Золо

Глава 11: Призрак

Не доверяй глазам, ведь они могут обмануть твой взор. Доверяй внутренним ощущениям…

Нилас расхаживал из стороны в сторону, сжимая волосы у корней и выдыхая через нос, — всё никак не находил себе места с того момента, как состоялся диалог Ин Дагиля с императором. Второй принц не спал всю ночь, и даже травяной отвар не подарил ему долгожданное исцеление. Всё ли хорошо с младшим братом? Справится ли?..

Он вздрогнул, когда распахнувшиеся створки возвестили о приходе Сола; на шее того ярко выделялась пара засосов. Опять с кем-то кувыркался, уж слишком любит снимать подобным образом напряжение — на что Нилас не мог не закатывать глаза.

Сол подошёл к брату и влепил ему оплеуху.

— Хватит строить трагедию. Погибни Серкан, мы бы узнали об этом первыми.

Его высокомерие выводило из себя.

— Ты-то, конечно, будешь лишь рад, если наш брат умрёт! Да о чём я говорю… ты и любить-то не умеешь, весь уподобился нашей матери, — он всплеснул руками, ощущая, как жжёт щёку, и расхохотался. — А знаешь, Сол… нам не о чем с тобой беседовать. Уходи, — Нилас указал на дверь. — Глаза бы мои тебя не видели! — бросил он в порыве гнева, и Сол выполнил сказанное, давая младшему брату немного остыть.

Они обязательно ещё поговорят… Ведь он тоже переживает за Серкана — просто не умеет вовремя выдавать то, что тяготит его душу.

Орин вздрогнула, с огромными усилиями разлепив сонные веки. Она не смела пошевелиться ровно с того момента, как почувствовала лёгкие прикосновения к своим волосам. Девушка задержала дыхание в желании подольше насладиться столь редким мгновением, а затем окончательно расслабилась и начала посапывать. Серкан не стал её будить.

Через час она всё же очнулась, резко подскочив на месте.

— Ну зачем ты так, Орин? — тихо хихикнул в кулак принц, растягивая сухие губы в лёгкой усмешке. — Я тебя напугал… или тебе неприятно то, что я делаю? — с волнением спросил он.

— Что вы… мне наоборот хорошо, — густо краснея, пристыженно откликнулась девушка. На языке так и крутился вопрос, нравится ли она ему или то просто игра забавы ради… однако она не осмелилась выдать столь явную дерзость.

— Персик.

— Персик? — нахмурилась Орин, не понимая, что к чему.

— Ты пахнешь персиками: аромат сладкий и тонкий, а ещё очень тебе подходит. — Серкан уселся на кровати, потирая затёкшую шею. — Наверное, я какой-то странный, раз говорю об этом?

— Нет-нет, что вы… просто подобное и слышать необычно, уж от принца — тем более. Вы… в доверие втереться пытаетесь? — она потёрла колени, не зная, куда бы себя деть.

— Мы знали друг друга ещё детьми, потому в этом нет смысла, Орин, — покачал головой Его Высочество, ощущая сухость во рту. Попросив у девушки воды, он, сделав с её помощью несколько глотков, убрал стакан в сторону. — Я не тот человек, что стал бы играть чужими чувствами, — ведь лучше всех понимаю, насколько такое ранит… Не переживай: я не трону тебя и пальцем, пока ты сама не позволишь, и не перейду никаких границ. Я безгранично тебя уважаю и люблю за добрую душу. Неважно, сколько шрамов на твоём лице; для меня ты есть ты, маленькая, милая Орин, моя лучшая и единственная подруга.

Ей казалось, будто всё происходящее — сон. И, пускай в чужую откровенность верилось с трудом, девушка всё же мечтала окунуться в омут и забыть обо всём пережитом. Только вот… отпустить всю ту боль, что ей когда-то причинили, было сложнее некуда.

Орин вздохнула, прижав ладонь к сердцу и закусив щёку. Как ей быть? Как поступить?..

— Время собираться, мы и без того задержались. Кажется, вы хотели вернуть себе зрение, а я вновь желала бы повидать отца. — Хотя бы на одно жалкое мгновение различить его широкую улыбку и доброе лицо. — Поэтому одевайтесь, я принесла вам одежды. И, конечно же, поешьте, силы непременно пригодятся, — Орин поклонилась, оставив принца наедине с мыслями.

Серкан лениво потянулся к прикроватной тумбе за остывшей чашкой похлёбки и медленно съел её; позже юноша переоделся в постиранные, приятно пахнущие одежды.

Надо бы поблагодарить Орин за проявленную заботу… вот только та старалась не для него, а для представителя династии. Вернуть бы всё назад и заткнуть себе рот в тот роковый, разрушивший их прежние отношения момент… пускай за месяц случился какой-никакой прогресс: она постепенно начала к нему оттаивать.

