Академия аномалий. Факультет паранормальной журналистики

Глава 10. Учебные будни и первые тайны

— Итак, мы с вами выяснили, что паранормальные явления делятся на осязаемые и неосязаемые. К первым относятся, например, оборотни, которых вы изучали на прошлом занятии. Вторые — это то, что принято называть полтергейстом. Записывайте. Полтергейст — это…

Зачем записывать, если есть учебник? Но препод по Теории и классификации паранормальных явлений был до ужаса занудным старичком. Безобидным, местами милым, но занудным.

Он сразу сообщил, что его предмет теоретический, вопросов на зачете не будет. По его глубокому убеждению, все записанное своей рукой, врезается в память намертво, поэтому от студентов требовалось лишь аккуратно вести конспекты. Все, у кого тетради окажутся заполненными, получат зачет автоматом.

Помимо этого предмета, бывшего для всех общим, в моей программе значились основы прорицания, теория паранормальной журналистики, практика по журналистике, на которой мы должны научиться грамотно оперировать понятиями и составлять информационные сводки, в том числе для ловцов и руководства АУПС.

Отдельным пунктом стояла теория и практика ментального воздействия, на которой мне, как журналисту, предстояло научиться как минимум распознавать ложь. У других факультетов были свои программы. Например, ловцы должны были не просто уметь распознать ложь, но и заставить говорить правду. Этакая психологическая сыворотка правды. А отдельные одаренные индивиды могли стирать память или подчинить волю. К таким относился наш куратор.

Разумеется, не обошлось и без физподготовки.

Демид сразу взял шефство надо мной, потребовав являться на дополнительные занятия по вечерам. К счастью, помимо меня на полигон приходили и другие студенты. Поэтому я была избавлена от необходимости находиться с ним наедине. Только единственное занятие пришлось провести тет-а-тет.

Уже месяц с момента распределения я избегала этого всеми силами, с того самого первого нашего занятия, когда он оскорбил мою грудь. Ну, или наоборот — заметил ее.

Я вообще не понимала отношения парня к своей персоне. То на руках носить, то поносить… Сперва показалось, что у нас могут сложиться адекватные рабочие отношения. Но я так и не смогла забыть, что он копался в моей голове без разрешения. И всякий раз вздрагивала, когда встречалась с ним взглядом, опасаясь повторения.

В ответ на мое настороженное отношение Дем все больше зверел. Нет, внешне оставался спокойным, но в тренировках выматывал под ноль.

Зато результат был отличным. Я и правда перестала сутулиться, руки обрели силу и рельеф. Не идеально, но намного лучше, чем было при поступлении.

А вот что у меня не получалось, так это работа с энергетическими каналами. Предполагалось, что журналисты тоже должны уметь себя защищать, а значит владеть приемами самообороны с использованием энергии собственного тела. Этакое энергетическое кунг-фу. Помимо прочего, нужно было уметь вызвать астрального помощника, которого я про себя окрестила фамильяром.

У сокурсников с переменным успехом получалось, а у меня абсолютный ноль. Ну не понимала я, что это за каналы такие, что я должна чувствовать, когда по ним «течет энергия», и как этого добиться.

«Двигай!» — говорил преподаватель по энергопрактикам, но не пояснял, что двигать, куда двигать и как двигать.

Соседка по комнате, Дина, советовала обратиться к ее брату, но я строго настрого запретила ей рассказывать о моем провале. Не хотела вновь слышать его придирки и мнение о моей бестолковости. Как буду выкручиваться на завтрашнем первом испытании для квартетов, не имела понятия.

Последняя на сегодня пара закончилась и мы пошли на ужин, а затем разбрелись по комнатам, чтобы отдохнуть перед завтрашним днем.

Мне же предстояло после отбоя направиться на тренировку с Демидом. По случаю плохой погоды она была назначена не на полигоне, а в спортзале, поэтому пришлось добираться по полутемным коридорам академии.

Было жутковато, поэтому услышав шорох и торопливые шаги, я неожиданно для себя нырнула в темную нишу и притаилась. Не знаю, зачем, ведь разрешение на пребывание вне комнаты после отбоя у меня имелось.

