Белава: В обученье к чародею

Глава 24

— Радмир Елисеевич, — бородатый стражник отделился от крепостной стены и приветливо ощерился. — Здрав будь, странник. Ох, уж и испереживались мы за тебя. Рад видеть в добром здравии.

— И ты будь здрав, Добродей, — Радмир крепко обнял стражника. — Вашими молитвами жив-здоров, как видишь.

Белава с интересом рассматривала стражника. Одет он был в кафтан похожего на берестовский покроя, но темно синего цвета. На шапке не было меховой оторочки. Вместо нее по отвороту шла серебряная кайма. Такая же кайма шла и по отвороту на рукавах кафтана и по большому отложному вороту. Вообще девушке понравился стражник. У него были добродушные глаза с притаившейся в них хитринкой, такие же как у ее отца. Альвы хранили вежливое молчание, Ярополк так же рассматривал стражника, а Дарей, кивнув Добродею, отвернулся в сторону Пустоши, рассматривая ее.

— Как дела в городе? — спросил Радмир. — В Пустоши все спокойно?

— Там, — стражник кивнул на Пустошь, — все тихо. Правда, большая часть черников ушла, кто-то осел в городе. Князь велел их сначала огородить от всех, дабы выяснить, здоровы или нет. Через семь лун всех выпустили, никто не оборотился.

— Новых гонцов в Белый Град не отправляли?

— Нет, князь рассудил, что кто-то в городе связан с Пустошью. Он теперь ищет предателя. Как-то же Звери прознали про нашего Твердошу, которого загрызли. Да и про белоградцев тоже.

— Необязательно, — подал голос Дарей. — За городом могут просто следить. Не дают же видеть Пустошь со всевидящей башни. Впрочем, мы как раз и приехали разобраться.

— Мой друг Дарей, — представил чародея воин. — Могучий чародей.

— Чародей- это хорошо, — одобрительно кивнул Добродей. — У нас после нашего чудного так никого еще и не появилось.

— В городе Добрыня? — поинтересовался Радмир.

— В городе. Ему уже о вас наверняка доложили. Князюшка наш все кручинится, гложет его Пустошь эта, совсем его измотала. Два раза с дружиной ездили, никого не нашли.

— Ничего, теперь мы посмотрим, — вставила Белава.

— И девка с вами, — удивился стражник. — А уж красна-а ликом-то, — он поцокал языком, и Ярополк нахмурился.

— Это Белава, ученица Дарея, дюже вредная натура, — представил ее Радмир. — Ты ей палец в рот не клади, пол руки откусит.

— Я пока не голодная, — ворчливо ответила девушка, и они с Радмиром засмеялись.

— На язык бойкая, — улыбнулся Добродей и еще больше напомнил Белаве отца.

— Поедем мы, Добродеюшка, — воин хлопнул стражника по плечу и вскочил в седло.

— Бывайте, — махнул тот в ответ и вернулся на свое место.

Путники пересекли ворота и въехали в славный г рад Пустошев. Город мало чем отличался от Берестова, только был, пожалуй, побольше. Сразу же их облаяла шальная собачонка, кинувшаяся в ноги альвийским коня. Те переступили через нее, введя шавку в состояния ступора и направились дальше. Люди останавливались, кланялись, признав Радмира, который пользовался здесь уважением, и с любопытством рассматривали его разношерстых спутников. Особой популярностью пользовались альвы и их кони. Нечасто, крайне нечасто такие гости заезжали в Пустошев.

Воин уверенно вел своих спутников по знакомым улицам. Они проехали постоялый двор со странным названием "Веселый кабанчик", кабак с не менее странным названием "Пьяный волхв".

— Здешний волхв не а обиде? — поинтересовался Ярополк.

— Нет, — ответил Радмир. — В честь него и назвали. Он разбитной мужик, до чарки охоч дюже. С Годемилом любил посидеть. Такие споры кипели под медовуху, сам однажды слышал. Волхв так красиво говорил, что даже я задумался, не пора ли сменить меч на посох, — хохотнул он.

— Это была бы потеря, друг мой, — улыбнулся Вералон.

Белава особо не вслушивалась в их разговор, она с живейшим интересом рассматривала княжеский терем, который открылся им в конце большой площади. Был он каменным, высоким и красивым. На стенах красовалась витиеватая лепнина, изображавшая невиданных зверей и птиц. Вокруг окон были намалеваны гирлянды звезд, такие же звезды украшали крышу. Высокая лестница вела к крыльцу, покрытому изящным навесом. Под навесом, в открытых тяжелых дверях появился высокий мощный мужик в длинном синем платье. Золотой пояс охватывал талию богатыря, а из-под подола торчали загнутые носы красных сапог.

