Адептка под прикрытием. Проклятие феникса

Глава 7

Я проснулась посреди ночи и слышала чьи-то голоса. Моргнув, я поняла, что уснула в форме, и голоса, которые я слышала, на самом деле были лишь сном. Поднявшись, я направилась в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок. Вдруг раздался крик, от которого кровь стыла в жилах.

Я моментально ринулась к дверям и босиком выбежала в коридор. В коридоре было пусто, даже те самые горгульи, которые охраняли адептов, валялись, разорванные на мелкие каменные глыбы. Что тут происходит?

Вдруг раздался оглушительный вопль с противоположной стороны. Я резко обернулась и ринулась в ту сторону. Сердце бешено стучало, дыхание сбивалось, ноги почти не чувствовали холода от бетона. За поворотом я внезапно остановилась, замерев, и распахнула от ужаса глаза.

— Какого черта? — выпалила я.

Все стены были покрыты кровью и мозговой жидкостью, а внутренности раскиданы по углам. К горлу начала подступать тошнота, и я машинально прикрыла рот рукой. Свободной рукой схватилась за стену, едва стоя на ватных ногах.

С предыдущими жертвами не было мясорубки. Почему тогда с этой жертвой так? Что вообще, черт возьми, происходит в этой проклятой академии? Убийца решил изменить способ убийства?

Я не сразу заметила перед растерзанным телом девушку с русыми волосами, которая тихо что-то напевала. По коже пробежали мурашки; мое благоразумие кричало бежать отсюда, но кадетская подготовка говорила мне обратное. Я не спеша пошла по залитому полу; кровь была еще теплой, липкой.

— Что… ты тут делаешь? — нервно спросила я, медленно шагая, стараясь не поскользнуться на полу.

— Хотел бы вас обоих спросить об этом же? — с ледяным спокойствием сказал профессор Де Каймер, который появился непонятно откуда.

Твою ж! Вот почему опять он? Судьба или карма? Скорей всего, он дьявол, который решил меня отправить на тот свет и сейчас делает для этого все попытки.

Профессор стоял в непривычно спокойной позе, руки убраны в карманы черных брюк. Белая рубашка была с следами красной помады, мои глаза округлились, а щеки налились краской. Рубашка была застегнута неправильно, что придавало ей помятый вид. Растрепанные иссиня-черные волосы только подтверждали, что он коротал это утро с женщиной, а может, и не с одной — черт его знает.

В голове зазвенел голос старухи: “Две метки!”

— Я… — начала я, но запнулась.

Неужели вторая метка от него? Но когда он успел?

Я стояла и смотрела на него, искренне не понимая, зачем он это сделал. Профессор подошел ко мне, и его глаза были злыми. Его странное переменчивое настроение настораживало. Он поднял руку, чтобы коснуться меня, но я моментально отшатнулась.

— Адептка Эртон, мы с вами побеседуем в кабинете директора о вашем поведении и нарушении правил академии, — холодно сказал профессор Де Каймер.

Профессор смерил меня презрительным взглядом. Я закусила щеку изнутри, надеясь, что мне не придется стоять перед директором и оправдываться.

— Но… — только начала я, как глаза мужчины переместились за мою спину.

По телу сразу пробежал холодок, мне стало не по себе, и я резко обернулась. Девушка, сидевшая на полу, стояла передо мной, вся измазанная кровью. Глаза были полностью черными, как у демона. Руки пылали черным огнем, она смотрела на меня диким взглядом.

— Это ты! — шипела она, как змея.

Я напряглась, начиная призывать магию. Профессор резко схватил меня за запястье. Обернувшись, я увидела, как его зрачки моментально расширились. Какое-то время он смотрел на меня, даже не моргая. На мгновение мне показалось, что и в него вселился бес.

Мужчина шагнул вперед, закрывая меня широкой спиной и выпуская мою руку из охапки. Я подняла глаза, сверля его между лопаток, ощущая до сих пор жар его ладони.

Профессор вытащил руки из кармана, призывая синее пламя, которое начало окутывать его. В голове вновь что-то щелкнуло. Он стихийник! Это запрещено законами империи! Только императорская семья может обладать такой силой! Я смотрела на сильного мужчину с широкими плечами. Кто же он на самом деле?

