Бес сознания

Глава 24

Вера Марковна с заискивающей улыбочкой начинает вставать с места и приближаться.

Я же уже предвкушаю веселье. Даже любопытно, чего так боится эта грымза.

Вдруг она замирает как вкопанная. Судорожно сглатывает и отступает на шаг.

Ни черта непонятно, что происходит. Я оглядываюсь. Позади меня стоят безопасники, тоже растерянно переглядываются. И вдруг их облик меняется.

Строгая форма безопасников превращается в пестрые яркие клоунские костюмы. Черные туфли меняются на огромные красные ботинки, на головах у них появляются цветастые парики, а лица разукрашиваются по-клоунски. Осматриваю Сему — и он тоже превратился в клоуна.

Надо же, грымза боится клоунов! Вот это действительно смешно. А я думал, эта фобия ненастоящая. Что ее придумали незатейливые сценаристы голливудских фильмов. А оно вон оно что.

Вера Марковна перепугано пятится, пока не упирается спиной в шкаф.

— Уйдите! Убирайтесь отсюда! — истерично кричит она на нас.

— Вера Марковна, у вас все в порядке? — спрашивает один из безопасников и в этот миг его рот растягивается в жуткой улыбке, превращается в омерзительную пасть, полную острых мелких зубов.

Таких клоунов я, пожалуй, и сам боюсь.

— Нет, не троньте меня! Уходите! — верещит грымза. — Охрана! Охрана!

— Что происходит? — растерянно спрашивает второй безопасник и тоже жутко скалится, у него изо рта начинает хлестать кровь, вываливается извивающийся язык — длиннющий и острый, словно щупальце осьминога.

— Охрана-а-а! — неистово кричит Вера Марковна и швыряет какую-то папку со стола в них.

— Да она явно не в себе, — едва увернувшись от папки, возмущается первый безопасник.

Тут Вера Марковна распахивает халат, под которым я уже видел кобуру.

Все идет по плану. Мысленно потираю руки и резко присаживаюсь, падаю, прячусь за стол.

— Вера Марковна, вы с ума сошли?! — кричит безопасник.

Грохочет выстрел.

— Срочно сюда кто-нибудь с транквилизатором, — быстро говорит второй, прикладывая палец к уху.

Оба безопасника тоже падают на пол. У меня заканчивается время активации способности, и я активирую кошмары снова. Веселье должно продолжаться.

Я убедился, что Вера Марковна никакая не светлячка. Наверняка подопечная со сверхспособностью. Главное, чтобы хозяин сейчас не явился. Нужно, чтобы ее вырубили свои же прежде, чем это произойдет.

В комнату влетают люди в халатах, один из безопасников достает ту пушку с транквилизатором, которой усыпили Мишаню, и выпускает в грымзу несколько дротиков. Та стреляет еще раз, попадает в потолок, штукатурка сыпется мне на голову. А после Вера Марковна с грохотом валится на пол.

Очень удачно так падает. Ее рука, сжимающая пистолет, оказывается в полуметре от меня. Я быстро хватаю этот пистолет, наскакиваю на вырубившуюся Веру Марковну и направляю дуло на нее.

— Бросайте оружие или я ее убью! — ору я.

Безопасники и люди в халатах озадаченно переглядываются.

— Вас здесь никто не держит, Семен, — растерянно говорит один из безопасников. — Вы можете спокойно и беспрепятственно уйти.

Может, конечно, для них все так и есть, но они-то не знают, что эта грымза собирается убить и Мишаню, и Семена.

— Я сказал — оружие на пол!

Они снова переглядываются и медленно опускают пистолеты и пушки с транквилизаторами.

Я переползаю к Вере Марковне и поднимаю ее, держа, как тряпичную куклу, приставляю пистолет к ее виску.

— Мальчика приведите сюда или она труп! — говорю я.

— Не нужно этого делать, пожалуйста, — примирительно машет руками один из парней в халате. — Сейчас он будет здесь. Я его приведу.

Он только собирается уйти, но я его останавливаю:

— По внутренней связи прикажи, — угрожающе тяну я, указывая взглядом на рацию у него на поясе.

Еще не хватало, чтобы он привел сюда подмогу.

— Ладно-ладно, — соглашается он, достает рацию, и торопливо говорит: — Привезите пироманта к кабинету Веры Марковны.

— Он скоро проснется. Может, не стоит? Это небезопасно, — отвечает ему строгий женский голос.

— Я сказал, привезите немедленно! — кричит на нее парень.

