Безграничное сердце

Зацепка!

— Детали очень… детальные, — протянул я. И чуть не скривился от своей сообразительности, потому что, чёрт возьми, я спросил не так уж тонко, как хотел.

Гэри застонал, но был слишком далеко, чтобы я мог его пнуть.

— Всё дело в деталях, тебе не кажется? — спросила Элоиз.

— Обычно, — согласился я. — Детали важны.

— Что для тебя важно, Сэм?

— Не уверен, что понимаю вопрос.

— Да неужели? А кажется, вопрос очень простой.

— Тогда почему бы вам не ответить первой.

— Единство, — быстро произнесла Элоиз. — Одна цель для всех.

— Кукуруза? — спросил я.

Она усмехнулась.

— В основном.

— Ходят слухи, — начал я.

— Не удивительно.

— О замке.

— Замке. Как увлекательно.

— Я ещё даже не добрался до самой увлекательной части.

— Продолжай, — сказала Элоиз, наклонилась вперёд и поставила локти на стол. Остальные жители города прекратили есть и внимательно слушали.

— По идее, недалеко отсюда, — продолжил я. — В долине возле гор. Мы думаем, что там держит принца… — Я наклонил голову и громко прошептал: — Дракон.

— О-о-о. — вздохнули все жители Таркер Миллс как один.

— Вперёд, подружка, — пробормотал Гэри с полным ртом кукурузы.

— Симпатяга Гэри, — сказала Тигги, проводя рукой по гриве Гэри. — Моё лицо чувствоваться забавным. — Он громко рассмеялся, и я не смог удержаться и захихикал. Я потянулся вниз и взял вилку, наколол ещё что-то кукурузное и откусил огромный кусок. Теперь это место казалось ничего таким. И о чём я так беспокоился? Я подмигнул Райану, как надеялся, дерзко, и он улыбнулся в ответ яркой и красивой улыбкой, и я хотел ему об этом сказать, но…

— Дракон, говоришь? — спросила Элоиз. — Звучит пугающе. Ты боишься, Сэм?

— Не-а, — сразу же ответил я. — Не этого.

— Ох. Чего же ты боишься?

Я открыл рот, чтобы сказать, что сейчас не подходящее время для обсуждения моих страхов (особенно в окружении незнакомых людей), но почему-то выпалил:

— Змей. Неудач. Невозможность реализовать свой потенциал. Подвести родителей. Подвести Моргана. Не найти рог Гэри. Не спасти принца вовремя и встретиться лицом к лицу с королём. Что Рэндалл не сможет мне помочь. Объём моей магии. Что Райан поймёт, что он мой… Боже правый, почему я до сих пор говорю?

— Потому что мы все здесь друзья, — ответила Элоиз. — Разве ты не хочешь быть нашим другом?

— Нет. Я считаю, что ты и этот город пиздец какие жуткие, и подозрительные, думаю, вы что-то скрываете. — Я нахмурился. — И я не хотел говорить это вслух.

Она нахмурилась.

— Не очень-то мило.

— Я чувствовать себя лёгким, — сказал Тигги с кукурузой на подбородке. — Лёгкий Тигги говорить пока-пока и улетать.

— Я бы улетел с тобой, — сказал ему Гэри. — Ты, я и Сэм можем улететь, и, может, Райан тоже, потому что, кажется, он начинает мне нравиться. Но не говори об этом Райану, ладно?

— Я тебе нравлюсь? — спросил Райан, широко улыбаясь. — Теперь ты уверен?

— Тигги, — зашипел Гэри. — Я же просил ему не говорить.

— Я нравлюсь Гэри, — сказал мне Райан. — И это хорошо, потому что мне кажется, что я его обожаю. Всякий раз, когда его вижу, хочется улыбаться.

Я изо всех сил сжал челюсть, чтобы не раскрыть рот, но я не мог бороться с необъяснимым принуждением и выпалил:

— Ты мне тоже нравишься! Ты мне нравишься даже больше, чем Гэри. У тебя просто нет соперников. О моей симпатии к тебе ходят легенды.

— Это правда, — со стеклянным взглядом произнёс Гэри. — Не думаю, что есть кто-то, кому ты нравишься больше, чем Сэму. В конце концов, ты его крае…

— Так и есть, — вскликнул я, пытаясь бороться с тяжёлым языком и внутренней потребностью выложить всю правду. Я покачал головой и сжал ладони в кулаки. Затем посмотрел на Элоиз. — Что ты с нами сделала?

— Сила принуждения, — ответила она с улыбкой на лице. — Истина. Омела, смешанная с эльфийскими ягодами, огнём гекконов и языками химер, добавлена в кукурузу. Здесь, в Таркер Миллс, мы говорим только правду. У нас нет места лжи и обману, Сэм Безграничный. Пока ты здесь, ты будешь говорить только правду, и твоя магия не сможет нанести нам вред.

Жители Таркер Миллс кивнули в знак согласия.

— Вы все это принимаете? — спросил я.

— Да, — ответил мужчина напротив меня. — Каждый день Элоиз позволяет нам съесть правду, чтобы мы могли говорить её в любое время.

— И дайте угадать. Элоиз не ест правду.

— Ей не нужно, — сказала одна женщина. — Она и есть правда.

Я взглянул на Элоиз.

— Кто ты?

— Кто ты? — спросила она.

— Ученик волшебника, — быстро ответил я против своей воли. — Хотя не знаю, стану ли я когда-нибудь полноценным волшебником. Не знаю, хватит ли у меня сил.

Заткнись, заткнись, заткнись!

— И почему же?

Сопротивляться бесполезно.

— Из-за того, кто я. Кем должен быть. — Слова лились из меня, и, как я ни старался, не мог ничего сделать, чтобы их остановить. Я пытался призвать магию, но она, казалось, была так далеко, будто её и вовсе не существовало.

— И кем же?

— Самым могущественным волшебником за всю историю, — ответил я, вложив в слова столько магии, сколько мог. Было приятно видеть, как глаза Элоиз слегка расширились. — Я могу делать вещи, о которых другие могут только мечтать.

— Вау, — прошептал Райан. — Это так сексуально.

Все на него уставились.

Райан был ярко-красным.

— Я сказал это вслух, да? Чёрт!

— Что? — пискнул я.

— Когда ты используешь магию, у меня встаёт, — сказал Райан, быстро мотая головой. — О боги. Я не мо… Стой. Просто остановись. У меня эрекция, когда ты произносишь заклинания. Вот дерьмо.

— Медовые яички, — сумел прошептать я.

— Не этого я сегодня ожидал, — протянул Гэри.

— А чего? — спросил Тигги.

— Я думал, что Райан и Сэм будут продолжать игнорировать своё страстное желание друг друга трахнуть, и мы все будем молча страдать, потому что Сэм никак не вытащит голову из задницы, чтобы увидеть, что Райан хочет съесть эту задницу на ужин.

— Я хочу, — выпалил Райан сквозь стиснутые зубы. — На завтрак тоже. И на обед. И на поздний ужин. Особенно когда ты используешь магию.

— У тебя кинк на магию? — спросил я, ибо смог только на этом сосредоточиться.

— Да. Но только на твою. Твоя магия меня возбуждает, — сказал он с таким видом, будто хотел быть где угодно, только не здесь. — Вообще-то всё, что ты делаешь меня возбуждает. Даже твои нелепые сексуальные каламбуры. Помнишь, как в ресторане ты заключил тех тёмных волшебников в камень?

— Ага, — сумел выдавить я.

— Я хотел признаться, что тоже стал каменным. — Райан наклонился и ударился лбом о стол. — Почему, почему, почему я сказал это вслух? Прошу. Кто-нибудь. Хоть кто-нибудь. Убейте меня.

— Сексуальный каламбур, — выдохнул я. — Рыцарь Сладкое Личико скаламбурил.

— Вот опять! — воскликнул он. — Рыцарь Сладкое Личико. Что это?

— Ты — рыцарь, — ответил я. — И твоё лицо сладкое.

— Считаешь меня сладким? — спросил Райан, внезапно застеснявшись.

— О боги, — простонал Гэри. — Так неловко, что я даже не могу это вынести. Физически больно от того, как это неловко. Меня даже не волнует, что мы, очевидно, в смертельной опасности. Я просто не хочу больше слушать, как вы двое флиртуете. Элоиз? Ю-ху, Элоиз? Если ты собираешься нас убить, не могла бы ты сделать это сейчас? Больше не могу их выносить.

Тигги тыкал в его лицо и хихикал.

— Я любить всех, — сказал он. — Кроме тех, кто обижать Гэри и Сэма. Этих людей я крушить.

Все за столами пялились на нас, но мне было всё равно, потому что у Райана, мать его, Фоксхарта, встал из-за меня.

Не теряй головы, Сэм. Ты под заклинанием правды, но ты справишься. Просто не теряй головы.

Поэтому я открыл рот и не потерял голову.

— После нашей первой встречи я дрочил, фантазируя о тебе, — выпалил я и тут же поморщился. Не терять головы? Да кому она нужна!

— Тебе было пятнадцать, — шокировано выпалил Райан. — Почему ты… Я даже не могу… На следующий день после нашей встречи, я дрочил думая о тебе.

— Мне было пятнадцать, — вскликнул я, широко раскрыв глаза.

— Знаю. Я три дня чувствовал себя виноватым, но потом сделал это снова. Твой рот.

— Что не так с моим ртом?

— Ничего, — ответил Райан. — Просто в нём нет моего члена, и, чёрт возьми, это нужно прекратить. — Он был в ужасе.

Я тоже. Только у меня ещё и встал.

Страх и эрекция жуткая комбинация. Просто мучительная.

Как и все мои мысли: признаться Райану, что он — мой краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень…

Вместо этого мне удалось выпалить:

— Я Мервин! — Получилось с запинками, словно я подавился.

— Сколько зелья вы им дали? — спросила Элоиз, нахмурившись.

Мужчина напротив меня ответил:

— Слишком много. Я думал, раз они волшебные, им нужно больше. Поэтому дал в три раза больше обычной дозы. — Он посмотрел на меня с раскаянием. — Мне очень жаль.

— Я не прощаю тебя. Ни капельки. Не дождёшься. На самом деле, я так далёк от прощения, что даже понятия не имею, что это такое. Так что не видать тебе моего прощения. Ты козёл.

Мужчина надулся.

Хорошо. Я почувствовал себя лучше. Немного.

— Будет хуже, прежде чем станет лучше, — со вздохом произнесла Элоиз.

— Мервин? — спросил Гэри.

— Мервин, — сказал Тигги. — Не Мервин. Ты Сэм.

— Мервин? — спросил Райан, нахмурив брови. Затем до него дошло. — Что?

Молчи. МОЛЧИ.

— Я хожу на встречи фан-клуба Райана Фоксхарта, переодевшись в парня по имени Мервин, потому что втайне сохну по тебе и твоим бицепсам. И ещё? Мои кексы не сухие, и любой, кто говорит обратное лживый ублюдок. — Я посмотрел на жителей Таркер Миллс, которые так и не решились сказать что-либо о моих кексах.

— Я так и знал, — прошептал Гэри. — Я, блять, знал, что ты жутковатый в слащаво-романтическом смысле и делал вещи, которые большинство людей сочли бы нелепыми. Ты замаскировался в фан-клубе Райана. Кто так делает?

— Влюблённый Сэм — жуткий Сэм, — согласился Тигги.

— Я также Фоксист, — признался я, хотя готов был сделать всё что угодно, лишь бы промолчать. — А потом Райан дал мне свой автограф, думая, что я Мервин, и сказал, что он Сэмтист. Вернувшись в замок, я положил автограф под подушку. И я был по меньшей мере на тридцати встречах, и совсем не хотел говорить об этом вслух. Очень не хотел. — Я попытался закрыть рот, но не смог удержаться и добавил: — ХэвХарт навсегда!

— Мне кажется, это выходит из-под контроля, — пробормотала Элоиз. — Почему бы нам не…

— Я знал, что это ты, — сказал Райан. — Ладно, ну, не знал. Но я чувствовал.

— Бессмыслица какая-то. Но да ладно. Ты можешь быть бессмысленным, и я всё равно буду лю… нет! — Я оглянулся на Элоиз. — Ты не отнимешь этого. Ты не можешь забрать это у меня.

Я попытался притянуть магию к себе, и на периферии заиграли зелёный и золотой. Я встал, отодвинув стул.

— Сядь, — приказала Элоиз.

Я открыл рот, собираясь сказать, чтобы она отвалила, а потом поджечь всю эту грёбаную деревню, но вместо этого сел.

— Никакой магии, — велела она.

Зелёное и золотое исчезли, будто их и не было вовсе.

— Я пиздец как тебя презираю, — честно признался я.

Ей наплевать.

— Подпалины, — сказала Элоиз. — Возле дерева, которое подожгли гекконы.

— Молния тёмных волшебников. Я поглотил их магию и сделал своей.

Я думал, что это вселит в неё страх перед богами, но Элоиз лишь покраснела и чаще задышала.

— Он будет так доволен, — прошептала она. — Нашему подношению.

— Кто?

— Наш Всеотец, — ответила Элоиз, и жители Таркер Миллс склонили головы в молитве.

— Всео… — Я замолчал, мой взгляд упал на ленту. Особенно на зверя, вышитого в верхней части. Всё встало на свои места. — Дракон. Вы поклоняетесь дракону?

— Он сошёл с небес, — сказала она, и жители тихо с ней согласились. — Дракон пришёл к нам, и мы поняли, что нашли своё предназначение.

Я покачал головой.

— Бессмыслица. Дракон в Верании объявился недавно. Как давно вы о нём знаете?

— Пятьдесят семь славных дней, — ответила Элоиз.

— Пятьдесят семь дней, — повторил я.

— Да.

— За пятьдесят семь дней ты превратила весь город в культ.

— Не культ, — огрызнулась она. — Религию.

— Пятьдесят семь дней, — повторил я. — Ты создала целую религию менее чем за два месяца!

— Впечатлён?

— Я впечатлён, — признался я. — Ты, должно быть, какой-то особый вид сумасшедшего, если смогла создать идолопоклонство за такой короткий срок.

Элоиз быстро встала.

— Я не сумасшедшая.

— Немного сумасшедшая, — заметил Гэри.

— Много сумасшедшая, — сказал Тигги.

— Сумасшедшая, и ты насильно кормишь своих людей зельем внушения, — обвинил я. — Ну же. Позволь мне использовать магию. Ты, хоть и леди, и выглядишь как бабушка, но я всё равно хочу тебе врезать.

— Используй магию, — шепнул мне Райан прямо в ухо. — Медленно. Чтобы я мог всё разглядеть.

— Как только мы выберемся, я использую на тебе столько магии, — прошептал я. — Что покрою тебя полностью. — В тот момент я очень пожалел, что не родился немым и повстречал Райана Фоксхарта.

— Прекратите! — завопил Гэри.

— Да. Покрой меня своей магией. — Райан покраснел так сильно, что я испугался, что он взорвётся. — Я хочу заткнуться. Ты не представляешь, как сильно я хочу заткнуться. — Он наклонился ближе, и я почувствовал его дыхание на лице. Пахло кукурузой и возбуждением.

