Безграничное сердце

По-видимому, благородные и праведные мужчины меня возбуждали, потому что я чуть не захлебнулся слюной.

— Это просто Гэри, — выдавил я. — Он иногда так делает. Вопит.

— Чистая правда, — сказал Гэри с драматическим вздохом. — Кажется, я страдаю очень серьёзным заболеванием, которое называется «несуразное забвение». Это вызывает крики и иногда неконтролируемую потребность топтать глупых волшебников за их тупость.

— И это абсолютно смертельно, — яростно добавил я. — Так что, может, пора мириться со смертью.

Гэри не обратил на меня внимания.

— Так ты случайно пришёл в сад? — спросил он Райана.

Райан уставился на него.

— Именно.

— В поисках куста роз, чтобы целоваться со своим женихом? — Тон был мягким, но я знал Гэри очень давно. Он не церемонился.

— Гэри, — прошипел я.

— Я совершенно один, — сказал Райан.

— Правда? Похоже, помолвленному рыцарю-коммандеру не стоит оставаться одному.

— Думай как хочешь.

Глаза Гэри сузились.

— Я абсолютно уверен, что ты мне не нравишься.

— Мой мир начал распадаться на части, — сказал Райан.

Я бы посмеялся. Потому что это дерзко.

А вот Гэри было не смешно.

— Гэри знает, как убивать ублюдков.

— Тебе следует бежать, — посоветовал я Райану. — Когда он начинает говорить о себе в третьем лице, значит вот-вот включит режим «гнев единорога».

— Гнев единорога? — спросил Райан.

— Будут блёстки, — сказал я торжественно. — Блёстки и сарказм. Тебя эмоционально выпотрошат. Без физической расправы, потому что мы ещё не вернули его рог. Считай тебе повезло.

— Только не думай, что мне нужен рог, чтобы надрать тебе задницу! — прорычал Гэри, прыгая взад и вперёд. Блёстки, осыпаясь со спины и боков, начали переливаться в воздухе вокруг него. Мы никак не могли понять, откуда они берутся. Гэри сказал, что это потому, что у него внутри всё так празднично. Я возразил, что это звучит неубедительно.

— Давай же, красавчик! Гэри сделает тебе больно.

— Возможно, это было бы более устрашающе, если бы ты не злился блёстками, — сказал Райан. — Трудно испугаться, когда ты так блестишь.

— Удивительно, — прошептал я, ни к кому конкретно не обращаясь. Меня всё равно никто не слушал.

— Блестишь? — возмутился Гэри. — Я тебе покажу блестишь! Когда я эмоционально тебя раздавлю, ты забудешь, что такое самоуважение, не говоря уже о том, как его иметь!

— Это ужасно, — добавил Тигги.

— Ты очарователен, — сказал Райан, и он сам был очарователен потому что использовал такое слово. Тем более, судя по тону, Райан действительно так считал.

И Гэри, должно быть, тоже это услышал. Ведь единороги могут определить, когда кто-то лжёт.

— Я растопчу твоё лицо и… подожди. Что? — Гэри перестал гарцевать.

Райан пожал плечами.

— Ты очарователен. С этими гневным блёстками.

И Гэри покраснел. Всё его лицо. Никогда прежде за всю странную и грязную историю нашей супер-лучшей дружбы я не видел, чтобы он краснел.

— Оу, — сказал Гэри, и пошаркал по земле копытом. — Перестань, — и хихикнул.

— Что вообще происходит? — спросил я.

— Разве не очевидно? Райан влюблён в меня. Мы собираемся вместе сбежать. А теперь кыш, — полностью меня игнорируя, Гэри снова повернулся к Райану. — Расскажи мне о себе.

— Любовь на века, — с лёгкой улыбкой согласился Райан.

— Ты должен с рук кормить меня виноградом, — потребовал Гэри. — Очищенный замороженный виноград. Я на меньшее не согласен. Я — свет твоей жизни, и ты должен относиться ко мне соответственно.

Райан провёл рукой по носу Гэри. И я так разозлился, потому он должен гладить мой нос. Поэтому выпалил:

— Гэри, ты шлюха! Он женится!

Будто я всерьёз думал, что Райан трахнет моего лучшего друга-единорога. Ведь нет же? Нет?

Я услышал злую усмешку в голосе Гэри и до меня дошёл смысл сказанного мной. И я осознал, насколько дьявольским гением может быть мой лучший друг. Он всё спланировал. Вплоть до этого момента. Просто сущее зло.

— Сэм, — сказал Гэри, оглянувшись на меня. — Разве ты не говорил что-то о том, чтобы вернуться в замок и пригласить Тодда на свидание?

И весёлая атмосфера умерла быстрой и мучительной смертью.

Я мысленно проклял Гэри. Мои пальцы зашевелились, и я начал творить заклинание, которое потенциально могло отправить его на край известного мира, но я смог остановить себя. С большим трудом.

Да какая разница? Не имеет значения, что сказал Гэри. Я ничего не должен Райану. И он определённо ничего не должен мне.

Поэтому я ответил:

— Да, конечно. — Потому что собирался. У меня были варианты.

Райан отступил на шаг от Гэри и опустил руку.

— Тебе понадобится компаньон.

Я закатил глаза.

— В этом есть смысл? Не похоже, чтобы Тодд мог причинить мне боль. Я выше ростом и могу его поджечь.

— Это чтобы защитить твою добродетель, — процедил Райан сквозь зубы.

— Мою добродетель?

— О, — сказал Гэри Тигги. — С этой стороны гораздо веселее.

— Почему Сэм громкий? — спросил Тигги.

— Это его обычное состояние, — ответил Гэри.

— Чтобы убедиться, что ты в безопасности, — сказал Райан. — Ты важен для ме… королевства.

— Ага, королевства, как же, — прошептал Гэри.

— Верно, — прошептал в ответ Тигги, — королевства.

— Мне не нужно, чтобы кто-то защищал мою добродетель, — отрезал я. — Если бы я хотел трахнуть первого встречного парня, то трахнул бы. Или, будучи безбашенным, я решу поиметь даму! А может, и парня и девушку. Сразу.

— Сэм, милый, — сквозь свой гнев услышал я Гэри. — Помни, ты любишь мужчин. Не женские прелести. Хотя ты, кажется, нездорово ценишь сиськи.

— Ладно, — сказал я. — Это факт. Груди завораживают.

Райан взбесился.

— Ты никого не будешь трахать.

— Ого.

— Что?

— Ты только что сказал «трахать».

— И что?

— Но ты же рыцарь. Ты не можешь так выражаться. Ты должен обнимать детей, спасать котят и убивать фантастических зверей. Ты не можешь говорить «трахать». Это не подобает человеку твоего положения.

— А ты значит можешь? — Он снова был ошеломлён.

Я усмехнулся.

— Да, чёрт возьми, могу. Я волшебник.

— Ученик, — прошептал Гэри.

Убийство — это плохо. Убийство — это плохо.

— Как бы то ни было, я сам себе хозяин. Я не отвечаю ни перед кем, кроме себя.

— И меня, — сказал Гэри.

— И Гэри, — согласился я. Потому что это было правдой.

— И Тигги, — добавил Тигги.

— И Тигги. — Потому что это тоже было правдой.

— И твоей мамой, — сказал Гэри. — И твоим отцом. И Морганом. И королём.

— Ладно, и перед ними тоже. — Хорошо, я сам себе не хозяин.

Райан улыбнулся. Это не та красивая улыбка, что была раньше.

— Хорошо. Тогда я спрошу короля.

Засранец.

— Ты играешь грязно, Фоксхарт, — проворчал я.

— Эй, если я проходил через это, то и ты должен, — сказал Райан, что вызвало значительно больше вопросов, чем мне бы хотелось. Например, Райан и Джастин когда-нибудь избавлялись от компаньона? Они сбегали и трахались в лесу? Райан девственник? Сладкий, сладкий девственник с большим, толстым…

Нет. Нет, нет, нет. Даже не думай об этом.

— Ненадолго, — беспечно ответил я. — Очень скоро для тебя наступит супружеская жизнь, — об этом стало думать легче.

— Райан? — спросил Гэри. — Если тебя так волнует… добродетель Сэма и его значимость для королевства, почему бы тебе не стать его компаньоном? Как рыцарь-коммандер Королевской гвардии, никто лучше тебя не способен обеспечить безопасность его задницы.

Зелёный затрепетал по краю моего зрения, и я пробормотал два тёмных слога. Щёлкнул пальцами, и рот Гэри перевязала блестящая бечёвка. Друг сердито посмотрел на меня, а Тигги рассмеялся. Гэри был единорогом, так что его магия через несколько минут нейтрализует мою, но на данный момент она его заткнула. Пришло время заканчивать, Райан посмеётся, и я посмеюсь (медленно увядая внутри), а потом вернусь домой и найду способ перебраться на другой континент.

Райан сказал:

— Отличная идея. Я немедленно сообщу королю.

Он резко повернулся на каблуках и направился к бальному залу.

Эм. Что?

— Погоди!

— Не волнуйся, — бросил Райан через плечо. — Это будет отличное первое свидание. Вот увидишь.

А потом он исчез.

— Что за нах, только что произошло? — выдохнул я.

Магия Гэри, наконец, свела на нет мою, и бечёвка упала и исчезла.

— Я влюбился в Райана, ты приревновал, потом я разлюбил Райана, потому что он нуждался в эмоциональной поддержке, ты связал меня, я возбудился, ведь это напомнило мне Октавио, а теперь у тебя свидание с Райаном. Ой. То есть с Тоддом. Блин, я так устал. Какой долгий вечер. Тигги, отведи меня в постель или потеряй там навсегда. Пока, Сэм! Пока! Гудбай! Споки ноки!

Я стоял один среди цветов моей матери и спрашивал себя: «Какого…?», глядя на звёзды и желая невозможного. Вот так закончился мой вечер.

Глава 6

Утки, черника и кружок «Умелые ручки»

Два дня спустя после Самой Странной Ночи В Истории (и да, она даже превзошла ночь сорокалетней давности, когда волшебник Карлтон Тёмный Мотылёк каким-то образом сумел размножить себя шестьдесят семь раз, а затем устроил оргию на городской площади Меридиан-Сити), в замок доставили четыре приглашения на свидания.

Поначалу я не обратил на них внимания. Поскольку был занят в лаборатории, пытаясь успеть дописать Гримуар, до того, как Морган надерёт мне задницу. Я отстал по крайней мере на две главы и то, что Лартин держал меня в пещере, определённо не помогло.

Гримуар волшебника — это его наследие в мире магии. По крайней мере, именно это Морган повторял мне тысячи раз. Сначала я не понимал, почему он не может поделиться своим, но Морган просто улыбнулся, протянул мне книгу, указал относительно небольшое заклинание по превращению яблока в апельсин, и сказал попробовать.

Я попробовал.

И проснулся через четыре дня с опалёнными бровями. Морган сказал, что заклинания Гримуара должны соответствовать тому волшебнику, который их написал. Гримуар Моргана находился в гармонии с ним и его магией. Поскольку Морган был моим наставником, наша магия переплеталась, поэтому я потерял только брови, а не руку или ногу.

Магия — это не просто взмах руки или произнесённые слова. Морган доступно объяснил, что волшебник подобен дирижеру оркестра. Именно конкретное время, ритм и движения творят магию. Без дирижера ритм может сбиться и раствориться в кричащей какофонии. Так же и с магией. Без знающего волшебника или направляющей руки магия может оказаться смертельной.

У Моргана полки были заставлены Гримуарами волшебников, которые служили королевству до него. Гримуарами, которые однажды перейдут ко мне. Я старался об этом не думать. Слишком большая ответственность.

Так что я экспериментировал с древними языками. Дирижировал магией, слушая, как она поет. А ещё были цвета. Так много цветов, что в них легко было потеряться. Захлебнуться. Морган как-то сказал, что он так глубоко погрузился в цвета, что края реальности начали разматываться, словно мир вокруг него таял. Морган допустил ошибку и еле вернулся. Он так и не объяснил, что тогда видел. И слышал. Просто рассказал мне эту историю как предостережение пагубного влиянии магии. Что на самом деле очень легко в ней потеряться.

Морган всегда следил за мной. Сдерживал и контролировал. Время от времени я задавался вопросом, как же я узнаю границы своей магии, если постоянно её сдерживаю, но никогда не настаивал. Морган знал больше меня. Я верил: он знает, что для меня лучше.

— Тебе придётся ответить на эти приглашения.

По крайней мере, большую часть времени.

— Сбросься со скалы, — любезно сказал я, не потрудившись оторвать взгляд от своего Гримуара, старательно записывая особенно сложное и трудное заклинание, которое позволило бы мне создать фейерверк для кукурузы. Ну-у. Важное заклинание.

— Однажды так и случилось. За мной гналась озлобленная мантикора. И она сбросила меня со скалы в реку только потому, что я ненароком оскорбил её мать. Честно говоря, та была потрясающей сукой. За неделю до моего полёта со скалы, она пыталась съесть меня, так что мои оскорбления были справедливыми. Проснулся я спустя четыре дня, не зная, кто такой, и следующие шесть месяцев работал в бродячем цирке.

Я уставился на Моргана.

— Я выдавал себя за бородатую леди, — продолжил он. — Пока был без сознания, каким-то образом умудрился обзавестись парой грудей. Странное и трудное время, но зато я стал сильнее.

— Только ты мог извлечь жизненный урок из того, что стал бородатой леди с амнезией, — заметил я.

— Всё — жизненный урок. Как и эти приглашения от потенциальных женихов.

— Какая грубая смена темы. Мне аж стыдно за тебя.

— Ситуация сама не разрешится, если будешь её игнорировать. Ты же прекрасно знаешь, что, когда король что-то задумал, стоит подчиниться или придётся иметь дело с последствиями.

Я закатил глаза.

— У меня есть более важные дела.

— Например, танцевать с одним рыцарем пятнадцать минут?

Я стиснул зубы.

— Это не моя вина. Он обманул меня. Своими манерами. Я отчаянно хотел сбежать, но, как твой ученик, был обязан сохранить лицо. Ради тебя.

Морган рассмеялся.

— Будто тебя это волновало раньше. Грубая смена темы. Король назначил упомянутого рыцаря твоим компаньоном на любые предстоящие вылазки романтического характера.

— Убей меня, — взмолился я. — Если у тебя есть хоть капля уважения ко мне, то оборвёшь мою жизнь прямо сейчас.

Морган покачал головой.

— Я слишком люблю тебя, чтобы видеть, как ты уходишь.

— Сентиментальный мерзавец. — Я помолчал, размышляя. — Ты мне тоже вроде как нравишься. Хотя прямо в эту секунду я не могу назвать ни одной причины, почему.

Морган просмотрел приглашения.

