Здравствуйте, я ваша Лу-лу

Глава 1

Собрав кое-какие вещи — скорее всего, придётся заночевать в городе — я вышла из дома и направилась к таверне «Пятак задаром». Странное название для места, где кормили приезжих вкуснейшими щами и пирогами. Ранним утром здесь часто останавливались дилижансы, следующие в столицу, а потому можно было договориться и подсесть в один из них.

В нашем маленьком городке единственным местом, где можно было работать, был старый медный рудник. Женщин туда не брали, а потому большинство сидели дома и смотрели за детьми. Девушки, кому позволяли средства, уезжали отсюда и не возвращались, устраивая жизнь на стороне.

Лёгкий морозец щипал за щёки. Я тащила здоровый пустой чемодан, норовящий при каждом удобном случае, ударить меня по ноге, и пыталась понять: почему свекровь так меня не любит? Вот и вместо саквояжа подсунула старьё, которое пора было выбросить на свалку — придётся опять перевязывать его верёвкой, чтобы не рассыпался по дороге.

— Зачем тратить деньги на другой, — высказывала донна Фланенто свои мысли, забирая себе мой новенький саквояж, — когда для покупок вполне может подойти старый чемодан? Подумаешь, немного потрёпанный, зато вместительный.

Из грустных размышлений меня выдернул мужской вопль:

— Розка, помоги!

Я повернулась и увидела на той стороне улицы старика Бастера, пытающегося сдвинуть своё видавшее виды транспортное средство с места. Но сколько он ни пыхтел, попавшая колесом в выбоину телега не двигалась. Вздохнув, я подошла к нему. Кобыла покосилась на меня тёмно-лиловым глазом и перебрала ногами, давая понять, что готова нестись вскачь, но её не пускают. Я ухватилась одной рукой за поперечину и дёрнула. Телега жалобно скрипнула, намекая, что может развалиться, колесо выскочило из западни, старая кобыла тут же рванула и потрусила вперёд.

— Тпру! Зараза! — закричал старый Бастер и бросился за ней. — Стоять! — Лошадь недовольно потрясла головой и замедлила ход. — Розка, спасибо.

— Пожалуйста, — кивнула я и направилась по своим делам.

— Эх! — восторженно проговорил сзади старик. — Не девка, а чисто конь! Раз — и всё!

— Я всё слышу, — буркнула я не поворачиваясь.

— Это я любя, Розка! — крикнул дед Бастер. — Не обижайся. Хочешь, я кобылу твоим именем назову?

— Спасибо, дед Бастер, — вежливо отказалась я. — Мне хватает соседской козы.

— А может, тебя подвезти?

— А подвезите, — согласилась я. Всё лучше, чем тащить этот громоздкий чемодан, который был не столько тяжёлым, сколько неудобным.

— Куда собралась-то? — поинтересовался старик, когда я уселась с ним рядом, и мы покатили к таверне. — В столицу, небось?

— Ага, — кивнула я. — Перед Новым годом надо кое-что прикупить.

— А я думал, ты насовсем, раз чемодан такой прёшь.

— Да нет, — отмахнулась я. — Он пустой. Это всё свекровь. Сказала, что так удобней пряности носить.

— Вот бы её саму заставить его таскать. Достаётся тебе, Розка, от неё? Жаль, твой Поль шею свернул, — покачал головой старик, — а то бы заступился.

«А вот мне не жаль», — подумала я и испугалась. Но я и правда, как бы плохо это ни звучало, была рада, что овдовела. Мой муженёк не сильно-то и отличался от своей родительницы, которую во всём слушался и потакал всем её прихотям. Я даже вспомнить не могла, когда мы с ним занимались любовью. Давно это было. Знаю, что последнее время бегал он на сеновал к соседке, но меня это не особо волновало.

— Всё хорошо, дед Бастер — улыбнулась я старику. — Всё будет хорошо.

****

Столица встретила меня пронизывающим ветром и метелью. Путь мне предстоял неблизкий. Лавка старого Тобоса была в другом районе. Ветер задувал за полы старого полушубка, выгоняя последнее тепло. Снег хлестал в лицо. Уже стемнело, но улицы столицы хорошо освещались. Чемодан мешался под ногами, очень хотелось размахнуться и закинуть его в сугроб. Я ужасно продрогла. Неожиданно передо мной распахнулась дверь таверны, и в лицо пахнуло теплом и вкусными запахами.

Мои ноги сами направились к входу. Вскоре я сидела в углу за длинным столом и ждала, когда мне принесут горячий бульон и кусок пирога с картошкой. От тёплого воздуха меня разморило, и я решила, что сегодня больше на улицу не пойду.

