Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2

Глава 19

На свежую голову я ещё раз обдумал всё, что произошло за вчерашний день. Если отбросить всякие фантазии, то достоверно известно, что Боцман знает, где я нахожусь. Откуда? А это и не секрет. В посёлке новости распространяются со скоростью таёжного пожара. О моём поступлении наверняка знают не только родственники. Как матери не похвастать перед коллегами, соседями и всеми, кто считал, что из Сашеньки не выйдет ничего путного. А вот нате выкусите. Студент!

Остальное дело техники. Узнать адрес госуниверситета и его общежитий проще простого. Так что скорее всего Зинка не при делах. Хотя совпадение по времени её появления конечно подозрительное. И опять же, нашла она меня без проблем. Значит, все остальные заинтересованные лица тем более найдут при желании.

А вот то, что вчера люди Боцмана пошли на контакт, это интересно. Очень интересно. Боцман отошёл от потери усадьбы? Быстро он. Даже стремительно, я бы сказал. Или я и понадобился ему, чтобы поскорее восстановить потерю вложенных средств? А вложено туда было немало. Вопрос: почему именно вчера и почему именно в ресторане? Или и впрямь случайность? Будем честны, если бы меня захотели утащить к Боцману, сделали бы это в более подходящий момент и в более подходящем месте. Где-нибудь на тихой улочке, по которым я так беспечно разгуливал накануне. Значит, тащить не собирались. Всего лишь передать привет. Живи, Шведов, и помни, что за твоим родом должок. Значит, рано или поздно, Боцман его стребует.

Если посмотреть на вчерашнее происшествие с этой точки зрения, всё не так и безнадёжно. Значит, можно не оглядываться на улицах и особо не прятаться. Жить как жил, и делать то, что делал.

Остаётся понять, товарищи из КГБ тоже участвуют в моей жизни или их моя персона не заинтересовала? Если участвуют, вчера у них появился шикарный шанс выйти на Боцма́на. А мне пора заняться кладом, пока не занялись мной. Уголовный кодекс страны Советов утаивание ценностей от государства не прощает. Но на тот случай, если у меня мания величия вкупе с манией преследования, и никто меня не пасёт, лучше лишний раз не светиться. Что и требовалось доказать. Для сдачи клада нужен другой человек. Эх, жаль, что я вчера протупил. Шикарный был шанс Боцману вместе с приветом передать и мои соображения насчёт КГБ. Может, побоялись бы лишний раз ко мне соваться. Типа, под колпаком я, держись, Боцма́н, от меня подальше.

А почему я вообще решил, что могу быть интересен гэбистам? А потому, что разговорчик в больнице после ранения был? Был. Справочку волшебную мне дали? Дали. И справочка своё дело отлично делает. Далее, декану кто-то звонил? Ладно, это недостоверно, мало ли кто ему звонить мог. Ну и швейцар. Тоже недостоверно, но подозрительно капец. И пусть я старый параноик, но от слитка надо избавляться. Переплавить бы его, чтобы уничтожить улику. Или засунуть в такое место, где ещё сто лет не найдут.

Значит, разбираемся сегодня с нашими ценностями. Клад наверное придётся Лёхе сдавать, больше некому. А я тогда остальным займусь. Найти бы мне старого ювелира-еврея, который чтит коммерческую тайну клиента.

Нам с Лёхой предстояло провернуть кучу дел, поэтому из общаги мы свинтили пораньше — до того как начнётся объявленная генеральная уборка. И так узнали о ней в последний момент. Оказывается, объявление повесили вчера на вахте, но мы ночью через вахту не проходили. Теперь понятно, почему вахтёрша вчера так целенаправленно ходила по нашему этажу. У неё оказывается списки были, в которых она заставляла расписаться каждого, кто прочитает объявление. Наших подписей, самой собой, не стояло. Когда мы выходили утром, нас попытались остановить, тыча объявлением и списком, но мы сделали морду тяпкой, пожали плечами и сбежали на свободу.

Снаружи нас ждал погожий осенний денёк и Зинка, которая караулила с семи утра, как она призналась. Девушка на удивление выглядела человеком, косметики на ней совсем не было. А красный нос и припухшие глаза свидетельствовали о том, что слёзы она лила как бы не всю ночь. Зинка жаждала реабилитироваться и доказать, что её вины во вчерашнем происшествии нет. Я жаждал избавиться от настырной Зинки, не до разборок мне.