— Радмир! — воскликнул богатырь громовым раскатом, заменявшим ему голос, и легко сбежал вниз.

— Здравствуй, князь Добрыня Твердиславович, — низко поклонился воин, и девушка уставилась на князя, открыв рот.

— Слазь с лошади, — шикнул на нее чародей, когда в седле осталась лишь юная чародейка. Она поспешно спрыгнула на землю.

— Позволь познакомить тебя, князь, с моими товарищами. Мой старинный друг Дарей, чародей великой силы и мудрости, — Дарей поклонился князю.

— Чародей? После нашего Годемила я все больше слушаю Пруша. Он говорит, что только Великие Духи смогут помочь нам.

— Ваш волхв несомненно мудрый человек, но я все же попробую разобраться, — учтиво улыбнулся чародей.

Затем воин представил альвов, избежав титулов и званий, назвав их посланниками Загорья. Альвы склонили головы в изящном поклоне, а Добрыня расцвел широкой радостной улыбкой.

— Рад таким гостям, — сжал их князь в медвежьих объятьях.

— А это Ярополк, тысячник из города Берестова.

— Волчья тысяча? Знатная дружина, наслышан, — одобрил правитель Пустошева и кружных земель. — А что за девица с вами, ликом пригожая?

— Это Белава, дочь кузнеца кривцовского и ученица Дарея. Знатная выйдет из нее чародейка.

— Кривцы? Уж не Никодия ли? Брал я у него меч, да саблю, а воевода мой топориком разжился из загорской стали. Знатное оружие. Рад видеть у себя дочь великого мастера. А не откажите, гости дорогие отведать яств да медов княжеских.

— Отчего же не отведать, — согласились путники и поднялись за Добрыней в терем.

В огромной трапезной спешно накрывали длиннющий стол. Столько еды в одном месте Белава не видела никогда. Птица, рыба, окорок, соления: грибочки, огурчики, капуста квашенная, икра разных цветов, моченые яблочки, аккуратные стопки блинов, а так же золотые кувшины и чужеземные амфоры с винами и медами. Золотые чеканные кубки поражали красотой чеканки и обилием драгоценных каменьев. Добрыня самодовольно повел рукой, окидывая взглядом свои богатства.

— Чем богаты, гости дорогие, уж не обессудьте, — сказал он и сел на кресло с высокой спинкой.

Гости расселись за столом, и к ним тут же подскочили слуги с серебряными чашами и белоснежными рушниками с искусно вытканными узорами. Путники помыли руки, вытерлись и приступили к трапезе. За едой говорили как обычно ни о чем, оставляя важные разговоры на потом. Ярополк разговаривал с пустошевским воеводой, которого так же пригласили за стол, об устройстве городской обороны, сторожевых постах и о прочих служебных мелочах. Князь, чародей и оба альва объединились в маленький кружок, где велись научные разговоры. Белава повертела головой, выбирая, кого подслушивать, научный диспут ей показался интересней, чем служебные дела, но тоже было скучновато. Она подняла голову и столкнулась со взглядом Радмира, который смотрел на нее.

— Чего ты? — спросила она, смутившись.

— Ничего, — улыбнулся он. — Смотрю просто.

— Ладно, — согласилась девушка, — смотри, даже денег не возьму.

— Ты ведь собираешься опять поехать за нами, как и из дареева дома? — спросил он.

— С чего ты взял, — она сделала максимальные честные глаза.

— Вот с этого и взял, — все так же улыбался Радмир. — Останься в городе, пожалуйста.

Она промолчала и отвела глаза.

— Почему ты упорствуешь? — спросил мужчина.

— Я… — она замолчала, раздумывая над ответом. — Я не буду знать, что с вами, я не выдержу.

— Ты переживаешь, — скорее утвердил, чем спросил Радмир. — Я обещаю, что верну тебе всех, кто тебе дорог, я буду стараться изо всех сил. Только пообещай мне, что останешься в Пустошеве.

— Я хочу, чтобы вернулись все. И мне было бы спокойней, если бы я поехала с вами.

— Нам будет не спокойно в таком случае. Мы будем стараться защитить тебя.

— Я сама могу со всем справиться, — возмутилась девушка.

