Адмирал Империи 6 [СИ]

Глава 15

— Умммм! — Дорохов сжимал пудовые кулаки в бронированных перчатках и почти скулил, закрыв глаза. Рядом жалась за пультом растерянная девушка-лейтенант, не зная как вести себя в такой ситуации — командир штурмовиков с «Одинокого» был сейчас явно вне себя.

— Да, что вы там оба увидели такого⁈ — менее всех понимающий происходящее, Аристарх Петрович подлетел к монитору, пытаясь отыскать в сотне других то самое видеоизображение, от которого сейчас почти волком выл громила-новгородец.

Ефросинина молча указала командиру пальцем на нужный квадратик на экране.

— Аааа, черти меня раздерите на части! — не менее отчаянно воскликнул Жила, наконец, сообразивший, в чем дело. — Совершенно забыл о нахождении на корабле этого несносного ребенка…

То ли смеяться, то ли плакать в подобной ситуации, но в центре внимания снова оказалась наша маленькая разбойница — Варя Волынец, которая оказывается все это время находилась на «Афине». Девочку уговорила остаться на линкоре Таисия Константиновна, когда профессор Гинце, Наэма и Варя были обманным путем со стороны контр-адмирала Василькова переведены на корабль княжны, в то время как «Одинокий» ринулся в очередную свою авантюру.

Густаву Адольфовичу было дано задание — отладить систему изменения электронных полей на линкоре, а остальные летели якобы просто повидаться с Тасей. Так вот, после их визита княжна, защекотав Варю до истерики и выбив тем самым у нее согласие, попросила провожатых оставить ребенка у себя на корабле еще некоторое время, до эвакуации на «большую землю».

— У меня на первом линкоре Империи девочке будет куда безопасней, чем на всюду сующем свой нос крейсере Василькова, — здраво решила Таисия.

Вот таким образом маленькая, но юркая и беспокойная Варвара Волынец осталась на «Афине» и, оказывается, находилась здесь все это время. Кавторанг Жила, которому эта егоза первый день доставила массу проблем, ибо совала свой носик во все углы вверенного ему корабля, совершенно забыл о ребенке, к тому же по его просьбе княжна максимально оградила их общение между собой.

Условия перемирия были такими — Варя не попадается на глаза кавторангу, и за это продолжает оставаться на «Афине» и доставать своими бесконечными вопросами, только уже других членов экипажа. Таисия Константиновна и «матрос» Волынец — звание в шутку было дано девочке контр-адмиралом Васильковым, поделили корабль на зоны ответственности, и бойкая Варя больше не мозолила глаза Аристарху Петровичу. Да тому, если честно, было совершенно не до маленького матроса, слишком важные дела разворачивались вокруг…

И вот теперь оба седовласых воина стояли в оцепенении перед экраном и смотрели во все глаза на ребенка, который как ни в чем не бывало, с какими-то электронными приборами в обеих руках разбирал несчастного медицинского андроида по запчастям.

Жила опасливо, как и рядом сидящая лейтенант Ефросинина, скосил взгляд на железнобокого человека, возвышающегося по левую от себя руку. Если уместно так сказать в отношении Дорохова — то на полковнике полулица не было от отчаяния и тоски. Аристарх Петрович вспомнил что, кажется, княжна упоминала, какие теплые отношения сложились у командира штурмовиков с «Одинокого» этот с девочкой. Как Кузьма Кузьмич стал более общительным и именно после встречи с ребенком совершал странные и страшные на вид попытки улыбнуться. Кавторангу было не до подобных слезливых историй, и в тот момент он это пропустил мимо ушей, а вот сейчас в действительности наблюдал, как грозный двух с половиной метровый гигант чуть ли не плачет при виде малышки…

— Извини, полковник, кажется это моя вина, — попытался что-то сказать в оправдание Жила, но Кузьма Кузьмич его не уже слышал.

— Ммм-место? — коротко спросил Дорохов у лейтенанта Евросининой.

