Божественные головоломки, или Война за любовь

Глава 7. Предложения, от которых невозможно отказаться

Герцог Лиенский в очередной раз за свою недолгую для бога, но чрезвычайно насыщенную жизнь серьезно разочаровался в лоулендской знати! Они совершенно не желали с ним ссориться и это после такого, как Элегор с демонстративной наглостью нарывался на драку! Ну никакой справедливости, ведь, казалось бы, дуэль совершенно неизбежна, так нет, эти ублюдки предпочли убраться прочь, вместо того, чтобы бросить вызов по всей форме. Где-то Элегор явно допустил ошибку в логических расчетах.

Вот леди Ведьма та, небось, никогда бы так не лажанулась. Элия дергала людей за ниточки, как марионеток, и они плясали именно так, как принцесса прогнозировала и самое главное так, как нужно было ей. Временами, герцог не понимал, ненавидит ли он богиню за такие фокусы или восхищается, а может и то и другое одновременно. Но как бы то ни было, вчерашнее развлечение не состоялось, пришлось довольствоваться дружеской болтовней с Леймом, а потом, когда тот сорвался к обожаемой богине на свидание, топить разочарование в вине на пару с Оскаром Хоу. Насчет утопления разочарования Элегор уверен не был, но барон точно едва не захлебнулся вчера в пятой по счету дегустируемой бочке. Отплевывался, во всяком случае, изрядно.

Сравниться с герцогом в умении пить, не пьянея, и потреблять за длительный, зачастую в несколько дней (прежние марафонские, семидневками, запои отошли в прошлое) загул максимально возможное количество спиртных напитков могли немногие, а перепить только Рик с Клайдом. Хотя оба принца предпочитали все-таки испытывать ощущение опьянения, считая его обязательным условием доброй пирушки.

Словом, Оскар еще дрых и вполне вероятно рисковал появиться на рабочем месте в Королевской библиотеке не раньше полудня, а герцог, малость умеривший досаду на чрезмерно осторожных недругов, развлекался стрельбой из лука.

Новинка, заказанная и сработанная эльфийскими мастерами из древесины вальсинора, с чеканными мифриловыми накладками, тетивой из гривы единорога, была красива, как картинка. До начала работы прославленный мастер Ильдиран и его помощники обмеряли и ощупывали герцога так, словно собирались пошить ему полный гардероб, осматривали прихваченный для показа один из рабочих луков Элегора, смотрели, как герцог стреляет из него и только потом изволили приступить собственно к процессу творения шедевра, длившемуся — и это при наличии заготовок — более полугода. Полную цену, между прочим, взяли авансом. Герцог едва не помер от нетерпения. А нынче утром мастера доставили заказ хозяину. Конечно, Элегор, не завтракая, помчался на замковое стрельбище испытывать великолепное, не поспоришь, оружие.

Да, деньги мастера брали непомерные для любого, чуть победнее Лиенского, не зря. Черненые накладки с изображением эльфийских рун и танцующей богини Гильдиэль радовали взор художника. Красавец лук вышел точно по руке, ладонь обхватывала дугу, как родную. Ах, герцог просто наслаждался каждым мигом знакомства с новым оружием! Секунду даже помедлил, предвкушая первую пробу. Достал из колчана стрелу, оснащенную лебедиными перьями, перенаправил мишени на самую дальнюю пятисотметровую позицию. Сделал первый выстрел, примеряясь к луку, машинально отмечая направление и силу ветра. Стрела легла чуть правее центра. Элегор упрямо дернул головой и одну за другой послал в цель еще пяток стрел, делая из них «розочку». На этот раз мишень была поражена точно так, как желал стрелок.

Удовольствие от отличной стрельбы почти прогнало вечернее разочарование. Когда прозвучал вызов-заклинание принцессы Элии, Элегор был снова деятельно бодр и весел. Только малость удивлен, чего это принцесса, не поднимавшаяся раньше десяти, трезвонит в такую рань. Да еще и одета она была не в какие-нибудь полупрозрачные пеньюаристые кружева, а в черно-синюю амазонку не из расфуфырено-показушных, а вполне удобную, в которой не только перед мужиками красоваться можно, но и на лошади усидеть получится.

— Прекрасное утро, леди Ведьма! — посылая в мишень очередную стрелу, Элегор исхитрился отвесить собеседнице вполне приличный поклон.