В конце коридора возникли двое — декан факультета ловцов и наш препод по энергопрактикам. Они ухватились за носилки, на которых покоилось бездыханное тело волка.

— … но Прим сказал тащить его к Маркусу в лабораторию, — мастер Борисов, видимо, продолжал речь, начатую ранее или отвечал на вопрос.

Его спутник пожал плечами:

— К Флемингу, так к Флемингу.

И мужчины скрылись в дверях, ведущих в подвальные помещения.

Что это было?

Маркус Флеминг — декан факультета исследований. Зачем ему оборотень? А то, что на носилках именно оборотень, я не сомневалась. Слишком крупный, массивный для обычного животного. Да и обруч этот обездвиживающий, сверкающий легкими разрядами то ли электричества, то ли какой-то магии.

Тут я внезапно вспомнила эпизод, когда впервые услышала фамилию Флеминга. Я хорошо ее запомнила, потому что иностранная. А в универе я по экономисту Маркусу Флемингу работу писала, вот и засело имя в голове.

Наш Флеминг, конечно, ничего общего с экономистом не имел, потому что последний давно почил, но меня затриггерило. Я вспомнила, что сказал декан Борисов ректору: «У Маркуса Флеминга есть теория об этих оборотнях». Или что-то похожее.

Они что, тут опыты ставят?

Взглянув на часы, поняла, что опаздываю на тренировку и поторопилась в зал, выкидывая из головы происшествие.

На этот раз в зале, кроме Дема, никого не было. Похоже, встречу он назначил только мне.

Демид одобрительно поглядывал, пока я пересекала зал, приближаясь к матам.

— Даже под твоими балахонами видно, что тренировки тебе на пользу, — приветствовал он с ухмылкой.

Я поджала губы. Никогда не стремилась быть заметной и тем более привлекательной, поэтому и подколки по поводу одежды не воспринимала. И да, я знала, что всего за месяц скинула пару килограмм, что отразилось на фигуре. Контуры тела подтянулись, рельеф стал более выразительным. Так как грудные мышцы тоже пришли в тонус, то и выглядеть бюст стал бодрее. А исправившаяся осанка визуально добавила половину размера.

— Почему никого больше нет? — поинтересовалась, приблизившись.

— А кого ты потеряла? — вскинул брови парень. — Все отдыхают перед завтрашним испытанием.

— А мне, типа, не нужно?

— А тебе, типа, нужно подтянуть кое-какие навыки, — передразнил мой тон Дем. — Я слышал, у тебя есть проблема.

Опять двадцать пять! Неужели Дина все-таки рассказала о моих трудностях?

— Завтра на первой промежуточной проверке квартетов помимо физических и боевых навыков потребуется показать и умение работать с собственной энергией, — продолжил куратор. — Насколько я знаю, с боевкой у тебя все неплохо для девушки, да и не потребуют от будущей журналистки ничего особенного. Так, пара приемов. И нет, никто тебя не сдавал. Просто я следил за твоими успехами, как и за остальными членами группы.

— Понятно, — буркнула я.

— Что тебе понятно? Мне вот совершенно не понятно, почему ты не обратилась ко мне со своей проблемой, — Демид скрестил руки на груди и выжидающе уставился на меня.

Ага, значит, вопрос не риторический.

— А ты бы помог? — попробовала добавить в голос яда, но вопрос почему-то вышел жалким.

— Конечно! — изумился парень. — От твоих успехов напрямую зависит успех четверки, а значит, и мои баллы, как куратора. Так почему не обратилась ко мне?

— Ну что ты докопался? — Я отвернулась. — Да, не обратилась, чтобы не услышать в очередной раз от тебя издевки.

Ответом послужило долгое молчание. Настолько долгое, что я взглянула на Демида, чтобы проверить, он вообще еще тут или нет?

Лицо парня выражало смесь противоречивых эмоций, которым я затруднилась дать определение. Здесь были и злость, и неверие, и досада, и даже доля непонятной мне грусти. Нахмуренные брови и плотно сжатые челюсти, на которых ходили желваки, свидетельствовали о том, что мои слова задели.

— Когда я над тобой издевался? — наконец сухо и спокойно спросил Дем.

