Завод-4: назад в СССР (СИ)

Глава 22

Прошло ещё несколько месяцев. Завод работал. Не идеально, не без проблем, но теперь всё двигалось в нужном направлении.

Система, которую я выстраивал в седьмом цеху, постепенно внедрялась по всему производству. Некоторые цеха приняли её сразу, другие — с сопротивлением. Но факты говорили сами за себя: сокращение брака, выполнение плана, нормальные условия труда. План на следующий год был принят уже с пониманием, что он должен быть выполнен и будет выполнен на все 100 %.

Всё стало проще. Теперь людям не приходилось выбивать снабжение, прятаться от проверок и искать виноватых, они просто делали свою работу. И эта простая истина доходила до всех. Даже те, кто сначала шептался в курилках, начали понимать — иначе уже не будет.

Но я знал, что расслабляться рано. Завод — это слишком большой, слишком сложный механизм, это старый конь, слишком привыкший к старым методам. Чтобы окончательно его перестроить, нужно было больше времени.

В один из дней Сергей Васильевич позвал меня к себе в кабинет. Он сидел, привычно откинувшись в кресле, и вертел в руках карандаш.

— Ну, что скажешь, заместитель? — спросил он.

— Скажу, что работы ещё непочатый край, — ответил я, садясь напротив.

Он кивнул, словно ожидал именно такого ответа.

— Но ты доволен?

Я задумался. Доволен? Я добился того, чего хотел — теперь я не просто влиял на завод, теперь я мог менять его. И не только завод. Моя жизнь тоже изменилась. Работа, дом, отношения. Всё встало на свои места.

— Доволен, — кивнул я, наконец.

— Вот и отлично, — Сергей Васильевич положил карандаш на стол и посмотрел на меня с каким-то скрытым одобрением. — Значит, можно и выпить за это.

Я усмехнулся.

— Здесь?

— Нет, готовься, отмечать будем в субботу. Хочу устроить большой банкет во Дворце культуры.

— Банкет?

— Да, — он кивнул, опираясь локтями на стол. — Ты же сам знаешь, раньше такого не было.

Я молча смотрел на него, ожидая продолжения.

— Люди должны чувствовать, что мы все — одна команда, — добавил он, чуть прищурившись. — Сколько лет на заводе царил бардак? Все работали врозь, каждый сам за себя, начальство отдельно, рабочие отдельно. Прежний директор плевать хотел на коллектив, держал всех в страхе, а если и награждал, то избранных.

Я молча кивнул.

— А теперь всё по-другому, — продолжил он, глядя прямо мне в глаза. — Если мы хотим, чтобы люди поверили в изменения, они должны почувствовать, что теперь они — часть чего-то большего. Что их уважают. Что их работа ценится.

Я склонил голову набок, раздумывая над его словами.

— Так значит, банкет — не просто праздник?

— Конечно, нет, — усмехнулся он. — Это сигнал. Это первый шаг к тому, чтобы объединить людей.

Я понимал его логику. Система строится не только на правилах, но и на доверии. Люди должны знать, что они не просто винтики в механизме, а важные части общей конструкции.

— Ладно, — кивнул я. — Хорошая идея.

Сергей Васильевич довольно хмыкнул.

— Тогда займись списком. Хочу, чтобы пригласили всех. От мастеров до простых рабочих. Пусть увидят, что времена изменились.

Я поднялся, собираясь уходить, но на пороге остановился.

— Тогда без официоза, — бросил я через плечо. — Без длинных речей и красных флагов. Пусть люди отдохнут.

— Не сомневайся, — усмехнулся он. — Отдохнут.

— Договорились.

Рабочий день закончился, но я задержался. Закрыл кабинет, прошёлся по цехам, проверил несколько важных моментов, переговорил с мастерами.

По дороге в общежитие размышлял о грядущем банкете. Мы впервые устраивали такое для заводчан. Обычно, если что-то и отмечали, то узким кругом, в курилках да на квартирах. Но теперь всё должно было быть иначе. Люди должны были чувствовать, что мы все — одна команда, что вклад каждого очень важен.

Как только я зашёл на этаж, меня встретил запах свежезаваренного чая и какой-то сытной еды. На столе действительно красовалась закуска, рядом стояла бутылка, а на кухне за столом сидели все знакомые ребята — Валентин, Таня, её сестра и ещё несколько ребят.