— Герцог, у меня к вам предложение! — не тратя времени на этикетные приветствия, деловито объявила принцесса.

— Надеюсь не брачное? — «испугался» Элегор, превращая в «гвоздичку» седьмую мишень. Серые глаза искрились насмешливым серебром.

— Пока — нет, — совершенно серьезно ответила принцесса, так интонируя «пока», что богу моментально захотелось сказать Элии какую-нибудь гадость, но это желание испарилось росой под солнцем, когда женщина продолжила:

— Не желаешь составить мне компанию в одном путешествии?

Ни хрена себе! Леди Ведьма еще ни разу не звала его с собой в миры! Ведь о том, какие дела она там проворачивала, избегал подробно говорить даже лучший друг Лейм, а, может, и сам толком не знал, отделывался общими фразами из разряда «Все для Лоуленда, все во благо Мира Узла и Источника». Но того немногого, в чем Элегору все-таки довелось поучаствовать по протекции принца или в силу неодолимых обстоятельств, когда гнать его было дороже, чем позволить присутствовать, ясно свидетельствовало: принцесса занимается жутко интересными и опасными вещами. Захотелось моментально, не выясняя подробностей, завопить: «Я согласен! Когда отправляемся?», телепортироваться к принцессе и вцепиться в нее, как клещ, чтоб не передумала и не умотала в одиночку. Впрочем, лоулендская гордость не позволила мужчине сдаться вот так вот сразу, да и удержаться от остроты оказалось выше сил Элегора:

— А с чего такая честь мне, любовники и братья уже все перевелись?

— Мне нужен такой спутник, который не станет донимать ухаживаниями и ревностью, — пожала плечами Элия.

— Да, тогда выбор у тебя в самом деле невелик, — «сочувственно» признал мужчина и бодро провозгласил: — Ладно, я согласен. Когда отправляемся?

— Вы действительно уникальны, герцог, — весело рассмеялась принцесса. — Не «куда» и «зачем», а только «когда». Ну, так получайте ответ: немедленно! Вещи собирать не надо, проходи ко мне!

Немедленно, значит немедленно, так еще интереснее! Элегор крепко сжал в руке новехонький лук и перенесся в гостиную.

— С этим можно или оставить в замке? — уточнил мужчина.

— Новый? — умилившись энтузиазму приятеля, поинтересовалась принцесса, но хватать чужое оружие не стала, рассматривала с разумной дистанции.

— Ага, — довольно улыбнулся герцог и похвастался. — Работы Ильдирана.

— Кто знает, что ты его заказывал? — деловито уточнила Элия.

— Никто, я даже Лейму не успел тогда сказать, а потом закрутился, и из головы абсолютно вылетело, — признался Элегор с капелькой стыда: столько ждал лук, а с лучшим другом поделиться не удосужился.

— Тогда можно, — великодушно разрешила принцесса приятелю не разлучаться с любимой «игрушкой».

— Слушай, а куда мы, зачем и с чего такая секретность, если не секрет? — убедившись, что его действительно берут с собой и это не жестокая шуточка Леди Ведьмы, спросил Элегор, запрыгнув на перила кресла. Золотистый узорчатый бархат его бог совершено проигнорировал, потому как валяться на мягкой мебели считал нужным только для того, чтобы кого-нибудь позлить или подразнить, если конечно не валяться с красоткой.

— Мне нужно на время исчезнуть из Лоуленда по соображениям государственной безопасности, — ответила богиня, отпуская Элегору тщательно дозированную информацию. — Причем исчезнуть так, чтобы при поверхностном поиске обнаружить было весьма затруднительно.

— И где ты намерена прятаться? В Межуровнье? — повторяя версию Связиста, загорелся герцог. Уточнять, во что именно сунулась Элия, он пока не стал, захочет сама расскажет. Неужто на пару с принцессой ему доведется полазить в таинственных дебрях Пространства Между Мирами?

— Там нельзя, — с сожалением вздохнула принцесса. — Поэтому мы отправимся в тот регион миров, где обстановка нестабильна из-за магических возмущений, колебания нитей структуры Мироздания и социально-политических факторов.

— Короче, нам нужна изрядная заваруха, — оживленно прокомментировал Элегор, перескакивая с одного перила на другое, — котел, в котором нас не будут искать, а если и будут, не смогут разглядеть, а если разглядят, то ни за что не узнают.