Та мгновенно ударила пальцами по паре кнопок голографической клавиатуры своего планшета и ответила:

— Четвертый бокс медицинского модуля, верхняя палуба, кормовой отсек…

— А как эта разбойница туда вообще пробралась? — включил простака Жила, обращаясь к девушке-лейтенанту, будто именно Ефросининой вменялось в обязанность следить за ребенком. — И почему этот бесенок портит казенное имущество в лице несчастного андроида-медсестры⁈ Черти что творится на корабле! Детский сад устроили!

— Девочкой полностью занималась капитан-командор Романова, я не в курсе дел, — пожала плечами лейтенант.

— Та сама хоть и офицер, но судя по подобным поступкам — тоже еще ребенок, — недовольно пробурчал Аристарх Петрович и повернулся к Дорохову, однако рядом полковника уже не увидел, в коридоре через распахнутые двери мостика только лишь слышалась тяжелая удаляющаяся поступь полудюжины штурмовиков.

— Да, похоже, действительно железный дровосек любить девчонку, — кавторанг устало опустился в кресло, снова переводя взгляд на камеру анфилады, по которой продолжал двигаться многочисленный отряд американцев, с двумя русскими пленными в центре построения. — Извини, Александр Иванович, была последняя надежда тебя выручить, и та убежала спасать ребетенка. А как иначе, работа у нас такая — защищать, прежде всего, гражданских… Но у меня не выходит из головы, как такая малютка без труда разобрала на винтики несчастную металлическую сестру милосердия⁈

— Командир 12-ой группы, говорит контр-адмирал Васильков, — я связался со старшим того самого отряда из десяти бойцов, охранявших в данный момент эскалатор. — Приказ — покинуть занимаемые координаты и двигаться в направлении командного модуля корабля! Как слышите меня⁈

— Господин контр-адмирал, связь прерывается, — послышался глухой ответ с того конца канала, — повторите приказ… Нам необходимо покинуть охраняемую зону? Я правильно вас понял?

— Да, абсолютно верно, — я повысил голос, — немедленно оставляйте позицию! Вам следует как можно быстрей прибыть к капитанской рубке и взять ее под охрану!

— Но, приказ был…

— Не перебивайте меня! — я старался говорить с офицером максимально жестко, чтобы пресечь всякую попытку неподчинения, ведь непосредственным командиром для этих ребят оставался Аристарх Петрович, а не я. — Ситуация кардинально изменилась, противник уже проник на верхнюю палубу со стороны носовых отсеков. Командный пункт абсолютно незащищен — ноги в руки и туда мигом!

— Принято, господин контр-адмирал, — через пару секунд раздумий послышался ответ старшего группы.

— Как прибудете в распоряжение, уточните у вашего капитана… — я больше не успел ничего произнести, как наушник в шлеме тихо щелкнул и отключился…

— Э нет, господин русский адмирал, — засмеялся рядом стоящий американец по имени или кличке Снуппи, — никаких разговоров на отвлеченные темы, только по делу…

— Видишь взгляд вон того бойца из моей команды? — я кивнул в сторону стоящей в нескольких метрах от нас Полины.

Та действительно смотрела на Снуппи волченком, готовым разорвать «янки» в любую минуту — Яценко даже руки магнитными браслетами застегнули за спиной, в отличие от меня, ибо девушка все это время пыталась напасть на своих обидчиков. Я даже немного испугался, что у Поли начался какой-то приступ постсиндрома, связанный с нахождением в плену там на «Абдул Кадире», когда над несчастной измывался этот ублюдок — Яман Каракурт…

— Хочет меня, наверное, — ухмыльнулся Снуппи, мельком взглянув на казачку.

— Хочет, не сомневайся, — согласился я, — только лучше тебе не знать, что она хочет с тобой сделать…

— Ну что, все в порядке, переговорил? — наш диалог прервал быстро подошедший старший офицер американской группы штурмовиков. — «Раски» уйдут от эскалатора?