— Это что ещё за сборище? — прищурился я, закрывая за собой дверь.

— А это тебе сюрприз, — Валентин ухмыльнулся и хлопнул по столу. — Ты думаешь, только директор может банкет устраивать?

Я качнул головой, проходя к столу.

— Всё-то вы знаете. Ладно, а в чью честь?

— В твою, разумеется, — ответила Таня, наливая чай. — Поздравляем с новой должностью, товарищ начальник! Ура!

— Ура! — подхватили ребята.

После нашей последней встречи мы с близняшкой не разговаривали. И что-то мне подсказывало, что в её личной жизни наступили перемены — по крайней мере, она как будто бы не держала на меня зла. А такое возможно только тогда, когда появляется другой молодой человек, подающий большие надежды.

Я тепло улыбнулся, садясь на стул.

— Значит, товарищ начальник?

— А как же, теперь всё официально, — подтвердила её сестра, улыбаясь.

Я посмотрел на Валентина.

— И давно вы с Таней так сдружились?

Тот отмахнулся.

— Да ты знаешь, постепенно. Не только же ты один должен устраивать личную жизнь.

Я хмыкнул, переводя взгляд на её сестру.

— А ты?

Она потянулась за кружкой, скрывая лёгкую улыбку.

— Помирилась с бывшим.

Я кивнул, не уточняя деталей. Бывший, значит. «Бывший» был рядом — уже успел выпить лишнего и клевал носом за столом.

— Ладно, — я взял кружку с чаем, сделал глоток. — Хорошо устроились.

— Ты тоже устраивайся, — Валентин подмигнул. — Сегодня отдыхаем, а завтра — великая подготовка к банкету.

Я усмехнулся. Атмосфера была тёплая, как будто всё, наконец, стало на свои места. Завтра завод впервые соберётся не на планёрку, не на митинг, не на разнос. Завтра мы отметим, что новая жизнь уже началась.

Сидели, разговаривали, вспоминали последние события. Стол был скромный, но от него веяло уютом — всё, как и должно быть в хорошей и близкой компании. Валентин дружески подкалывал меня, Таня улыбалась, её сестра рассказывала что-то про своего «бывшего-нынешнего», а я просто слушал, позволив себе, наконец, расслабиться.

Но одного человека за столом не хватало.

Аня не пришла.

Я, конечно, не стал подавать виду, но где-то в глубине мысль сверлила — она ведь знала, что мы здесь. Да и Валентин явно что-то знал, но только ухмылялся в усы, будто дожидался чего-то.

И вот, когда мы уже почти доели, дверь в комнату тихо скрипнула.

— Можно к вам?

Я поднял взгляд — Аня стояла в дверях, чуть смущённо, но с тёплой улыбкой. В руках у неё был большой поднос с чем-то, накрытый полотенцем.

— Опаздываешь, — подмигнул я, сложив руки на груди.

Она закатила глаза.

— Потому что ты нетерпеливый.

Поставила поднос на стол и убрала полотенце. На нём, оказывается, стоял большой, красивый торт.

— Испекла сама, — просияла она, бросив короткий взгляд на меня.

В комнате на секунду воцарилась тишина, а потом Валентин присвистнул.

— Вот это да… — протянул он, с любопытством разглядывая угощение.

Я взял вилку, попробовал кусочек. Вкус был домашний, настоящий, с лёгкой сладостью, но без приторности.

— Ну что? — с любопытством спросила она.

Я сделал вид, что обдумываю и никак не могу распробовать, нарочито долго жуя.

— Ничего так, — наконец, кивнул я.

Она фыркнула, но по её глазам было видно — довольна.

Валентин рассмеялся, разливая чай по кружкам. Я, конечно, тут же добавил, что это шутка, а на самом-то деле торт обалденный — всем кондитерам на зависть. И это была правда.

— Ну что, господа, теперь точно есть повод! — произнёс Валентин. — Кстати, наш новенький не придёт?

Я взглянул на него, чувствуя лёгкое недоумение.

— Какой ещё новенький?

Но он лишь многозначительно усмехнулся и сделал знак головой в сторону двери.

Я обернулся. На пороге стоял парень.

