19

Легко сказать: «будьте выше», но выполнить-то гораздо сложнее! Особенно после нескончаемого неприятия всего происходящего вокруг. Вот сквозь глыбообразную тушу Большого внезапно проникает тускло-кровяная зарница, полыхнувшая у самого горизонта; полупрозрачная рука Евдокимова (если это вообще Евдокимов!) определенно сливается с окружающим прахом. Безвкусная, удручающе мокрая вода уныло вливается в онемевшее горло, призрачно скользя по бесчувственному, дубовому языку…

Нет ничего. Ни блаженства, ни боли… Гораздо реальней пустой реальности резонирующая внутри мрачная, но такая притягательная и высокая музыка… Немного жаль, что звучит она внутри пустоты, но это единственное, за что может уцепиться разбегающаяся, нестройная мысль… Ай! Что это?

— Совсем охренели, что ли?! — всхрапнул Артём, подскочив от булавки, впившейся в мягкое место. — Голову оторву!

Большой проворно отпрыгнул в сторону.

— Гляди-ка! — хохотал он с явным облегчением. — Ожил! Ну, все, все! Прости подлеца — еще раз, и больше не буду!

Андрей радостно улыбался. Видно, тем же способом был взбодрен незадолго перед этим.

— Вперед, салаги! — рявкнул Большой. — Мы пока еще живы и реальны назло всему! Вперед-вперед, да будет нам пухом сырая, дрянная и наилюбимейшая наша Земля!

— Хотелось бы верить, — проворчал Артём, прихрамывая и осторожно потирая саднящую задницу.

— А ты верь. Покуда вера сильна, ничего не потеряно.

Загрузка...