— Эм-м-м, — протянула Элоиз. — Может, вы, ребята, могли…

Мы полностью её проигнорировали.

— Я собираюсь произнести очень много заклинаний, — продолжил я, ибо просто не мог остановиться. — Ты даже не поверишь, сколько заклинаний я могу произнести. Флора Бора Слам, ублюдок. — Наши губы были в сантиметрах друг от друга.

— Я хочу, чтобы ты меня от флораборасламил, — прошептал Райан, и я просто поперхнулся.

— Терапия, — выпалил Гэри. — Мне понадобится очень много часов терапии. Это как наблюдать за спариванием коров, мокро, липко и неудобно, но я не могу отвести взгляд, потому что боюсь, что на меня попадёт сперма.

— Мы не коровы, — прорычал я.

— Я не очень хорош в метафорах, — признался Гэри. — Стараюсь, но не получается. Хотел бы быть лучше. А ещё бы научиться танцевать чечётку и плести макраме, потому что я недостаточно распутный.

— Думаешь, макраме — это распутно?

Ни с того ни с сего, Тигги сказал:

— Я любить курицу. И черепах. И небо. И туфли.

Гэри нахмурился.

— Да, Сэм. Прости, если макраме не соответствует твоим представлениям о распущенности, как желание покрыть Райана своей магией.

— Звучит так потрясающе, — вздохнул Райан, и я собирался его поцеловать. Я, блядь, его поцелую и…

— Вот только у тебя есть жених, — отрезал Гэри, и на этом все мои мысли о поцелуях испарились.

Ауч.

Я отдёрнул голову. Моё сердце сжалось.

— Ты любишь Джастина, — прошептал я. — Ты любишь его и хочешь выйти за него замуж, родить ему детей, жить в замке и сосать его член при лунном свете, пока он называет тебя «булочка» и «пупсик».

— Пупсик? — пробормотала Элоиз.

Райан решительно покачал головой.

— Нет, Сэм. Послушай. Всё не так. Это…

— Достаточно, — прорычала Элоиз. — Больше никаких разговоров.

Мы оба замолчали. У нас не было другого выбора. Райан выглядел разбитым, будто больше всего на свете он хотел продолжить разговор и закончить предложение, но внушение было сильным, и мы могли делать только то, что велела Элоиз.

— Итак, — сказала она, — на чём мы остановились? Ах, да. На подношении.

И я просто знал, что она вот-вот начнёт свой злодейский монолог, но ничего не мог сделать, чтобы её остановить. Хотя, если бы взглядом можно было убивать, то, как только Элоиз открыла бы рот, её голова слетела бы с плеч.

Но, видимо, Элоиз была не в настроении для монолога и вместо этого сразу перешла к делу.

— Всеотец скоро будет здесь. Мы не должны заставлять его ждать. Майкл, Фрэнк. Будьте добры, проводите ученика к алтарю. У него свидание с богом.

Двое очень крупных мужчин встали из-за дальнего стола и пошли ко мне. Я попытался сделать что-нибудь, что угодно, чтобы остановить их, но зелье, которое нам подмешали, оказалось сильнее. Гэри, Тигги и Райан тоже боролись с ним, и когда мужчины схватили меня за руки, я встретился взглядом с Райаном. Пот струйками стекал по его лбу, пока он пытался пошевелиться. В его глазах был страх, но не за себя. За меня. И я на мгновение задумался, что могло случиться с нашими отношениями, после вынужденного признания правды.

Мне было интересно, что бы случилось.

Затем меня ударили по затылку, и всё потемнело.

Глава 20

Сексуально агрессивный дракон

Я пришёл в себя и осознал три истины:

Во-первых, у меня чертовки сильно болела голова.

Во-вторых, я до жути ненавидел кукурузу и Таркер Миллс.

В-третьих, Райан Фоксхарт хотел заняться со мной сексом.

Я открыл глаза и понял ещё две истины.

Я был посреди долины на каменном алтаре, привязан к столбу; тяжёлые цепи обвивали мою грудь, прижав руки к бокам.

И я был один.

— Ублюдки, — пробормотал я.

Возможно, я и правда частенько попадал в плен.

Эликсир внушения всё ещё действовал, поэтому я чувствовал себя вялым и слабым.

Просто замечательно.

Но я не так уж и долго был в отключке. Солнце всё ещё высоко в небе. Сверху густые белые облака, а внизу ярко-зелёная трава. Мягкий ветерок трепал волосы. Донося приятный сладкий запах. Расслабляющая атмосферка, вот только я был прикован к жертвенному алтарю и не должен был пахнуть сладко. Очевидно, пока я был без сознания, меня опрыскали чем-то напоминающим какой-то мясной сок (я надеялся, что это мясной сок, а не феромоны из анальных желез яка), который, я уверен, должен сделать меня более аппетитным для любых крупных хищников, которые захотят мной полакомиться.

Мне стало интересно, со сколькими людьми Элоиз поступила также.

И что она собиралась делать с Гэри, Тигги и Райаном.

Я изогнул шею как можно сильнее, пытаясь заглянуть за спину. Видно было не особо много, столб слишком широкий. Только долину, что простиралась вдаль.

Сам алтарь выглядел совсем новым, гладкий камень блестел на солнце, и я вспомнил, что технически культ использовал этот алтарь всего пятьдесят семь дней, и всерьёз задумался над замечанием Райана о том, что я всегда в центре всей хренотени, что творится в Верании.

Но потом вспомнил, как однажды Морган случайно стал бородатой леди с амнезией и шесть месяцев работал в бродячем цирке, и решил, что это скорее фишка волшебников, чем фишка Сэма.

После этого мне полегчало.

На пару минут.

Потом стало скучно.

— Очень не хочется быть прикованным посреди поля, — произнёс я никому конкретно не обращаясь.

Десять минут спустя.

— Эй, рукоблудники и распутники!

Всё, что вам нужно для ясности —

Послушать, как я пою куплет или три

Здесь, на земле лени и жадности!

Ещё десять минут спустя.

— Ну-у. Райан хочет заняться со мной сексом. Мило.

Ещё пять минут спустя.

— О боги! Он хочет заняться со мной сексом! Что, блять, мне делать? Он же помолвлен с принцем. Все узнают, я стану разлучником, меня арестуют, бросят в подземелье, и я буду какать в ведро и больше никогда не увижу белый свет. И всё потому, что я не могу контролировать свои чувства и член, и я…

Ещё тридцать четыре минуты спустя.

— … А что если он женится и попытается сделать меня своим любовником? Я не буду чёртовым грязным секретом! Я грёбаный волшебник, и не буду его шлюхой, тёплой дыркой, которую он может драть, когда у фригидного принца не встанет. Пошёл ты, Райан Фоксхарт! К чёрту тебя и всё, что с тобой связано! Мне это не нужно. Я в полном порядке…

Ещё двадцать шесть минут спустя.

— … И можешь не сомневаться, что если он заставит меня надеть пояс с подвязками, то я заставлю его надеть такой же. Не позволю его кинкам стать важнее моих. Хочу трахнуть Райана, пока на нём нет ничего, кром… о-о-о. Так-то лучше.

Потому что внезапно тяжёлое, тягостное чувство отступило, будто его и не было вовсе. Я мог снова ясно мыслить. Магия потекла по венам. Я всё ещё чувствовал небольшое першение в горле, неприятное чувство так и твердило повинуйся, повинуйся, повинуйся, но начинало ослабевать. Скоро всё закончится.

И теперь я просто раздражён и взбешён.

Цепи, похоже, не были заколдованы, чтобы приковать меня к месту намертво. На алтаре вырезано несколько неумелых рун, но они не законченные и явно сделаны рукой новичка. Внезапно пропажа людей из окрестностей Старой Просеки обрела гораздо больший смысл. Должно быть культ Элоиз их похитил и принёс сюда в качестве жертвы дракону. Вот же сука.

Я пошевелил руками и начал толкать зелёное и золотое по металлу вокруг груди и плеч. Я даже не пытался произнести древние слова Земли. Да мне и не нужно было.

Цепи рухнули.

Я потянулся и размял шею.

Согнул и разогнул руки.

— Ты связалась не с тем волшебником, — прорычал я, почувствовав себя офигенным от того, насколько круто это прозвучало.

Я сделал шаг, споткнулся о свои же ноги, упал с алтаря и плюхнулся животом на землю и почувствовал себя менее офигенным.

— Не в порядке, — прохрипел я, пытаясь вдохнуть поглубже, перекатился на бок и свернулся в клубок. — Я не в порядке. Всё болит. Всё очень сильно болит. Просто останусь здесь и умру. Не стоит беспокоиться о…

Громкий рёв эхом разнёсся по долине.

— Трахните меня семеро, — лаконично выругался я и посмотрел на север.

На склоне сидел и смотрел на долину знакомый чёрный дракон. Прошло всего несколько недель с тех пор, как я видел его в последний раз, но на сто процентов уверен, что дракон стал больше. И злее. И, возможно, у него появилось больше зубов. Наверняка, чтобы меня съесть.

Пока я пялился, дракон расправил огромные крылья, весь его вид внушал благоговейный трепет. Ну, это был бы благоговейный трепет, если бы я не был объектом его пристального внимания. Теперь это просто ужасающе, и вся показная храбрость, которой я набрался, когда с меня упали цепи, быстро улетучилась.

Я широко раскрыл глаза, когда дракон резко опустил крылья, и трава вокруг его лап затрепетала под напором ветра. Крылья поднялись вверх, затем снова опустились, и дракон оторвался от земли и взлетел.

Признаю, даже если от этого больно, что вместо потрясной фразы, которую бы цитировали десятилетия спустя (Думаешь, что справишься со мной? Отлично! Нападай, дружок!), я пискнул:

— Святые маринованные яйца! — И попытался встать.

Конечно же, я снова споткнулся, ударился головой о каменный алтарь и задумался, откуда взялись яркие мерцающие огоньки.

Я открыл глаза, земля вокруг дрожала.

Массивная голова дракона смотрела на меня сверху вниз. Ноздри раздувались, он учуял запах, я теперь был абсолютно уверен, феромонов анальных желез яка, потому что это моя жизнь. Дракон высунул язык, огромная раздвоённая штука потёрлась о моё лицо, оставив за собой густой липкий след.

— Должен признать, — прохрипел я. — Не топ десять лучших впечатлений в моей жизни.

— Волшебник, — прорычал дракон. — Я презираю волшебников.

— Да-да. Ты не любишь волшебников из-за магических фокусов и красивых блёсток.

Дракон в удивлении откинул голову назад.

— Ты меня понимаешь? — спросил он глубоким и грубым голосом.

Я закатил глаза.

— Разумеется.

Он снова рванулся вперёд, щёлкнув пастью возле моего лица. Обдавай меня горячим и влажным дыханием. Каким-то образом мне удалось не пискнуть.

— А ты симпатяжка, — прорычал дракон. — Но я без колебаний тебя съем. Вкусненький пирожочек. Хочу попробовать тебя на вкус, прежде чем проглочу целиком.

— Звучит не очень весело, — сумел я выдавить. — Я одни кожа да кости. Никакого мяса. Ты просто потеряешь время. Честно пречестно.

— Почему ты меня понимаешь? — спросил дракон, поскребя огромным когтем около меня. Вырвав куски травы из земли и оставив длинный грязный след. — Раньше такие как ты со мной не разговаривали. Расскажи мне, симпатяжка. Пока я не устал от тебя и не начал есть твои ноги.

— Не знаю, — выдохнул я, и, видимо, это был неправильный ответ, потому что дракон оскалил зубы прям у моих пыльных ботинок. — Никто не знает! Я всего лишь ученик.

— Ученик, — насмехался дракон. — Слабый маленький человечек.

— И всё же остановил твой огонь, правда ведь?

Дракон нахмурился.

— Теперь я тебя вспомнил. Твою маленькую ледяную искорку. Ты думал, что самый умный. Когда я видел тебя в последний раз, ты лежал под грудой обломков. Как тебе удалось выжить?

Я пожал плечами.

— Удар слабоват. Когда тренируешься не забывай уделять время ногам.

Дракон зашипел.

— Может, проверим насколько мои удары слабые?

— Думаешь, что справишься со мной? Отлично! Нападай, дружок!

И договорив эту потрясную реплику, я поднял руку и ударил дракона в глаз.

— Ай! — закричал он, отдёрнув головой назад. — Какого хрена ты это сделал?

— Ха! — воскликнул я, встав на ноги. — Получи, ублюдок!

— Ты ударил меня в глаз. — Дракон покачал головой, быстро моргая.

— Считай это… — Я сделал драматическую паузу. — Око за око. — Затем поморщился. — Ладно, в голове это звучало гораздо круче.

— Не думаю, что это кому-то показалось бы крутым. — Он покачал головой, очевидно, пытаясь проморгаться.

— Эй!

— Нет, серьёзно. Из всех мест, куда можно ударить, ты выбрал глаз. Кто так делает?

— Ты собирался меня съесть!

Дракон фыркнул, и из его носа вырвался маленький язычок пламени.

— Не собирался, хотя сейчас очень серьёзно обдумываю эту мысль.

— Ты не можешь угрожать неминуемой смертью и ожидать, что никакой реакции не последует, — парировал я.

— Это называется позёрство, — сказал дракон. — Всегда так делаю. Вы, люди, постоянно приходите в мою долину и привязываете себя без видимой причины. Я спускаюсь, реву и рычу, затем разрываю цепи и позволяю уйти. Люди всегда убегают. Но не-ет. Тебе обязательно нужно было использовать свои маленькие человеческие ручки и ударить меня в глаз.

— У меня не маленькие руки, — заявил я, пытаясь сохранить честь. — Чтоб ты знал, у меня большие руки. Все так говорят. — Никто так не говорил, но ему знать необязательно.

А потом Дракон на меня покосился.

— Ты знаешь, что говорят о больших руках. Ты большой, маленький волшебник?

— О боги, — прошептал я.

Дракон свернул одну из своих массивных лап в кулак и опустил рядом со мной. Он почти с меня ростом.

— Такой большой, — выдохнул я.

— К слову о больших руках.

— Чувак. Что? — И тут: — О, чувак. Ты говоришь о своём члене?

— Ты выглядишь взволнованным, волшебник, — произнес дракон, наклонившись ближе и вдохнув мой запах. — Ты возбудился?

Я правда, правда при правда ни на капельку не возбудился.

— Ты сказал, что хочешь трахнуть меня после того, как попробуешь на вкус!

— Ты этого хочешь, симпатяжка? Я дракон, и, может, если тебе повезёт, отдраконю тебя по самое не балуй.

Ну вот, приплыли.

— Хм. Возможно, это слишком.

— Или недостаточно?

— Нет. Определённо слишком. — Я начал медленно отступать. Но на каждый мой шаг назад дракон делал шаг вперёд, и я постоянно оказывался в его тени.

— Любишь экспериментировать, симпатяжка? — спросил дракон. — Я про секс.

