Божественные головоломки, или Война за любовь

Глава 13. Участь Храма Забытых Хранителей

Сработала ли магия, когда боги сосредоточились на скорейшем достижении врат, или вход в храм действительно находился совсем близко, но спустя четверть часа всадники разглядели приподнимающиеся над травянистым морем лишенные растительности холмы светло-серой породы. Мерцающая неверным светом завеса колыхалась меж ними.

Это явно был портал. Но куда? Увы, снаружи не просматривалось ничего, что находилось по другую сторону завесы. Демона-таможенника, способного дать справку, тут не нашлось. Наверное, не слишком хлебным местом считался путь к Храму Забытых Хранителей. Да и то, правда, коль даже местные не знали о такой достопримечательности, паломникам вовсе взяться было неоткуда.

Нрэн придержал коня, снял с пояса какой-то маленький предмет странно изогнутой формы и метнул в проем. Предмет влетел в портал, в ответ оттуда ничего — ни посланной загогулины, ни разозленного броском местного жителя — не вылетело.

— Односторонний, — резюмировал бог.

Он сжал кулак, быстро разжал, показав четыре пальца, и наклонил ладонь по направлению к порталу. Четверо конников без лишних слов проехало вперед и исчезло за пеленой.

Нрэн выждал несколько минут, кивнул и приказал:

— Поехали.

Сосредоточившись, бог прекрасно чувствовал состояние своих людей, принесших присягу, хоть и не видел их, был уверен: живы, не ранены, значит можно вести остальных.

Элия и герцог знали о способностях Нрэна, а настоящие киалонцы доверяли бы настолько, чтобы не задавать пустых вопросов. Потому все, включая лошадей, без возражений проследовали в проход между холмами, похожими на лысины двух закопанных великанов.

Едва прибыв в зону Храма Забытых Хранителей, герцог сразу понял, почему на въезде не поставили и самого захудалого привратника. Отвратный оказался край, способный привлечь лишь выводок лягушек или самоубийц, обуянных жестоким приступом депрессии. Не серое, как на тропе, а мрачно-стальное небо и бесконечная морось окутала путников сверху. Снизу обволокло марево поднимающихся навстречу дождю испарений. Кажется, осадки здесь не прекращались не день и не час, а как минимум несколько десятилетий, замкнувшись в бесконечно-унылый круговорот.

Только потому, что под копытами коней оказался камень, они не утонули в великой грязи. Здесь не было деревьев, лишь бесконечный лес высоченных каменных колонн изначально серых или потемневших от влаги и под гнетом времен в жутких даже для самого неприхотливого материала условиях. Существовал ли в расположении колонн некий высший мистический смысл, не угадывающийся профанами, или столбы устанавливались хаотично с единственной целью — запутать идиотов, пытающихся постигнуть глубинную суть компоновки — неизвестно. Несколько колонн, как удалось заметить богине, пристально вглядывавшейся в укутанные туманом окрестности, валялись на земле, расколотые на части. Судя по глубоким бороздам, оставшимся на камне, свалились они не сами по себе. То ли их раскидали нарочно, то ли монументы порушили случайно некие гигантские создания, вздумавшие поточить о камень «коготки». Сейчас Элия не чувствовала эманаций магии, но допускала их существование прежде, когда постройка составляла целостный комплекс.

Нрэн принюхался и объявил:

— Живых поблизости нет.

— А мертвых? — мгновенно задал вполне логичный вопрос Дин.

Привстав на стременах, юноша пытался охватить взглядом как можно больше, но, как и Лиесса не приметил ничего, кроме множества колонн, лишенных всяких декоративных элементов. Они были повсюду: лежали, клонились в разные стороны гигантскими каменными травинками или стояли прямо, как фаллические символы скульптора неведомого народа.

— Я не чувствую присутствия существ во плоти ни живых, ни мертвых, — расширил рамки пояснений воитель.

Что-то недоброе, чуял бог, происходило здесь недавно, но что бы то ни было, оно уже совершилось. Зло, если оно и присутствовало прежде, ушло, оставив лишь тень проявления, похожую на дурной запах, остатки которого витали в воздухе. По мере продвижения вглубь леса колонн ощущение усиливалось. Однако по лицу стоика-воителя ни одной мысли прочитать было нельзя. Оно оставалось воплощением невозмутимого спокойствия. Мелкие капли дождя, оседавшие на волосах, одежде, лице ничуть не заботили бога. Оружие, которому способна была повредить влага, надежно укрывалось в ножнах, а телу небесная влага дискомфорта не доставляла. Нрэн вообще любил дождь и туманы, успокаивающие, смывающие напряжение и душевную муку. Вот девочка-лордесса ежилась, приподнимая сильнее ворот извлеченного из седельной сумки плаща, а принц, напротив, чуть запрокидывал голову, ловя капли. Впрочем, вряд ли юная душа киалонки нуждалась в очищении, к которому стремился бог.