— Именно, — усмехнулась богиня. — Но подставлять по пустякам свою шею в отличие от вас, герцог, я не склонна. Поэтому, скрываться, разумеется, под личинами, япланирую под крылышком у Нрэна. Он в Граммене. Регион подходящий по всем параметрам, а безопасность нам Бог Войны обеспечить в состоянии.

— Так твой кузен в курсе? — не понял Элегор, улыбка разом сбежала с лица.

Запас ликующей радости бога с резкостью пикирующего бомбардировщика пошел на убыль. Таскаться по мирам в компании Элии — одно, а мучиться под надзором зануды Нрэна — совершенно другое. Старший родственник принцессы настолько сильно не одобрял самого герцога и его поступки, что постоянно испытывать на себе давление его осуждения было испытанием не для слабонервных. И ведь это притом, что Лиенский даже ни разу сознательно не оскорбил принца! Вопиющая несправедливость!

— Конечно, нет! Какая же это тайна, если она известна каждой твари на Уровне, — фыркнула богиня, поведя плечами.

— Насчет твари это ты верно заметила, — бодро согласился герцог снова заинтересовавшись задумкой подруги. Он отставил лук и, позаимствовав из огромной вазы с фруктами на ближайшем столике парочку, принялся откусывать от персика и груши попеременно. Конечно, лучше бы у Элии в вазах водились не сласти и фрукты, а куски мяса, но на худой конец можно и этим обойтись, чтобы не тратить зря времени. — Только ведь Нрэн нас в два счета раскусит. Он, зараза, магию нутром чует, да и личины рядом с ним, как все прочие заклятья, недолго держатся, по швам трещать начинают. Если только из паутины арадов маски лепить.

— Кто нам мешает применить именно этот высококачественный материал? — выгнула бровь Элия.

Испепелив огрызок и косточку маленькой молнией, Элегор выжидающе посмотрел на подругу и промолвил:

— У тебя серьезные неприятности или мы ввязываемся во что-то истинно опасное?

— Надеюсь, нет. Скорее я льщу себе надеждой, что отыскала замечательный способ избежать лоулендских проблем и поразвлечься заодно, — деловито возразила богиня, прохаживаясь по гостиной от окна, полускрытого золотистым тюлем, до напольной вазы со свежими алыми розами у противоположенной стены. — Полагаю, Злат не будет возражать, если я обращусь к архонгу арадов с просьбой об изготовлении личин, подходящих для дворян из ближайших миров, скажем из Киалона или Йофа, которые проездом окажутся в Граммене. Туолис всегда рад помочь мне, а для изменения голосов с Новогодья завалялась парочка бутылочек с настойкой пересмешника.

— Ага, — уяснив приоритеты, довольно кивнул герцог, вытащил из вазы кивар посочнее и занялся его изничтожением. — А шмотки по местной моде звездный набор нам в два счета забацает. Теперь понятно, почему ты налегке двигаться предложила. Если Нрэн нас по барахлу или оружию раскусит, обидно будет.

Богу все больше нравилась задумка принцессы. Примазаться под личинами к военной кампании Нрэна — в этом был гениальный смысл! Тем паче, что Элегор знал так же твердо, как собственное имя, Бог Войны никогда добровольно не согласится на легальное присутствие герцога Лиенского в своем стане. Он и принцев-то чрезвычайно редко привлекал к своим походам, так, для разовых услуг, и по исполнении мгновенно выпроваживал прочь. Полноправного участия не удостаивал никогда. С другой стороны, привлекать к своим делам чужаков-иномирцев воитель тоже никогда особенно не рвался.

— Эй, а ты уверена, что Нрэн нас не вытурит? — озадачился Гор, почесав щеку.

— Я приложу к этому все усилия, — улыбнулась Элия так двусмысленно, что герцог моментально поверил: приложит и добьется, не мытьем, так катаньем. Военной кампании против богини гению тактики и стратегии Уровня не выиграть никогда, ибо богиня будет играть на своем поле и по своим правилам, совершенно не похожим на те, к каковым привык Нрэн.

— Значит, первым делом маски и все с ними связанное, — заключил Элегор, мысленно подсчитывая, не забыл ли чего важного, способного вылезти в самый неподходящий момент и посадить его в лужу на глазах Элии, продемонстрировав в очередной раз, какой он идиот. Хотя нет, не в привычках богини издеваться просто так. Коль до сих пор не возразила, значит, или он прав или в лужу сядут вдвоем. А так куда веселее будет!