— Да на каждой тренировке! Будто я тебе что-то плохое сделала. Чего скрючилась, Краснова? Улитка бы тебя сделала в два счета, Краснова! У тебя руки или макаронины, Краснова! О, у тебя есть грудь, Краснова? И все в таком духе…

— То есть ты ТАК все это воспринимала? Как издевку?

— А что это было?

— Это были попытки не давать тебе поблажек. Чтобы достичь цели, знаешь ли, требуются жесткие тренировки. А если бы я всякий раз, как ты уставала или бежала недостаточно быстро, отпускал с тренировки или не дай боже утешал, то какой у тебя был бы стимул улучшать собственные показатели?

Я пожала плечами, глубоко внутри себя соглашаясь с доводами. Но все же не могла справиться с обидой.

— Ты мог бы выбирать другие выражения, — нашлась я.

— Какие же? Послушай, Настя, — услышав из его уст собственное имя я вздрогнула от неожиданности. — Я привык тренироваться с парнями. И да, наш препод по физухе и боевке относился к нам точно так же.

— Но мне неприятно было слышать подобное. Я все-таки девушка, если ты не заметил…

— О, поверь, заметил! — Неожиданно потемневший острый взгляд пробежался по моей фигуре сверху вниз и обратно, вызывая нежданный трепет. — Даже твои бесформенные балахоны не могут этого скрыть. И это еще одна причина тренировать тебя наравне со всеми. Чтобы ни у кого не возникало вопросов или беспочвенных подозрений на наш с тобой счет.

Я не нашлась, что ответить, а Демид продолжал, приблизившись ко мне на расстояние вытянутой руки:

— Если хочешь учиться в академии, придется переступить через свою ко мне неприязнь. Правда, я так и не понял, откуда у нее ноги растут.

— Не понял?! Демид, ты рылся в моей голове без моего разрешения! Это недостаточная причина?

— А ты долго будешь лелеять это воспоминание, да? — парень шагнул еще ближе и схватил за плечи, не давая отстраниться. — Ведешь себя как обиженный ребенок, мешая собственному учебному процессу. Но так и быть, я сделаю шаг навстречу первым и извинюсь за произошедшее. Извини меня, я не должен был воздействовать на твою волю. Это моя ошибка, на тот момент я был уверен, что действую тебе во благо.

Последние слова он произнес жестким тоном, глядя в мои глаза. Вот вроде бы извинился, но таким тоном, что было ясно, что нет…

— Так тебе полегчало? — выплюнул он и отпустил меня, давая возможность отойти на шаг.

Кивнула. Да, извинение, пусть и в такой форме, действительно позволило пружине моего гнева ослабнуть. Я осознала, что злость испытывала даже не из-за его воздействия, а из-за отсутствия этих самых извинений.

— Надеюсь, этот вопрос остался в прошлом раз и навсегда, — произнес куратор с нажимом.

Я снова кивнула.

— Тогда, если мелодрама закончилась, приступим ко второй части программы. Что у тебя за проблема? — Демид прошелся по матам туда-сюда и уселся на пол, уставившись на меня внимательным взглядом снизу вверх.

— Я не могу вызвать фамильяра.

— Кого?! — озадачился парень, и мне показалось, что уголки его губ дрогнули.

— То есть астрального помощника, — поправилась. — Я вообще не понимаю, что это за энергетические каналы такие.

— Каналы — это условное название… — терпеливо начал он.

— Да нет, я теорию знаю. И даже прекрасно понимаю. Но не могу работать с энергией. Если бы я хоть примерно понимала, что должна ощущать, когда эта энергия течет по каналам, было бы легче.

— Так, понятно, — Демид устало потер шею, потом лоб, на пару секунд зажмурил глаза.

И я поняла, что куратор очень устал. Но вместо того, чтобы отправиться отдыхать, сидит тут и вникает в мои проблемы.

— Садись, — он похлопал по мату рядом с собой.

— Зачем?

— Садись, говорю! В удобную позу. И давай договоримся разу. Я смогу тебе помочь, если ты перестанешь воспринимать любые мои действия в штыки. Ок?

— Ладно! — я уселась сначала по-турецки, но поняла, что долго так не просижу. Поэтому устроилась, подогнув ноги.

— Спину ровно, — скомандовал куратор.