Так, кое-какой план у меня уже нарисовался. Единственная проблема, неизвестно сколько в этой лаборатории вооруженных людей. Да и пока неясно, как потом удирать со спящим Мишаней по полям. Нужно пригнать сюда Вовчика с Саней. Вот только сейчас я не могу отлучиться даже на секунду.

— Вы совершаете ошибку, Семен, — неодобрительно качает головой один из безопасников.

— Ошибку совершили вы, когда похитили мальчишку и притащили меня сюда, — огрызаюсь я.

Не проходит и минуты, как молодая женщина привозит Мишку на инвалидной коляске. Он все еще без сознания.

— Отдайте приказ, чтобы нас выпустили, — говорю я безопаснику, которого определил среди них, как главного.

Он бросает мимолетный взгляд под потолок, что не остается без моего внимания.

Черт, камеры. Про камеры я не подумал. Там уже, наверное, все коридоры в оцеплении.

Что у меня осталось боевого в арсенале: еще одно использования пламенеющего трезубца. Негусто, но выбора особого нет. Придется импровизировать.

— Сколько сверхов в вашей лаборатории? — спрашиваю я парня в халате.

Он озадаченно усмехается, косится на безопасника и качает головой.

— Да здесь нет никого больше, — говорит он. Очень неуверенно говорит, врать парень совсем не умеет.

— А если подумать? — спрашиваю я и направляю на него пистолет.

Он судорожно сглатывает:

— Пятеро, — торопливо говорит он.

— Какие у них способности? — вопросительно улыбаюсь я.

— Телекинез, электрокинез, — начинает он быстро перечислять, — сверхскорость, оглушающий крик, и еще один умеет выделять ядовитый газ.

— Отлично, выпускай их и веди сюда.

— Эй, стой, не глупи, — напрягается главный безопасник. — Эти сверхи здесь не просто так, выпускать их очень опасно. Дарья Банши неуправляема и находится в нашей лаборатории больше десяти лет, ее нельзя выпускать — она всех убьет. А Скунс вообще не контролирует свой газ, он его выпускает при любом стрессе.

— Ладно, — соглашаюсь я. — Крикунью и вонючку не выпускай, веди остальных.

Безопасник морщится и осуждающе качает головой:

— Не стоит этого делать, просто забирай мальчика и уходи, Семен.

— Веди, я сказал.

Парень в халате косится на безопасника, чтобы его поторопить, я вскидываю пистолет и стреляю в потолок, а после резко снова направляю на парня.

Тот едва не подпрыгивает на месте, а после уносится прочь.

— Ты совершаешь ошибку, Семен, — говорит главный безопасник.

В ответ я лишь скалюсь и киваю.

Нет, конечно, я понимаю все риски и то, что эти сверхи могут быть действительно опасны. Но самых отбитых я согласился не выпускать, а остальные наверняка будут мне помогать, потому что захотят поквитаться с теми, кто их здесь запер.

Пока ждем, когда приведет сверхов, я шепотом говорю Семе:

— Мне нужно на минуту тебя оставить, тяни время, ничего не предпринимай. Я только скажу ребятам, чтобы подогнали машину.

— Да ты сдурел? Я не смогу! — возмущается Сема, безопасник удивленно косится на него, но я уже покидаю подопечного. Я знаю, что он справится, выбора у него все равно нет.

Как только перемещаюсь в Саню, первое что слышу, орущую из динамиков клубную музыку. Ни хрена себе сидят они в засаде — дискотек тут устроили. Сему с Мишей там чуть не убили, а они развлекаются.

«Раз-раз, прием!» — обращаюсь я к Саньке, зрение прояснятся, тут же вижу, что москвич припаркован там же, где я их и оставил. Саня резко наклоняется и скручивает музыку на минимум.

Замечаю, что под левым глазом у Вовы теперь красивый алый синяк, хорошо, значит, врезал, не пожалел силушки. Он было, открывает рот, явно желая возмущаться, но Саня тут же пресекает.

— Леня вернулся.

«Что вы тут устроили? Про такое понятие — как конспирация, не слышали?» — сердито вопрошаю я.

— наоборот, это и была конспирация, — отвечает Санек. — Если мы тут тихо будем сидеть, могут заподозрить, что мы следим. А так мы просто парень и девушка в поле, которые слушают музыку.