— Выбери одно. Или все. Но, по крайней мере, выбери. И когда пойдёшь на свидание будь осторожен. Тёмные, скорее всего, до сих пор злятся, даже если погиб такой отброс как Лартин. Если я увижу, что это всё мешает нашей работе, то прикрою лавочку. Но я узнаю, если ты бросишь партнёра нарочно, Сэм. Ты не хуже меня знаешь, что произойдёт, если ты не сможешь найти подходящий краеугольный камень для своей магии.

Я застонал.

— Только не начинай. Мне не нужен кто-то, кто поможет закрепить мою магию. И даже если бы был нужен, то у меня есть ты. И Гэри, и Тигги. И мои родители.

Морган покачал головой.

— Это не одно и то же. Особенно теперь, когда ты достиг совершеннолетия.

— Все это из-за тебя, не так ли? — предъявил я Моргану. — Король пытался приписать идею себе, но она твоя.

Морган пожал плечами.

— Взаимовыгодный обмен.

Ла-а-адно.

— Есть ли приглашение от человека по имени Тодд? — спросил я.

— Есть.

— Ответь на него. Остальные выбрось.

— Никакого секса на первом свидании, — предупредил Морган. — Не показывай сразу весь товар. Прибереги что-нибудь на потом. Ты должен постараться чтобы парень вернулся. Только боги знают, что это произойдёт не только из-за твоей яркой личности.

— Твоё отсутствие сделало бы меня чуточку счастливей. Кроме того, я начал новую главу в Гримуаре, которая посвящена стиранию памяти и увеличению груди. Понимай как хочешь.

— Угроза?

— Угроза, — подтвердил я.

Морган улыбнулся.

— Ты станешь удивительным волшебником. Попомни мои слова.

Райана я увидел только через три дня, когда ему предстояло стать моим компаньоном.

Меня это вполне устраивало.

Потому что у меня был план.

К чёрту Райана. Он мне не нужен.

— Это будет Самое Эпичное Свидание В Мире, — сказал я Гэри, когда он рылся в моём шкафу. — И опережая твой вопрос, да, всё пишется с большой буквы. Как любой великий план.

— Почему? — спросила мама, входя в комнату, пахнущую землей, лилиями и лишайником.

— Чтобы обеспечить успех, — ответил я, позируя перед зеркалом.

— Не думаю, что это сработает, — заметил папа, входя следом. Они подошли и засуетились вокруг Тигги. Полувеликан сидел на полу и притянул родителей к себе на колени. Мы мало что знали о жизни Тигги до того, как Гэри встретил его, но он изголодался по прикосновениям и вниманию. Мои родители почти сразу же неофициально усыновили его, и Тигги их обожал.

— Просто поверьте, — сказал я, нагибаясь.

— Думаю, тебе следует больше практиковаться, если ты собираешься и дальше так делать, — сказал Гэри. — Потому что сейчас это движение вызывает только грусть.

— Нам нравится Тодд? — спросила мама.

— Да, — ответил я.

— Вроде того, — сказал Гэри.

— Нет. Не вроде того. Если мне нужно идти на свидание, то Тодд хороший кандидат. Он милый. И у него такие уши.

— Дельное замечание, — отметил папа.

— У меня есть амбиции, — сказал я.

— О которых мы слышали тысячу раз, — возразила мама, Тигги погладил её по голове.

— Мне нужно закончить Гримуар, — сказал я, будто она вообще ничего не говорила. — Затем я должен найти для него обложку. Морган говорит, что обложку для Гримуара нужно делать с большой осторожностью, и использовать материал, добытый с великим трудом, а ещё лучше использовать кожу врага.

— Я предпочитаю материал добытый с трудом, — сказала мама. — Это звучит менее… жестоко.

— И именно поэтому у меня есть амбиции, — сказал я.

— Может, тебе стоит поставить в приоритеты свой гардероб? — произнёс Гэри. — Твоя одежда вызывает грусть.

— Я искатель приключений, — сказал я. — У меня нет времени на моду.

— Ты волшебник при дворе короля, — напомнил мне папа, Тигги уткнулся своим большим носом в его волосы.

— Ученик, — поправил Гэри. — Просто наколдуй какую-нибудь одежду.

Я нахмурился.

— Это легкомысленно.

— И что?

— Ты же знаешь, как Морган относится к легкомысленной магии. Магия важна. Её не следует использовать для чего-то обыденного.

— Ты завязал мне рот блестящей бечёвкой, — сказал Гэри.

— Это было важно. Я хотел, чтобы ты замолчал. Это было не легкомысленно.

— Как твоё заклинание кукурузного фейерверка? — спросил папа.

— Отлично! Думаю, что…, и я знаю на что ты намекаешь.

— Я ни на что не намекаю, — невинно сказал папа.

— Снова ложь. Ты обманщик. Как здорово было бы, если кукуруза в период созревания озарялась фейерверком? И сразу было бы понятно, что она готова к сбору.

— Если только фейерверк её не подожжёт, — сказала мама.

— И сожжёт деревни, — добавил папа.

— И сделает людей бездомными и мёртвыми, — поддержал Гэри.

— Ты хорошо пахнуть, — сказал Тигги моему отцу.

— Потрясные Кукурузные Фейерверки от Сэма Безграничного, — заявил я. — Запатентовано!

— Как будто все наши желания сбылись, — сказал папа маме. — Помнишь, когда ты была беременна? Я шептал нашему малышу, что он вырастет и сделает взрывающуюся кукурузу.

Мама наклонилась и нежно его поцеловала.

— Вот это были деньки.

Тигги заключил моих родителей в объятия.

— Я любить вас, ребята, — сказал он.

— На выход, — сказал я. — Все вы. Я только что понял, что у меня всего десять минут до первого свидания, и мне нужно немного попаниковать, прежде чем спуститься.

Они не стали спорить. Я правильно их воспитал.

— Ты справишься, — сказала мама, целуя меня в щеку.

— Не говори ему про кукурузу, — добавил папа, крепко меня обнимая.

— Если Тодд причинить тебе боль, я крушить, — сказал Тигги, похлопывая меня по спине.

— Повеселись на свидании с Райаном, — не удержался Гэри.

— Сучка!

Гэри наклонился и прижался своим лбом к моему.

— Я на кровати приготовил для тебя одежду, — тихо сказал он. — Постарайся повеселиться, ладно? Не волнуйся слишком сильно. Если что, разбуди меня, когда вернёшься домой.

— Я всё испорчу, — простонал я.

— Возможно. Но это тоже нормально. Я всё ещё буду здесь.

— Мне нравится твоё лицо, — я был серьёзен.

— Довольно симпатичное лицо, — согласился Гэри.

А потом я остался один.

— Ну, чёрт, — сказал я, оглядываясь в зеркало. — Ты справишься. У тебя получится. Всё пройдёт как по маслу. Это всего лишь свидание. Просто свидание. Первое. С парнем. Милым. И под присмотром другого парня. Кто… тот, о ком я не думаю. Тодд. Тодд. Тодд. Мне нравятся его уши и веснушки, и как он запинается в словах, и это потрясающе. Возможно, мне захочется его поцеловать. Может, даже отсосу ему, — глаза в отражении стали огромными. — Ладно, извини. Прости. Никаких минетов. Ты ещё не практиковался. Мысленно отметь, потренироваться в минете. Отлично. Вот и поговорили. Ну что ж, вперёд.

Гэри выбрал мне мягкие и тонкие серые брюки в паре с зелёной туникой, немного тесноватой в груди. Доверяя своему лучшему другу-безрогому-единорогу-гею, я просто согласился. Быстро оделся и посмотрел в зеркало.

— Я бог секса, — сказал я с благоговением. — Ну что ж. Вроде. Хорошо. Не совсем. И самооценка быстро падает. Сейчас мне грустно.

В дверь моей комнаты постучали.

Чёрт возьми.

— Минуточку, — крикнул я.

Я использовал эту минуту, чтобы попсиховать. После чего почувствовал себя лучше.

Смирившись, я открыл дверь. На пороге стоял Пит, и вид у него был очень уж весёлый.

— Даже слушать не хочу, — проворчал я.

— Я не собирался ничего говорить.

— Вот и молчи.

Он пожал плечами.

— Буквально пару слов. Твой кавалер на вечер уже прибыл и ждёт в вестибюле. И рыцарь-коммандер тоже. — Пит изо всех сил старался не улыбаться. — Возможно, кое-кто… рисуется.

— Рисуется, — повторил я.

— И даже запугивает.

— Кого Тодд пытается запугать? — спросил я потрясенно.

Пит закрыл лицо руками и застонал.

— Я беспокоюсь за будущее нашего королевства.

Я закатил глаза.

— Я собираюсь стать частью этого будущего. Думаю, у нас всё будет в порядке.

— Благодаря твоему уровню осознанности?

— Вот именно, — сказал я, улыбаясь. Он так хорошо меня знал.

Пит пробормотал что-то похожее на «мы все обречены», но это не точно, так как я был слишком занят, закрывая дверь своей комнаты.

Спускаясь по лестнице я не заметил чтобы Тодд рисовался. На самом деле, он выглядел совершенно напуганным.

Райан со спокойным лицом стоял рядом.

Морган, прислонившись к стене, тихо напевал себе под нос.

— Это была плохая идея, — выдохнул я.

Естественно, они услышали. И посмотрели на лестницу.

— Йеп! — сказал Тодд.

— Сэм, — сказал Райан.

Морган только загадочно улыбнулся.

— Приве-ет, — сказал я, неловко махнув рукой.

И мы все просто стояли.

Две минуты.

И просто смотрели.

Морган многозначительно откашлялся.

Тодд сказал:

— Гм. Да. Верно. Моя реплика. Спасибо, дорогой друг. — Он сделал шаг навстречу. А потом ещё один. — Сэм! Ты выглядишь…

Я ждал.

— … просто… великолепно, — закончил Тодд.

— Спасибо, Тодд. А ты выглядишь очень мило. — Он и правда милый. На нём был узкий жилет поверх белой рубашки и серебряный галстук. — Твои уши всё ещё потрясающие.

Тодд покраснел.

Райан нахмурился.

Морган закатил глаза.

— Это тебе, — Тодд протянул мне крошечный сетчатый мешочек. Внутри была коллекция красивых морских ракушек, сверкающих золотым, жёлтым и белым. В частности, это были ровианские ракушки, которые мне были нужны для ещё незаконченного заклинания. У меня не было времени собрать их самому. До ближайшего побережья шестнадцать километров.

Я взглянул на Моргана, скорее всего это его рук дело. Тодд никак не мог об этом знать. Морган мне подмигнул.

Я повернулся к Тодду, который наблюдал за мной с озабоченным выражением лица.

— Они идеальны, — тихо произнёс я. — Как раз то, что мне было нужно. Спасибо.

И он нежно улыбнулся.

— Я сам их собирал.

— Это делает их ещё лучше, — честно сказала я.

— Ну что, пойдём?

Я кивнул, и Тодд направился к выходу из замка, Райан последовал за нами.

Вот и славно. Это неплохое начало. Всё в порядке.

Всё будет хорошо.

Всё совсем не хорошо.

Что ж, всё началось прекрасно.

Но очень скоро ситуация обострилась.

Поездка в карете прошла практически в полной тишине. Я забрался первым, и Тодд попытался последовать за мной и сесть рядом, но Райан откашлялся и покачал головой. Тодд, должно быть, понял намёк, широко раскрыв глаза, он быстро пересел на другую сторону.

Райан сидел рядом со мной, скрестив свои огромные руки на внушительной груди.

И уставился на Тодда.

Поскольку я всегда пытался заполнить тишину, то произнёс:

— Итак, это довольно… весело.

Тодд сказал:

— Вполне.

Райан смотрел пристально.

Тишина.

Я спросил:

— Куда мы направляемся в этот прекрасный вечер?

Тодд ответил:

— «У Антонеллы». Это новый ресторан очень высокого класса в одном из отелей моего отца.

Райан не отводил взгляда от Тодда.

Я спросил:

— В отеле, да? Если вечер пройдёт хорошо, может, после мы могли бы снять комнату.

Это была шутка. Ужасная, ужасная шутка.

Тодд прошептал:

— Милостивые боги.

Райан смотрел свирепо.

Тишина.

— Я просто пошутил. На самом деле я не собираюсь трахать тебя на нашем первом свидании. — уточнил я.

Тодд сказал:

— Всемогущие боги.

Райан испепелял взглядом.

Тишина.

Я не мог удержаться, чтобы не добавить:

— Ну, может, если тебе повезёт, то я тебе подрочу. У меня есть хорошие…

Райан закрыл мне рот рукой.

Тодд вспотел.

Я подумал о том, чтобы лизнуть ладонь Райана.

Тодд вяло произнёс:

— Это будет чудесный вечер.

«У Антонеллы» оказалось стильное место. Яркое, красочное и новое. Фоном тихо играл струнный квартет. С потолка свисали хрустальные люстры, свечи горели и мерцали.

Нас провели к столику подальше от остальных, к кабинке в уютном уголке. Я знал, что сейчас Райану придётся откланяться и держаться на расстоянии. Ведь свидание не у нас. В конце концов, он должен был дать нам с Тоддом некое подобие уединения.

Вместо этого Райан повернулся к нам спиной и встал у столика.

— Можешь идти, — сказал я.

— Я на страже, — ответил он.

Я добавил:

— Это ни к чему.

— Приказ короля.

— Я собираюсь бросить хлебные палочки тебе в затылок. И тебе будет неловко, потому что все увидят, как в тебя бросили хлебные палочки.

— Попробуй и увидишь, что случится, — сказал Райан с усмешкой.

Тодд сказал:

— Итак.

И тут я вспомнил о Тодде.

Я такой придурок.

Я сел и сосредоточил всё своё внимание на Тодде.

Кажется, он заволновался.

Я ему улыбнулся.

Кажется, Тодд заволновался ещё больше. Нужно его успокоить.

Я сказал:

— Я пошутил насчёт того, что подрочу тебе.

— Господи, — сказал Тодд.

Райан громко фыркнул.

Я проигнорировал его.

— Итак. Тодд.

Он кивнул и нервно сглотнул.

— Как твоя… жизнь? — Так спокойнее. И обобщенно.

— Хорошо, — быстро ответил он. — Хм. Очень хорошо. Отец говорит о скором выходе на пенсию, и я возьму на себя управление отелями.

— Звучит захватывающе. Особенно для такого молодого парня. — Я взял стакан и собирался глотнуть воды.

Тодд покраснел.

— Надеюсь. Это большая ответственность. — И как мне показалось, он решил взять свои слова обратно. — Но не настолько большая, что у меня не останется время на тебя! Если мы поженимся, я буду уделять тебе столько времени, сколько ты захочешь.

Я прыснул водой и сильно закашлял.

— Это… хорошо. Если… мы поженимся. Ого. Вероятно. Что?

— Прости! — сказал Тодд, словно обидел меня. — Прости. Я не имел в виду если. Я имел в виду когда.