— Саша, — начала было Зина, но я её остановил жестом.

— Это не ты, я это уже слышал. Послушай теперь ты. Мне не нужна девушка, которой я не могу доверять.

— Я докажу. Заслужу. Сашенька…

— Саша, — раздался голос сзади. Ещё один. Костя. — Я тут подумал, что с моей стороны нечестно бросать тебя в такой сложный момент.

Вот что с людьми делает совместное перетаскивание батарей. А я ведь старый циник и нянькой работать не нанимался. Ведь сами же, сами лезут в дела, последствия которых могут быть абсолютно непредсказуемыми.

— Слушайте сюда, ребятишки. Ситуация вчера обострилась. Дальнейшее ваше участие может повлечь за собой последствия лично для вас. Вы готовы к неприятностям?

— А ты готов?

— Мне деваться некуда. У вас есть выбор.

Не уходят. Смотрят.

— Чёрт с вами. Будете сдавать наш клад. Едем на квартиру, только разными путями. Мы с Лёхой идём чуть впереди, вы позади. Посматривайте по сторонам, вдруг заметите кого подозрительного, кто проявлял бы к нам особый интерес. Вряд ли конечно сумеем переиграть профессионалов, но вдруг. Мы садимся на трамвай, вы наблюдаете за нашей посадкой и ждёте следующего. Встретимся на квартире, расскажете о своих наблюдениях. Там забираем ценности, и вы их везёте в ближайшее отделение милиции. Легенду клада ещё раз обсудим на квартире. Всё, мы пошли, как пройдём следующий дом, начинаете двигаться и вы.

— Зачем ты их взял? — спросил Лёха, едва мы отошли.

— Да так. Не буди лихо, пока оно тихо. Не хочется всё-таки засветиться по глупости. Может, за мной и не следит никто. А может ведут от самого Бодайбо. По сути у них ничего нет. Показания моих бывших подельников на прииске ничем не подкреплены. Один самородок — лишь случайность. А тут мы заявим официальный клад, это ещё один довод в пользу реальности моего дара. Ну зачем дёргать смерть за усы?

Стоило нам с Лёхой завернуть за угол, как планы пришлось корректировать. Навстречу нам шла девушка, и вряд ли это была случайность. Соня, с которой мы вчера так нехорошо расстались, собственной персоной около наших общаг. И тоже как и Зинка в расстроенных чувствах. Только если Зинка похорошела, смыв с себя боевую раскраску, то Соня подурнела. И даже не из-за краски. Подозреваю, на ней её вовсе нет. Но она как-то потухла, потускнела.

— Саша? — удивлённо вскинула она глаза, практически столкнувшись с нами.

— Иди, догоню, — кивнул я Лёхе.

— Я к тебе, — сообщила девушка мне.

— С чего вдруг?

— Поговорить хочу.

— Вообще-то я тороплюсь. На дело. Меня люди ждут, — заметил я Зинку с Костей, как раз поравнявшихся с нами.

Взгляды девушек скрестились. В воздухе запахло близкой грозой, поэтому пришлось вмешаться.

— Идите, встречаемся на месте, скоро буду, — внушительно сообщил я товарищам.

На Костю подействовало, на Зинку нет. Ох уж эти женщины.

— Я не пойду, не оставлю тебя с этой, — угрожающе сузились Зинкины глаза.

— Зина, ты ничего не попутала? — развернул я её за локоть в сторону Кости.

— Я ни в чём не виновата, это скорее она сдала тебя, — обвиняюще вытянулся палец в сторону Сони.

— Угу, Боцма́ну, — покрутил я пальцем у виска. — Кончай истерить. Тебе сказано, иди. Скоро догоню.

Я махнул Косте — забирай уже её. Зинка идти не хотела, пришлось показать ей кулак. Лишь тогда она неохотно позволила увести себя.

Соня с удивлённым видом наблюдала всю картину. Да, старик, чем больше девушек, тем больше мозгоклюйства. Забыл?

— Ну так чего ты хотела? — разрываясь между желанием послать гордячку Соню и расцеловать её, спросил я.

— Уже не знаю. Мне вчера показалось, что я может быть не права, а сейчас вот вижу — ты в своей стихии. Ты очень странный, Саша.

— Конечно я странный. Ты не понимаешь и не поймёшь мои мотивы, потому что не знаешь, кто я, и что со мной происходит.

— Так расскажи. Я постараюсь… понять.