Профессор Де Каймер резко сделал выпад, стараясь как можно ближе подойти к девушке. Вдруг донесся крик, полный боли и отчаяния. Что делать? Если она нападёт, пострадает обладатель тела; нельзя исключать тот факт, что она может погибнуть. Есть ли возможность достучаться до самой девушки?

— Нельзя травмировать её! — воскликнула я.

Это всего лишь мои предположения, но на её шее есть едва заметная метка. Возможно, она контактировала с другими адептами, и у каждой теперь она есть. Даже не удивлюсь, если она окажется и у меня.

— Что ты несешь? — шипит профессор и ловко уклоняется от черного шара, который незнакомка с любезностью запускает в него.

Я закусила нижнюю губу и начала перебирать варианты. Ничего не помню о том, как можно минимизировать риски, чтобы никто не пострадал.

— Если она пострадает, пойдет цепная реакция! И тогда пострадает в два… нет, в десять раз больше людей. Вы вообще как планируете отчитываться перед императором о массовой гибели адептов?

Профессор Де Каймер вскинул руки, и вокруг нас возросла огненная стена. Он не спеша начал приближаться ко мне. В груди появилось странное ощущение дикого страха. Его глаза горели синим цветом, а зубы были плотно сжаты, так что на шее ходили желваки.

— Вот же догадливая стерва! — прошипело существо, которое сидело в незнакомке. — Я тебя уничтожу первой!

Я ощутила резкую боль в области шеи и машинально схватилась за нее. Ноги подкашивались, и я просто рухнула, даже не заботясь о том, что могут появиться синяки. Профессор ринулся ко мне, схватил за плечи и встряхнул. Его губы шевелились, но звон в ушах застилал все звуки.

Стоя на поляне с высокой травой, я оглянулась по сторонам и заметила старый замок, в котором жила с родителями и старшим братом. Я тут же помчалась к дому и резко замерла. Мама стояла и кричала на маленькую меня.

— Что ты тут вообще забыла? Ты должна сидеть в своей комнате и не высовываться! Что за непослушная девчонка? — кричала она, а я стояла и размазывала слёзы по своему лицу.

На тот момент мне было около пяти лет, и я не понимала, почему мама так меня ненавидит. Моё сердце начинало кровоточить, и я была готова разрыдаться от увиденного.

Мама была настолько красивой, но я не походила ни на кого. Огненно-рыжие волосы она всегда стригла, как мальчику, хотя я просила оставить их длинными и красивыми.

— Бегом в дом, пока тебя никто не увидел! — орала она и тащила меня за собой. Я всячески упиралась и старалась выдернуть руку из её, хотя после этих попыток на запястьях оставались синяки.

Отшвырнув меня, как ненужную вещь, в коридор, она даже не беспокоилась о том, что я могу удариться. Матери всегда было на меня плевать. Она заботилась только о моем старшем брате. Алистер всегда был ее гордостью и любимым сыном. Я смотрела, как она готовила ему вкусную еду, а мне доставались объедки, и то если я вела себя хорошо. Когда я не слушалась, меня избивали и оставляли голодной. Никогда не понимала, зачем она меня рожала, если я была ей не нужна. Отец боялся ко мне подходить и обвинял во всем маминых предков, говоря, что они виноваты в том, что она родила такого выродка, как я.

Родители думали, что я умру от голода, даже пытались продать меня как маленького ребенка в дом удовольствия или какому-то богатому лорду, чтобы я удовлетворяла все его прихоти. Когда я стала старше, у меня начала появляться магия, которую родители блокировали какими-то снадобьями, добавляя в еду или воду.

Я со стороны наблюдала, как со мной безжалостно обращались. На глазах наворачивались слезы, и мне просто хотелось спалить этот проклятый дом и все плохие воспоминания. Я не заслуживала такого обращения из-за этой проклятой метки, которой меня одарили.

Горячая ладонь коснулась моего лица, и я подняла глаза, наполненные слезами. Мое тело сотрясала крупная дрожь. Перед собой я увидела профессора Де Каймера, который заботливо придерживал меня за плечо и вытирал слезы, текущие по щекам.

— Все хорошо, — шепчет он. — Все закончилось.

Но странное тепло под лопаткой начало пульсировать. Я увидела директора, который одним ловким движением коснулся незнакомки, и их окутало алое пламя. Девушка кричала и неистово билась, пока из ее рта не пошел черный и густой дым, который быстро исчез.

