Божественные проступки

ГЛАВА 42

Я вернулась в офис, чтобы принять клиентов, как будто ничего необычного не случилось. Казалось бы, что увидев повешенные тела, я не смогу больше ничего сделать в течение дня, но в жизни все так просто не бывает. То, что твой день начался с кошмара, еще не значит, что ты не должен идти на работу. Иногда быть ответственным взрослым требует усилий.

Дойл и Холод устроились у меня за спиной, пока я принимала клиентов. Мне никогда не разрешали оставаться с клиентами наедине. И я перестала спорить по этому поводу. Это было одно из сражений, которое я не собиралась выигрывать, и иногда мудрость сохраняет энергию для тех сражений, которые ты можешь выиграть. У Риса была два часа до начала его смены, поэтому он сидел на стуле в углу кабинета. Это было частью провозглашенной теории "чем большего стражей, тем лучше".

Но увидев имя клиента в моем списке, я была рада, что они все были здесь. Клиента звали Джон Макдоналд, но мужчина, вошедший в кабинет, был Доналом, которого я видела в чайном магазинчике Фаэля в день, когда исчезла Сладкая Горечь, и когда от палочки Гилды пострадал полицейский.

Он был высоким, накаченным, с длинными светлыми волосами и заметными имплантатами в ушах, делающих их изящно длинными. Они были похожи на уши Дойла, но у последнего они были черными, а у Донала они были человечески-бледными.

- Полицейские искали тебя, - сказала я, сохраняя в голосе спокойствие.

- Я слышал, - сказал он. - Я могу сесть?

Рис поднялся на ноги. Несмотря на то, что он не знал, кем был Донал, он почувствовал нашу напряженность.

- После того, как мы обыщем тебя, да, - сказал Дойл.

Рис повернул мужчину к стене и тщательно обыскал его от макушки до ног.

- Он чист. - Казалось, Рису жалко, что он не нашел ничего, чтобы оправдать свое грубое поведение по отношению к мужчине, но он сделал работу и отстранился.

- Теперь ты можешь сесть, - сказала я.

- Держи свои руки на виду, - добавил Дойл. Рис проследовал за Доналом, встав слева за его плечом.

Донал только кивнул, как будто он именно этого и ожидал, затем сел на стул для клиентов и положил руки на бедра.

Я изучала его лицо, пытаясь успокоить сердцебиение, ведь это было глупо, но один из друзей Донала почти изнасиловал меня, и почти убил. Лишь волшебство Дойла спасло меня, но смерть была слишком близко, не говоря уже почти удавшейся попытке украсть часть сущности моей жизни. Это был ужасное время.

- Если ты знаешь, что полицейские разыскивают тебя, почему ты не пойдешь к ним? - Спросила я.

- Ты знаешь, что я был частью группы, которая работала с Алистером Нортоном.

- Ты был одним из людей, помогающих ему красть сущность жизни женщин с фейрийской кровью.

- Я не знал, что именно это он делал. Уверен, что ты не поверишь мне, как и полиция. Я был глуп, но глупость не делает тебя виновным.

- С тех пор как твой друг попытался изнасиловать меня, у меня нет желания сочувствовать тебе. Я думаю, что в полиции тебе были бы рады больше, чем мы.

Он моргнул, поглядев сначала на Холода и Дойла за моей спиной и стараясь не оглянуться на Риса, потом посмотрел на меня.

- Ты можешь ненавидеть меня, но ты понимаешь магию лучше, чем полиция и мне нужна твоя помощь, чтобы объяснить им магию.

- Мы уже знаем все о твоем друге и что он попытался сделать мне, и успел сделать с другими женщинами.

- Лиам, мой друг, тоже был с этим связан. Полиция не знала об этом, потому что он один из их волшебников. Если бы они знали, то он потерял бы свое место.

- Ты имеешь ввиду, что Лиам, которого так и не нашли, был одним из полицейских?

Он кивнул.

- Но на самом деле его зовут не Лиам. Он всегда использовал это имя, когда имел дело с любыми другими фанатом сидхе, потому что тогда имя подчеркивало его наследственность.

- Какую наследственность? - Спросил Дойл.

- Я не знаю, правда или нет, но его мать всегда говорила ему, что он был рожден от сидхе, с которым она переспала всего один раз. Он достаточно высокий, и его кожа гораздо бледнее, чем у обычного человека, как твоя, - сказал он, глядя на меня. - Или его, - сказал он, указывая на Холода.

- Сколько лет твоему другу? - Спросила я.

