Бедный Йорик!

Глава 17

И вот тут даже я понимаю, что оказались мы все в аховой ситуации. И что же делать? Благодаря Кузе выход из пещер в поселок перекрыт дверью и присыпан камнями. С одной стороны, теперь гоблины внезапно не атакуют поселок, а с другой мы бы с большим удовольствием сейчас на всех парах рванули обратно, всех предупредили, дверь бы также закрыли и камнями присыпали, но были бы вместе во всеми в поселке.

Зато теперь мы как отважные разведчики. Правда без возможности предупредить поселок о появлении гоблинов. Если шаман предупредил, что мы идем в пещеры, то, наверное, орки сразу начнут завал разбирать, а если не предупредил, то не сразу. Еще вопрос что будут делать гоблины, когда упрутся в запечатанный выход из пещер? Хотя более важный вопрос, а они вообще идут на поселок нападать или у них тут какие-то другие дела, и мы на них случайно наткнулись.

Гук снова выглянул из-за камня, и я вместе с ним. Полтора десятка гоблинов кучковались на берегу озера. Как-то маловато для нападения на поселок. Возможно это разведчики. Или что хуже это авангард большого отряда. Если разведчики, то, наверное, можно попробовать их перебить, и, тогда как поступит их командование? Пошлет новую группу? Предположит, что в этой области пещер что-то страшное, что перебило кучу гоблинов и его лучше не злить? Я не ничего не знаю про гоблинов, чтобы что-то предполагать, кстати и про орков я знаю на удивление мало, хотя напрямую соприкасаюсь с ними.

Гоблины, хаотично перемещались по берегу озера. Вообще не похоже, что у них есть какое-то понятие о дисциплине. Ростом они были, наверное, по грудь взрослому орку, значительно уступали им в силе, но как-то умудрились их выгнать с насиженных мест и их имя вызывало у орков ужас, особенно у молодежи. И почему? Доспехов практически не видно, оружие так себе, что в них такого ужасного? Я смотрел на этих мелких зеленых уродцев и никак не мог понять, почему орки их так боятся.

- Смотрите внимательно, - прошипел старый шаман, - и не дайте вашим глазам затуманить ваш разум, попытайтесь заглянуть в их суть.

Мальчишки чуть выползли из-за валуна, за которым все мы прятались и в четыре глаза уставились на гоблинов.

- Прима, а что они должны увидеть? – спросил я помощницу, - и почему гоблины вызывают у орков такой ужас?

- Как я уже говорила ранее гоблины являются автохтонным населением этого мира и рассматривают все остальные расы как захватчиков, поэтому ведут с ними войну на тотальное истребление, - начала объяснять Прима.

- Хорошо, допустим, но тогда почему все остальные расы не объединяться и не устроят гоблинам тотальный геноцид? – спросил я, - звучит конечно, так себе, но все же?

- Чисто теоретически это возможно, - ответила Прима.

- Но, договаривай, есть же какое-то «но»? – перебил ее я.

- Есть, обязательно есть, - согласилась Прима, - есть застарелые обиды, уязвленная гордость, кровная месть, переполняющий разум гнев, сжирающая изнутри злость, не смываемый позор, оскорбления, плевки в душу, боль, горе, печаль. Список можно продолжать и продолжать. История взаимоотношений рас насчитывает не одно тысячелетие, и темных страниц в ней гораздо больше чем светлых. Поэтому отбросить весь накопленный за это время негатив в принципе невозможно. Иногда возникают ситуативные союзы более-менее близких по духу народов, но они решают краткосрочные цели и распадаются.

- Ну про невозможность создания единого фронта по борьбе с общим злом я понял, дело темное, дело давнее, тысячелетиями лелеемое, - сказал я, - так просто от своих обид никто не откажется, иначе посчитают слабаком и с радостью нанесут новые. Я никак не пойму, что в этих коротышках такого ужасного, кроме их внешнего вида?

- Заклинание «Трансформация», - коротко ответила Прима.

- И что? – ничего не понял я.

