Аристократ по праву сильного

Глава 25. Встреча

Я вспомнил, как видел момент нападения на аристократов в лесу, и напряг глаза так, что заболела голова. И, наконец, смог увидеть, что происходило километрах в пятнадцати от нас. То, что рассмотрел, заставило сильнее схватиться за сиденье.

Колонну грузовиков окружил противник. И у противника был явный перевес в численности: я заметил два танка и несколько пулемётов, установленных на бронетранспортёрах. Из шести грузовиков с солдатами уже через минуту боя осталось лишь два. Те, что ехали первыми, лежали на боку, еще два полыхали. Я слышал крики. Один из уцелевших грузовиков, видимо, вёз моих бывших сослуживцев. Из него выскочил десяток бойцов, во главе с мужчиной, которого я уже где-то видел раньше. Они мгновенно соорудили щит, и теперь снаряды взрывалась, только касаясь купола, а пули отскакивали от него. Я видел напряженные лица — держать такой купол против пулемётов было очень сложно. Танки выстрелили с разницей в долю секунды. Купол дрогнул.

Мы все ещё слишком далеко. Саламандров задал бы им жару.

Впрочем, мужчина, который показался мне смутно знакомым, выпустил из рук мощный оранжево-красный огненный шар, который попал прямо в дуло танка.

Значит, это и есть тот самый Алексей Саламандров, старший брат того, кто сидит передо мной на мотоцикле. Магия огня довольно редкая. И хотя его пламя не похоже на пламя брата, и то, какую позу он принял, и все движения рук говорили об их родстве.

Танк в ту же секунду раскалился докрасна, завибрировал. Из-под закрытого люка показались языки пламени, броня треснула, как орех. Машина взорвалась изнутри с оглушительным грохотом, который было слышно даже при ревущем мотоцикле. Её обломки разлетелись во все стороны, сметая нескольких солдат противника.

Аристократ покачнулся, этот мощный удар забрал слишком много сил. Остальные бойцы, которых я знал, держали защитный купол, огонь по которому не ослабевал. И четверо из них стреляли в противника, кто чем мог: ледяными шипами, ускоренными разрывными пулями, камнями.

Враг подступал. Второй танк развернул дуло в сторону аристократа, и прицельно бил в защитный купол. Маг пошатнулся, но вновь соединил руки, напрягся, и выпустил в него новый оранжево-красный шар. Он был не таким мощным, летел медленнее, и только задел дуло по касательной, ударив под ним, в курсовой пулемет, лишь слегка опалив его. Я заметил, что аристократ упал на землю, обессилев.

По рядам противника прошел гул. Танк чуть развернул дуло и выстрелил еще раз. Защитный купол треснул и рассыпался на осколки светящейся магии.

Саламандров гнал мотоцикл. Я порадовался, что был на за рулём. Одно неверное движение, стоит мне отвлечься на то, что вижу на сетчатке глаза, и мы оказались бы в канаве.

Далеко, мы всё ещё слишком далеко. Я старался не думать о боевых товарищах, которые гибли под пулями противника.

И в этот момент я заметил огненный вихрь, который несся к полю боя. Человек во всем чёрном подлетел с востока и обрушил огненную стену на армию нападающих. Мои руки свело судорогой. Мне стоило титанических усилий не вырвать руль у аристократа, когда я увидел его лицо. Лицо человека, который снился мне в самых страшных кошмарах. Из-за которого погибла сестра, который заживо сжёг отца. Пётр Саламандров.

Мотоцикл подпрыгнул на кочке, мы перелетели через другую, дорога пошла в гору, и уже через минуту перед нами предстало поле боя.

Мы мчались вниз, в долину, где шла битва. Валерия вскрикнула, Саламандров наклонился ниже и сильнее вцепился в руль.

— Это отец! — прокричал он.

Опрокинутые грузовики горели, поднимая в небо чёрный дым, раздавался оглушительный грохот пулемётов и автоматов. В нескольких метрах над землей завис огненный маг, который посылал смертоносные шары в сторону армии противника.

Танк выстрелил, когда Саламандров-старший ещё не выставил защитный купол. Да, я видел тонкий серебристый щит, но такой, как я знал, не спасает от удара тяжёлой техники. А на более прочный нужно куда больше сил. Тут или тратить силы на защиту, или на нападение. Вот он и выбрал — нападать, оставив себя мало защищённым.