- Около тридцати, как и мне.

Я покачала головой.

- Тогда его мама или лгала или бредила.

- Почему?

- Я - последний ребенок, родившийся у сидхе, а мне больше тридцати.

Донал пожал плечами.

- Я знаю только то, что он говорил, и что говорила ему его мать, но он был уверен, что он на половину сидхе. - Он коснулся своих имплантатов в ушах. - Я знаю, что я притворяюсь, но не уверен, что и он это делал.

- Как его имя на самом деле? - Спросила я.

- Ты вызовешь полицию, и это будет последним, что я успею сказать, поэтому я сначала тебе все объясню, а потом дам его имя.

Я хотела поспорить, но наконец кивнула.

- Мы слушаем.

- Лиам очень хотел обладать магией, как наследник сидхе, поэтому он стал изобретать заговор, чтобы красть магию у других людей.

- Ты имеешь в виду их сущность, как это делал другой твой друг?

- Нет, не так. Он хотел магию, а не силу жизни. В прошлый раз я был дураком, но я понимал, что когда Лиам начал говорить об этих вещах, то это явно было к беде. Он нашел способ создать палочки, которые помогают людям с магическим способностями красть магию других людей. Это не поможет людям без способностей, но палочки будут работать у волшебников или у фейри.

- Ты сказал палочки? - Уточнила я. Я почувствовала, что Дойл пошел ко мне ближе, а Холод переместился за стол, поближе к Рису с другой стороны от мужчины, не как телохранитель, а скорее как конвоир.

Донал кинул взгляд на Холода, но продолжил:

- Да, и я видел, как это работает. Но это не постоянно работает. Это похоже на палочку, которую направляют, и она становиться батарейкой для краденной магии. Но потом люди возвращают свою силу, а палочка при этом теряет свою.

- То есть палочку нужно перезаряжать, - сказала я.

Он кивнул.

- И каким образом крадется сила?

- Касаясь их палочкой. Лиам считал, что может украсть гораздо больше силы, если хотел их убить. Кажется, он был уверен, что если бы он мог взять душу человека, то вся их сила вошла бы в палочку.

- Это работало? - Спросил Дойл.

- Не знаю. Когда он начал говорить как сумасшедший, я перестал с ним встречаться, я не хотел иметь с ним ничего общего. После случившегося с Алистером, я знаю, что иногда это не только слова сумасшедшего. Иногда люди, которые, как ты думал, были твоими друзьями, все-таки делают те ужасные вещи, о которых они говорили. Это не хвастовство, но иногда это действительно полный бред.

- Почему ты не пошел в полицию? - Спросила я.

- И что бы я им сказал? Я один раз уже ушел от обвинения, значит что меня первого и будут подозревать особенно в таких фантастических вещах, только я не горю желанием проверять свою теорию на практике. Я не мог сказать полиции, что я только подозревал, что он может сделать подобное. А что, если они никогда бы и не сделал этого? Он был одним из их волшебников. Они бы поверили ему, а не мне.

- И потому ты приехал к нам, что боишься пойти в полицию.

- Да, но больше, чем кто-либо, ты разбираешься в магии лучше, чем они. Даже другие их волшебники не то же самое, как ты.

- Почему ты передумал? Что заставило тебя придти к нам? - Уточнила я.

- Убийства фейри. Я боюсь, что за ними стоит мой бывший друг.

- Почему ты так думаешь?

- Нужно было бы больше силы, чтобы убить бессмертного, правильно?

- У твоего друга есть такая сила?

- Нет, но у его подруги есть. Она - из маленького народца, о котором ты думаешь, что они безопасны и симпатичны. Больны, но симпатичны.

- Она больна сумасшествием?

- Ладно, я не знаю, как выглядят сумасшедшие, но она крошка-фея, а он - с меня ростом.

- Она не из тех, кто может изменить размер?

Он покачал головой.

- Она очень этого хотела, и поэтому ненавидит всех крошек-фей, кто это скрывает, потому что она не может.

- Разве ее гламор не достаточно хорош, чтобы скрываться?

- Она может выглядеть бабочкой, но все же не настолько хороша в гламоре, или кажется, что люди видят ее через иллюзию. Я знал некоторых, которые были намного лучше в этом.

- Значит, палочка была не для него, это для нее, - сказала я.

Он кивнул.

- Да, и это работало. Она была более могущественной в последний раз, когда я видел их. Она использовала гламор на мне, заставила меня... хотеть ее, видеть ее как большую, но не была такой. Я... - Он явно смутился.