— Нет, — честно ответил я. — Думаю, мне нравится римминг, но я никогда не пробовал. А ещё? Думаю, ты не любишь экспериментировать, ты просто сексуально агрессивный. Есть разница.

— Серьёзно? Не знал.

— Иу. Попахивает насилием.

Дракон нахмурился.

— Я никогда в жизни никого не насиловал, — сказал он обиженно. — Каждый хочет получить кусочек меня.

— Из-за размера твоей… руки.

А потом, просто потому, что мой день, видимо, был недостаточно странным, дракон улыбнулся. Во все свои, казалось, тысячу зубов.

— У меня большая рука, — согласился он, делая ещё один шаг вперёд.

— Ты забрал кое-что у короля, — перешёл я к делу.

— Неужели? — прорычал дракон. — И что же?

— Ты знаешь.

— Скажи.

— Принца.

— Ах, — сказал дракон. — Мне жаль, но твой принц в другом замке.

— Чего? — Я впал в ступор. Как в другом замке?

Дракон вздохнул.

— Современная молодёжь. Совсем не уважаете классику.

— Он жив? — спросил я, не позволяя дракону отвлекать меня и дальше.

— Может, я его съел.

Да не в жизнь.

— Ты бы не стал.

— Откуда знаешь? Драконий эксперт?

— Эй! Я могу с тобой разговаривать, так ведь? Сколько ещё людей способны на такое?

— И то верно. Но я ещё не решил, это хорошая или плохая новость. Может и то, и то. — Дракон снова щёлкнул пастью. Я бы закатил глаза, но в приступе абсолютного ужаса старался отступить как можно дальше. И страх был оправдан. Потому что большие зубы — страшные зубы.

— Ты сказал, что ранее отпускал других связанных людей.

— Точно. Ну. Гр-р-р. А-р-р. Я свирепый зверь и всё такое. И кстати, почему люди здесь привязываются?

— Серьёзно?

Дракон наклонил ко мне голову в ожидании.

— О боги, — пробормотал я. — Ты станешь таким невыносимым, когда узнаешь.

— Что узнаю?

— Видел деревню за пределами долины?

— Ага, — ответил дракон. — Я иногда гоняю их овец.

— Чтобы их съесть?

Дракон скорчил гримасу.

— Нет. Мне просто нравятся звуки, которые они издают, когда с криком от меня убегают. Прям как ты.

— Я не похож на испуганную овцу!

Он дёрнул головой в мою сторону, и я, возможно, вскрикнул. Слегка.

Дракон усмехнулся.

— Маленький симпатяжка овцеволшебник.

— Козёл, — пробормотал я.

— Мне это уже говорили. Деревня?

Я застонал.

— Похоже, они создали культ и сделали тебя главным божеством, а люди, которых здесь привязывали — это принесённые тебе жертвы, потому что деревенские считают тебя кем-то вроде бога. Ничего особенного. Однажды мне купили сэндвич, потому что я ученик Королевского волшебника. То же самое, подумаешь.

Я мало чего знал о драконах. Но признаюсь, что никогда не задумывался может ли дракон выглядеть самодовольным. Но теперь у меня возникла такая мысль, потому что этот ублюдок нахохлился.

— Правда? Бог, говоришь? Жертвы? Ну что ж. Это многое, очень многое меняет.

— Нам нужно вернуться. Те люди ужасные, и едят слишком много блюд из кукурузы. Мы должны их остановить. У них мои друзья и…

— Не-а, — перебил дракон. — Не сейчас. Есть кое-что, что ты должен для меня сделать. Как бог, я тебе приказываю.

— Аргх. Иди в жопу.

— Может, позже, симпатяжка. Сначала я хотел бы посмотреть, на что способен твой ротик, даже если ты волшебник.

— Ты, сукин сы…

Я даже не успел дёрнуться и придумать план защиты от существа, которое возвышалось надо мной и закрывало собой солнце, как оказался в когтях, а огромные крылья дракона хлопали вверх-вниз. Вокруг взвыл ветер. А потом мы всё поднимались, поднимались, поднимались, и я закричал:

— Грёбаный засранец!

Дракон лишь буркнул.

Подо мной исчезла земля, и я довольно быстро понял, что не в ладах с высотой. И полётами. Оказалось, что у меня необычайный страх падения с высоты, и поэтому, когда мы пролетали сквозь облако, я как бы выблевал большое количество кукурузы.

Дракон повернул голову, взглянул на меня и пожаловался:

— Как же мерзко. — Я хотел не к месту заметить, что лучше бы он смотрел на то, куда летит, а не пялился на меня. — Я был бы благодарен, если бы ты больше не блевал на меня. Я недавно принял ванну.

— Я буду благодарен, если ты меня отпустишь! — выкрикнул я в ответ.

— Уверен?

— Как никогда!

— Ну ладно, — сказал дракон, пожав плечами.

А потом он раскрыл когти и отпустил меня.

Тогда-то я и решил, что мы с драконом никогда не станем друзьями.

Пока я падал, в ушах ревел ветер. Я сказал себе, что я волшебник, чёрт возьми, и могу легко найти выход из этой ситуации, но вместо того, чтобы действительно найти выход, я закричал, довольно громко.

Говорят, что за мгновение до смерти жизнь пролетает перед глазами.

Полная чушь.

Потому что перед смертью всё, на чем ты можешь сосредоточиться, так это на своей скорой смерти. Я думал о том, как будет больно. Как будет выглядеть моё тело, когда на него наткнутся. Буду ли я похож на человека? Или буду большой лужей мяса, крови и костей? Мама и папа огорчатся, и Морган тоже. Рэндалл, вероятно, испытает облегчение от того, что я больше не превращу его нос в член. Гэри и Тигги будут меня оплакивать всю жизнь из-за кодекса лучших друзей и, скорее всего, никогда не оправятся, ведь я настолько офигенный.

И Райан. Ну-у. По крайней мере, Райан больше не захочет заняться со мной сексом. Отстой. Я и правда хотел узнать, каково это. Райан. И секс.

Я открыл глаза, чтобы принять своё ближайшее будущее, как мужчина, и увидел перед собой дракона, который с интересом за мной наблюдал. Он свободно падал вместе со мной, его крылья были обёрнуты вокруг тела.

— Веселишься? — крикнул он мне.

— НЕТ, НЕ ВЕСЕЛЮСЬ! — прорычал я.

— О! Плохо. А то я не мог понять по крикам.

— УБЛЮДОК! СПАСИ МЕНЯ!

— Попроси вежливо, — сказал дракон, каким-то образом умудрился выглядеть скучающим.

Я чуть не сказал, что лучше бы умер, но это было бы ложью, а земля уже чертовски близко. Поэтому я проглотил гордость и прорычал:

— ПОЖАЛУЙСТА, РАЗВРАТНЫЙ ШИЗАНУТЫЙ ЧЛЕНОНОСЕЦ!

— Даже не знаю, что это значит, — сказал он, раскрыл крылья и обхватил меня когтями поперек тела. Раскрытыми крыльями дракон поймал восходящий поток, падение сразу же замедлилось, да так резко, что моя спина аж хрустнула. Дракон взмахнул крыльями, и мы снова поднялись в небо.

— Буду честен, — устало произнёс я. — Кажется, я обделался.

— Бе-е-е, — протянул дракон. — Научись жить на полную, королева драмы.

— Ещё раз меня уронишь, и я выверну тебя наизнанку.

— О-о, как страшно. Ты сделаешь это своими маленькими человеческими руками?

— Я тренируюсь!

Он ждал.

— Ну. Ладно. Не прям тренируюсь. Думаю об этом. Иногда. У меня не крошечные руки!

— Как скажешь, — выдохнул дракон. — Ты окажешь мне услугу.

— Ага. Об этом. Отказываюсь. — Я до сих пор пытался понять обделался ли я. Очень надеялся, что нет. Было бы больше кукурузы.

— О, нет. Моя хватка слабеет.

И правда ослабела.

Я завизжал как резанный и ухватился за один из его когтей.

— Боги, — выдохнул он. — Какие же у тебя крошечные ручки.

— Это даже не… ты… все драконы такие чертовски раздражающие?

Дракон напрягся.

— Не знаю. Никогда не встречал других.

Я понятия не имел, что на это ответить, поэтому промолчал. Затем закрыл глаза и помолился, чтобы мы поскорее приземлились.

И что я не обделался.

Глава 21

Эм, как-то неловко

Летели мы недолго, и начали снижаться к подножию Северных гор. Оставшуюся часть полёта дракон молчал. Я подумывал о том, чтобы засыпать его вопросами (когда ещё представится возможность поговорить с драконом?), но вместо этого боролся с поступающей тошнотой.

Поэтому испытал огромное облегчение, когда снова увидел землю. Заметив каменное строение, возвышающееся посреди долины, я понял, что мы прилетели к замку, о котором пару недель назад говорил Димитрий.

— Боги, — выдохнул я. — Димитрий был прав.

— Кто? — спросил дракон.

— Король фейри. Он пытался заставить меня выйти за него замуж. Не спрашивай. Ситуация вышла из-под контроля. Прям как сейчас, когда меня похитил дракон.

— Я тебя не похищал.

— Эм-м. Ты забрал меня против моей воли. Это, типа, определение похищения, чувак.

— Чувак? — усмехнулся дракон. — Чувак? Не пойму, почему король фейри захотел на тебе жениться, чувак. Если только ты офигенно отсасываешь своим идеальным ротиком.

— И-иу, — протянул я. — Ты просто ужасен. Хоть для разнообразия было бы здорово встретить целомудренного человека или волшебное существо, дабы не бояться за свою девственность. А то уже смешно становится.

— Девственник? — спросил он, глядя на меня, пока мы кружили вокруг замка. — Что ж. Неожиданно. Внезапно появилось желание тебя обесчестить. Знаешь, как говорят, стоит попробовать дракона лишь раз, остальные не удел тотчас.

— Никто так не говорит, — возразил я. — Абсолютно никто.

— Шесть человек сказали, — настаивал он. — Я постарался.

— Разве… это не зоофилия?

— Мы все животные. Дикие, сексуальные, извивающиеся животные.

— Эм, не-а.

— Ты сейчас так говоришь. Просто подожди.

— Мерзость.

Дракон приземлился перед замком. «Замок», возвышавшийся в центре долины, представлял собой большую каменную башню. Она выглядела древней, и вокруг виднелись следы более крупного строения. Вокруг валялись большие куски камня, будто здание разлетелось на куски или рухнуло. Нельзя точно сказать, что это было: церковь или небольшой замок. Да и не важно.

Сама башня была большой, а вход был достаточно высоким, чтобы мог пройти дракон. Кстати о драконах. Он надавил носом на массивные двери, и они со скрипом (аж в ушах зазвенело) открылись, оставив царапины на каменном полу. На секунду мелькнула мысль, с криками и хаотично размахивая руками над головой, убежать куда подальше, но я сумел обуздать страх и последовал за драконом.

Всё-таки церковь. Это уж точно. Давно исчезли скамьи и религиозные иконы со стен, но возвышающийся в дальнем конце помост и размер нижнего этажа говорили о том, что когда-то здесь собирались верующие.

Однако теперь это гнездо дракона.

Где он хранит свои сокровища.

Конечно же, золото. Огромное количество золота: слитки, монеты и самородки. Сверкающие драгоценности, кубки и скипетры. Как ожидаемо.

Из неожиданного — книги.

Библиотека замка Локс могла посоперничать с любой библиотекой Верании. Учёные со всего мира приезжали в замок и неделями пропадали среди полок, находя свитки и тексты, к которым не прикасались веками.

А тут…

У дальней стены, от пола до сводчатого потолка, который в полумраке было сложно увидеть, стояли книги. Больше, чем я видел за всю жизнь. Насколько я мог судить, большинство в хорошем состоянии, хотя некоторые выглядели потрепанными или обгоревшими.

— Я думал, что драконы хранят только красивые вещи, — протянул я. — Предметы, которые блестят и сверкают.

Дракон проследил за моим взглядом, а затем снова посмотрел на меня. Он наклонил голову, и на мгновение я подумал, не совершил ли я какую-то бестактность (не оскорбительно ли обсуждать собственность дракона с драконом?). Но потом он сказал:

— В словах тоже есть красота, — и я не нашёлся с ответом.

И только когда Великий принц Джастин Веранийский спустился по лестнице, я снова обрёл дар речи.

— Дракон, — огрызнулся принц, и я вздрогнул от звука его голоса. — Почему я слышу голоса? Кого ты привёл? Я думал, мы собирались закончить чита…

Заметив меня, Джастин от удивления широко раскрыл глаза.

Он выглядел хорошо. Волосы стали немного длиннее (конечно же, они выглядели более кудрявыми и умопомрачительными; когда мои волосы отрастали, я выглядел как бомж), и Джастин немного похудел, но, похоже, в добром здравии. Он был одет в простую тунику и брюки. Стоял босиком, и по какой-то причине это показалось мне странным. Вся ситуация казалась сюрреалистичной. Обычно принц собранный и сдержанный, а здесь он выглядел как обычный человек.

— Сэм? — выдавил Джастин.

Принц Верании, дамы и господа, мой принц, и вместо того, чтобы обратиться к нему как подобает этикет, я почему-то подумал о том, что его жених хочет со мной переспать, поэтому сказал:

— Приветик, дружище. Как сам? Отлично выглядишь. В плену. Дракона. Который, к слову, тоже меня похитил. Но я здесь, чтобы тебя спасти. Кажется. Уже не уверен. Запутался, зачем пришёл.

Джастин молча на меня уставился.

— Ты очень странный, симпатяжка, — заметил дракон.

Джастин шокировано посмотрел на дракона.

— Ты снова можешь говорить? — потребовал он.

Дракон спросил:

— Теперь ты меня понимаешь?

И я пробормотал:

— Эм, как-то неловко.

— Почему ты всё это время молчал! — выкрикнул Джастин.

— Я говорил, — огрызнулся дракон. — Ты просто не понимал!

— Теперь я тебя прекрасно понимаю! Что ты сделал?

— Ничего! Я привёл сюда волшебника, чтобы он перевёл!

— О, просто прекрасно! Я здесь сижу неделями, а ты только и делаешь, что рычишь на меня, хотя мы могли разговаривать!

— Я не рычал, — прорычал дракон. — Я разговаривал, но ты не говоришь по-драконьи, поэтому и не понимал!

— Погоди-ка. Мы говорим на драконьем или веранийском?

— Я… понятия не имею, — протянул дракон.

Оба уставились на меня. И я выпалил:

— Привет, дружище. Выглядишь очень даже живым. Потрясно, — и при этом с чувством вины подумал о том, как дыхание Райана ощущалось на щеке. Я ужасный человек, и какого чёрта думаю о чужом мужчине? Возможно, Джастин открыл себя с новой стороны, пока находился в плену. Может, он нашёл в себе сердце и смог увидеть, что мир прекрасное и загадочное место, и нет причин всё время быть мудаком.

Джастин закатил глаза.

— Ты его сломал? Он выглядит придурковатым. Ну, больше, чем обычно.

Не-а. Всё ещё мудак.