Поев, я направилась к хозяину таверны — коренастому мужичку с аккуратной бородкой и внимательными голубыми глазами. Выслушав меня, он предложил перемыть посуду и замесить на утро тесто. Ночь я провела на комоде в небольшой каморке по соседству со швабрами и вёдрами, зато в тепле.

Рано утром метель улеглась. Я вышла на улицу. Здесь царила белая сказка. Мягкий, пушистый снег накрыл чистым покрывалом крыши домов и дороги, намёл сугробы. Дворники усиленно наводили лопатами порядок. Столица, одним словом. Я вдохнула полной грудью и направилась в сторону лавки старого Тобоса.

Пока дорога была широкая, проблем не было. Но стоило углубиться в старую часть города, как они не заставили себя долго ждать. На перекрёстке пришлось остановиться. Путь перегородила телега, не разъехавшаяся с каретой на узкой мостовой. Я хотела их обойти, но у меня не получилось. От удара громоздкая телега сдвинулась к дому и полностью перекрыла нужный мне проход.

Пришлось топтаться на месте, ожидая, когда они разъедутся и освободят проезд. От нечего делать, я принялась рассматривать объявления на афишной тумбе. Среди кучи предложений о продаже вещей и предоставлении услуг взгляд неожиданно выхватил небольшой квадратный лист. В частное сыскное агентство «Зеркало истины» срочно требовался секретарь-помощник. И даже предоставлялось временное жильё.

Я замерла, не в силах отвести взгляд. «Вот оно, — шептал внутренний голос, — твой шанс. Не упусти его. Это, конечно, не полиция, но уже рядом». Несбыточная мечта вдруг замаячила перед носом. Почти как я и хотела, желая сбежать из-под опеки свекрови. А там, возможно, я и в Академию смогла бы поступить.

Я часто порывалась бросить всё. Но менять пекарню свёкра на таверну или постоялый двор, чтобы снова мыть там посуду да полы до скончания века, меня не прельщало.

****

Давным-давно, когда мне было лет восемь, недалеко от нас поселился старик. Жил он уединённо в небольшом ухоженном домике, утопающем в зелени. Приходящая служанка готовила ему еду, убирала и уходила. В селе поговаривали, что он бывший бандит, ушедший на покой. Именно поэтому, когда он проходил мимо, в моей груди делалось тревожно и сладко от окружающих его тайн.

А потом выяснилось, что никакой он не бандит, а старый преподаватель из магической Академии. Просто на старость лет решил заняться наукой в тишине и покое. Как-то раз, увидев, как я таскаю братьев пяти и шести лет подмышкой, он подозвал меня к себе.

— Камень поднять сможешь? — указал он на большой булыжник, лежащий на обочине дороги.

— Смогу, — кивнула я и шмыгнула носом.

— Покажи! — потребовал старик.

Я пожала плечами, велика невидаль, и легко подняла валун. Тогда мне и в голову не приходило, что я делаю что-то из ряда вон выходящее, чего не могут другие.

— Тебе учиться надо, — строго произнёс старик. — Ты где живёшь?

Вечером он пришёл к нам и долго убеждал родителей, что я должна грызть гранит науки. Когда же он убрался восвояси, отец покрутил пальцем у виска, заявив, что таких умников по́лно, а для девки главное — удачно выйти замуж и нарожать детей. А слишком умные жёны никому не нужны.

Я расстроилась и проревела полночи в подушку. Знания представлялись запретным плодом, который мне не дали даже надкусить. На следующий день проходящий мимо старик кивнул, подзывая к себе.

— Приходи ко мне, когда будет время. Чем смогу, помогу. А дальше уж сама. Может, когда-нибудь ты всё же поступишь в Академию.

С тех пор я стала частым гостем в его доме. Забегала ненадолго, жадно хватала кусочками знания и убегала, чтобы ночью, тайно от родителей, выводить закорючки на листиках бумаги. Мэтр Гардан говорил, что мне надо обязательно поступить в Академию. Отучившись, я могла бы работать в полиции или служить на границе. Однако когда я в шестнадцать лет снова заикнулась, что хочу учиться, меня выдали замуж за тридцатилетнего Поля — сына пекаря Джо Свейна. И я переехала к мужу в другой город.

Про мечту учиться, пришлось забыть. Теперь у меня было много дел. Я должна была месить тесто, убираться по дому, разгружать муку и масло, печь булочки и хлеб. Хорошо, что помимо меня на кухне работали ещё два повара и подсобный рабочий. Пекарня Джо Свейна разрасталась.

