Звезды должны подождать

Глава 27

На следующее утро дыхание Джинни стало нормальным, и я отправился на прогулку, что-то вроде разведывательной экспедиции, подальше от территории школы. Количество хижин постепенно уменьшалось, пока не осталось совсем ничего, кроме запаха. Там был участок второстепенной дороги, который когда-то был заасфальтирован. Я перепрыгивал с одного участка асфальта на другой, как будто переходил вброд реку по разбитым ледяным плитам.

Примерно в полумиле к востоку я увидел небольшой каменный домик, одиноко примостившийся на склоне холма; вероятно, это была резиденция того, кто когда-то работал на бывшей ферме, которую я пересекал. Он выглядел почти нетронутым, пока я не увидел заколоченные дыры в крыше, покрытую чешуей и плесенью краску, а также кое-какие деревянные детали, которые разваливались на части. Из одного из двух дымоходов поднималась тонкая струйка дыма. Сорняки были коротко подстрижены на том месте, где раньше перед домом был газон. Здесь был небольшой огород, а в загоне в углу вяло клевала парочка крепких на вид кур. Гараж давным-давно обрушился на низкую широкую машину.

Когда я подошел, из дома вышел мужчина, чтобы посмотреть на меня. Он был средних лет и выглядел худощавым и подтянутым, но его лицо, выбритое для разнообразия, было морщинистым и выглядело усталым. Я направился к нему и изобразил на лице улыбку. Когда я оказался на расстоянии оклика, я сказал:

— У вас здесь славное местечко.

— Мы делаем все, что в наших силах, — ответил он. — Любой мог бы сделать то же самое.

— Конечно, — согласился я, — но это потребует небольшой работы. Они слишком умны для этого.

Он улыбнулся, как будто это было не то, к чему он привык.

— Заходи, — сказал он. Он подошел и протянул руку для рукопожатия. — Меня зовут Джексон, — сказал он мне.

— Совпадение, — сказал я ему. — Меня тоже зовут Джексон. — Я удивился, откуда ему известно имя его предков. Не многие из тех, кого я встречал, знали это.

— Зайди внутрь и познакомься с моей ж-женщиной, — предложил он. У меня возникло ощущение, что он чуть было не сказал “с женой”. Я поднялся по дорожке, покрытой трещинами и заплатками из гальки, и проводил его до входной двери. По обе стороны от нее росли два огромных старых можжевельника. Он заметил мой взгляд.

— Пришлось их срезать, — сказал он почти извиняющимся тоном. — Они стали опираться на дом. Боялся, что следующий порыв ветра может уронить их на крышу. Крыша — это самое сложное, — признался он. — У меня заплатка на заплатке.

Я заметил, что в некоторых окнах были стекла, и они даже были чистыми. Другие были выбиты и заколочены досками или заткнуты тряпками.

Он открыл дверь и жестом пригласил меня войти. Я был поражен. Это было похоже на гостиную, с почти нетронутой мебелью и без импровизированного камина на ковре, который был вытерт до основания, но чисто выметен. Я огляделся: ни забитой пылью паутины, ни обычного слоя грязи на всем.

— У тебя все очень аккуратно, — сказал я.

Он кивнул.

— Джейни, — объяснил он. — Она любит рассматривать кртины в старых книгах, таких как “Женское хозяйство” и тому подобное, а потом мы идем в торговый центр и ищем что-нибудь похожее на кртины. Приходится много мыть и все такое, но она крепкая девчонка, говорит, предпочитает работать, а не устраивать беспорядок. Я помогаю, когда могу, — скромно признался он. Он указал на ведра, расставленные по комнате. — Выставляем их всегда, когда идет дождь. Моя работа — оберегать дом от насекомых и прочих тварей. Мы нашли кое-что для этого в торговом центре. Джейни хорошо читает, и выбирает банки, которые можно уберечь от насекомых.

Он прервался, чтобы позвать Джейни, она ответила и вошла в столовую, где стояли стол, стулья и буфет, поправляя волосы, которые на действительно были расчесаны. Это была приятная на вид дама лет тридцати, одетая в чистую рубашку и юбку, и на ее лице не было заметно следов грязи. Внезапно я остро осознал, что я сам немыт, что на мне грязный комбинезон, стоптанные ботинки и грязные ногти.

— Нашел кузена, — сказал ей Джексон. — Его зовут Джексон, как и нас. — Он посмотрел на меня. — Откуда ты, кузен? Как тебя зовут? Меня зовут Харв.

— Торренс, — сказал я ему.

Он выглядел удивленным.