Я опрокинул стакан с водой. И пролил её на Тодда.

— Вот чёрт, — сказал я. — Мне так жаль. Обычно я не такой неловкий. — Ну, это ложь. Неловкость — моё второе имя. Я скользнул в кабинку, взял салфетку и начал вытирать воду с Тодда. Прошла минута, прежде чем я понял, что тру его промежность. Я в ужасе уставился на Тодда.

— О боги, — простонал он.

— Сэм, — рявкнул Райан. — Какого чёрта?

Я посмотрел на него широко раскрытыми глазами.

— Я ему не дрочу! — крикнул я. — Просто пытаюсь высушить!

На нас уставились все, и в ресторане воцарилась тишина.

— Я сказал это очень громко, да?

— Сэм? — пискнул Тодд. — Не мог бы ты… подвинуть? Руку?

Я снова посмотрел вниз, моя рука до сих пор лежала на его достоинстве.

— Извини, — сказал я, пару раз похлопав его по промежности. — Виноват.

Тодд выглядел так, словно вот-вот упадёт в обморок.

Райан не потрудился отвернуться или отойти от стола.

— Больше никакого рукоблудия, — сказал я ему. — Обещаю. Моя добродетель всё ещё цела.

— Я в этом сильно сомневаюсь, — произнёс Райан.

— Какая наглость, — сказал я. — Почему никто не знает, что ты такой нахальный?

— Это не часто всплывает в разговоре, — невозмутимо ответил он.

Подошёл официант, выглядевший несколько встревоженным.

— Всё в порядке, герцог Голдвейт?

— Герцог Тодд Голдвейт, — проговорил я, пробуя слова на вкус. — Мистер Сэм Голдвейт.

Все уставились на меня.

Я помахал им рукой.

— Мы с Гэри всегда так делаем.

Сэм Фоксхарт звучало потрясающе, но не думаю, что говорить это вслух уместно. Ни сейчас, ни когда-либо вообще.

Они до сих пор пялились.

— Гэри? Ну, друг мой лучший. Такой безрогий-гей-единорог. И самая свирепая дива на свете. Не помните? Райан, ты-то знаешь, о ком я говорю. В конце концов, вы с Гэри миловались на пиру.

Райан выглядел так, словно ему было неприятно признавать, что да, он действительно знал самую свирепую диву в мире.

— Не было такого, — грубо сказал он.

— Миловались, — обратился я к официанту. Он выглядел испуганным. — И требования очистить замороженный виноград. Это было намёком на… это. Тебе не смешно. Вот если бы ты увидел это своими глазами.

Официант только кивнул.

— Я умираю с голоду, — сказал я. — Что на ужин?

Официант откашлялся.

— Обжаренная на сковороде утиная грудка с черничным соусом и жареным картофелем.

Упс.

— Я…

Райан сказал:

— У Сэма аллергия на утку. И чернику.

Я удивился:

— Какого?

Тодд произнёс:

— О боже.

Официант сказал:

— Значит, у вас аллергия на всю еду из меню.

— Кроме картошки, — добавил Райан.

Я сказал:

— Какого?

Тодд спросил:

— У тебя аллергия на чернику?

Райан ответил:

— И утку.

— Я раздуваюсь, — пояснил я Тодду. — И становлюсь похожим на горного тролля. Это действительно странно. Я не хочу такого на первом свидании. Может, на четвёртом или пятом. Или никогда. Из-за отёка.

— На чернику, — произнёс Тодд.

— У нас есть и другие блюда, — сказал официант.

— Тут везде написано «утка», — взяв со стола меню, заметил Райан.

— Это что-то вроде тематического вечера, — тихо пояснил Тодд.

— Вечер утки? — спросил я. — Это эпично. И смертельно. Если у вас аллергия.

— Может, несколько блюд, — сказал официант.

— Почти всё в меню его убьёт, — прокомментировал Райан.

— На чернику, — повторил Тодд.

— Откуда ты это знаешь? — спросил я Райана.

— Есть картошка и хлеб, — сказал официант. — И черничное вино. Погодите. У нас есть вода.

— Картофель и хлеб? — сказал я, нахмурившись. — Но там же углеводы.

Райан ответил:

— Просто знаю.

— О боги. Теперь ты опухнешь? Неужели просто запах утки или черники убьёт тебя? — дрожащим голосом спросил Тодд. Он явно паниковал.

— Возможно, — ответил Райан. Не похоже, чтобы он паниковал.

— Не убьёт, — сказал я, похлопывая Тодда по руке.

— Может, — настаивал Райан. Не паникует. Почти не паникует.

Я закатил глаза.

— Вы с Гэри такие королевы драмы. Я не собираюсь нюхать блюда. — Я взглянул на Тодда. — Хотя, если ты съешь утку, то потом никаких поцелуев. А то язык распухнет. — Я поднял брови.

Тодд поперхнулся воздухом.

— Итак, — сказал официант, — я принесу вам картофель и хлеб.

— И ещё воды, — добавил я. — Потому что я опрокинул стакан на стол. Попытался вытереть воду, и в итоге всё стало непристойным. Завтра мне придётся тренироваться больше, чтобы согнать картошку и хлеб. Ладно. Мне плохо. Это была ложь. Я вообще не собираюсь тренироваться. Звучит просто ужасно.

Официант практически сбежал.

— Он мне нравится, — сказал я. — Очень быстрое обслуживание. Хорошая работа, Тодд.

— Спасибо?

Райан спросил:

— Ты нормально дышишь? — Положив руки на стол, он наклонился и оказался на одном уровне со мной. — Сделай глубокий вдох.

Я сделал. А потом, потому что я мерзавец, я начал задыхаться и хвататься за горло.

Райан с Тоддом испугались.

Я рассмеялся.

Им было не до смеха.

— Да, чёрт возьми, успокойтесь, — сказал я. — Мы веселимся.

— Ты просто нечто, — рыкнул на меня Райан.

— А откуда ты всё знаешь? — спросила я, прищурившись.

Он пожал плечами.

— Просто знаю.

— Это не ответ.

— Ты хочешь меня поцеловать? — спросил Тодд.

— Давай сначала посмотрим, как пройдёт вечер, — ответил я. — В целом, ты хорошо начал. Не считая Еды Смерти.

— Никаких поцелуев, — сказал Райан.

— Йеп, — выдохнул Тодд.

— Уходи. У меня свидание.

Райан повернулся и посмотрел на Тодда, пытаясь выглядеть устрашающе. Должно быть, это сработало, потому что Тодд испугался.

— Никаких поцелуев, — сказал Райан.

— Никаких поцелуев, — быстро согласился Тодд.

— Райан, конец твоего меча упирается в меня, — заметил я. Потому что так оно и было. Я не знаю, почему Райан решил прийти в полном рыцарском облачении. К слову, о сдержанности. — Ты почти лежишь на мне.

И тут Райан покраснел.

Я произнёс «Вот дерьмо» слегка сдавленным голосом. Я не думал, что Райан может стать ещё более привлекательным. Но всё же ему это удалось, и внутри меня разгорелся пожар.

— Извини, — пробормотал Райан, убирая меч.

— Конечно, — еле слышно ответил я. — Конечно. — Я задумался, как бы попросить его снова потыкать меня мечом.

Тодд спросил:

— На чернику?

Официант вернулся с картошкой и хлебом.

И как раз в этот момент к нам пристали Тёмные волшебники. Серьёзно. Учитывая, как всё шло, этого следовало ожидать.

— Ничего из этого не соприкасалось ни с уткой, ни к черникой, — сказал официант.

— Это очень любезно с вашей стороны, и всё выглядит просто прекрасно, но, чёрт возьми, я уверен, что сейчас будет драка.

Глаза официанта расширились.

Тодд поёжился на стуле.

Райан развернулся и достал меч. Без лишних вопросов. Мне это нравилось в мужчинах.

Я встал.

В ресторан вошли четверо Тёмных волшебников. Я узнал их по гербу на одежде, подобный был у Лартина. Тот Тёмный, что стоял впереди, был толстым и коренастым, как ствол дерева. Его брови были удивительными, почти закрывали лоб. Волшебник остановил свой взгляд на мне и нахмурился.

— Сэм Безграничный! — крикнул он. В ресторане воцарилась тишина, люди смотрели то на них, то на меня.

— Мне нравятся твои брови, — сказал я Тёмному. — Они прямо протест против норм общества. Долой систему и всё такое.

— Сэм, — предупредил Райан.

— Что? Посмотри на эти брови и скажи мне, что ты не подумал о том же.

— Мы здесь, чтобы отомстить! — рявкнул Тёмный волшебник.

— О нет, — простонал я. — Он собирается толкнуть речь.

— Ты отнял жизнь одного из наших. Лартин Тёмный Лист был великолепным волшебником. Он вырос под гнётом ожиданий отца, который…

— Они делают это, — сказал я Райану. — Злодеи. Каждый раз. Вот каждый раз, когда они захватывают меня, то произносят монолог. Я не понимаю, почему.

— Тебе нужно перестать попадать в плен, — сказал Райан, размахивая мечом, как крутой парень. — Моё сердце больше не выдержит.

— Ты вообще слушаешь? — спросил коренастый волшебник. — Прежде чем отомстить, я должен тебе всё высказать.

— Я не нарочно, — сказал я Райану. — Ничего не поделаешь, если люди хотят меня заграбастать.

Он закатил глаза.

— Наверное, в этом всё дело. Они просто не могут оставаться в стороне. — Его взгляд пробежался сверху вниз по моему телу.

— Какая дерзость, — сказал я с благоговением. — Ты как мастер дерзости. Вы с Гэри должны устроить соревнование за звание Королевы Дерзости. Предупреждаю честно: он победит. Но ты мог бы стать Принцессой Дерзости.

— Парни? — спросил Тёмный волшебник.

— Я не принцесса, — нахмурился Райан.

— То есть ты не против титула королевы, — заметил я.

— Я не люблю проигрывать, — сказал он.

Я улыбнулся.

— Ты можешь быть королевой, — разрешил я. — Только не говори Гэри, что я так сказал. Дружба заканчивалась и за меньшее.

— Они ведь знают, что мы здесь? — спросил коренастый волшебник у своих собратьев. — Я же не невидимка? Может случайно наложил на себя заклинание невидимости, когда шёл сюда?

— Я тебя вижу, — сказал один из Тёмных. — Ты не невидимка.

Коренастый волшебник вздохнул с облегчением.

— А то было бы неловко. Понимаешь? Например, ворваться сюда и сказать: «Я здесь, чтобы отомстить», не понимая, что я невидимка. А потом сделать себя видимым и повторить всё снова. Во второй раз это прозвучало бы не так убедительно. Очень натянуто и сухо.

— Это даже хуже, чем монолог, — сказал я Райану. — Однажды, когда мне было пятнадцать, меня похитила банда воров. Они думали, что смогут использовать меня, чтобы проникнуть в подземелья замка. Лидер в течение четырёх часов рассказывал о том, насколько совершенен их план. Но вор забыл связать мою магию, и я случайно превратил их в шезлонги.

— Случайно?

— Я пытался превратить их в садовые стулья, — объяснил я. — Есть разница.

Райан тихо рассмеялся.

— Про это я не слышал.

Я старался не обращать внимания на то, насколько потрясающим был его смех.

— Это произошло за несколько месяцев до того, как ты приехал в замок.

Пятнадцатилетний Сэм впервые увидел двадцатилетнего Райана и сразу же побежал наверх подрочить. Это был уникальный и поучительный опыт, который по существу ответил на вопрос, что да, я действительно гей. Стопроцентный. Я не поделился этим с Райаном и Тёмными волшебниками, потому что сейчас было не время и не место. Или никогда. Да, никогда звучит хорошо.

— Может, они в ловушке, — предположил один из Тёмных. — Как в тумане магии. И они тебя больше не слышат.

— Думаешь? — спросил коренастый волшебник. Он повысил голос и крикнул. — Ты меня слышишь?

Я закатил глаза.

— Я пытаюсь здесь вести разговор. У меня свидание.

— С рыцарем? — спросил коренастый волшебник.

Моё лицо вспыхнуло.

— Эм. Нет? Нет. С Тоддом. Поздоровайся, Тодд. — Я указал на парня, который выглядел так, будто жалел, что я к нему обратился. Тодд слегка помахал коренастому волшебнику и сказал:

— При-и-ивет.

Коренастый волшебник нахмурился.

— Прости. Я просто думал, что ты с рыцарем. Ты и словом не обмолвился с Тоддом с тех пор, как мы пришли сюда.

— Я его защищаю, — сказал я, оправдываясь. — Он милый.

— Милый? — переспросил коренастый волшебник. — Так себе комплимент.

— Ты милый, — сказал я Тодду. — И это совершенно точно комплимент. Мне нравятся твои уши.

Тодд покраснел.

— Боже, Сэм, у всех есть уши, — сказал Райан. Буквально рыча.

— Я знаю об этом, Райан. Я делаю комплимент!

— Ты это так называешь?

— Эй, только потому, что ты…

— Господи, — сказал коренастый волшебник. — Теперь я окончательно понял.

— Что понял? — спросил я.

Тёмные волшебники рассмеялись.

Я склонил голову набок, глядя на них.

Они перестали смеяться.

Коренастый волшебник сказал:

— Ты говоришь серьёзно.

— О чём? — Я был в замешательстве.

— Ух ты, — выдохнул один из Тёмных. — Это должно быть очень неудобно. Для всех, кто тебя окружает.

— Это так очевидно, — сказал коренастый волшебник. — Типа, очевиднее некуда.

Его Тёмные товарищи согласились.

— Что именно? — спросил я.

— У меня болит голова, — сказал коренастый волшебник.

— Люди рядом со мной часто так говорят, — пояснил я Райану. — Должно быть, это моя магия или что-то в этом роде.

— Или что-то в этом роде, — согласился Райан. — Как и все эти разговоры.

— Её величество, Королева Дерзости, — объявил я всем присутствующим.

Никто, казалось, не понял шутки, потому что они не засмеялись.

— Непростая публика, — пробормотал я.

— Думаю, их больше беспокоит неминуемая смерть, — сказал Райан.

— Верно. Хорошо. Я не могу этого допустить, — я оглянулся на Тёмных. — Было весело. Может, как-нибудь зайдёте ко мне? Вы, ребята, кажетесь милыми. — Я одарил их широкой улыбкой и посмотри-какой-Сэм-лапочка взглядом. Райан издал странный звук, будто его ударили в живот.

Коренастый волшебник улыбнулся в ответ и сказал:

— И ты тоже, Сэм. Мы просто оставим тебя в покое и позволим наслаждаться вечером. Извини за вмешательство. Помни…

Один из Тёмных потянул волшебника за плечо и наклонился, чтобы прошептать ему на ухо.

