Архив тети Поли

Глава 5 Пропавшие

— Пятнадцатого сентября в двенадцать по полудню подозреваемая в убийстве Сухаревой Марии Михайловны Фролова Прасковья Фёдоровна, квалифицирующаяся как телепат с высоким уровнем способностей, была смертельно отравлена. Яд нашли в обеденном рационе задержанной. Дежурившего в этот день полицейского взяли под стражу до выяснения обстоятельств. На данный момент с ним проводят допрос люди из полиции и наш штатный телепат Прокофьев. — сообщил на общем собрании старший детектив Смирнов.

К сожалению, очередного трупа в ближайшие пару дней избежать не удалось, но начальник держался бодро и уверенно, однако ни словом не обмолвился ни о свидетеле, ни о возможно похищенном пророке.

— Что насчёт подозреваемого Большакова? Он всё ещё в участке у инспектора Щукина? — спросил один из детективов.

— Подозреваемый Большаков передан в распоряжение отдела магической экспертизы для восстановления стёртых воспоминаний. После произошедшего с подозреваемой Фроловой за ним круглосуточно наблюдает охрана.

«Мы расслабились и упустили ценного свидетеля в лице Прасковьи. — думал про себя Герман. — Никто и представить не мог, что её отравят прямо у нас под носом»

— Мы не успели ничего выяснить от Прасковьи! Это огромный провал! — раздосадовано протянул один из детективов.

— Мы должны были приступить к насильственному прониканию в голову подозреваемой как раз в день её гибели.

— Значит ли это, что мы больше не можем доверять никому в отделе? Кто-то из нас слил информацию! Больше некому!

— Но подозреваемый под стражей.

— Это не значит, что информация, которую мы сейчас проговариваем, не станет достоянием врага.

— И что ты предлагаешь?

— Искать крысу среди своих! Все должны пройти обязательный контроль у Прокофьева!

— Если любой может предать, то и телепату доверять не стоит!

— Всем следует быть начеку! — прекратил зарождающиеся распри главный детектив. — В нашей профессии мы не можем доверять никому, пока нет доказанных, чётких фактов. Отнеситесь к произошедшему как к испытанию на профессиональную пригодность. И ради всего святого, прекратите ругаться! Здесь вам не кабак! — пристыдил он остальных. — А сейчас продолжайте изучение подозреваемых по спискам и допрашивание свидетельниц из Смольного. Васнецов и Волкова ко мне в кабинет, остальные по срочным вызовам и вышеупомянутым задачам. Свободны!

В кабинете едва слышно пахло табаком, детектив Смирнов устало опустился в кресло за массивным столом, утопающим в бумагах, он поднял тяжёлый взгляд на сотрудников.

— Хорошая работа! Если бы не вы, до Вяземской скорее всего скоро добрался бы кто-то из причастных. Не говоря уже о возникшем крупном деле, связанным с приютом.

— К сожалению, мы упустили Фролову.

— Это на моей совести. Я должен был усилить охрану.

— Вы и так приставили дополнительного полицейского к камере, никто не знал, что среди нас есть информатор.

— В любом случае, за этот провал отвечать мне. Вяземская в безопасности, а у нас есть дело первостепенной важности. Так называемый Фонд «Дар». Вчера мы навели справки о нём, на первый взгляд ничего подозрительного — просто мелкая благотворительная организация. Что касается Варвары, заявлений о её пропаже не поступало.

— Но как тогда объяснить то, что её мать уходила вместе с полицейским?

— Возможно, это было просто совпадение, вы так не думаете?

— Я привыкла доверять своим глазам, и тем более памяти. Если пожелаете, могу опознать полицейского из тысяч других.

— Вас это не настораживает? — внезапно спросил Герман. — То, как всё ладно сделано? Фонд, открытый по всем правилам, пропавшая девочка, которую никто не ищет.

— Мы не можем ломиться к ним без веских оснований.

— Можем. Вы сами знаете, что даже потенциальная информация о пророке должна проверяться. Это негласный указ императора.

На мгновение в кабинете повисла давящая тишина.

