Адмирал Империи – 35

Глава 6

Место действия: столичная звездная система HD 23550, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Воронеж» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется союзной коалицией.

Точка пространства: орбита центральной планеты Воронеж-4.

Дата: 27 мая 2215 года.

Вслед за этим по мостику «Паллады» прокатилась серия отрывистых команд. Уже через минут могучий линкор содрогнулся от рева разогревающихся двигателей, его исполинский корпус начал разворачиваться в сторону ближайшего шлюза Большого Лагеря. Следом за флагманом, ощетинившись жерлами орудий, потянулись тяжелые крейсеры и линкоры 5-ой «ударной» дивизии, цвет и гордость Северного космофлота, которая в полном составе выдвигалась в воротам-шлюзам, намереваясь с ходу обрушиться всей своей чудовищной мощью на корабли Зубова, курсирующие снаружи. А надо уточнить, что эти самые южные ворота «вагенбурга», через шлюзы который начали выходить корабли Хромцовой, так получилось, что стерегла как раз таки Преображенская дивизия во главе с лейб-флагманом «Москва», на котором находился сам Зубов…

Как только «Паллада» и еще два дредноута 5-ой «ударной» показались на открытом пространстве, не теряя драгоценных секунд, адмирал Хромцова вызвала на связь Демида Александровича. Несколько мгновений потрескивающих помех — и перед командующей возникло искаженное тенями лицо ее на сегодняшний момент злейшего врага. Холодные черные глаза контр-адмирала смотрели с экрана мрачно и настороженно. Не дав Зубову и рта раскрыть, Агриппина Ивановна обрушила на него всю накопившуюся ярость и презрение:

— Ну что, полковник, кто позволил тебе нацепить на плечи адмиральские погоны и нагло именовать себя командующим Гвардейской Эскадрой Российской Империи⁈ Мерзкий цареубийца, как ты посмел осквернить собой этот высокий пост⁈ И вообще, как твоя рука, мерзавец, поднялась направить оружие на Его Императорское Величество, невинно тобой убиенного⁈

Хромцова брезгливо скривила губы, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень отвращения и ненависти к собеседнику. Нарочито, с издевкой выделяя прежний чин Зубова, она всячески давала понять, что не считает того достойным носить гордое звание адмирала и равным себе. Агриппина Ивановна рубанула рукой воздух и прошипела, наклоняясь к экрану и входя в еще больший раж:

— Ну что, сученыш, хватит ли у тебя духу вывести свой линкор, предательски захваченный тобой после подлого убийства контр-адмирала Шувалова, на честный поединок со мной и моей «Палладой»⁈ Или ты струсишь и спрячешься за спинами штурмовиков? Только имей в виду — я не Шувалов! Моя спина всегда обращена к врагу, а грудь — к пушкам противника! Посмотрим, как ты запоешь, когда твоя жалкая посудина начнет плавиться под ударами моих плазменных орудий!

Зубов скрипнул зубами, его глаза полыхнули бешеным огнем. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не ответить на оскорбления таким же потоком брани и угроз. Несколько секунд контр-адмирал сверлил Хромцову немигающим взглядом, словно примериваясь, в какое место вонзить клинок. Затем процедил, чеканя каждое слово:

— Что — вы, не контр-адмирал Шувалов — это верно подмечено. Куда уж вам до него, вы и в подметки не годитесь этому доблестному воину и командиру! По сравнению с ним вы попросту жалки и глупы в своем высокомерии и амбициях. За каждое мерзкое слово, что сорвалось сейчас с ваших лживых уст, госпожа вице-адмирал, я заставлю вас заплатить страшную цену!

Зубов хищно оскалился и подался вперед, нависая над экраном. В черных глазах военачальника-изгоя плясало зловещее пламя ярости и предвкушения схватки. Понизив голос почти до шепота, он произнес:

— Вы только что совершили роковую ошибку, адмирал Хромцова. И очень скоро вы и ваши люди на собственной шкуре испытаете последствия своей глупости и самонадеянности!! За эти подлые слова, которые вы только что произнесли, вы заплатите жизнью, а ваши офицеры и космоморяки в прямом эфире сейчас будут смотреть, как ваша «Паллада» расплавится в потоках плазмы моих орудий…

С этими словами Зубов ударил по клавише отбоя, и его мрачное лицо растаяло с мониторов. В следующую секунду эскадра кораблей Преображенской дивизии пришла в движение. В черной бездне космоса, пронзаемой ослепительными вспышками взрывов и смертоносными росчерками плазменных сгустков, две армады, закованные в многослойную броню, помчались друг на друга в желании одни — вырваться на открытое пространство и создать плацдарм перед «южными» воротами, а другие — не допустить этого, уничтожить и загнать обратно в «сферу» корабли 5-ой «ударной».