— Я нашёл его недалеко отсюда привязанным к столбу. — Дракон выпятил грудь. — Похоже, существует культ, который мне поклоняется и приносит мне людей в жертву.

— Я не был привязан к столбу, — поправил я. — Когда ты прилетел, я уже освободился.

— О да, — хмыкнул дракон. — Именно так. А потом ты споткнулся об алтарь и упал на землю лицом вниз.

Джастин фыркнул.

Я посмотрел на них.

— Вы мне не нравитесь.

— Взаимно, — сказали они одновременно.

— Просто отлично, — пробормотал я. — Теперь их двое.

— Почему ты здесь, Сэм? — спросил Джастин.

— Эм. Разве я не сказал? Чтобы тебя спасти? Я думал, это очевидно.

Он рассмеялся.

— И это твой план спасения? Серьёзно?

— Эй! Всё шло по плану, до культа! — И Тёмных, и огненных гекконов, и фейри, и драг-квин, но ему не нужно было об этом знать.

— Культ, — прошептал дракон. — Культ в честь меня.

О боги. Они с Гэри не должны встретиться.

— Я даже немного оскорблен, — фыркнул Джастин. — На моё спасение отец послал только тебя? Я думал, что достоин, по крайне мере, отряда рыцарей.

— Меня вполне достаточно!

— Ну, это неправда, Сэм, — парировал Джастин. — Не знаю, почему ты настаиваешь на обратном.

— Ну-у, — злорадно протянул я, вспомнив о признании Райана. — Я не один. Со мной Гэри. Тигги. И Райан.

Джастина нахмурился.

— Да ладно, — пробормотал он. — Ты. Гэри. Тигги. И Райан. Значит, вот кого послал мой отец.

— Полагаю, это что-то вроде испытания. Честно говоря, не до конца понял. Кажется, король сказал что-то о том, что будет романтично, если Райан прискачет на коне, чтобы убить дракона и спасти принца. Но из-за расизма по отношению к Гэри коня не будет. У короля странное представление о романтике. В конце концов, он пытался выдать меня замуж за Капитана Сексуальное Домогательство, с глазами насильника. Как ещё у кое-кого. — Я покосился на дракона.

Конечно же, он меня проигнорировал.

— Убить дракона? — возмутился он. — Как по-варварски.

— Ты пытался нас поджечь!

— Я пытался поджечь тебя, — поправил дракон. — Ты волшебник. И заслуживаешь сгореть в огне.

— Как грубо.

— Нет, — ответил он. — Всего лишь правда.

— И если бы я не был волшебником, то мы с Джастином поджарились бы до косточек, и ты не смог бы его присвоить.

— Из-за твоих магических фокусов, — дошло до дракона. — И красивых блёсток.

— Именно, — сказал я. — Не благодарите. Оба.

Они закатили глаза.

— Где же оставшаяся часть удручающего отряда спасения? — спросил Джастин.

— Вот же чёрт, — вспомнил я. — Они до сих пор у культа. Скорее всего. Деревенские накормили нас блюдами из кукурузы и подсыпали туда эликсир внушения и правды, мы даже не успели ничего сделать.

Джастин отступил назад. Затем откашлялся. Его взгляд метнулся куда-то за моё плечо, затем снова вернулся ко мне.

— Эликсир правды? — переспросил принц.

Твою же.

— Э-эм. Да? Да.

Он кашлянул.

— И… какая правда?

— Волшебная? — Наверняка, прозвучало правдоподобно.

— Волшебная правда.

— Ага. Вот почему сначала они решили принести в жертву меня. Думали, что я понравлюсь дракону.

— Ни за что, — возмутился дракон. — Может, стоит покарать своих последователей, раз они не знают моих желаний. Ты милый, но от тебя воняет магией. И тебя на меня вырвало. Не с этого я хочу начать интимные отношения.

— Ты меня уронил, — напомнил я ему. — Аргх. И я спорю не потому что хочу начать с тобой интимные отношения. Ты не в моём вкусе. Мне больше нравятся мужчины более… не ты.

Дракон надулся.

— Ты не знаешь, что теряешь.

— И хорошо.

— Раскрылась ещё какая-то правда?

Да. Чертовски много. Так много правды, что я даже не уверен было ли это наяву. Поэтому ответил:

— Нет. В принципе всё.

— Ты просто ужасный лжец, — сказал Джастин.

— Не соглашусь, — парировал я.

— Расскажи мне.

— О чём?

— Что он сказал?

— Райан?

— Сэм.

— Я не увиливаю.

Джастин сделал шаг ко мне.

— Ты точно увиливаешь.

Я ответил:

— Немножечко, — вот как сказать принцу, что у его жениха рыцаря-коммандера кинк на магию, и он хочет поиграть с моей задницей? Вот уж встал так встал… вопрос.

(Сексуальный каламбур)

— Он рассказал тебе о нас? — спросил Джастин, прищурившись.

Что. За?

— Что насчёт вас?

— Эм. Неважно.

— Джастин.

— Кажется, я тебя люблю, — промурлыкал дракон.

Я молил богов, чтобы он признался не мне.

Не мне. Дракон смотрел прямо на Джастина.

— Ха-ха, — выпалил я. — Офигенно.

— Что? — спросил Джастин в недоумении.

— Твоё лицо, — сказал дракон. — Хочу сделать с ним всякое.

— Ха-ха. Ещё офигенней.

— Я даже не знаю, как тебя зовут, — пытался выкрутиться Джастин.

Дракон встал во весь рост. Распахнул крылья. Он выглядел гордо. Величественно. Ужасающе.

Я ждал, затаив дыхание. Потому что это был важный момент, возможно, даже исторический. Драконы давали себе имя не при рождении. А после многочисленных испытаний и пережитого опыта. Их настоящие имена олицетворение силы. Драконы редко делились с другими своими именами. Тот факт, что дракон был готов поделиться с нами истинным именем, был ничем иным, как чудом. Я напомнил себе записать это в Гримуар, которым пренебрегал в последние пару недель.

Я знал, просто чувствовал, что у него величественное имя, что-то вроде, Штормовая Скала, Горящий Взор или Крылья Сердца (конечно же, мой список возможных имён волшебных существ не самый потрясный).

Дракон произнёс:

— Я потомок Древнего Рода; во мне течёт кровь тысячи предков. Я родом из далёких джунглей, из страны, которую ни один человек не видел. Я — огонь, кожа и крылья. Я — чёрный дракон. Я — Зверь с Востока. Я…

— О боги, боги, боги, боги, — полуистерично бормотал я.

— … Кевин, — торжествующе закончил дракон.

— БОГИБОГИБОГИ… погоди-ка. Что?

— Кевин, — повторил дракон.

— Тебя зовут Кевин.

— Да, — всё ещё с гордо выпяченной грудью, сказал Кевин, взгляд устремлён вдаль, словно размышляя о драконьих тайнах, которые нам, простым смертным, никогда не понять.

— Ке-вин, — растянул я, пытаясь понять, почему это не звучит как Горящий Взор. — Хм.

Дракон косо на меня глянул, а затем снова встал в величественную позу и уставился на горизонт.

— Кевин.

— Ну-у, — протянул я. — Это… имя. Ты его выбрал. Для себя.

— Да. Я десять лет размышлял, прежде чем выбрать.

— Оно и видно, — медленно сказал я. — И Кевин… лучшее, что ты смог придумать? Очевидно, — быстро добавил я, когда Кевин напрягся. — Оно подходит. Тебе. И твоей сущности. Всей твоей драконности. — Я только всё усугублял.

— Правда же? — спросил Кевин, хотя в голосе были слышны предупреждающие нотки.

Джастин закатил глаза.

— Дракон по имени Кевин в меня влюблён. Я просто… даже не знаю, что сказать. Боги.

— Дракон по имени Кевин хочет меня трахнуть, — сказал я, не подумав. И тут же поморщился.

— Что? — Низким голосом спросил Джастин. Запахло жаренным.

— Что что? — переспросил я.

— Малыш, — пролепетал Кевин, обращаясь к Джастину. — Всё не так. Нет, малыш. Посмотри на меня. Ты единственный для меня мужчина. Эй-эй. Посмотри на меня. Посмотри на меня, Ясноглазка. Кто мой большой сильный принц? Хм? Я не хочу его трахнуть. Больше нет. Это было так давно. Ещё до того, как я тебя встретил. Тогда я был совсем другим драконом.

— Эм, — встрял я. — Это было несколько недель назад. А когда ты меня похитил, сказал, что у меня идеальный ротик для минета. И вот только что сказал, что хочешь со мной интимных отношений. Минут пять назад.

Кевин лёг на живот и положил голову рядом с Джастином, который повернулся спиной к дракону, скрестив руки на груди.

— Эй. Нет. Послушай. Я не это имел ввиду. Малыш. Посмотри на меня. Ты для меня единственный. Мне плевать, что у него идеальный ротик для минета.

Я скривился от отвращения.

— Иу. И снова? Оскорбительно.

Кевин уткнулся носом в Джастина.

— Малыш, — промурлыкал он. — Только ты. Даже когда мы не понимали друг друга, мы говорили на языке любви.

— Ты переспал с Кевином? — пискнул я.

— Что? — вскрикнул Джастин. — Нет. Боги, Сэм. Ты когда-нибудь думаешь, прежде чем говоришь?

— Да, Сэм, боги, — возразил Кевин. — Не всегда всё дело в сексе, даже если у тебя рот создан для минета.

— Он очень сексуально агрессивен, — признался я Джастину. — Не думаю, что тебе стоит с ним спать.

— Перестань всё мне портить! — прошипел дракон.

— Он помолвлен, — напомнил я Кевину. — С рыцарем.

Кевин фыркнул, из ноздрей вырвались язычки пламени.

— Это легко исправить. Я съем рыцаря, и все дела.

— Ты же не ешь людей, — напомнил я.

— Не ешь? — спросил Джастин. Опустил руки и повернулся к дракону.

Кевин сердито посмотрел на меня, а затем снова на Джастина.

— Нет, — признал он. — Люди слишком костлявые. Я стараюсь придерживаться здорового образа жизни. В основном я вегетарианец. Время от времени могу побаловать себя коровкой в выходной, но не более того.

— Ты вегетарианец, — повторил я.

— В основном, — напомнил Кевин.

— Ты в основном вегетарианец.

— Ага.

— Ты портишь мне представление о драконах, — пожаловался я. — Всё в тебе портит представление о драконах.

— О? — сказал Кевин. — Потому что я у тебя первый?

— Да. Мой единственный и неповтори…

Он поскрёб когтем по земле рядом с моими ногами.

— И что ты чувствуешь, когда потерял драконью вишенку?

Джастин сердито кашлянул. Это было впечатляюще.

Кевин быстро убрал когти и снова повернулся к Джастину.

— Нет, малыш. — начал он. — Это просто шутка. Обычная шутка. Сэм и его идеальный ротик ничего для меня не значат. Ты мой единственный и неповторимый. Ты моя половинка. Без тебя мои шесть сердец просто двадцатикилограммовые органы, которые без причины тупо бьются. Ты особенный.

— О-оу, — я не смог сдержаться.

— Вот увидишь, — заверил Кевин. — Я позабочусь о том, чтобы у тебя было всё…

Внезапно Кевин повернул голову в сторону дверей, затем глубоко вдохнул и выдохнул. Низкий грохочущий звук зародился где-то в районе горла, и дракон грозно зарычал.

— Что теперь? — Я вздохнул, потому что всегда должно случиться что-то ещё.

— Кто-то приближается, — сказал Кевин. — Три сердцебиения. На дороге. В десяти минутах отсюда.

— Это, наверное, культ, — предположил я. — Со своей кукурузой. Не ешь её, потому что в итоге начнёшь рассказывать постыдные вещи, которые ты ещё не готов рассказать, например, как сильно ты хочешь их…

Джастин нахмурился и сделал шаг ко мне.

— Уберечь от всего плохо, — поспешно закончил я. — Поступать плохо — плохо, никто не должен поступать плохо. Особенно по отношению к другим.

— Оставайтесь в замке, — огрызнулся Кевин и выскочил через парадные двери. Он захлопнул их за собой, оставив нас с Джастином в полутьме.

— Эм-м, — протянул я. — Как-то неловко.

Джастин вздохнул.

— Пойдём. Мы можем понаблюдать за происходящим сверху. — И развернулся к лестнице.

Не придумав ничего другого, я последовал за принцем.

Глава 22

Краеугольный камень

Лестница тянулась вверх вдоль стен церкви. Мы миновали пару лестничных площадок, которые давно обрушились, но другие этажи всё ещё были целы и загромождены ещё большим количеством ценностей Кевина. Книги и сокровища, картины и посуда. За три месяца в Верании он собрал довольно много всего. А может, принёс их с востока, из джунглей, где по слухам, обитают призраки.

Последний этаж отличался.

Он был просторным и чистым, в углу стояла большая не заправленная кровать. Возле двери комод, а у противоположной стены книжный шкаф. Сквозь открытое окно падал солнечный свет, веяло сладким весенним ветерком. Уютная комната. Почти как дома.

— Так вот где ты жил, — заметил я.

Джастин заколебался, затем пожал плечами.

— Не так уж и плохо.

— И правда, неплохо.

— Он…

— Кевин?

— Заботился обо мне, — быстро пробормотал Джастин, смутившись. — Выделил комнату. Кормил и давал воду. Принёс вещи. Для меня. Не знаю, как он их достал. И не знаю, зачем. Но всё же принёс.

— Что ж, он кажется замечательным.

Джастин усмехнулся.

— Было лучше, когда я его не понимал.

— Тут, возможно, я виноват. Моя магия… Не знаю. Скорее всего, дело в расстоянии. Моя магия реагирует на драконью, а его магия на мою. Ладно. По чесноку. Понятия не имею.

Джастин стоял возле двери.

— Я ему читаю. Иногда. Дракон любит книги. Даже если их не понимает. Или меня. Ему нравится, когда я читаю.

Я даже не знал, что на это ответить. Поэтому спросил:

— А ты не мог сбежать? Когда дракон уходил?

Джастин пожал плечами.

— Он перекрывал выход из замка.

— Но…

Принц вышел из комнаты.

Я следом.

Мы поднялись по ещё одной лестнице, ведущей к люку в потолке. Джастин надавил на старое дерево, и сверху хлынул солнечный свет. И пока я забирался по лестнице, постоянно моргал дабы прояснить зрение.

Кевин сидел на краю крыши, как каменная горгулья-переросток, хвостом обвивая боковую стену замка. Если бы дракона не звали Кевин, и он не хотел бы, чтобы я ему отсосал, то счёл бы его необыкновенным созданием. К сожалению, он изменил моё представление о драконах, и всё, что мне хотелось, так это прикрыть рот, чтобы никто не смог снова обвинить меня в том, что у меня идеальный ротик для минета.

— Оставайся здесь, мой принц, — сказал Кевин Джастину. — Не спускайся и не пытайся меня защитить.

— И не планировал.

— Даже если покажется, что я на пороге смерти, ты должен оставаться в безопасности.