«Фигню вы какую-то придумали, — отвечаю я, потом начинаю говорить быстро и по делу: — Значит так, слушай внимательно, Семен и Миша в опасности. Вам нужно проехать по той же дороге, по которой ехали безопасники. Увидите трансформаторную подстанцию посреди поля — это оно. Там держат Сему и Мишу. Очень важно, чтобы вы их подобрали, потому что это вопрос жизни и смерти. Мы с ними сейчас пытаемся выбраться. Все поняла?».

— Поняла, — торопливо кивает Саня.

Нет, Санек мне нравится все больше и больше: понятливая, расторопная, не спорит, когда понимает, что ситуация серьезная. Да и со стрессоустойчивостью у нее все в порядке, в отличие от Вована истерички.

Жду несколько секунд, слушая, как Санек пересказывает Вовчику мои слова. Тот тяжело вздыхает, качает головой, но двигатель заводит и отправляется куда надо.

Прежде чем покинуть Саню, говорю:

«Следи за ним. Если он снова выкинет какую-нибудь фигню, нам всем конец. Никого из вас не оставят в покое. Если не спасём Мишу и Семена — нас всех убьют».

— Ясно, — озадаченно тянет Санек.

Ну да, я приврал немного. А что остается делать? Я не знаю, грозит ли опасность остальным, если кого-то из подопечных убьют. Уверен только в одном — что для меня это точно будет конец. Но других идей, как сплотить команду, у меня больше нет. Значит, буду говорить им, что все наши жизни связаны. Так-то это сильный аргумент. Умирать никому не хочется.

Хотя неясно, зачем Вера Марковна думала о том, что нужно убить не только Мишаню, но и Семена. Если достаточно убить одного подопечного, чтобы избавиться от меня, зачем убивать остальных? Или я что-то не знаю? Ох, чую, меня снова где-то обманывают.

Я возвращаюсь в Сему.

— Я ее застрелю! Застрелю, я сказал! — отчаянно орет Семен.

Ух ты ж е-мое! И на минуту оставить нельзя.

Весь кабинет заполонили вооруженные безопасники. У некоторых огнестрел, у остальных — транквилизаторы. Сверхов, которых я требовал привести здесь и в помине нет. Как и того парня в халате, который ушел за ними. Вот же зараза.

Все оружие направлено на Семена. Вера Марковна сползла ему почти до колен и теперь Семке все сложнее держать ее на прицеле.

Забираю контроль. Мысленно матерюсь. Осталось двенадцать минут контроля. Как мы выберемся за такое короткое время?

Говорю Семе:

— Смотри, что я делаю, и повторяй, я не смогу все контролировать.

— Нас убьют, — шепчет Сема.

— Заткнись, умирать команды не было.

Подтягиваю грымзу повыше, кошусь на женщину в халате, она все еще тут с Мишаней, прячется за спинами охранников.

— Вам придется нас пропустить, — уверенно и с угрозой заявляю я. — Вы нас здесь удерживаете незаконно. А мальчик вообще не пиромант. Я пиромант. И запирать в вашей поганой лаборатории меня не позволял! Значит, я имею полное право защищаться. Ану, гады, разбежались, иначе я сожгу здесь все к чертовой матери!

На удивление мои слова приводят охранников в ступор. Значит, я прав, все это о-о-очень незаконно.

— Я сейчас применю огонь! — орет на них Сема, когда я ради экономии отпускаю контроль.

Главный безопасник тихо говорит остальным:

— Вера Марковна приказала их не выпускать. Это фальшь, мы уверены, что пиромант мальчишка, а не он.

И снова все оружие уверенностью поворачивается на нас.

— Он такой толстый, что я без труда попаду в него, — говорит один из охранников с транквилизатором.

— Только попробуй, — злобно отвечаю я.

— Ему нужно много, один укол его не вырубит, — прицеливаясь, говорит еще один и стреляет.

Чувствую укол в предплечье. Да твою ж дивизию!

Я несколько раз стреляю, чтобы их припугнуть и не допустить очередного выстрела с их стороны. Выжидаю немного, опасаясь, что Сема сейчас рухнет без сознания. Но нет, Семена так просто не возьмешь с его — то телесами. Это вам не мальчишку одиннадцати лет вырубить. На Семку у вас транквилизатора не хватит. Хоть какая-то польза от его лишнего веса.

Я активирую трезубец, поджигаю рабочий стол грымзы со всеми документами. Убивать мне никого не хочется, нужна только демонстрация, что сила все-таки у меня есть.