В самом сердце этого сражения, подобно двум разъяренным титанам, сошлись в смертельной схватке флагманы командующих. Лейб-крейсер «Москва» пошел на сближение с линкором «Паллада», флагманом эскадры адмирала Хромцовой. Демид Зубов хищно скалился, предвкушая свой скорый триумф. В бездонных черных глазах военачальника-цареубийцы горел неукротимый огонь ярости и жажды крови.

В то же самое время, повинуясь воле своего командира, громады гвардейских крейсеров и линейных кораблей ринулись в атаку на растянувшиеся боевые порядки 5-й «ударной» дивизии, чьи корабли по-прежнему не были собраны в единое построение, продолжая партиями по два-три вымпела выходить из шлюзов, присоединяясь к своим товарищам, уже ведущим огонь и пытающимся сдержать атаку Преображенской.

Космическое пространство возле ворот в мгновение ока превратилось в адское месиво. Каждую секунду сотни траекторий плазменных зарядов прочерчивали темноту космоса, освещая ее и исчезая в искрящихся и переливающихся защитных полях. Некоторые корабли с той и другой стороны, оторвавшись от общего строя под ливнем плазменного огня несмотря на всю мощь защитных экранов лишались их очень быстро. И тогда в черноте в пространстве вспыхивали огромные шары взрывов, которые на миг озаряли остальные корпуса сцепившихся в яростной схватке боевых кораблей. Веера осколков брони и полупрозрачные сферы спасательных капсул разлетались в пустоте. Хаотичное месиво схватки затягивало в свой безумный ритм все новые и новые корабли, вовлекая их в чудовищную круговерть смерти…

В эпицентре сражения, затмевая своей яростью и накалом все вокруг, разворачивался главный поединок — дуэль не на жизнь, а на смерть между командующими враждующих эскадр. Флагман вице-адмирала Хромцовой, линкор «Паллада», которые как и все остальные вымпелы 5-ой «ударной» дивизии был значительно усовершенствован при последней модернизации на верфях был как никогда лучше готов к этому противостоянию. Его усиленный таранный форштевень мог прошивать многометровую броню вымпелов противника, словно картон. Защитные поля и новейшая система распределения мощности позволяли сохранять устойчивость силовых щитов даже при самом плотном огне неприятеля…

Агриппина Ивановна, распаленная гневом и опьяненная кровавым азартом битвы, не сомневалась ни мгновения в своем превосходстве. Гордо вскинув точеный подбородок, она восседала в командирском кресле, подобно разгневанной валькирии. Глаза вице-адмирала пылали яростным огнем мщения, губы кривились в злобном оскале. Окруженная ореолом голографических экранов, похожая на языческого идола среди алтарей, она направила свой линкор прямо на линейного корабля контр-адмирала Зубова.

Тяжелые турбины «Паллады» надсадно выли, разгоняя многомиллионнотонную громаду флагмана до чудовищной скорости. Плазменные орудия главного и средних калибров, ни на миг не смолкая, исторгали в черноту космоса ослепительно-белые смертоносные росчерки. Корабль Хромцовой, отделился от основного строя собственной дивизии, все ближе и ближе подбираясь к «Москве».

Один из вражеских кораблей, явно переоценив собственные силы, вздумал было броситься наперерез «Палладе» и ударом бортовых батарей отвлечь ее от флагмана Зубова. Роковая ошибка! Мгновение спустя чудовищный форштевень дредноута Хромцовой, усиленный сверхпрочными сплавами нимидийской стали, буквально разорвал незадачливый легкий крейсер надвое. Две половинки некогда могучего гвардейского дредноута, окутанные облаками стремительно замерзающего воздуха, разлетелись в стороны и, безвольно вращаясь, понеслись прочь, мгновенно превратившись в очередные искореженные обломки в секторе яростной битвы.

Хромцова расхохоталась — безумно и торжествующе, будто только что уничтожила и не убила своих соотечественников и в недавнем прошлом боевых товарищей, а каких-нибудь «янки» или османов. Впрочем, вся трагедия Гражданской войны и заключалась в том, что брат шел на брата, ненавидя друг друга иногда гораздо больше, чем простого врага. Ликование опьяняло сейчас вице-адмирала не хуже крепчайшего деметрийского вина. Линкор Зубова был уже совсем близко — казалось, протяни руку и коснешься его обшивки. Агриппина Ивановна вскинула кулак, словно готовясь раздавить ненавистного цареубийцу в своей стальной длани…

В то же самое время контр-адмирал Зубов, с непроницаемым выражением на резко очерченном лице, хладнокровно ожидал приближения своего заклятого врага, удерживая флагманский линкор «Москва» в центре боевых порядков гвардейской эскадры. И лишь в самый последний момент, когда стал понятен рисунок маневра флагмана вице-адмирала Хромцовой, «Москва» двинулась ему навстречу. Казалось, даже невообразимый хаос начавшейся космической битвы не в силах поколебать абсолютного самообладания Демида.