Он оперся на стол, протягивая ко мне руку в умоляющем жесте.

- Я сделал кое-что. Что-то, чего не хотел делать. - Он покачал головой. - Нет, ты не веришь мне. Я вижу это по твоим глазам.

Я хотела, чтобы он сказал нам все, что знал, и я предупрежу полицию, что он приехал к нам. Нам разрешили использовать магию в помощь нашим клиентам. Черт, именно этим было известно наше агентство, поэтому именно этим я и оправдывала то, что собиралась сейчас сделать.

Я встала так, чтобы дотянуться через стол до его руки.

- Все хорошо, я знаю, на что это похоже, когда сильный крошка-фей воздействует на тебя.

Он смотрел на мою руку, лежащую на его руке.

- Я могу подержать тебя за руку?

- Почему ты спрашиваешь?

- Я эльфоман, и даже просто держать твою руку в своей - это гораздо больше того, о чем я когда-нибудь мог мечтать.

Я внимательно смотрела в его глаза. Там была боль, и она была реальна. Я подумала об этом, и поняла что, чем дольше он дотрагивается до меня, тем больше он, возможно, мог бы рассказать мне. Если он действительно быль эльфоманом, то он бы открыл все свои тайны, просто касаясь меня. Я сказала:

- Да.

Он взял меня за руку, своей дрожащей рукой, как будто это касается было гораздо важнее, чем должно было быть. Холод коснулся его плеча, но вместо того, чтобы испугаться, Донал так посмотрел на него, словно и это прикосновением было замечательным. Ему действительно было плохо.

- Мой врач говорит, что я действительно заболел, когда в двенадцать лет увидел порно с эльфом. Он говорит, что именно поэтому, что я эльфоман, и поэтому все мои интересы - это сидхе, потому что я видел, как они блистали на экране, когда моя сексуальность только формировалась. - Он повернулся от Холода ко мне, и в его глазах была мука.

- Если ты видишь, как пара освещается комнату, то как может какой-то человек сравниться с ними?

Я закрыла глаза.

- Прости. Я не знала, что сидхе снимались в порно.

Рис ответил,

- Есть некоторые, кто ушел, как это было с Мэви Рид, но у них не было ее способностей.

Я оглянулась на него.

- То есть и сейчас есть сидхе, которые снимаются в порно?

Он кивнул.

- Черт, есть даже мерцающее порно.

- Роял упоминал это вчера вечером, - сказала я.

- Держу пари, что он это сделал, - сказал Рис.

Я недружелюбно посмотрела на него.

- Прости, - сказал он.

Я держала руку Донала и чувствовала через прикосновение его счастье. Быть эльфоманом для человека действительно ужасно. Это значит, что ничто и никто не удовлетворит потребность. Люди чахли из-за отсутствия контакта с нами, но обычно это был человек, которого мы захватили и забрали в свои холмы, а затем отпустили или он сбежал, но выяснил, что никогда в действительности сбежать от волшебной страны не сможет. Но это было давно, задолго до того, как родилась я, но у этого человека была сломана жизнь. Подобные ему жаждали того, чего люди не могли им дать.

Тогда мне пришло кое-что в голову.

- Рис, как ты узнал о мерцающем порно?

- Когда мы смотрели кино с Константином, там было несколько роликов с фейри.

- Именно поэтому она хотела быть большой, - сказал Донал, - чтобы у них мог быть нормальный секс. Некоторое время она была девочкой у камеры.

- Что делает девочка у камеры?

- У них есть онлайн сайт, где ты можешь смотреть за крошками-фейри, которые делают разные вещи сами с собой, друг с другом, а иногда и с людьми. На этот канал можно подписаться на любом порно-сайте.

- И именно этим занималась его подруга? - Спросила я Донала.

- Они познакомились через сайт. Она нарушала правила, назначив свидание клиенту, и они уволили ее.

- Значит девочки у камеры - крошка-фея.

- Не только, есть еще люди. Они - просто девочки, которые после оплаты разыграют для тебя твой фетиш, - сказал Рис.

Донал кивнул.

- И откуда ты это все знаешь, Рис? - Спросила я.

- У меня дом все волшебной страны, Мерри, помнишь? Когда тебе не разрешают дотрагиваться до кого-нибудь, порно становится полезной вещью.

Я поглядела на Дойла.

- Я думала, что королева запретила стражам удовлетворять себя самостоятельно.

- Она ввела это правило только для особо доверенных своих мужчин. Со временем и с расстоянием, я думаю, что она могла захотеть любого мужчину когда-нибудь.