— Не со всем. Ты всего лишь недоучка, наполненная силой под завязку. И, зная твой шальной нрав, я уверен, что ты заставишь наш поволноваться.

— Радмир! — воскликнула она, и все, кто находился за столом, замолчали и посмотрели на нее. — Ты всегда насмехаешься надо мной, но сейчас ты меня оскорбляешь. Я никогда не стану обузой своим товарищам и не буду делать того, что может принести им зло!

Она выскочила прочь, оставив бледного Радмира сжать кулаки в бессильной ярости. Дарей положил ему руку на плечо.

— Не надо, друже, она обижена, потому злиться. Она поймет, — сказал чародей.

— Она думает, что я враг, — почти шепотом ответил воин.

— Нет, она так не считает. — произнес Баэлиан. — она чувствует, что нужна вам, потому она направилась следом, будет очень сложно оставить ее в городе.

— Но она должна здесь остаться, — жарко воскликнул Ярополк. — Я поговорю с Белавой.

— Нет, я поговорю с ней, — сказал чародей. — Тебя, Ярополк она не послушает так же, как и Радмира.

— Но я…

— Чародей прав, — заговорил князь, — когда мои дочери злятся, они никого не слушают кроме меня, потому что мое слово закон.

— И все же Белава разозлилась нам на руку, — снова заговорил Дарей. — Мы можем поговорить спокойно о деле, вроде все уже поели.

— Да, все, — отозвались сотрапезники.

— Хорошо, — кивнул чародей. — Завтра утром мы отправимся в Черную Пустошь. Нам нужно собрать воедино все, что мы знаем о том, что там происходит. Скажи, светлый князь, что дали твои походы в Пустошь?

— Особо и ничего. Следы Зверей везде, но в Пустошев они ни разу не вошли. Иногда появляются следы вокруг города, они уходят дальше в Семиречье. Один- двое, не больше. Черной женщины, о которой говорил Радмир, мы не нашли, хоть проехали всю Пустошь. Рощу нашли, а дом нет.

— А капище?

— Так же заброшенное. Ничего нового.

— Не обязательно, — задумался чародей. — Беловолосый, если он положил всему начало, мог отвести глаза, потому и дома не нашли, и капище вроде не изменилось. Мы имеем дело с мощным колдуном, который пошел на договор с демоном, желая получить власть. Демон помог создать эту погонь, которая полезла по Семиречью, превращая людей в новых Зверей. Впрочем, так он может захватить не только Семиречье. Для своих обрядов он использовал древнее капище, но почему-то он все еще здесь, хотя мог начать свой поход. Почему?

— Он еще слаб, — предположил Вералон. — Ему нужно больше силы. Звери смертны, их не так уж и сложно убить.

— Опытному воину несложно. — возразил чародей. — Простой люд будет бежать, пока его не догонят.

— Но все же люди научаться их убивать. К тому же в Семиречье много магов, его легко остановят. Тем более, если он попытается пойти дальше ваших земель. Ему нужно невероятное количество силы, чтобы противостоять.

— Или же, — Баэлиан задумчиво повертел золотой кубок, — ему нужен господин, который обладает нужной силой. Возможно колдуну достаточно быть первым при господине, получив во власть земли Семиречья.

— Но тогда он должен выпустить… — ахнул Радмир.

— Кого? — не понял Ярополк.

— Демона. И очень сильного. Половина демонов подземного мира легко изгоняются. — ответил чародей.

— Высшего демона, — кивнул Баэлиан.

— Если один из Высших вырвется на поверхность, он не ограничится Семиречьем. — Вералон сжал изящную кисть в кулак и ударил по столу, кубки подпрыгнули от неожиданной мощи этой тонкой белой руки.

— Мы пойдем с вами, — вынес решение темноволосый альв. — Теперь это дело затрагивает и Хрустальный Град.

— Отлично, — улыбнулся Радмир. — Ваша помощь будет кстати.

— Мы тоже пойдем, — хлопнул могучей ручищей по столу князь, и толстые добротные доски жалобно скрипнули.

— Не стоит, княже, — остановил Добрыню Дарей. — Тебе с дружиной лучше остаться в городе.

— Что? — вскочил Добрыня Твердиславович. — Мне, князю пустешевскому, в городе отсиживаться вместе с вашей девкой, когда земля родная под угрозой? Не бывать такому! Чернота, — крикнул он воеводе, — собирай дружину!

