Академия 2

Глава 13 Подготовка к побегу

Чем больше я размышлял над словами Кун Веймина, тем меньше мне все это нравилось, особенно сам факт подобного разговора. Зачем бы ему раскрывать одному из самых проблемных учеников свои заветные цели? Это вполне могло оказаться очередной проверкой, как тогда с наказанием Теданя? Непродуманных решений от него не исходило ни разу, насколько я знал главу академии. Или он хотел узнать, что я думаю о перевороте? Как самый непредсказуемый, возможно, я был для него своеобразным индикатором настроя студентов, им же и вдохновленных, показатель готовности или неготовности учеников поддержать наставника. Возможно, он ждал откровенного восхищения предложенным воплощением идеи — борьбы за справедливость и процветание каждого простолюдина? Пожалуй, я должен был высказать открыто все, что думал о подобном перевороте. Хотя бы из благодарности… Я же должен был испытывать это чувство. Да, умом я мог оценить его помощь и поручительство, но только умом…

Раньше я не замечал у себя особой преданности императору. Да я и не задумывался об этом, если честно. Он где-то там высоко, в своем закрытом дворце, решал глобальные задачи, а я копошился в пыли, будучи занят низменными проблемами выживания. Сейчас я тоже не горел за него душой, но вооруженный переворот не казался мне лучшим выходом. Я четко представлял, как по спокойным широким улочкам Киньяна пройдет армия, убивая всех, кто попытается ей противостоять. Императорские маги будут сыпать смертоносными заклинаниями, сжигая дома и мирных людей. Командующий верхом на рогаче будет кричать, посылая все больше людей в пекло. Во дворце будут визжать беспомощные женщины и евнухи, хватая ненужные тряпки и укрывая детей. Как быстро после этого страна придет в себя? Сколько генералов откажутся принимать Кун Веймина в роли императора? Они же все присягали на верность, разве предательство было хоть когда-то в чести? Как долго будет идти война внутри страны? Даже мирное внедрение учеников Академии в чиновничьи ряды казалось мне более быстрым и надежным способом для, в общем-то, правильных реформ.

Я решил, что только перед уходом обязательно расскажу Мэй и Теданю о планах Кун Веймина и предложу им уйти вместе со мной, но решать они будут сами.

Я снова пересмотрел свой учебный план. На военное дело я больше не пойду. Никогда я не стремился командовать людьми и не любил, когда понукали меня. Кроме того, я не хотел смотреть в глаза человеку, который планировал свергнуть своего императора. Магию я уже бросил. Иностранный язык тоже бесполезная трата времени, пригодится лишь будущим дипломатам. Философия необходима для сдачи экзамена на чиновника и вовсе не нужна мне.

Когда я пришел на урок Старшей сестры и увидел, как ребята тренируются убивать скрытым оружием, меня немного замутило. Чего опасался Кун Веймин? Подосланных наемных убийц? Или он планировал послать своих учеников в дома преданных императору министров и приказать им убрать конкурентов? Я развернулся и ушел с занятия.

Боевое искусство с Идущим к истоку я бросить не мог. Харскуль обещал потренировать меня, и я должен был впитать все, что мог, до встречи с ним, чтобы получить максимальную пользу. Если он даже новичка сумел научить так, что тот мог держаться наравне с благородными, которых с детства натаскивали на бой, что я получу от него, будучи уже опытным копейщиком?

В расписании остались также история, только потому что это урок Кун Веймина, начертание, так как это мой основной предмет, и учение о Ки. Занятия Рутения я не хотел пропускать ни в коем случае. Он смешивал в лекциях все: политику, историю, рассказы о животных и растениях, торговлю, литературу и магию. Только на его уроках у меня появлялось ощущение, что еще немного, и я сумею осознать весь мир.

Как ни странно, Мэй не обрадовалась, когда я рассказал ей об изменениях в учебе, хотя именно она и посоветовала мне так поступить.

- Вопрос в том, зачем ты это делаешь. И мне кажется, что дело далеко не в том, чтобы стать лучшим начертателем.

Я улыбнулся и поспешно скрылся в своей комнате.

В освободившееся время я торчал в архиве и изучал информацию о метках, которая нашлась в отделе с лекарским делом. Оказалось, что на человека нельзя поставить много магических следов, так как они поддерживаются его личной Ки. Более того, обладатель метки не может контролировать передачу энергии, Ки будет уходить в любом случае до тех пор, пока знак не уберут. Получается, что это что-то вроде магического паразита, который мало того, что пожирает энергию, так еще и сигналит о местонахождении своему создателю.