Дни потянулись однообразной серой чередой. Если бы у меня были дети, возможно, что-то бы изменилось. Но детей у нас не было. За пятнадцать лет брака мой статус в доме сравнялся с плинтусом. Единственное, что я не позволяла Полю, так это распускать руки. Когда он в очередной раз решил меня проучить, я закинула его на мешки с мукой. Отрадой для меня стали книги, которые я украдкой брала в храмовой библиотеке и читала ночами. Любовных романов там не было, зато были прекрасные манускрипты по истории, рассказы о путешественниках.

В городке уже привыкли, что у Поля жена — «лошадь», как называли меня за глаза, и не обращали внимания на то, что я без усилия таскаю мешки и бочки. Я запросто делала мужскую работу по дому. И это нисколько не вредило моей внешности и стройной фигуре. Может, именно поэтому и бесилась донна Фланенто? Ведь у меня до сих пор была всё такая же лёгкая походка.

****

От воспоминаний меня отвлекло тявканье у ног.

— Здрасьте вам, — пробормотала я маленькой пушистой собачке, что крутилась возле моей юбки и норовила вцепиться в неё зубами. — Прости, дружок, но у меня для тебя ничего нет. Эй! Ты чего это! Не вздумай кусаться! — Я попробовала отогнать ногой прилипчивый чёрный комок. В ответ меня облаяли, а потом уселись рядом и уставились глазами-бусинами. — Отвали, — прошептала я. — Не видишь, мне некогда.

Я снова воззрилась на объявление, потом посмотрела на телегу с каретой. У старой колымаги от удара отвалилось колесо. «Эти разъедутся нескоро, — промелькнуло в голове. — За это время я вполне успею сбегать и спросить. А вдруг…» — сердце тревожно ёкнуло в груди.

— А вы не подскажите, где здесь Тупиковый переулок? — обратилась я к проходящей мимо женщине.

— Вам надо вон туда, — махнула она вправо. — Пройдёте два перекрёстка, а на третьем повернёте налево. Следующий и будет нужный вам Тупиковый.

— Спасибо, — кивнула я и, подхватив чемодан, направилась по указанному адресу. Чёрный комок пристроился следом. — Ну что пристал? Иди давай отсюда!

Попробовала отогнать наглеца снежком, но пёсик отскочил от него, и как ни в чём не бывало припустил за мной. Я решила сделать вид, что не замечаю его: вдруг ему надоест, и он отвяжется?

Сыскное агентство «Зеркало истины» располагалось на первом этаже трёхэтажного дома. Невысокое припорошённое снегом крылечко, на котором отпечаталось две пары ног. Я поднялась по ступенькам. Каждый шаг отдавался таким набатом в ушах, будто я шла по барабану и усиленно топала. На самой верхней ступеньке чемодан зацепился за балясину и стукнул меня по ноге.

— Да что б тебя! — пнула я его.

— Эй, если он тебе не нужен, может, отдашь его мне? — заржал высокий верзила, не совсем проспавшийся после вчерашнего.

— Иди ты, знаешь куда? — прошипела раздражённая я и с удивлением узрела, как откуда ни возьмись появился чёрный комок и с громким лаем набросился на долговязого.

— Пшёл отсюда! — верзила попытался пнуть собаку.

— А ну, не трожь! — закричала я, возмущённая происходящим.

Но тот не слышал. Извернувшись, он всё-таки достал пёсика носком стоптанного ботинка. Раздался обиженный скулёж.

— Ах ты, козлина! — взревела я, горя праведным гневом. Поднял руку на такого маленького! Приподняла чемодан и бросила в обидчика. Долговязый не удержался и вместе с ним улетел в сугроб. Я подошла к нему. Он смотрел на меня вытаращенными глазами. — Вот только попробуй ещё тронуть хоть одного маленького. Найду и прибью! Понял?

— Ага, — кивнул он. — Ты кто?

— Дед Мороз, — не выдержала я.

Наклонившись, подняла свой чемодан, который ко всем своим прелестям теперь ещё и перекосился. Я стукнула по нему, стараясь вернуть ему первоначальную форму. Получилось не очень.

Второй раз преодолеть три ступеньки было значительно легче. Я постучала и только потом узрела звонок. Пожав плечами, решила ещё и позвонить. Никто не бросился мне открывать. Позвонила ещё раз, результат был тот же. Тогда я толкнула дверь, и она, обиженно скрипнув, приоткрылась. Я с минуту потопталась на пороге, решая — входить или нет. А потом подумала, что всё равно ничего не теряю. Выгонят, значит, выгонят.

