Звезда Смерти

Глава 3

Имперский тюремный транспортник ГТЛБ-3181, направляющийся по суборбитальной траектории к сортировочной станции № 9 "Звезды Смерти"

Тила Карз сидела, уставившись на пустую стену слева от себя. В пассажирском трюме челнока иллюминаторов не было, поэтому и смотреть было не на что – разве что на других заключённых. Их было сотни три – представители десятка различных гуманоидных рас, плотными рядами набитые в транспортник. В воздухе стоял сильный кислый запах – смесь испарений разнообразных тел. Кроме неё, других мириалан видно не было. Она знала, что вместе с ней на проклятую планету Безнадёга попало ещё несколько обитателей её родного мира, и они должны быть здесь, если ещё живы. На тюремной планете опасность подстерегала повсюду: дикие животные, ядовитые растения, ужасающие бури и резкие перепады температуры, причиной которых была непостоянная орбита. Ни один из представителей её расы, да и любой другой, не поехал бы сюда добровольно – разве что имея суицидальные наклонности.

У Тилы не было таких наклонностей, но её желания здесь никого не интересовали. У неё отобрали право на желания вместе со всеми остальными правами. Она больше не была гражданином галактики. Один стандартный год назад она стала преступницей и заключённой.

"Преступление" Тилы состояло в том, что она поддержала не того кандидата на планетарных выборах. Император решил, что он предатель, и его самые влиятельные сторонники – тоже. Поэтому имперские власти собрали два десятка состоятельных мириалан, устроили над ними короткий "судебный процесс" и признали виновными в государственной измене. Из опасения народного гнева в отношении этой пародии на правосудие было решено, что казнить их здесь и сейчас политически нецелесообразно. Поэтому Тилу и её соотечественников отправили умирать за много световых лет, на далёкую планету – мир настолько опасный и недружелюбный, что, казалось, он был создан с единственной целью: служить тюрьмой.

Её шокировало то, что она оказалась среди уголовников. За один оборот планеты она из влиятельного и состоятельного специалиста превратилась в преступницу, и пребывала в этом состоянии весь последний стандартный год. На её счастье – и к её глубочайшему удивлению – Тиле удалось прожить этот год. Она была архитектором, специалистом по герметизированной аркологии[5] – вовсе не та профессия, которая могла бы подготовить к выживанию в мире, где любое животное считает тебя добычей, а крохотная царапина, оставленная побегом или колючкой, заставит корчиться от боли, пока яд в конце концов не оборвёт мучения.

До того, как на неё обрушилась беда, Тила была на хорошем счету, её услуги были нарасхват, по её проектам построили инкапсуляцию Ралтхок на Кореллии и кольцо "Чёрная звезда" в системе Сагар. Ей воздавали почести, её принимали монархи и сенаторы, министры и адмиралы. Ей ничего не стоило слетать на воздушном скиммере на другую сторону Мириала, чтобы пообедать с друзьями.

Нынче же просто пообедать было роскошью.

Тиле повезло, но выжила она не только благодаря везению. Её отец увлекался спортивным туризмом, и в детстве она частенько ходила с ним в походы. Отец научил её жить в лесу, и, хотя растения и животные на тюремной планете Безнадёга, мягко говоря, отличались от мириалских, основные принципы отношения к ним были те же. Если у них есть зубы и когти, их лучше избегать. Если есть колючки и острые края, не стоит бродить слишком близко. Нужно хорошо представлять, где находишься, и не позволять себе роскоши грезить наяву или мечтать, пока надёжно не укроешься за стенами из списанных бронелистов или на кое-как огороженных полях. И даже там не следовало терять бдительности, поскольку внутри лагерных стен тоже имелись хищники – не на четырёх или шести ногах, а на двух, но от этого не менее смертоносные.

Один год. И до сегодняшнего утра у неё не было причин надеяться, что она когда-нибудь покинет Безнадёгу, вне зависимости от того, сколько ей ещё оставалось жить. Но когда за стенами, окружавшими городок, который сами заключённые называли Склепом (он представлял собой просто кучку хижин), высадились имперские войска, слухи распространились быстро. На орбите планеты что-то строится, и нужны рабочие руки.

