40 способов сказать «Прощай»

Я не могла оторвать от нее взгляда. Расмус и Конн тоже не могли. Появление Мулан заставило нас всех замолчать.

Ее темные волосы блестели, а макияж умело подчеркивал красные губы и подведенные глаза. Короткое красное платье, которое было на ней надето, заканчивалось довольно высоко на ее стройных бедрах и имело разрезы в интересных местах. Что указывало на то, что под платьем на ней вообще ничего не было, потому что места для нижнего белья не оставалось.

Я выглядела настоящей оборванкой, стоя рядом с ней в своих облегающих джинсах, белой блузке и джинсовой куртке. Сапоги на каблуках, которые подарила мне Фиона, были моим единственным спасением. Я совсем не пользовалась косметикой, потому что мне еще предстояло ее приобрести. И что хуже всего, я заколола свои почти седые волосы на затылке простой заколкой, потому что мне было лень их поправлять. Нахмурившись, Мулан больше не удостоила взглядом ни меня, ни мои волосы.

Каждый раз, когда Мулан улыбалась, она демонстрировала весь блеск своих красных губ и белых зубов только Конну. Ее усилия привлечь его внимание превзошли все мои ожидания. Конн не мог отвести от нее взгляда.

Мы все стояли на улице и ждали, когда он скажет нам, куда идти. Я думаю, Конн все еще был слишком ошеломлен появлением Мулан, чтобы говорить.

Когда ей надоело ждать, Мулан повернулась и прищурилась.

— Сюда, — сказала она, и сама двинулась в указанном направлении.

Конн проследовал за ее покачивающимися бедрами, не произнеся ни единого слова протеста.

Я закатила глаза от его слабости и взглянула на Расмуса, который потирал живот. Воспоминание о его прессе промелькнуло у меня в голове, но я отогнала его прочь.

— Что не так? — спросила я.

— От ее присутствия у меня сводит живот. А еще мне хочется убежать.

Я улыбнулась и взяла его за руку, чтобы он пошел со мной. Мне не хотелось упускать из виду Мулан и Конна.

— Я думаю, что у Конна похожая реакция на Мулан.

— Да, но он сразу же последовал за ней.

Я ухмыльнулась.

— Я думала, всем мужчинам нравятся острые ощущения от погони.

— Ни один мужчина в здравом уме не стал бы преследовать эту женщину. Шаманка Ву опасна.

— Я тоже, — напомнила я ему.

Расмус повернул голову и уставился на меня сверху вниз.

— На тебя у меня другая реакция.

— О, я прекрасно это понимаю. Сегодня все внимание приковано к Мулан, но мы с ней так договорились, — сказала я со смехом.

— Нет, ты не понимаешь, — сказал Расмус, останавливая нас. И пристально на меня посмотрел. — Меня к тебе влечет.

— Ладно. Что ж, думаю, я польщена, — сказала я, мягко отстраняясь.

— Этого недостаточно, — сказал Расмус. — Я хочу, чтобы ты узнала меня. Я хочу лишить тебя сна.

Я посмотрела вперед, в тот момент, когда Конн и Мулан, обернулись. И подняла руку, давая им знак нас подождать.

Расмус положил обе ладони мне на плечи.

— Прошлой ночью мне приснилось, что я улетел от тебя. В тот момент, когда это произошло, у меня случился сильнейший приступ паники. Это было хуже, чем то, что я испытал, когда очнулся в больнице и ничего не мог вспомнить. Я не хочу улетать от тебя, Аран. Не хочу забывать.

Я изучала его лицо.

— Так вот почему ты был таким ворчливым сегодня утром?

— Да, — сказал он. — Меня пугает мысль о том, что я больше никогда тебя не увижу.

Я протянула руку и погладила его по подбородку. Это было все, до чего я смогла дотянуться.