- Гоблинские шаманы единственные в этом мире владеют этим заклинанием, - пояснила Прима, - при этом это нельзя назвать прям совсем заклинанием, скорее это некий обряд, который повторить можно, но результат получают только гоблины.

- И что в нем такого ужасного? – все еще ничего не понимал я.

- Гоблины стараются брать как можно больше пленных, - сказала Прима.

- И? – я уже начинал терять терпение от ее слишком долгой преамбулы.

- И с помощью этого ритуала пленные превращаются в гоблинов, - наконец закончила объяснение Прима.

- Ух ты! – только и смог вымолвить я.

- Вот именно, - сказала Прима, - плюс ко всему у гоблинов значительно более быстрый цикл размножения, поэтому любое сражение с ними независимо от результата – это проигрыш их противников. Рано или поздно гоблины их или перебьют, или поглотят.

- Да, перспективка, - растягивая слова сказал я, - кажется теперь я понимаю ужас в глазах мальчишек. Увидеть перед собой врага, который тебя или убьет, или превратит в себе подобного, и ты ничего не сможешь с этим сделать. Это действительно ужасно.

Я замолчал, переваривая полученную информацию. Одно можно сказать однозначно в этом мире не абсолютно хороших и абсолютно плохих. Хорошие парни на поверку оказываются злобными захватчиками, которые подвергают геноциду местное население, а плохие парни оказываются борцами за свободу своей земли, которые ведут неравный бой с ордами пришельцев.

Самое плохое в этой ситуации, что ты не можешь остаться в стороне. Тебе придется принять чью-то сторону и вымазать образ противника черной краской, убить в нем все хорошее, чтобы победить. Нельзя сражаться с тем, кто, как и ты ценит прекрасное, кто разделяет твои ценности, взгляды, устремления, с такими можно только дружить и вести совместные дела. Враг должен быть твоей полной противоположностью иначе ты его не победишь.

И самое смешное в этой ситуации перманентной войны, что попадаешь ты на нее обычно случайно. До того, как ты получше узнаешь обе стороны. Ты попадаешь по одну из сторон баррикад и все. Ты начинаешь ближе узнавать тех, с кем столкнула тебя судьба, вы помогаете друг другу, ведете какие-то совместные дела, потом ты обязательно кого-то с кем близко сошелся теряешь. Все вторая сторона независимо от ее морально-этических норм становится и твоим врагом.

И вот смотрю я на гоблинов и думаю, а если бы меня в пещерах нашли не орчата, а гоблинята – какими бы были мои мысли? Кого бы я считал хорошими парнями, а кого плохими? И я не уверен, что сейчас мое мнение об обстановке в этом мире не было кардинально противоположным.

- Прима, а этот ритуал поводят только гоблинские шаманы? – спросил я.

- У гоблинов нет шаманов, - ответила Прима, - гоблинские маги зовут себя колдунами. У них очень необычная по сравнению со всеми остальными расами магическая практика. Я понимаю суть вашего вопроса. Для победы недостаточно убить гоблинских магов, чтобы не дать им возможность проводить ритуал трансформации. При смерти колдуна его магический дар перепрыгивает на ближайшего гоблина. И при этом перепрыгивании колдун постепенно подчиняет себе тело нового носителя, и он становится все тем же колдуном. Таким образом некоторые их колдуны живут уже более тысячи лет, больше некоторых эльфов.

- И как при таких исходных гоблины до сих пор еще всех не победили? – спросил я.

- Противников слишком много, - ответила Прима, - пока. Если не будет очередного открытия этого мира для миграции, то рано или поздно гоблины всех изведут под корень.

- Да, весело тут, ничего не скажешь, - глубокомысленно изрек я, - ну хорошо, если гоблины местные, у них такие продвинутые магические возможности, так почему же они такие, как бы это поточнее выразиться, дикие что-ли? Где достижения науки, культуры, искусства?

- А зачем обществу в состоянии перманентной войны со всем миром достижения науки, культуры и искусства? – вопросом на вопрос ответила Прима, - в таких войнах наоборот обычно побеждают наименее культурные и морально развитые. Тяга к прекрасному заставляет искать в противнике схожие черты, попытаться его понять и как следствие начинаешь видеть в нем себе подобного и если не совсем такого же как ты, эльф как бы не смотрел на гоблина эльфа не увидит, то достойного обращения по принципу - относись к другим так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. Вот только низкокультурные народы рассматривают такое отношение как слабость. Они просто не доросли до понимания и принятия этих ценностей.