— Если это и есть храм, тут и правда как-то весьма пусто и забыто, — задумчиво заметила Лиесса. Кажется, девушка была разочарована, наверное, ожидала какого-то таинственного и пышного зрелища.

— Нет. Думаю, храм дальше, — спокойно возразил воитель. — Едем.

Повинуясь сигналу горниста, в таком тумане даже четкие жесты Нрэна могли быть истолкованы неверно или проигнорированы, отряд перегруппировался. Почти половина осталась у портала. Маленькие команды по несколько человек разъехались в стороны для разведки, надеясь обнаружить признаки Храма Забытых Хранителей. Конечно, было бы гораздо проще, если бы люди знали, как именно выглядит сооружение, следы которого они стремились найти. Но кто сказал, что задание Скалистого Источника Безумия будет легким?

— Какое милое место, — поделился мнением с подругой Элегор. — Ничего удивительного, что его предпочли забыть! Пожалуй, я в кои веки склонен присоединиться к суждению большинства.

— В кои веки я с тобой согласна, герцог. Если уж мокнуть, то под душем в собственной ванной, — ответила принцесса, кутаясь в плащ с водоотталкивающим заклятьем из ухоронки Источника, — а не в этом унылом краю, милом разве что нашему больному на всю голову командиру. Сдается мне, он наслаждается погодой. Надеюсь, Храм, где бы он ни был, недалеко от портала.

Слева из пелены испарений и дождя донесся сигнал рожка. Кажется, разведке, а заодно и всей прочей компании повезло найти чего-то, достойное внимания начальства. Когда киалонцы и Нрэн приблизились, оказалось, что их призывали к свободной от колонн каменной насыпи, приподнимавшейся над сравнительно ровной поверхностью подобно панцирю гигантской многоногой черепахи. Из холма относительно некрупных камней, наваленных специально или образовавшейся иным путем, довершая сходство с рептилией-мутантом или солнышком, сложенным из камешков великаном-дебилом, торчало несколько гладких плит трапециевидной формы. Они отстояли друг от друга не меньше чем на четыре метра.

— Вход слева, — доложил принцу безликий из-за глубокого капюшона куртки разведчик и, заработав короткий одобрительный кивок Нрэна, даже не думавшего укрываться от дождя, радостно салютнул.

Не торопясь, чтобы не пропустить ничего важного, Нрэн и киалонцы объехали холм по периметру и придержали коней у безобразной дыры, образовавшейся на месте вывороченной и расколотой на куски плиты, стоявшей некогда вертикально между очередной пары каменных «лап — лучей».

— Кажется, кто-то рвался в Храм Забытых Хранителей посильнее нас, — нахмурился Дин, вытягивая шею, чтобы заглянуть в темный провал, за которым начинались уходящие вниз во тьму ступени. Юноша соскочил с коня и, набросив поводья на крупный осколок, подобрался ближе ко входу.

— Подожди, вперед пойдут мои люди, — приказал Нрэн.

— Но вы же сказали, что тут нет никого живого, — удивленно вскинулся юнец.

— Опасность может исходить и от того, что никогда живым не было: ловушки, ядовитые испарения пещер, разрушение постройки, — поучающим тоном перечислил бог, словно был наставником, взявшим шефство над непутевым сорванцом.

— Не знаю уж, что лучше, когда твой драгоценный кузен неодобрительно морщится, едва завидев меня, или когда он ведет себя, словно сторожевой пес, — пожаловался Элегор, вынужденный повиноваться воителю.

— Наслаждайтесь новизной ощущений, — посоветовала принцесса, нахмурившись. Куда больше взаимоотношений Дина и Нрэна ее занимали царапины на плите, чрезвычайно похожие на отметины, уснащавшие поваленные колонны.

— Как думаешь, кто это сделал? — уловив направление мысли Элии, поинтересовался дворянин.