— Что теперь-то? — спросил коренастый волшебник. — Угу. Ага… Ты не говоришь… Что мы сделали? Угу. Ага… О, точно. — Он повернулся и уставился на меня.

— Чёрт возьми, — пробормотал я. — Я думал, это сработает.

Райан подавился смехом.

— Я не могу поверить, что почти получилось. Когда-нибудь вообще получалось?

— Один раз? Нет, четыре.

Он вздохнул.

— Ты должен перестать ставить себя в такие ситуации.

Я закатил глаза.

— Я займусь этим.

— Сэм Безграничный! — крикнул коренастый волшебник. — Ты лишил жизни Лартина Тёмный Лист. Прекрасного, честного Тёмного волшебника, который любил долгие прогулки по лесу, запах ванильных свечей и пудинг. Ты забрал его жизнь, а теперь мы заберём твою. Это касается и рыцаря, поскольку он решил встать на твою сторону. Может, даже жизнь маленького Тодда.

Морган меня убьёт.

На периферии мелькнуло что-то зелёное. Может, золотое.

Есть причина, по которой я не часто использовал свою магию на публике. После того как Морган нашёл меня с каменными мальчиками, он меня проверил, и мы с ним договорились, что я не буду пользоваться магией на людях. Морган не хотел, чтобы другие знали о масштабах моей силы. Райан не слышал об истории с шезлонгами, потому что Морган добрался туда первым и превратил воров обратно. Никто об этом не знал, и я сглупил заговорив об этом. Потому что я сильный. Очень сильный.

Сильнее, чем Морган.

Сильнее, чем Тёмные волшебники.

На самом деле, Морган думает, что я, возможно, самый сильный волшебник, о котором он когда-либо слышал.

И это его пугало.

И меня тоже.

Это пугало Моргана, потому что он всегда беспокоился о том, что люди попытаются сделать со мной, если узнают. Всегда находились те, кто хотели только одного — использовать всю силу, которая попадала им в руки.

Это пугало меня, потому что я всегда беспокоился о том, что могу сделать с людьми. Я превратил группу мальчиков в камень одной лишь силой мысли.

Поэтому мы с Морганом договорились держать всё в секрете, насколько это возможно. Пока не узнаем больше.

Прошло десять лет. Единственное, что мы поняли, это то, что мы всё ещё не знали мои пределы. У магии всегда есть потолок, черта которую она не может пересечь. Магия связана законами, как физика или математика.

Проблема в том, что эти законы, не распространяются на меня, и я ещё не нашёл свой потолок.

Вот почему мне нужен был краеугольный камень.

Краеугольный камень — это первый камень, который закладывают при строительстве фундамента. Размещение остальных камней опирается на краеугольный камень. Он определяет положение всей структуры.

С магией также. Для правильного развития ей необходим фундамент. Возможно, я не знал своего потолка, потому что не знал, где начинается мой фундамент. Я мог использовать Моргана, Гэри или Тигги. Моих родителей. И я это делал. Но с возрастом мне становилось всё труднее и труднее ими пользоваться.

Отсюда и сводничество.

— Станет ещё хуже, — сказал мне однажды Морган. — Когда ты почувствуешь угрозу. Или, когда те, о ком ты заботишься, находятся под угрозой. Магию будет труднее контролировать.

Тёмные волшебники угрожали мне. Прекрасно. Я привык к угрозам. Я мог с ними справиться.

Но они также угрожали Райану. И это было плохо.

О, и ещё Тодду. Тодду они тоже угрожали.

Это важно.

И всё же.

Я шагнул вперёд, и Райан сказал:

— Сэм.

Люди оживились. Должно быть, они что-то увидели на моём лице, потому что, суетясь и опрокидывая стулья, быстро разбежались в стороны, между нами и Тёмными никого не осталось.

Я сказал:

— Вы можете уйти. Или я вас заставлю. Выбор за вами. Но, честно говоря, вам не понравится, если я вас заставлю. — Теперь я ясно видел зелёный цвет. И золотой.

Коренастый волшебник рассмеялся.

— Говорит ученик.

Остальные Тёмные ухмыльнулись за его спиной.

Райан встал рядом со мной. Он снял со спины щит и, прищурив глаза, принял боевую стойку.

Что-то поселилось в моей голове, застыло на месте. Мои плечи расслабились, и магия стала более жёсткой. Более сосредоточенной. Больше под контролем.

Сквозь дымку зелёного и золотого я подумал: «О нет».

Но мысль потерялась, когда я притянул к себе зелёно-золотое. Это были лучшие цвета, магия Земли. Другие цвета то появлялись, то исчезали (красный, синий, пурпурный и индиго).

Тёмные зашевелились. Они что-то пробормотали себе под нос, и магия начала накапливаться.

Тёмные проговаривали. Каждое своё движение. Можно подумать я так не пойму.

«Здесь люди», — напомнил я себе. «Невинные люди».

И Райан. Райан был рядом со мной, и с ним ничего не должно случиться.

Вот почему, когда Тёмный справа запустил в меня синий огненный шар, я вытянул руку перед собой. Шар завис в воздухе в нескольких сантиметрах от моей ладони. Было бы так легко отправить его назад в десять раз сильнее, воспламенив их волосы, одежду и кожу. Но люди могут пораниться. Другие тоже пострадают.

Поэтому я втянул шар в себя.

Это было странно, чужая магия смешивалась с моей собственной. Но моя всё поглотила, сделав частью меня. В зелёно-золотом свете вспыхнула яркая вспышка, а затем всё стихло.

Огненный шар исчез.

Я опустил руку.

А Тёмные волшебники просто пялились.

— Гм, — сказал коренастый волшебник. — Что за?

Я закрыл глаза. Наклонил голову в сторону, растягивая мышцы, вытягивая шею. Глубоко вдохнул. И медленно выдохнул.

Затем открыл глаза.

Тёмные как один отступили на шаг.

— Я дал вам шанс, — сказал я. — Вам следовало им воспользоваться.

Я мог бы легко их убить. У меня было на это право. Они напали на нас первыми, и за самозащиту мне ничего не будет. Я буду оправдан, и никто слова не скажет.

Мои пальцы покалывало, и я подумал о том, как это легко. Пара старых слов, которые я никогда раньше не произносил вслух, взмах запястья, и их сердца взорвутся в груди.

Но я не такой. Я не убийца.

Поэтому я подумал о тае, дао и фие и поднял руки, чтобы дирижировать своим оркестром.

Там был зелёный. Так много зелёного. Зелёный — это магия Земли, и она повсюду. Я опустил руки вниз, потом вверх. Послышался треск дерева, это каменные колонны прорвались сквозь половицы и окружили каждого Тёмного волшебника, прежде чем они смогли сдвинуться с места. Я сжал ладони в кулаки. Камень начал покрывать их ноги и руки, затем дошёл до шеи, и я было подумал, что нужно просто продолжать или, даже, обрушить камень и всё будет кончено, для них всё кончено. Но тут я ощутил Райана. Услышал его дыхание, почувствовал, как его рука легла мне на шею и сжала всего лишь один раз, так что я остановился.

Дымка зелёного и золотого исчезла.

Я закрыл глаза.

Сделал ещё один вдох.

Выдохнул.

Открыл глаза.

Все на меня пялились.

— Эм-м. Я никогда не делал подобного раньше. — Я посмотрел на Райана, который всё ещё держал руку на моей шее. — Не мог бы ты напомнить мне, чтобы я записал это в Гримуар, когда вернёмся? Если Морган не убьёт меня раньше?

Райан сказал хриплым голосом:

— Да. Да. Я напомню, — его зрачки расширились. Райан снова сжал мою шею, а потом убрал руку.

Я улыбнулся.

— Спасибо.

Он снова сказал: «Угу».

Коренастый волшебник сказал:

— Боги. Как ты это сделал?

Я пожал плечами.

— Я волшебник.

Ха, а Гэри даже не было рядом, чтобы поправить меня. Он сойдёт с ума, когда я ему расскажу.

Все Тёмные уставились на меня.

— О, — сказал я, нахмурившись, — можете держать это в секрете? Типа, от всех? Это было бы очень круто с вашей стороны. Буду должен. — Я оглядел комнату, пытаясь заглянуть каждому в глаза, чтобы они увидели, насколько я искренен.

Все просто кивнули.

Я почувствовал облегчение.

Всё будет хорошо.

Всё было не очень хорошо.

На следующий день в газетах появились заголовки.

— УЧЕНИК КОРОЛЕВСКОГО ВОЛШЕБНИКА В ОДИНОЧКУ УНИЧТОЖИЛ АРМИЮ ТЁМНЫХ ВОЛШЕБНИКОВ СИЛОЙ МЫСЛИ! СВИДЕТЕЛИ ГОВОРЯТ, ЧТО ЕГО ГЛАЗА СВЕТИЛИСЬ ЖУТКИМ И НЕСКОЛЬКО ПЛОТОЯДНЫМ СВЕТОМ! ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ С СЫНОМ МАГНАТА ГОЛДВЕЙТА УВЕНЧАЛОСЬ ПОТРЯСАЮЩИМ УСПЕХОМ! ОЖИДАЕТСЯ ОБЪЯВЛЕНИЕ О ПРЕДСТОЯЩЕЙ СВАДЬБЕ! ПРОЧТИТЕ ПЕРВЫМИ!

Чёрт.

Глава 7

Сад только для нас

— Я могу всё объяснить, — сказал я, когда следующим утром Морган бросил в меня газету. Я был в лаборатории и записывал в свой Гримуар то, что я сделал Вчерашние Каменные Столбы (в ожидании нового и гораздо более потрясающего названия). Мне кажется я понял основы, но для более глубокого изучения потребуется время, а занимался я этим где-то всего около часа.

— Действительно? — беспечно спросил Морган. Но меня не обмануть. Он был взбешён.

Я посмотрел на газету Локс-Сити. Они решили использовать фотографию, на которой мне было шестнадцать, и я переживал самую неловкую фазу, когда моё лицо ещё не решило, хочет ли оно быть красивым или ходячей катастрофой. Я нахмурился.

— Ужасный выбор. Боги, они сделали это нарочно.

— Несомненно, — сказал Морган.

Я пробежал глазами статью.

— … довольно красивый наряд… Что ж, полагаю, это супер. … в сопровождении бравого и безупречного рыцаря-коммандера Райана Фоксхарта в качестве компаньона… Что за сборище подлиз. Бравый и безупречный? О, такое раздолье для шуток. … на свидании с герцогом Тоддом Голдвейтом из гостиничного конгломерата Голдвейт… Ни одного упоминания о его ушах? Просто издевательство. … из ниоткуда напали сорок Тёмных волшебников… Всё совсем не так. Что случилось с журналистской честностью? Излишние вольности. … уничтожил армию Тёмных взмахом руки… Возможно, и взмахом. Ну, всё немного сложнее. Маргинализация. … в то время как рыцарь-коммандер смотрел на это в прекрасном изумлении… Что это вообще значит? У них вообще есть редактор? Ну же. … казалось, что они очень близки, стоя бок о бок против поднимающейся волны Тёмных волшебников. Может, между ними что-то есть? Репортёр может только строить предположения, но да. Между ними, вероятно, что-то есть… О боже. Ха, вот попал. Кстати, через минутку мне нужно будет тебе кое-что рассказать. Считай это шуткой, но ты не можешь злиться, потому что я не виноват. … Эрл Терренс Голдвейт опубликовал заявление, в котором говорится, что ущерб минимален, и герцог рад, что его будущий зять смог защитить ресторан и его сына… Что ж, это мило с его стороны. Я, конечно, предложу возместить ущерб, это самое меньшее, что я могу сделать… его будущий кто?

Возможно, я прокричал последнюю часть, продолжая читать.

— Эрл Голдвейт сказал репортёру: «Насколько повезло моему сыну? Мне больше никогда не придётся беспокоиться о его безопасности. Его будущий муж, очевидно, может справиться со всеми, кто встанет у него на пути. Я уверен, что малыш Тодд в отличных руках, если вы понимаете, о чём я».

Да, определённо прокричал.

Я снова посмотрел на Морган испуганными глазами.

Он закрыл лицо руками и простонал:

— Это моя жизнь, моя жизнь, моя жизнь.

— Я не выйду замуж за Тодда! — выкрикнул я.

Конечно, в этот момент в лабораторию ворвались Гэри, Тигги и мои родители.

Гэри потребовал:

— Почему я узнаю о твоей помолвке от повара?

Тигги спросил:

— У тебя все ещё есть цветок или его Тодд сорвать?

Папа выдал:

— Ты уверен, Сэм? Это всего лишь одно свидание. По крайней мере, сходи на ещё одно, прежде чем делать предложение. Я уверен, что Тодд милый, но не настолько же.

Мама добавила:

— Или ещё на пятьдесят. Или семьдесят. Сегодня я чувствую себя очень старой, и мне это не нравится.

Я несколько раз ударился головой о стол.

— Сэм, — простонал Морган, убирая руки от лица. — Тёмные. Где они? И почему, во имя богов, ты меня не разбудил, как только вернулся в замок?

— Ну, видишь ли, это забавная история, — ответил я.

— Неужели? — спросил он. — Рассмеши меня.

Морган совершенно точно не в том настроении чтобы веселиться.

— Ладно. Но сначала выслушай, прежде чем судить. А я тебя знаю, и твоё осуждающее выражение лица тоже. Ага. Вот оно. Так и выглядит. Хватит. — Он вроде перестал. — Итак, у меня было приятное первое свидание, а ты знал, что у них есть тематические вечера? И вчера была утка с черникой. Или что-то типа того. Не помню. Но у меня аллергия, а Райан собирался насильно кормить меня углеводами, и у Тодда, возможно, создалось впечатление, что я собираюсь случайно ему подрочить, когда я пролил на него воду. А потом Райану пришлось быть таким, типа, я рыцарь, ты должен меня слушать и делать то, что я говорю, всё время и везде, и я такой, типа, что-о-о-о? А потом Тодд разволновался, потому что Райан ткнул меня своим мечом, который, кстати, не грязный, а потом вошли четверо — и только четверо — Тёмных волшебников, и они начали толкать речь! Ты же знаешь, как я к этому отношусь! Но Тёмные пригрозили Райану смертью, и я такой: «Сучка, не наглей. Ты не знаешь, с кем связываешься». О, они угрожали и Тодду. Не забываем про Тодда! Но Тёмные знали, с кем связались, и всё равно решили пойти против меня, и поэтому я воспользовался камнями и заманил их в ловушку, чтобы тебя не беспокоить, потому что знаю, какой ты раздражительный, когда тебя будят, я попросил Пита отвести Тёмных в подземелье, и теперь они находятся в специальных камерах, которые блокируют магию, так что всё хорошо. И вот мы здесь! Все мы. Вместе. В одной комнате. Очень мило. Мы должны делать это почаще. Итак, спокойной ночи!

Я побежал к двери.

Морган взмахнул рукой.

