Злыднев Мир

МАЛЫШ. СЕДОЙ. ЯРЛ.

-… И на земле воцарится Мир!!!! – Закончил свою часть выступления Малыш.

Находящаяся в состоянии транса толпа, разразилась восторженными воплями. Даже постоянные участники представления, каковыми давно уже стали все, начиная от престарелого жреца, и заканчивая солдатом охранения или поваренком из обоза Ярла, слышавшие эту речь, уже наверное третий десяток раз, не смогли удержаться от криков радости и восторга. Замечательное известие что мир спасется, продолжало наполнять всех слушающих эту чушь, неизменным Щастьем и Восторгом.

Затем на первый план вышли Седой с Ярлом. Эти двое не были заражены столь же пламенным энтузиазмом, что и остальная толпа, ибо знали слишком много правды, о том что творится с миром. Однако на сцене явно развлекались, забывая на какое-то время о тяжести взваленной на свои плечи Задачи, и ловя кайф, от чувства управления толпой.

Малыш, наблюдавший за этим выступлениями со стороны, давно уже приметил, что обоим нравится находиться на сцене. Правда каждому по своей причине. – Седой развлекался, а заодно учился. Ему не просто нравилось изображать что-то на глазах у толпы. Нравились использовать особые интонации и специальные жесты, которым его научили Ярл, Малыш, и парочка скоморохов. Попутно, он учился быть королем. Изображать величие и всезнание. Повелевать толпой, слушать ее, подчиняться ее желаниям, и через это, ей же и управлять.

Ярл же просто развлекался. Посмеиваясь и над верящей любой произнесенной глупости толпой, и над самим собой, эту глупость произносящим. Ибо ему, с его огромным опытом, учиться уже было нечему.

Для начала оба рассказали, как люто ненавидели друг друга долгие годы. Причины этой ненависти не указывались. Седой, а вернее «тот самый Полтинник», четко ассоциировался у народа с Армией, в то время как Ярл, был ее исконным противником. Тот факт, что оба этих засранца, толком даже не знали друг дружку раньше, не мешало им грозно хмурить брови, и театрально хвататься за мечи, показывая публике, как же они раньше не любили друг дружку. Затем они рассказывали о Прозрении и Прощении, столь же театрально обнимались, и клялись в вечной дружбе. У них это выходило особенно искренне и душевно, учитывая фактическое отсутствие взаимных претензий друг к другу. Оба старых пройдохи, давно уже простили и попытку покушения, и пытки, и все прочие, мелкие неприятности доставленные другому. У Вождя, который на первых порах, тоже был привлечен к представлению, столь же искренне изображать прощение и дружбу не получалось. Перед Седым он робел, а с Ярлом общался, словно с ядовитой змеей. Потому-то он, после первых трех представлений, был выведен из сценария, и отправлен вместе с Кудрявым, на поиски Чудных Магов. Что должно было существенно сократить время поисков. Ибо Малыш с Ярлом и Седым, планировали подобраться к месту Последней Битвы, с противоположной стороны.

После выступления Королей, (как называлось это в сценарии), – выходил тот самый жрец, что проводил коронацию Малыша. За несколько месяцев, нахождения «при светлой Персоне Пророка», как он сам именовал нынешнего Красного Короля, он уже поднаторел в правильных ответах, на обычные вопросы, задаваемой публикой, которые она не посмела бы задать самому Пророку, или Королям.

Старикан был умным человеком. Он не просто проникся духом нового учения…. Он, наученный долгой жизнью, прекрасно понимал, что есть обычная публика, и есть круг посвященных. И то что известно одним, должно быть тайной для других. Потому на своей новой работе, весьма удачно умудрялся совмещать искренний священный трепет перед Учением, и цинизм в отношении его Подачи публике. Благодаря чему, он и Ярл, и стали главными идеологами нового учения. Суть которого сводилась к словам «Ты должен простить». …"Или мы тебя заставим», – добавлял обычно Ярл. Уже знавший под каким лозунгом поведет свои войска на захват новых земель.

Жрец, при этом умудрялся одновременно и состраивать недовольные гримасы, и благожелательно кивать головой. Он был не против «заставить», он просто считал неуместным говорить об этом вслух.

Сам Жрец, больше внимания уделял ритуалам. Это он обрядил новообращенных Учеников, в белые хламиды. Он написал тексты молитв и гимнов, беззастенчиво обворовывая прежних богов и учения. Он разработал правильные ритуалы молений и жертвоприношений.

И это он придумал невынимающийся меч. Который, собственно представлял из себя обычный короткий меч копейщика, только накрепко привязанный за крестовину к столь же белоснежным ножнам, прочным ярко-красным шнурком.

Существенное изменение в данную конструкцию внес Седой, как-то поинтересовавшийся обучением Учеников, в которые как правило набирали молодых, и крепких молодцов. Необходимость именно в таком виде учеников, объяснялась тем, что им предстояло нести учение в самые дальние земли, преодолевая все трудности пути. Но воинская дисциплина, совмещенная с жизнью аскета, делала их больше похожими на армию, чем на жреческое сословие.

Седой в шутку предложил делать ножны мечей для этих ребят не из кожи, а из твердого дерева, или металла, благодаря чему меч превращался в увесистую дубинку. Ярл хохотнул, хлопнул Седого по плечу, и повелел сделать пробные образцы. Которые постепенно начали заменять старую версию ножен.

Эти мечи назывались миротворцами. И у них было несколько символических значений. Само их наличие, показывало готовность защищать мир. А невозможность обнажить оружие, – как бы символизировало готовность делать это мирными методами. Ну а тот факт, что завязочки можно было и развязать, – ясно давал понять закореневшим в своих заблуждениях людям, что даже терпение жрецов не бесконечно, и даже сторонники учения Прощения, прощают далеко не все, и не всем. И в этом случае, красным станет не только шнурок.

… Вот и сейчас, отвечая на вопросы толпы, – Жрец приглядывался к определенному контингенту зрителей, подбирая новые кандидатуры в Ученики. Рядом с ним, стоял и благожелательно улыбался Малыш, одним своим присутствием подтверждая правильность слов Жреца, и легитимность его полномочий. Самому Малышу отвечать на вопросы толпы запретили….. Ну не то что бы запретили. Просто посоветовали это не делать. Мол не царское это дело, отвечать на вопросы быдла. – Ты у нас, вроде как уже почти Божество. Тебе с быдлом общаться не солидно. Чем больше будет посредников между тобой и толпой, тем проще толпе будет поверить в Тебя.

Малыш не возражал. Как и не возражал против всего организованного Ярлом балагана, Учеников и прочего. Он понимал, что старые циники вроде Ярла, Жреца и Седого, организуют распространение его идей, куда лучше, чем получилось бы у него.

Да. Они циники, и постараются извлечь из этого максимальную пользу для себя. Да, – им плевать на Прощение, и учение. И именно потому, они смогут разнести его по земле, куда лучше, чем мог бы это сделать он сам…, пусть и через Учеников, которые уже сейчас все больше становились похожи на шпионов. Неважно кто дает хлеб голодающему, или кров замерзающему, – главное, что страждущий получает то, что спасет его.

А на самого Малыша, и была возложена задача спасти. И если он с ней не справится, все эти усилия окажутся напрасными и пустыми.