Ядро попало прямо в грудь Саламандрову-старшему, но он лишь немного качнулся назад, и оно упало на землю. Его глаза горели бешенством и решительностью. Он поднял руку высоко вверх, и вокруг нее начал будто нагреваться воздух и формироваться сгусток лавы. Маг крутанул рукой и послал этот сгусток прямо в танк. Огненный шар врезался в башню танка, и расплавил металл, войдя в мощную технику, как горячий нож в масло. От жара тут же начали взрываться внутренние боеприпасы, и весь искорёженный танк взлетел в воздух, разлетаясь на куски.

Маг с рёвом гнал мотоцикл. Саламандров-старший, однако, не остановился, расплавив танк, он переключился на группу БТРов, которые открыли по нему огонь из пулемётов. Пули свистели вокруг него, не задевая. Но я-то видел, что силы немолодого уже мужчины постепенно тают. Он установил защитный барьер, и направил весь свой гнев против вражеской техники, с каждым взмахом руки он посылал огненные шары в сторону БТРов. Одна за другой машины взрывались, а часть солдат западников уже улепётывала с поля боя. Горящие обломки заполняли долину, где ещё каких-то четверть часа зеленела трава.

Пехота, видя, что техника не справляется, предприняла попытки окружить мага, но тот был готов к такому развитию событий. Саламандров вызвал огненный смерч, который слушался движения его руки. Один за другим военные оказывались в его жутком водовороте, из которого не было выхода живым. Маг продолжал свою атаку безжалостно и методично. Он устанавливал огненные стены перед теми западниками, которые пытались сбежать, и стены огня отрезали пути отступления солдат. Каждый его жест был точен и беспощаден.

Наш мотоцикл наконец остановился у последнего грузовика с военными в тот момент, когда остатки вражеских сил были уничтожены, и Саламандров-старший спустился на землю и приближался к безжизненному телу старшего сына. Мы все слетели с мотоцикла, направляясь в сторону лежащего Алексея.

— Отец! — Игорь Саламандров крикнул, пробегая между грузовиков.

Он уже скрылся за техникой в поисках родных, Валерия тоже убежала вперед, но решила срезать, ведь на ее пути солдаты из искорёженных машин доставали раненых. А я притормозил. Мне показалось, что у дороги, прямо на пути аристократки мелькнули красные искры. Там кто-то был, кого я не видел. У аккуратно сложенной соломы. Она чуть шевелилась. Валерия, не смотря под ноги, торопливо двигалась в сторону Алексея Саламандрова.

Я крикнул:

— Валерия, стойте!

Но она, будучи в запале, перемешанным с испугом, не заметила довольно неумело скрытую ловушку. Как только ее нога коснулась соломы, я услышал вскрик и женщина провалилась вниз, в яму, слегка прикрытую сверху пожухлой травой.

В голове пронеслось: только бы там внизу были не колья. Иначе зачем я её спасал?

Ответ очевиден, ради ни в чём не повинного ребёнка. Хотя глупо, если Валерия погибнет сейчас, находясь совсем недалеко от мужа.

Я подбежал к краю ямы, заглянул вниз и понял, что колья — не самое страшное, что можно было там увидеть. В яме копошились непонятные создания, они напоминали окутывающую облаком яда землеройку, но эти были крупнее.

Глубинный копатель, вот кто это был. Я о таких только слышал, это южный хищник. Увидел их впервые. Они походили на голого землекопа размером с крупную кошку. Их тела были покрыты бледной, почти прозрачной кожей, сквозь которую просвечивали кровеносные сосуды. В их ртах поблескивали мелкие острые зубы, а на лапах располагались длинные, изогнутые когти, способные разорвать крупного зверя. А глаза — чёрные омуты, способные заворожить любого, кто окажется рядом с ними. Они излучали слабое, пульсирующее свечение, которое притягивало внимание и погружало человека в состояние ступора. Но и этого им было мало, они издавали слабые низкочастотные звуки, от которых у тех, кто оказывался рядом, возникало головокружение и дезориентация.

Такие животные не давали шанса тем, кто попадался в их ловушки. Тварей было четверо, они хищно смотрели попеременно то на нее, то на меня и громко ворчали. Я четко понял, что сейчас они съедят Валерию. Женщина не пыталась сопротивляться и выбраться из ямы. По её стенам можно было даже карабкаться за выступы, коих было в изобилии, но Валерия покорно лежала и смотрела, как копатели двигаются на неё.

Хотя она и аристократ, но представлять, как хищные гипнотизёры раздирают её плоть на мелкие кусочки своими острыми зубами-бритвами не хотелось.

— Валерия, очнитесь! — крикнул я.

Только вот как сейчас их поджечь и попытаться отбить Валерию, чтобы не слишком навредить ей самой?