- И что же делать? – спросил я, - не опускаться же в развитии?

- А тут у каждого народа свой путь, - ответила Прима, - хочешь жить, умей вертеться.

- Очень жизнеутверждающий принцип, - хмыкнул я.

Орки продолжили наблюдать за гоблинами. Я ничего в этой ситуации предпринять не мог, поэтому вернулся к своим проблемам. А у меня их целых одна. Развитие – вот моя проблема. Хотя пока конечной цели его я не вижу, но больше ничем занять я себя не могу. С дрожью на несуществующем теле я вспоминаю то время, когда я ничем себя занять не мог. Больше я такого испытать не хочу. Поэтому пока есть чем заняться я буду этим заниматься и пусть это пока не приносит никакого практического результата, хотя вот пространственный карман стал больше почти наполовину от исходного размера.

Так мы лежим в темноте, в пещере, вокруг камни. И почему бы мне их не потаскать к себе в карман. Сказано – сделано. Вот только таскать камни в темноте та еще задачка, чтобы случайным шорохом не привлечь внимание гоблинов к оркам. Пару раз из-за изъятого камня остальные начинали падать, поэтому я прекратил эти попытки и сосредоточился на поглощении.

- Гук, нам тут долго еще сидеть? – шепотом спросил Кузя.

- А ты куда-то торопишься? – ухмыльнулся старый шаман.

- Ну можно было бы домой вернуться, - сказал Кузя, - чего тут-то сидеть?

- Кто-то уже забыл, что он своими руками отрезал нам выход из пещеры в поселок? – преувеличено саркастически спросил Гук.

В ответ Кузя только шмыгнул носом и промолчал.

- А что других выходов из пещер нет? – через некоторое время спросил он.

- Кузя, ты меня удивляешь, - усмехнулся шаман, - чтобы ты и не разведал окрестности в поисках иного выхода? Неужели ты никогда не думал о том, чтобы пробираться в пещеры минуя центральный вход, у которого постоянно дежурят воины? Кстати, а как ты свою шалость прямо на их глазах провернул?

- Да они на девушек отвлеклись, я и дернул в это время за веревочку, - беспечно ответил Кузя, потом спохватился и зажал руками рот.

- Что и требовалось доказать, - усмехнулся Гук, - так что там про иные выходы из пещер?

- Я не нашел, - насупившись ответил Кузя.

- Плохой из тебя разведчик, - сказа шаман, - а ты Тёпа? Другие выходы находил?

Тёпа тоже отрицательно помотал головой.

- А почему? – задал вопрос Гук, - а потому, что старый Гук все их запечатал. Нашел и запечатал. А вот теперь сидит тут с вами и думает, какой же он был глупец. Хотя бы один стоило оставить, для вот такой ситуации. Только все мы мудры задним умом. Вперед смотреть мы все стараемся, но увидеть все грани будущего никому не дано.

Гук тяжело вздохнул и вернулся к наблюдению за гоблинами. Мальчишки его примеру не последовали. Гоблины на своей стоянке занимались повседневными делами. Чего там такого этакого можно было увидеть? Кто-то ловил копьем рыбу, кто-то что-то жарил на костре, кто-то спал, кто-то стоял на посту. Какими-бы примитивными не казались гоблины воинскую науку они использовали. Кто-то ходил в патруле. Причем маршрут патруля проходил не так уж и далеко от нашего укрытия. Может стоит попробовать взять языка? А может и не стоит.

В подземелье звуки разносятся очень хорошо. Как бы гоблины не шумели на стоянке, звук борьбы до них донесется и привлечет их внимание. Особенно если еще и патруль пропадет. Я сомневаюсь, что спеленать гоблинов вообще без шума может получиться. Ладно допустим чисто теоретически, что нам это удалось и что?

- Прима, а орки язык гоблинов понимают? – спросил я.