— Конечно, — скучающе произнёс Джастин.

— Даже если я буду кричать, лежа в лужи крови, ни в коем случае не бросайся вниз и не плачь из-за меня, не признавайся в своей глубокой любви и не умоляй меня не умирать.

— Как скажешь. — Джастин смахнул пылинку с плеча.

— И если я всё же умру, прошу не бросайся с вершины замка, не следуй за мной на тот св…

— О боги, — простонал я, ибо больше не мог это слушать. — Серьёзно? Просто… да ладно. Что это вообще…? Даже не… Боги!

— Романтика, — прояснил Кевин.

— Жуть какая-то.

— Да вроде ничего так, — сказал Джастин, пожав плечами.

Кевин выпятил грудь.

— Как ты собираешься объяснить королю дракона-любовника? — спросил я, не в силах придумать, что ещё сказать.

— Всё просто, — ответил Кевин. — Я молод, у меня большой член, и мне не нужно много времени на восстановление.

— Чувак, — удивлённо сказал я. — Просто. Чувак.

— Он не мой дракон-любовник, — произнёс Джастин.

— Пока что, — добавил Кевин.

— Размечтался, — сказал Джастин. — Мне больше нравилось, когда я тебя не понимал. Ты об этом болтал всё время?

— Поначалу нет.

— Правда? И как долго ты продержался?

— Четыре минуты.

Джастин вздохнул.

— Значит, всё время.

— В основном, — согласился Кевин.

— А потом ты увидел Сэма и его идеальный ротик и теперь настаиваешь на тройничке?

— Чего? — вскрикнул я.

— Нет, малыш, — пролепетал Кевин сладким голосом. — Нет. Ты для меня единственный. Конечно же, нет. Я бы никогда. Никогда бы не согласился. Только если сам захочешь. А ты хочешь? Боги. Я никогда даже не думал о тройничке. А ты думаешь? О нас троих? Только представь, я на спине, а вы двое лазаете по моему члену? Ты этого хочешь?

— Из-за меня, — прошептал я. — О боги, всё из-за меня.

Джастин поморщился.

— Не фанат тройничка-с-Сэмом.

— Эй! — возмутился я, потому что кто-то же должен защитить мою честь. — Я просто идеален для тройничка. Я буду нежным и заботливым, буду следить, чтобы обе стороны получили равное от меня внимание. Когда я с вами закончу, вы станете настолько искушёнными, что не сможете больше ни с кем спать.

Кевин и Джастин на меня уставились.

Твою магию!

— Э-э-э. Если бы это было возможно. Но это невозможно. Во мне должны расцвести семена и создать сокровища, потому что я люблю стоять на коленях перед армиями. Чёрт! Я не это хотел сказать.

— И откуда ты его знаешь? — Кевин шёпотом спросил Джастина.

— Он будет моим волшебником, когда я стану королём, — ответил Джастин. Если на чистоту, он мог бы постараться звучать более радостно.

— Да уж, — выдохнул Кевин.

— Я не буду тебя спасать, — проворчал я Джастину.

— Тогда не придётся тебя есть, — сказал Кевин, щёлкнув зубами.

— Ты меня не пугаешь, — сказал я, хоть это и не совсем правда. — Я не из листьев и веток, ты, псевдо-хищник.

— Это более здоровый жизненный выбор!

— Не говори с Сэмом о жизненном выборе, — посоветовал Джастин. — Все его решения оставляют желать лучшего.

— Ты та ещё задница, — возмутился я. — Ваше Высочество.

Что бы не собирался возразить Джастин, он не успел. Кевин резко напрягся, костяные шипы на его спине встали дыбом. Мы с Джастином посмотрели на проход в долину.

От увиденного моё дыхание сбилось.

— Это то, о чём я думаю? — изумлённо спросил Джастин.

Если он подумал о вооружённом мечом и щитом Райане, скачущем на Гэри во весь опор, и бегущим рядом с ними Тигги, который размахивает огромными кулаками, и они мчатся к замку, тогда да, о том.

Гэри выглядел чертовски величественно, его ноздри раздувались, под самодельным шлемом (и когда он только успел?) развивалась грива, а мантия блестела на солнце. Я напомнил себе, позже сделать ему комплимент.

Тигги выглядел чертовски страшным, со злобным выражением лица и напряжёнными мускулами.

Райан выглядел чертовски сексуально с мечом, щитом и развевающимися на ветру волосами. Я уверен, у меня встал, потому что вид был просто невероятно возбуждающим.

— Это похоже на эротический сон, — выдохнул я.

— Это похоже на что? — спросил Джастин.

— Эм. Ничего. Я ничего не говорил. О, смотри-ка. Происходят нечто удивительное. Давай на этом и сосредоточимся.

И, словно только этого момента и ждал, Кевин расправил крылья и взревел, звук эхом разнёсся по долине. Я видел, как Тигги споткнулся, и даже Гэри пошатнулся, но они продолжали бежать вперёд. Ещё никогда не видел их более храбрыми. Или более нелепыми.

Даже сложно было представить Райана верхом на Гэри. И совсем не было времени подумать, стал ли Райан из-за этого расистом.

Кевин спрыгнул с вершины замка и расправил крылья. Он падал почти бесшумно, а крылья подхватили поток воздуха, прежде чем дракон коснулся земли перед большими дверями.

— Не убивай их, — крикнул Джастин. — Пожалуй, просто напугай немного.

Я вытаращился на принца.

— Что? — спросил он меня. — Раз уж придётся смотреть, можно и понаслаждаться.

Ну… ладно. За это Джастина нельзя винить. Потому что, мчащийся к замку, Гэри со своим боевым криком отлично изображал королеву воинов. Тигги пытался кричать вместе с ним, но не понимал, что именно, поэтому кричал: «Я тоже кричать!» А Райан, может, и кричал мужественно, но меня отвлекла игра солнца в его волосах, и пришлось себя остановить, чтобы мечтательно не вздохнуть.

Конечно, Гэрри, Тигги и Райан перестали кричать, когда перед ними приземлился Кевин, пыль и грязь поднялись клубами вокруг его когтей. Кевин зашипел, раздвоенный язык выгибался вокруг губ, а шипы вдоль спины вибрировали. Если бы я не знал, что он в основном вегетарианец и сексуально агрессивная ящерица, то наложил бы в штаны. А так только закатил глаза.

— Иип, — выдавил Гэри.

— Вау, — сказал Тигги.

— Приготовься, дракон! — крикнул Райан. — Сегодня ты встретишь свой конец!

Мы с Джастином фыркнули.

— Уверен, что он не хотел, чтобы это прозвучало так по-дурацки, — понадеялся я.

— Не-а, — произнёс Джастин. — Он действительно так считает. И иногда говорит подобное вслух.

— Тигги, — шипел Гэри. — Сними этот грёбаный шлем.

Райан слез с Гэри и взмахнул мечом, не сводя глаз с Кевина. Дракон зарычал на него, скребя когтями по земле, хвост опасно метался из стороны в сторону. Мышцы на ногах напряглись, и казалось, что он вот-вот бросится на Райана. Может, стоило вмешаться?

Тигги наклонился и снял шлем с Гэри. Гэри же, как и принято дивам, изящно мотнул головой, его грива легла в идеальную укладку.

И дракон. Просто. Остановился.

— Эм-м, — протянул Райан. — Эй? Дракон? Мы бьёмся или…

— Что за великая красота? — выдохнул Кевин, поражённый до глубины души.

— Эм-м. Чего? — спросил Райан, отступив. — Говорит. Он разговаривает. Конечно же, дракон говорит.

— Как тебе мой боевой клич? — Гэри спросил Тигги, полностью проигнорировав Кевина. — Я такой, типа, Банзай, что звучало просто потрясно.

— Очень громкий, — сказал Тигги. — Тигги тоже кричать. Балазай!

— Нет, — покачал головой Гэри. — Не Балазай. Банзай!

— Балазай!

— Дракон, — сказал Райан, ткнув Кевина мечом. — Эй. Дракон.

— Банзай!

Кевин игнорировал Райана и смотрел только на Гэри.

— Серьёзно? — спросил Джастин. — Серьёзно?

— Эй! Оставь их в… ладно. Даже я не могу это оправдать. Боги! Какого хрена?

— Балазай!

— Банзай… не бери в голову. Поработаем над этим позже. Заканчиваем с драконом, находим таверну и выбираем мужиков.

— Выбирать мужчин, — согласился Тигги. — И торт.

— Конечно же, радость моя. Как же без торта. Итак, на чём мы остановились? — Гэри взглянул на Кевина, который до сих пор на него пялился. — Ах, да. Дракон. С чего бы начать? Эй там. Дракон! Привет! Да, ты!

Кевин оглянулся, словно за ним стоял другой дракон, к которому мог обратиться Гэри.

— Я? — спросил он.

— Да. Ты. Может видел волшебника? Ну, ученика. Примерно метр восемьдесят и худой как спичка. Я говорил мальчишке, что нужно есть больше, но разве он меня слушает? Конечно же, нет. С головой уходит в Гримуар или не вылезает из лаборатории или спасает наши жизни. У него чёрные волосы, или, даже, лучше сказать цвета оникса. Оникса, Тигги?

— Оникс, — согласился Тигги. — Милый Сэм.

— Значит оникса, — продолжил Гэри. — Но ты, вероятно, запомнил бы его по рту. Он никогда не закрывается.

— Эй! — возмутился я. — Он постоянно закрыт!

— Только когда глотаешь, дорогой, — парировал Гэри, а затем: — Сэм! О боги!

Тигги, Гэри и Райан подняли головы.

Мы с Джастином им помахали.

— Ты в плену у дракона? — спросил Гэри. — Что за фигню я несу? Конечно же, ты в плену. Боги, Сэм. Если ты ещё раз попадёшь в плен, клянусь, я сам тебя убью. Из-за тебя у меня появились седые волосы! Седые волосы, Сэм. В моём-то возрасте? Засранец!

— Э-эм, с ними ты выглядишь солидно? — попытался я.

Он прищурился.

— Солидно. Вот как ты заговорил.

— Ты в порядке? — устало и обеспокоенно спросил Райан. — Когда тебя забрали, я не смог…

— Я в порядке, — сказали мы с Джастином одновременно.

— Э-эм, — протянул я. — Принц в полном порядке.

— Ведь именно о принце ты беспокоился, да, Райан? — спросил Джастин.

— Э-э-э. Я, наверное, должен сразиться с драконом.

— Мы можем, пожалуйста, не обращать внимания на неловкость и вернуться к тому, что Сэм назвал меня старой клячей? — спросил Гэри. — Нужно запретить ему говорить. До конца жизни.

— Если спросишь меня, скажу тебе, что я думаю, — промурлыкал Кевин.

— Х-м-м-м, — задумался Гэри. — Заинтриговал. Ну давай.

Кевин громко сглотнул, кадык дёрнулся вверх-вниз.

— Хорошо. Итак. Хм. Давай, Кевин, ты сможешь. У тебя получится. Просто скажи. Скажи. Кхм. Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел. До этого дня я не знал истинной красоты. Любая красота не идёт ни в какое сравнение с твоей.

— Не повезло тебе, — подначил я Джастина, толкнув его локтем в бок.

— Он и тебя оскорбляет, придурок, — проворчал Джастин.

— Не-а. У меня просто идеальный ротик для минета.

— Не думаю, что это стоит принимать за комплимент.

— Пять минут назад ты был его единственной настоящей любовью. А теперь, держу пари, он даже не помнит твоего имени.

— Полагаю, это не неважно, — произнёс Джастин, изогнув губы в опасной улыбке. — Я уже помолвлен и собираюсь замуж. Знаешь. За рыцаря.

В этом раунде победил Принц Задница.

— У меня перехватило дыхание, — продолжал Кевин, не обращая внимания на драму, разыгравшуюся наверху. — Когда ты снял шлем, я подумал, не решили ли боги оказать мне честь, ведь любой мир, где ты существуешь, должен быть поистине благословением.

Гэри уставился на дракона.

— Тигги, — прошептал Гэри Тигги. — С кем он говорит?

— Ты, — ответил Тигги. — Он хотеть сорвать цветок Гэри.

— Мой цветок съели давным-давно. — Он оглядел Кевина с ног до головы и сказал: — Я посмотрю, куда всё идёт. Продолжай.

— Для начала, могу ли я узнать твоё имя? — спросил Кевин. — Полагаю, оно настолько волшебное, что лишь одно его упоминание заставит радугу плакать от счастья.

— Гэри.

— Гэри, — восхищённо прошептал дракон, имя на его губах прозвучало почти как благословение. — Разве два слога когда-нибудь звучали более красиво? Гэ. Ри. Боги, должно быть, превзошли самих себя в тот день, когда родилось это слово. Они взяли изысканность земли и смешали её с щепоткой солнечного света, любви и великолепия, и получилось Гэри.

— Вау, — выдохнул Гэри. — Сколько… слов.

— Мне становится не по себе, — прошептал я Джастину.

— Возможно, мне повезло, что появился Гэри, — решил он.

— Итак, — вмешался Райан, воткнув меч в землю. Он выглядел слегка потерянным. — Мы, типа, собираемся драться? Не уверен как принято в подобных слу…

— Райан, — рявкнул Гэри. — Заткнись. За мной ухаживают.

— Но…

— Райан. За-ткнись.

— Боги, — проворчал Райан.

— Прошу прощения за рыцаря-коммандера, — сказал Гэри Кевину. — Он ничего не знает о любви.

— Чушь, — возмутился Райан. — Знаю. У меня очень много любви. Ты даже представить не сможешь.

— Правда? — спросил я, сердце предательски забилось чаще.

— Да ладно?! — съязвил Джастин.

— Привет, Сэм! — крикнул Тигги, помахав мне рукой.

— Может, мне от него избавиться, любимый? — спросил Кевин. — Тебе стоит только попросить, и я позабочусь о том, чтобы его кровь оросила землю. Я поджарю его своим огнём. Оторву ему голову. Воткну когти в его упругую задницу, если его крики доставят тебе удовольствие.

— Вау, — выдохнул Райан. — И спасибо. Она и правда довольно упругая.

— Х-м-м-м, — задумался Гэри.

— Гэри, — сказал Райан. — Приятель.

— Х-м-м-м…

— Гэри. Ты сказал, что мы друзья! И, что я тебе нравлюсь.

— Не только ты. Но и люди. И ветчина.

— Ты собираешься его остановить? — прошептал мне Джастин.

— Он взрослый единорог, — ответил я, пожав плечами. — Он разберётся. — Не думаю, что Гэри позволит Кевину убить Райана. Не на сто процентов. Гэри не такая уж и скотина.

Кевин начал рычать.

Гэри улыбнулся.

Я вздохнул.

— Гэри.

— Что? — Прям сама невинность.

— Ты знаешь что.

— Сэм! — вскликнул он, широко раскрыв глаза, будто не знал, что всё это время я стоял над ним. Вот засранец. — Рад видеть тебя живым и здоровым. И с принцем, что радует. Уверен, у вас двоих было несколько… интересных тем для разговора.

— Гэри, — предупредил я.

