Антропоцид

#007 // Больше никаких сомнений // Марина

Что же я такое творю?

Когда Алиса ушла, наступила мрачная, даже немного зловещая тишина. Кристина что-то рисует в тетради, Аврелия сидит и смотрит в стену. А я прокручиваю в голове произошедшее и пытаюсь наконец дать оценку не Алисе, а самой себе. Её можно понять. Да, это было излишне грубо и жестоко с её стороны, вот так ворваться без спроса в чужую квартиру и орать, но по-своему обоснованно. А вот можно ли понять меня?

Андрей быстро успокоился, но мне всё равно за него страшновато. Ребёнку и так тяжело! Шесть лет, а он уже всю семью потерял. Ну и как можно устраивать перед ним такие сцены? Мало ему ударов по психике, что ли?

И у меня такое чувство, будто в этом тоже есть моя вина. Да, неудобно перед Кристиной, и даже перед Аврелией: такой-то цирк у них дома из-за того, что мы пацана не поделили. Но перед Андреем неудобней всего. Он всё-таки ещё совсем маленький и очень чувствительный.

Я смотрю в окно на прекрасную панораму Москвы и обнимаю Андрея, который прижался головой к моему бедру, перебираю пальцами его волосы. Виртуальная реконструкция моего любимого города сияет в лучах заходящего солнца. Шпиль Останкинской башни кажется гигантским фонарём, сияющим в небе закатным светом.

Окна выходят на запад, и оно слепит мне глаза, но отвернуться не хочется ни на секунду. Я соскучилась по солнцу и очень устала от темноты вокруг и искусственных ламп. Хорошо, что у меня есть хотя бы такое солнце.

Адреналин потихоньку уходит, злоба растворяется, и теперь мне совсем стыдно.

Когда же я стала такой стервой? Вадим — прекрасный парень, но почему я должна вставать между ним и той, кого он любит? Да, к ней есть вопросы, она кажется какой-то пластиковой и неискренней. Как будто ей от него что-то надо. С другой стороны, что ей может быть от него надо? Ну, судя по тому, что Вадим летит на первой Афродите, он, возможно, большая шишка. Вернее, его родители. И возможно, Алиса хочет что-то поиметь с него по прилёту на Венеру.

А что сейчас вообще можно поиметь с человека?

Может, это всё загоны? Мы с Кристиной взяли и навязали друг другу эту мысль? Может, Кристина мне её навязала? Вдруг она всё-таки хочет стравить конкуренток? А гнев Алисы мне всё-таки понятен, много кто в такой ситуации будет рвать и метать.

Развели цирк из-за одного пацана, ей-богу. Да, хороший — и что с того? Мало ли хороших парней? Ясен день, ощутимо меньше, чем было на Земле, но таких Вадимов я на Венере ещё десятки найду, абсолютно точно.

Надо всё это заканчивать. Ситуация зашла слишком далеко. Так что поступлю-ка я по-взрослому.

— Я хочу отступить, — говорю я и поворачиваюсь к дамам.

Кристина откладывает тетрадь и удивлённо смотрит на меня.

— В смысле? — спрашивает она.

— В прямом. Я не буду устраивать грызню. Извинюсь перед Алисой и красиво уйду в закат.

Кристина морщится.

— Ты уверена?

Хочется честно ей ответить: нет. Не уверена вообще.

Но я киваю, хоть и как-то неловко и растеряно.

— Да. Абсолютно.

— Ну да, ну да, — Кристина приподнимает бровь. — Мне казалось, ты не из тех людей, которые сдаются.

— Я не сдаюсь, а отпускаю ситуацию. Если ради моего счастья надо разрушать, то это уже не будет счастьем.

— Ладно, как знаешь, — Кристина вздыхает и вновь берётся за рисунок. — Твоё дело.

Я встаю с кресла и прохожусь по комнате, прислоняюсь кончиком носа к панорамному окну.

Как же там всё-таки красиво. Хотела бы я побывать в этой квартире в реальности.

— Ты знаешь, где она живёт? — спрашиваю я.

— Ты что, прямо к ней домой пойдёшь? — вновь удивляется Кристина.

— А как я, по-твоему, ещё должна перед ней извиниться?

— Ну, не знаю… — Кристина запинается. — Сообщение, например, написать.

— Нет, это не дело, Кристин. Извиняться надо лицом к лицу. Ну, насколько это возможно. Лицом к лицу в виртуалке тоже сойдёт. Так что насчёт адреса?