- Если только они его выучили, - ответила Прима.

Значит языка имеет смысл брать только если в поселке есть кто-то разговаривающий на гоблинском языке. Похоже ни шаман, ни мальчишки им не владеют. Мальчишкам он без надобности, а вот шаман мог бы читать книги гоблинских колдунов. Хотя Прима говорила, что они просто из тела в тело перепрыгивают, может им книги и не нужны?

- Нужны, - сказала Прима, - новых колдунов надо же как-то обучать.

- Кстати, а если старые колдуны у них не умирают, а новые постоянно появляются, то получается, что у них магов значительно больше чем у других народов?

- Больше, но не значительно, - ответила Прима, - рано или поздно гоблинский колдун сходит с ума, от постоянной смены тел и его оставляют одного в каком-нибудь отдаленном месте. И там он погибает окончательной смертью. Да и в сражениях их стараются ликвидировать в первую очередь. Хоть они и переносятся в новое тело, но некоторое время им нужно к нему привыкнуть. Так что они не в состоянии сразу колдовать. Ну а если войско гоблинов терпит поражение, то обычно в живых никого не оставляют. И магический дар никому не передается.

- Ну да, когда знаешь слабые места противника, то по ним бьешь в первую очередь, - сказал я.

- Главное, чтобы противник не знал, что ты знаешь про его слабые места и не подготовил тебе ловушку, - изрекла Прима.

- Гоблины на это способны? – удивился я.

- Недооценка противника верный путь к поражению, - ответила Прима.

- Буду считать, что это ответ «да», - сказал я.

Ладно, что-то у меня уже голова пухнуть начала. Хотя, чему там пухнуть? Сплошная кость. Вот вроде получил много новой информации, а картина мира четче не стала. Что у них тут и как вообще непонятно. Чувствую себя отшельником. Приходят посетители что-то о себе рассказывают, чем-то делятся. Новости приносят о том, что творится в большом мире, но для тебя вся эта информация пустой звук, потому что ты ни одно название ни с чем не ассоциируешь. Так и я. Отшельник. Причем немой отшельник, который может только слушать.

- Ну не наговаривайте, - сказала Прима, - со мной же вы общаться можете.

- Могу, - согласился я.

- И какой же вам информации не хватает? – уточнила Прима.

- Если бы я знал, - пожимая несуществующими плечами сказал я, - нет так-то я конечно знаю, вот только она на текущий момент мне абсолютно не нужна.

В лагере гоблинов началось какое-то оживление. Все забегали, запрыгали, заверещали. Постовые и патрульные оставили свои посты и маршруты и тоже примчались в лагерь. Там они присоединились к общему галдежу.

Кажется, я теперь знаю кто у гоблинов в этом отряде командир. Один из гоблинов ничем среди них не выделяющийся начал раздавать оплеухи и пинки постовым и патрульным. Потирая головы и поглаживая пятые точки, они вернулись на свои места. Но не смогли не обратить свои взгляды на лагерь.

Что же у них там случилось. Если и нападать на лагерь, то именно сейчас, когда гоблины вообще не следят за окрестностями. Была бы у Гука магия земли можно было бы попробовать устроить обвал. Над озером точно есть на потолке пещеры каменные наросты.

- Прима как они называются?

- Сталактиты, - отозвалась помощница.

Вот-вот, плохо только что их не видно. Да и про земляную магию шаман ничего не говорил. Ну поместил он на меня заклинание «Щит земли», но насколько я понимаю оно низкого уровня, и его может любой маг выучить.

Послышался плеск воды и на озере замелькали огни. Все-таки это был передовой отряд большого подразделения. И оно сейчас на лодках или плотах переплывает озеро. Хьюстон, у нас проблемы! Кто такой этот Хьюстон?

Гук, с перекошенным лицом повернулся к мальчишкам.

- Бегите, глупцы, - прошипел он в их оторопевшие лица и вышел из-за камня. Вняли ли его приказу мальчишки я уже не увидел. Шаман повернул посох в руке, и я смотрел прямо на лагерь. Кажется, Гук решил умереть геройской смертью.