— Совершенно верно, герцог, — одобрила точку зрения спутника принцесса. — Я изучила подборку материала по нужному нам региону миров, в том числе о моде и характерных чертах внешности местного населения. Думаю, Туолису будет достаточно мыслеобразов для работы. Пойдем, мне пора покидать Лоуленд!

— К чему такая спешка? — все-таки спросил бог, по пятам следуя за принцессой в гардеробную, к занимающим три из пяти стен помещения громадным зеркалам. В двух остальных помещались громадные встроенные шкафы с одеждой, каждый из таких шкафов был в несколько раз побольше комнат общежитий, где частенько обретался Лейм. Элия, в отличие от большинства знакомых герцогу дам, коль желала, все делала быстро, даже переодевалась и собиралась, но сейчас богиня почти торопилась. Каблучки сапожек звонко простучали по драгоценному паркету, составленному из семи редчайших пород деревьев.

— Вчера я убила на дуэли жену посла Зиндекха. Если я останусь в замке, он принужден будет уехать, значит, сорвется подписание важных документов и отец будет недоволен, — коротко объяснила Элия.

— Везет, — невольно позавидовал мужчина тому, что принцессе удалось подраться, и поспешно уточнил, пока подруга не рассердилась настолько, чтобы оставить его дома: — Это я о дуэли, а не о прочем.

— Я догадалась, — усмехнулась принцесса, приложила ладонь к стеклу и одними губами произнесла слово ключ, превращавшее безобидные зеркала в портал Межуровнья, изготовленный и защищенный от нежелательных гостей лично его Повелителем. Зеркало, отражавшее лоулендцев, преобразилось в зеркальный водоворот темного серебра.

— Ты не вызовешь Злата? — успел удивиться Элегор нарушению устоявшегося ритуала.

— Он занят. Большой прием, обождем окончания в резиденции, — бросила Элия и шагнула в портал. Герцогу не надо было иного приглашения, он моментально рванул следом. Мгновение и вот уже в гардеробной снова не было ни души, ни тел, а зеркала лишь отражали роскошную реальность покоев Богини Любви.

Перемещаясь в огромную и таинственную резиденцию Повелителя Путей и Перекрестков, Дракона Туманов, Бича Вселенных и обладателя еще многих десятков столь же эффектных, устрашающих и звучных титулов, без непосредственного приглашения его самого, даже богиня могла рассчитывать лишь на то, что не угодит прямиком в пасть демона. Только Лорд Злат знал каждый уголок своей загадочной обители, или позволял так думать подданным. Во всяком случае, богиня не сомневалась, пока Повелитель Путей и Перекрестков являлся Владыкой Межуровнья, он мог передвигаться по резиденции, как ему заблагорассудится, а все остальные рисковали быть пойманы в хитроумные, жестокие ловушки, дабы навечно стать частью владений Дракона Туманов. Хотя для Элии некоторые исключения из протокола все-таки были сделаны. Она всегда попадала в резиденцию либо непосредственно к Повелителю, либо, если он не мог по каким-либо причинам принять ее немедленно, в относительно безопасную область помещений, где могла дождаться его появления.

На этот раз боги оказались в некоем вытянутом в овал огромном зале или коридоре, полном рассеянного малахитового света, странных шорохов, шелеста и стонов потерянных душ. Под ногами, герцог не замедлил проверить, стукнув сапогом, был вполне твердый каменный пол, то ли сотворенный из зеленого гранита, то ли казавшийся таковым в призрачном свете. Вот только черные завихрения в нем перемещались совершенно несвойственным неорганическим вкраплениям образом. Стены и прочая обстановка помещения только ощущались, очертания терялись в тумане.

Зато двустворчатые двери, вполне способные служить входными воротами в крепостной стене крупного замка, были видны четко. Их текучая черная субстанция, принимающая гротескно-ужасные контуры, и проблескивающие золотом не менее «симпатичные» украшения вполне способны были довести до истерики не только чувствительную барышню.

— Стильная обстановочка, — с исследовательским интересом неизлечимого авантюриста оценил Элегор, ни разу еще не перемещавшийся в резиденцию Злата без непосредственного участия и конвоя оного. Экскурсий Лиенскому тоже никто не организовывал. — Где это мы?