Он повесил меч за пояс, чувствуя его приятную тяжесть. Стуча тростью и вешая сумку на плечо, покинул комнату. Его Высочество был бы не против задержаться здесь ещё, однако не стоило злоупотреблять чужим гостеприимством.

Спутники в грядущем путешествии долго прощались, обнимая госпожу Ли. Она будет ужасно скучать по дочери, и, будь её воля, та бы никуда не отправилась. Сколько бы лет ни исполнилось Орин, для матери она всегда оставалась любимым ребёнком, что незаметно превратился в утончённую леди с прекрасными манерами и внутренним стержнем, который никому не было по силам сломать.

Помня об уговоре с принцем, Ли Соль просила уберечь честь девушки.

Серкан воодушевлённо взобрался на повозку, владелец которой согласился подвезти их в одну из ближайших северных деревень. Главное, чтобы его не укачало в пути.

Сначала они посетят горячие источники, а затем отправятся на восток на гору Тайлань, где их могла ожидать богиня, способная исполнить любое желание за определённую плату.

— А что случилось с тем человеком? — поинтересовался Серкан, удобно расположившись на стоге сена. Повозка наконец тронулась. — Надеюсь, он больше не смел приходить и тревожить тебя, Орин?

— Нет, — ответила она, прижимая колени к груди. — В городе прошёл слух, что на следующий день Ин Дагилю — будто бы — отрубили левую руку, — боязливо произнесла девушка.

— Я тоже об этом осведомлён, — согласно кивнул Рустем, почёсывая бороду. — Возможно, император учудил. Но с чего бы вдруг?..

Тот всегда был неоднозначной личностью, а потому нельзя было прочитать, что творится у него в голове. С одной стороны, Ханун обладал достаточно покладистым нравом, но, с другой, ему была присуща некая своенравность: он был способен на многие неоднозначные поступки, однако чаще всего сохранял проявляемую ко всему и вся холодность.

Серкан поднял ладонь вверх, и оба говоривших замолчали. Принц не стремился и дальше развивать эту тему и тем более знать, почему так произошло… однако укол вины уже вонзился ему прямо в сердце.

Тяжёлое дыхание вторило продолжающимся упражнениям с мечами: что Его Высочество, что его приближённый сняли верхние одежды, оставшись только в штанах. Серкан умело отбивал удары Рустема, с каждым разом всё стремительнее оттачивая свой навык, пускай это и забирало слишком много сил. Орин, смотря на них с немым восторгом, не могла оторваться, украдкой разглядывая друга.

Его тело ещё не было очерчено совсем по-взрослому, а плечи и спину покрывали застарелые, оставшиеся от плети шрамы. Когда-то нежная, не имевшая ни единого изъяна кожа приобрела неровности и шероховатости. Солнечные лучи заставляли поблёскивать капли пота.

Серкан свалился на мягкую траву первым, переводя дух от накрывшей его усталости; тем не менее он чувствовал бесконечно много счастья от подобного рода тренировок. Подойдя к нему, Орин уселась рядом, вручая принцу флягу с водой.

— Благодарю, — юноша жадно припал к горлышку и лишь тогда ощутил своего рода смущение: без верхней одежды он выглядел достаточно непристойно.

— Где же вы всего этого нахватались? — приблизился Рустем и также потянулся за сосудом, сделав пару глотков. — Не верю, что вас никто не обучал…

— Я всё делал сам! — Серкан понимал, что нагло лгал, но не хотел выдавать правду; в конце концов, он поклялся наставнику никогда не выдавать его.

— Почему вы не желаете рассказать всё так, как оно есть? — Орин положила голову на плечо Его Высочества, и он, массируя, зарылся пальцами в её волосы. Та блаженно прикрыла веки. — Неужели это такая страшная тайна?

— Не совсем… просто давай не будем заводить этот разговор. Хорошо?

— Не думал, что когда-то у вас появятся от меня тайны.

Это задевало самолюбие приближённого. Они были знакомы с детства, а тут у Серкана появился секрет, которым он не делится и молчит, будто воды в рот набрал.

— Хотите сказать, вы не нуждаетесь в моей защите и помощи?

— Почему же сразу столь категорично? Я не способен читать, и кто-то должен делать это за меня… да и писать тоже. Знаешь же, что в основном выходят каракули, за которые часто ругает учитель. Однако картины… они лучше, потому что рисую то, что попросит моя душа.

Принц всем сердцем любил искусство.

— А как вы познакомились со своим стражем? — спросила Орин. Девушка пригрелась на чужой груди, начисто позабыв о рамках приличия.