На основании таких меток разработаны и другие более опасные заклинания, которые также вытягивают Ки из человека помимо его воли. С удивлением я узнал, что казнь через лишение Ки также проводят при помощи заклинания, родственного меткам.

Удалить метки проще всего их создателю, но этот вариант мне не подходил. Можно было их разрушить путем вливания большого объема Ки, только был риск внутренних повреждений носителя, и еще мог случиться магический выплеск, который сообщит магу, ставившему метку, о ее разрушении. И последний вариант, самый сложный по исполнению, заключался в том, чтобы лишить метку подпитки, для этого вокруг нее следовало возвести барьер, который блокирует поступление Ки, и тогда она сама собой угаснет. Для наблюдателя это будет выглядеть так, как будто носитель умер. Существовали также и другие способы, но там требовалось хорошо разбираться в лекарском деле.

Я чувствовал, где находились установленные во мне метки, но не мог тренироваться на них. А вдруг лекарь Кун Веймина решит их проверить и обнаружит нехватку? Поэтому мне нужен был подопытный. Мэй я не собирался просить, она обязательно захочет узнать, зачем мне это надо, а потом каким-то хитрым образом поймет, что именно я хочу сделать. На Теданя метки ставить бесполезно, они сразу же рассыпаются. Других ребят из второго года обучения я также не хотел трогать, они также знали обо мне многое, к тому же относились к Кун Веймину как к настоящему учителю, со всей преданностью.

Юминг? Она могла согласиться, вот только из-за дотошности и неплохого образования у нее могут возникнуть некоторые догадки, которые она обязательно кому-нибудь да расскажет. Я прямо видел, как она на уроке истории спрашивает у Кун Веймина, когда им начнут преподавать лекарское дело, ведь Шен из Южного округа тренируется ставить метки и убирать их прямо сейчас.

Поэтому я видел лишь один вариант — Гоушен, парень-первогодок. Он явно не из болтливых, вряд ли разбирался в том, что нужно знать в Академии, хорошо ко мне относился. Я же в свою очередь мог бы помочь ему с начертанием и изредка подпитывать Ки. Я помнил, сколько человек отчислили у нас спустя месяц после поступления только потому, что им не хватило энергии на выполнение всех заданий.

После недели тяжелого труда во благо Академии его группа выбрала Южный округ, что весьма облегчало мне задачу.

Когда я постучал к ним, мне открыл тот самый благородный, что отказывался копать канал под ручей. Он ни слова не сказал, лишь кивнул, чтобы я проходил.

- Господин Шен! Рад, что вы нас навестили, — расплылся в радушной улыбке Гоушен. — Я слышал, что вы лучший ученик по начертанию в Академии! Это такая честь!

Я не смог удержаться и не улыбнуться в ответ. Из той же комнаты выглянули остальные его друзья и поклонились. Они приветствовали меня так, словно я сын императора, который заглянул ненароком к мелкому чиновнику, это одновременно и льстило, и тревожило.

- Прошу, не называй меня господином, я простой горожанин, без титулов и званий. Неудобно об этом говорить, но я пришел к тебе с просьбой.

Гоушен тут же посерьезнел и пригласил в небольшую комнатку в углу здания.

- Нам достался странный дом, в нем одна большая зала и две маленьких. Мы решили, что все будем спать в большой, господин Ло живет отдельно, а эта будет для сложных занятий, когда кому-то нужна будет тишина. Так что здесь можете говорить свободно.

- Я сейчас изучаю сложные заклинания, и мне нужно на ком-то их опробовать. Своих я попросить об этом не могу, так как у них тоже много работы. Ты сможешь помочь? Взамен…

Я не успел договорить, как Гоушен перебил меня:

- Конечно. С радостью! Благодаря вам я смог пройти в Академию и буду счастлив отблагодарить вас.

- Ты прошел, потому что много учился.

- Но раньше у меня не получался круг из Ки, а на экзамене получился. Уверен, что это присутствие лучшего начертателя мне так помогло.

- У вас ведь уже было несколько занятий? — спросил я. — Тебя выбрал какой-нибудь из учителей?

- Нет! Да и куда мне? Я оружие сроду в руках не держал, только вилы да мотыги. Заклинания знаю только бытовые, в начертании сами видели, а Старшая сестра меня пугает до дрожи в коленях. Она мне даже в кошмарах снится.