— Агрх. Отлично. Дракон.

Рычание мгновенно прекратилось, и Кевин повернулся к Гэри.

— Да, моя прелесть?

— Тебе не нужно убивать рыцаря-коммандера.

— Как пожелаешь.

— Но можешь немного покалечить.

— Гэри.

— Ну ладно, — пробормотал Гэри. — И никаких увечий. Некоторые просто не понимают шуток.

— Я понимаю, — заявил Кевин. — Все твои шутки. Я буду смеяться над каждой, потому что, несомненно, твой юмор превосходит юмор даже придворных шутов. Можно попозже я тебя трахну?

Гэри грубо кашлянул.

— Эм… гм…

— Я буду нежным, — пообещал Кевин, будто дело только в этом. — Я буду предельно нежным. Медленно тебя раскрою, пока ты не станешь достаточно мокрым, чтобы сесть на мой…

— Сэм! — выкрикнул Гэри. — Посмотри-ка. Это Сэм. Наш друг Сэм. И принц! Привет, принц! Я так рад видеть твоё светлое и славное личико.

— Серьёзно? — холодно спросил Джастин. — Это впервые.

— Что-о? Да нет же. Ха-ха! Мы с тобой сто лет знакомы.

— Да ладно?

— Ага.

— Хм.

— На самом деле, я хочу поглядеть на ваши лица поближе. Тигги, дорогой, не сопроводишь ли ты меня на крышу замка?

Тигги улыбнулся.

— Тигги не знать, что ты только что сказать. Конечно.

— Прелестно. Просто прелестно. А пока мы будем подниматься, бравый и безупречный рыцарь-коммандер сразится с моим свирепым драконом насмерть!

— Твоё желание для меня закон, — Кевин поклонился.

— Гэри.

— Ну хорошо, хорошо. Боги, Сэм. Не нужно пускать в дело страшный взгляд. Кевин. Ю-ху, Кевин!

Кевин уже собирался напасть на Райана, который отскочил на шаг или два назад, держа меч наготове.

— Да, свет моей жизни?

— Не убивай, — произнёс Гэри, словно вся его жизнь сплошные трудности и невзгоды.

— И не калечь, — добавил я.

— И не калечь, — повторил Гэри, закатывая глаза. — Потому что Сэм — зануда, и мы никогда не сможем повеселиться. Но раз уж зашла речь, то Райан тоже не может убить Кевина.

— Хм, — протянул Райан. — Тогда в чём смысл?

— Не убивай, — попросил я Райана. — Кевин хороший. Вроде как.

— Спасибо, симпатяжка, — сказал мне Кевин. — Хотя было бы лучше, если ты использовал бы свой ротик не для разговоров, а для сосания моего члена.

— Чего? — прорычал Райан.

— Наверное, не стоило этого говорить, — заметил Гэри. — Веселитесь мужчинки. Покеда! — Затем они с Тигги быстрым шагом направились к замку, избегая хвоста Кевина, который метался из стороны в сторону. Я услышал ворчание Гэри, когда он толкнул огромные двери, металл со скрежетом прошёлся по камню.

— О-о-о, — донёсся голос Гэри. — Посмотри на все эти сокровища. Если я выйду за него замуж, Тигги, то всё это станет моим.

— Гэри жениться? — спросил Тигги.

— Возможно, — ответил Гэри. — Я, в конце концов, выгодная партия. Мне неоднократно делали предложение, и о боги, только посмотри на размер этого изумруда, он больше, чем моё лицо, возможно, когда-нибудь я приму какое-нибудь. Ты не можешь ничего поделать, когда влюбляешься. Любовь бьёт прямо в сердце и здесь так много шёлка, я просто хочу купаться в нём вечно, и ты не можешь сопротивляться. Дело не в том, сколько у человека ценностей, или сколько у него золота шестьдесят шесть шестьдесят семь шестьдесят восемь, о боги, шестьдесят восемь сундуков, набитых до краёв золотом, дело в любви. Чувство, которое расцветает внутри и что заставляет тебя задыхаться, если ты не в объятиях любимого. И Тигги, я вполне могу влюбиться. Это бриллиант? Я думал, что люстра. Тигги. Я влюблён.

— Ты меня осуждаешь, так ведь? — спросил я Джастина.

— Да, — ответил он. — Сильно. Это твои друзья.

— Не-а, — поправил я. — Это твои спасители. Которых послал твой отец. Стоит задуматься.

Джастин нахмурился.

Очко в мою пользу.

Счёт: Джастин — один, Сэм — шесть миллиардов.

Внизу Кевин и Райан продолжали кружить вокруг друг друга, а Гэри то и дело восторгался, пока они с Тигги медленно поднимались по лестнице. Я притворялся, что не хочу злобно глянуть на Джастина и/или не хочу подбодрить Райана, словно принадлежал к его фан-клубу. Пф.

И тут вспомнил, что на самом деле состою в его фан-клубе, и даже признался, что состою в его фан-клубе, а он признался, что хочет засунуть свой член мне в рот и фантазирует обо мне с пятнадцати лет.

Что навело на неподобающие мысли для моего нынешнего положения. А именно, о том, как трахну Райана Фоксхарта. И я думал об этом стоя рядом с его женихом, пока сам Райан сражался с драконом. Я фантазировал, слыша, как Гэри поднимался всё выше, восклицая, что настоящая любовь реальна, что она осязаема, что Гэри не думал, что когда-нибудь будет чувствовать себя так, и о, мои грёбаные боги, посмотри, сколько бриллиантов в этой короне, как минимум шесть, сколько это карат?

Поэтому, когда Гэри просунул голову через люк и сказал:

— Вот ты где, — совсем не контролируя себя, я протараторил:

— Я не думаю о том, чтобы его трахнуть, клянусь богами, потому что это просто неправильно, так что даже не заикайся об этом, ладно? Просто заткнись.

Неловкая тишина.

— Гм, — наконец протянул Гэри. — Чего?

— Эм. Это цитата. Из книги, которую я читал.

И поскольку Гэри всё-таки был засранцем, то спросил:

— Отлично, и что за книга? — даже Джастин уставился на меня в ожидании ответа, ибо я лживый лжец, который явно лгал.

Я не мог вспомнить название ни одной реально написанной книги, поэтому сказал:

— «Мантикора и дворецкий».

— Ох, — выдохнул Гэри, когда Тигги осторожно подтолкнул его вверх через люк. — «Мантикора и дворецкий». Звучит захватывающе. Кто автор?

Я постарался выражением лица показать всё своё недовольство.

— Мервин Сондхейм, — произнёс я сквозь стиснутые зубы.

— Мервин Сондхейм, — повторил Гэри. — Ты, похоже, знаешь много Мервинов. Итак. Расскажи-ка. О чём книга?

— История любви между мантикорой и дворецким. Они любят друг друга, но общество против их отношений.

Гэри старался не рассмеяться.

— Лев с крыльями и человеческим лицом и дворецкий, конечно же, звучит так, словно парочка не по душе большинству. Чем всё закончилось?

— Они умерли. Болезненной смертью. С ними вообще много чего плохого происходит. — Я надеялся, что это прозвучало как угроза.

— Не похоже на счастливый конец, — нахмурившись, произнёс Джастин.

— Там его и нет, — ответил я. — Но иногда убийство неизбежно. Верно, Гэри?

Он мне мило улыбнулся.

— Если загоню тебя в угол и попрошу написать рецензию на «Мантикору и дворецкого», а твои слова высекут на камне, как ты оценишь книгу?

— Пять сердец, — пробормотал я, гадая, как бы выглядели внутренности Гэри, если бы они были снаружи.

— Из?

— Пяти.

— Ну конечно. Похоже, что этот роман произвёл на тебя сильное впечатление. Что за цитата была?

— Э-эм.

— Ты пять минут назад с таким рвением процитировал книгу, — сказал Гэри. — Конечно, повторить будет не сложно. Раз уж ты её оценил… какова была система оценки?

— Сердца.

— Точно. Пять сердец. Не просто так. Цитата?

Я надеялся, что выражение лица ясно говорило, что его ждёт смерть.

— Э-эм. Так. Я не собираюсь его трахать, потому что заткнись, это неправильно. Так что. Я люблю тебя, Ник Мантикора.

— Ник Мантикора! — радостно воскликнул Гэри. — О боги, не могу поверить, что ты только что всё это сказал!

— Я не читать книг, — сказал Тигги. — Я любить кошек.

Джастин вмешался:

— Кажется, что дракон просто играет с Райаном.

Мы все глянули вниз.

Разумеется, Кевин до сих пор кружил вокруг Райана, не давая ему возможности нанести удар. Для своего размера дракон двигался молниеносно, и я понимал, что если бы это был настоящий бой, то он бы закончился быстро. На мгновение я подумал, что, возможно, следует вмешаться, чтобы спасти Райана, но потом увидел, как он увернулся от хлёсткого удара хвостом Кевина, и решил, что всё в порядке, раз весь такой бравый и безупречный. Пока что.

— Сразись со мной, как мужчина! — огрызнулся Райан, пока Кевин танцевал на расстоянии.

— Я не мужчина, — напомнил ему Кевин. Он щелканул когтями по нагруднику Райана, сбив того с ног. Кевин посмотрел на нас и сказал: — Ты видел, Гэри? Я сделал это для тебя!

— Супер, — крикнул Гэри. — Ты такой клёвый. — Затем, более низким голосом: — У меня будет от него так много детей.

— О боги, — простонал я. — Может, заткнёшься уже?

— Это настоящая любовь, — настаивал он.

— Если он тебя обидеть, Тигги крушить, — сказал Тигги, поглаживая голову Гэри.

— Конечно, Тиг, — произнёс Гэри. — Ты мой большой сильный великан.

— Я тоже причиню ему боль, — добавил я.

Гэри закатил глаза.

— Нет, не причинишь. Твоя магия на него не подействует.

— И мечом пользоваться ты не умеешь, — заметил Джастин.

Я зыркнул на них обоих. Затем:

— Подожди-ка. Как вы вообще здесь оказались?

— Тигги, — ответил Гэри. — Хреновина с внушением выветрилась из него быстрее, чем они думали. Вот, пока они меня пытались научить Драконьим псалмам, в котором девяносто шесть стихов, я рассказываю, о том, как меня связал Октавио, а в следующую минуту Тигги крушит лица, и вот мы здесь.

— Мне кажется, ты пропустил значительную часть истории. Например, Райан на тебе верхом?

— Ревнуешь?

— К Райану, — быстро ответил я. — О, точно. Да. Это единственная причина, по которой я ревную. Из-за этого.

— То-очно, — протянул Гэри, и мы все вздрогнули, когда Райана отбросило к дереву. Он медленно поднялся и подобрал меч с земли.

— У тебя там всё в порядке, приятель? — спросил я.

— Отлично, — ответил он. — Я рыцарь. У меня всё под контролем. Вот увидишь. На ужин у нас будет драконье мясо.

— Мерзость, — возразил Гэри. — Единственный человек, который будет есть моего будущего мужа, это я, и не в том смысле, о котором ты думаешь.

— Ла-ла-ла, — пролепетал я. — Я тебя не слушаю.

Кевин, конечно же, выпятил грудь и с упоением набросился на Райана.

— Какой странный выдался день, — пробормотал Джастин.

— Король по тебе скучает, — тихо произнёс я, когда Гэри и Тигги ушли осматривать сундук с сокровищами на противоположной стороне крыши.

Джастин фыркнул.

— Конечно же. Наследника нужно держать поблизости.

— Всё не так, и ты это знаешь.

— Ты же так много знаешь о моих отношениях с моим отцом.

— Нет. Просто я знаю твоего отца. Знаю, что он за человек. Я помню выражение его лица, когда я проснулся после твоего похищения. Джастин, он был убит горем.

Принц сжал руки в кулаки.

— Только потому, что ты был ранен. Я тут ни при чём.

— Как ты можешь такое говорить? — спросил я. — Ты его сын. Он для тебя сделает всё, что угодно. Чтобы убедиться, что ты благополучно вернёшься. Вот почему он послал нас.

Джастин на меня не смотрел.

— Я понимаю, почему отец послал Райана. Но не понимаю, почему послал тебя.

— Я твой волшебник. Конечно, он отправил меня.

— Мой волшебник, — повторил Джастин.

— Ну, ученик, но да, чувак. Твой волшебник.

— Я чётко помню, как ты сказал, что не собираешься быть моим волшебником.

От его слов я вздрогнул.

— В своё оправдание: ты напал на меня с мечом и разозлил. Люди, когда злятся, говорят вещи, которые не имеют в виду.

Джастин промолчал.

— Слушай, я знаю, что тебе не нравлюсь. И не могу сказать, что ты мне тоже очень нравишься. Но это и не важно. Мы ответственны за нечто большее, чем мы сами. Однажды мы будем ответственны за целое королевство. Ты его возглавишь, а я буду тебе помогать. Мы застряли вместе, ясно? Семья держится вместе, даже когда дела идут хреново.

— Ты считаешь нас семьёй, — ровным голосом произнёс принц.

Я старался сдерживать гнев.

— Ну, дальние родственники.

Он фыркнул.

— Ты правда не понимаешь?

— Чего?

— Боги, ты такой бесячий.

— Мне говорили подобное пару раз.

Джастин повернулся ко мне, его губы были сжаты в тонкую линию. Где-то внизу раздался гневный крик Райана и ответный рёв Кевина. Но я не сводил глаз с Джастина. На периферии мелькнул зелёный, но пришлось сказать себе нет-нет-нет. Потому что я мог разрушить замок, если бы захотел. Всего несколько удачных мыслей, одно движение пальцев — и всё превратится в камень.

Он продолжил:

— Дело всегда в тебе.

Я вопросительно на него взглянул.

— С чего ты взял?

— Однажды я стану чёртовым королём, — зарычал Джастин. — Я займу место отца и буду править всей Веранией. Для этого я и родился. Для этого меня растили. Вот почему я брал все эти грёбаные уроки этикета и дипломатии. Сотни часов с членами совета и лордами. Советники и командиры, все они мне говорили, что я должен делать. Кем я должен быть. Кем стану. А потом появился ты.

Это было сказано с таким ядом, что я почти сделал шаг назад. Но не отступил, потому что не боялся. Не боялся Джастина. Я никогда не причиню ему вреда, но это не значит, что я буду терпеть его выходки.

— Тебя забирают из трущоб, — продолжал принц. — Тебя привели в мой дом. Ты ничего не сделал чтобы это заслужить. Абсолютно ничего. Всё из-за грёбаного фокуса, который ты однажды проделал, когда сунул свой нос куда не следует. И всего через пару дней все о тебе говорили. О Сэм, милый маленький волшебник. О Сэм, мальчик из трущоб. Идеальный, невинный Сэм, пришёл в замок и все его полюбили. Морган говорил о тебе, как о сбывшемся пророчестве. Слуги говорили о тебе, как о члене королевской семьи. Всеми любимый и почитаемый. Мои друзья, мои чёртовы друзья, считали тебя умным и верным. А мой отец. Что ж. Скажем так, прошло совсем немного времени, и он стал говорить о тебе, как о втором сыне.