Директор медленно повернулся и взглянул на меня; его фиолетовые глаза приобрели более яркий оттенок. Метка на моей коже начала сильнее пульсировать, а мои глаза округлились.

— В мой кабинет! — рыкнул он, подхватывая бессознательное тело девушки.

Я все еще стояла в объятиях профессора Де Каймера, когда под моими ногами вспыхнуло синее пламя, и я моментально начала проваливаться в синюю пучину, четко ощущая горячие руки Николаса.

Перемещение длилось недолго, и мы оказались в большом кабинете директора. Я высвободилась из кольца рук профессора и отошла на безопасное расстояние. Плотные темно-алые шторы были закрыты. На столе лежала аккуратная стопка бумаг, вдоль стены стоял большой шкаф с различными книгами.

— Адептка Эртон! — рычит глава учебного заведения Рэйдон. — Что вы делали в коридоре ночью? — влетая в кабинет, прорычал мужчина, прямиком направляясь к своему столу и резким движением сел за него.

Я села на стул и опустила голову под пристальным взглядом двух мужчин. Они терпеливо ждали моего ответа; у меня было два варианта: рассказать им всю правду или продолжать молчать.

— Вы решили с нами в молчанку поиграть? — нетерпеливо проревел профессор Де Каймер.

Я неуютно поежилась и стиснула переплетённые пальцы на коленях так, что костяшки побелели, судорожно пытаясь сглотнуть ком в горле. Что мне делать? Рассказать не могу, и молчать тоже. Попробовать поговорить с директором наедине? Ведь он должен знать, что происходит в его академии.

Вздернув подбородок, в груди появился странный трепет. Я заглянула в фиолетовые глаза директора, который шумно втянул воздух, подскочил со своего стула, который со скрипом отъехал, накренившись и упав на пол с глухим звуком. Директор упёрся руками в столешницу и наклонился ко мне.

— Даю вам последний шанс во всём сознаться, адептка, или мне стоит вызвать орден, чтобы они залезли вам в голову и достали всю необходимую информацию?

Вот какого черта я попала в настолько глупую ситуацию?

— Делайте, как считаете нужным! — только и сказала я.

Директор Уэнрайт щелкнул пальцами, и появился небольшой огонёк, который, подброшенный в воздух, исчез. Всё казалось настолько странным и наигранным, будто они специально устроили этот спектакль. Не может быть, чтобы сам директор не знал, кого отправили на расследование.

Я исподлобья смотрела на двух мужчин и не понимала: либо они не знают, кто я, либо они хорошо играют свои роли.

Дверь тихо открылась, и раздался недовольный женский голос:

— Лорд Уэнрайт, что за срочность? Почему вы нас дергаете?

Голос показался мне знакомым, и я обернулась. Когда увидела Кассандру Кэрроу, одну из первых крылатых генералов. Красивую девушку с длинными чёрными волосами и выразительными карими глазами. Девушку, которой я восхищаюсь. Она не побоялась пойти против закона и вышла замуж за другого генерала, хотя это было под смертельным запретом.

Кассандра отпустила глаза и удивленно взглянула на меня. Ошарашенно выдала:

— Айлин, а ты здесь что делаешь? Что происходит?

— Адептка Эртон была замечена на месте преступления! — пояснил директор.

Я опустила виноватые глаза. Кассандра подошла ко мне, положила руку на плечо и сжала его.

— Вы оба совсем рехнулись? — зло сказала она. — Ладно, Лоугуан не знает её в лицо, но ты, Николас, сам помогал ей при переходе! Совсем уже заигрался со своими бабами, что память отшибает?

Я вскинула голову и уставилась на профессора Де Каймера. Значит, это был он! На первой встрече — мужчина в мантии. Когда он коснулся меня в комнате… Это не просто совпадение.

От несправедливости мне захотелось расплакаться. За что они так со мной? Что я им плохого сделала?

В глазах Николаса появилась горечь и сожаление, тогда он решил начать говорить:

— Айлин… — запнулся он. — Адептка Эртон, я могу всё объяснить!

Я отвела голову и покачала ею отрицательно, тихо попросила Кассандру:

— Я хочу оставить это задание и покинуть академию как можно скорее! Всё это время меня держали за дуру!

— Айлин… — тихо прозвучал голос Николаса с болью и отрешенностью.

Кассандра, ощутив мою растерянность, заговорила мягче:

— Ты ведь понимаешь, что это всего лишь недоразумение?