— Полагаю, в конце концов, придется выяснить, даже если мы пожелаем совсем другого, — мрачновато откликнулась богиня, преисполненная не менее «добрыми» предчувствиями, чем Нрэн. — Одно могу сказать точно: Почитателем Храма это создание не было. Недаром Источник желал, чтобы мы заглянули в эти края.

— Здорово! — довольно констатировал Элегор, предвкушая опасное, а значит чрезвычайно занимательное приключение. — Не зря я решил составить тебе компанию!

Киалонцы осторожно двинулись вслед за Нрэном и несколькими воинами, доставшими из сумок с амуницией покрытые специальным составом палочки, излучавшие неяркий, ровный белый свет. Крутые ступеньки уводили отряд прямо вниз. Никаких поворотов, петель, изгибов, никаких украшений или узоров в первые несколько минут пути не встретилось. Узкий коридор, не считая ступеней, был гладок, словно его не вытесали, а выплавили в цельном скальном массиве. Зато потом практически через каждые несколько ступеней начали попадаться груды камней. В них, при свете палочек и зажженных Ли и Дином с разрешения воителя гирлянд разноцветных огоньков вполне отчетливо угадывались обломки статуй из светлого с голубоватыми прожилками камня.

Глазастый киалонец присел рядом с первой же грудой и выкопал чудом сохранившуюся семипалую кисть каменной руки, исполненную, как показалось принцессе, с удивительным мастерством. Неведомому скульптору удалось, используя естественную структуру камня, передать даже изгибы вен под кожей. Пальцы оканчивались длинными, чуть загнутыми когтями более темного оттенка.

— Красивая, наверное, была статуя, — вслух пожалела о безвозвратно утраченном произведении искусства девушка, дотрагиваясь до ее останков.

— Ой, Ли, боюсь, это была не статуя, — пробормотал Дин, яростно потирая зачесавшийся от каменной пыли нос. Вместо того, чтобы очистить лицо, он сильнее испачкался, оставив разводы даже на скулах.

— Не статуя? — удивилась лордесса, напряглись молчаливые воины. — Но ведь ты держишь каменную руку!

— Вернее не совсем статуя или совсем не статуя, — помотал головой юный лорд, запутавшись в словах. — Помнишь, магистр Филуртлик читал в восьмом семестре факультативную лекцию о природе камня?

— Не-а, — огорченно призналась девушка. — Я ведь тогда переела мороженого, простудилась и валялась в постели, а конспекты вам старый гном делать запретил.

— Он нам показывал онвахт — камень плоти, очень редкий в мирах, но в нашем регионе миров встречающийся чаще обычного, — почесал темную бровь Дин, превращая ее в серую без всяких заклятий.

— Онвахт похож на живой камень? — уточнил Нрэн, имея в виду минерал, способный принимать в себя сущности существ и двигаться по их воле. У Элии на Олонезе были привратники из подобного материала, да и братья иногда баловались, делая таких слуг, а уж сколько раз он встречал подобных големов в армиях врагов…

— И да и нет, принц. Из онвахта не делают скульптур, его невозможно обработать, при любой попытке он рассыпается в пыль, — отчитался юноша и серьезно продолжил: — Если специальным ритуалом переселить в камень душу, то он обретет новую форму, искра творения придаст камню подобие прежней плоти и ее способности. Пока не разрушена оболочка, душа более не покинет по своей воле ее границ.

— Зачем же такую страсть вообще делать? — не выдержав, выпалил самый молодой и рыжий из десятка охранников, окружавших киалонцев. Остальные спускались все ниже или остались наверху.

— Магистр говорил, онвахтом пользовались маги-ученые и боевые чародеи, если плоть неизлечимо больна или не выдержит должного срока, а некое дело должно быть исполнено, — растолковал Дин. — Если в камне живет душа, он очень прочен, я не знаю, что могло разбить такую статую.

— Ты уверен, что это онвахт? — задал единственный вопрос Нрэн.

— Да, я запомнил, гном давал нам подержать его, он на ощупь сначала обжигает холодом, а потом мгновенно согревается, такое ощущение ни с чем не спутаешь, — вздохнул юноша.

Бог поднял камень, подержал его секунду, кивнул, соглашаясь с мнением киалонца. Воитель, вопреки мнению Элии о безграничности собственных знаний, с магической минералогией в совершенстве знаком не был, однако, об онвахте слыхал, хотя прежде не видел.

— Учтем. Молодец, — похвалил сметливого паренька бог и скомандовал продолжить спуск.