— Слушаю, княже, — воевода вскочил, но тут же сел, придавленный рукой Радмира.

— Не спеши гневаться, светлый князь, — поклонился чародей разгневанному правителю Пустошева, как можно ниже и учтивей. — Если не получится у нас, кто встанет на защиту города, когда оттуда бросится нежить. Кто убережет малых детей, слабых женщин и немощных стариков?

Князь бухнулся обратно на свой стул, больше похожий на трон. Он схватил кубок, тут же молниеносно наполненный слугой, и жахнул его одним махом. Процедура повторилась трижды, после чего Добрыня поднялся из-за стола и обвел сотрапезников совершенно ясным взглядом, будто и не выпил он крепкого меда в большом количестве.

— Прав ты, чародей. Не след бросать людишек своих в тяжелый час. Чай, не простой враг у нас нынче. Но дам я вам людей своих. Сотню дам. Старшим над ними пусть Радмир будет. Его ратники знают и уважают, слушать будут. Теперь отдохните. Покои вам уже приготовили, баню истопили. Отдохните перед дорогой.

— Благодарствуй, — сказал за всех чародей.

Добрыня махнул рукой и вышел все еще хмурясь. За дверями стояла Белава. Она слепо уставилась в пространство перед собой. Князь остановился и подошел к ней.

— Что с тобой, девонька?

— Огонь, — сказала она. — Я вижу огонь. Земля горит.

— Ума лишилась что ли? — пожал плечами князь и крикнул. — Чародей, тут твоя ученица ума лишилась.

Дарей быстро вышел к ним, следом за ним потянулись остальные.

— Что случилось, Белава? — спросил Дарей.

— Земля горит, — снова сказала она. — Зло идет. Смерть несет огонь.

— Она как тетушка, — выдохнул Ярополк. — Так моя тетушка предсказывает. Она ведь дар ее брала.

В этот момент девушка покачнулась и оперлась о стоявшего рядом Радмира. Взгляд ее прояснился, и Белава озадаченно посмотрела на собравшихся вокруг нее мужчин.

— Что? — спросила она. — Что вы на меня так смотрите, что я опять сделала?

— Похоже, ты предсказывала, — ответил чародей. — Ты не помнишь?

— Помню что? — не поняла она и попробовала сосредоточиться. — Так, я вышла из трапезной, вышла на улицу, я злилась. Вроде хотела что-то Радмиру сказать, шла обратно, у двери услышала ваш разговор, а потом… Будто сон какой видела что ли. Все в огне было, кажется. Из Пустоши шел огонь. Все горело. И кто-то был в этом огне… кто-то страшный.

— Понятно. Тебе надо учиться пользоваться даром ясновидения. — потом Дарей обратился к остальным, — похоже, мы верны в своих мыслях. — и снова своей ученице. — В твоем будто сне не было видно, когда это произойдет?

— Н-нет, — неуверенно пожала плечами девушка. — Хотя… Я видела как загорелась яблоня, покрытая цветом.

— Хорошо, значит у нас есть еще время. Идемте отдыхать, вставать рано.

Он положил Белаве руку на плечо и повел обратно в трапезную. Остальные направились в баню. Дарей усадил девушку рядом с собой и взял за руку.

— Девочка моя, — начал он. — Я знаю, что ты хочешь нарушить мой запрет и отправиться за нами. Ты не услышала Радмира, не услышала Ярополка. Но я прошу услышать меня. Не смотря на свою силу, ты еще слишком слаба. Придет время, и я буду просить тебя идти со мной, но сейчас я прошу остаться. Ты очень помогла нам в дороге, ты помогла нам сейчас. Дальше мы обойдемся своими силами. С нами идут альвы и сто дружинников Пустошева. Моя сила велика, у альвов тоже есть магия. Мы справимся, поверь, девочка.

— Но разве я буду лишней?

— Ты будешь помехой. Я, Радмир и Ярополк будем все время следить, чтобы с тобой ничего не случилось, ты отвлечешь нас. Пойми, дитя, ты еще слишком неопытна.

— Мастер, — Белава всхлипнула. — Как же я? Что мне делать?

— Ждать. Князь присмотрит за тобой. Компания тебе найдется, чтобы ждать было нескучно.

Чародей погладил ученицу по голове и поцеловал в лоб.

— Ступай в баню, — улыбнулся он и вышел.

Белава немного посидела утирая слезы, потом подошла девка-чернавка и повела ее в баню.