— Теперь я уверен, мы точно родственники, — сказал он. В его голосе звучало удовлетворение. — У моего предка была фамилия Торренс. Я думаю, ты, вероятно, родственник старого Бана Джексона из Джерси.

Я покачал головой.

— Я его не знаю.

— Он похож на Джексона, — одобрительно сказала Джейни, подошла ко мне и посмотрела в лицо.

— Думаю, ты сможешь найти своему кузену хорошую одежду, Харв, — сказала она ему. — Ты, наверное, хотел бы помыться, не так ли, парень?

Я согласился. В этот момент что-то влетело в открытую оконную раму и ударилось о ковер, разбрызгивая грязь. Ничего не взорвалось. Харв и Джейни просто продолжали стоять, а я прижался к стене и рискнул выглянуть наружу. Кучка оборванных подростков и ребятишек помладше, мужчин и женщин, были заняты тем, что выдирали камни с подъездной дорожки. Я посмотрел на Харва. Он похлопывал Джейни по плечу; она выглядела рассерженной.

— Может, нам их прогнать? — спросил я. Харв покачал головой. Джейни вернулась на кухню.

— Это не бадуны, — сказал мне Харв. Джейни вернулась с совком и метлой и принялась за уборку.

— Они и так достаточно плохие, — предположил я.

Харв отрицательно покачал головой.

— Бадуны разбивают стекла, — объяснил он. — И разводят огонь на крыше. А этим личинкам просто нечего делать. Однажды они даже прогнали бадунов. Хотел бы я с ними поговорить, — добавил он задумчиво. — Сделать из них что-нибудь.

Банда отправились прямиком в огород и начала выдергивать растения; через то же разбитое окно к ним влетела картошка, а за ней и морковка.

— Пожиратель грязи, — кричали теперь хулиганы. — Пожиратель грязи! — Затем один из них просунул руку в курятник и схватил испуганную птицу за шею; он изобразил, что откусывает крылышко, и бросил птицу обратно в клетку. Скандирование стало громче.

— Почему ты это терпишь? — хотел я знать.

Харв поднял с коврика два овоща и критически осмотрел их.

— Выглядят созревшими, — прокомментировал он и передал их Джейни. Она всхлипнула.

— Убийство этих личинок не принесет никакой пользы, — сказал Харв. — Не стоит слишком много убивать.

— Но ваша еда…

— Нам достаточно, — прервал его Харв, как будто это была старая история, которую рассказывали слишком часто. — Они никогда не портят все.

Я почувствовал, что теряю терпение. Сейчас было не время и не место для святости.

Харв направился к двери. Он открыл ее, пригнулся, когда мимо него пролетела еще одна картофелина, и шагнул наружу.

— Эй, Поки, — позвал он, — и ты, Ред, тоже! Подойдите сюда, мне нужно с вами поговорить! — Он отступил назад под градом камней и кусочков моркови, но через окно я увидел, как двое младших мальчиков сделали несколько шагов к двери, прежде чем насмешки остальных заставили их вернуться.

— Эти двое как-то подошли, — сказал мне Харв. — Хотели поговорить. Другие им не позволяют. Могли бы наставить хоть этих парней на путь истинный.

Что ж, идея делала ему честь, но у него было примерно столько же шансов приручить этих йети, сколько уговорить щенка из волчьей стаи стать домашней дворняжкой. Я все еще смотрел на орущую банду. Рыжеволосый парнишка лет десяти — один из двух мальчиков, которые почти откликнулись на призыв Харва, — подошел сзади к парнишке постарше, который срезал ботву с картофельных грядок, и, выбрав подходящее место, довольно сильно ударил его палкой за ухом. Тот, что постарше, прекратил свое занятие, огляделся, заметил Рэда и направился к нему, но Поки, который не заметил этой игры, случайно подставил ногу, о которую тот споткнулся. Он помог ему подняться и отряхнуть грязь с меховых штанов. Может, у Харва все-таки что-то получится.

Джейни показала мне ванную и дала ведро с горячей водой, кусок розового мыла, какие-то странные полотенца из впитывающей синтетики и чистую рубашку. Я принял ванну, и вышел оттуда, чувствуя себя более человечным.

— Не хочешь ли супа, кузен? — спросила меня Джейни. — В нем есть яйца и картошка, — добавила она извиняющимся тоном. — Может, не захочешь такого.