— Аврелия, — говорит Кристина.

Бот встаёт по стойке смирно и отзывается:

— Да?

— Я закачивала в тебя адресную книгу Москвы. Сможешь найти Алису? Мы не знаем её фамилию, но надеюсь, ты считываешь логины аккаунтов.

— Да, — отвечает Аврелия. — Логины я вижу и запоминаю. Ищу адрес.

— Ты не хочешь прогуляться с нами? — спрашивает Кристина. — Я написала ребятам, они скоро придут. А оттуда прямиком к Алисе пошла бы. Вадима не будет, если что. Так что можешь не переживать.

— Нет, — отвечаю я. — Я лучше сразу к Алисе. По горячим следам.

— Нашла её адрес, — говорит Аврелия.

Блин, а я бы здесь жила. Меня сегодня прям мотает из одного красивого района столицы в другой.

Алиса обустроилась в очень приятном местечке. На выходе из метро меня встречает удивительной красоты фонтан посреди зелёной площади, здесь и там усеянной скамеечками и клумбами. Поразительно, всю жизнь в Москве живу, а сюда меня как-то ни разу не заносило. Всюду цветы и такие милые небольшие домики, прям глаз радуется. Как же здесь, наверное, прекрасно пахло в реальности! Может, эта атмосфера поспособствует дружелюбному диалогу?

Хотя мне кажется, что я этот райончик всё-таки когда-то видела. Может, в фильмеце каком-нибудь, не уверена. Обильная застройка Москвы небоскрёбами в последние годы потихоньку стала сходить на нет, тут и там появились ламповые и эстетичные места вроде этого. Киношники такую атмосферу любят, это сейчас в тренде. То есть, до последних событий было в тренде. А снимать на окраине всяко удобней и дешевле, чем в центре. Ну, я так думаю.

Наслаждаться видами мне, правда, приходится недолго. Алиса живёт неподалёку от метро, так что скоро я достигаю своей цели.

Домофоны в Хомяке почему-то не работают вообще нигде, так что я спокойно захожу в подъезд трёхэтажного бежевого дома, маскиующегося под старинный. Блин блинский, какие же здесь высоченные потолки! Да и сам подъезд просторный. Квартирки тут, наверное, тоже роскошные.

Первый этаж, третья квартира. Нажимаю на кнопку звонка, но в квартире тишина. Ещё не вернулась домой, что ли? На всякий случай стучу в дверь, и она… приоткрывается. Сначала я подумала, что это Алиса мне открывает, но нет. Она просто забыла закрыть дверь, даже не то, что на замок, а вообще! Это ж надо было так разозлиться, чтобы обо всём забыть.

На пороге меня встречают лишь пустота и тишина.

Ну и что мне делать? Стоять под дверью и ждать, пока она вернётся? По-хорошему, стоило бы так и поступить. Врываться в чужие квартиры — это вообще не моя история. Пусть таким Алиса занимается, а я до её уровня не опущусь!

Не опущусь же, да?

Не знаю, что на меня нашло, но я делаю иначе: открываю дверь до конца и медленно захожу внутрь, мысленно проклиная себя за ненужное любопытство.

— Алиса? — негромко спрашиваю я.

Вдруг она всё-таки дома?

Конечно, я не ожидаю увидеть её сейчас здесь. Это оправдание для самой себя. Вторгаться в чужие жилища и рыться там по вещам — это всё, конечно, мерзко, но мне очень уж интересно. Хочется узнать, что она за человек.

Для этой квартиры слова «минимализм» недостаточно. Это какой-то прям суперминимализм. Голые бледно-салатовые стены немного создают ощущение, что я всё ещё в подъезде. Вернее, даже не так. Здесь будто подъезд и квартира поменялись местами. После роскошной лестничной клетки, в которой можно жить, меня встретила пустая невзрачная халупа в унылых тонах.

Я, конечно, сама не в хоромах живу, но здесь взвыла бы от тоски.

Из мебели только всё самое необходимое робко спрятано по углам: кровать, стул, шкаф, тумбочка, табуретка — всё. У окна ни штор, ни тюли. Она даже люстру не сделала, ограничилась лампочкой.

Постельное бельё неряшливо скомкано на кровати. Одна из двух подушек вообще свалилась на пол.

В шкафу тоже ничего нет, кроме пары книг: «Пособие по экономике для поступающих в ВУЗы» и «Робот, не опустивший руки».