— Я ни о чём таком не просил, — тихо прошептал я.

— Тебе и не нужно! — выкрикнул он, и Гэри с Тигги подняли головы. Зарычав, Тигги начал к нам приближаться. Я поднял руку, чтобы его остановить. Он послушался, но с неохотой. — Тебе никогда не нужно было ничего просить, потому что тебе итак всё давали! Представь какого мне было, когда я старался сделать всё, чтобы отец обратил на меня внимание, сказал, как хорошо я справляюсь или как мной гордится, но всё, что я получал, так это разговоры о тебе. О том, что ты сделал. О том, кем ты стал.

— И что ещё хуже, ты мог приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится. Тебе не нужно было оставаться в чёртовом замке. Не нужно было следовать правилам, нормам и законам. Ты мог делать всё, что хотел, потому что ты — Сэм Чёртов Безграничный. Ты облажался, все смеются и в ту же секунду забывают. Ты убил Тёмного волшебника, и ничего, абсолютно ничего с тобой не случилось. Ничего. Я совершаю ошибку, и об этом узнает всё грёбаное королевство.

— Это нечестно, — произнёс я, стараясь не повышать голос. — Мне жаль, если ты чувствовал, что я у тебя что-то забрал, но я не жалею о своей жизни. Я никогда не буду извиняться за то, кто я есть, и не должен. Ты не можешь требовать этого от меня, Джастин. А тот Тёмный волшебник, которого я убил? Он собирался убить нас. Он собирался причинить боль Гэри. И я никогда такого не допущу. Гэри — мой друг, и я никому не позволю причинить ему боль. И Тигги нас любит. Он любит нас настолько, что защищает. Так же, как я пытался защитить тебя.

Джастин отшатнулся, будто я дал ему пощёчину.

— Ты меня не любишь, — хрипло произнёс он.

— Нет. Не люблю. Но ты мой принц, и я сделаю всё, чтобы тебя защитить.

— Пошёл ты, Сэм! Боги, иди к чёрту. Ты лицемерный паршивец!

— Твой отец тебя любит. Твой народ тебя любит. Райан тебя лю…

— Не смей, блядь, говорить со мной о Райане! — выкрикнул Джастин. — Ты ни хрена не знаешь. Ты не имеешь права и грёбанного слова о нас говорить. — Он сделал шаг ко мне.

Я предупредил:

— Не надо. О чём бы ты ни думал, не надо.

Ещё шаг, и камень подо мной треснул. Зелёный был таким ярким, что пришлось его отогнать. В голове заплясали тёмные слоги, но я и их оттолкнул. Я не мог этого сделать. Не мог причинить ему боль. Не мог. Не стану.

Над головой мелькнула большая тень, а затем Кевин оказался рядом с Тигги и Гэри. Гэри что-то тихо ему пробормотал, слов я не разобрал. Кевин в ответ зарычал, но не двинулся с места.

Значит идёт Райан. Должно быть, они услышали голос Джастина.

Что за говняный день.

— Он пришёл тебя спасти. Ничто его не остановило.

— А ты воспользовался ситуацией и пошёл вместе с ним, — горько усмехнулся Джастин.

— Ничего не было. — Но разве это не ложь? Ведь что-то было. Всё было.

— Знаешь, он был моим. Отец говорил, что королю нужна королева. Когда я признался, что гей, он сказал, что королю нужен консорт. Сказал, что если я не найду кого-нибудь к своему двадцать пятому дню рождения, то он устроит договорной брак. Найдёт для меня кого-нибудь, и я буду вынужден на нём жениться. Ты знаешь, каково это, Сэм? Знать, что у твоего будущего есть срок годности, а после тебя сведут с незнакомцем. С тем, кого ты никогда не видел, но с кем проведёшь остаток жизни.

Я ничего не говорил, потому что не знал. Не знал, каково это, когда тебя заставляют любить кого-то, потому что я любил кого-то с такой силой, что мне было больно даже думать об этом. Кого-то, кто мне не принадлежал. Что бы ни говорили, Райан не был моим. Это не помешало замку задрожать, а камням завибрировать под нашими ногами. Гэри позвал меня по имени, говорил мне сосредоточиться, сосредоточиться, чёрт возьми, но я заглушил его голос.

— И я выбрал кое-кого, — продолжил Джастин, не обращая внимания на мой гнев. — Я выбрал Райана. Я сделал этот чёртов выбор, и даже если я его не любил, даже если у меня не было к нему чувств, я выбрал кого-то. Я сделал свой собственный выбор. Отец меня не принуждал. И это было прекрасно.

И, конечно же, в этот момент на крыше появился Райан.

Джастин, услышав своего жениха, мрачно мне улыбнулся и выплюнул:

— Я его трахал, чтоб ты знал. Он стоял на четвереньках, и я его драл. Райан умолял о моём члене. На его бёдрах остались следы от пальцев. — Камень под ногами принца раскололся, и он сделал ещё шаг вперёд.

— Джастин, — рявкнул Райан. — Какого хрена ты делаешь?

— Преподаю урок, — ответил Джастин, не сводя с меня глаз. Я старался не показывать эмоции, не позволить ему хоть что-нибудь увидеть. Ни боль, ни ревность. Я не собирался показывать слабость. — Он должен знать своё место.

— Ты не такой, — сказал Райан, подойдя к Джастину. Он положил руку ему на плечо. — Ты не хочешь этого делать.

— Он никогда не будет твоим! — рявкнул Джастин, проигнорировав Райана. — Мы заключили сделку. Райан дал клятву. Ты знал, Сэм? Слово рыцаря — его честь. Он хотел сделать себе имя. Хотел подняться по службе. Он согласился стать королём-консортом, чтобы обеспечить себе место среди рыцарей. Может, и не по любви, но это всё равно мой выбор. И его. Независимо от того, как мы начали, он мне дорог. И я знаю, что дорог ему.

— Ты же знаешь, что дорог, — тихо прошептал Райан, глядя на Джастина. — И я не нарушу клятву. — Он посмотрел на меня со странным выражением. Сожалением?

Было ли больно? Ещё бы. Даже если я знал, знал, что между ними были какие-то чувства, услышать подтверждение было больнее, чем я думал. И я знал, что Райан — человек слова. Независимо от того, что он ко мне чувствовал, и как глубоки эти чувства, Райан сдержит слово, данное принцу. Потому что он обязан. Дал клятву, и это самое сильное обещание, которое только может дать рыцарь.

Тогда я попытался сдержать магию. Пытался её остановить, чтобы больше ничего не случилось. Мне нужно было уйти. Как можно дальше. Оставить их. Найти пустое место и выпустить магию. Я не знал, что произойдёт, не знал, насколько мощным будет выброс, но даже я понимал, что всё копилось неделями. Я просто решил не обращать внимания.

Под ногами начали двигаться камни.

Я стиснул зубы.

Гэри что-то крикнул, но я не смог разобрать.

Люк. Мне нужно было добраться до люка.

Я не мог допустить, чтобы они пострадали. Никто. Даже Джастин.

Я сделал шаг, и камни снова треснули.

А потом Райан сказал:

— Сэм, — и коснулся моего лица, и всё остановилось.

Грохот.

Движение.

Вспышки зелёного и золотого.

Боль.

Накопленная магия, которая во мне пульсировала, умоляя высвободиться.

Всё просто остановилось.

Я открыл глаза.

Передо мной стоял Райан, всегда Райан. Он держал в руках моё лицо, и большими пальцами водил по моим щекам. Его глаза были такими яркими:

— Эй, Сэм, ты со мной?

Я просто кивнул, не в силах отвести взгляд, хотя знал, что я не с ним, не совсем. Но это не имело значения, потому что я почувствовал спокойствие. Прикосновение было словно бальзам, и тогда я понял, что никогда не найду такого как Райан. Может, есть и другие, способные стабилизировать мою магию, но они никогда не будут им. Райан никогда об этом не узнает. Я же буду знать вечно.

И естественно, я снова недооценил Джастина.

— Да ты должно быть шутишь, — выдохнул он.

— Джастин, почему бы нам… — начал Гэри, но почти сразу же принц его прервал.

— Он знает? — потребовал Джастин. — Ты ему рассказал?

И он знал.

Я сделал шаг назад, вырвавшись из рук Райана. Оглянулся на Джастина и начал умолять:

— Нет. Не делай этого. Я не сказал. Не стал бы. Не говори. Прошу.

— О чём вы? — спросил Райан, нахмурившись, глядя то на меня, то на принца.

— Скажи ему, — потребовал Джастин. — Или это сделаю я.

— Джастин, я уйду, хорошо? Клянусь богами, я уйду. Я ничего не сделаю. Прошу, только ничего не говори.

— Каждому волшебнику нужен якорь, — начал объяснять он Райану. — Отец меня научил. Сказал, что однажды Сэм найдёт человека, который поможет ему стабилизировать магию. Поможет стать лучшим волшебником. Магия должна строиться на фундаменте, и краеугольный камень — это фундамент. Он помогает волшебнику контролировать магию. Быть более спокойным. Потому что магия, если её не контролировать, может разрастись и превратить тебя во что-то неправильное. Тёмное. И краеугольным камнем обычно является человек, вызывающий чувства. Романтические чувства. Ведь так, Сэм?

— Сэм? — спросил Райан. — О чём он говорит?

— Я не хотел, — сказал я. — Клянусь. Вам обоим. Я не просил об этом. Клянусь, не просил.

— Ты мне сказал, что краеугольный камень — это ничто, — жёстко произнёс Райан. — Ты сказал, что это неважно.

— Да ладно? — смеясь, спросил Джастин. — Он соврал. Краеугольный камень — это всё.

— Достаточно, — огрызнулся Гэри. И быстро двинулся вперёд, стуча копытами по камню, пока не оказался рядом. Прижался ко мне, и это придало сил. В голове всё было слишком громко, слишком ярко. Гэри знал, поэтому пришёл на выручку. — Ты свободен. Райан, отведи принца обратно в замок Локс. Забудь это место и оставь Сэма в покое.

— Я крушить? — прорычал Тигги, встав рядом. — Я крушить принца и Рыцаря Сладкое Личико?

— Сэм, — вымолвил Райан, делая шаг к нам.

— Райан, неужели ты не понимаешь? — выпалил Джастин. — Ты его чёртов краеугольный камень. Потому что, конечно же. Единственный раз, когда я делаю выбор, единственный раз, когда я могу выбирать, Сэм Чёртов Безграничный пытается лишить меня этого выбора. Я не позволю. Не в этот раз. Ты мне поклялся, и я никогда тебя не освобожу.

И вот оно. Слова, которые невозможно забрать назад. Я никогда не хотел, чтобы Райан узнал. По крайней мере, вот так. Никогда. Правда раскрыта и мне должно было полегчать.

Но, боги, ничего подобного. Мне было больно.

— Это правда? — спросил Райан.

Я сказал:

— Всё не…

— Это правда?

Я медленно вдохнул. Затем выдохнул.

И ответил:

— Да.

— Ты мне солгал. Я тебя спросил, а ты мне солгал. — Как я и думал, Райан был зол и обижен. — Ты когда-нибудь собирался мне рассказать?

— Нет.

— Почему, твою мать?

— Потому что ты дал клятву. И я не позволю тебе её нарушить. Твоё слово — обязательство, что связывает тебя с Джастином.

— Как долго? — спросил Райан, звуча ещё злее. — Как долго, блядь, ты знаешь?

— С ресторана. С Тёмными.

Райан отступил. Подальше от меня. Ближе к Джастину.

— Сэм… это. Это же было несколько месяцев назад.

И поскольку пора было заканчивать, я холодно произнёс:

— И уже неважно. Мы получили то, зачем пришли. Время уходить. Пора прощаться.

Глава 23

Сынок, мы в полной заднице

Что ж, всё обернулось через одно место.

Ну конечно, а как иначе.

Мне было жаль Джастина. Честно.

Но всё равно ненавидел его до глубины души.

Но было жаль.

(А потом я вспомнил как он красочно описал Райана на четвереньках, и уже стало не так жаль).

Я сказал остальным, что мне нужно поговорить с Морганом наедине.

— Дела волшебников, — пояснил я, желая показаться зловещим, но в итоге выглядел как сумасшедший.

Тигги выглядел взбешённым.

Гэри убийственно пялился на Джастина.

Кевин уставился на Гэри.

А Райан на меня.

Джастин возмутился:

— Не понимаю, зачем нам ждать. Мы даже с тобой не идём.

Тигги нахмурился.

Вокруг Гэри появились блёстки.

Кевин пялился на Гэри.

А Райан на меня.

Джастин произнёс:

— Боги. Свяжись уже с Морганом. Чем быстрее ты закончишь, тем быстрее мы сможем уйти.

— Да, милорд, — выдавил я без намёка, что вот-вот впаду в Гнев единорога. Будет совсем не разумно, если мы с Гэри начнём сыпать блёстками. Я даже забыл, что на самом деле не могу впасть в Гнев единорога и не состою из блёсток и солнечного света. В тот момент в душе было холодно и темно, хорошие чувства умирали мучительной смертью.

Замок скрылся из виду, и я расслабился. На мгновение задумался, могут ли остальные понимать Кевина (возможно, это связано с расстоянием между нами), но мысль быстро улетучилась. Нутро подсказывало, что дракон последует за нами в Замок Морозный сад, учитывая, как он очарован Гэри, хотим мы того или нет. Надеюсь, по дороге Кевин влюбится в кого-то другого. Или енота. Или дерево. Или крепкий сарай. Кажется, Кевин не очень-то и разборчив. В конце концов, он похитил Джастина. Что уже говорит о его вкусе.

В голове это звучало не так грубо.

Я достал кристалл вызова, поклявшись не говорить Моргану о случившемся, просто рассказать, что мы спасли Джастина, путешествие прошло просто на ура, и Райан с принцем скоро вернутся в замок Локс, а мы продолжим путь на север. Меня похвалят за то, что всё обошлось без жертв. Знаменательный день. Все будут просто в восторге.

— Сэм? — спросил Морган, когда кристалл засветился. — Ты…?