— Кто же был облачен в плоть-камень: обитатели Храма Забытых Хранителей или их враги? — задала главный беспокоивший всех вопрос Лиесса, осторожно считая легкими кожаными сапожками ступеньки.

— Выясним, — объявил Бог Войны, оттирая девушку подальше, чтобы между ней и потенциальной опасностью находилось как можно больше людей.

Да, он говорил, что не ощущает живого присутствия, но маги, носящие вместо одежды и плоти волшебный камень, могли не попасть на радар Нрэна. Рисковать девушкой, которую взялся защищать, пусть даже защищать только в качестве прикрытия для разведки, принц без нужды не собирался. Хорошо еще она, хоть и любопытничала, вон как привставала на цыпочки и тянула носик, но больше вперед не лезла и под ногами у мужчин не мешалась. Лиесса поймала брошенный мельком взгляд бога, улыбнулась и потерла пальчиками, белесыми от пыли онвахта, зачесавшийся кончик носа. Мужчина быстро отвернулся, прогоняя непрошеное странное желание погладить измазанный носик синеглазой лордессы. В окружении гирлянды цветных огоньков она казалась хрупкой воздушной феей, очутившейся в темных подземельях зловредных кобольдов. Глупая мысль. Нрэн машинально положил ладонь на рукоять меча, словно ребенок потянулся к соске, и, посуровев лицом, сосредоточился на наблюдении.

Спуск вниз, на протяжении которого отряду еще несколько раз попадались россыпи камней и части статуй самого причудливого вида, закончился широкой аркой — входом в огромное помещение. Ни магические гирлянды шариков, ни белые палочки воинов не смогли осветить его полностью. Киалонцы наколдовали еще несколько световых гирлянд покрупнее и развесили под потолком и по стенам залы. Сразу стало ясно: что бы ни случилось в Храме Забытых Хранителей, оно произошло именно здесь. Весь пол был буквально устлан кусками онвахта, прежде составлявшими тела. Под слоем останков проглядывал пол, составленный из искусно подобранных каменных плит самых разных оттенков. Цвета переходили, словно перетекали или переплавлялись, один в другой. В центре помещения, нарушая все законы гармонии, зияла темная пасть ямы, а рядом лежала громадная друза серого полупрозрачного минерала, скорее всего хрусталя. Исходя из размеров ямы, хрусталина была выворочена именно оттуда. Но зачем? И кому понадобилось штурмовать Храм Забытых Хранителей, о котором и ближайшие-то соседи, змеедемоны, не ведали практически ничего.

Нрэн несколько секунд изучал поле битвы, потом изрек:

— Живые статуи защищали Храм, особенно то место, — воитель указал в сторону ямы.

— Но кто на них нападал и чего добивался? — воскликнул Дин. — Не могли же они сражаться друг с другом?

— Нет, тела лежат иначе, — качнул головой бог. Это для непосвященных в зале не было ничего, кроме груды камней, Бог Войны же по этим следам восстанавливал ход боя так, словно читал книгу с крупным шрифтом. — Останков врагов нет. Если своих павших не унесли победители, то нападавшие вовсе не имели тел материальных, но обладали оружием или способом разрушить плоть из онвахта. Чего они добивались? Полагаю, в яме под кристаллом лежало нечто. Теперь оно исчезло. Нападавшие получили желаемое.

— Они были очень могущественны, — согласилась молчавшая Лиесса. Пока Нрэн и Дин беседовали и обследовали разгромленный зал, Элия вызвала известные лордессе чары видения потоков силы мира и содрогнулась от увиденного. — Храм Забытых Хранителей стоял на защищенной земле. Нас не зря предупреждали о том, что сюда войдет не каждый. Враг смог каким-то образом преодолеть или обойти защиту, потом разрушил ее и напал.

— Какая защита? — бесцеремонно потеребил сестру Дин.

— Колонны, плиты в Храме, их взаимное расположение, — Полуприкрыв глаза, чтобы, удерживая заклятье, одновременно сплести из гирлянды огоньков наглядное пособие, ответила девушка. По ее воле светящиеся капельки раскинулись и зависли в воздухе причудливой сеткой весьма напоминающей множество вложенных друг в друга магических структур, схожих с пентаграммой и родственными ей видами блокирующих и собирающих мощь конструкций. От огоньков-колонн внутрь «схемы» потянулись тонкие ниточки, соединившиеся с огоньками плитами. — Они повторяют и дополняют друг друга. Мне кажется, это похоже на одно большое заклинание, собирающее силу извне в срединный круг и не пускающее силу из внутреннего круга наружу. Когда колонны повалили, баланс и течение энергии нарушилось, оставив Храм без защиты, — несколько маленьких звездочек в демонстрационной гирлянде погасло, и вся композиция опасно перекосилась. — А со смертью подпитывающих и регулирующих потоки из Храма, Хранителей, полагаю, сеть заклятья распалась вовсе.