– Я слыш'л, на эт'й шт'ке раб'тают двадц'ть тыс'ч раб'в-вуки, – сказал один из попутчиков. Он обращался к своему соседу с другой стороны, но Тиле надо было бы оглохнуть, чтобы не слышать их разговор. Её собственным соседом был грубый бакурианин, осуждённый, как он похвастался своим спутникам, за многочисленные преступления: грабёж, насилие, контрабанду оружия и убийства. От него пахло болотом.

– Правда? – его собеседником был бригиец, высокий гуманоид с пурпурной кожей, которого Тила несколько раз встречала в Склепе. По слухам, он был единственным бригийцем в городке. Когда он отвечал бакурианину, его голос был тих, но она также слыхала, что он был убийцей – и убивал голыми руками, редко прибегая к оружию. Ещё рассказывали, что однажды он убил вирвола – разновидность крысы размером с волка и с острыми как сабли зубами, водившуюся только на Безнадёге – обыкновенной палкой. А потом зажарил и съел.

Грабители и убийцы. Отличная компания для женщины, которая до ареста даже правила воздушного движения никогда не нарушала. Но рассказывать об этом она не стремилась. В Склепе чем более опасным преступником тебя считают, тем больше шанс, что тебя оставят в покое. Когда Тилу спрашивали, за что её посадили, она лишь загадочно улыбалась. После такого интересующийся дважды подумает, прежде чем что-то замыслить.

– Ага, – кивнул бакурианин. – Полмиллиона дроид'в плюс множ'ство стр'ительных роб'тов – экструдеры, резчики, пресс'вальщики и всё т'кое. Б'льшую ш'тку стр'ят, чт' бы за д'рьмо это ни было.

Пурпурный гуманоид пожал плечами.

– Помереть в космосе или на планете – без разницы.

Транспортник сбавил скорость и остановился. Через секунду раздался скрежет и весь корабль содрогнулся.

– Похоже, спустили трап, – сказал бригиец. – Значит, прилетели.

Бакурианин повернулся к Тиле, смерил её с головы до ног долгим плотоядным взглядом и осклабился.

– Есл' бут тесно, бум спать в одной койке.

– Последний парень, с которым я спала в одной койке, случайно умер во сне, – сказала Тила и улыбнулась.

Бакурианин моргнул.

– Да?

Она не стала ничего добавлять. Просто продолжала улыбаться. Ухмылка сбежала с лица бакурианина.

Появился охранник.

– Всем встать и построиться в затылок, – приказал он.

Ближе всех к проходу находился бригиец, за ним бакурианин, за ним Тила. Бакурианин всё ещё оглядывался, бросая на неё нервные взгляды, пока они друг за другом шли по кораблю и по извилистой переходной кишке герметичного трапа.

Попав в огромное холодное помещение, где собирали узников, Тила увидела, как тысячи других заключённых входят в него по десяткам трапов, поданных с транспортников. Она ощутила запахи пота и страха в затхлом регенерированном воздухе с резким металлическим привкусом. Каждая цепочка заключённых текла через рамку, у которой стояли охранники. Когда заключённый проходил под сканером, тот издавал мелодичный звук.

Считывают импланты, догадалась Тила. В основном звучание было однотонным, но изредка раздавались звуки другой высоты, ниже на целую октаву, тогда заключённого отделяли от остальных и направляли к лестнице, ведущий уровень ниже. Она заметила, что так происходило примерно с одним узником из пятидесяти.

Кто же они? Отбраковка? Отбросы? Люди, обречённые на прогулку в один конец через ближайший воздушный шлюз?

Когда Тила прошла под рамкой сканера, та издала низкий звук. Сердце забилось сильнее, а дыхание остановилось, когда охранник отрывисто приказал ей выйти из строя.

Очевидно, она скоро узнает, что означал этот звук.