Дверь захлопнулась и щёлкнул замок.

— Сейчас десять утра, — прокомментировал Морган.

— Зараза, — вздохнул я.

И обернулся.

Все уставились на меня.

Я ждал.

И тогда:

— Ты случайно ему подрочил? — закричал на меня Гэри. — Как такое может быть случайно?

— Это долгая история, — недоумённо сказал Тигги. — Я не понять, что случиться.

— Клянусь богами, что только ты оказываешься в подобных ситуациях, — сказала мама, качая головой. — Может, мне следовало есть больше мяса во время беременности. Неужели я тебя подвела? Может нужно было есть больше яка?

— Зачем им устраивать тематические вечера утки и черники? — спросил отец. — Даже звучит нелепо.

— Вот именно, — поддержал я. — Даже вино было черничным.

Мы оба скорчили рожи, потому что у отца тоже аллергия.

Морган ничего не ответил. И даже не выглядел осуждающе.

Я посмотрел на остальных.

— Не могли бы вы, ребята, нас оставить? Нам с Морганом нужно кое-что обсудить.

Они перевели взгляд с меня на Моргана и обратно, но в конце концов мама погнала всех на выход. Дверь открылась, всех выпуская и снова захлопнулась.

Снова щёлкнул замок.

Я сглотнул.

— Итак, тебя позабавила моя история? Ты не выглядишь весёлым. Ты выглядишь…

— Сэм.

Я замолчал.

Какое-то время мы так и стояли.

Затем:

— Как долго?

— Что?

— Сколько времени заняло заклинание?

— От начала и до конца?

Морган кивнул.

Я нахмурился.

— Пять секунд. Может, десять, но не больше.

— И какие слова ты произнёс?

Я поморщился.

— Видишь ли. Хм. На самом деле я не произносил слов. Я, возможно, просто… подумал о них?

Морган стоял неподвижно.

— О каких словах ты подумал?

— Эм. Таэ. Дао. И было какое-то фие. Да. Определённо немного фие.

— Немного фие, — повторил он.

— Да.

— Сэм.

— Да?

— Ты ведь не всё мне рассказал.

Я застонал.

— Боги, я ненавижу, когда ты так делаешь. Это жутко.

Морган ждал.

— Хорошо, возможно, один из Тёмных выстрелил в меня смертельным синим огненным шаром, и я его не отразил, а поглотил.

— Ты что сделал? — сухо спросил Морган. Вообще никаких интонаций. Это было по-настоящему восхитительно. Я задавался вопросом, такая невозмутимость появляется с возрастом или это последствия почти десятилетнего общения со мной. Вероятно, и то и другое.

— Ну. Это было тяжёлое испытание. — Я устало вздохнул.

— И твоё тело не отвергло чужую магию?

Я покачал головой.

— Не-а. Сначала я почувствовал себя странно, но потом чужая магия слилась с моей, и всё.

Морган смотрел на меня пристально.

Я изо всех сил старался не ёрзать.

Всё было без толку. Я начал дёргаться.

Морган продолжил:

— Ты мог пострадать.

— Знаю.

— Ты мог причинить вред другим.

— Знаю. Но этого не произошло. Я бы не стал. Я не такой человек. — У меня защемило сердце от его намёков.

— Я знаю, что это не так, — огрызнулся он на меня. — И я никогда не предполагал иного. Боги, Сэм. Ты хоть представляешь, что могло случиться?

Я горько рассмеялся.

— Да, Морган. Я это прекрасно понимаю. Думаешь, я не знаю? Ты это довольно долго вдалбливал мне. Как магия может поглотить волшебника. Как запросто она может взять верх. Особенно надо мной. И не думай, что я этого не понимаю. Я почувствовал это, когда они стояли передо мной и угрожали убить Райана. Думаешь, я не хотел убить их прямо там и стереть с лица земли, чтобы Тёмные больше никогда не угрожали. Я мог бы направить огненный шар обратно в них. Я мог бы замуровать их лица камнем и пусть бы задохнулись. Я мог просто вырвать их бьющиеся сердца из груди. Так что не думай, что я не знаю. Потому что я знаю. Знаю. Но я сделал выбор и остановил Тёмных, чтобы они никому не причинили вреда.

— И тебе и Тодду, — сказал Морган.

— Что?

— Ты сказал, что они угрожали Райану. Наверняка они угрожали тебе и Тодду тоже.

— Конечно, — быстро проговорил я. — Да. Нам с Тоддом тоже угрожали. Бедный Тодд. Со своими ушами.

— Но ты начал действовать из-за Райана.

— Что? Нет. Конечно, нет.

— Итак, давай кое-что проясним. Они угрожали тебе и Райану.

— И Тодду.

— И Тодду, — согласился Морган. — А потом ты впитал магию другого волшебника, призвал Землю и заключил Тёмных в камень.

— Да, как-то так.

— Как-то так.

— Ага. — Я улыбнулся.

— Ты что-то ещё хотел мне рассказать.

Он посмотрел на меня расчётливым взглядом.

Моя улыбка исчезла. Я ненавидел расчётливого Моргана.

— Я много чего говорил. Это в некотором роде моя фишка.

Морган сказал:

— Ха, вот попал. Кстати, через минутку мне нужно будет тебе кое-что рассказать. Считай это шуткой, но ты не можешь злиться, потому что я не виноват.

— Я очень сильно ненавижу твою фотографическую память. Очень, очень сильно. И этот голос? Если ты пытался изобразить меня, то я оскорблен. Я не говорю так пронзительно и плаксиво.

— Я учился на мастера-пародиста, — произнёс он совершенно серьёзно.

— Хорошо, возможно, я действительно говорю так пронзительно и плаксиво. Это удручает.

— Не расстраивайся. Итак. Ты меня позабавил. Договаривай остальное. Я жду, затаив дыхание.

— Не злись.

— Всякий раз, когда ты так начинаешь, я обычно выхожу из себя.

— Дерьмо.

— Сэм.

Не было смысла лгать. Морган всё равно узнает.

— Думаю, что Райан мой краеугольный камень.

Я закрыл глаза и стал ждать, когда начнутся крики.

Но было тихо.

Я подождал минуту, просто чтобы убедиться.

Ничего.

Я приоткрыл один глаз. Потом другой.

Морган просто выглядел расстроенным.

— О, Сэм, — тихо прошептал он.

Это было хуже криков. Это была жалость. И я ненавидел жалость.

— Я знаю, знаю. Это не… идеально. И это не так… происходит. Знаю. Я знаю это. Но ты должен мне поверить, когда я говорю, что не знал. Я не хотел этого. Я просто был там, а Райан стоял рядом со мной, и что-то просто щёлкнуло у меня в голове. А потом, когда Тёмные стали угрожать Райану, всё, о чём я мог думать, так это о том, что я никогда не позволю ему навредить. Я никогда не допущу подобного. Но всё нормально, ведь это не навсегда. Мы не связаны. Мне просто нужно держаться от него подальше и найти кого-нибудь другого. Тодд… милый. Я схожу с ним на другое свидание. Я буду ходить на столько свиданий, что тебе даже не придётся беспокоиться. Ты даже не…

— Сэм.

— Чёрт, — пробормотал я. — Я облажался. Мне очень жаль.

Морган вздохнул.

— Ты не облажался. Специально не получится. Это работает не так. И ты не можешь повлиять на подобное.

— Знаю. Просто…

— Что?

— Просто, конечно же, это должен быть он. Что за? Единственный человек, которого я не могу заполучить. Конечно же. Потому что так устроена моя жизнь.

— С краеугольным камнем не обязательно должны быть романтические чувства, Сэм. Ты же сам знаешь. В моих отношениях с краеугольным камнем никогда не было романтики.

— Потому что ты асексуал, — легко произнёс я, потому что теперь всё встало на свои места. Морган никогда не говорил о прошлом, по крайней мере, о таком интимном. Краеугольный камень волшебника — это личное. Особенности отношений, как правило, касаются только двоих. Большинство из них были романтичными, но не все.

— Да. Но это не значит, что мы не любили друг друга. Любовь была. Это то, чего Тёмные никогда не смогут понять, вот почему они никогда не поддерживали идею краеугольных камней. Поэтому их магия не постоянна. У Тёмных нет фундамента. Именно поэтому они так опасны. А ты за последнюю умудрился встретить пятерых.

— Что я могу сказать? Должно быть, я им нравлюсь.

— Сэм, — предупредил Морган.

— Я не знаю!

— Всё дело в связи. Я имел в виду, что это не всегда должно быть интимным или романтичным. Мой кра… хорошо. Она была похожа на меня. Асексуалка. И я её очень любил.

Я затаил дыхание, не желая разрушить этот момент.

Морган улыбнулся, и впервые за годы нашего знакомства я увидел тоскливую улыбку.

— Она посмеялась надо мной, когда я ей рассказал, кто она такая. Что для меня сделала. Мне было семнадцать. Ей почти тридцать. Странная пара. Но у нас всё получилось. Она помогла мне заложить фундамент, в котором я нуждался, и мы были очень счастливы. Когда она умерла, моя магия уже была прочной и сильной. Десятилетия, которые мы провели вместе, помогли в этом.

Я почувствовал, как в уголках глаз собираются слёзы.

— Как её звали? — спросил я, немного грубым голосом.

— Аня.

— Она кажется замечательной.

Морган потянулся и похлопал меня по руке.

— Да.

— Может, как-нибудь расскажешь о ней побольше?

— Конечно, Сэм. С удовольствием. Она бы тебя полюбила.

— Это не может быть Райан, — тихо произнёс я. — Только не он.

Морган склонил голову набок.

— И почему это, коротышка?

— Потому что… Я просто. — Я отвёл взгляд. — Это всегда будет… платонически. С ним. Но я. Я бы всегда… хотел большего. И это несправедливо по отношению к Райану. Или ко мне. Потому что я не могу этого допустить. И я бы никогда не сделал ничего, что причинило бы боль ему или Джастину.

Морган схватил меня за руку и крепко сжал.

— А Тодд?

Я пожал плечами.

— Он милый.

— И его уши.

— И уши, — согласился я.

— Но?

— Не знаю. Это не то же самое.

— Ты не можешь заставить магию.

— Я знаю.

— Возможно…

Я поднял на него взгляд.

— Возможно что?

— Возможно, тебе нужно уйти на некоторое время, — медленно сказал Морган. — Прочистить голову.

Я рассмеялся.

— И ты мне позволишь? После всех событий последних дней?

— Тебе придётся держаться подальше от Тёмных.

— Да. Само собой разумеется.

— И держать свою магию в секрете.

— Всё как всегда.

Морган кивнул.

— Ладно. Дай мне время всё организовать.

— Ты собираешься сказать мне, куда я направлюсь?

Он покачал головой.

— Пока нет. Тебе придётся мне довериться. В любом случае, наверное, пришло время.

— О-о-о-о. Звучит зловеще.

Морган снова сжал мою руку и отстранился.

— Я позабочусь о Тёмных. Сомневаюсь, что мы что-нибудь от них узнаем, но попробовать стоит. Я хочу, чтобы ты подробно написал о том, что произошло прошлой ночью, для потомков. Это поможет, если таковые будут… в будущем.

Щелкнул замок и дверь открылась. Морган выскользнул из комнаты и прикрыл дверь за собой.

Я оставался в лаборатории до глубокой ночи, потому что не доверял себе, или кому-либо вообще, боялся ляпнуть или совершить что-нибудь глупое. Гэри, Тигги и мои родители знали меня достаточно хорошо, и понимали, что лучше какое-то время держаться от меня подальше. Я найду их завтра и расскажу всё, что знаю. Ну, большую часть. Не уверен, что стоит снова поднимать вопрос о краеугольном камне. Лучше обойтись без душевной боли и страданий.

Я направился на кухню и прихватил немного фруктов и сыра, пока вокруг суетились повара. Они дали мне тёплый хлеб с молоком и сказали, что я благородный и красивый, и такой храбрый, раз вступил в бой с армией Тёмных, имея в союзниках только рыцаря. Я ответил, что всё было совсем не так. Они смеялись и ворковали надо мной, не поверив ни единому моему слову. Я запихнул в рот сыр и хлеб, чтобы вообще ничего не говорить.

Я вышел в сад. В воздухе витал аромат цветов моей мамы. Фонари не горели, но луна и звёзды светили ярко, и светлячки то появлялись, то исчезали, освещая мне путь.

Я находился в самой чаще сада, куда мало кто отваживался заходить. И считал это своим маленьким секретным местом, хотя многие наверняка о нём знали. Здесь росли цветы, выведенные в результате экспериментов, более дикие. Они росли в горшках и на делянках, лианы были толстыми и шипы острыми. Днём цветы раскрыты. А сейчас в темноте они свернулись калачиком, но ничего страшного. Я здесь не ради них.

Я лёг прямо на землю. Ночное небо было ясным и ярким, и хотя луна прекрасна, всё равно не она завладела моим вниманием. А звёзды.

В детстве я часто загадывал им желания, став взрослым… ничего не изменилось. Именно с этими звёздами я делился своими надеждами и мечтами, выражал свой гнев и разочарования. В детстве я загадывал желания, потому что так делают все дети. Других развлечений не было. Будучи взрослым, я загадывал желание, потому что не знал что делать. Ты знаешь, что лучше, но особо не паришься.

Я видел созвездия своего детства и помнил истории, связанные с ними: Дракон Дэвида. Мужчина, Поражённый Молнией. Пегас. Ярость Вхана.

Я очень давно с ними не разговаривал.

— Не знаю, что делать.

Действительно не знаю.

Мне двадцать лет.

Я сын Джошуа. Сын Розмари.

Мои лучшие друзья Гэри и Тигги.

Где-то внутри меня скрывалась способность к великой магии, как светлой, так и тёмной.

Я ученик удивительного Моргана Тень.

Его магия легендарна. На протяжении веков.

И когда-нибудь я стану сильнее его.

Если уже не стал.

Но Морган уже в семнадцать нашёл свой краеугольный камень. Аня помогла ему стабилизировать магию.

Я не могу позволить себе погрузиться в Темноту.

Тодд… милый.

Мне нравились его уши. Его тревожность.

Но он никогда не сможет стать моим краеугольным камнем. Как бы сильно я этого ни желал. Я не стану переделывать Тодда в угоду себе. Это было бы нечестно по отношению к нему. Или ко мне. Особенно если в итоге я потеряю контроль и причиню Тодду боль.

И Райан… ладно. Это ошибка. Потому что он обещан другому, и независимо от того, что я думал о принце Придурке, я бы никогда не поступил так с Джастином. Да и Райан на такое не способен. Он встречается с, мать его, принцем. Я же просто ученик.

Джастин выглядел словно бог.

А я просто крестьянин.

Джастин член королевской семьи.

Я же из трущоб.

Джастин…

— О боги, — простонал я. — Я такой жалкий.