Невдалеке послышался шум — наши бойцы обнаружили нескольких солдат противника, укрывшихся неподалеку, и теперь активно отстреливающихся. Мимо меня проносились пули, они танцевали со мной под стрекот автоматных очередей. Засада! Я нагнулся, сжал зубы. Надеюсь, что выстрелы меня не застанут. Очень не хотелось быть подстреленным, спасаю никчёмную рыжую аристократку, так и не достигнув цели. А цель, меж тем, была в каких-то пятидесяти метрах. Так что же делать? Игорь слишком увлечён разборками с остальными врагами. Я спрыгнул вниз. Что ж, землекопы, пора вам отведать чего-нибудь острого.

Достав нож с бусиной, я размахнулся и ударил первую попавшуюся же цель. К моему удивлению, клинок отскочил от прочной чешуи. Что за гибриды? О прочной шкуре нам ничего не говорили.

Я не успел заметить, как они переключили внимание на меня. Почувствовал резкое головокружение и то, что глаза сами закрываются и я засыпаю. Ну, нет. Я намеревался закончить свои злоключения совсем не так.

Голова кружилась, невыносимо тянуло в сон. Я пытался поднять руки, опереться о землю, но тело меня не слушалось. Все четыре землекопа перестали ворчать и уставились на меня не мигая. Дело дрянь.

Я не заметил, как все же расслабился и лёг рядом с оцепеневшей Валерией. Для меня не было честью сражаться с тобой вместе, но сделать я, наверное, ничего не могу. Надо мной лежало огромное голубое небо. Глаза закрывались.

И в этот момент на краю ямы послышалось рычание, которое заставило меня открыть глаза. Мелькнул рыжий хвост, на меня уставились глаза-бусинки моей лисички. И тут же я почувствовал огонь в груди. Сон как рукой сняло.

— Спасибо, опять ты меня выручила!

Я почувствовал, как по моим ногам переступают когтистые лапы. Видимо, глубинные копатели решили, что я уже в их власти, они начали приближаться ко мне и снова весело заворчали.

Я почувствовал прилив адреналина, вскочил и ударил прямо в брюхо первой попавшейся твари, которая нависла надо мной, оскалившись.

Ах, так вот где ваше слабое место. Я увидел, как из её живота вываливаются неприятные зеленоватые кишки. Всё ясно. Три оставшиеся, почувствовав опасность, снова попытались подвергнуть меня гипнозу.

Я развернулся к аристократке и не долго думая дал ей пощёчину. Валерия резко замотала головой:

— Что? Где я? Что случилось?

Некогда рассуждать.

— Валерия, соберитесь. У них слабое место — живот!

Копатели бросились на нас, поняв, что игра проиграна. Один, самый шустрый, пытался дотянуться до моей шеи острыми зубами, но я не позволил. Лихо махнув ножом, я вспорол брюхо ещё одного хищника. Два оставшихся были скручены ядовитым плющом.

— Чего стоишь, помогай вылезти, — пробурчала Валерия, которой не понравилось, что я опять её спас.

Благодарности от аристократки мне и не требовалось.

Над ямой склонился Игорь Саламандров.

— Долго вы тут намерены прохлаждаться? — спросил он.

Валерия быстро выскочила из ямы на дорогу и бросилась вперед. А я бежал, чувствовал, как дергается глаз, и думал, что сделаю, когда встречусь с лицом к лицу с Петром Саламандровым.

Когда миновал поваленную машину, заметил придавленного колесом солдата. Остановился и помог двоим рядовым, которые уже пытались приподнять грузовик. Справились втроем не сразу.

В моей голове крутилась та сцена, после которой я и охочусь на аристократов. Я уже не сдерживал себя, мои кулаки непроизвольно сжались, я чувствовал внутри такой жар, что нельзя было потушить. Я шёл убивать его, или умирать самому.

Но в тот самый момент, когда я обогнул машину и оказался рядом с Петром Саламандровым, он стоял нос к носу с Алексеем, и они, похоже, крепко сцепились.

И тут я понял, где видел Саламандрова раньше. Он был тем человеком, который говорил с профессором Вернадским, и который присутствовал при вживлении мне кристалла.

Что, чёрт побери, это все значило? Я застыл в нескольких метрах от них.

— Что за дела, ты пропал и не отвечаешь! А сейчас смотришь на меня волком и ни капли не благодарен за спасение своей шкуры!

— Мы бы и сами справились! — говорил он, впрочем, полную ерунду. Не подоспей отец, от них бы уже мокрого места не осталось.

— Пусть так, я даже спорить не стану. С тобой с детства невозможно было договориться ни о чем. Но сейчас другое дело. Полетим домой, у нас срочные дела!