— Хорошо. — задумчиво произнёс детектив Смирнов. — Мы действительно можем уцепиться за информацию о пророке. Рисунка и ваших показаний должно быть достаточно. А войти для допроса свидетелей можем без всяких проблем.

— Мы уже потеряли вчерашние сутки. Больше времени у нас нет! — напомнила тётя Поли. — Они могут спрятать девочку и замести следы.

— Поедем втроём и возьмём за компанию инспектора Щукина. Он, конечно, мало обрадуется, но едва услышит о потенциально пропавших детях, ворчать не будет.

— Мирослава так и не нашли?

Старший детектив покачал головой и взглянул на тётю Поли.

— Пять лет назад сына инспектора похитили, когда он вышел поиграть в сад. Прислуга божилась, что видела его с отцом, но в тот момент инспектор был на задании. Это подтвердила его команда. Мирослава искали всем миром, привлекли свободных детективов и полицейских, даже добровольцев из простых жителей, но мальчик как в воду канул.

— С тех пор инспектор берётся за любое дело, связанное с пропавшими детьми. Думает, что это поможет выйти на след похитителей.

— Щукин Мирослав Фёдорович? — на всякий случай уточнила тётя Поли, хоть этого и не требовалось. — На него есть досье в архиве. Сейчас ему должно быть двенадцать.

— Да, насколько я помню, Мир мог общаться с пауками. — ответил старший детектив. — Это было бы довольно полезно, если бы он решил пойти в полицейские.

— Или если бы кто-то хотел использовать его как источник сведений.

— Полагаете, его могли похитить те же люди?

— Приют существует десять лет, мальчик пропал пять лет назад. Можно предположить, что это их рук дело.

— Тогда тем более стоит привлечь инспектора.

— Выезжаем немедленно. — скомандовал старший детектив, поднимаясь из-за стола.

Приют встретил их всё там же, на окраине Петрограда, даже погода не изменяла себе, подарив детективам очередную мерзкую морось. Они вышли из экипажа полиции, оставив одного из подчинённых инспектора дожидаться их у ворот, а сами направились к двери. Здание приюта будто преобразилось: от прошлой разрухи не осталось и следа, даже крылечко починили. Не успел инспектор Щукин занести руку, дабы постучать, как дверь сама распахнулась.

На пороге стояла миловидная девушка в строгой тёмной форме с белым накрахмаленным фартуком, светлые волосы были стянуты в аккуратный пучок, а на лице играла добродушная улыбка.

— Доброго дня, господа полицейские. Я могу вам чем-то помочь? — её голос сквозил приветливой угодливостью.

— Доброго, сударыня. — поприветствовал её Смирнов, продемонстрировав документы. — Я старший детектив отдела магического правопорядка со мной мои подчинённые Васнецов и Волкова, а также старший инспектор Щукин. Мы бы хотели переговорить с управляющим Фондом «Дар» Семёном Поликарповичем.

— Боюсь, это невозможно. — виновато улыбнулась девушка.

— По какой причине?

— Я работаю здесь уже третий год и не знаю человека, которого вы ищите. Приютом заведует госпожа Покровская, она сейчас у себя. Если хотите, я вас проведу.

— Да, пожалуйста.

Тётя Поли и детектив Васнецов сначала не поверили своим ушам, а теперь не верили и глазам. Лишь за сутки приют изменился до неузнаваемости! Дети приветливо улыбались им, высовывая любопытные головы из кабинетов. Воспитательницы приветствовали гостей, присаживаясь в лёгких реверансах, а от былой бедной обстановки остались лишь воспоминания. В игровых комнатах было изобилие игрушек, которых точно хватало всем, в классах для занятий стояли новые парты и висели большие грифельные доски, по стенам воспитательницы развесили весёлые детские рисунки. Из столовой доносился приятный аромат готовящегося мяса, а в воздухе время от времени слышался звонкий смех.

Инспектор Щукин с недоверием взглянул на коллег. Приют несколько отличался от места, что ему описали перед выездом. С виду всё было до неприличия хорошо. Не подкопаешься! Старший детектив наклонился к самому уху Германа и прошептал:

— Васнецов, какого чёрта происходит?

— Хотел бы я знать. — тихо отозвался тот, входя за тётей Поли в кабинет управляющей.

