Злые сумерки невозможного мира

15

Вслед за Большим они обогнули колокольню, проникли внутрь монастырской церкви, спустились в подвал. Запах сырого камня неприятно щекотал раздувавшиеся ноздри Артёма, ноги оскальзывались на островках бурого лишайника, расползшегося по каменным плитам пола, голоса звучали враждебно и глухо.

Вход в нужное помещение располагался в самом конце и перекрывался массивной дверью, сплошь обитой ржавым железом. Большой открыл ее, и Артём, шагавший следом, очутился в прекрасно известной ему комнате. Стартовая площадка от тренажера не отличалась абсолютно ничем, не было даже ощущения особого напряжения, каким наделяются подобные места в рассказах очевидцев.

— Милости прошу, — пробасил Большой. — Располагайтесь. Можете обыскать.

Эдуард Трофимович протиснулся вперед, пробежался лучом карманного фонаря по стенам, потолку и песчаному ковру подножия, хотел сплюнуть, но почему-то раздумал.

— Не вижу необходимости, — сказал он Большому. — Когда пойдете?

— Выспимся, пообедаем. Да и рванем потихонечку.

Они вышли на божий свет и занялись приготовлением к завтраку.

— Место здесь неуютное, — читал наставления Большой, с хрустом разгрызая запеченную курочку. — Потому и не боюсь машину без присмотра оставлять. Местные этот монастырь стороной обходят, и правильно делают, между прочим. А заезжие в первый же вечер смываются, и тоже правильно. Так что мой вам совет, орлы: разбейте палаточку возле леска, у въезда. И после полудня сюда старайтесь без крайней надобности не ходить. Если уж совсем припечет, идите втроем. Одного не пускать ни в коем разе! Ясно? Будет блазнить — плюйтесь, ругайтесь матом, авось пронесет.

Сержант намазал на краюху «бородинского» толстый слой ананасового джема, полюбовался этой непристойной сопряженностью, метко отхватил изрядный кусок. Эдуард Трофимыч с отрешенным спокойствием прихлебывал чай из раскаленной алюминиевой кружки. В отличие от хлыща-лейтенанта, страшилки Большого их пугали не очень.

— Не понимаю, — сказал лейтенант. — Если подвал нам нельзя охранять, за каким лядом нас тогда сюда привезли?

— Для порядка, — отозвался Эдуард. — Все должно быть официально оформлено.

— Что оформлено? — лейтенант расстегнул ворот рубашки. Очевидно, в преддверии жаркого спора. — Лично я не уверен, что смогу удостоверить вероятный исход поиска.

— Почему? — спросил Артём.

— А где гарантия, что вы не прячете потерпевшую в какой-нибудь камере здешних подземелий? Запугали девчонку, свели с ума и замазываете нам глаза мнимым походом. Искать нельзя, в монастырь не соваться… А потом взять, да и подмахнуть голословные разглагольствования вашего амбала?!

— Я тебе харю щас так разрисую… — угрожающе заворчал Артём, поднимаясь, но Большой вовремя поймал его за плечо и усадил на место.

— Знаешь что, лейтенант, — мягко сказал Большой. — Мое дело — вас предостеречь. Я не настаиваю: если хочешь, можешь перевернуть эту халапуту с ног на уши, можешь устроить повальный обыск в самую полночь. Валяй, проявляй бдительность. Кто знает: а вдруг у тебя действительно нервы отсутствуют напрочь? Но помни — к неприятным сюрпризам этого места нужно быть готовым всегда.

— Он подпишет акт, — заверил Эдуард, не поднимая взгляда от кружки. — Я имел консультацию с князем. Все сходится один к одному. Подпишет. И твои рекомендации будут выполнены без дураков, прослежу.

— Вот это — деловой разговор! — подытожил Большой.