— Думаю в одном из приемных покоев близ ЗАЛА ПРИБЛИЖЕННЫХ, — выдвинула версию богиня, и сама не слишком хорошо знакомая с общим планом резиденции, поскольку такового не существовало в принципе по самой объективнейшей из причин. Резиденция Злата изменялась чаще королевского замка Мэссленда и по воле Дракона Бездны и по собственным прихотям, отражению прихоти Повелителя, настолько чаще, что сотворить даже общий магический схему-план, связав его с трансформирующейся реальностью Межуровнья, было невозможно.

— Воистину, о богиня моего Повелителя, — вместо герцога с Элией согласился низким бархатным голосом малахитовый туман, взвихрившись левее лоулендцев.

— Говорящий туман? — немножко удивился мужчина, подавшись к эпицентру вихря.

— Демон, — разочаровала приятеля принцесса и не то попросила, не то велела: — Предстань пред нами, коль желаешь вести беседу. Или предпочтешь и далее таиться за пеленой?

— Почему бы и нет, — усмехнулся туман, обретая плоть и форму.

Нечто оказалось еще более «прекрасным», чем врата в ЗАЛ ПРИБЛИЖЕНЫХ. Змеились не то щупальца, не то части тела вперемешку с внутренними органами причудливых конфигураций, оказавшихся почему-то снаружи, лезвия и шипы кроваво-красного, стального, черного, белоснежного цветов.

— О, Приближенный, Демон Предсказатель, — опознала красавца принцесса по гравюре из книги одного сумасшедшего автора. Создания в здравии телесном и душевном никогда о Межуровнье не писали, справедливо опасаясь это здравие утратить.

Чего только не повидавший и считавший, что навидался всякого, Элегор с трудом сглотнул, прогоняя позабытое за века ощущение подкатившей к горлу тошноты. Представший перед богами демон был первородным злом, чуждым всем Уровням и живым созданиям.

— Да, меня именуют иногда Демоном Предсказателем, сам же я предпочитаю зваться Прорицателем Рока, — представился монстр и продолжил беседу во вполне светском тоне: — Ожидаете Повелителя? Он освободиться не скоро. Не желаете скоротать время за игрой?

Нечто похожее на руки с переизбытком пальцев-червяков вынырнуло из общей массы непрерывно шевелящегося тела и через семь из них ярким ручейком просверкнули драгоценные камешки великолепной огранки, достойные занять место в сокровищнице любого из королей.

— На что? — азартно уточнил герцог.

Нет, сами по себе камешки его интересовали в такой же степени, как галька на морском берегу, а вот игра с демоном ПРИБЛИЖЕННЫМ — это да! Элегору не слишком часто доводилось играть с такими могущественными тварями, а если не считать карточного «Колеса Случая» на Новогодье с принцами и Златом, так и вовсе не доводилось. И, вот здорово, леди Ведьма, к величайшему изумлению герцога, пока не стремилась положить конец едва начавшейся забаве, только спокойно и твердо обронила:

— Мы не ставим на кон души.

— Хм, — невообразимый демон сделал вид, что задумался, впрочем, он, кажется, и не рассчитывал на такие ставки, скорее уж, как почему-то чуял Элегор, сам хотел позабавиться и пообщаться с богами.

«Конечно, забавы у демонов бывают разными, только ведь, — рассудил поднабравшийся опыта Элегор, — Элия — Богиня Любви, небось, чудище банально ловит кайф от общества принцессы.»

— Это устроит? — пока спутник не предложил какой-нибудь глупости, принцесса сняла с шеи ожерелье из морионов в серебре.

— Пожалуй, — согласился монстр, чем он говорит и тем паче смотрит герцог пока не смог разглядеть, да и, что для него совершенно не свойственно, не сказать, чтобы шибко стремился. — Начнем?

Из малахитовых искр то ли соткались, то ли по воле Прорицателя Рока переместились в пространстве три кресла и черная столешница без ножек с хитро расчерченной замысловатыми спиралями поверхностью. «Руки» демона выложили на стол изрядную горсть драгоценных камней.

— Какие правила? — уточнил Элегор, плюхаясь в кресло. Элия села в соседнее.

— Бери камешки и бросай, все сам поймешь, — предложил монстр, заполняя последнее сидение. — Выиграешь, заберешь себе, проиграешь — ожерелье богини мое.