— Простите, госпожа, полицейские хотят задать вам несколько вопросов.

Высокая женщина, тёмные волосы которой ещё не тронула седина, повернулась к вошедшим и лучезарно улыбнулась, жестом указав на кожаный диван.

— Прошу присаживайтесь. Чем я могу быть вам полезна?

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов. — начал старший детектив. — Ваш приют связан с Фондом «Дар»?

— Впервые о таком слышу, инспектор. Наша организация существует исключительно благодаря поддержке императрицы Александры. Если пожелаете взглянуть, то у нас есть все документы о финансировании и полагающаяся лицензия. — она протянула им внушительной толщины папку, документы в которой на первый взгляд были такими, что не подкопаешься, даже мельком посмотревшая на них тётя Поли могла это подтвердить.

— Тогда как можно объяснить, что день назад на месте вашего приюта была совершенно иная организация? — скрестил руки на груди детектив Васнецов.

— Вы ошибаетесь, глубокоуважаемый детектив. Наш приют существует по этому адресу уже много лет, сами сверьтесь с документами. Возможно, произошла досадная ошибка, и вы перепутали адреса?

— В завещании Сухаревой Марии Михайловны был чётко указан Фонд «Дар» по этому адресу. Как можно это объяснить? — уточнила тётя Поли, которая чётко помнила текст документа.

— Прошу прощения, но я не могу ответить на ваш вопрос. Предполагаю, адрес указали неверно в самом завещании.

— Вы за полоумных нас держите? Мы были здесь позавчера. И сейчас здесь совершенно иное место.

— Детектив Васнецов, держите себя в руках. — пригрозил ему начальник.

— Ваш приют принимает одарённых детей? — вступил в разговор инспектор Щукин.

— Как и многие другие. Дети со способностями ничем не отличаются от обычных, если найти к ним подход. Поверьте, они превосходно чувствуют себя в наших стенах. Можете пообщаться с любым нашим воспитанником.

— В таком случае мы бы хотели видеть Варвару. — ответила тётя Поли.

— Конечно, я тотчас же попрошу её пригласить. — она ненадолго покинула кабинет.

— Васнецов, какого чёрта здесь творится? — нахмурился инспектор. — Вы описывали это место как приют для одарённых детей, старый и без приятных условий содержания. Но всё, что я здесь вижу совсем не подходит под это.

— Я озадачен не меньше вашего. День назад здесь всё было совершенно по-другому.

— Используйте телепатов, чтобы проверит наши воспоминания. Мы не сумасшедшие, инспектор. — примиряюще заметила тётя Поли. — Если не верите нам, то можете сами взглянуть.

— Мы обязательно передадим вас в руки Прокофьева, когда вернёмся. — ответил старший детектив. — У нас и так дел невпроворот, посещение благопристойного приюта в них не вписывалось.

— Почему вы не верите нам, старший детектив?

— Потому что вынужден доверять своим глазам. А они говорят мне, что вы, вероятно, ошиблись в своих умозаключениях.

— Тогда как вы объясните рисунок? Он материален.

Но прежде, чем тот успел ответить, в кабинет вернулась управляющая, с ней была девочка лет десяти с двумя рыжими косами, она приветливо улыбнулась присутствующим.

— Это наша воспитанница Варвара, можете задать ей любые вопросы.

— Это не она. — ответила тётя Поли, разглядывая незнакомку.

— Я сожалею, но другой Вари у нас нет. — пожала плечами управляющая.

— Маленькая девочка, лет четырёх. Она любит рисовать.

— Я тоже люблю! Хотите нарисую вам что-нибудь? — с готовностью предложила девочка. — Я люблю использовать уголь и цветные мелки.

Старший детектив кинул многозначительный взгляд на подчинённых и попросил девочку:

— Мы будем рады, если ты нам что-то нарисуешь, Варя.

Управляющая протянула ей мелки и грифельную досочку. Девочка быстро занялась делом и вскоре протянула своё произведение детективу. Стиль картины был подозрительно похож на ту, что принесла вчера из приюта тётя Поли.

— Красиво получилось. Могу я забрать это с собой?

— Конечно. — согласилась управляющая, ласково улыбнувшись. — У вас есть ещё какие-то вопросы?

