Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2

Глава 15

Первая удивительная вещь, которую мы поняли только здесь — дверь была заперта именно с этой стороны. Мы выломали задвижку, которую кто-то закрыл изнутри. Закрыл и прошёл сквозь стену. Потому что другого выхода я не видел. На самом деле по эту сторону двери оказалось помещение, когда-то бывшее погребом. Тусклый свет из нашего подвала едва дотягивался досюда, так что пришлось опять включить фонарь. Увы, электропроводки здесь не было. Вдоль стен и кое-где посередине громоздились ветхие конструкции. Кое-где на них даже угадывались остатки добра. Какого именно — меня не тянуло смотреть. Устал. Хотелось забрать наше сокровище и ехать домой. Можно ещё в баню сходить. Эх, соскучился по баньке. О, Курбатовские бани же ещё работают. Надо сходить с Лёхой.

— Саня, где этот несчастный клад, давай уже покончим с этим делом, — дёрнул меня за рукав замызганный Лёха. Я наверное выгляжу не лучше.

— Тут, — указал я на пол у стены около углового стеллажа. — Видимо, тайник.

— О нет! Если мне ещё предложат что-нибудь взломать или покопать, я сломаю об этого доброго человека гвоздодёр.

— Вечно всё самому, — проворчал я, приноравливаясь, где бы здесь могла быть крышка или дверка тайника. Тюкнуть бы её разок, а она и откроется.

— Эх! — молодецки занёс я гвоздодёр и приложил об пол, под которым прямо сияло золото. Пол такого обращения не вынес, и я ухнул вслед за ним. Тайник оказался довольно глубоким, почти как сам подвал. То есть, под нами оказался ещё один этаж. И вот это было уже капец как интересно.

— Саня, ты живой? — орали мне сверху, пока я в клубах пыли приходил в себя.

Живой ли я, хрен его знает. Но спине каюк. Отбил капитально. Если я что-нибудь себе сломал, это будет прямо очень поучительное и красноречивое действие проклятия. Типа, нехрен зариться. Пока мои подельники искали способ как спуститься и при этом не обрушить остатки пола на меня, я нащупал под рукой нечто занимательное. А когда до меня дошло, что это, я сразу излечился от паралича верхних и нижних конечностей, перелома позвоночника и всего остального. Я лежал на нашем кладе! И мацал руками отдельные безделушки, далеко разлетевшиеся при моём приземлении. Вот тут я по-настоящему испугался.

Мои барахтанья только усиливали энтропию в отдельно взятом тайнике, а я никак не мог встать на ноги, потому что они разъезжались как каких-то бусах.

— Саня, Саня, ты чего? — наконец, спустился ко мне Лёха.

— Я его потрогал, я его в руке держал! — наконец сумел я подняться и теперь хватался за друга, как утопающий за соломинку. — Вытащите меня отсюда!

Сверху спустилась рука, за которую я ухватился, а ногой оперся о Лёхины руки, сложенные в замок. Только оказавшись наверху, я немного начал приходить в себя. Кровь! Нужна моя кровь.

— Я нигде не порезался? — завертел я головой в поисках какой-нибудь раны, из которой можно было бы нацедить крови на чёртово золото.

— Саша, всё хорошо, у тебя нет никаких ран. Всё в порядке.

— Дура! — заорал я на Зинку, которая вздумала утешить меня своей наблюдательностью. — Нож, у кого-нибудь есть нож? Или что-то острое.

— У меня есть маникюрные ножнички, — пожала плечами Зинка.

— Острые? Давай сюда, — потребовал я.

Девушка покопалась в своей сумочке и протянула мне миниатюрные ножницы. Так, как бы ткнуть, чтобы нацедить крови? Не попаду ведь как назло. Вспомнил, в ушах сосудов дофига. Значит, будем резать ухо. Я взялся поудобнее, пощёлкал ножничками, и оттянул ухо, чтобы натянуть кожу. Щёлк! Ять! Больно! Зинка рядом ахнула, а Костя только ошалело наблюдал за моими резко проклюнувшимися суицидальными наклонностями.

— Ты что? — кинулся он отбирать у меня инструмент.

— Отвали, дебил, — еле увернулся я от него и пополз к дыре в полу, чтобы напрасно не терять капли потёкшей крови.