— Это вряд ли, — кисло улыбнулся я.

— А всё-таки.

— Это долгая история.

— Ты спешишь?

— Вообще да. Они меня будут ждать… Но знаешь, подождут. А если сами справятся с этим чёртовым золотом, так и даже лучше. Всё равно мне нельзя его касаться. Понимаешь, мы клад нашли. И сегодня собирались его сдать в милицию.

— Клад? Настоящий?

— Самый настоящий.

— Где? Как?

— В подвале дома. Видимо, там ты нас и видела.

— Но как вам это удалось? И что вы там вообще делали?

— Мы знали, что там клад. Я знал. Поэтому оставалось проникнуть в подвал под любым предлогом, перетаскать пару тонн чугунных батарей, провалиться в тайник и всего делов.

— Это невероятно. Только непонятно, откуда ты узнал про клад?

— А разве ты не слышала слухов обо мне и золоте?

— Может и слышала, но считала их выдумкой.

— Да нет, это правда.

— Ты… видишь золото в земле?

— В земле, в камнях, в дереве, где угодно, если это золото.

— Это правда?

— Я тебя сейчас огорчу. Это лишь половина правды. Даже не так. Это часть правды. Уж не знаю, какая. Помимо того, что коснуться найденного золота я не могу…

— Договаривай, чего уж теперь. Вряд ли ты сможешь меня удивить после такого признания.

— Зря ты так думаешь. Я ещё и не так удивить могу.

— Попробуй.

— Легко. Я не Саня Шведов.

— А кто же ты?

— Я Саша Шарипов. Сын старшины Шарипова. Ещё я из другого времени. Из будущего. И лет мне далеко не семнадцать. Намного больше.

— Саша. Ты ври, да не завирайся. Я тебя со школы знаю.

— Ты не меня знаешь, а Саню Шведова. А я не он. Я вовсе не терял память, а просто другой человек.

— Так похож?

— Нет. Я конечно Шведов, но только внешне. Чёрт. Ты фантастику читаешь? О переселении душ знаешь? Вот я живой пример. Так вышло, что оказался в этом теле. Поэтому никого не знаю, не помню, и всех претензий ко мне не принимаю. Не я всё это творил, а настоящий Саня Шведов.

— А он теперь где?

— Думаю, умер. Из-за золота. А в это время один бестолковый шаман неправильно обряд провёл. Поэтому нас затянуло к вам.

— Вас? Ты не один такой?

— Вообще, нас трое. Мы вместе оказались на том кратере. Но один вернулся — Вовка, а мы с Лёхой тут остались. Теперь вот живём заново.

Ну вот сейчас она покрутит пальцем у виска и свалит в туман. И будет всем рассказывать, какой придурок Саня Шведов и какие отшибленные у него мозги.

— А мама Сашина как же?

— Она теперь и моя мама. Хотя и настоящая есть конечно.

— Погоди, ты сказал, сын Шарипова?

— Думаешь, с чего я ему так рьяно помогать взялся. Его убить должны были. А теперь вот и отец, и сестра у меня есть.

— А ему ты что сказал?

— Вот это всё и сказал.

— И он поверил?

— Не сразу, но поверил.

— Ты потому и закрыл его от пули?

— Ну да. Спасти хотел. Чтобы не расти безотцовщиной.

— Давно это случилось? Ну… ты сюда переселился.

— А ты сама подумай и ответь на свой вопрос.

— Так. Экзамены сдавал Шведов, и стул пилил тоже он. В тайгу за дядькой тоже он пошёл. А вернулся уже ты!

— Вот видишь, как всё просто. Умница. Я тебя впервые около милиции увидел.

— И что же ты теперь будешь делать?

— Жить. Клады искать и сдавать их государству.

— Слушай, да ведь для страны твой талант настоящая находка. Сколько скрытого золота ты можешь вернуть казне!

— Угу, чем я и занят. А ты сразу — вор.

— Прости. Я же не знала. А всё-таки, сколько тебе на самом деле лет?

— Много. Давай не будем о грустном.

— Двадцать? Двадцать пять?

— Больше.

— Тридцать?

— Больше, — вздохнул я.

— Ещё больше? Сорок? Да ты же старик!

Я скромно промолчал.

— Значит сорок. Я тебе в дочери гожусь. И Зинка тоже.

— Ох, Зинка, — вспомнил я наши с ней вчерашние упражнения. — Русским языком ей сказано, не помню я её, нет же, проходу не даёт. Саша да Саша.