Я выпрямилась, но в тот же миг чуть не вскочила, потому что Дем уселся сзади, зажимая мои бедра между своими коленями. Сильные руки опустились на плечи не дали отскочить, практически прижимая спиной к крепкой, я бы даже сказала, жесткой, груди.

Между нашими телами оказалась жалкая преграда в виде двух тонких слоев ткани, поэтому я явственно ощущала жар, разящий от парня.

Непроизвольно зажалась, когда его руки пробежались вниз по моим и ухватили за кисти, разворачивая ладонями вверх.

— Расслабься, я не укушу, — выдохнул мне почти в ухо, отчего расслабиться стало на порядок сложнее.

— Смотри, вот здесь точки выхода, — он с силой надавил на центр ладоней большими пальцами. — Почувствуй как следует. Я не отпускаю точки, чтобы ты поняла, что должна ощущать при выходе энергии. Это примерно как очень легкая боль. Чувствуешь?

— Эммм, да. А ты не мог бы чуть отодвинуться? — я сгорала то ли от смущения, то ли от жара, исходящего от его тела.

— Нет, не мог бы, — отрезал он и продолжил, будто ничего смущающего не происходит. Будто он каждый день по десятку таких вот студенток зажимает и объясняет им азы. — Так вот, именно в эти точки и нужно направить энергию, проведя ее из корневого центра через другие центры. Основных центров в нашем организме семь…

— Я знаю теорию! — перебила излишне нервно, борясь с реакцией собственного тела на близость парня.

— Ну-ка, ну-ка, расскажи, — заинтересовался Дем, чуть отодвигаясь, но все также удерживая коленями. — Есть семь энергетических центров. Корневой…

— Где расположен?

— Эмм, в паху. Далее низ живота…

— Подожди. За что отвечает корневой центр?

— За аккумуляцию, сбор энергии.

— Ок. Дальше.

И как он может так спокойно говорить, будто мы не сидим тут притиснутые друг к другу в двусмысленной позе, а находимся на обычном зачете.

— Дальше центр в самом низу живота, почти у пупка. Отвечает за преобразование сырой энергии. Солнечное сплетение — отвечает за создание импульса энергии, которая потом направляется в нужное русло. В середине груди — интуиция. Горловой центр контролирует исцеление среди прочего. Это я сейчас говорю упрощенно… — Поспешила уточнить, чувствуя, как недовольно задышал за спиной Демид. — У центров есть и другие функции, но применительно к необходимым навыкам и призыву астрального помощника важны именно названные мной.

— Хорошо. Не будем отвлекаться на другие аспекты, — выдохнул куратор. Мне показалось, или он склонился ближе? — Продолжай.

— Так, на чем я остановилась? А! Точка между бровями… Ясновидение. И темечко — общение с потусторонним, паранормальным, с астралом…

— Еще есть, что добавить?

— Да. В шестнадцатеричной русо-арийской системе есть еще девять центров. Левое плечо — связь с предками по материнской линии и женская энергия. Правое плечо — связь с предками по мужской линии и мужская энергия. Еще семь центров находятся на ногах, но подробнее нам не объясняли.

— Потому что они используются в боевых условиях, активируя отрицательные эмоции и переводя их в поражающую энергию. Тебе это не нужно, — закончил за меня Дем.

И замолчал, а я все никак не могла абстрагироваться от будоражащей близости. Даже удивительно, насколько четко смогла рассказать про энергоцентры.

— Допустим, если очень упрощенно, ты все сказала верно, — согласился Демид. — Но если ты заешь теорию, то в чем проблема?

— Я сейчас подумала, что в обычном мире энергетические центры называют чакрами, — хмыкнула. — Вот уж не думала, что вся эта индуистская ерунда имеет подобные корни.

— Так может все дело в том, что ты считаешь это ерундой?

Нет, я бы не сказала, что считаю ерундой. Просто ляпнула хоть что-то, чтобы избавиться от неловкости.

— Нет. Просто я не могу почувствовать движение энергии. Ощущаю в нижней чакре, и потом стоп, — развела руками, не зная, как еще объяснить свою трудность. — Понятно, — было мне ответом, а затем горячие руки начали… щупать.