— Уже ушли, — ответил я, — у нас на флоте в отличие от некоторых других приказы выполняются четко и быстро…

Я врал, конечно, просто хотел хоть как-то уколоть своих врагов. Однако штурмовики не пожелали продолжать диалог. Ронни отдал приказ разведчиками и те быстрыми перебежками отделились от основного отряда, скрывшись в смежном коридоре, который вел непосредственно к эскалаторным лестницам. Минута прошла в томительном ожидании выстрелов и взрывов. Однако никакого боя не случилось, вместо этого один из разведчиков появился из-за угла и кивков головы показал, что путь свободен. РЭБ-глушилки американцев работали отлично, с единственным минусом, при такой мощности сигнала помех, какую они сейчас выдавали, не работала не только связь противника, но и их самих…

Отряд Ронни ринулся к эскалаторам и через несколько мгновений мы уже стояли на платформе, перемещающей нас на 3-ий уровень верхней палубы (три палубы дредноутов, в зависимости от класса корабля дополнительно делились на несколько этажей-подуровней, числом от двух до пяти). Командир «янки» был очень доволен ситуацией, теперь ему не нужно тратить драгоценное время на захват лестницы, а это значит шансы отыскать адмирала Дрейка первым существенно повышались.

— Нет, все-таки хорошо, что я тебя не грохнул, — ухмыльнулся здоровяк, обращаясь ко мне. — Если еще поможешь с Итаном Дрейком, так уж и быть — отпущу на свободу…

— Рассказывать сказки будешь вон Снуппи своему перед сном, — невесело улыбнулся я в ответ. — А что касается убийства, так это — я тебя пожалел там в анфиладе во время поединка… Если бы не тот подлый удар уже безрукого балбеса из твоей шайки, пробившего мне штыком ногу, сейчас бы ты так не улыбался…

Ронни и на самом деле перестал ухмыляться, уязвленный недавним практически поражением в рукопашной схватке с русским адмиралом. Такого с американцем еще не было, чтобы кто-то тем более вражеских офицер при его же людях так унизил Ронни своим непревзойденным мастерством владения холодным оружием.

— Ничего бы у тебя не получилось «раски», — замотал головой он, не признавая свое поражение в дуэли. — И кстати сабля у тебя хорошая, — штурмовик похлопал по эфесу моего личного оружия, висевшему теперь на его поясе в качестве трофея. — Золотая, красивая… Видимо за храбрость получил… Я слышал, золотое оружие имперцам дают в награду за подвиги именно в рукопашных сражениях на кораблях… Да, пожалуй, оставлю у себя, тебе же она больше не пригодится…

— Что и требовалось доказать, — хмыкнул я. — Ты изначально не собирался оставлять меня в живых… А сейчас ломаешь комедию и пытаешься обмануть, предлагая сохранить шкуру взамен на адмирала Дрейка…

— Ладно, раскусил ты меня «раски», — честно признался Ронни, — нет у меня приказа, сохранять абсолютно чью-либо жизнь на данном линкоре… Так что извини, такова судьба… Однако смерть смерти рознь, можно умереть быстро и без мучений самому и вон той глазастой красотке, — американец кивнул на Полину, — а можно перед смертью понаблюдать, как я отрезаю ей сначала…

— Остановись, договор по-прежнему в силе, — я перебил гаденыша, не желая выслушивать его садистские фантазии, — доставлю я тебя к командующему Дрейку, не волнуйся…

— Вот и хорошо, покладистый «раски» это редкость, — победно ухмыльнулся Ронни. — Там не «Тикондероге» ты мне таким разумным не показался… Как вообще ты решился проникнуть на флагман 21-ой⁈ Это какую же наглость надо иметь⁈

— Скучно стало… — я не желал сейчас беседовать с американцем, а бешено соображал, как и когда мы с Полей должны выбираться из передряги. Пара неплохих, как мне казалось, вариантов уже наметилась. Например… Тут я неожиданно замер:

— А ну-ка повтори, что ты сказал? — я уставился на хитрую физиономию здоровяка, терзаемый смутными сомнениями.

— Что я сказал? — поначалу не понял тот.

— Про отсутствие приказа «сохранять чью-либо жизнь», — напомнил ему, я.

— И что непонятного?