— Что там у вас? — орал внизу Лёха, оставшийся в темноте.

— Сдвинься слегка, чтобы на тебя не попало, — попросил я его. — Да отцепись ты! — это уже Костику, который видимо решил, что у меня с головой нелады и хватал мои ноги, стараясь удержать на месте.

Где фонарь? В тусклом свете из соседнего подвала ничерта не видно. Капает, нет?

— Фонарь дайте, — попросил я. — Посветить.

Зажёгся яркий луч, и в его свете я разглядел, что накапало с меня и на пол, и вниз уже прилично, так что наверное можно считать искупление кровью завершённым.

— Саня, ты чего? — хриплым голосом спросил Лёха, заметивший меня, орошающего кровью с таким трудом добытый клад.

— Всё в порядке, — успокоился я, переваливаясь на спину, подальше от дыры. — Есть у кого чистый платок? Зажать бы.

Надо мной захлопотала Зинка, Костя так и смотрел шальными глазами, а Лёха переминался внизу.

— Можете забирать золото, — устало разрешил я. — Только от меня подальше его выгружайте. Мне его касаться нельзя. Ну чего смотрите? В порядке я. Особенность у меня такая — нельзя найденного золота касаться. А если хватанул, так кровью надо откупиться. Такой вот побочный эффект.

Пока мои молодцы собирали добро и вытаскивали его наверх, я даже вздремнуть успел. Недолго наверное, но и этого было достаточно, чтобы взбодриться. Кровь почти свернулась, добыча была упихана по сумкам. Вместо Зинкиной сумочки опять явился монстр, в котором она банки таскала. Сумочка оказалась раскладной и довольно крепкой.

— Извините, но тащить это всё тоже придётся вам, — сообщил я, отодвигаясь от золотой поклажи.

— Да ладно, унесём как-нибудь. Ты как?

— Нормально. Руки-ноги шевелятся, значит, дойду.

— А вот выглядим мы так себе. В транспорт могут не пустить, — пытаясь отряхнуться, сообразили парни.

Мы и пешком, конечно, можем дойти, но устали все и перемазались как черти.

— Есть предложение. Зину, как самую чистую, отправить наверх, где она воспользуется телефоном у своих новых знакомых автолюбителей и вызовет нам такси. А вдруг нам повезёт, и какой-нибудь сочувствующий автолюбитель подвезёт нас до дома.

— В общагу едем?

— Нет. Есть одно место, где можно спрятать наше добро. Там передохнём, почистимся, и тогда уж можно по домам.

— И даже не рассмотрим добычу? Там столько интересного.

Все уставились на меня, ожидая вердикта.

— Да смотрите, кто против. Только понимайте, что всё равно придётся отдать добро государству. Так что сильно не радуйтесь. Там хоть что вообще?

— Ювелирка, монеты.

— Ещё посуда. Ложки-вилки, кубки, тарелки. Блюдо шикарное, — постучала Зинка по боку своей сумки.

Стук вышел металлическим и гулким.

— Ладно, оставь сумку и топай наверх за машиной. Если что, деньги есть.

— Ой, нам ещё надо детям вернуть халаты и ключ.

— А мы будем складывать батареи на место?

— Я смотрю, у кого-то ещё много сил осталось? Вот и понятно, кто на чердак полезет.

— Какой чердак?

— Хороший, Кость. Замечательный чердак, где всё чудесно сохранится до тех пор, пока мы не придём в себя и не подыщем хорошее тихое место, где можно будет «найти» наш клад и сдать его честь по чести. Никаких батарей мы стаскивать обратно не будем. Пионерам будет ближе нести на выход. Сейчас мы им маякнём, сколько металла зря пропадает у них в подвале.

— Нельзя сюда детей запускать. Тут пол проваливается, перекрытия совсем ветхие, -поднял голову внутренний Лёхин мчсник.

— Да он уже провалился, дальше некуда.

— Откуда нам знать, какие ещё ходы там под полом могут быть. Как-то ведь вышел тот человек, что закрыл задвижку изнутри.

— Вон туда он вышел, — указал я на люк в потолке. Разглядел, пока отдыхал.

— А лестница?

— Возможно, вон те развалины. А может, и не было никакой лестницы.

— Как это не было?