— Мы бы хотели пройтись по приюту на всякий случай. Думаю, этого будет достаточно.

— В таком случае я лично покажу вам, как у нас всё устроено.

Небольшая экскурсия началась с соседней с кабинетом классной комнаты, где дети познавали азы арифметики. На их лицах будто застыли извечные улыбки, от которых у тети Поли почему-то пошёл холодок по всему телу. Большая грифельная доска, новые деревянные парты, счастливые лица и на вид добрая воспитательница — этот приют словно был настоящим раем для обездоленных сирот.

Следом за классной комнатой шла просторная игровая, светлая столовая и несколько уютных спален, разделённых между мальчиками и девочками. Иногда они останавливались поболтать с детьми и персоналом, которые быстро шли на контакт.

Детективу Васнецову казалось, что он спит и видит дурной сон, будто его кошмар перешёл в приторно-сахарную грёзу, приправленную розовыми рюшами на детских покрывальцах. То, что они видели до, никак не соотносилось с тем, что стояло перед глазами прямо сейчас.

Так и не обнаружив ни одной зацепки, они покинули злополучный приют. Экипаж скрылся вдалеке, а его пассажиры так и не увидели, как карточным домиком рассыпается идеально созданная иллюзия за их удаляющимися спинами.

— Хорошая работа, Влад. — сказала вышедшему из тени стен мужчине управляющая. — Катя, принеси мои вещи. Женские платья жутко неудобные.

— Сию секунду. — блондинка, встречавшая полицейских до этого, поспешила за аккуратно сложенным комплектом в соседнюю комнату, пока женщина без толики стыда скидывала надоевшую одежду.

— Влад, помоги мне с платьем.

Тот тут же оказался рядом, развязывая шнурки и обнажая молочную кожу спины. Она выпуталась из одежды, переступая упавшее на пол платье, отправив к нему кружевную сорочку, и выпрямилась, не пытаясь прикрыть стоящую голую грудь, даже не поёжившись от сентябрьской прохлады, наполняющей комнату. Мужчина безмолвно приблизился и протянул ей свой сюртук, но она жестом остановила его.

— Катя сейчас вернётся. Я не собираюсь задерживаться в этом теле надолго.

Тот кивнул, молча подбирая разбросанные вещи, аккуратно складывая их на обшарпанном кресле, в которое превратился кожаный диван.

— Знаешь, что меня раздражает, Влад? — она скрестила руки на груди. — Ты можешь подумать, что хвост полиции и отдела магического правопорядка, но нет. Бесит, что мы должны скрываться и оставаться в тени, покуда императорская семья, у которой нет и толики магии в крови, стоит во главе всего.

— Вот ваша одежда. — протянула серый костюм вернувшаяся девушка.

— Наконец-то! Мне, конечно, импонируют женщины, но ваше тело жутко неудобное. Без обид.

Та лишь кротко улыбнулась, помогая своему непосредственному начальнику застегнуть белую рубашку, поправляя воротник под недовольным взглядом другого подчинённого.

— Влад, мы не убиваем своих. Держи контроль. — нараспев протянула женщина.

По её лицу пробежала еле заметная рябь, заменяя утончённые черты на мужские, тёмные волосы потеряли цвет, перейдя в сливочный блонд.

Он сам поправил костюм и подошёл к затаившемуся в тени, пока девушка спешила покинуть кабинет, дабы не стать очередной жертвой ненормального мага.

— Ты хорошо постарался сегодня. — он ласково ущипнул его за щеку, пристально глядя в ярко-фиолетовые глаза, необычный цвет которых мог сбить с толку любого их увидевшего, если, конечно, после такой встречи он ещё мог дышать. — Мой дорогой иллюзионист! Что бы я делал без твоей помощи?

— Почему мы не можем просто всех убить? — спокойно спросил тот, насупившись. — Я уничтожу императорский корпус, и ты займёшь трон.

— Мы много раз это обсуждали. У императора на службе тоже есть носители проклятых глаз.

— Но я сильнее всех!