Миновав коридорчик, освещённый одиноким тусклым светильником, я заглянула в небольшую комнатушку. В глаза сразу бросился чайник, сахарница и несколько кружек, стоя́щих на столике. Возле стены стоял сервант и шкаф со стеклянными полками. Из соседней комнаты доносились мужские голоса. Я глубоко вдохнула, досчитала до десяти и, сделав несколько шагов, оказалась в просторном, светлом помещении. За столом у стены друг напротив друга сидели двое мужчин. Один темноволосый в чёрном костюме, другой — шатен в коричневой куртке и серых брюках. На меня они не обращали никакого внимания, рассматривая что-то на столе и переговариваясь.

Пока я интересовала хозяев не больше предмета мебели, я быстро огляделась. У окна стояли два стола, по всей видимости, по одному на каждого и несколько стульев. Слева от меня высились шкафы, забитые папками и бумагами. На полу лежал ковёр, затёртый, как мне подумалось, обувью многочисленных посетителей. Ещё один стол был задвинут в дальний угол.

Справа от меня расположились диван, кресло и небольшой журнальный столик. На него была навалена куча газет и журналов. Сбоку от этой кипы макулатуры примостилась пепельница. Пока ещё чистая.

— Добрый день! — громко произнесла я.

Мужчины как по команде повернулись ко мне и замерли.

— Добрый день, — повторила я. — Я по поводу работы.

— Алекс, ты видишь то же самое, что и я, — поинтересовался шатен у темноволосого.

— А что ты видишь?

— Да она как две капли похожа на Лу-Лу Винзодор. Девушка, вы кто?

— Простите, но я не Лу-Лу. Я Розалинда Свейн. И я зашла насчёт работы.

— Какой работы? — нахмурился темноволосый.

— Секретаря-помощника! — выпалила я. — Я прочитала ваше объявление.

— Секретаря помощника? — удивлённо протянул мужчина, окидывая меня критическим взглядом.

На мгновение я представила, что он видит, и мне стало нехорошо. Я так размечталась, что совсем забыла, как выгляжу. Старый полушубок, серая юбка и огромный скособоченный чемодан, который я почему-то не оставила в прихожей, а притащила за собой, словно он ко мне прирос. Мне оставалась лишь вздёрнуть нос, стараясь успокоить себя тем, что это временно. «Вот если меня возьмут на работу, то я с первой зарплаты…»

— Это я решил, что нам нужен секретарь, — заявил шатен, сбивая меня с мысли. — Нас с тобой постоянно нет на месте, а надо, чтобы хоть кто-то сидел в конторе и принимал клиентов.

— Хоть кто-то, — задумчиво протянул темноволосый. — Вы хоть грамоте обучены?

— Конечно, — кивнула я.

— Да какая грамота! — воскликнул Серж. — Алекс, ты посмотри на неё! Это же копия Лу-Лу!

— И что? — недоумённо уставился тот на него. — При чём здесь это?

— Как при чём? Её надо срочно внедрить в дом судьи под видом баронессы. У нас не так много времени. А она просто великолепная приманка!

— Ты совсем с катушек съехал? — нахмурился темноволосый. — Как она, — кивнул он на меня и, не удержавшись, скривился, — сможет стать баронессой? Она хоть раз с ножом ела?! Ты посмотри на…

Не успел он закончить свою достаточно обидную реплику, как откуда-то из-под юбки вылетел чёрный комок и с громким лаем набросился на него. Я даже умилилась: хоть кто-то меня защищает! «И откуда он здесь взялся? Я же точно одна входила».

— Кто это? — Темноволосый даже не шелохнулся, а брюнет расхохотался, демонстрируя белоснежные зубы.

— Так его, Барон. Так! Нечего обижать хозяйку.

— Почему Барон? — оторопела я.

— Ну вы же баронесса, следовательно, он у вас Барон. Это же ваша собака?

— По всей видимости, — вздохнула я, представляя лицо донны Фланенто, если я заявлюсь со своим приобретением.

Пёсик словно понял, что я только что согласилась стать его хозяйкой, подскочил ко мне и, преданно заглядывая в глаза, завилял хвостом.

— Ну что ж, будешь Бароном, — сказала я ему вздохнув. Отчего-то сразу стало легче, словно я теперь была не одна. — Так вы берёте меня на работу?

— Нет! — сказал темноволосый.

— Да! — воскликнул Серж.

— Нет! — твёрдо заявил Алекс.

— Да! — не уступил ему Серж. — Как вас зовут, вы говорите?

— Нет! Это леший знает что такое! — воскликнул темноволосый, вскакивая со своего стула. Он оказался достаточно высоким и хорошо сложенным. Я бы ещё добавила симпатичным, но пока он мне жутко не нравился. — Что ты с ней будешь делать? Воспитывать?

— Не надо меня воспитывать, — строго сказала я. — Я уже большая девочка. И грамоте я обучена. Знаю математику, историю, географию, знакома с развитием магии. Об этикете тоже имею представление. Уж в какой руке держать вилку, а в какой нож точно не перепутаю. Неужели вы считаете, что я настолько бестолковая, что не догадываюсь, чем занимаются секретари?

