком поменялась. Правда, не сильно: видимо, портальные станции строили похожими друг на друга.

Через несколько часов Рия окончательно в этом убедилась, когда они снова въехали на широкую площадь, окруженную несколькими ладными домишками. В одном из них тоже оказалась харчевня. Трактиром это совсем простое заведение язык не поворачивался назвать. Впрочем, и здесь хозяева постарались на славу, отработав на совесть щедрую плату. А после спешного ужина кортеж покатил дальше в вечерних сумерках.

В результате в поместье они прибыли почти к полуночи. И пусть всю дорогу Рия провела сидя, утомилась все равно жуть — тело затекло и налилось тяжестью. Но, когда она вышла из кареты, неловко опираясь на руку лакея, усталость как ветром сдуло.

Ночь здесь оказалась прохладной и ароматной. Она пахла незнакомо и очень вкусно: сладкими цветами, горячим песком и немножко солью. Темноту мягко рассеивал свет магических шаров, очерчивая силуэты высоких деревьев и пышных кустарников. Впереди заросли расступались, освобождая место невысокому изящному дому с колоннами и ажурной лестницей. По ней торопливо спускались слуги с фонарями в руках. Спешили встречать гостей.

— Воздух другой. Даже дышится легче, — раздался над плечом Рии голос Арники.

Рия и не заметила, как та подошла, но сообразить какой-то ответ не успела, только кивнуть. Потому что слуги наконец подоспели и повели их внутрь поместья.

Свет огромной люстры на потолке сначала ослепил Рию, но потом глаза привыкли, и она с любопытством начала разглядывать убранство их нового дома. Сперва ее взгляд пробежался по полированному полу в черно-белую клетку, затем поднялся на стены, украшенные каменными завитушками и причудливой мозаикой из ракушек. А задрав голову, Рия обнаружила, что по перламутровому потолку плавают сложенные из стеклянных кусочков рыбки.

— Говорят, Розовое поместье построил в подарок жене дед его величества, — поделилась Лиона.

— Тут очень красиво! — восхитилась Рия и добавила зачем-то: — Наверное, он сильно ее любил.

Лиона усмехнулась и промолчала, но вместо нее откликнулась Арника:

— Хочется в это верить.

На этом короткий разговор закончился. Слишком утомленные долгой поездкой девушки попрощались, разойдясь по покоям.

Перед тем как заснуть, Рия вспомнила глупое поверье, что на новом месте обязан присниться суженый. И к ней действительно пришел очень приятный сон.

Только на мужчине, как и в прошлый раз, в храме Мальтира, была волшебная маска, не дающая разглядеть черты лица.

Лиона проснулась разбитой, будто и вовсе не спала. Слишком устала вчера, длительные поездки всегда ее изнуряли. Горестно вздохнув, она приподнялась на подушке и огляделась по сторонам.

Спальня, в которой ее разместили, была небольшой и уютной, но весьма изящной. Мебельный гарнитур со светлой обивкой гармонично сочетался с цветочными обоями и выкрашенным белой краской комодом. Любопытно, как выглядят другие комнаты? Снаружи поместье показалось небольшим. Да, и обязательно стоит взглянуть на сад. То, что здесь обязательно должен быть сад, и ухоженный, Лиона не сомневалась — зачем еще нужно поместье на юге, если не для прогулок на свежем воздухе?

Впрочем, для начала стоит привести себя в порядок и плотно позавтракать. Если, конечно, Лиона его не проспала. Ну, ничего, в таком случае подадут какие-нибудь закуски, главное, чтобы приготовили побыстрее, а то в желудке уже тоскливо тянет. Только куда Беата запропастилась? Нахмурившись, Лиона откинула покрывало и сползла с кровати, намеренная позже отчитать камеристку за пропажу. Небось, уже вовсю сплетничает с местными служанками. И заболталась настолько, что забыла о своей госпоже. Взгляд нашел сонетку — красиво отделанную ленту для вызова прислуги. Потянув за нее, Лиона нырнула обратно в кровать и насупилась, мысленно подбирая выражения для выговора.

Дверь распахнулась гораздо быстрее, чем она ожидала. А вошедшая Беата так светилась от восторга, что хоть магические шары заряжай.

— Уже проснулись? Вот и славно! Дорога была долгой, а вы всегда тяжело путешествия переживаете. Ну, ничего, хороший сон лучше любого лекаря. Вы ведь выспались? Так долго спали, даже завтрак пропустили. Но я уже договорилась, чтобы для вас все организовали попозже. Покушаете и пойдете гулять, тут такая красота! Ах, слов нет, какое чудное местечко. И до моря рукой подать, леди туда собираются на этот, как его, променад. Но без вас не пошли, пока в саду отдыхают.