Увидев последнюю, я усмехаюсь. Это древняя детская книжка из начала двадцать первого века, которая в последнее время на фоне успеха свежей экранизации получила вторую волну славы, и теперь она вообще повсюду. У нас с подругами даже появилась шутка: «Робот, который всех задолбал». Фильм, кстати, вышел неплохой, такая добрая фантастика для семейного просмотра. Историю, правда, немного перелопатили с поправкой на время, но фильму это, мне кажется, пошло только на пользу. А вот книжка мне кажется слегка переоценённой. Не, я сама её прочитала, и даже с интересом, но вездесущая попса всегда со временем начинает раздражать, даже если она тебе нравится.

А Алиса как будто бы ничего больше и не читает. По крайней мере, здесь в виртуалке. Сомневаюсь, что у неё дома была обширная бумажная библиотека, утерянная во время эвакуации в бункер, а из электронок остался только «Робот». Сейчас уж и бумажные книги-то никто особо не читает.

Какой из этого можно сделать вывод? Алиса, скорей всего, имеет свойство цепляться за то, что популярно. Может, потому что ей это и правда интересно, а может, она просто хочет казаться трендовой девчонкой. Так или иначе, такие люди вызывают у меня скуку. Никакой индивидуальности!

Я продолжаю осматривать квартиру. Какой там рыться в вещах? Тут и порыться-то негде! Закрадывается мысль, что Алиса на самом деле — мужик. Мне кажется, они свои квартиры как-то так и обставляют. Разве что тут компьютера или телевизора не хватает. У парней-то зрение, можно сказать, туннельное: видят свою игру на экране, а что вокруг — им уже пофигу. Мы с мамой за папой вечно его разбросанные носки по всей квартире собирали.

Да нет, голос у Алисы вполне себе женский, да и манеры тоже. Наверное, ей просто не нравится идея обживаться в виртуальном мире. И правда, какой смысл тратить на это время? Вот не занимайся я столько времени своей квартирой, могла бы посвятить эти драгоценные минуты прогулкам и общению.

Хотя нет, я бы в такой квартире не чувствовала бы себя комфортно, пусть она и играет роль всего лишь хаба между реальностью и виртуальным миром.

У неё даже одежды в шкафу нет. Я, конечно, всё понимаю, но вот это для девушки необычно. Да, само собой, есть гардеробная, но в неё можно зайти только при подключении. А если надо срочно переодеться? Всегда какое-то количество одежды надо иметь под рукой!

А тут пара кофточек сложены прямо на стуле, и всё. Ну реально, как у мужика. Да, жизнь в компьютере Алисе абсолютно точно претит.

Ладно, я, наверное, уже начинаю притягивать аргументы за уши. И вообще, я поговорить с Алисой пришла, а не строить её психологический портрет.

— Ты ещё здесь что делаешь? — шипит голос сзади.

Вот блин! Неловко получилось.

Я медленно поворачиваюсь на голос. Алиса стоит в дверях и хмуро смотрит на меня исподлобья.

— Алиса, прости, я думала, ты дома. Я хотела извиниться…

— Засунь себе свои извинения знаешь, куда? — Алиса подходит ко мне вплотную, я делаю шаг назад. — Ты ворвалась в мою квартиру!

— Дверь была открыта, я…

— А знаешь, даже хорошо, что ты здесь, — перебивает меня она. — Теперь-то мы с тобой один на один.

Алиса хватает меня за волосы и резко дёргает вбок. Должно быть больно, конечно, но я не чувствую вообще ничего, это же всё нереально. Зато механизм, в котором я зафиксирована в настоящем мире, услужливо дёргает мою голову вслед за Алисиной рукой. Блин, неприятно!

— Отпусти! — кричу я.

Алиса швыряет меня на пол и впивается ногтями в шею.

Не знаю, чего она хочет этим добиться, но мне уже начинает казаться, что диалог у нас не сложится.

— Получи, мразь! — надрывно орёт она.

— Алиса, успокойся, — говорю я тихим спокойным тоном.

— Ах да, ты же нищебродка в костюме, и ничего не чувствуешь!