— О, конечно. Я не сомневаюсь в высшем уровне твоих способностей. И всё же не могу рисковать своим ферзем в этой шахматной партии. — улыбнулся тот, пригладив собственные блондинистые волосы. — Для начала пустим в ход пешек. Воины не часто выигрывались прямым наступлением, Влад.

— Ты всё ещё веришь Гере?

— Он предан нам. Благодаря его вмешательству удалось избежать многих жертв на Сенатской площади. Она, кстати, стала доказательством того, что решать всё силой не получится.

— Но тогда у тебя не было меня.

— Вла-а-д. — нараспев протянул его имя блондин. — Твои глаза поистине самый прекрасный дар, что я видел. Но! Мы будем играть по моим правилам. Ты сам видел, к чему привело то, что им не следовала Прасковья.

— Чёртова баба! — процедил тот, нахмурив брови. — Нужно было убить её сразу после Сухаревой, в конечном итоге ты ведь всё равно её прикончил.

— Влад, не оспаривай моих решений, иначе я разочаруюсь в тебе. — мужчина вновь потрепал его по щеке словно ребёнка и направился к выходу.

— Куда ты идёшь?

— Тебе со мной нельзя.

— Мне никогда с тобой нельзя!

— Сам знаешь почему. Едва люди заметят твои прелестные глаза — начнётся охота. Мы и так еле сбросили хвост. — последнюю фразу он буквально проворчал. — Но я буду благодарен, если ты проследишь за тем, как утилизируют тела. Больше не топите их в Неве как делали раньше. Лучше сжечь или хотя бы расчленить перед тем, как закопать. Но обязательно снимите лицо и скальп, если будете пользоваться этим методом.

— Ты сам говорил, что никто не помнит случайных прохожих.

— Всё изменилось. Теперь полиции помогает человек с абсолютной памятью.

— Почему ты не даёшь приказа избавиться от него?

— Потому что я найду другой способ устранить эту милую старую даму. Надеюсь, ты запомнил мои наставления насчёт трупов?

Тот коротко кивнул.

— Не убей никого, пока меня нет, Влад. — он махнул рукой и вышел вон из кабинета.

Оставшийся внутри мужчина до крови прикусил губу и направился в подвал, где уже лежали окоченевшие тела бывшего управляющего Фондом «Дар», его помощницы Глафиры и кучера, довозившего детективов до приюта в тот злополучный день. Екатерина, до этого приносившая одежду, стояла перед ними с непроницаемым лицом.

— Как он приказал избавиться от тел?

— Сжечь или расчленить. Нельзя, чтобы этих двоих опознали.

— В прошлый раз ему не было дела, как мы это сделаем.

— Слушай приказы, иначе присоединишься к ним. — нахмурился он, скосив на неё яркие глаза, светящиеся в полумраке точно у кошки.

— Поняла я, поняла. — испуганно отозвалась девушка, направляясь к стене с инструментами, хватая пилу.

— Не забудь срезать лица и снять скальп.

— Ещё будут указания?

— Не беси меня. — мужчина сел на забрызганный запёкшейся кровью диван, подперев рукой голову. — Приступай. Он попросил проконтролировать.

Пила наконец взялась за работу, оставляя после себя лишь окровавленные части, которым больше не суждено было собраться воедино.

После визита в приют все четверо устроились в заваленном нераскрытыми делами кабинете инспектора Щукина, который разве что молнии из глаз не метал.

— Вы трое выдернули меня из участка! И всё ради чего? Съездить глянуть на обычный приют! Нет там никакого пророка и никогда не было.

— Я был такого же мнения, инспектор, пока кое-что не понял. — спокойно ответил на его возмущения старший детектив. — Включите свою интуицию, Фёдор Николаевич.

— И что же ты понял?

— Мы видели то, что хотели нам показать. Пусть я не так давно знаю Полину Сергеевну, но хорошо знаком с методами детектива Васнецова, и ложь не его конёк. Вы тоже часто сталкивались с ним на заданиях и понимаете, о чём идёт речь. Я убеждён, что мои люди видели то, о чём заявляют.

— Тогда как объясните мне, как можно изменить приют до неузнаваемости всего за сутки?

— Могу предположить, что мы имеем дело с магией.

— Телепаты?

— Сложно сказать точно.