Пожав плечами — условия не сложные, а громадная коллекция Элии от одного проигрыша не обеднеет, любовники еще надарят, — Элегор сгреб побрякушки, тряханул их в горсти, будто кости и швырнул. Часть камней тривиально раскатилась по столешнице. Однако были такие, которые рухнули с тяжелым стуком, никак не соответствующим весу, а некоторые немного повисели в воздухе и только потом спланировали точно перышки. В руках у герцога остались, как приклеенные, нежно-синий звездчатый сапфир и искристый шантарь.

— Ты выиграл, — изумился демон, указывая «рукой» на пару камешков на ладони бога. — Забирай, повезло, совсем свеженькие достались, я и наиграться ими не успел. Твой черед прекрасная принцесса.

Элия собрала камни и, не перетряхивая их, разжала руки. В ладонях женщины задержались три камушка менее выигрышной, чем у приятеля расцветки: черный с красными вкраплениями алмаз, серо-голубой гианат и серо-зеленый зинтар.

— О да, они твои, — чему-то понятному лишь ему одному усмехнулся демон-игрок. Кажется, Прорицатель Рока почти не был удивлен и совершенно не был раздосадован проигрышем. Богиня убрала добычу в карман амазонки. Прорицатель Рока хмыкнул и вкрадчиво спросил: — Не желаешь получить предсказания?

— Тариф не подходит. Мне еще дорога моя душа, — усмехнулась Элия в ответ и объяснила герцогу, не дожидаясь закономерного вопроса (демонология сроду не числилась среди увлечений бога, а самой близкой к ней областью знаний было демоноубийство, да и то в период юношеского максимализма): — Произнесший формулу призыва Прорицающего Рок вызывает демона Межуровнья в миры, предлагая в качестве приманки и жертвы душу, заключенную в невинную оболочку и помещенную в живой круг жертв, истекающих кровью. Пока они живы, демон наслаждается приманкой и загадками отвечает на вопросы. Так говорят трактаты, впрочем, большинство авторов умалчивает от том, что Прорицатель Рока получает не только душу приманки и жертв, но и душу вызывающего. Когда настанет черед уйти из прежней оболочки, она, подцепленная прошлым ритуалом на крючок, становится собственностью демона.

— Хитро придумано, — оценил Элегор и непосредственно спросил: — И куда ты их деваешь, ешь что ли?

«А на что по вашему мы играли, герцог?», — возвела глаза к туманному потолку принцесса, обратившись к приятелю мысленно, чтоб не унижать его перед демоном.

«Так это души», — бог другими глазами глянул на красивые камешки, сверкающие на ладони, только сейчас понимая, почему принцесса с такой охотой согласилась на игру. Если была хоть ничтожная возможность вызволить жертву из когтей демона, то они должны были попытаться и, кое-что получилось.

«Разумеется», — снисходительно согласилась женщина.

— С тебя, богиня, я возьму за предсказание иную плату, — прошептал, только почему-то Элегору показалось, будто шепот раздается из трех ртов одновременно, Прорицатель Рока.

— Это? — Элия кивнула на ожерелье.

— Нет, эта милая безделушка останется при тебе, — отказался демон, его конечности подхватили ожерелье, возложили на шею принцессы и аккуратно защелкнули замочек. Может, герцога снова преследовали галлюцинации, но, кажется, грабли монстра и впрямь исхитрились украдкой погладить нежную кожу женщины. А иначе с чего бы Леди Ведьме небрежно прихлопывать белесый отросток, точно руку назойливого ухажера? Другая бы на месте богини, небось, уже билась в истерике или валялась в обмороке, Элия же только снисходительно улыбнулась краем рта.

— Я прошу один поцелуй Богини Любви, избранницы моего Повелителя, омой меня в своей силе, Светлая Богиня, — назвал цену пророк, вряд ли догадываясь, что идет по уже проторенному многочисленными родственниками богини пути.

Герцога всего передернуло, и к горлу снова подкатил тошнотворный комок, как это создание вообще могло вообразить, что Элия, прекраснейшая из богинь Уровня, если не Вселенной, пойдет на такое! А та серьезно кивнула, смотря прямо на невообразимую тварь, и промолвила:

— Хорошо.

— Хорошо? — изумленно выпалил Элегор, считавший минутой раньше, что его ничем, после разглядывания прелестей демона, шокировать невозможно. — Ты в самом деле собираешься целовать ЕГО?

— Да, — спокойно подтвердила богиня.