Высокий, худощавый, но с жёстким, уверенным взглядом. Взглядом, в котором ещё не было той тяжести, что со временем приходит ко всем, кто слишком быстро взрослеет. В руках у него была рабочая сумка, а одежда хоть и была аккуратной, но выдавала — ещё не совсем влился в эту среду.

Я смотрел на него и вдруг понял… Меня как молнией прошило… Это был я.

Он, то есть я, сделал пару шагов внутрь, оглядываясь по сторонам, будто проверяя, можно ли здесь задержаться. А я смотрел на себя прежнего, как будто на чужого и одновременно родного человека.

Парень, который только пришёл на завод, который ещё не знал, что его ждёт. У него вся жизнь впереди, он полон идей, амбиций, желаний что-то доказать — и себе, и окружающим.

Я мог бы что-то сказать ему. Мог бы дать совет, предупредить, подсказать, где стоит свернуть, а куда лучше не идти вовсе. Я помогу… Ведь он, это я…

Я уже собирался отвернуться, чтобы слишком не пялиться, но заметил, что «я» пришёл не один. Рядом с ним стояла моя бывшая. Она оглядывалась с лёгкой неуверенностью, но её взгляд задержался на мне, и Люба, улыбнувшись, тут же отвела взгляд. Она слегка смутилась, будто не знала, как себя вести.

— Всё нормально, — негромко и спокойно сказал я, когда она села рядом.

Она открыла было рот, но потом только коротко кивнула. А я в этот момент развернулся и, не раздумывая, обнял Аню. Аня ответила мне сразу, легко и просто, будто ничего другого не ожидала.

Всё стало на свои места.

Всю субботу мы с Аней собирались на банкет. Нет, я не преувеличиваю. С самого утра, как только мы проснулись, начался этот хаос.

— Это слишком строго? — спросила она, оборачиваясь ко мне в тёмно-синем платье.

Я прищурился, глядя на неё и намереваясь выдать какой-то вердикт, но быстро понял, что неважно, что я отвечу. Главное — как.

— Красиво, — сказал я.

— Но, может, слишком консервативно? — нахмурилась она, разглядывая себя в зеркало. — Ладно, попробую другое.

Она скрылась за дверью, а я с облегчением выдохнул, надеясь, что на этом всё.

Как бы не так.

Спустя полчаса я уже знал, как выглядит каждый её наряд, от светло-бежевого до глубокого бордового, от лёгких летящих тканей до строгих линий.

— Как думаешь, это не слишком вызывающе? — Аня появилась в приталенном чёрном платье с открытыми плечами.

Я медленно вдохнул и выдохнул.

— Любое твоё платье будет привлекать внимание. По-другому и быть не может.

Она покраснела, но тут же нахмурилась, явно не удовлетворённая ответом.

— Может, лучше то, синее… Или красное…

Я бросил взгляд на часы.

— Ань, банкет через четыре часа.

— Да-да, я почти выбрала, — кивнула она и снова скрылась за дверью.

А потом настала моя очередь.

— Так, теперь ты, — заявила Аня, кидая мне на кровать два костюма.

Я скептически посмотрел на них.

— Один и тот же костюм. Два раза.

— Нет! Ну же, примеряй.

Я вздохнул, поднимая пиджак.

— Я бы вообще пошёл в повседневной рубашке.

— Даже не смей, — пригрозила она пальцем.

Пришлось мерить.

Спустя десять минут она критически оглядывала меня.

— Вот этот лучше, — вынесла вердикт. — Но галстук другой нужен. Возьми вот этот.

Я только кивнул. Главное, что процесс выбора завершён.

Когда, наконец, всё было готово, я взглянул на себя в зеркало. Костюм сидел и вправду хорошо. Непривычно, но… наверное, так и должно быть. Теперь я не просто работяга, и пиджак моя вторая роба.

А потом я посмотрел на Аню. Она выбрала тёмно-красное платье, которое подчёркивало её фигуру и делало взгляд ещё глубже.

Я не сразу нашёл, что сказать, просто смотрел.

— Что? — спросила она, поправляя волосы.

— Теперь на банкете все будут смотреть только на тебя…

Она улыбнулась.

— Пусть смотрят и завидуют. Я только твоя…

Я протянул ей руку.

— Ну, пошли, пора делать историю.

У входа во Дворец культуры толпился народ.

Мужики в новых рубашках, женщины в нарядных платьях.