Да и волновали они её сейчас меньше всего.

Серкан надулся, вспомнив, как однажды сильно расстроился из-за отсутствия карпов в пруду.

Через несколько дней к нему заявился Рустем и потащил маленького принца ко всё тому же пруду. Он усадил Серкана возле воды и заставил кормить карпов, которых сюда привезли по его просьбе.

— Не думаю, что это стоит твоего внимания, Орин. Уж слишком забавная история. — Скорее, Его Высочеству было стыдно доводить до сведения подруги, каким же плаксой он был в далёком детстве. — Просто он мой карп.

Мужчина закатил глаза: он не сильно любил, когда его так называли. Но отделаться от этого прозвища было уже поздно.

— Почему же не тигр или медведь? Рустем очень похож на косолапого мишку! — она явственно забавлялась, строя невинные глазки и зная, что предмет насмешек ничего не сделает ей при принце.

— Дерзить смеешь?! — Рустем прищурился, сжав руку в кулак. — Следи за языком, женщина.

— Рустем! — осёк его Серкан, нахмурившись и будто разом став старше на несколько лет. — Она девушка, потому прояви к ней должное уважение. — Голос отдавал сталью и холодом.

Орин довольно усмехнулась и показала язык, напоминая самой себе маленькую девочку, — однако как же она была счастлива… ведь и подумать не могла, что принц снова станет её защищать.

— Когда же ты столь сильно изменился, Серкан? — Тон приближённого был поникшим: перед ним предстал совершенно незнакомый, чужой человек. — Тогда… всё было притворством? Ты специально проиграл брату? — стрельнуло догадкой в голове.

— Изменился? — юноша усмехнулся, облизав губы. — Мне кажется, что я всё такой же Серкан, каким и был. Разве не так?

Вот только Рустем помнил его совершенно другим — а эта версия друга отчего-то внушала ему страх. По спине, будто сотни муравьёв, прошлись мурашки. Серкан превратился в хищника; неизвестно, что творится в его сознании — и этого следовало опасаться.

— Вы умеете драться на мечах… знаете немало разных приёмов и без проблем отражаете мои удары, — мужчина загибал пальцы. — Хорошо ориентируетесь в пространстве и не опасаетесь оставить трость. Конечно, вы по-прежнему боитесь лошадей… да и также постоянно улыбаетесь — а всё же ваша улыбка перестала быть прежней. Она наполнена болью и грустью…

Их прервал возница, на повозке которого они путешествовали.

— Животные отдохнули и поели, поэтому можем отправляться в путь, — хохотнул тот, поглаживая длинную бороду.

Все трое поднялись с земли, и стоило Серкану и Рустему одеться, как они погрузились обратно в повозку и двинулись дальше. К вечеру должна была показаться деревня, а уже оттуда пролегла бы дорога к источникам.

— Я-то думал, вы давно отринули мысли о том, чтобы претендовать на трон. Похоже, что ошибался. Но разве вашей главной мечтой не было становление в качестве художника?

— Ты прав, Рустем. Это и впрямь была моя мечта, однако… я уже перерос её. Мои картины мало кому могут понравиться… — Серкан подложил руки под голову. — Не хочу продолжать эту тему и ссориться с тобой.

— Хорошо. — Приближённому оставалось лишь замолчать и попробовать повести разговор в этом направлении немного позже.

Не успел возница прибыть в глухую деревеньку, как к ним тут же выскочил местный староста. Он был бледен и что-то часто-часто бормотал, однако было крайне сложно разобрать хотя бы одно слово; помимо всего, он ожесточённо махал руками в определённую сторону и, тяжело дыша, топал ногой по земле — ну словно бес какой вселился.

Принц поспешил покинуть повозку и узнать, что же стряслось, Рустем последовал за ним. Орин пообещала поискать место для ночлега, пока мужчины решают проблемы.

— Там… там… — Голос старика дрожал, он большими глазами взирал на невесть откуда взявшихся путников.

— Что стряслось, старец? — Серкан слегка склонил голову, ослепительно улыбаясь. Его голос баюкал и дарил спокойствие. — Чем же вы так напуганы?

— У нас призрак завёлся! — завизжал старик, да так, что заложило уши. — Ночью овец ворует, — запричитал он.

— Вы, верно, шутите? Какие ещё призраки? Сказки это всё! — Его Высочеству хотелось прихлопнуть себя по лбу да выругаться, но он спокойно стоял и мило поглядывал на старосту, думая, как же решить проблему. — Да откуда бы ему в такой глуши взяться?

— Это правда! И нечего со взрослыми препираться. Тебя уважению не учили, сопляк? — Старик пытался выглядеть грозно, выпячивая грудь, однако это лишь забавляло. — Могу научить тебя уму-разуму.