— Никуда “домой” я не полечу. Я больше не хочу быть Саламандровым!

— Ты в своем уме? Ты нужен роду! Ты аристократ, и…

— Ваша аристократия — пережиток прошлого и скоро вы пропадете!

— Что ты несешь? — Саламандров старший в первый раз обернулся по сторонам и понял, что за их разговором следят несколько десятков человек. — Ты опять влез в какую-то идиотскую затею?! — Он понизил голос.

— Это дело всей моей жизни.

— Делом твоей жизни должно быть служение роду!

Алексей рассмеялся. Я заметил, как мои бывшие сослуживцы незаметно сгруппировались и встали на некотором расстоянии за его спиной. Валерия стояла передо мной. Она тоже это увидела и начала медленно смещаться в сторону мужа. Игорь Саламандров стоял с напряженной спиной, сжимая и разжимая кулаки.

А что, пусть поубивают друг друга. Мне будет только лучше. А я потом прикончу победителя.

— Я не хочу служить роду, я служу людям!

После его слов по рядам военных прошел гул одобрения. Всем надоела власть магов. У них по праву рождения были все ресурсы, деньги, сила.

— Ты с детства был не таким, как мы! А ещё старший сын!

Пётр Саламандров сплюнул на землю. Он уже не смотрел по сторонам. От бешенства воздух вокруг него вибрировал, накалялся.

Краем глаза я заметил, как военные разбегаются, услышал шепот “наши аристократы сошли с ума, нужно уходить”.

— У меня свой путь, и будет свой род. Мы — за честное распределение магии.

— Ну и как её можно честно распределить, если она есть только у нас?

— Вот над этим я и работаю! Вполне успешно. Мы занимаем силу у аристократов, и даем обычным людям. И, знаешь, они не менее её достойны! Главное, чтобы все были равны.

— Ах, вот оно что… А когда сила аристократов кончится?

— Ну и пусть. В этом случае все опять будут равны.

Пётр Саламандров переглянулся с Игорем. Я видел, как тяжело он смотрел на среднего сына.

— Я тебя породил, я тебя и убью, — проговорил он, глядя на Алексея исподлобья, и двинулся в его сторону.

— Отец, постой! — Игорь Саламандров бросился ему наперерез.

И в этот самый момент в его спину попало заговорённое деревянное копьё, которое пригвоздило его к упавшему грузовику, как будто букашку на булавке. Бароны тебя дери, нихрена себе как у Вислоухова развился талант. Совсем недавно его оружие разве что бутылку могло разбить. А тут здорового мужика пробило.

Я дернулся было к нему, уже схватился за копье, чтобы снять аристократа. Непроизвольно. Что и говорить, за последние недели защита Саламандрова-среднего стала моей работой. И тут же тоже получил толчок в спину. Об меня разбился ледяной шип.

Мой бывший взвод решил, что я перешел на сторону аристократов или они не узнали меня?

Я сделал шаг по направлению к своим, увидел, как Валерия подбежала к мужу и повисла у него на руке, но тот все равно успел выпустить стену огня в нашу сторону. Мои бывшие сослуживцы тут же создали щит, куда мне не было хода.

Я стоял перед приближающейся стеной огня и в голове проносились варианты того, что мог сделать. Ну, не погибну же я от огня, если в моей груди растворён кристалл с такой же магией.

В последнюю секунду Саламандров-старший поставил защиту, и стена огня разбилась о щит в нескольких сантиметрах перед моим носом. Так я оказался плечом к плечу со своим злейшим врагом.

Я дернулся назад, ожидая следующего удара, и тут заметил, что простые бойцы, которые разбрелись кто куда, опасаясь сражения, как спелые яблоки посыпались на землю. Мои бывшие сослуживцы вместе с Алексеем Саламандровым продолжали обстрел нашего купола. Пригляделся — по телам упавших медленно ползли лысые твари, глубинные землекопы. Защитный купол дрогнул, истончился и пропал. В нас тут же полетели ледяные шипы и огненные шары. Я отбил атаку, и тут же, собрав всю мощь, поставил новую защиту. И в этот момент услышал, как позади меня кто-то рухнул на землю.

Я обернулся, готовый обороняться и сзади. Пётр Саламандров лежал, ослабленный окружившими его землекопами. В его груди торчал ледяной шип размером со здоровенную руку. Изо рта вытекла струйка крови. Невидящие глаза аристократа моргнули, в них вернулся разум.

У моих ног лежал мой враг. И прямо сейчас я мог сделать то, о чём мечтал долгие годы. Рука сама собой легла на нож с красной бусиной.

— Ну, здравствуйте, Петр Михайлович.