— Да, сестренка, не зря тебе Академия серебряный знак отличия вручила. Я бы ни за что не просек, — выдохнул Дин.

— А я не узнала онвахта, — напомнила Лиесса брату.

— Что могли, вы увидели, вызывайте Источник, — больше скомандовал, чем предложил Нрэн.

Он надеялся выжать из беседы с Силами дополнительную информацию о происходящем и начинал все сильнее подозревать, что обрывочные сведения агентов о повышенной активности темных народов в районе прямо или косвенно связаны с произошедшим в Храме Забытых Хранителей.

Киалонцы переглянулись, взялись за руки и воззвали к Силам, приобщившим смертных к своей мощи. Призыв инициированных достиг Скалистого Источника Безумия и послужил ему путеводной нитью, позволив дотянуться в края, прежде закрытые для доступа. Пусть Силы не смогли явиться в мир, но голос их оказался вполне различим:

— Вы достигли Храма Забытых Хранителей?

— Да, — не стали отрицать очевидное Дин и Лиесса.

— Тут по-прежнему громыхают грозы? Слепят ли молнии глаз?

— Нет, дождь только моросит, — удивленные тем, что Силы так беспокоятся о погоде, откликнулись киалонцы.

— А каменные колонны, стоят ли они? — продолжал допытываться Источник.

— Часть колонн стоит, часть повалена, дверь в Храм разнесена на кусочки, внутри на лестнице и здоровенной зале нет ни души, только осколки статуй, — решил сразу рубить всю правду-матку, а не играть в вопрос-ответ, продлевая мучительное ожидание недобрых вестей, Дин.

— А алтарь? Цел ли алтарь? — в крайней тревоге перебили юного киалонца Силы.

— Если вы имеете в виду здоровенный кусок серого хрусталя, то он выворочен из пола. Осталась здоровенная дыра, в которой нет ничего кроме мелкой каменной крошки, — сказал лорд. — Но мы больше нигде не искали. Может что-то осталось в других, скрытых комнатах?

— В Храме Забытых Хранителей нет иных помещений, — горько констатировал Скалистый Источник Безумия. Судя по интонациям, Силы были как никогда близки к тому, чтобы в полной мере соответствовать своему прозвищу. Сказанное Дином повергло их в крайнее расстройство, Элия и Элегор ощущали настроение Сил через связующую нить.

— Случилось что-то очень плохое? — с сочувствием и тревогой спросила Лиесса.

— Да, свершилось, и ничего уже не исправишь, реликвия пропала, — согласился Источник и подумал настолько громко, что боги не могли не услышать его: «Все преграды сметены, стражи повержены! Величайшее зло получило шанс снова прийти в миры после столь кратких тысячелетий покоя! Неужели все мои старания пошли прахом?».

— Мы можем помочь, что-то сделать еще? Если нечто было похищено из Храма, не следует ли выяснить, кто стоит за его осквернением, отправиться в погоню и вернуть пропажу? — справилась девушка, жалея до крайности огорченные Силы.

— Здесь уже ничего не поделаешь, ни Вам, ни самим богам из Миров Узла не по плечу такое. Слишком опасный… э-э, предмет исчез. Приближение к нему грозит гибелью. Не пытайтесь преследовать похитителей, — печально приказал Источник. — Воспользуйтесь моей энергией и откройте портал в необитаемый Зилон. Иным путем вы не покинете разрушенное святилище, не потревожив еще больше его структуры, которую возможно еще удастся восстановить. Я свяжусь с вами вскорости и скажу, куда следовать далее!

Созданию чистой энергии, как и любому живому, не обладающему могуществом Творца Всего сущего, необходимо было время, чтобы собраться с мыслями и разработать план действий. Разрушение Храма Забытых Хранителей, первого из мест, куда он намеревался отправить своих инициированных, спутало Силам все карты.