— Ого, а девушка у нас с зубками, — довольно осклабился шатен. — Смотри, Алекс, у тебя не получилось её запугать. Браво!

— И всё-таки я против, — пробурчал темноволосый, усаживаясь на место. — Но ты можешь делать всё, что тебе угодно.

— Прекрасно! — Довольный Серж встал и подошёл ко мне. — Не напомните, как вас зовут?

— Розалинда Свейн, — повторила я, а Барон тявкнул, словно подтверждая мои слова.

— Очень приятно, Розалинда. Я Серж Вейн, а это неприятный тип Алекс Бринье.

— А собаку можно не таскать на работу? — недовольно пробурчал темноволосый и схватился за виски. — У нас здесь не псарня. Что за погода, голова просто раскалывается.

— Не слушайте его, — махнул рукой на напарника Серж, — у него через день плохое настроение. Лучше расскажите о себе, Розалинда. Где вы учились?

— Я брала частные уроки, — выкрутилась я. Сознаваться в том, что родители не считали нужным отдать своих детей даже в приходскую школу, мне не хотелось.

— Хорошо, — кивнул Серж. — Не обижайтесь, но я должен проверить, как вы пишете. Вы можете раздеться в прихожей?

Я кивнула, схватила чемодан и бросилась к выходу. Быстро скинула полушубок, шапку, пригладила руками тёмно-русые волосы, поправила юбку и блузку. Только сейчас заметила, что я чуть не запарилась, пока стояла одетая. Засунув чемодан в дальний угол, быстро вернулась в соседнюю комнату.

Серж явно меня ждал. Стоило мне войти, он указал на соседний стол. Я присела. Передо мной положили лист чистой бумаги, маг-перо, и предложили что-нибудь изобразить. Я пожала плечами и написала одно из четверостиший известного поэта. Серж уставился на мою писанину.

— Думаю, проверка закончена. Когда можете приступить к работе?

— Да хоть сейчас, — обрадовалась я.

— Прекрасно! Чай заварить сможете?

Шатен потёр руки, улыбаясь во весь рот. А потом взял и подмигнул, словно мы с ним только что спелись.

— Конечно. Только покажите, где у вас что стоит.

— О Высшие, — простонал темноволосый, — и зачем мне всё это? Серж, я тебя прибью когда-нибудь.

— Ты меня ещё благодарить будешь.

— Тогда сделайте мне кофе, — пробурчал Алекс — и покрепче. И заберите, пожалуйста, вашу псину. Она воняет.

Пёсель, как и я, обиделся и облаял противного мужика. Я собакину позавидовала. Облаять темноволосого я не могла. Во всяком случае, пока.

Серж показал мне импровизированную кухню. Оказывается, здесь имелась и небольшая маг-плита, и раковина с водой.

— Иногда такая запарка, что приходится перекусывать чем попало. Хорошо, если по дороге успеешь купить каких-нибудь пирожков.

— Серж, простите, конечно, но там, в объявлении, было написано про жильё, — ставя чайник на огонь, поинтересовалась я.

— Про жильё? — нахмурился голубоглазый шатен и внимательно посмотрел на меня. — Вы приезжая, и вам негде остановиться?

— Да, — кивнула я. — В вашем объявлении было упомянуто о вре́менном жилье. Если это, конечно, вас не сильно затруднит. Если же такой возможности нет, то я где-нибудь устроюсь сама.

Сразу вспомнилась каморка с комодом. Пойду тогда договариваться на вторую смену.

— Вы можете ночевать здесь, Розалинда. Только иногда мы с Алексом задерживаемся на работе допоздна, пьём много кофе и бываем довольно шумными. Так что вам придётся терпеть наше общество.

— Это меня не пугает, — улыбнулась я, готовая спать хоть на полу, лишь бы разрешили работать в агентстве. — Я привыкла поздно ложиться.

Серж оставил меня хозяйничать и ушёл. Я заварила крепкий чай, потом занялась кофе. Когда всё было готово, заглянула в висячий шкафчик, надеясь найти там что-нибудь вкусненькое, но, кроме пустого пакета с крошками, ничего не обнаружила. Сахарница порадовала бы сидящих на диете отсутствием содержимого. Про сливки я даже не вспомнила. Взяв небольшой поднос, я поставила две чашки и понесла мужчинам. Хвостик увязался было за мной, но я на него так посмотрела, что пёсик решил снова прилечь на пол.

— Если вы выделите мне немного денег, — предложила я, раздавая напитки мужчинам, — то я могла бы сходить купить сахар и какие-нибудь сладости.