— В завещании чётко прописано местонахождение Фонда «Дар», можно свериться с копией. Это докажет, что мы приехали туда не по ошибке. — напомнила тётя Поли. — Я была бы рада, если бы то, что мы видели, было правдой, но увы, это не так.

— Мне нужны факты, тётушка. Кто-то ещё, видевший приют помимо вас, дабы оценка была объективной. — скрестил руки на груди инспектор. — Мы вновь заходим в тупик с этим делом. От Большакова ничего не добился даже ваш хвалёный телепат, главная подозреваемая отравлена тоже в вашем отделе!

— Подозреваемая была связана с революционерами, это подтвердил свидетель. И если существует хоть малейшая вероятность, что у них пророк, мы должны вмешаться.

— Не поймите меня неправильно, коллеги. — задумчиво произнёс Щукин. — Сам-то я вам верю, но, когда мне придётся пойти к вышестоящему руководству, связанному с императором, меня поднимут на смех при повторном осмотре приюта. Вы сами видели, как там всё вылизано, и как мягко стелет тамошняя управляющая Покровская. Мы ничего не можем сделать без веских доказательств! Одних слов даже самых честных служителей закона будет недостаточно.

— Инспектор Щукин. — обратилась к нему тётя Поли. — Я знаю человека, способного подтвердить изменения в приюте.

— Просветите?

— Извозчик, доставлявший нас до места назначения. Могу предположить, что он часто стоит у Александринского театра в ожидании господ, мы можем застать его там и получить показания.

— Это ценный свидетель. — согласился с ней старший детектив. — Если удастся с ним побеседовать, он сможет подтвердить то, что вы приезжали в приют.

— И описать женщину, которая встретила нас в тот день, Глафиру. — добавил детектив Васнецов.

— Если мы имеем дело с революционерами, инспектор, выживший свидетель будет скорее редкостью. Будем надеяться, что извозчик в порядке и даст показания, а ежели нет — это докажет нашу правоту.

— Тогда чего ждёте? Нужно немедленно найти парня, пока на него не вышли раньше нас!

— Инспектор, что насчёт Вяземской? — уточнил Герман. — Она сказала ещё что-то полезное?

— Кроме того, что Прасковья протащила в Смольный революционные листовки и видимо воздействовала на Сухареву, нет. На наше сожаление и своё счастье, она послушалась и ушла в тень.

— Хоть и мёртвая, Прасковья наш единственный ключ к тому, как выйти на революционеров. Со времен Сенатской площади они действуют более скрытно.

— Знаете в чём загвоздка, старший детектив? — нахмурился инспектор, потирая лоб. — Революционером может быть любой, обладающий даром. А значит, мне не стоит полностью доверять вашему отделу.

— Понимаю ваши опасения. Мы делаем всё, чтобы вычислить предателя в наших рядах.

В Александринском театре сегодня давали представление, что сделало его лакомым кусочком для Петроградских извозчиков. Они выстроились неподалёку, поджидая господ, что не пользовались личными экипажами. Как правило после театра хотелось продолжить веселье и нанять кучера на целый вечер, дабы не оказаться с похмелья среди ночного города. Тётя Поли огляделась и приметила парочку, что стояла рядом, когда они садились в экипаж до приюта, и решительно направилась к ним.

— Добрый вечер, господа.

— Куда желаете поехать, мадам? — галантно открыл дверцу один из них, жестом приглашая внутрь.

— О, я с радостью отправлюсь с вами домой, молодой человек. Но для начала не позволите задать вам и вашему коллеге один вопрос?

— Вряд ли простые работяги богаты на информацию. — протянул его коллега.

— А ежели мы накинем за поездку? Я тоже возьму дрожки до своей квартиры. Все будут в плюсе.

— Звучит заманчиво. Да и как мы можем не помочь пожилой даме, да, Гриша?

— Верно, Степан. — согласился с ним второй. — Как говорится, чем сможем, тем поможем. Задавайте вопрос, сударыня.

— Приятно иметь дело с доброжелательными молодыми людьми, да, Герман? — улыбнулась она. — Позавчера мы брали дрожки на этом самом месте, и вот незадача, я оставила там свои любимые перчатки. Ох, в силу возраста, я такая рассеянная… — тяжелый вздох. — Мне показалось, вы можете знать кучера, что подвозил нас в тот вечер.