Мы немного обсудили уроки и преподавателей. Гоушен выбрал копье, как и я, учение о Ки показалось ему слишком замудренным, зато об истории он отзывался весьма хвалебно. И лишь потом я перешел к делу.

- Гоушен. Я сейчас направлю одно заклинание в твое тело, оно ничего страшного не делает, только показывает мне, где и как далеко ты находишься. Это называется магической меткой. А потом я попробую его убрать. Но так как метка будет забирать твою Ки, я компенсирую ее из своих запасов. Договорились?

Его глаза так и засверкали от предвкушения. Я поставил первую метку и тут же удалил ее. Это было легко, так как я ее и создал. Затем внес вторую и попытался отрезать ее от Ки Гоушена. В архивных книгах барьеру было уделено мало внимания, и там толком не описывалось, ставится ли он заклинанием, силой воли носителя или при помощи массивов. Я знал подходящий массив, но он был размером с меня и состоял из семи печатей минимум. Я перебрал несколько десятков заклинаний, начертил три варианта массива, но так и не сумел подобрать правильный способ.

Когда у меня закончились идеи, я закончил издеваться над Гоушеном, незаметно пополнил его запас Ки, а потом дал ему урок по начертанию с использованием моего кристалла. Что ж, в эту сторону я хотя бы начал двигаться.

Второй пункт плана — узнать, где Кун Веймин хранил мою кровь, и подменить ее. У меня было несколько вариантов. Если он хотел отслеживать только неординарных учеников, то таких проб у него было меньше десятка, а, значит, они могли храниться в его кабинете. С меблировкой там было скудно, всего лишь низкий стол, места для сидений, шкаф с открытыми полками, где лежали книги и свитки, и небольшой сундук возле стола. Я полагал, что пробы могли быть внутри сундука.

Но что, если глава Академии в течение года взял кровь у большинства учеников? Тогда вполне возможно, что он держит ее у лекаря, там полно разнообразных шкафов с закрытыми на замок дверцами. Я там был единожды, как раз после побега. Проверить версию с лекарем было проще, чем обшаривать кабинет Кун Веймина. Кто знает, какую защиту он там поставил.

Я подождал очередного занятия с Идущим к истоку и встал в пару с Теданем. Несмотря на то, что мой друг начал изучать боевое искусство только в Академии, он был довольно опасным противником. Недюжинная сила, ловкость, отличные рефлексы помогали ему держаться на равных, а изученные приемы не мешали пробовать новые способы боя и удачно импровизировать. Так что отвлекаться во время тренировочного боя с Теданем не стоило.

Но я рискнул. Специально пропустил боковой удар и услышал, как знакомо хрустнули ребра, в точности так, как во время обучения у Харскуля. Я опустился на колено и прижал руку к груди, сдерживая дыхание. Идущий к истоку тут же позвал лекаря, и после небольшого обследования меня отвели в лекарскую. Там мне нанесли мазь, перемотали плотно грудь и запустили восстановление.

Лекарь, невозмутимый пожилой мужчина, сказал, чтобы я ненадолго задержался. Мне должны были принести еду, а потом он снова проверит, как идет заживление.

В комнате было несколько шкафов, разукрашенная ширма и пара свернутых матрасов. В одном из шкафов лежали баночки с мазями и ингредиенты для их изготовления, в сундуке — перевязочные материалы, а еще два шкафа были закрыты на замок.

Дождавшись, пока лекарь выйдет, я подошел к запертой дверце шкафа и задумался. Прямо сейчас я мог снести замок десятью способами, но не знал ни одного заклинания, которое помогло бы его открыть, не повредив. И тут мне в голову пришла одна интересная мысль, из-за которой треснувшие ребра заболели еще сильнее. Мне не обязательно было попадать сюда. И кабинет Кун Веймина обыскивать не нужно. Поисковая магия помогает выйти через кусочек плоти на самого человека, а значит, может работать и наоборот. Может, я смогу почувствовать свою кровь через самого себя? А главное, у меня была возможность попрактиковаться, так как для этого никто не был нужен.

Я был уверен, что Мэй подскажет, что нужно делать для поисковой магии, и она не сможет догадаться, зачем мне это понадобилось, особенно если я расскажу историю о похищении Байсо.

Но Мэй дала даже больше, чем я смел рассчитывать.