— Это замечательная идея, Розалинда! — воскликнул Серж. — Здесь неподалёку есть замечательная кондитерская. Они там пекут такие булочки со сливочным кремом, что просто закачаешься, — он мечтательно закатил глаза, видно, вспоминая те, от которых осталось воспоминание в виде пустого пакета.

— Ты рискуешь стать толстым, — оторвавшись от чтения какой-то бумаги, пробормотал Алекс. — А кофе недурен, спасибо.

— А я тебе что говорил? — довольно промолвил Серж. — Это лишь маленькая часть всех плюсов от помощника. Алекс, я снова к нашей теме. Давай рискнём?

— Нет! — твёрдо ответил темноволосый. — И не настаивай. Прости, но я останусь при своём мнении.

— Ну да, — усмехнулся шатен, — у нас же впереди целая вечность, а не неделя. Мы можем несколько дней заниматься ерундой. Потом караулить неизвестно кого и неизвестно где. Очень продуктивное занятие. Глядишь, к Новому году найдём ещё один труп.

— Ты меня достал! — прошипел Алекс и зло посмотрел на улыбающегося напарника. — У тебя самого много идей?

— Я тебе сразу сказал, что надо брать его на живца. Пусть баронесса приедет раньше. Мы настоящей потом объясним, что спасали её жизнь. Думаю, она будет счастлива.

— Серж… — простонал темноволосый. — У меня сил на тебя нет. Знаешь, иди-ка ты к канцлеру. Пусть он берёт на себя ответственность. По мне — это авантюра чистой воды.

— Хорошо, — вскочил Серж, словно только и ждал этого предложения. — Тогда я к канцлеру. Розалинда, вы со мной.

— Я? — от удивления я едва не раскрыла рот. — Послушайте, Серж, может это, и правда, неудачная идея?

— Вы хотите у нас работать? — строго взглянул на меня мужчина. Я кивнула. — Это ваш шанс доказать, что вы по праву заняли это место.

****

Как только пёсик увидел, что я одеваюсь, то сразу вскочил и принялся крутиться под ногами. Я нахмурилась. «И куда я теперь его дену? В агентстве не оставишь, иначе темноволосого удар хватит. А если возьму с собой, то неизвестно как отреагирует канцлер?»

— И что мне теперь с тобой делать, Барончик? — Я присела на корточки и погладила лохматую мордашку. Он тут же в ответ облизал мою руку. — Ты умеешь себя прилично вести? — Собака склонила голову набок и уставилась на меня тёмными глазами-бусинами, будто спрашивая: а ты? — Я умею, — вздохнула я. — Постарайся, чтобы в канцелярии тебя никто не увидел. Хорошо?

Могу поклясться, что мелкий пёс утвердительно кивнул. В это время в коридоре появился уже одетый Серж.

— Розалинда, вы готовы?

— Да, конечно! — Я поднялась, согласная следовать хоть куда, лишь бы подальше от пекарни старика Джо Свейна.

Однако стоило нам выйти на улицу, я поняла, что не могу отправиться к канцлеру на приём в таком виде. При свете дня и на фоне пушистого белого снега, рядом с разодетым франтоватым мужчиной я выглядела едва ли не нищенкой. В нашей деревне я вряд ли бы обратила на это внимание. Как-то уже свыклась, что я постоянно в рабочей одежде. Но сейчас внутри меня что-то поменялось. Словно треснула сковывающая меня скорлупа, и оттуда выглянула другая я. И я решилась. В конце концов, за столько лет работы в пекарне, я заслужила зарплату, что в небольшом мешочке лежала у меня в кармане.

— Серж, простите, — остановилась я. — А нельзя ли заглянуть в магазин готового платья?

— Готового платья? — удивлённо переспросил мужчина. — А что, это идея! Пойдёмте, Розалинда. Я думаю, вы правы. Надо превратить вас в Лу-лу.

— Что? — нахмурилась я, не понимая, к чему он клонит.

— Чтобы канцлер по достоинству оценил мою задумку, он должен увидеть вас в образе.

И не слушая моего слабого лепета, бросился останавливать карету.

— До Центрального фонтана, любезный, — скомандовал он кучеру, открывая дверцу. — Прошу вас, Розалинда.

— Эй, с собакой нельзя! — попробовал возмутиться дородный извозчик в овечьем тулупе.

— Да? — выгнул бровь Серж и ленивой походкой отправился обходить запряжённых коней. — А разрешение на частный извоз у вас, голубчик, имеется? Я инспектор Вейн, предъявить его можете?

— Инспектор, да я это, — замямлил кучер. — Вы уж извиняйте. Я ничего против не имел.