— То вы кричали минуту назад, чтобы спасли вас, а теперь успокоились. Ведите к своему призраку, мы разберёмся.

— Но, Ва… Серкан, тебе не стоит этим заниматься, я и сам вполне справлюсь. Ты ещё не оправился после яда, что попал в твой организм. — Как бы ни храбрился принц, Рустем старательно подмечал даже малейшие детали. — Лучше бы тебе отдохнуть, пока я займусь делами.

— Я тоже собираюсь помогать, Рустем. И не пробуй отговаривать: всё уже решено. Кроме того… не забывай, что я держался с тобой почти на равных во время нашего тренировочного боя. Слепота нисколько не мешает мне жить — я уже научился с ней справляться.

Подобный оптимизм пугал.

— Ладно…

Рустему только и оставалось, что поджать губы и сжать кулаки. Смел ли он что-то сделать? Предложить?

Никто не желал его слушать.

— Показывайте призрака. — Тон приближённого напоминал приказной, что взволновало старика, однако тот, не решаясь выдать очередное колкое словцо, повёл господ за собой.

Староста не сильно-то доверял гостям деревни, но ждать помощи откуда-то ещё времени не было: неизвестно, кто должен стать следующей жертвой.

В особенности же его настораживал паренёк в белых одеждах — пускай и выглядел довольно бедно, заколка в его волосах и серёжка-бабочка в ухе говорили совершенно об ином положении вещей. Также не каждый мог себе позволить купить меч… По коже проскользнул холодок.

Они подошли к ветхому домику на пустыре; подуй ветер — и развалится на части, не оставив ничего иного, кроме руин. Удивительно, что он в принципе стоял. Доски под ногами скрипели, некоторые успели прогнить и сломаться. Внутри оказалось неимоверно мрачно, а удручающих оттенков в картину добавлял застоявшийся воздух.

— И куда вы нас привели? — Рустем внимательно оглядел помещение и прикрылся рукавом, чихнув от пыли, витавшей вокруг. — Какие-то развалины… Тут не только призрак заведётся, но и грызуны!

— Шутит он. Я о серьёзных вещах, а молодёжи всё хиханьки да хаханьки. Я говорю: есть призрак, значит, есть призрак!

Серкана передёрнуло от раздражающих нос и глаза запахов. Он прислушался к звукам и, различив чьё-то копошение, прошёл в соседнюю комнату.

Сюда почти не попадал свет, потому разглядеть что-либо не мог и зрячий; однако же принц всегда полагался на другие органы чувств. Кто-то тихо лаял в ночи. Его Высочеству это напомнило грустный смех.

В углу комнаты рычала белая лисица: она жалась ближе к стене и скалила зубы, готовая напасть на жертву. Вот животное сделало прыжок, распахнув пасть, как Серкан, вовремя уйдя от него, с облегчением вздохнул и схватился за меч, отбросив трость.

Принц приготовился к предстоящему бою; если его укусят, были все шансы умереть…

Вошедший следом приближённый тоже обнажил клинок, ничего не различая в сгустившейся мгле. Почуяв неладное, лисица прыгнула в разбитое окно и убежала прочь.

— Вы в порядке, Ваше Высочество? — Услышав рычание, Рустем не на шутку испугался за жизнь друга.

— Да, обошлось без жертв, — принц нахмурился и подобрал трость. — И я просил не называть меня по титулу, — вдогонку вздохнул он.

Теперь придётся объясняться перед жителями, успевшими явиться вслед за старостой, а Серкан стремился избежать любых вопросов.

Было уже поздно: те всё прекрасно знали. Юноша вышел обратно.

— Нет здесь духа… всего лишь хищный зверь, который и пожрал ваших овец. Наслушаетесь от рассказчиков баек, а потом несёте всякую чушь.

— Простите. Мы же не знали, кто вы… — старик склонился в глубоком поклоне, и один из мужчин повторил вслед за ним. — Мы подготовим для вас лучшую комнату, Ваше Высочество!

— Не надо всех этих речей, — Серкан отмахнулся от них, сморщив нос. — Я не хочу, чтобы знал кто-то ещё. Надеюсь, мы друг друга понимаем, а потому вы будете молчать.

Ему нужно было проявить твёрдость характера. Слишком уж долго пришлось скрываться в тени.

— Хорошо, хорошо, — старик был перепуган и взволнован. Член императорский семьи казался похуже любого призрака.

— Пошли, Рустем. Орин должна была найти комнату для ночлега, нам нужно отдохнуть и поспать. — Тело ныло и требовало отдыха.

Приближённый ничего не ответил и последовал за принцем, указывая дорогу, чтобы тот не потерялся и не забрёл куда попало.