— Подскажете, как он выглядел?

— Мужчина средних лет, носил тёмно-синий картуз и армяк примерно, как у вас, фартук был запачкан свежей грязью, вероятно, он часто брался за пункты на окраинах Петрограда.

— Кажется, ступенька, которую вы сейчас часто прилаживаете на коляски, была сломана, поэтому Герману пришлось меня поддерживать при спуске.

— Дальние расстояния, сломанная ступенька… — задумался Степан, почёсывая кучерявую макушку.

— Погодь! А это не Алексаныч? Он вроде живёт у чёрта на куличах, так что знает тамошние дороги.

— Точно! Он и на ступеньку жаловался, якобы хмельные господа после гуляний сломали.

— Алексаныч хороший мужик! Каждый день тут стоит. Говорит, нравится местная атмосфера!

— Алексаныч? — уточнил детектив Васнецов, понимая, что это некое сокращение фамилии и имени, но до конца не ясно каких. — Александр Александрович?

— Почти. — кивнул кудрявый. — Олег Александрович Пущин. Он тут каждый божий день торчит, семья большая, так что без отдыху робит.

— Как нам его найти? Вы видели его сегодня?

— Честно говоря, мы со вчерашнего дня Алексаныча на видали.

— Да! Даже утром обсуждали, что мол странно — второй день подряд не вышел! Может, случилось чего…

— Вы знаете его адрес?

— Коли надо поспрашиваем у своих. Завтра утром приходите, мы скажем, ежели чего узнаем.

— Благодарствую вас, господа. — театрально вытерла слезу тётя Поли. — Видите ли перчатки мне подарил покойный муж, они остались как светлая память о нём. Хотелось бы скорее вернуть, ох, дырявая голова…

— Тётушка, мы завтра обязательно воротимся узнать ответ. — попытался успокоить Герман утирающую слёзы платочком тётю Поли.

— Чего разгалделись? — подошёл к ним дородный мужик, сплёвывая окурок на без того грязную мостовую.

— Петрович, тут такое дело. Эта мадам у Алексаныча в карете перчатки забыла, говорит ценные для неё. Хочет узнать, где живёт.

— Прыгайте в дрожки, бабуль, я вас довезу. Мне как раз в те края надобно.

— Благодарствую, молодой человек. — от слёз сразу и следа не осталось.

Герман пристроился рядом. Заканчивать рабочий день на окраинах города становилось уже некой традицией.

— Я сам за Алексаныча переживаю, мужик толковый, дело знает. А мы друг друга выручать стараемся по мере сил! Без поддержки в нашем деле не выжить. — решил скоротать время за беседой кучер.

— Понимаю. Работа у вас тяжёлая, и в дождь, и в снег выходить приходится. — тут же поддержала его тётя Поли.

— В прошлом году мор по нам прошёлся, тогда многие померли.

— Храни их Господь.

— Одним Богом и живём, бабуль. Он за нами свыше наблюдает да оберегает ото всего. Порой и нож в печень от клиентов получить плёвое дело, и пулю схлопотать. Чёртовы дуэли, чёрт бы их побрал!

— Боитесь, что кто-то мог убить Олега Александровича? — тоже вступил в разговор Герман.

— Всяко может быть. Но надеюсь, просто что-то дома приключилось, коль не вышел, али место сменить решил, с кем не бывает.

За время поездки они, кажется, успели обсудить всё, начиная от работы, заканчивая предстоящей благотворительной ярмаркой на Дворцовой площади. Герман в очередной раз поразился способности тёти Поли завоёвывать сердца окружающих, потому что в конце суровый кучер чуть ли не обнимал её, помогая сойти с дрожек.

— Вы это!.. Скажите хозяйке, что от Петровича. Так она поболее с вами толковать захочет. — посоветовал он. — Я до одного места съезжу и обратно ворочусь вас забрать.

— Благодарствую Владимир Петрович. Приятно встретить такого доброго мужчину в наши дни.

— Тётя ваша просто прелесть. — сказал Герману кучер, засовывая полученные рубли за пазуху. — Ещё свидимся.