— Вот то-то же и оно, — мужчина вернулся ко мне и подмигнул. — Проходите, Розалинда. Да и какая это вам собака? Это Барон! — наклонившись, он подхватил подозрительно молчаливого пёсика и сунул мне его в руки. — Добавлю два драката, любезный, если довезёшь нас быстро.

Судя по бодрому голосу погоняющего лошадей кучера, обещанием тот проникся. Карета, тарахтя по уже очищенной мостовой, весело покатила вперёд. Я приникла на несколько минут к окну, а потом повернулась к своему спутнику.

— Мы сейчас куда?

— В салон мадам Трюго, — коротко ответил Серж. — Ничему не удивляйся, она приехала из соседней Сплохии, а потому привержена условностям. Но она профи своего дела.

— Моя бывшая свекровь тоже привержена условностям, — вздохнула я. — И после почти тридцатилетнего проживания у нас до сих пор требует, чтобы её величали донна Фланенто.

— Вы были замужем?

— Да, — кивнула я. «Хоть бы он не стал расспрашивать дальше», — взмолилась я про себя. Я пока не решила, стоит рассказывать про себя правду или нет.

— Это прекрасно. Не надо будет выдумывать.

Я не стала уточнять, что он имеет в виду. Меня сейчас интересовал другой вопрос.

— Извините, Серж, — замялась я, — не знаю, как и сказать, но у меня не так уж много денег. Может, мы пойдём в салон следующий раз? А сейчас я просто зайду в магазин готового платья.

— Глупости! — воскликнул шатен. — Какие деньги? С этой минуты вы не Розалинда Свейн, а Лу-Лу Винзодор, приехавшая из солнечной Бриварии. И вы миллионерша. Так что привыкайте!

— Кто я? — оторопела я. — Миллионерша? Вы шутите?

— Нет, Розалинда. Мне не до шуток. И выглядеть вы должны соответствующе. Понимаете, вы на неё очень похожи. У вас с ней только носы разные да причёски.

— Носы? — нахмурилась я.

— Да. Видите ли, у баронессы он слегка загнут книзу.

— Клюв, вы хотели сказать?

— Ну, — слегка смутился Серж, — не клюв, но что-то близкое к нему.

— И почему я должна занять её место? Что-то случилось?

— Случилось, — подтвердил мужчина. — Вы слышали о смерти графини Лойстрейд?

— Я, конечно, была далека от светской жизни, но про её смерть не говорил только ленивый. Она утонула в собственной ванне. Правильно?

— Не совсем. Её убили в собственной ванне.

— Убили? — нахмурилась я. — Но ведь насколько я поняла, не было никаких следов насильственной смерти?

— А вы в курсе, что если быстро дёрнуть купающегося за ноги, он утонет, даже не сопротивляясь.

— Да что вы говорите, Серж! — воскликнула я. — Я про это не знала. Но при чём здесь графиня, баронесса и я?

— Полгода назад покончила с собой маркиза Нанет Этьен. Помните?

— Простите, — виновато улыбнулась я. — Но эта смерть прошла мимо меня.

— Это не удивительно. Её попытались замять, пригрозив газетным писакам. Но маркиза тоже не по своей воле рассталась с жизнью.

— Маркизу тоже убили? — мне стало нехорошо. Неприятный холодок предчувствия потрогал меня когтистой лапкой и отступил.

— Да. Предварительно усыпив, выбросили из окна.

— Какой кошмар. Надеюсь, это всё?

— Нет, — покачал головой Серж. — Была ещё третья жертва. Две недели назад известная актриса Валери Брад свернула себе шею, упав с лошади.

— Опять несчастный случай? — прошептала я, очень надеясь на это.

— Нет, Розалинда. Её тоже убили. Кто-то подсунул её коню под хвост колючку. Он понёс и актриса, не удержавшись в седле, упала.

— А я здесь каким боком? — нахмурилась я.

— Не вы Розалинда, не вы, — усмехнулся Серж, — а баронесса Винзодор. Всех убитых объединяло одно — они были богаты.

— То есть кто-то охотился за их деньгами?

— Вот именно. Все они перед смертью снимали со счетов в банках очень крупные суммы. Плюс у них исчезли почти все драгоценности. И канцлер приказал найти убийцу, пока он не убил ещё кого-нибудь. А кто может стать следующей жертвой? Я больше, чем уверен, что это будет Лу-лу. Она вдова, приезжая, а потом она очень взбалмошная особа.

— А про убийцу что-нибудь известно?

— Только то, что он мужчина, — виновато улыбнулся Серж.

— Очень ценная информация, — пробурчала я.

— Вы не переживайте, Розалинда. Мы с Алексом всегда будем где-нибудь поблизости.