— А так. Многие в подпол безо всяких лестниц лазают. И ничего.

— Да ну, думаешь, купчина в подпол сигал без лестницы?

— Да с чего ты взял, что это купчина спрятал? Может, разбойнички награбленное схоронили. Купчина тут жил когда-то давно и неправда. А кто до и после него обитал, кто знает. Но вообще интересная конечно конструкция подвала. Тут прямо есть чего поизучать. Ты обратил внимание, что одна стенка в сокровищнице обвалилась ещё до нас? То есть, там мог быть ход, ведущий за пределы дома.

— Думаешь, те самые подземные ходы, о которых легенда ходит?

— Что за ходы?

— Об этом, Костенька, мы тебе расскажем, когда доберёмся с кладом до дома.

— Мальчики, вы тут? — послышалось от входа.

— Да.

— Выходите скорее, нас подвезут.

— Идём, — оживились мы.

— Вы ещё не переоделись? В таком виде вас в машину не возьмут! Снимайте халаты, я пиджаки принесу. Сашу почистите, он грязнее всех.

Мы выползли на свет, который показался слишком ярким, при том, что небо было низкое и хмурое. Дверь подвала захлопнули и навесили обратно замок. Вот и дубликат не понадобился.

Меня принялись отряхивать в четыре руки. Лёха пожертвовал свой пиджак, чтобы хоть не так бросалось в глаза. Зина кое-как протёрла наши чумазые физиономии найденным в пиджаке платком.

— Идёмте.

Перед домом ждал голубой москвич. Хозяин подозрительно оглядел наш живописный вид, но Зина без умолку щебетала что-то весёлое, так что мы быстренько расселись на заднем сиденье, пока мужик не опомнился. Боже, сто лет на москвиче не катался. Запах бензина, механические стеклоподъёмники, урчание мотора. Прокатимся!

Мы хоть и неспешно, но надёжно добрались до места назначения. Объясняться с водителем я предоставил Зине и Лёхе. На выходе только сунул ему трёшку.

— Да не надо, что вы, — слабо протестовал тот.

— За беспокойство, ну и простите, что мы в таком виде. Случайно получилось, — настоял я и пристроил купюру мужику в нагрудный карман пиджака.

Из последних сил поднявшись по лестнице, я рухнул на диван. Никуда больше сегодня не пойду. Спину зашиб всё-таки. Чёрт, к Соне не попаду, очень жаль.

— Располагайтесь, где-то в ведре была вода и тазик, можно умыться. Я полежу.

Лёха махнул на меня рукой — отдыхай. Я ещё слышал, как он о чём-то распоряжался, а потом только бряканье чашек да негромкие разговоры. Разбудило меня оханье в соседней комнате, переросшее в спор, который набирал обороты.

— Смотрите, какая красота!

— Ой, а вот это!

— Да что там, вы вот на это взгляните!

— Вот этот чур мне.

— Нельзя.

— Как это нельзя?

— А я говорю, мы не имеем права, — упрямо повторял Костик.

— Саша мне обещал выплатить за помощь гонорар. Я его хочу! Ну Лёша, почему я не могу его взять?

— Понимаешь, Зин, по закону мы обязаны сдать клад государству в том виде, в каком его нашли. Саша имел в виду, что он тебе выплатит из тех денег, что мы получим в качестве вознаграждения. Это же он по сути клад нашёл, мы только помогли ему.

— А почему же тогда клад должен сдавать Костя?

— По кочану. Какое твоё дело? Я согласен, жалко такую красоту отдавать, ей место в музее.

— А может, мы его в музей и унесём, а? В Краеведческий. Представляете, выставку сделают, в газете напишут.

— Щас Сашка проснётся, тогда и решит, что делать будем. Тебе про газету ещё в самом начале говорили, кажется.

— Ну… да, но я подумал…

— Послушайте вы, оба. Вас взяли в дело исключительно по доброте душевной. И что? Одна собралась в антикварных цацках расхаживать, другой трепать языком, потому что жаждет славы.

— Я не ради славы, просто ну невозможно же молчать. Настоящий клад нашли! И ни с кем не поделиться?

— Да пусть рассказывает, что такого-то? — рассудила Зинка. — И браслетик я у Саши попрошу.

— Нет, браслетик нельзя.

— Мне можно.