По «Палладе» в ответ били палубные орудия «Москвы». Корабль сближались неумолимо, грациозно и плавно, словно исполняя некий завораживающий танец на фоне диковинных декораций из сияющих звезд и мерцающих стен «вагенбурга». Расстояние между ними стремительно таяло. С каждой секундой все явственнее проступали мельчайшие детали корпусов и надстроек — клепаные стыки брони, зияющие провалы шлюзов, частокол антенн дальней связи и стволы импульсных пушек, словно гигантские копья нацеленные на противника.

Это не был стремительный маневренный бой, свойственный кораблям малого и среднего класса. Нет, сейчас разворачивалось эпическое противостояние двух сверхлинкоров — чудовищных, неповоротливых исполинов, чья судьба решалась не в угаре лихих виражей и головокружительных разворотов, а в чудовищном напряжении силовых полей и бронированной обшивки.

Агриппина Хромцова и Демид Зубов, будто сговорившись, чуть замедлили ход своих левиафанов. Могло показаться, что эти двое желают растянуть смертельное удовольствие схватки, насладиться ею сполна. Однако этот обманчивый, почти царственный ритм движения никоим образом не сказывался на чудовищной интенсивности огневого противоборства. Напротив, с каждой секундой перестрелка лишь набирала ярость и ожесточение. Невидимые фронтальные защитные поля, укрывающие корпуса исполинов подобно коконам, буквально плавились и переливались всеми оттенками электромагнитного спектра — от мертвенно-фиолетового до ослепительного белого. На глазах они истончались, мерцали и рябили от бесконечных попаданий сгустков плазмы.

Казалось, само пространство трепетало от немыслимого жара. Энергетические сферы защитных экранов, некогда незримые и эфемерные, сейчас отчетливо вырисовывались на фоне космической тьмы и были видны даже невооруженным взглядом. Несмотря на новейшие технологии перераспределения и генерации силовых полей, инженерным командам двух линкоров с каждым мгновением становилось все тяжелее бороться за поддержание целостности защитных контуров. Автоматика просто не успевала залатывать «бреши» в этом коконе, прогрызаемые и истончаемые в ноль чудовищными залпами орудий «Паллады» и «Москвы»…

— Ну что, цареубийца, каково тебе там, на капитанском мостике? — саркастически расхохоталась Агриппина Ивановна, на миг оторвавшись от тактического монитора и переведя взгляд на экран. Хромцова просто не могла упустить возможности поддеть и унизить ненавистного ей врага. — Жарковато стало, да? Можешь сколько угодно корчить из себя грозного адмирала. Но для всех нас ты так и останешься лишь никчемным офицеришкой среднего звена, выскочившим из штурмовой пехоты!

Демид Зубов стиснул зубы, чувствуя, как в груди закипает ослепительная ярость и он начинает терять хладнокровие. Слова Хромцовой достигли своей цели. Тем не менее, контр-адмирал пока держался.

— Жарковато? Вы называете это жарой⁈ — произнес он ровным, невозмутимым голосом, хотя внутри у него бушевал ураган. — Знаете, вице-адмирал, поначалу я планировал просто расстрелять ваше корыто с дальней дистанции. Одним мощным залпом вскрыть обшивку, словно консервную банку, и полюбоваться, как внутренности «Паллады» разлетаются по космосу вперемешку с дымом и телами его экипажа. Но сейчас, после всех ваших грязных выпадов, я передумал. Такой легкой смерти вы не заслужили. Видимо, действительно пришла пора вспомнить славные денечки, проведенные в рядах штурмовой пехоты… Вспомним, так сказать, старое ремесло!

Лицо контр-адмирала исказилось в жуткой гримасе, в тусклом свете мониторов ставшее похожим на маску потустороннего демона.

— Слушайте внимательно свой приговор! — прошипел он. — Сейчас я пойду на абордаж. Да-да, не удивляйтесь. Мы подойдем к вашему дредноуту вплотную и высадим на его палубы десант. А дальше… Дальше лучшие бойцы императорской гвардии вырежут всех на вашем прославленном линкоре. Всех, кто не успеет сам вышибить себе мозги до того, как мои штурмовики не ступят на палубы вашего флагмана. Пощады не ждите — умрут все! Вот только вас, Хромцова, я убью последней. У вас будет уникальный шанс насладиться плодами собственного высокомерия в полной мере! Вы встретите свою смерть только после того, как на «Палладе» не останется ни одного члена ее экипажа и будете выть от боли и ужаса, наблюдая за тем, как корчатся в мучениях ваши верные космоморяки…