— Её можно понять. У неё парень умер. Вроде бы вот он, но это не он. И как она сама не видит. Ты же совсем другой человек. Я и то почувствовала, хоть мы со Шведовым давно не дружили и не общались. Как он покатился по наклонной, так и разошлись в разные стороны. Знаешь, я пойду, пожалуй. В голове полная каша. Надо переварить. Ты — пришелец из будущего. Что там, в будущем?

— Поверь, это тебе лучше не знать. Ну разве что Олимпиада в восьмидесятом году в Москве пройдёт. С большим размахом. Остальное рассказывать не буду. Живи себе спокойно.

— А коммунизм построили?

Да тьфу на вас, строители хреновы. И чего вам этот вопрос покоя не даёт? Чего бы доброго спросили.

Мы с Соней распрощались на рынке, договорившись, что непременно ещё встретимся, чтобы продолжить интересную беседу.

Поверила! Она мне поверила! Не закатывала глаза и не крутила пальцем у виска. И у меня будет ещё один человек, с которым я смогу говорить в открытую! Вот где настоящее чудо! Теперь и клад не беда. И Боцман с его притязаниями не так и страшен. Со всем справлюсь.

Я бежал до квартиры вприпрыжку, надеясь, что Зинки там не окажется. Куда она должна деваться, не знаю, но видеть её не хотелось. А пусть она пойдёт с кладом в милицию. Да даже если обиделась и ушла домой, не беда. Схожу к ней вечером, отдам гонорар и компенсацию морального вреда. Благо, боцмановских денег ещё много, могу себе позволить. Зато развяжусь с ней наконец, и пусть будет счастлива с кем-то другим, но не со мной.

В квартире было подозрительно тихо, и дверь приоткрыта. Вот обалдуи! Ну кто так делает. Ведь наверняка разложились там с сокровищами на полкомнаты, и такая безалаберность. Я предусмотрительно закрыл за собой задвижку и начал подниматься наверх. Странно, зачем лестницу взяли? Уже же научились обходиться без неё. Стол да табурет — вполне хватает достать до чердака. Ну так и есть — лестница торчит из люка, вокруг никого и двери нараспашку.

— Эй, кто где? — зычно крикнул я, пока разувался.

Тишина в ответ. Только что-то будто скребётся вдалеке. Я оббежал всю квартиру, и сразу понял, что что-то случилось. В комнате царил разгром, будто дрались. Битое стекло. Два стула опрокинуты, остатки третьего валяются под уехавшим к самому окну столом. И главное — никого. Я метнулся на чердак. Там, в пыльном углу, связанные спина к спине, сидели Лёха и Костя. Зинки не видать. Не могла же она их скрутить?

Я кинулся к другу, что-то яростно мычавшему сквозь всунутый кляп, выдернул тряпку из его рта. С шипением втянув воздух, он сдавленно ответил на невысказанный вопрос:

— Они нас ждали.

— Кто, Лёха? — распутывая верёвки, спросил я.

Нужен нож, таких узлов навязали, что без него не развяжу.

— Люди Боцмана.

— Сейчас, — пообещал я и побежал вниз за ножом.

— Зина у них, — донёсся вслед Лёхин голос. — Чтобы ты не натворил глупостей.

— Уроды! — с чувством констатировал я.

С ножом дело пошло быстрее. Главное, пацанов не порезать, а то руки сами собой сжимаются в кулаки. Хочется крушить. Побитые парни едва смогли спуститься по лесенке — до того затекли ноги-руки, пока я исповедовался Соне. Ну что за гадство! Как только что-то хорошее, тут же ушат дерьма на голову.

Мы расселись на уцелевших стульях, и Лёха принялся за рассказ. Костя от шока как сел в углу, так и сидел молча. Только зубы стучали о кромку стакана с водой. Может, ему отбили чего? Главное, выслушать, что произошло, а там подумаем, что дальше делать.

— Их было пятеро здоровых бугаёв, нас с Костей сразу скрутили, а у Зинки начали спрашивать про тебя. Та ещё побрыкалась, но как прилетело по лицу, так притихла. Тогда они пошумели немного на площадке, потом золото принесли и сказали, что Боцман будет ждать тебя одного завтра. Где, сообщат накануне. А чтобы без глупостей, девку забирают с собой. Золото тоже. Про него ничего не говорили, просто забрали. Что делать будем?