— А если эта женщина? — не унималась я. — Почему это всё не могла провернуть женщина?

— Ну вряд ли бы вы играли ножками перед женщиной в ванне? — с усмешкой взглянул на меня Серж.

— Но я вполне могла сунуть пятку служанке, чтобы она её потёрла.

— А как выкинуть тело в окно? — прищурился он.

Чуть ему не сказала, что я двоих могу выкинуть, даже не вспотев. Но решила промолчать. Кто знает, как он отреагирует?

— А если маркиза сама свесилась? Тогда кому-то осталось только ножки ей приподнять.

— Она же спала!

— А если она была только одурманена снотворным?

Никогда не думала, что мне так будет интересно выдвигать различные версии. Я бы и дальше продолжила этим заниматься. Но Серж был другого мнения.

— Мы проверили все дела, Розалинда. У всех троих были тайные любовники, имена которых они скрывали.

За разговором мы не заметили, как приехали. Салон мадам Трюго находился недалеко от центра столицы на Площади Освобождения. В честь победы над кровожадными драгами здесь был установлен огромный фонтан в виде чёрного блестящего дракона, из пасти которого текла красная струя, похожая на кровь. Падая в фонтан, вода становилась хрустально-чистой и даже в жаркий день была ледяной. Фонтан строили адепты Академии магии, желающие прославить погибших в той борьбе магов. Когда я лет десять назад впервые увидела это сооружение, то была поражена его размерами и красотой.

Мадам Трюго оказалась маленькой, худощавой и необычайно подвижной женщиной с высокой причёской. Увидев меня с Сержем, модистка не сильно-то и удивилась, из чего я сделала вывод, что шатен — нередкий гость.

— Мадам Трюго, — Серж только что не расшаркался. — Добрый день.

— Добрый день, барон Вейн, — чопорно ответила мадам Трюго, а я чуть не подавилась. «Барон? С ума сойти! Что он забыл в сыскном агентстве?» — Опять что-то произошло?

— Произошло. Знакомьтесь. Это Розалинда.

— Мадемуазель или мадам? — повернулась ко мне владелица салона.

— Я вдова, мадам, — улыбнулась я.

Кивнув мне, она вновь повернулась к шатену.

— Пройдёмте в мой кабинет, барон. Думаю, что обсуждать ваше дело надо без посторонних.

— Совершенно с вами согласен, мадам.

Миновав склад с тканями, мы прошли в небольшую комнату. Закрыв за мной дверь, мадам Трюго заговорщически приложила палец к губам. После чего достала из ящика стола большого металлического жука. Встряхнув, посадила поделку на стену. Я следила за её действиями широко открытыми глазами.

— Теперь можем говорить. Присаживайтесь, — указала она нам на стулья. — Что случилось, барон? Не просто же так вы ко мне заявились. Опять какая-то особа доставила вам неприятности, за два часа до ресторана потребовав от вас платье красно-синего цвета?

— Да нет! — К моему удивлению, мой работодатель залился краской. — Мадам Трюго, вы когда-нибудь про это забудете?

— Никогда! — рассмеялась женщина. — Даже лёжа на смертном одре, буду вспоминать ваше лицо, барон, когда вы ворвались ко мне. Таких круглых глаз я никогда в жизни не видела и думаю, что уже не увижу. Так что вас привело ко мне на этот раз?

— Вы знаете эту женщину? — Мужчина положил на стол маг-снимок.

Я вытянулась, стараясь хоть одним глазом заглянуть в него, но ничего не рассмотрела, потому что женщина ловко подцепила его кончиками длинных ногтей, стараясь не задеть пальцами, и пододвинула к себе. Я не раз читала, что вот такие маг-снимки держат изображение только в руках хозяев. Стоило к ним прикоснуться посторонним, и они, как правило, рассыпались в труху. Поэтому пользовались ими в основном те, кто хотел обезопасить снимки от чужого внимания. Например, полиция.

— Знакомое лицо, барон. Неужто Лу-Лу Миллионщица?

— Она самая, — кивнул Серж. — Обожаю с вами работать. Вам можно ничего не говорить. Вы сами обо всём догадаетесь.

— Ну, не льстите мне, молодой человек. Не всегда. Просто у меня бывает много различных господ, не всегда сдержанных на язык. Я правильно вас поняла? Вы хотите превратить вот это создание, — она ткнула в меня наманикюренным пальцем, — в Лу-Лу?

— Склоняю голову перед вашей проницательностью, — развёл руками шатен.

— Что тут склонять? Она же похожа на неё как две капли воды. Чуть подправим — и не отличишь.

— Вот, мадам Трюго. Я тоже сразу так подумал, как только увидел её.