— Фраза «абсолютно чью-либо жизнь на корабле», — повторил я. — «Абсолютно»…

— Все верно, ты не ослышался, «раски», — кивнул Ронни, когда платформа уже замерла на верхнем уровне и мы высыпали в коридор, — все верно… Авангард — пошел! — американец отвернувшись, отдал приказ своим разведчикам двигаться вперед…

А я до сих пор старался переварить полученную информацию, по которой выходило, что Итан Дрейк, как и весь экипаж «Афины», не должен был пережить данного штурма. Вот оно значит как!

Я громко рассмеялся, обращая на себя внимание остальных:

— Неожиданно Нейтен Джонс-старший оказался не таким благородным, каким я его запомнил при нашей первой встрече! И что, твой командующий так и сказал⁈

— А ну, заткнись быстро, иначе не проживешь и секунды! — Ронни закрыл мне рот перчаткой и придвинулся вплотную к моему лицу. — Догадался — молчи, так дольше проживешь…

Я моргнул глазами, показывая, что мол все понял, Ронни медленно отпустил руку и опасливо посмотрел на своих же ребят. Из поведения американца я вынес главное — по крайней мере, не все его головорезы знают истинную причину нахождения здесь… Возможно, мне удастся это использовать для собственного спасения…

Я продолжал молчать, а не то действительно громила занервничает и перережет мне и Полинке горло. Но хоть ничего и не говорил, продолжал находиться под большим впечатлением от услышанного. До этого я считал самой странной и непонятой нацией в Галактике — ханьцев. Вот чьи действия и поступки порой не поддавались логике. Но друзья американцы последнее время, кажется, начинают перехватывать пальму первенства у колонистов Тысячезвездной!

Сначала они абсолютно наплевав на близость нахождения русского Черноморского космического флота, начинают внутренние разборки между дивизиями Дрейка и Парсона с применением орудий всех калибров. А сейчас вот новость о том, что вице-адмирал Джонс-старший намеревается благополучно прихлопнуть своего же шефа. Нет, до этого момента я думал, что у нас на флотах бардак, в том числе и с кадрами… Но, похоже, в сравнении с «янки» мы и рядом не валялись!

Да, но зачем Нейтену Джонсу так подставляться⁈ Неужели он метит на место «Короткой ноги»⁈ Вроде как безумными поступками до этого отличался лишь его младший брат, однако, как мы видим и старшенький не отстает…

Мои размышления были прерваны сильным толчком в спину. Пробитая штыком нога по-прежнему отказывалась служить, поэтому двое дюжих американца снова подхватили меня под мышки и потащили вдоль по коридору. Я посмотрел направо, одним из провожатых оказался мой старый знакомый с собачьей кличкой.

— Эй, Снуппи, поведай, как на американском флоте наказывают военных преступников? — спросил я у штурмовика вполголоса.

— Смотря, какое преступление, — ответил явно любящий поговорить Снуппи. — У нас есть несколько вариантов помочь ублюдкам покинуть этот свет… Для себя интересуешься?

— Для тебя, бестолочь…

— Перестань ругаться русский, не думай что если ты адмирал, а перед тобой стоит простой капрал, его можно оскорблять, — нахмурился штурмовик.

— Хорошо не буду больше обзываться, — хмыкнул я. — И как все-таки умерщвляют например тех кто пристрелил старшего по званию?

— Ну, ты и загнул! — удивился американец. — В бою, по неосторожности что ли?

— Нет, не случайно в бою, — я отрицательно мотнул головой, — а что ни на есть хладнокровно, жестоко и по предварительному сговору с другими моряками…

— Такого просто не может быть! — покачал головой штурмовик.

— Расскажи это кому-нибудь другому, — прыснул я со смеха, — я-то видел, как твои соотечественники могут вырезать друг друга в только что закончившейся бойне между 6-ым и 4-ым флотам… Но не отвлекайся… Ответь, если все-таки случилось подобное убийство, к примеру, адмирала Республики? Просто представь…

— К чему ты, мать твою, клонишь, «раски»⁈ — Снуппи настороженно посмотрел на меня. — Мне не нравятся такие вопросы…