Служанка тараторила, не давая Лионе и слова сказать, но желание отчитать ее незаметно куда-то испарилось. Его вытеснили мысли о прогулке к морю. Значит, здесь есть собственный пляж? Это же чудесно! Лиона порадовалась, что вчера, несмотря на усталость, приняла ванну и вымыла волосы. Так что сейчас не придется тратить на это время.

С омовением и облачением в туалет действительно удалось справиться быстро. И через полчаса Лиона спустилась по лестнице в светлую столовую, где ее уже ждал накрытый завтрак. Несмотря на превосходный вкус блюд, Лиона довольно торопливо расправилась с ними и вышла в цветущий сад, где отдыхали Арника с Рией.

Девушки устроились неподалеку от круглого мраморного фонтана, весело разбрызгивающего вокруг себя струи воды. Мелкие капли зависали в воздухе, искрясь на солнце, и испарялись, оставляя после себя ощущение звенящей прохлады. Вдвойне приятной здесь, в южной духоте, которая совершенно игнорировала тот факт, что по календарю наступила первая неделя осени.

Рия сидела на мраморной скамье, поджав под себя одну ногу, а второй, босой, болтала в воздухе. На ее коленях лежала книга, а в траве неподалеку валялись сброшенные туфельки. Напротив нее устроилась Арника, расслабленно откинувшись на спинку скамьи. Царевна задумчиво разглядывала соседний куст, любуясь маленькой птичкой, кружащей вокруг розового цветочного шара. Та первой услышала шаги Лионы, издала тревожную трель и упорхнула. Рия подняла голову от книги и расплылась в широкой улыбке.

— А вот и ты! Мы ждали, чтобы прогуляться к морю, — обошлась она без приветствия. — Представляешь, здесь до него недалеко!

— Да, я слышала, — губы Лионы сами расплылись в ответной улыбке.

Арника встала со скамьи, отряхивая платье.

— Тогда пойдемте. Мне тоже, если честно, не терпится. Никогда море не видела… У нас только озера. Правда, есть такие огромные, что с одного берега другой не разглядишь. Вода до горизонта идет, только по облакам догадаться можно, где небо начинается.

— А я думала, только я такая дикая, — удивленно заметила Рия. — Уверена была, что ты много путешествовала. Разве царевны по гостям не ездят?

— Ездят, но не для отдыха же, а с политическими визитами. Маленькой в Каторию меня как-то мать с собой брала, только мы кроме столицы нигде не были. А уже взрослой я ездила с делегацией в Иньдзянь, но и там моря увидеть не довелось.

— Как так? — на этот раз изумилась сама Лиона. — Это же островное государство.

Выложенная разноцветными камешками дорожка все вилась, а Арника тяжело молчала. Потом вздохнула и призналась:

— Укачало меня в их мертвой птице. Один взгляд бросила в окошко, увидела верхушки сосен, и дурно стало. Иньдзянский посол со сладкой улыбкой сказал, что это нормально, первый раз у многих бывает, но все равно стыдно было ужасно. Весь полет пролежала в каюте, надеясь, что их расписной таз мне не понадобится.

— Мертвой птице? — переспросила Рия.

И Лиона ответила первой, пересказывая то, что слышала сама:

— Арника говорит о механической птице. Как часы или музыкальная шкатулка, только там, конечно, все сложнее и приправлено особой иньдзянской магией. Иньдзянцы верят в других богов, а точнее, в то, что их сила есть во всех, даже самых простых, на первый взгляд, предметах. И поэтому умеют по-своему управлять железом.

— Да, все так, — кивнула царевна, — и не только железом. А еще камнем и… костями. Это звучит жутковато, но на практике не так страшно. Иньдзянцы часто делают довольно милые и полезные вещицы. Например, почту у них разносят маленькие бумажные птички с заговоренными скелетами.

Дорожка продолжала петлять в цветущих зарослях, солнце все сильнее грело плечи и макушку, а царевна рассказывала о чужеземных диковинах. Вечноцветущих вишнях с железными стволами и розовыми лепестками из тончайшего шелка. Мятном чае, который принято пить со льдом и закусывать мягкими пирожными из рисовой муки. Огромном лисьем храме, в котором нельзя говорить правду. Зато можно рассказать интересную историю, и, если она понравится каменной хранительнице с рубиновыми глазами, тебе дадут деревянную табличку, которая один раз убережет от чужого обмана.