— С удовольствием, Джейни, — горячо сказал я. Мы с Харвом последовали за ней на кухню, которая оказалась маленьким захламленным помещением со столом, сделанным из двери, и кирпичным камином, устроенным на полу, покрытом перламутровым покрытием. Суп вкусно пах. Я сел на предложенный Харвом стул, Джейни поставила передо мной полную миску, и я окунулся в нее. Суп немного нуждался в соли, но вкус был изумительный.

— Называйте нас “пожирателями грязи”, — прокомментировал Харв. — Вкуснее не бывает. В любом случае, у меня вкуснее у меня нет.

— Я вырос на фермерской еде, — сказал я им.

— Где это было? — спросили они оба одновременно.

— С одной стороны, недалеко отсюда, — сказал я. — С другой стороны, довольно далеко.

— Ты имеешь в виду, там, в Филли? — спросила Джейни, как будто сама в это не веря.

— А как насчет Нуклера? — добавил Харв.

— Всего лишь легенда, — сказал я им. — Такого больше не существует. — Я надеялся, что был прав.

— Что это за “леженда”? ”спросил он меня. Джейни кивнула, не сводя с меня глаз.

— Старая история, в которой когда-то была доля правды, — определил я. — Но обычно она приправлена сверхъестественным и местными традициями.

— Ты странно говоришь, кузен, — сказал мне Харв. — Я никогда раньше не слышал, чтобы люди произносили так много длинных слов.

Я кивнул.

— Это моя дурная привычка. Она возникает из-за того, что я читаю слишком много книг.

Джейни кивнула в ответ.

— Мы умеем читать, — скромно сообщила она мне.

— Хорошо читаем, — подтвердил Харв, кивнув в сторону своей жены. — Особенно Джейни.

— Где вы этому научились? — хотел знать я.

— Нас научила Леди, так звали женщину, — сказал Харв почти благоговейно. — Замечательная женщина. Она помогала нам ещё детьми. Вот так я и познакомился с Джейни. Она умерла здесь некоторое время назад, женщина умерла. Просто стала слишком старой, я думаю. — Он с гордостью добавил: — Мы хорошо о ней заботились. У нее были странные привычки, но она научила нас, как мыться и все такое прочее. Показала Джейни, как готовить эти вкусные блюда.

— Я слышал о ней, — сказал я Харву. — Леди по имени Ренада рассказала мне о ней.

— Интересно, что случилось с малышкой Ренни, — сказала Джейни. — Очаровательная малышка. Однажды исчезла. Давным-давно.

— С ней все в порядке, — заверил я ее. — Барон забрал ее, но сейчас с ней все в порядке.

Они согласились, что это хорошо, хотя никогда не слышали, чтобы Барон отпускал своих рабов на свободу.

— Я немного помог ей, — признался я.

Они оба посмотрели на меня и спросили:

— Почему?

— Она помогла мне, — сказал я. — Кроме того, она симпатичная девушка, и никто не должен быть ничьим рабом.

Следующим блюдом, которое Джейни поставила на стол, был омлет с овощами и кусочками курицы. Я в жизни не ел ничего вкуснее. Джейни заметила мой энтузиазм.

— Лучше не буду говорить тебе, что в нем, кузен, — сказала она. — Может оказаться, что это слишком противно. Я долго не могла решиться его есть. Хотя и вкусно.

— Яйца, — сказал я. — Свежие яйца. Изумительно.

Глаза Джейни расширились.

— Ты знаешь о них, откуда они берутся и все такое?

— Конечно, типа куриные фрукты, — сказал я ей. Она перевела взгляд на Харва.

— Кажется, нам не за что стыдиться, — сказала она. — Если кузен тоже их съест.

— Ел бы, если бы мог их где-то достать, — ответил я ей. И тут что-то щелкнуло! Я подпрыгнул, но это была всего лишь капля воды, упавшая на дно винилового ведерка. Джейни подпрыгнула, а Харв воскликнул:

— Черт! — Они оба занялись проверкой расположения ведер, пока первые капли дождя не превратились в ровную барабанную дробь. Пластик отлетел от одного из разбитых окон, и порыв ветра разнес брызги по ковру. Я помог Харву натянуть брезент, который был прикреплен на место кусками веток и туго прижат палками.

— Тебе нужны какие-нибудь гвозди или кнопки, — сказал я Харву. Он не знал, что это такое. Я сказал ему, что позже помогу ему импровизировать, используя любые металлические обрезки, которые у него были. К тому времени мы изрядно промокли и замерзли. Ведра наигрывали беспорядочную мелодию, так как из дыр в крыше текло вразнобой.

— Эти чертовы дыры, — пробормотал Харв. — Похоже, их никак не заделать.