Нрэн мрачно качнул головой, подозревая, что Источник не договаривает слишком многое. И, воитель предчувствовал это явственно, то, о чем именно умалчивают Силы, ему особенно не понравится. Впрочем, сейчас устраивать допрос с пристрастием бог не собирался. Ему и самому следовало поразмыслить. В полном молчании последние паломники Храма Забытых Хранителей покинули обитель и выбрались на поверхность в вечную морось. Группа связных отправилась известить отряд о новом месте сбора. Оставшиеся воины занялись лошадьми. Увиденное в храме произвело на людей угнетающее впечатление, болтать о пустяках никому не хотелось.

Нрэн повернулся к Грему и в легком удивлении приподнял бровь. С тех пор, как воитель убедился в высокой разумности обладавшего даром речи животного, он никогда не привязывал жеребца. И вот, пока хозяин обследовал храм, его конь интеллектуал и философ пристроился сбоку от Иней — очаровательной белой кобылки лордессы и ржал ей на шелковисто ушко что-то нежное. Лошадка кокетливо косила на могучего коня зеленым глазом и встряхивала гривой.

Нрэн не смог удержаться от мысленного возгласа:

— Грем, она же простая кобыла!

— Нет, хозяин, она очень красивая кобыла, — спокойно и так же мысленно отозвался жеребец. — Соглашусь, достоинство или недостаток наличие глубокого ума у самки любого вида — тема, заслуживающая философского диспута. Но, увы, я не смог бы вести его достойно, поскольку до сих пор не встречал говорящих лошадей. Физические же потребности организма мне присущи наряду с интеллектом.

— Что, пятнистый, Иней понравилась? — заулыбалась Лиесса, ласково потрепав Грема по морде. — Она у меня жуткая кокетка, гляди, чтобы сердце не разбила! Впрочем, ты, симпатяга, ей пришелся по нраву.

— Да, твоя кобыла всегда самых здоровенных жеребцов на конюшне выбирает, — подтвердил Дин, с откровенной восхищенной завистью любуясь великолепными статями Грема.

— У Иней хороший вкус, она великолепно разбирается в кавалерах, — с гордым и в то же время лукавым достоинством ответила лордесса, вздергивая носик, но Нрэну почему-то показалось, что синие глаза на мгновение задержались с очевидным одобрением на выдающихся признаках мужественности жеребца. Нет, конечно же показалось! — Этот не только могуч, он еще и обходителен, вон как вокруг трется.

Поглаживая явно наслаждавшегося лаской Грема по лбу, девушка мягко спросила у Нрэна:

— Вы не против? Пусть немного пообщаются! Они ведь и так делают слишком много того, что нужно всадникам и совсем мало того, что хотят сами.

Принц дернул уголком рта и отвернулся, он, хоть и ценил своего коня, никогда не рассматривал его, как самостоятельную личность, чьи стремления не совпадают с его собственными и должны приниматься в расчет. Девчонка говорила чепуху, но покуда вреда от этой прихоти нет, спорить с ней бог не собирался. Зачем расстраивать?

Пока шло обсуждение лошадиных повадок, чуть рассеявшее сосредоточенную хмурость людей, возвратились гонцы, а следом за ними подтянулись последние воины отряда.

Ли и Дин снова воззвали к Источнику. На этот раз он не стал говорить с киалонцами, лишь направил поток силы, который хлынул через ладони юноши и девушки готовым плетением заклинания, выросшим во врата, засиявшие светлым изумрудом и яркой лазурью. Сооружение сие не затронуло структуры мира, оно лишь аккуратно, с ювелирной точностью, каковая была присуща в работе с нитями Мироздания лишь Силам и Плетущим, раздвинуло их, открывая дорогу из вечной мороси, туманной серости и каменного запустения в раннюю осень пологих предгорий.

Устилавшая их трава все еще зеленела, желтые и красные мазки тронули лишь кудрявые шапки невысоких кустов и островки лиственных деревьев, перемежавшихся темной зеленью хвойных великанов. Вполне заурядный мирный пейзаж показался отряду чуть ли не райскими кущами в сравнении с Храмом Забытых Хранителей, который и впрямь хотелось забыть, как неприятный сон. Никаких следов врага не наблюдалось. Лишь пара горных баранов с тупым любопытством уставилась на ручеек конников, выливавшийся из ниоткуда. Непуганые птицы, лениво щебечущие в преддверии наступающего вечера в ближайшей рощице светлых берез и киларисов, даже не подумали настороженно смолкнуть.