— Чего это мы тут собрались-то? — буркнул кто-то, дёргая воротник рубашки, который давил.

— А ты не понял? Вон, сам директор пригласил, — ответил другой, кивая в сторону Васильича, который стоял у входа и здоровался с рабочими.

Я шагнул в зал, огляделся.

Столы ломились от еды — без изысков, но красиво, вкусно, по-домашнему. Вино, коньяк, закуски. Всё было приготовлено для людей, которые привыкли работать, а не сидеть в ресторанах.

— Такого на нашем заводе никогда не было, — пробормотал кто-то из стариков и чуть не перекрестился.

— Новая власть, новые порядки, — усмехнулся кто-то помоложе, но тут же стал озираться, будто взболтнул лишнего.

А мужики над ним засмеялись, мол, молодо-зелено, учись анекдоты про власть травить и озираться перестанешь. В общем, народ шутил, общался и ждал.

Я прислушивался к разговорам, понимая, что не все ещё привыкли к переменам. Наконец, все собрались в огромном банкетном зале, и Сергей Васильевич взял слово.

— Ну давайте, товарищи, — Васильич поднял рюмку. — За завод, за людей, которые делают его сильным! Вместе устоим!

— За нас! — раздалось со всех сторон, и зал ресторана загудел, наполняясь смехом, голосами, ударами рюмок. — Ура!

Я видел, как меняется атмосфера. Как люди, которые ещё недавно смотрели друг на друга с подозрением, и даже иногда с неприязнью, теперь сидят за одним столом, бок о бок, беседуют, шутят и смеются. Приятно наблюдать, как стирается граница между начальством и рабочими.

Раньше такого на заводе не было. И вдвойне приятно, что все сейчас по другому… так, как я задумал…

Зал гудел. Гремела музыка, звонко стучали каблуки по полу, кто-то уже перешёл на танцы в парах, а кто-то, не стесняясь, отплясывал в центре зала, распахнув пиджаки, расстегнув тесный воротничок рубашки и размахивая руками, вдыхая свободу полной грудью.

Мужики постарше чинно восседали за столами, поднимали рюмки и громко произносили тосты.

— За новый завод! За честную работу!

— Чтобы теперь всё по уму было!

— Да, чтоб начальство нас уважало, а мы — начальство!

— Ну, и за премии!

Смех, рукопожатия, хлопки по плечу — атмосфера была такой, какой на заводе, наверное, не было никогда. Люди улыбались, расслаблялись.

Многие привыкли к тому, что любое торжество на заводе — это что-то формальное, речи, отчёты, похвальные грамоты для показухи, а тут… Тут всё было по-другому. По-настоящему. И все это чувствовали.

Женщины восхищенно перешёптывались, мужчины оживлённо спорили, кто-то из стариков даже пустил слезу, глядя на это веселье. Кто-то уже начал обниматься, кто-то вспоминал прошлое:

— Вот бы раньше так…

— Да… Раньше только за закрытыми дверями гуляли. А сейчас — настоящее новоселье! Э-эх!..

Народ танцевал, пел, кто-то уже пускался в пляс под гармошку, которую внезапно достал один из слесарей.

Кто-то сидел за столами, переговариваясь, делая планы, обсуждая, как дальше жить и работать.

Банкет — не просто развлечение, не просто «гулянка». Это был символ перемен. Люди должны чувствовать, что всё — только в их, наших собственных руках. Что от них многое зависит. Что теперь всё иначе.

Я вышел на крыльцо, подышать воздухом и посмотрел на ночное небо.

— Ну что, доволен? — раздался знакомый голос.

Я повернул голову. Рома стоял рядом, скрестив руки на груди. На нём тоже был пиджак и галстук, и я подумал, что, может, и он не сам их себе подбирал — надо будет завтра спросить, кто ему теперь помогает.

— Да, — кивнул я. — Теперь точно доволен.

Он усмехнулся, хлопнул меня по плечу.

— Ну, пошли. Нам ещё вальс с секретаршей отдела кадров танцевать.

Я рассмеялся и шагнул обратно в зал. Новая жизнь завода началась. И начал ее я…

Друзья! Цикл закончен. Если роман понравился, напишите отзыв под первым томом, чтобы другие читатели нашли книгу. СПАСИБО! Вот ссылка на первый том: https://author.today/work/351980