— Мы найдем немного смолы и заделаем, — сказал я ему. — Так будет лучше.

Он рассеянно кивнул.

— Откуда ты узнал обо всем этом, кузен?

— Раньше это было общеизвестно.

— Судя по тому, что я прочитал в книгах, многие вещи были общеизвестны. Как получилось, что ты помнишь то, что все остальные забыли?

— Это долгая история, Харв, — сказал я ему, — и я сам до конца в это не верю.

Джейни положила мне вторую порцию и с благодарностью посмотрела на меня.

— Еще никто никогда не помгл Харву, — застенчиво сказала она. — Рада, что ты пришел, кузен.

Холодным вечером Харв разжег в старомодном доме печь. У него был небольшой запас хорошо прогнивших дров и несколько обрезков двухдюймовых веток более позднего урожая.

— Я обнаружил, что эти кусочки дерева горят так же хорошо, как и старые, — с гордостью сказал он мне.

— Я подумал, что они похожи на дальний лес, — объяснил он, — только меньше и не такой формы, поэтому я попробовал их. Получилось хорошо, — добавил он. В холодном воздухе было заметно наше дыхание. — Я уговорил Джейни тоже попробовать их в своей плите. Готовят тоже хорошо.

Я поздравил его, но позже, когда я увидел наполовину заполненный ящик для угля — то есть наполовину заполненный углем, а другая половина была забита всяким хламом, в основном выброшенными электрическими приборами — и спросил его, почему он им не пользуется, он просто выглядел озадаченным.

— А как? Из мягких черных камней ничего не сделать. Интересно, зачем они там.

— Они горят, — сказал я ему. — Горячее, чем дерево. — Он посмотрел на меня, не увидел улыбки и выглядел раздраженным.

— Мы невежественны, кузен, — заметил он, словно не веря в это. — Но мы знаем, что камни не горят. Для этого нужны дрова. Я же тебе говорил.

— Попробуй, — предложил я, зачерпнул пригоршню углей размером с яйцо и протянул им.

— У меня нет времени на глупости, — коротко сказал он. — Пасибо тебе, кузен, за то, что пытаешься выставить меня дураком. Разве мы не хорошо с тобой обошлись?

— Действительно, хорошо, — согласился я. — Вот поэтому я и хочу помочь тебе. Открой дверцу печи и выдели место в самой горячей части.

Он поколебался, но все же сделал это. Я подошел и поднес уголь.

— Положи это на лопату и высыпай прямо в этот карман, — предложил я. — Теперь смотри. Потребуется несколько секунд, чтобы он загорелся.

— Не стоит преувеличивать, — возразил он. Я заверил его, что он не прав. — Вообще-то, это дерево, — сказал я ему. — Этому дереву сотни миллионов лет. Раньше оно росло на болоте. Деревья падали и покрывались осадочными породами, грязью, понимаешь? Спустя долгое время осадочные породы ушли на сотни футов в глубину и превратились в камень, а древесина и листья под давлением превратились в уголь. Если присмотреться, на некоторых из них можно увидеть отпечатки листьев.

Он взял один из них, как будто не ожидал ничего увидеть, и перевернул его.

— Черт возьми! — воскликнул он. — Это же рогоз! — Он посмотрел на меня, решил промолчать и положил уголь в указанное мной место. Мы оба наблюдали. Сначала он задымился. Затем маленькие желто-голубые язычки пламени начали лизать черные комочки. Харв повернулся, подошел к лестнице, ведущей в подвал, и позвал Джейни; она поспешила к нему, выглядя очень встревоженной, но он обнял ее, успокоил и сказал:

— Кузен показал мне кое-что, во что ты вряд ли поверишь, — и повел ее посмотреть в дверцу печи. К тому времени уголь уже вовсю разгорался.

— Камни горят, — гордо объяснил он. — У нас много камней.

— Только черные, рассыпчатые, — предупредил я его. — Они называются “уголь”. Вы должны были найти его в изобилии, если его никто не сжигал. Это угольная страна.

— Я знаю, где есть большая куча угля, — сказал Харв, кивая. — Рядом с амбарными полосами. — Я понял, что он имеет в виду железную дорогу; я начинал понимать этот диалект.

— В этом ведре столько, что тебе хватит на всю зиму, — сказал я ему. Они с Джейни стояли, глядя на огонь. На следующий день я показал ему, для чего нужна тачка в сарае, и мы отправились к “амбарным полосам”. Было приятно вернуться в уютную, теплую кухню, где в плите Джейни потрескивали угли и готовилось куриное рагу.