— Магия, удерживающая тебя в плену, ослабла. На каком-то уровне ты, вероятно, считаешь, что я тому причиной, но это не обязательно так. Процесс будет не из приятных, когда ты избавишься от всех своих принуждений. Наш организм приспосабливается ко всему, даже к плохим вещам. Я не могу избавить тебя от этой травмы, Расмус. Я действительно хотела бы этого. Но тебе придется самому постараться, чтобы изменить ситуацию.

Расмус усилил хватку, услышал, как я шумно выдохнула, и затем ослабил захват. Я продолжала держать его за руку. Потому, что не могла позволить ему убежать.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Не дай мне никого ранить, когда это произойдет.

— О, не сомневайся, я не позволю этому случиться, — пообещала я.

— Хорошо, — сказал он, наклонял голову, пока его губы не коснулись моих.

В шоке я вырвалась из его хватки. Прежде чем я успела прийти в себя, Расмус взял меня за руки и потащил за собой.

Когда мы вчетвером стояли в нескольких дюймах друг от друга, я все еще моргала, как будто кто-то ударил меня по лицу, вводя в ступор. Меня не целовал мужчина более семи лет, что объясняло мое удивление, но это не объясняло всю магию, охватившую меня, когда его губы встретились с моими.

Между нами происходило что-то еще.

Пока остальные разговаривали, я взглянула на свои новые кольца. Кольцо бабушки О'Мэлли мерцало на моей левой руке, согревая и успокаивая. Двойник печати царя Соломона на правой руке приобрел цвет темно-зеленого нефрита. Энергия, заключенная в нем, билась о мой палец, как сердцебиение. Узнал ли он Расмуса? Это было бы чрезвычайно странно. Но ведь и тот поцелуй был ни с того ни с сего.

Возможно, кольцо отреагировало на мою реакцию, которая, безусловно, была вызвана удивлением.

Мы подошли к строению с вывеской «Святилище Сейлема» на фасаде. По соседству находилось переоборудованное под жилой дом здание. У входной двери которого стояли на страже два вооруженных швейцара.

Шоколадные глаза Мулан стали золотистыми. Она повернулась и посмотрела на меня.

— Внутри здания много демонов.

Я кивнула, показывая, что я все слышала и согласна.

— Сколько еще трюков припасено у тебя в рукаве, шаманка Ву?

Она посмотрела на свои обнаженные руки.

— Что ты имеешь в виду? У этого платья нет рукавов. Не сбивай меня с толку своими вводящими в заблуждение наблюдениями.

Конн прикрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку. Я посмотрела на него.

— У тебя все в порядке, мистер Высший Демон?

— Лучше, чем я себе представлял. Спасибо, что спросила, Аран.

Я ухмыльнулась в ответ на его благодарность.

— Может, попросим о встрече с королевой?

Конн протянул руку.

— Сначала накинь мантию, — предложил он.

Я кивнула и отошла на несколько шагов. Склонив голову почувствовала, как меня накрыла знакомая энергия. Она окутала меня полупрозрачной броней, сквозь которую можно было разглядеть только очертания маленького золотого щита, прикрывающего мою грудь. Любая магия, брошенная в меня, возвращалась к метателю в троекратном размере.

Привратники почувствовали, что я изменилась, и посмотрели в нашу сторону. Все были в человеческом обличье, но, надев мантию Дагды, я могла видеть всех демонов в их естественном состоянии. Двое, выдававшие себя за людей-швейцаров, были тускло-красного цвета, с черными рогами, загибающимися назад над их головами.

Как и Конн, они были членами имперской касты — «импами»… или «демонами», как их называли мы.

Я обошла свой отряд и подошла к привратникам.

— Передайте своей королеве, что дочь Дагды желает с ней переговорить.

Они нервно посмотрели на Конна.

— Ваш единственный и неповторимый король ждет, желая посмотреть, как меня примут. Сделайте, как я прошу, и все будет хорошо. Мы всего лишь ищем информацию… пока что.

— Наша королева отказывает всем посетителям, — наконец сказал один из них.

Я посмотрела в его сторону.

— Я могу понять почему. Поскольку она так близка к родам, я подумала, что она хотела бы, чтобы отец ее ребенка был с ней. Если слухи верны, он понадобится ей, чтобы доказать происхождение малыша.