— Мы спасли Джастина, — начал я и подумал: «Заткнись, заткнись, ЗАТКНИСЬ!» Но, конечно же, всё бесполезно. — Мы спасли Джастина, но перед этим нас схватил культ; там нас накормили кукурузой правды и заставили меня признаться, что я жутковатый и переодевшись хожу на собрания фан-клуба Райана Фоксхарта, потому что хочу пронзить пенисом его сердце. Но кукуруза правды заставила Райана признаться мне, что у него встаёт каждый раз, когда я использую магию, или дышу, или хожу, или существую; а потом культ принёс меня в жертву сексуально агрессивному дракону по имени Кевин, который заявил, что у меня идеальный ротик для минета. Дракон меня похитил и отнёс в свой замок, к Джастину; затем Райан прискакал верхом на Гэри, чтобы нас спасти, и да это по-расистски, но расизм по обоюдному согласию, ибо Гэри сказал, что всё нормально, хотя до сих пор не понимаю почему. Потом Райан сражался с драконом, ну не совсем, потому что Кевин влюбился в Гэри; Джастин мне сказал, что хорошенько отодрал Райана, но потом понял, что Райан — мой краеугольный камень, и сказал ему об этом в лицо, и теперь Райан на меня злится, потому что я ему солгал, но я не хотел. А ещё на нас напали Тёмные и огненные гекконы, и каким-то образом Тёмные запустили в меня молнией, а я её перенаправил и уничтожил огненных гекконов, а Тёмные убежали. И ещё? Кажется, я в него влюбился. Нет. Забудь. Точно влюбился. Той всепоглощающей, вечной любовью, которую очень неприятно видеть другим; я хочу с любовью смотреть ему в глаза и называть солнышко и булочка моя. Ужасно произносить это вслух. Знаю. Но мне плевать, потому что я хочу, чтобы Райан был моей булочкой. Это так плохо? Не думаю. Ну, может, немножечко. Ладно, это ужасно, но знаешь что? Я заслуживаю быть ужасным. Хочу быть самым ужасным засранцем, которого когда-либо видели. Погоди-ка. Звучит как-то неправильно. О чём, чёрт возьми, мы говорили? Уже и не помню. Просто вся эта… ситуация, понимаешь? Конечно, понимаешь. Ты всё знаешь. И всегда знал. Ты, наверное, знал, что я с тобой свяжусь. Потому что ты моё ягодное солнышко. Боги. Что за отстой. Грёбанный тупорылый Принц и грёбанный тупорылый Райан. К чёрту всех!

Тишина.

— Итак, — произнёс я, вспомнив о манерах. — Как ты?

— Хм, — протянул Морган. — Хорошо. И король тоже. И твоя мама. И твой папа. Они стоят рядом со мной. И слышат каждое твоё слово.

— Твою же магию! — выпалил я. — Ладно. Забудьте всё, что я только что сказал. Это был просто… тест. Чтобы проверить… слышно ли меня. Поэтому я бормотал. О всякой ерунде. И, очевидно, вы слышали, так что тест пройден успешно, и я просто пойду…

— Он твой краеугольный камень? — тихо спросила мама, и я так давно не слышал её голоса, что боялся не сдержать эмоции. — Ох, Сэм.

— Всё в порядке, — твёрдо сказал я.

— Всё не в порядке, — запротестовал папа. — Ты не в порядке, и не надо притворяться. Давно ты знаешь?

— Недолго.

— Сэм. — Произнёс он с нажимом.

— На свидании с Тоддом.

— Сэм, — воскликнула мама. — Почему ты ничего не рассказал? Мы бы…

— Я не мог. Ясно? Просто не мог. Он не мой. Никогда не будет моим.

— Ты всё равно должен был сказать, — вмешался папа, и я знал, что он пытается сдержать гнев. Не на меня, на ситуацию в целом. — Мы бы поддержали. Почему ты держал всё в себе?

— Не держал, — встал на мою защиту Морган. — Я знал.

— Как и я, — сказал король. — И простите старику эгоизм. Я был растерян. Джастина только что похитили, и я беспокоился о его благополучии. Я не должен был просить Сэма помочь.

— Вы чертовски правы, не должны были, — огрызнулся отец. — Мне жаль вашего сына, правда жаль. И я очень рад, что Джастин в безопасности. Но мы говорим о моём сыне. Вы не только подвергли Сэма опасности, вы сделали это, зная о его чувствах. Боги, Энтони, если бы вы не были королём, и я бы не уважал вас до чёртиков, мы бы решили всё кулаками. Спойлер: вы бы проиграли.

Дамы и господа, мой папа.

— Пап, — легкомысленно заметил я. — Ты не можешь угрожать королю. К ночи ты будешь какать в ведро.

— Мне всё равно, — ответил он. — Я буду какать в ведро до конца своих дней, если это гарантирует твоему сердцу безопасность.

— О боги!

— Хорошо, — сказал папа. — Прозвучало не так, как я планировал. Но от слов не откажусь.

— Боги.

— Сэм, я хочу, чтобы ты выслушал меня, хорошо? — велел король. — Я собираюсь дать тебе прямой приказ.

Неосознанно я выпрямился. В конце концов, он мой король.

— Да, Ваше Величество.

— Возвращайся домой.

— Конечно. Всё, что прик… подождите. Что?

— Я хочу, чтобы ты вернулся домой. В замок Локс.

— Я не могу, — прошептал я, хоть и вспыхнула искорка желания. Боги, я просто хотел домой. — Я должен пойти к Рэндаллу в Замок Морозный Сад. Мы это уже обсуждали.

— Он может подождать. Думаю, что сейчас тебе больше всего нужна семья, и будь я проклят, если позволю такой мелочи, как магия тебя остановить.

— Магия не мелочь, — запротестовал я. — Всё становится хуже. Я делаю вещи, которые не должны быть подвластны ни одному волшебнику. Морган был прав, отправив меня к Рэндаллу. Он…

— Морган, — перебил король. — Это важно?

— Да, — медленно произнёс Морган. — Думаю, что да.

— И ты согласен, что Сэм должен быть окружен теми, кто любит его больше всего?

— Согласен.

— Вот и отлично. Тогда пусть Рэндалл придёт в замок Локс. Здесь он сможет тебе помочь также, как и в Замке Морозный Сад.

— Не думаю…

— Морган. Рэндалл в любом случае будет здесь, — тихо произнёс король.

— Боги, — пробормотал Морган. — Я даже не…

— Что? — спросил я. — Зачем Рэндаллу приходить в Локс без…

И тут меня осенило.

Свадьба.

Рэндалл должен присутствовать на свадьбе Джастина и Райана. Король не собирался покидать престол ни сейчас, ни в ближайшие годы. Но Райан с такой же лёгкостью может стать принцем-консортом, как и королём-консортом. Это свадьба века, и, естественно, на ней должен присутствовать самый старый и известный волшебник на свете. И, конечно же, этот самый волшебник призван проводить свадебные церемонии. Именно Рэндалл когда-то поженил короля и королеву. И, скорее всего, ещё длинную череду королевских особ и знатных людей.

Просто отлично!

Но мне нужно было собраться. Достаточно глупого нытья. Нужно взять себя в руки, преодолеть страдания и стать тем, кем должен быть. Я смогу.

— Всё в порядке, — произнёс я бодро. — Я вернусь домой. Скорее всего, Джастин и Райан отправятся первыми. А я выдвинусь через пару дней. Просто чтобы вы знали, мы, скорее всего, вернёмся с Кевином. Я почти уверен, что они с Гэри встречаются. Или это Стокгольмский синдром. В любом случае, между ними что-то жуткое и милое и, скорее всего, закончится тем, что я получу психологическую травму.

— Кевин, — повторил Морган. — Ты приведёшь дракона по имени Кевин потому что он влюблён в Гэри. И ты можешь с ним разговаривать.

— О, не только я. Все могут с ним разговаривать. Просто должны стоять рядом со мной, потому что кажется, вся фишка в расстоянии. Хотя, честно говоря, большинство, вероятно, не захотят стоять одновременно рядом со мной и с драконом, потому что Кевин хочет переспать со всеми, у кого есть пульс. И, возможно, с несколькими вещами, у которых его нет.

— Куда вы отправили моего сына? — спросил папа.

— Это не обычное дело, — быстро сказал Морган.

— Вроде как обычное, — заметил я. — Полуобычное.

— Не помогает, — возразил Морган.

— Сэм, — сказала мама. — Не отдавай дракону девственность. Если в будущем захочешь переспать с ним, то останавливать не буду. Просто хочу, чтобы твой первый раз был с кем-то без когтей и чешуи.

— И, конечно же, моя мама знает, что я девственник, — пробормотал я.

— Ну, а как иначе? Материнская интуиция. Я всё знаю. Хотя, я не знала, что Райан твой краеугольный камень, так что, возможно, не всё. Я подвела тебя как мать, — с грустью произнесла она.

— Только однажды, — подбодрил я. — И больше ни разу.

— Ты должен был нам сказать, — добавил папа.

— И чтобы ты сделал?

— Что-то.

— Например?

— Просто… заткнись. Я ударил бы кого-нибудь. И всё ещё могу. Теперь понимаю, почему Тигги хочет крушить всё подряд.

— Он посмотрел на меня, когда это говорил, — заметил король. — Всё нормально. Я заслужил.

— А Тигги и Гэри? — спросила мама. — Они в порядке?

— Да. Не считая того, что Гэри задроконил дракон, а Тигги, возможно, разрушил кулаками город полный кукурузы и безумных фанатиков.

— Иногда, — пробормотал папа, — твои выражения заставляют меня улыбаться. Прям как сейчас. Уже на так сильно хочется кого-нибудь ударить.

— Он улыбается, — сказала мама. Затем, понизив голос, словно думала, что я её не услышу, прошептала: — Может, поговорим о фан-клубе?

— Не думаю, что Сэм хотел об этом рассказать, — прошептал папа в ответ. — Он, наверное, слишком смущён.

— Теперь всё встало на места, да? Сын так на тебя похож.

— Ага. Он ученик волшебника, но тоже жутковатое чувство романтики.

— Сэм, — сказала мама громче. — Это у тебя от отца. Иногда он смотрит, как я сплю.

— Правда, сынок. Мы немного жутковатые. Но мы любим всем своим жутковатым сердцем.

Я простонал.

— Если вы хотели, чтобы я почувствовал себя лучше, то это полный провал.

— Я неделю следил за твоей матерью, прежде чем набрался смелости с ней заговорить. Я прятался в тени и старался громко не дышать.

— Конечно же, — сказала мама с улыбкой в голосе, — я его заметила. Когда твой отец подошёл в первый раз, я подумала, что он собирается меня убить. Поэтому повалила его на задницу и сказала, что выпотрошу, если он попытается что-то сделать.

— Крутотень, — прошептал я благоговейно.

— А потом я подарил твоей маме цветы, — продолжил папа. — Случайно их раздавил, но она не возражала.

— А позже у нас появился ты. Ладно, я пропустила кучу этапов, но мысль ты понял. Не думаю, что хочешь послушать о нашей сексуальной ж…

— Хватит, — выпалил я. — Достаточно.

— Он просто завидует, потому что мы не девственники, — произнёс папа. — От слова совсем. Уже давно лишились всех видов девственности.

— Да ну тебя, — хихикнула мама.

— О боги, — простонал я, молясь, чтобы этот разговор поскорей закончился.

— Теперь тебе лучше? — спросила мама.

— Думаю, более подходящее слово ужас. Я в ужасе.

— Мы хорошие родители, — гордо заявила мама.

— Определённо лучшие, — согласился папа.

— Если бы мог, женился бы на вас обоих, — встрял король. — Вы прекрасны.

— Да ладно вам! — воскликнул я.

— Милый, он просто из вежливости, — успокоила мама.

— Из вежливости хочет стать частью нас, — пояснил папа.

— Не-а, — возразил я. — Вам больше не разрешается находиться в одной комнате. У меня не будет трёх родителей. Я приказываю.

Они надо мной засмеялись, засранцы.

— Могу я поговорить с Сэмом наедине? — тихо попросил Морган.

На мгновение мама, папа и даже король начали протестовать, но потом стали тише, и я точно знал, что за выражение было на лице Моргана, оно означало «никаких возражений». Нахмуренные брови и сощуренные глаза. Больно от того как сильно по нему скучаю. Скучаю по всем. Я знал, что мне нужно домой. Они мне были нужны прямо сейчас, даже если это означало, что придётся столкнуться с неизбежным. По крайней мере, моя семья будет рядом.

В конце концов их голоса стихли, и я понял, что остались только мы с Морганом. Он дал мне собраться с мыслями. Знал, что мне это необходимо.

Я хотел увидеть Моргана.

— Сэм, мне так жаль.

— Ага, — хрипло произнёс я.

— Я должен был пойти вместо тебя.

— Нет. Ты же знаешь, я бы нашёл способ увязаться. Я же профи.

— Профи. Точно.

— Морган?

— Да, коротышка?

— Ты был прав.

— В чём же?

— Когда беспокоился о моём сердце.

Вздох.

— Знаю.

— Я просто думал… — я тяжело вздохнул. — Думал, что смогу это контролировать. Но всё равно так чертовски больно.

— Ты сказал, что он чувствует то же самое?

— Нет. Он так сказал под действием кукурузы принуждения. Ничего больше. И это не важно. Он дал клятву. Джастину.

— В смысле? Что за клятва?

— Обещания ради взаимной выгоды. В любом случае, это не моё дело. И не наше. Это только между ними. Ты же знаешь, что означает рыцарская клятва. Особенно верности будущему королю. — Значит, только Джастин мог освободить Райана от клятвы. А этого никогда не произойдёт.

— Полный отстой, — высказался Морган.

Я не удержался. И рассмеялся.

— Сказал прям как я.

— А как иначе.

— Ага.

— Возвращаться по отдельности — хорошая идея.

— Конечно же. У меня всегда хорошие идеи.

— Я свяжусь с Рэндаллом.

— Он будет в бешенстве.

— Переживёт. Я хочу, чтобы ты вернулся домой, Сэм. Никаких обходных путей. Никаких отклонений.

— Понял.

— Сэм.

— Мы поговорим о молнии? — быстро спросил я. — Или…

Морган вздохнул.

— Молния, Сэм. Правда?

— Представляешь? Я также думал. Пока спасался бегством.

— Тёмные не забудут.

— Эх. Я могу с ними справиться. Как выяснилось.

— Не стоит.

— Это странно, да? Они, должно быть, очень злы, если продолжают меня преследовать. Лартин был какой-то большой шишкой? Никогда не слышал о нём раньше. Он что, их король или что-то вроде того? Разве у волшебников есть короли? О, погоди-ка. Рэндалл. Вроде того. О боги. Мы что, убили короля Тёмных?

Тишина.

— Морган!

— Тише, думаю, что сказать.

— То есть пытаешься понять какой секрет сохранить?

— Лартин был важен для Тёмных, Сэм. Как таковой иерархии у волшебников нет. Думаю, проще сказать, что он, в какой-то степени, был любим. Люди относились к нему с симпатией, даже если он был немного не в себе.

Эм… вроде как логично.

— То есть, как особенный дядя, которого все просто обожают, но он всё равно немного жутковат, потому что слишком долго к тебе прикасается, а потом за это извиняется и даёт тебе пирог?

Морган вздохнул.

— Даже не знаю, чему ещё удивляться.

— Ты меня любишь. Не отпирайся. По сути, мы убили популярного человека.

— Жутковато популярного. И не просто убили. Стёрли с лица земли.

— Тигги слишком… заботлив.

— Сэм, Тёмные смогли опознать Лартина только по кольцу с его печаткой на пальце, найденном в камне. Давай повторю. Палец. В камне.

— Чересчур заботливый. Возможно, мы могли поступить немного по-другому, но за это же за мою голову награду же не назначили?

Тишина.

— За мою голову назначена награда?

— Палец. В камне.

Я улыбнулся.

— Отличненько. Признаю. Такое впервые. И я, как ни странно, в восторге. Сколько я стою?