Алиса встаёт и дёргает меня за шиворот. Потом хватает за волосы и начинает раз за разом бить головой о стену. Я, конечно, всё равно ничего не ощущаю, но когда тебя постоянно что-то толкает в голову, неприятно. Я машу руками и пытаюсь её оттолкнуть, пока не осознаю, что она-то, по всей видимости, сидит через нейроинтерфейс. Говорят, болевые ощущения в виртуалке очень слабые, но это пока лучшее, что я могу предпринять. Я впиваюсь ногтями Алисе в руки. Никакой реакции не следует, кроме:

— Старайся, старайся!

Вдруг я понимаю, что она сейчас в шлёпанцах. Интересно, боль в Хомяке отличается по интенсивности?

Проще было бы выйти. Ни к чему играть по её правилам, поддаваться тупой агрессии. Но я хочу поговорить. И надеюсь всё-таки усмирить Алису. А для этого надо, чтобы она хотя бы перестала меня бить.

Так что я со всей силы впиваюсь каблуком Алисе в ногу. Она отскакивает, выкрикивая:

— Ах ты, сучка!

— Алиса, я не собираюсь с тобой драться. Выслушай меня!

— Нет уж! Я не поддамся на твои дешёвые манипуляции! Я тебя, мразоту, насквозь вижу!

Алиса вновь валит меня на пол и начинает полосовать лицо ногтями. Ввысь взмывают розовые частицы, и вскоре они заволакивают всё перед глазами, так что я почти перестаю видеть гневное лицо Алисы.

— Это не манипуляции! — кричу я.

— Может, ты и искренне хочешь помириться, но я знаю, что ты к нему чувствуешь! И ты всё равно встанешь между нами! Тупая сука!

— Алиса, успокойся, я всё равно ничего не чувствую!

— Мне плевать!

Это бесполезно. Я была права на её счёт. И Кристина тоже. Алиса — маленький комок концентрированной злобы. Уж не знаю, была она такой всегда, или же у неё после конца света кукуха поехала, но говорить с ней в любом случае нет смысла.

А я больше и не хочу. Теперь она меня официально бесит.

— Отключение, — говорю я, и ногти Алисы, летевшие прямиком мне в глаза, растворяются во тьме.

Я стягиваю шлем и глубоко вдыхаю стерильный воздух, после чего облегчённо выдыхаю.

Не получилось. Ну и ладно. Зато теперь всё хорошо, а я точно знаю, что Алиса — сумасшедшая.

Сейчас я замечаю дядю Вову, который висит в воздухе рядом и с подозрением смотрит на меня.

— Марина, у тебя всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает он.

Вдруг я понимаю, что всё это время орала на весь отсек. Блин блинский, это так неловко!

— Да, дядь Вов. Простите. Больше не буду так кричать.

— Да фиг бы с ним, что кричала. Тебя так носило по всему контроллеру, что я забеспокоился. Поссорилась с кем-то? — дядя Вова хитро улыбается.

— Да. Ничего. Бывает. Спасибо за беспокойство, дядь Вов.

— Смотри, аккуратней. А то в следующей драке тебе кто-нибудь позвоночник переломает или голову свернёт.

Блин, а ведь могут! Интересно, есть у контроллеров какая-нибудь защита от таких случаев? Хорошо, что дядя Вова всё слышал, я бы и не подумала сама.

Чёрт. Вот чёрт! И как я могла быть такой тупой? Как мы все могли быть такими тупыми? Люди вокруг нас всё слышат! Слышат, как мы обсуждаем Амальгаму и Ртуть, каждое наше слово. Ну, может, не каждое. В общем гаме голосов многое тонет, да и охрана регулярно облетает достаточно просторные жилые отсеки. Вадим вот сидит с нейроинтерфейсом, он всегда находится в безмолвной тишине, так что ему можно говорить о чём угодно абсолютно свободно.

Но мне впредь лучше держать рот на замке.

Ладно, былого уже не изменить. Просто будем надеяться на лучшее. Дядя Вова не задаёт никаких подозрительных вопросов — это уже хорошо.

В иллюминаторе всё ещё черным черно. Я вспоминаю красивые домики и цветочки, среди которых гуляла каких-то полчаса назад. А теперь передо мной снова эта тьма.

Потом перед глазами возникает Алиса. Озлобленная девчонка, полная ненависти, ревности и чувства собственничества. Я редко кого-то прям ненавижу, но её уже потихоньку начинаю.

Ну всё, теперь у меня нет никаких сомнений в правильности собственных действий. Да я уничтожу эту сучку! Так что я достаю из кармана костюма виртуальной реальности телефон и пишу сообщение.

Марина: Вадик, привет. Не хочешь встретиться?