К чёрту это, потому что я не такой

Я потрясающий.

Фантастический.

Я наикрутейший ученик волшебника, который однажды изменит отношение людей к магии.

Я буду спасать людей из трущоб и делать их жизнь лучше.

Я открою магазин, где любой желающий сможет бесплатно прийти и потискать щенков, а уйти с воздушным шариком, мороженым и комплиментом. «Вот ваш фисташковый крем. Я сделал для вас моржа из воздушного шара. У вас очень красивые костяшки пальцев».

Я обязательно закончу свой Гримуар, и через пятьсот лет люди будут его изучать, и думать: «Вау. Этот Сэм был не промах. Хотелось бы стать его лучшим другом».

Потому что я Сэм Безграничный.

Может, я не похож на бога.

(Но у богов точно есть чувство юмора)

Но кое-что я делал божественно.

Я мог творить. Мог восстанавливать. Делать нечто из ничего, потому что я богоподобен…

Упс.

— Обуздай своё эго, Сэм, — пробормотал я.

Но я особенный, правда же? Я особенный. В трущобах практически не на что надеяться, но случайно или нет, я изменил будущее и не только своё. Будущее моей матери. И моего отца. Они отдали мне всё, что у них было, и я смог хоть чем-то им помочь.

А это чего-то стоит.

Действительно стоит.

Но всё же…

Моё сердце болело.

Мой краеугольный камень прямо здесь, а я никогда не смогу его заполучить.

Он не был единственным и неповторимым.

Таких много.

Я найду. Своего. Всё будет хорошо.

И вот я снова посмотрел на небо, перевёл дыхание и загадал желание звёздам.

Я хотел бы найти того единственного своего человека, и показать ему почему я был создан именно для него.

Эгоистично? Возможно. Грустно? Определённо. Но я знал…

— Сэм?

Я привлекательно завопил.

Хорошо. Это ложь.

Невозможно привлекательно завопить.

Это было наоборот совсем непривлекательно. Размахивать руками и дрыгать ногами. Просто ужасно.

— Я не хотел тебя напугать, — сказал Рыцарь Райан Мудак весёлым голосом.

Я сел и уставился на него.

— Я не испугался.

— Ты завопил, как испуганная маленькая девочка.

— Я завопил, как равнодушный высокий мужчина. — Очень здравый и логичный аргумент. — Что ты здесь делаешь? — Последний раз я видел Райана прошлой ночью, когда Пит провожал нас в замок и смеялся надо мной, будто я сделал что-то весёлое.

Райан пожал плечами и отвёл взгляд. Он выглядел усталым. Райан был одет намного скромнее чем обычно, в брюки и мягкую на вид тунику с вышитыми краями. Она была распахнута у горла, и у меня пересохло во рту.

— Просто… проверяю кое-что.

— Кое-что.

Райан закатил глаза.

— Да, Сэм. Кое-что.

— Хорошо. Я надеюсь, что это кое-что в порядке. — Я сделал паузу. — В порядке же?

— Что ты имеешь в виду?

— Честно? Понятия не имею. Ты меня удивил, и мой мозг ещё не включился.

— Напугал, — поправил Райан.

— Иди в задницу. Как ты узнал об этом месте?

Он переступил с ноги на ногу.

— Ну-у.

Я ждал.

— Твоя мать… возможно мне показала? — Он казался смущённым.

— Значит она? — спросил я, уже планируя месть.

— Давным-давно, — сказал Райан, и провёл рукой по свёрнутому лепестку оранжевого полевого цветка. — Думаю, мне это было нужно.

— Что? Почему?

— Она сказала, что это хорошее место, если мне однажды захочется уединения. Становится слишком… шумно. В замке.

— Это ещё мягко сказано. Как ты думаешь, почему я сегодня весь день отсиживался в лабораториях?

— Да. Ух. Об этом.

— Всё в порядке, — сказал я с невозмутимым лицом. — Я знаю, что трудно быть бравым и безупречным.

Райан застонал и закрыл лицо руками.

— Конечно же, ты видел.

— Ты вообще ходил куда-нибудь не бравым и безупречным? Это, должно быть, утомляет. Знаешь. Вся эта безупречность.

— Думаешь, я безупречный? — спросил он, опустив руки и выгнув бровь.

Я осознал, что Райан возвышается надо мной, и мой пенис находит это очень привлекательным. Внезапно мне стало очень трудно дышать.

— Что? Просто. Что? Нет. Просто. Замолчи наглая рожа. — Привлекательный. Очень привлекательный. — Просто цитирую твоих обожающих фанатов.

— У меня нет фанатов, — отрезал он.

— Ух. Как грубо. И ты ошибаешься. У тебя есть фанаты. Они состоят в клубах. Ты знал? В Верании есть настоящие официальные фан-клубы Райана Фоксхарта. Фанаты встречаются и говорят о твоих бровях и о том, какой тебе лучше сделать пробор налево или направо, и как фантастически ты выглядишь, когда позируешь.

— Я не позирую! — сказал Райан так, словно услышал самые возмутительная слова в мире.

Я поднялся с земли.

— Прежде всего, это ложь. Ты точно позируешь. — Я немного снизил голос, чтобы быть похожим на Райана. — Привет, меня зовут Райан Фоксхарт. О нет! Надвигается опасность! Позвольте мне вытащить меч и принять позу. — Я изобразил, как вытаскиваю меч из-за пояса, и приподнял бровь. — Заметьте, какой я безупречный. И бравый. И сегодня мои волосы убраны на право. — Я подмигнул.

— О боги.

— Прямо в точку, верно? — Я подумал, что нужно убрать меч, но понял, что его не существует, и я все ещё позирую. И немедленно прекратил. — Держу пари, ты сейчас словно смотрелся в зеркало.

Райан был взволнован. Это было потрясающе.

— Нет. Это даже близко не похоже на мой голос.

— А всё остальное, значит, правдиво? Я так и знал!

Он хмуро на меня посмотрел.

— Ты меня раздражаешь.

— Я всех раздражаю. Это часть моего обаяния. — Разговор был странным. Я даже не знал, зачем мы его начали. Как я такое допустил. Поклялся же себе держаться подальше от Райана Фоксхарта, пока Морган снова не отправит меня куда-нибудь. Между тем, я покинул лабораторию меньше часа назад, и вот он здесь. Это нервировало.

— Я бы не назвал это обаянием.

— Да? Как бы ты это назвал? — Я спросил и подумал: «Уходи, уходи, уходи».

Райан не ответил. Вместо этого он сухо сказал:

— Тодд кажется… милым.

И это была внезапная смена темы и я не понял.

— Хм?

— Тодд, — медленно произнёс Райан, будто я был идиотом. — Твой жених.

У меня чуть глаза из орбит не вылезли.

— Мой кто?!

Хмурый взгляд Райана стал ещё более мрачным.

— Твой будущий муж. Это было во всех новостях.

Он выглядел сердитым, и я понятия не имел, почему.

— Я не собираюсь выходить замуж!

— Тогда зачем им это печатать?

— Потому что свобода прессы зашла в этом королевстве слишком далеко? Я не знаю!

— Они не могут просто печатать всё, что хотят!

Бедное, милое глупое дитя.

— Эм. Да. Они могут. Это называется сенсацией. Они назвали тебя бравым и безупречным!

— Я бравый и безупречный!

— Ага! — воскликнул я. — Я знал, что ты позировал. О боги. Это так неловко. Моё впечатление было настолько правильным, что это даже не смешно. Я собираюсь рассказать об этом всем в твоём фан-клубе.

Райан зловеще ухмыльнулся.

— И откуда ты вообще знаешь о фан-клубах?

ОПАСНОСТЬ. ОПАСНОСТЬ. ОПАСНОСТЬ.

Райану не нужно знать, что я однажды ходил на одну из встреч фан-клуба, переодетый. Это было просто смешно. И жутко.

— Боги. Уже поздно. Посмотри на время. На самом деле у меня нет часов. Я предполагаю, что уже поздно. Так что.

— Сейчас нет и десяти. — Он сделал шаг ко мне.

— Поздно, — настаивал я. — Я устал. Кто-то не отпускал меня вчера до рассвета.

— На тебя напали. Тёмные волшебники. Снова.

— Это случается не так часто, как можно подумать, — сказал я, отступая на шаг назад. — У меня просто лицо, в которое все хотят чем-нибудь засадить. — И сразу же в голове… пошлые картинки с моим участием.

— Отлично выразился.

— Серьёзно, — сказал я, широко раскрыв глаза. — Ты больше не Королева Дерзости. Ты Бог Дерзости. Ты создатель всей дерзости мира. Почему об этом знает так мало людей? Они должны описывать тебя не бравым и безупречным, а нахальным и дерзким. Утром я первым делом напишу письмо редактору. Об этом необходимо немедленно сообщить.

— Можешь поднять этот вопрос на следующем собрании фан-клуба.

— Эй! Я не понимаю, о чём ты говоришь, ясно? Я слышу разное, когда путешествую. Меня вообще не интересует подобное. — Ещё как интересует. На самом деле я трижды ходил на собрание фан-клуба. Они знали меня как Мервина. У меня была фейковая история жизни и всё такое. В следующий раз моя очередь приносить кексы. Я подумывал о кексах с маком. Или клюквой. Это весело.

— Так ты не выходишь замуж за Тодда? — Райан зарычал, делая ко мне ещё один шаг. — Это, наверное, хорошо. Он собирался убить тебя утками и черникой.

— Не выхожу. Поверь мне. Мне нравятся его уши, но на самом деле всё это заходит слишком далеко.

Райан нахмурился.

— Ты и его уши.

— Они выделялись. Я думал, они очаровательны.

— Если это основание для отношений, то ты в заднице.

— В этом же смысл, не так ли? — сказал я, пытаясь непристойно ухмыльнуться. Думаю, что облажался и ляпнул какую-то глупость.

Райан хмыкнул и закрыл глаза.

— Ты не можешь так говорить.

— Почему нет? Гэри считает, что я ханжа. Но я так не думаю. Я могу говорить о таких вещах. Я даже не буду заикаться и глотать окончания. Ха! Видишь? Я только что придумал сексуальный каламбур, и все знают, что сексуальные каламбуры — это наивысшая форма юмора. Пошёл ты, Гэри! Секс, трах и яйца!

Райан на самом деле сделал шаг назад. Хорошо. Потому что каким-то образом он оказался очень близко.

— Сэм, — прошипел Райан.

— Хм-м-м. Может, ты ханжа. Члены и разврат!

— Сэм! — Он снова покраснел, и моё сердечко ёкнуло.

— Что?

— Не выходи замуж за Тодда. Свадьба должна быть по любви. Ни больше. Ни меньше.

Это было словно удар под дых, и мне стало всё понятно.

— Ах, — сказал я сквозь шум крови в ушах и сделал шаг назад. — Поздравляю.

— С чем? — Райан выглядел смущённым.

— Со свадьбой. Ты, должно быть, очень его любишь. Верно? Ведь ты сам только что сказал. — Теперь я абсолютно точно уверен, что он мой краеугольный камень, потому что я ничего так не хотел, как взорвать что-то несколькими отборными словами, но смог себя остановить. Ура личностному росту и проклятым осознаниям.

— Сэм… — Голос был напряжён.

— Что?

— Я не… — Райан отвёл взгляд.

Настроение изменилось очень быстро.

— Всё в порядке, — радостно сказал я. Возможно, слишком радостно. — Когда я вернусь, то что-нибудь придумаю. — Что ж. Я не хотел этого говорить.

И, конечно, он за это ухватился.

— Вернёшься? — спросил Райан, переводя свой пристальный взгляд на меня.

— Эм. Да? Я имею в виду. Что снова отлучусь из замка. На какое-то время.

Его лицо стало осторожным и откровенно безучастным.

— О. Надолго?

Столько, сколько потребуется, чтобы больше не было больно от твоей близости.

Я пожал плечами.

— На этот раз не знаю. Скорее всего, да. Морган посылает меня… прочь.

— Куда?

— Прости, Райан. Это не так работает. Это дела волшебников.

Он прищурился.

— Я рыцарь-коммандер стражи замка. Ты живёшь в замке. Следовательно, ты — моё дело.

Это чертовски меня разозлило.

— Даже король не всегда знает, чем мы с Морганом занимаемся. Возможно, тебе следует помнить об этом, рыцарь-коммандер. — Ложь. Я почти всё рассказывал королю. Морган просто давал мне подзатыльник, пока король надо мной смеялся.

— И сколько времени пройдёт прежде чем ты снова попадёшь в плен? Что тогда? Будешь ждать, пока я приду тебя спасти?

Я рассмеялся.

— О, отвянь. Тебе никогда не приходилось меня спасать. Ни разу. На самом деле, раз уж на то пошло, прошлой ночью я тебя спас. Ты просто стоял рядом со мной, такой бравый и безупречный. Помнишь? Пока у меня была вся магия? — Я взмахнул рукой.

Райан посмотрел на мои пальцы и его глаза остекленели. Он сказал:

— Гм.

Я нахмурился.

— Что с тобой? — не думаю, что случайно его проклял.

— Ничего, — сказал Райан грубым голосом. — Просто. Голова закружилась. Всё в порядке.

— Ну ладно.

А мы просто стояли.

Я не знал, ссоримся мы или нет. Мне казалось, что я злюсь, но в тоже время возбуждён. Может это в некотором роде одно и то же. И хотя я знал, почему возбуждён (привет, близость: Райан рядом, и я чувствовал его запах), но абсолютно не представлял из-за чего злился.

— Сейчас очень смутное время.

— Ясен хрен, — пробормотал он.

— Не выражайся, — отругал я его. — Ты рыцарь. Ты не должен сквернословить. Ты отказался от этого права, когда принёс присягу королю. Теперь ты должен подавать пример. Так что вместо «пиздец» говори «гадство» и «проститутки» вместо «шлюхи».

— Уверяю тебя, что никогда в жизни не испытывал необходимости говорить «шлюха» и «пиздец».

Я уставился на него, разинув рот.

— Но ты только что это сделал. В фан-клубах состоят маленькие девочки! Они молоды и впечатлительны. — И могут быть очень злыми, я знал это не понаслышке, всё-таки восемь раз ходил на собрания. Ну, во всяком случае, одна из них была злой. Она мне сказала, что я абсолютно ничего не знал о Райане Фоксхарте, потому что его любимый цвет бордовый, и он мечтал об овцеводческой ферме. Её звали Тина, и она сука, и я ненавидел её тупое лицо. Любимый цвет Райана алый, и он хотел открыть пекарню.

(На самом деле, всё неправда. Просто именно это мы обсуждали на собраниях)

Райан снова усмехнулся, и бабочки в моём животе превратились в драконов и спалили мои внутренности.