Их испуганные взгляды снова обратились к Конну, но я встала перед своим отрядом, закрывая его от них.

— Джентльмены, вы оба знаете, что Коннландер из Фир Болг — не отец ребенка. Лилит предала его, и он этого не забыл и не простил ее. Я начинаю терять терпение, так что позвоните ей и скажите, что я здесь. — Я кивнула им и отметила: — Когда вы получите ответ, я буду ждать на этом самом месте.

Он отсутствовал три минуты, а затем вернулся.

— Вы и тот, что испытывает внутренние противоречия, можете войти. Жрица и король демонов должны подождать здесь. Затем он развернулся на каблуках и вернулся на свой пост у двери.

— Она не жрица, — сказала я, крича на швейцаров. — Моя подруга — шаманка Ву из Китая и мастер по изгнанию демонов. Я бы посоветовала вам вести себя с ней уважительно.

— Предполагается, что это я испытываю внутренний конфликт? — тихо спросил Расмус.

Я кивнула.

— Ты единственный, кто остался, так что, я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что да. С другой стороны, если бы ты был отцом ребенка королевы, они, вероятно, выбрали бы для тебя более подходящее прозвище.

— Безопасно ли туда входить?

— Нет, — призналась я. — Но если они на нас нападут, Конн переместится туда прежде, чем я успею произнести его имя. Он привязан к доспехам, которые я ношу. И я буквально ношу его энергию.

Расмус сдержанно кивнул. Я не винила его за сомнения. Они возникали у меня самой каждый раз, когда я имела дело с демонами, но это было необходимо сделать. Было слишком много секретов, и я хотела раскрыть все, что могла.

Мы подошли к швейцарам, которые нам кивнули. Я оглянулась через плечо и кивнула Конну. Он превратился в демона, но гораздо большего размера, с золотой короной на рогах.

За удивленным визгом Мулан последовал танцевальный припадок, перемежаемый потоком ругательств, которые она произносила, когда испытывала стресс. Я хихикнула и помахала Конну.

Я повернулась лицом к охранникам.

— Вам обоим следует помнить, что в конечном счете вы ответите за свои действия перед своим истинным королем. Поскольку вы сделали то, что я просила, я не собираюсь с вами ссориться. На самом деле, я благодарна вам за сотрудничество.

Мы с Расмусом вошли в вестибюль, а швейцары свирепо смотрели нам в спину. Внутри мы наткнулись на толпу охотников на демонов с остекленевшими глазами. Они заметили наше присутствие и застыли. Возможно, они почувствовали мою магию. Или, может быть, их внимание привлекло то, что Расмус стоявший рядом со мной, узнав их шумно выдохнул.

Я протянула руку, чтобы его удержать.

— Это те люди, о которых ты думал, что они погибли?

Глаза Расмуса сверкнули гневом, когда он кивнул.

— Да. Они все еще живы?

— Да, их принуждают быть нашим приветственным комитетом. Я уверена, что это было сделано намеренно.

Расмус тихо зарычал.

— Предполагается, что они должны представлять угрозу? Или это ловушка?

Я повернулась и уставилась на него.

— Я знаю, что ты злишься, и я тебя не виню, но постарайся сохранять хладнокровие. Я предпочитаю рассматривать присутствие этих пропавших людей как проявление доброй воли. Я предлагаю тебе поступить так же. Если ты выйдешь из себя, мы потеряем наше преимущество.

Его напряженный кивок был единственным ответом, который я получила. Охотники на демонов выстроились по обе стороны от нас, образовав проход, который вел только к лифту. Если бы мы попытались пойти куда-нибудь еще, я уверена, это было бы непросто.

— Пошли, — сказала я ему. — Пойдем, поговорим с предполагаемой матерью твоего ребенка. Думаю, это последний раз, когда я могу подразнить тебя по этому поводу.

— Я молюсь, чтобы ты оказалась права, — сказал Расмус, когда мы вошли в лифт.