Чудеса в рассказе сменяли друг друга, все не желая заканчиваться, и Лиона сама не заметила, как девушки прошли сад насквозь. Сначала за очередным поворотом мелькнуло что-то голубое, а затем раз — и цветущие кусты расступились, открывая вид на морской берег. А дорожка закончилась белокаменной лестницей, ведущей вниз.

Осторожно спустившись по ступеням, они двинулись навстречу лазурной морской полосе. Цветущий ковер под ногами сменился каменистой почвой, из которой продолжали пробиваться травы, а затем песком. Туфельки в нем скользили и вязли, отчего идти стало труднее, поэтому Лиона замедлилась, чтобы сберечь силы и полюбоваться видом.

Арника же шла как ни в чем не бывало. А остановилась, только подойдя к самому краю прибоя, так, что, казалось, еще чуть-чуть, и очередная волна все-таки дотянется и лизнет ей ступни. Рия осторожничала, держась позади. Нагнав ее, Лиона встала рядом, опасаясь замочить обувь.

Царевна с улыбкой оглянулась на них и бесстрашно сделала еще один шаг вперед. Потом наклонилась и зачерпнула воду под ногами.

— Теплая, как парное молоко! — громко доложила она, перекрикивая шум прибоя.

— И что с того? — поинтересовалась Лиона. — Мы же в нее не пойдем.

— Сейчас нет, — улыбка на лице Арники стала шире. — А вот в следующий раз я точно искупаюсь, надо только взять одежду на смену.

Лиона хотела сказать, что эта идея звучит неприлично и небезопасно. Но почему-то промолчала. Может, засмотрелась на бескрайнюю морскую синеву, над которой завис горячий круг солнца. Или ей не захотелось стирать с лица Рии восторженное выражение, с которым та вертела головой по сторонам. В любом случае она сказала другое:

— Все искупаемся. Правда, для этого нам понадобится не только сменная одежда.

Королевский двойник Иттана раздражал. Честно признаться, его сегодня раздражало вообще все. Медлительность слуг, до последнего забивавших повозки какими-то дурацкими, никому не нужными мелочами. Как будто в Розовом поместье они не обойдутся без еще одной атласной подушки или серебряного блюда. Затем сломалась карета, из-за чего они опоздали на станцию, и пришлось ждать, пока в трактире разогреют давно остывший обед. И напоследок — резкая смена климата, ставшая причиной не очень сильной, но все равно крайне неприятной боли в висках.

— Боги свидетели, эта жара невыносима! — капризничал псевдо-Эдвард, хмуря густые брови. — Как здесь люди вообще живут. Я сейчас просто задохнусь.

Иттану хотелось сказать, что он сам быстрее задушит двойника, если тот не заткнется. Но в карете они сидели не одни. А лакея в детали подмены никто не посвящал, поэтому приходилось сдерживаться.

И это тоже действовало на нервы.

— До поместья осталось меньше получаса, ваше величество, потерпите немного, — сообщил Иттан холодно, надеясь, что у двойника хватит ума прочитать намек в его тоне и хоть немного помолчать.

Не хватило.

Поэтому Иттану до конца поездки оставалось только сжимать зубы, обещая себе, что потом он поговорит с Линардом. И этому дурачку найдут более вменяемую замену.

Когда они наконец доехали до поместья, солнце уже зашло, и на подъездной аллее мягко сияли магические шары. А у Иттана из-за того, что он всю дорогу стискивал зубы, болела не только голова, но и челюсть.

Выйдя из кареты, он с удовольствием вдохнул свежий воздух, чувствуя, что головная боль все же немного унялась. Следом за ним из кареты при помощи лакея выбрался двойник короля и тут же снова начал ныть.

— Как же меня укачало, и надо было так гнать лошадей… — капризный дурачок осекся, не закончив фразы.

Проследить за его восхищенным взглядом не составляло труда. У входа в поместье застыли в изящных реверансах три девичьих фигурки. И на этот раз Иттан не нашел в себе сил сдержаться. Наклонившись к уху двойника, он злобным шепотом — таким тихим и проникновенным, чтобы не услышал лакей, а у двойника кровь в жилах похолодела, — пообещал:

— Даже не смей на них пялиться. Всего один взгляд, который мне не понравится… и я тебя придушу.

Дурачок нервно сглотнул, а Иттан наконец успокоился.

Ради короля он убьет в себе любое лишнее чувство — неважно, будь то глупая жгучая ревность или глухая ноющая боль потери.

Но никому другому приблизиться к этой женщине он не даст.