- Знаешь, почему магия поиска называется именно так, а не как-то иначе? Потому что никакой благородный не позволит своей крови находиться в чужих руках. Я полагаю, что стоит тебя научить этому искусству, Теданя же учить все равно бесполезно. Ты должен будешь выучить три шага.

Первый — умение ощущать направление и состояние человека, чья кровь у тебя в руках. У всех разная восприимчивость, кто-то еле-еле чувствует, жива ли цель или мертва, а кто-то может сказать о нем все, вплоть до маленького синяка. Поэтому маги-поисковики с хорошим даром нужны всегда. Я думаю, что у Хао Шер из сказки были невероятные навыки и чутье.

Второй шаг — умение ощущать, где находятся частички твоего тела. Тут тоже не все просто, некоторые не могут сказать ничего, пока от них руку или ногу не отрежут. По идее, это также связано с твоей восприимчивостью, но если влить больше Ки в заклинание, ты можешь уловить даже крошечные частички, особенно, если они находятся неподалеку.

И третий шаг — это уничтожение следов, ведущих к тебе. Аристократы любят следить друг за другом и в состоянии нанять поисковика, который будет ежеминутно сообщать о местонахождении их врага или друга, а подкупить служанку, которая делает прическу, не так уж сложно. Ты скоро тоже станешь благородным или почти благородным, так что ты должен знать, у кого и где есть возможность следить за тобой. Ну и не забывай, что эта магия в плане поиска хуже меток, так как у нее есть ограничения по расстоянию, зато надежнее.

Она даже помогала мне попрактиковаться в этом искусстве: прятала в разных местах на территории Академии склянку с кровью, а я должен быть отыскать направление, а затем и саму кровь. Заодно выяснил, что Кун Веймин хранит якорь для меня не у лекаря и не в своем кабинете, а в отдельной комнате, о которой я прежде не знал. Впрочем, теперь мне было необязательно вламываться туда.

В остальное время я практиковался в начертании. Мастер печатей не мог нарадоваться на мое усердие. Он легко принял отказ насчет предметного начертания, так как его мечта заключалась в другом, а когда я рассказал о том, что сумел мгновенно создать защитный массив, спасая себя и Юминг, его восторгу не было предела. Так что мы сосредоточились на изучении разных массивов, в том числе и атакующих, и отработке их появления. И раз уж учитель все равно знал, что я идеальный донор, то я мог практиковаться бесконечно.

Слова Кун Веймина изменили все. Даже на его уроках среди исторических фактов и легенд я слышал явственно одну мысль: нынешний император слаб и недостоин своего места. Каждого из прошлых правителей он сравнивал с настоящим, каждый принятый ранее закон — с его текущим исполнением, в каждом восстании он отыскивал причины, подтолкнувшие людей, умалчивая о кровавых последствиях и о длительных внутренних войнах. После его уроков я шел в архив, отыскивал материалы, касающиеся тех лет, и пытался сравнивать их с его словами.

Согласно книгам, редко какой переворот, а их было немало во время существования империи Семи священных животных, заканчивался миром, и еще реже организатор переворота оставался на престоле. Чаще всего его смещали либо ближайшие подвижники, либо не согласные с таким исходом благородные. А потом начиналась междоусобная бойня. Генералы армий, как правило, люди из знатных семей с глубокими корнями, приводили свои армии к столице. Другие страны, пользуясь всеобщей неразберихой, нападали на пограничные селения и города.

Пожалуй, единственными мирными переворотами были дворцовые, когда убивали или ложно обвиняли наследного принца, или наследный принц убивал надоевшего отца, или одна из наложниц продвигала своего ребенка наверх. Это было мерзко, отвратительно, но почти не затрагивало остальную страну.

Да, Кун Веймин начал готовиться заранее, у него есть соратники, острый ум, знания и уверенность в своих силах, но все это не гарантировало ему успеха. И уж точно не вызывало у меня желания присоединиться. Может, я был ему обязан? Я уже так не считал. Я поступил в Академию, как и все остальные, не получал каких-либо привилегий, помимо тех, что были изначально запланированы для личных учеников. Он спас меня от Мин Чиня? Если хорошенько вдуматься, то вряд ли, он лишь ускорил подписание брачного контракта. И в любом случае я считал неправильным требовать от учеников пожертвовать жизнью в благодарность за предложенную возможность учиться.

Так что я продолжил готовиться к побегу.