— Но он же…

— Демон, — поднявшись с кресла, продолжила за приятеля принцесса, пока с его губ не сорвалось более крепкое словцо вроде «урод, тварь, чудовище, мерзостный монстр». — Значит, его не следует мерить рамками божественной красоты антропоморфов. Он просто иной. Но он произнес формулу обращения к Богине Любви. Кем бы ни был проситель, я не должна отвергать его из-за предрассудков, никто во Вселенной не должен быть лишен права прикоснуться к силе Любви. Цвет и структура души, раса, поступки, свершившиеся и грядущие, — ничто не имеет значения. Я принимаю каждого!

Элегор слушал, не перебивая, сейчас с ним говорила не ветреная приятельница, а Светлая Богиня, следующая своей высшей сути. Борясь с нахлынувшим было уважением, мужчина выпалил первую скакнувшую на язык остроту:

— Теперь понятно, почему родственники и любовники тебе в компаньоны не годились!

— Богине не придется бороться с отвращением, у меня есть и иная ипостась, — промолвил Прорицатель Рока, соскальзывая с кресла. Пока он говорил, непрерывно меняющееся скопление невообразимых частей его тела скручивалось, переплеталось и сливалось в единое целое. Через несколько ударов сердца перед богами стояла вполне человеческая фигура. Только очи, появившиеся на мужественно-прекрасном лице с белой, как снег, кожей, были вратами, распахнутыми в бездонные чертоги первородной тьмы.

А потом Элия и ужасный (несмотря на новую оболочку, он по-прежнему вызвал у герцога тошноту) демон поцеловались, глубоко, взасос, Элегор ощутил, как плеснула горячим прибоем божественная сила принцессы.

— В божественной сути твоей спасение и погибель твоя. Прими ее во всей полноте или будешь сокрушена, — змеиное шипение, далекий гром, грохот сходящей лавины, крики безумных, все слилось в этом странном голосе, изрекшем пророчество, руки все еще сжимавшие женщину в объятиях обожгли кожу огнем.

— Бред, — хмыкнул Элегор, не без облегчения. Прорицатель Рока не выдал ничего, связанного с предназначением Элии — Джокера.

Отреагировав на звук с такой же скоростью, как лягушка рефлекторно хватает пролетающего комара, Прорицатель Рока повернул голову к герцогу и провещал:

— Самый глупый страх твой величайшей радостью твоей обернется.

— Ну и что это за фигня? — риторически удивился мужчина. Почему-то бог был уверен: демон говорил, рассматривая не его, а клубящуюся внутри себя тьму.

— Толкование стоит дороже, — усмехнулся демон, с почти демонстративной неохотой отступая от принцессы и чуть помедлив, продолжил: — Я мог бы так сказать. Но скажу правду: я не в силах провидеть ваше грядущее, боги. Я способен лишь изречь пророчество, но раскрыть его суть выше моих сил. Нити ваших судеб сплетаются слишком высоко, я подхватываю только обрывки пряжи, всего узора не разглядеть.

— Спасибо, — искренне поблагодарила женщина. С любым из пророков, каким бы чудовищем он ни был, Элия всегда обращалась уважительно, складывая изреченные слова, точно жемчужины, в копилку знаний.

— Ты подарила мне больше, чем дал я, — ответил демон, в провалах глаз его, как показалось герцогу, мелькнул едва уловимый, как болотный огонек, проблеск света. — Хочешь попросить о чем-нибудь?

— Не знаю, пожелаешь ли ты исполнить мою просьбу, — качнула головой богиня, однако заговорила, ибо Прорицатель Рока ждал ответа. — Ты собираешь души, играешь ими, но, по сути, они лишь плата за пророчество и, попав в коллекцию, приносят тебе удовольствия не большее, чем мне мои драгоценные уборы. Милые безделушки, но и без них легко обойтись. Почему бы тебе не отпускать души жертв по сроку, назначенному Служителями Смерти? А многогрешные души взывавших освобождать тогда, когда камень их узилища изменит оттенок?

«А при чем здесь цвет?» — заинтересовался герцог.

«Цвет и форму камню придает заключенная душа. Полагаю, изменение темных тонов на более светлые будет свидетельствовать о частичном очищении страданием», — дала почти развернутый ответ богиня, да Гор уже и сам ухватил суть, потому серьезно кивнул, анализируя воспоминания о доставшемся ему и Элии выигрыше. Кажется, леди Ведьме в очередной раз повезло захапать какую-то мразь, а он остался с невинными цветочками.