— Да нельзя, тебе говорят!

— Так, клад чей? Сашин. А мне он не сможет отказать.

— Это ещё почему?

— Потому что я его девушка.

— Угу, только он об этом не знает.

— Знает. Забыл только. Но скоро вспомнит.

— Как это забыл? Ты шутишь?

— Ничего я не шучу. Он летом ранен был. Ой, как вспомню, до сих пор сердце выпрыгивает. Так страшно было, когда его чуть не убили.

— Вот так история. А что случилось?

— Это долго рассказывать, разве что коротко.

Я гляжу, мои пираты в процессе дележа сокровищ уже перешли к обсуждению моей персоны. Пора бы вмешаться. Прихрамывая на одну ногу, совсем как Джон Сильвер, я приковылял к месту сборища.

— О, а вот и Саня. Чай будешь? Не хотели тебя будить.

— Я подогрею, — подскочила Зина.

— Ты что-то хромаешь, нога болит? Садись, — подскочил и Костя.

— Сидите-сидите, я постою, — обошёл я их по кругу, стараясь не приближаться и даже не смотреть в сторону золота, кучками разложенного и расставленного на круглом столе в центре комнаты. Белую скатерть с него предусмотрительно сняли. — Вы тут что-то оживлённо обсуждали, продолжайте.

Я нарочно отвернулся к окну, спиной чувствуя переглядывания за столом.

— О, Лёх, иди-ка сюда, — позвал я.

Друг подошёл, встал рядом.

— Видал? — махнул я за окно.

По двору, почёсывая в затылке и собирая хлам, ходил наш общий знакомец Андрей Слизко. Выписался уже. А может, ну их, эту молодёжь? Позовём Андрюху, пообещаем бутылку, и он чудесно сдаст клад.

Прикольно получится, если вызвать участкового Скретнёва. Я бы прямо понаблюдал со стороны за его выражением лица. Интересно, он нас известит, что не так уж мы были неправы, что лезли в Андрюхин дом? Надо, надо с Андрюхой потолковать. Прогуляться с ним по его дружбанам. Особенно владельцам золотоносных огородов.

Тьфу! Ну вот на что оно мне? Вон же сколько, мало что ли? Надо остановиться. А азарт прямо тянет.

— Ладно, орлы. Давайте-ка двигать до дому, до хаты. Утро вечера мудренее, как говорится. Завтра порешаем, как быть с этим добром. А сейчас складывайте всё в сумку, закинем на чердак.

— Саша, ну можно я возьму этот браслет, всего один, смотри, какой красивый! — вцепилась Зинка в что-то жутко блестючее и пошла на сближение.

— Положи на место, — отступил я, выставив руки. — Ко мне не подходи.

— Саша.

— Зина! Тебе русским языком сказано — убери от меня это золото. И вообще, положи его на место. Парни, пихайте всё куда-нибудь, потащили на чердак. Все устали и жрать хотят.

Золото в рекордные сроки свалили в наволочку и вместе со столом понесли на выход.

— Табуретку захвати, — кинул Лёха Зинке.

На площадке он уверенным движением воздвиг башенку, влез на табуретку, поставленную на стол, подтолкнул чердачный люк и подтянулся на руках, исчезая в тёмном прямоугольнике чердака.

— Давайте, — протянул он руки вниз.

Костик подал наши сокровища и хотел лезть следом, но я его остановил.

— Не надо, он быстро.

И точно, Лёха немножко погромыхал и вернулся буквально через минуту.

Я вспомнил, что выгляжу натуральным пугалом, поэтому слазил в шкаф и одолжил у хозяина чёрный мужской плащ. Хотел пальто, но оно было мне безнадёжно велико, а плащ скроен так, что казался безразмерным. Пояс есть, подвяжусь, всё не светить грязной курткой, и штаны до колен скрыты. Вот ещё придётся куртку в химчистку тащить. В следующий раз спецодежду надо с собой брать.

Стоп! Какой следующий? Я же решил паузу взять. Да и сегодняшнее моё падение неизвестно чем может аукнуться. А вдруг моей крови было недостаточно?

А всё-таки мы это сделали! Мы нашли и достали самый настоящий клад! И пусть мне нельзя его подержать в руках, но завтра приедем с Лёхой и спокойно всё рассмотрим.