- Я должен быть оскорблен? - Спросил Рис.

- Нет, ты должен быть счастлив. У тебя, по крайней мере, была возможность выпустить пары.

Рис кинул.

- Да уж, заканчиваем тему.

- Ты видел, как они кого-нибудь убили? - Спросила я.

- Нет, клянусь, что я пошел бы в полицию.

- Итак, почему ты уверен, что это они сделали?

- Когда я узнал, что среди убитых были крошки-феи. Она ненавидела тех, кто мог становиться ростом с человека, и она ненавидела те, кто был сильнее ее, но только иногда. Иногда она была им подругой, но в другое время, казалось, она ненавидела их. Она действительно соответствует своему имени.

- Какому имени?

- Сладкая Горечь. Иногда она называла себя Сладкой и была такой, но иногда она называла себя Горечью, и становилась безумно злой.

Это был один из тех моментов, когда вещи встают на свои места. Она была не свидетельницей, она была одним из убийц, но почему она оставалась там рядом? Почему она не уходила?

- Она притворялась свидетелем первых убийств, - сказала я.

- Может быть, она не притворялась, - сказал Донал.

- Что ты имеешь в виду?

- Если она была Горечью и сделала плохие вещи, то когда она становилась Сладкой, то она бывала озадачена своими поступками. "Я никогда не делала бы таких ужасных вещей", говорила она. Сначала я думал, что она притворяется, но в конце концов я понял, что она честно не помнила.

- Может крошка-фея впадать в приступы, как богарты? - Спросил Рис.

- Я думала, что только брауни могут быть Джекилом-и-Хайдом, - сказала я.

- Она наполовину брауни, - сказал Донал. - Она говорила, что похожа на Тамбелину, родившись у полноразмерной мамы, но будучи размером с ее большой палец. Ее сестра родилась с нормальным ростом, но похожа на брауни.

Я вспомнила слова Джордана, когда он вышел из наркотического сна в больнице. "Тамбелина хочет быть большой".

- А кто ее отец? - Спросила я.

- Крошка-фей, который может становиться размером с человека. У нее есть такой брат.

- Как зовут ее сестру?

Он назвал, но такого имени не было у наших жертв. У меня появилась другая мысль.

- Ее мать и сестра делали пластику лица?

- Они выглядят людьми, носы, рты, все это. И фейри выздоравливают намного лучше, чем люди, поэтому их пластика незаметна.

- Значит ее мать и сестра, хотя и брауни, могут сойти за человека?

Он кивнул.

- Если ее отец и брат могли бы скрыть крылья, то они тоже были бы похожи на людей.

- Она - единственная, кто не может изменяться? - Я спросила.

Он кивнул. Он начал проводить своим большой палец по моим суставам. Я старалась не выдернуть свою руку из его, но если он был эльфоманом и стал им только от того, что видел порно, то вся его жизнь была разрушена кем-то из наших людей.

Я посмотрела на Риса.

- Ты видел порно с сидхе?

- Некоторые, - сказал он.

- Этого может быть достаточно, чтобы сделать человека эльфоманом?

- Если они восприимчивыми, то будучи ребенком, могло бы быть и хуже. - Он посмотрел на мужчину, сидевшего в кресле клиента, и кивнул. Он поверил ему.

- Назови настоящее имя Лиама, - сказала я.

- Ты веришь мне?

- Да.

Он улыбнулся с облегчением.

- Стив Пэттерсон, и просто Стив, не Стивен. Он всегда ненавидел свое полное имя.

Я забрала свою руку, и он неохотно позволил мне это сделать.

- Я должна вызвать полицию и передать им имя.

- Я понимаю. - Но его глаза заполнились слезами, и он повернулся, чтобы посмотреть на Холода, рука которого все еще была на его плече. Выглядело это так, словно контакт с любым из нас был лучше, чем его отсутствие.

Я позвонила Люси и передала ей всю информацию.

- Ты думаешь, что этот Донал не причастен?

Я внимательно посмотрела на человека, уставившегося на Холода, как на самую красивую в мире вещь.

- Да, думаю.

- Хорошо, я сообщу, когда найдем Пэттерсона. Не могу поверить, что это один из нас. СМИ нас порвут.

- Прости, Люси..., - но я уже говорила с пустотой. Она была на полпути к поимке убийцы, а мы остались с Доналом, который был обречен с двенадцати лет желать только нас. Кто знал, что наша магия может воздействовать через фильм? И было ли какое-нибудь средство от этого воздействия?