Покосившийся домик на самой окраине Петрограда встретил их единственной свечой в оконце. На порог вышла уставшая женщина, тёмные мешки залегли под её красными от слёз глазами. Она нервно теребила передник, глядя на незнакомцев.

— Простите, госпожа, мы от Петровича. Хотели узнать, всё ли хорошо у вашего мужа? Он не вышел на работу, все беспокоятся…

— Мой муж уж второй день как не вертается! — всхлипнула она. — Позавчера уехал на работу и ни его, ни дрожек… Коли не найдут, дак я одна с дитятками останусь.

— Два дня не такой большой срок, возможно, он ещё вернётся.

— Полицейские нашинские то же самое говорили, дело завести отказались. Мало ли где загулял говорят, да только не мог мой Олежка семью оставить!

Герман ощутил незримый укол совести. Что если бедный извозчик умер лишь потому, что подвозил их в тот злополучный вечер? Он взглянул на тётю Поли, та тоже была мрачнее тучи.

— У нас есть знакомые полицейские, мы постараемся, чтобы дело вашего мужа быстрее приняли в работу. — пообещала ей старушка, с болью в сердце глядя на маячивших на заднем фоне ребятишек.

— Маменька, это тятенька с работы возвратился? — спросила маленькая девочка, потирая сонные глаза.

— Нет, милая, он ещё не приехал.

— А когда приедет?

— Скоро, дорогая, скоро.

А у самой глаза на мокром месте…

— Если мы что-то узнаем о вашем муже, то непременно сообщим. — пообещал ей детектив Васнецов.

Они сели в подоспевшие дрожки и на этот раз в полном молчании домчались сначала до домика тёти Поли, а затем и Герман вышел неподалёку от своей квартиры. Поднявшись на второй этаж, он несколько удивился. Соседняя дверь была настежь распахнута, а рядом с ней стояло несколько саквояжей и пара небольших сундуков, за которыми вышел светловолосый мужчина в хорошо сидевшем на его стройной фигуре сером костюме.

— Какая приятная встреча, сосед! — улыбнулся он подошедшему Герману, опустив поднятый было саквояж на землю и протянул ему руку. — Рад, что не пришлось ломиться в вашу дверь, дабы познакомиться. Я Игорь, а вы?..

— Герман. Будем знакомы. — он пожал протянутую руку, по привычке окидывая собеседника оценивающим взглядом.

— А вы случаем не полицейский? — с интересом спросил он, заметив пристальное внимание к своей скромной персоне.

— Прошу прощения, профессиональная привычка. — детектив Васнецов сунул руку в карман в поисках ключа.

— Понимаю, люди вашей профессии не склонны говорить не по делу. — новый знакомый вновь улыбнулся. — А мой хлеб, наверное, доставляет вам не мало хлопот.

— Вы журналист?

— В яблочко! Вы настоящий детектив, я прав? У меня тоже есть некая профессиональная чуйка, скажем так! — заметив тень на лице собеседника, он поспешил оправдаться. — Но поверьте, мне совершенно незачем пытать вас в попытках узнать секретную информацию.

— Все газетчики так говорят.

Он засмеялся.

— Знаете, что, Герман. Если отважитесь на подвиг познакомиться с наглым газетчиком, я приглашаю вас на вечер в компании моей скромной персоны. У меня на такой случай как раз припасена бутылочка бренди.

— Я не употребляю, вынужден отказаться.

— Не беда! Могу предложить вам отличный английский чай. Его-то вы пьёте?

— Кажется, у меня не получится от вас избавиться?

— Рад, что мы договорились! — он снова схватил детектива за руку и крепко сжал её. — Как насчёт завтра вечером?

— Я не могу ничего обещать.

— Понимаю, ваша работа такая непредсказуемая! Я глубоко уважаю служителей закона, и, конечно, ваше право на частную жизнь! Но знайте, что мои двери всегда открыты для вас. — блондин подхватил саквояж и уронил на прощание ещё одну улыбку. — Ещё увидимся, мистер детектив.

Герман кивнул и скрылся за дверями собственной квартиры, слушая возню соседа за стенкой до тех пор, пока не провалился в беспокойный сон.