Агриппина Хромцова, чье лицо исказила гримаса неистовой ярости и возмущения, в бешенстве ударила кулаком по подлокотнику командирского кресла. Ее глаза метали молнии, а из горла вырвался полный ненависти вопль:

— Ах ты, чертов подонок, предатель! Уже привык, значит, убивать своих, русских⁈ По вкусу пришлось, мерзавец, да⁈ Упиваешься кровью соотечественников, наслаждаешься их предсмертными криками⁈ Что ж, я жду тебя на своем флагмане. Посмотрим, хватит ли у тебя духу явиться ко мне на свидание и выполнить все свои обещания. Или струсишь, спрячешься за спинами своих головорезов⁈

Демид Зубов, слушая исступленные вопли Хромцовой, лишь злорадно ухмылялся. О, как же упоительна ненависть, как сладостно осознавать, что скоро он собственными руками разделается с этой бешеной фурией! Не скрывая мрачного торжества, контр-адмирал процедил:

— Ожидайте вице-адмирал. Совсем скоро я нанесу вам визит. И мы закончим наше маленькое дельце — раз и навсегда! Готовьте парадный мундир. Я желаю, чтобы перед смертью вы выглядели достойно вашего звания и должности, которыми вы так кичитесь!

И с этими словами Зубов оборвал связь. Агриппина Ивановна застыла, сверля немигающим взглядом опустевший экран. Несколько мгновений она сидела неподвижно, словно оглушенная хладнокровием и откровенным садизмом, прозвучавшими в голосе врага. Затем ее подбородок вздернулся, а в помутневших глазах вспыхнула расчетливая решимость. Хромцова усмехнулась и вскочила с командирского кресла.

— Что ж, пора вспомнить молодость! — нарочито весело воскликнула она, поворачиваясь к своим офицерам на мостике. — Ну, а если нам все-таки суждено погибнуть — так сделаем это с музыкой, утащив с собой в преисподнюю и мерзавца Зубова и его ребят в золоченой броне. Так ребята⁈

Между тем Демид Зубов, облаченный в Ратник-500 и оскалившись подобно голодному волку, уже отдавал распоряжения своим «преображенцам». Лучшие из лучших, элита штурмовой пехоты, вымуштрованные до автоматизма солдаты, коих на лейб-флагмане контр-адмирал собрал почти с батальон, застыли перед главным экраном, ловя каждое слово командира. Их глаза горели предвкушением скорой схватки, желанием утопить клинки своих плазменных штык-ножей в плоти врагов и залить палубы «Паллады» кровью ее экипажа.

— Братья! — прорычал Зубов, взирая на своих воинов. — Я обещал этой гордячке Хромцовой и ее людям, которые до сих пор не понимают, кому бросили вызов, устроить жаркую встречу. Вперед, на абордаж! В атаку! Режьте, колите и убивайте всех, кого встретите на этом линкоре ибо все они до единого — предатели Российской Империи, желающие захватить столичную систему и убить вашего императора! Даешь «Палладу»!

Провожаемый восторженным ревом штурмовиков, контр-адмирал махнул рукой и отдал команду старшим абордажных групп, одновременно с этим вылетев из рубки в окружении своих офицеров. Взревели сирены, возвещая о начале абордажной операции. В недрах «Москвы» захлопали переборки, зашипели вакуумные шлюзы. Не прошло и пяти минут, а «Москва» уже приблизилась к «Палладе» на минимальное расстояние.

В последний момент, когда столкновение казалось было неизбежным, линкор Зубова застопорил ход с помощью тормозных двигателей, а из-под брони флагмана в космос вырвались несколько магнитных тросов. Словно гигантские щупальца спрута, они опутали «Палладу» стальной сетью и, натянувшись, намертво пристыковали ее к обшивке «Москвы».

Агриппина Ивановна застыла, потрясенно глядя, как ее огромный линкор, гордость и надежда Северного космофлота, оплетается тросами, будто беспомощная мушка в лапах паука. Корпус «Паллады» содрогался и скрипел, сотрясаемый чудовищным напряжением разнонаправленных сил. Казалось, еще чуть-чуть — и многометровая броня лопнет, не выдержав! Дредноут Зубова с легкостью, словно детскую игрушку, подтягивал к себе циклопическую тушу флагмана 5-й «ударной» дивизии.

— Вот сейчас будет по настоящему жарко, — зловеще засмеялся Демид Зубов, отдавая приказ своим штурмовикам через телескопические переходы проникнуть на борт вражеского крейсера и начать его зачистку. — Помни, тварь, что я тебе обещал — вырезать всех до единого! И я сделаю это. Лично!

Зубов расхохотался — безумно, победно. А в следующую секунду по сцепленным дредноутам пронесся чудовищный лязг — это разошлись сразу десятки вакуумных шлюзов, и орды озверевших «преображенцев» ринулись по телескопическим переходам, врываясь в недра обреченного линкора Хромцовой…