— Не то чтобы я знал, — быстро протараторил я. — Просто предположил, что только маленькие девочки будут ходить на такие мероприятия. Верно? Потому что для остальных это было бы странно. — Очень странно. Кроме того, я был на шестнадцати собраниях и подумывал о том, чтобы в следующий раз баллотироваться в казначеи фан-клуба. Там уже была девушка по имени Дейдра, но я уничтожил бы её в следующем туре выборов. Ей двенадцать. Я волшебник. Я не мог проиграть. — Слушай. Это было… весело. — Ложь. Это действовало на нервы, и мне необходимо помастурбировать. — Но мне нужно идти. И кое-что сделать, прежде чем я покину замок. — Мастурбировать. — Магические штучки. Типа… секретные дела волшебников. — Мастурбация.

Улыбка Райана погасла.

— Ты действительно уходишь?

Я вздохнул.

— Всё… сложно. Так будет лучше.

— Для кого?

— Это не имеет значения, — тихо ответил я. — Райан. Слушай. Это… Как бы то ни было, я рад, что мы теперь друзья. Верно? Мы друзья?

Он опустил взгляд на землю.

— Да, Сэм. Мы друзья.

Это сделало меня счастливым, даже если на душе было горько.

— Хорошо.

Райан снова на меня посмотрел, и в его глазах было что-то похожее на отчаяние.

— Ты просто… ты должен вернуться. Ладно? Ты должен.

Я был потрясен.

— Хорошо? Э-э-э. Я вернусь. В конце концов, я собираюсь стать Волшебником короля. Твоего мужа.

— Да. Знаю. Когда ты отправляешься?

— Скоро. Через неделю. Может, чуть позже.

Райан напряжённо кивнул и развернулся, чтобы уйти. И сделал несколько шагов, прежде чем остановился. Он посмотрел вверх, на звёзды, и я проследил за его взглядом.

Он сказал:

— Я хочу…

И я воскликнул:

— Стой!

Райан повернулся и посмотрел на меня.

Всё внутри меня болело.

— Ты не можешь, — удалось мне выговорить. — Нельзя произносить своё желание вслух. Когда смотришь на звёзды. Если ты это сделаешь, оно не сбудется. И я не могу… Не могу позволить, чтобы это с тобой случилось.

Райан внимательно смотрел на меня.

А я на него.

Наконец Райан снова перевёл взгляд на звёзды и закрыл глаза, и я понял, что он загадывает желание. Я надеялся, что, каким бы оно ни было, однажды сбудется.

Когда Райан закончил и открыл глаза, я просто не мог отвести взгляд.

Но это нормально, потому что он тоже не мог.

И в тот момент я возненавидел нашу дружбу.

Было легче смотреть, как Райан уходит, когда он не знал о моём существовании.

Глава 8

Превращение носов в члены и другие истории

Через восемь дней Морган объявил:

— Я отправляю тебя на север.

Я замер над Гримуаром.

— Оу, — всё, что я смог вымолвить. Потому что это не просто север. Я знал, что он подразумевал под севером. И, если честно, это чертовски пугало.

Должно быть, Морган заметил тень страха на моём лице, поэтому покачал головой.

— Нет. Это не то, о чём ты подумал. Пока нет. Ты ещё не готов, Сэм.

Слава богам, что он имел в виду просто север.

Холодные земли, родину моего отца.

Там в ледяном замке живёт наставник Моргана.

Рэндалл. Самый страшный засранец на свете.

Морган закатил глаза.

— Он не так уж плох.

Будто прочитал мои мысли.

— Не так уж плох? Он проводит Испытания! Он решает, кто закончит обучение! Он может обеспечить или разрушить моё будущее. О, и небольшой факт, он ненавидит меня всеми фибрами души!

— Рэндалл не ненавидит тебя, Сэм. Я говорил тебе это тысячу раз.

— Эм-м, почти уверен, что ненавидит. Я его не виню. Вспомни нашу первую с ним встречу. Ты был рядом, когда я случайно превратил его нос в пенис. Рэндалл не мог понять, как вернуть всё обратно в течение трёх дней. А на следующий день он проводил свадьбу. И должен был венчать невесту и жениха с носочленом! Рэндалл пообещал, что однажды мне отомстит. О боги! Что я тебе сделал? Ты на самом деле меня ненавидишь? Неужели я так сильно тебя разочаровал, что ты решил подвергнуть меня самому худшему наказанию, которое только можно придумать?

Морган изо всех сил старался не рассмеяться. Засранец.

— Это могло произойти с кем угодно. И нет ничего удивительного в том, что это случилось с тобой.

— Мне было пятнадцать, — напомнил я, нахмурившись. — Конечно же, я постоянно думал о членах. Но знаешь что? Нет. Я виню тебя. Половое созревание было ужасным, кошмарным периодом моей жизни, а ты заставил меня использовать магию. Это ты виноват.

— Я повторяю это себе каждый день, не сомневайся.

— Смейся, смейся. Нет. Я не пойду. Лучше уйду жить в лес и стану героем страшной сказки, которую родители будут рассказывать своим детям перед сном. Будь осторожен, малыш Томми. Безумный Сэм живёт в тех лесах. Если ты не будешь есть овощи, то он придёт к тебе во сне и съест тебя.

— Давай начистоту, нос Рэндалла был не первым, что ты превратил в пенис.

— Агх.

— А та индейка.

— Заткнись.

— Или королевский бокал для вина.

— Помнишь выражение лица Короля? Я думал, он реально обделается.

— Или…

— Да понял, — огрызнулся я. — У меня на уме был только член.

— Мне нравятся наши разговорчики.

— Ты и правда заставишь меня туда отправится?

— Это для твоего блага, — ласково ответил Морган. — Тебе нужно время, чтобы проветрить голову.

— С волшебником всех волшебников? Типа, с главой волшебников?

— Да, Сэм.

Я должен был убедиться.

— Я ещё не готов. Для Испытаний.

— Знаю. И ты не для этого отправляешься на север. По крайней мере, пока. Надеюсь, до этого ещё далеко.

Рэндалл был старейшим из существующих волшебников, и клянусь, он жил только для того, чтобы однажды мне отомстить. Морган сказал, что Рэндаллу по меньшей мере шестьсот лет, и что именно магия не давала уйти ему на тот свет. Но я знал правду. Я отправлюсь к нему, он превратит меня в гигантский член, и вот тогда, радостно хихикая, умрёт.

Впрочем, это означало бы, что Рэндалл не будет отвечать за мои Испытания, процесс перехода от ученика к полноценному волшебнику. Самому молодому волшебнику, прошедшему Испытания, было сорок два. Морган прошёл Испытания в шестьдесят семь. Я хотел управиться до тридцати.

Но из-за незаконченного Гримуара и отсутствия прочного краеугольного камня, эта мечта останется несбыточной.

Я вздохнул.

— Ты ему рассказал, да? Через секретную магическую сеть, о которой ты мне до сих пор не говорил.

— Это называется «письмо по почте».

Я нахмурился.

— Потребуется месяц, чтобы добраться до Замка Отморозь Себе Зад.

— Я в курсе. И не называй его так, когда туда доберёшься. Это Замок Морозный Сад. Ты же знаешь, каким становится Рэндалл, когда ты грязно выражаешься. Тебе придётся обуздать некоторые из своих естественных порывов.

— Знаю. Но он стискивает зубы всякий раз, когда я говорю.

Морган ухмыльнулся.

— Потому что ты много болтаешь. Рэндалл же любит кратко и по делу.

— Я так и сказал — он меня ненавидит.

— Он о тебе беспокоится.

Я удивлённо поднял глаза.

— Да ладно?

— Независимо от того, что ты думаешь, Рэндалл о тебе заботится, Сэм. И мы… обеспокоены.

— Обеспокоены, — повторил я.

— Ситуация с краеугольным камнем может стать испытанием для ученика. Особенно для одного из уник… особенно для тебя… такого уникального. Рэндалл научит тебя тому, чему я не могу. Я к тебе привязан. Я пристрастен и, возможно, не могу видеть полную картину. И в долгосрочной перспективе это принесёт больше вреда, чем пользы. Для нас обоих.

— Потому что ты меня любишь, — самодовольно произнёс я.

— Скорее ты мне нравишься. Как щенок.

— Как долго? — Потому что Рэндалл на другом краю Верании, и я очень сомневался, что он сам ко мне придёт.

— Месяц до Замка Морозный Сад. Четыре месяца там. Месяц назад.

— Шесть месяцев? Морган, у меня нет времени на…

— Есть, — отрезал он, выпрямившись во весь рост. — И ты отправишься. Потому что это не просьба. Я Королевский волшебник. Ты мой ученик. Это приказ.

— Знаешь, этот страшный-и-пугающий голос может подействовать на других, но я видел, как тебя рвало розовой слизью после того, как тебя поцарапала селки, и ты мне сказал, что хочешь меня обнимать до скончания времён. Так что этот голос больше со мной не прокатит.

— У меня была лихорадка. И галлюцинации!

— Коне-е-ечно. Итак. Если я пойду, то Гэри и Тигги тоже.

— Потому что ты зависим от других и никогда ничего не сможешь сделать сам.

— Как грубо. Ты просто завидуешь, потому что тебя не пригласили на Супер-Потрясающее-Весёлое-Фееричное-Приключение.

Морган вздохнул.

— Всё с большой буквы, да?

Я улыбнулся, потому что он хорошо меня знал.

— Когда мы отправляемся?

— Через пять дней. У тебя будет достаточно времени, чтобы подготовиться. И я серьёзно, Сэм. Не сходи с дороги. Держись подальше от Тёмного Леса. От Тёмных волшебников. Избегай любых передряг. Доберись до Замка Морозный Сад. Узнай всё что тебе нужно. А потом возвращайся. И никаких отклонений от этого плана, понятно?

Я рассмеялся.

— Да ладно тебе. Это же я. Что может пойти не так?

Мама спросила:

— Куда ты отправляешься? И на сколько?

Папа сказал:

— Я дам тебе мех яка, потому что ты неженка и плохо переносишь холод.

Гэри прокричал:

— Ты хочешь, чтобы я отправился в Замок Отморозь Себе Зад? Ты спятил? Я только что покрасил копыта!

Тигги сказал:

— Тебя снова схватить. Я идти, чтобы уберечь тебя, крошечный человечек.

Морган попросил:

— Просто держись подальше от неприятностей. Ради меня и моего спокойствия. Умоляю.

Я честно старался держаться подальше от неприятностей.

Жаль, что они настигли меня ещё до того, как мы отправились на север.

Драконы такие странные.

Джастин поджидал меня у лаборатории:

— В городе ходят слухи, что ты покидаешь замок.

А я ведь так удачно избегал встречи с ним. Чёрт возьми! Я изобразил самую широкую фальшивую улыбку и повернулся к принцу.

Джастин как обычно выглядел безупречно, небрежно прислонившись к каменной стене и скрестив руки на груди, он со скучающим видом ждал моего ответа.

— Ваша светлость, — сказал я, кивнув. — Не знал, что ты выходишь в город. И тем более слушаешь сплетни. — Я был немного раздражён тем, что кто-то не может держать язык за зубами. Скорее всего, Гэри разболтал обо всём в маникюрном салоне, пока приводил свои поцарапанные в порыве гнева копыта в порядок. Он и владелец, Мин Вин, были закадычными друзьями, и я знал, что между собой они разговаривают на языке похожем на щебет птиц.

— Когда речь идёт о моём волшебнике, я предпочитаю слушать.

Блин, эти слова задели за живое. Я не чья-то собственность.

— Ученик, — поправил я.

Джастин пристально на меня посмотрел.

— Что?

— Я не волшебник. Ученик. Но спасибо за заботу.

— Так ты уходишь?

— Раньше тебя это не беспокоило.

— Не было причин.

Я приподнял бровь.

— А сейчас есть?

— Райан.

— Райан, — повторил я вежливо, хотя моё сердце колотилось как бешеное.

— Он немного… расстроен.

— Правда?

— С того самого вечера.

— Какого?

— Когда вы пошли на свидание. — Джастин улыбнулся. И от этой улыбки веяло холодом. — Прости. Когда ты пошёл на свидание с Тоддом. Кстати, как поживает Тодд?

— Эм. Нормально? С ним всё в порядке. У него всё хорошо.

Если честно, я понятия не имел, как поживает Тодд. После того, как Морган сказал, что отсылает меня на север, я отправил Тодду письмо, в котором объяснил, что у него потрясающие уши и красивые веснушки, но мне придётся уехать на несколько месяцев и было бы несправедливо по отношению к нему ждать кого-то вроде меня. Я написал, чтобы он нашёл хорошего парня, без аллергии на чернику и уток, и, может, когда я вернусь, мы бы где-нибудь выпили и стали друзьями.

Через два дня пришёл ответ.

Сэм,

Я понял, что у нас ничего не получится, когда рыцарь-коммандер сел с нами в карету. Отец будет разочарован, но я понимаю. Твой мир — это магия и таинственность. Мой — отели и тематические вечера. И наши миры невозможно связать романтикой. Последствия могут быть катастрофическими.

Счастливого пути,

Тодд

PS: Когда ты расскажешь рыцарю-коммандеру, что влюблён в него? По-честному? Это было БОЛЬНО.

Я тут же сжёг письмо, потому что всё это было ложью, а затем попытался смастерить куклу вуду Тодда. И застрял на ушах, так что отказался от этой идеи и посмотрел на пепельные останки Письма Зла. Я подумал о том, чтобы снова написать и забрать назад всё хорошее, что я когда-либо говорил ему об ушах, но понял, что это было бы мелочно и неправдиво, потому что его уши восхитительны.

И, честно говоря, мне было немного не по себе.

Так что, нет. Я не получал вестей о Тодде. Да я и не ждал их.

Но хрен я скажу об этом Джастину…

— Он занят, — добавил я. — Гостиничным бизнесом.

— Вот как? — спросил Джастин. — Хорошо. А ты, очевидно, ничем не занят…

— Неправда, у меня много…

— … думаю, неплохо было бы нам это время провести вместе. Только ты и я.

Уж лучше пусть мне оторвут яйца.

— Чего-чего?

Джастин изящно вздохнул.

— Сэм, я собираюсь стать Королём, а ты однажды станешь Королевским волшебником и будешь моим советником, как бы смешно это ни звучало. Мы должны, хотя бы немного времени провести вместе, прежде чем ты уйдёшь на несколько месяцев. Кто знает, вернёшься ли ты вообще? Я буду чувствовать себя ужасно, если с тобой что-то случится в этом огромном мире. А я даже не смогу сказать, что мы с тобой были близки.

— Что-то мне подсказывает, что ты бы не сильно расстроился.

Он ухмыльнулся.

— Ерунда. Я был бы разбит.

— Ну конечно. Твои слова слишком добры, мой Принц.

— Итак, чем бы нам заняться? Что мы могли бы сделать вместе? — Джастин постучал пальцем по щеке, явно замышляя что-то недоброе. Затем его глаза загорелись. — Мне только что пришла в голову замечательная идея.