Впечатление я произвожу должное. Начинаются крики, паника, еще несколько раз в нас пытаются выстрелить, но я прикрываюсь от дротиков Верой Марковной, как щитом.

— Это был только стол, — ору я им, — если не хотите, чтобы я начал сжигать вас, разбежались!

— Все-все! — примирительно кричит главный безопасник. — Больше не используй силу, мы вас выпускаем. Оставьте Веру Марковну, забирайте мальчика и уходите.

Ага, разогнался. Неужели они и впрямь думают, что я такой наивный. Но пока время активации трезубца еще не вышло, нужно действовать. Поэтому я все же отпускаю грымзу, она сползает на пол около стола. Сгорит — не сгорит? Плевать.

Перевожу пистолет на главного безопасника и теперь беру его в заложники.

— Веди нас к выходу, — говорю я. — Остальные остаются здесь.

Двое охранников бросаются тушить пожар.

Время активации контроля разума остается всего семь минут. Поэтому я быстро хватаю безопасника и толкаю к выходу. Прикрываясь им, открываю дверь и выхожу задом, чтобы в меня не могли выстрелить. Попутно утягиваю за собой коляску с Мишаней.

О том, что в коридоре может быть засада, я подумал заранее, поэтому быстро притянул к себе безопасника, приставляя дуло к его виску. Но в коридоре, к моему удивлению, никого не оказывается.

— Далеко до лифта? — спрашиваю безопасника, в этот же время забирая Мишаню из коляски и закидывая его безвольное тело на плечо. Тяжёлый, однако, остолбеневшим он казался легче.

— Можно я им хоть огнетушитель кину? Угорят ведь, — спрашивает безопасник вместо ответа, указывая взглядом на щиток пожарной безопасности.

— Быстро давай, — соглашаюсь я.

Он несется за огнетушителем, разбивает локтем стекло, после быстро забирает его и закидывает в кабинет. Оттуда валит кубарем дым, будем надеяться, что вентиляция у них хорошая. Или не будем.

Я подпираю коляской ручку двери кабинета и ставлю коляску на тормоз. Проверяю на прочность перекрытие. Отлично — это должно их сдержать. И только я это делаю, дверь с той стороны тут же начинают дёргать. Надо бы поторопиться.

Если мы выберемся отсюда, Семен хочешь, не хочешь скинет килограмм десять после такой передряги.

— Так где лифт? — повторяю вопрос.

— Там за дверью будет коридор, а дальше направо, — отвечает он, косясь на пистолет, явно прицениваясь, отобрать его у меня.

— Даже не думай, — качаю я головой и, взмахиваю пистолетом, указывая, чтобы он развернулся ко мне спиной.

— Сколько здесь охраны? — спрашиваю, когда мы начинаем идти.

Она молчит, говорить явно не желает. Пинаю его пистолетом в спину.

— Еще пятеро, — наконец отвечает он.

Лжет, вижу же, что лжет. Значит, куда больше.

— Где вы держите сверхов?

— Тебе туда не добраться, — с насмешкой в голосе отвечает он. — Это другой конец бункера.

А вот здесь явно говорит правду. Что ж, рисковать я не буду. Попробуем выбраться своими силами. Хотя…

Мне на глаза попадается шнурок на его шее. Тянусь и забираю его. Так я и думал — ключ-карта.

Впереди вижу дверь и там явно такой замок, к которому этот ключ и подходит.

— Почему не сработала пожарная сигнализация? Вы пренебрегаете безопасностью? — спрашиваю я.

— Нет, она включается с кнопки, — отвечает он озадаченно, потом до него вдруг доходит, куда я веду, он поворачивается и почти с мольбой смотрит на меня.

— Не делай этого, — говорит он.

— Может, и не стану, — хищно усмехаюсь я. — Все зависит только от тебя. Используй внутреннюю связь и вели своим не лезть. Иначе я это сделаю.

— Я здесь не отдаю приказы, ты ошибся, — угрюмо отвечает он. — Никто меня слушать не станет.

— Так ты убеди их. Или мне нажать кнопку тревоги? Это ведь она?

Там у двери действительно имеется кнопка пожарной тревоги.

Безопасник прикладывает палец к уху и говорит:

— Отбой, мы должны их выпустить, иначе он выпустит сверхов.

Секундная пауза, затем ему что-то отвечают.

— Понял, — коротко говорит он и увереннее расправляет плечи.

Меня это, конечно же, настораживает, но я решаю повременить с планом «Б». Семен в случае чего уже знает, что делать, даже если время контроля выйдет.