— Отпускать? Зачем тебе это? Милосердие? — сильно удивился Прорицатель Рока и даже чуть разочаровался что ли. — Я не чуял в тебе этого скорбного изъяна…

— Его и нет, — честно согласилась принцесса и серьезно продолжила: — Я не знаю, как лучше объяснить то, что испытываю. Нет, лично мне все, о чем я говорила, ни к чему. Милосердие — не мой путь. Только если будет именно так, я чувствую, деяния Прорицателя Рока выйдут за рамки демонического проклятия и стандартных нарушений Законов Равновесия, из-за которых тебе приходится таиться в Межуровнье. Они обретут истинное величие, достойное Темного Хранителя Баланса Вселенной. Ты пророк, а значит, каким бы изначальным злом ни была твоя суть, чувствуешь высшую истину. Вопрос лишь в том, пожелаешь ли ты по прихоти своей, ибо темными движет лишь прихоть, но не долг, следовать ей.

— Твои слова достойны раздумий, — серьезно промолвил демон.

— Чем это ты занимаешься, богиня? Соблазняешь моего Приближенного? — полный мрачной иронии голос Злата грубо разрушил «идиллию».

Стоило явиться лишь звуку голоса Дракона Бездны, заполнившему весь малахитовый туман, как Прорицатель Рока, то ли убоявшись кары, то ли следуя правилам демонического этикета, неслышно истаял, отвесив богине на прощание глубокий, очень глубокий поклон.

— Уже, — в том же ключе отозвалась принцесса. — Но вообще-то я ждала, пока Повелитель сможет уделить мне каплю бесценного времени и внимания. Мне очень нужно увидеть архонга Туолиса и попросить его о помощи. Нарушать правила субординации, обращаясь к твоему поданному напрямую, я не осмелилась. Вот мы с герцогом и коротали время до аудиенции в обществе Прорицателя Рока, предложившего нам занимательную игру.

— «Не осмелилась» — слово не из твоего лексикона, дорогая, скорей уж поверю — не сочла целесообразным, — признал Злат, так и не перенесшись в залу ожидания во плоти. — Впрочем, думаю, времени ты зря не теряла и использовала подвернувшегося демона на полную катушку, распотрошив весь его запас тайн мироздания. Если герцог все время вертелся рядом, мне ревновать бессмысленно.

— И правда не стоит, — ухмыльнулся Элегор, заботливо засовывая в карман брюк выигранные камешки. — Мы выиграли пять душ, а за один поцелуй богини этот монстр, околдованный прелестями философской логики, почти согласился по-новому вести их учет и перераспределение, да еще одарил нас парочкой невразумительных пророчеств. Цитирую: «В божественной сути твоей спасение и погибель твоя. Прими ее во всей полноте или будешь сокрушена» — для Элии, «Самый глупый страх твой величайшей радостью твоей обернется» — мне. Теперь полжизни будем думать над их толкованием, главное в размышлениях исполнение не пропустить.

— К поцелую мы еще вернемся, — недовольным тоном ревизора, но сколько в этом было искреннего, сколько фальшивого не разберешь, фыркнул Повелитель Межуровнья. Получил от Элии игривый ответ «С наслаждением, мой мрачный лорд», и заключил:

— Ты, как я погляжу, выгодно провела время, Я все еще занят, но и Туолис далеко, исполняет мое поручение. Возвращайся в Лоуленд и подожди, я дам знать.

— Не пойдет, после того, как ее высочество устроили кровавую резню в замке, им некоторое время нельзя возвращаться на родину во избежание дипломатических инцидентов, — широко ухмыльнулся Бог Авантюристов, донельзя довольный удачно подобранной формулировкой.

— Резню? — неподдельно изумился Злат, разом растеряв все высокомерие интонаций.

— Герцог меня перехваливает. Всего лишь одно маленькое, официально дозволенное дуэльным протоколом убийство, — скромно потупившись, пояснила Элия. — Однако, домой мне пока и впрямь являться не следует. Разрешишь подождать Туолиса здесь?

— Разумеется, моя дорогая, вот только наложу на покои запрет доступа своим многочисленным подданным. Если пройдет слух, что Богиня Любви раздает поцелуи в обмен на души, боюсь, тебе действительно придется устроить кровавую резню, чтобы выбраться из жаждущей дармовых ласк толпы, — сыронизировал Дракон Бездны, добавил уже серьезно:

— Ждите, — и замолчал.