— О, нет, — пробормотал я себе под нос. — Поддержи его. Такие моменты редкость.

— Что-то не так? — спросил он, отступив от стены.

— Ничего, Ваша Светлость, — сладко ответил я. — Я уверен, что всё, что ты придумал, идеально.

— О, так и есть. Пойдём?

Я в полной заднице.

Так я подумал увидев блеск в глазах Джастина, означавший, что он вот-вот поведёт себя как грёбанный придурок. Да, я не его фанат (и, абсолютно точно, не член его фан-клуба — которых по какой-то непонятной причине было много — по крайне мере два фан-клуба встречались примерно раз в пару месяцев, чтобы обсудить Растин, их любимую пару, в то время как я сидел сзади, кипя от возмущения. Зачем объединять Райан и Джастин в Растин? Это же глупо. А что если Райан Фоксхарт встретит парня по имени Сэм Хэверсфорд? ХэвХарт! Название говорит само за себя¹. Это, кстати, была двадцатая встреча, на которой я присутствовал). Но мне нравилось думать, что, возможно, в глубине своей чёрной и мрачной души принц Джастин был хорошим парнем.

Я ошибался.

— Итак, это поле для спарринга, — сказал я очевидное. — И мы одни.

— Неужели? — удивлённо спросил Джастин. — Видимо, да.

— Ты — принц. И нам каким-то образом удалось незамеченными выбраться из замка, покинуть город и добраться до поля для спарринга. На котором ни души.

— Как странно. Что ж, сегодня среда, значит рыцари тренируются в восточной части города.

— А мы на западе.

— На западе, — согласился он.

— Тебе, наверное, не стоит меня убивать, — произнёс я, хотя совершенно точно не собирался это озвучивать.

Джастин рассмеялся.

— Буду иметь в виду.

Вау. Как обнадеживающе.

Джастин подошёл к массивному оружейному складу, стоявшему на краю поля. На дверях висел металлический замок.

— Какая жалость, — сказал я. — Он заперт. Мы должны вернуться.

— Ерунда. У тебя же магия. Открывай.

— Я оставил свою магию в комнате, — сказал я, будто это было возможно.

— Ой. Тогда хорошо, что у меня есть ключ.

— Супер. Отлично. Мы собираемся провести спарринг?

— Точно, — легко ответил Джастин, отпирая двери. — Было бы неплохо помериться силами. С оружием. Тяжёлым, острым оружием.

— Напомни, какое место в своём отряде ты занял на последнем летнем турнире?

— Хм-м? — задумался он, открывая двери. — Не думал, что ты обращаешь внимание на такие вещи. О Сэм. Я не люблю хвастаться. Это недостойно принца. — Джастин сунул руку внутрь и вытащил эсток². Он насмешливо легко покрутил оружие в руке. — Первое место. Четыре года подряд.

— Кру-у-уто. Давай в следующий раз. Я тут вспомнил, что у меня планы с… кое с кем договорился не быть здесь и быть там, где они.

— Чепуха. Гэри с Тигги в городе, собирают припасы для путешествия, о котором никто не должен знать. Твои родители на работе. Мой отец встречается с главами государств, чтобы обсудить новые торговые пути, с ним Морган. А Райан наблюдает за учениями рыцарей. Кого ещё ты можешь знать? Выбирай меч, Сэм. Твоя тренировка вот-вот начнётся.

— Тренировка, — глупо повторил я.

— Верно. Катастрофа «У Антонеллы» показала, что не смотря на все твои заверения, ты себя не контролируешь. И после всего этого думаешь я позволю тебе выйти в мир без навыков владения мечом? Давай, Сэм. Это было бы просто безответственно с моей стороны.

Меня охватила тихая ярость, но я сделал всё возможное, чтобы не дать ей вырваться.

— Очень любезно с вашей стороны, сир. Я уверен, что ваша забота окажется поучительной.

Джастин улыбнулся. Только зубы и видно.

— Непременно.

Джастин без предупреждения бросил мне эсток. Я неуклюже попятился, едва не схватившись за лезвие. Он оказался тяжелее, чем я думал.

Никогда не понимал смысла боя на мечах. Слишком примитивно. И по-варварски. Обычно это ближний бой и всегда приводит к кровопролитию. Магия не такая. Чтобы вывести противника из строя не обязательно наносить раны.

Конечно же, тихий тёмный голосок магии напомнил мне, как близко я был к тому, чтобы заточить Тёмных в камень. Или поджечь, или разорвать их сердца.

Я изо всех сил старался игнорировать этот голос. Иначе добром это не кончится.

Разве что подожгу Джастина.

Наверное, это было бы здорово.

Можно просто рубашку.

Я бы её потушил.

В конечном итоге.

Джастин снова заглянул на склад и достал другой меч, похожий на эсток, в моих руках. Он держал его с лёгкостью. Моё тело и руки не были натренированы как у принца и Райана. Я не был бравым и безупречным. Ещё одна причина, по которой Джастин и Райан идеально подходили друг другу.

Вау. Прозвучало как-то горько.

Джастин оставил двери склада открытыми и повернулся к полю для спарринга. На одном краю поля стояли деревянные манекены в форме человека, покрытые зазубринами и порезами от тренировок с мечом. Я думал, что мы начнём с них (задаваясь вопросом, зачем вообще начинать), но Джастин на них даже не взглянул. Он повёл меня в дальний конец поля, под ногами была яркая и зелёная трава, а над головой чистое и голубое небо. Дул лёгкий ветерок, и я чувствовал запах деревьев и цветов и, возможно, даже морской воздух с порта в пятнадцати километрах. На холме вдалеке паслось большое стадо овец, белое пятно посреди зелени.

Хороший денёк.

Разумеется, за исключением компании.

— Никакой магии, — произнёс Джастин.

— Что?

Он размял шею.

— Никакой магии. Это несправедливо.

Я фыркнул.

— Я никогда не пользовался мечом. Давай поговорим о несправедли…

— Мы всегда можем пустить в ход кулаки, — перебил принц, и теперь в воздухе чувствовался резкий привкус чего-то кислого. Челюсть напряглась, а в глазах мелькнуло что-то, чего раньше там не было.

— Зачем всё это? — тихо спросил я его.

— Урок, — ответил он, снова махнув мечом.

— Чего?

— Смирения. Видишь ли, Сэм. Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты забыл своё место.

— Ты ошибаешься.

Джастин сделал шаг ко мне. Я же сделал шаг назад.

— Неужели?

— Ага.

Он поднял свой меч. Занял оборонительную позицию.

— Подними меч, Сэм. Пора начинать.

Я поднял меч, держа его двумя руками. Неловко. Лезвие слегка дрожало.

— Итак. Многие считают, что меч нужен для грубых атак. Быстрых и тяжёлых. Сбить противника с ног. Ранить, чтобы пролилась кровь.

Принц горизонтально взмахнул мечом. Мне удалось отпрыгнуть назад. Едва.

— Джастин.

— Но если противник силён, чистая грубая сила приведёт только к истощению. И к ошибкам. Которые обычно не совершаются.

Он занёс меч над головой и обрушил его на меня. Я поднял свой в попытке защититься. Лезвия столкнулись. Вибрация от удара прокатилась по моей руке до плеча. Джастин отвёл свой меч в сторону и металл жалобно заскрежетал.

— Лучше танцевать, — продолжил Джастин, сделав шаг назад. — Пока противник будет атаковать, удар за ударом, выжидай. В конце концов, он устанет так, что едва сможет стоять, и тогда добей его.

В уголке глаз замелькал зелёный. Он казался пьянящим и сильным, и я знал, как легко было бы погрузиться в него и просто толкнуть.

Вместо этого я сказал:

— Я не буду драться.

И бросил меч на землю.

Глаза Джастина сузились.

— Подними.

— Нет.

Он развернул меч плоской стороной лезвия и, прежде чем я успел опомниться, ударил меня по бедру. Мышцы напряглись, вспыхнула боль, но я сохранил невозмутимое выражение лица.

— Подними его, — прорычал Джастин.

Так много зелёного. Он повсюду.

— Чего ты хочешь? — спросил я принца. — Я ничего тебе не сделал. Даже наоборот, я сделал всё, что мог, чтобы держаться от тебя подальше.

— И всё же ты снова и снова попадаешься мне на глаза. Мой отец. Королевский двор. Замок, город, страна. Все знают о Сэме Безграничном. Маленьком мальчике из трущоб, который случайно попал в королевскую семью, хотя ничего не сделал, чтобы это заслужить.

— А ты сделал? — спросил я, склонив голову набок. Это было грубо. Опасно. Но мне было всё равно. — Что именно ты сделал? Просто родился. Вот и всё. Всё, что ты сделал чтобы стать следующим королём. Королём, которому я не знаю, смогу ли служить.

Джастин отступил.

— У тебя нет выбора.

Я улыбнулся.

— Выбор есть всегда. Мы не связаны. Пока нет. Я не давал клятв. Я не проходил через Испытания. Я тебе не принадлежу, Джастин. Я могу уйти от тебя и никогда не вернуться.

Королю непростительно править без волшебника и его советов. А принц, от которого сбежал ученик-волшебник, так вообще неслыханная редкость. Волшебников не так уж много. Джастин нуждался во мне больше, чем я в нём.

Ложная бравада пробивалась сквозь настоящий страх, который я видел на его лице.

— Ты не посмеешь.

— Посмотрим.

— Твои родители. Ты никогда их больше не увидишь.

Ну… хорошо. Это не укладывалось в голове.

— Ты угрожаешь моим родителям? — спросил я, понизив голос.

— Ты же сам сказал, что уйдёшь.

Джастин занял оборонительную позицию.

— Да что не так? К чему вся эта сцена? Чего ты хочешь?

— Держись подальше от Райана, — прорычал он. — Мне всё равно, что между вами произошло. Мне всё равно, кто он для тебя. Держись от него подальше.

Оу. Теперь всё приобрело смысл. Неужели Джастин узнал, что Райан мой краеугольный камень, тогда получается, что Морган рассказал ему или кому-то ещё. Что, откровенно говоря, мало похоже на правду. Морган был скрытным. Тем более краеугольные камни личное дело каждого волшебника.

А значит, я выдал себя нелепой влюблённостью в парня, которого у меня никогда не будет. Видимо, я плохой притворщик. А может и нет, раз он не знает, но… моих способностей достаточно, чтобы мы с ним были друзьями.

— Всё не так, — тихо произнёс я.

— Чушь собачья, — прорычал Джастин. — Я видел, как ты на него смотришь. Как он смотрит на тебя.

Я горько рассмеялся.

— Уверяю, он видит во мне лишь надоедливого мальчишку. Я даже не ожидал, что он знает моё имя, пока не вернулся из Тёмного Леса.

— Поверь мне. Он уже очень давно знает тебя.

И прежде чем я успел понять, что это значит, я сказал:

— Я ухожу. По крайней мере, на шесть месяцев. Тебе не придётся меня видеть.

— Знаю. Хотел бы я увидеть его лицо, когда ты рассказал ему об этом.

— Он мой друг. Ничего больше.

— Он мой.

— Знаю. Поверь мне. Все знают.

Джастин снова поднял меч, и я сказал:

— Не надо.

Меня начала заполнять лютая ярость, мои пальцы дёрнулись, и там появилось красное и оранжевое, и я подумал, что нужно толкать и толкать изо всех сил, но оттянул большую часть назад.

Джастин ахнул, когда меч в его руке стал раскалённым. Оружие упало на землю, обуглив под собой траву.

— За это тебе место в темни…

Я его проигнорировал, потому что среди низкого гула услышал, как овцы начали громко блеять.

Я повернулся к холму, на котором они паслись.

Отчаянно блея к нам бежало стадо. Я не видел пастуха, возможно он был на другой стороне холма.

В небе галдели птицы. Я поднял голову, они тоже направлялись в нашу сторону.

Я почувствовал первую пульсацию чего-то в груди, словно магический укол.

— Какого чёрта? — спросил Джастин, встав рядом со мной.

— Чувствуешь? — спросил я, потому что земля словно дрожала, почти как при землетрясении.

— Что это?

— Не знаю. Похоже, на…

Над холмом, то поднимаясь, то опускаясь, появились огромные крылья.

— … это грёбаный дракон, — слабо пропищал я. — Пожалуй нам лучше бежать.

Что мы и сделали.

Мне не нравился принц. Он был дерзким, высокомерным, грубым и, судя по всему, привёл меня сюда, чтобы проучить за желание переспать со своим парнем. (Такова моя жизнь) У меня не было причин защищать принца, кроме одной — однажды Джастин станет моим королём.

И этого достаточно.

Потому что он станет моим королём. Даже если я уйду, покину Локс-Сити, я всегда буду частью Верании, и Джастин будет моим королём.

Поэтому все мысли были о его защите.

Я оглянулся.

И сразу пожалел.

Дракон поднялся на вершину холма. Вопреки моим ожиданиям, он был не большим, а значит молодой. Тем не менее, дракон был размером с дом и намного больше нас с Джастином.

Дракон был чёрным с испещрённой красными полосами чешуёй, почти такого же цвета, как королевский герб. На макушке два рога, ростом с меня. Крылья полупрозрачные, сквозь них просачивался свет.

Драконы редкость, а встречались ещё реже. Они были разумными, свирепыми существами, которые убивали и грабили просто ради забавы.

Я считал, что известны все драконы. Думал, знаю всех драконов Верании. Двое на севере, супружеская пара, жили высоко в горах, где никогда не таял снег. На западе один, дракон пустыни, который прорыл обширные туннели под песком. Ходили слухи о четвёртом, живущем в Тёмном Лесу, но прошло по меньшей мере столетие с тех пор, как его видели в последний раз. Тот дракон был старым и белым, а лес глухим. Возможно, он умер много лет назад, и кости покоились там, где десятилетиями не ступала нога человека.

Но этот дракон новенький.

И я понял это как только он нас заметил, его тёмные глаза странно сверкнули.

Джастин, должно быть, тоже это почувствовал, потому что выругался:

— Вот дерьмо.

И всё, что я смог крикнуть:

— Быстрее.

Оружейный склад. Не идеально, но, возможно, я мог бы…

Дракон позади нас взревел.

И если от этого звука ты не обделался, то у тебя стальные яйца.

Я рискнул оглянуться.

Дракон был прямо за спиной.

Он подался назад, и я почувствовал запах горючей жидкости, наполняющей его горло из железы на задней части языка.

Огонь.

Я совершенно точно не хотел умирать.

Особенно с Джастином.

Мы не успевали добежать до оружейного склада.

Я схватил принца за руку.

И подумал об иес и кло и начал крутить рукой над головой. Воздух вокруг нас мгновенно застыл, влага затвердела, окутав нас с Джастином кольцом толстого льда. Я схватил принца и рванул на себя, накрывая своим телом.