Законы Рода. Том 5

Глава 8

Не было Александра Багратиона довольно долго. Целых минут двадцать… Видимо, дело моё замять оказалось не так уж и просто. Хотя кого я обманываю… Это же псионик! Новый, молодой… И незарегистрированный! Это ж потенциальная угроза безопасности империи и не только. Я вообще удивлён, что он согласился помочь, тем более что псионик работает на «иностранца».

Интересно, что стало причиной его согласия? Впрочем, это не так важно. Куда важнее вопрос: а что с меня за это потребуют? Не из чистых же благородных побуждений и готовности помочь первому встречному Александр решил ввязаться во всё это, верно? И думаю я, этот вечер меня ещё удивит. И ночь будет долгая… Такими темпами я уже до учёбы превращусь из захудалого, но родовитого иностранца в кого-то серьёзного! Или закопанного… Тут как повезёт.

Наконец Александр вышел, и вид его, как и положено, был донельзя загадочным и серьёзным.

— Что ты там этому эмиру наговорил? — посмотрел он на меня таким взглядом, от которого мне стало как-то неуютно.

— А? Только сообщил, что за его дерзость в отношении члена императорской семьи ему положено наказание, и не умрёт он только благодаря своему дипломатическому статусу… Хотя какой он дипломат? Барыга наглый… Гастролёр.

— С последним не могу не согласиться. Но лучше бы ты молча сломал ему челюсть, чем давал время и возможность понять, что именно происходит. Поехали со мной, — потребовал он.

Чего? Куда? Не-не-не…

— А опрос полицией?.. — с надеждой спросил я.

— Обойдутся. Им и так есть, кого сейчас опрашивать. Тебя потом опросят, когда освободишься.

Ну, радует, что он в таком позитивном ключе вообще думает. Есть шанс, что всё-таки не закопают…

Извинившись за неудобства, я попрощался со всеми, пробрался через заслон воителей и магов двух боярских родов, к машине Багратиона. Когда садился в авто, Фома юркнул в карман моего пиджака. Дверь захлопнулась, и мы отправились на встречу приключениям.

Ехали мы молча, непонятно куда, непонятно зачем, и я не спешил нарушать эту напряжённую тишину. Спустя десять минут мы оказались на парковке госпиталя.

— Миргорд или Мирослав?

— Лучше Мирослав. Я уже привык.

— Хорошо. Слушай меня, Мирослав. Этой ночью, благодаря твоим усилиям и твоей подружки, ни я, ни ты не поспим. Поэтому первое твоё задание: сбегай мне за кофе.

Александр протянул рублёвую монету для оплаты в кофе-автомате и пальцем показал, где тот находится.

Ну ладно, мне несложно.

Я вышел из машины и отправился за порцией кофейку для него и для себя. Подойдя, обнаружил, что монетоприёмник заклеен. Видимо, сломан. Пришлось рассчитаться картой.

— Осторожно, какой-то он чересчур горячий…

Я протянул своему временному начальнику пластиковый стаканчик, и тот посмотрел на меня, как на чудного, а после чуть ли не залпом всё выпил.

— Впечатляет…

Я сделал небольшой глоток и чуть не сварил свой язык. Ну его на хрен! Подожду минутку…

— В этом госпитале прямо сейчас оперируют этого дрянного эмира.

— Всё настолько серьёзно? — удивился я. — Мы били нежно…

— Расскажешь это эмиру Кабула или Султану Афганистана. Да ладно, шучу, — ухмыльнулся Багратион. — Чего ты так напрягся? Плановая операция при восстановлении. Чтобы шрамов не осталось. Затем с ним уже целители поработают. Это увеличит скорость восстановления и уменьшит количество дней, что он пролежит в больничке. Уже завтра или послезавтра его посадят на самолёт. Вообще, последнее время эти падлы хитровывернутые всё больше смелеть начали. Видят, что мы зашиваемся, и беспредельничать начинают. Скажу тебе по секрету: за эту маленькую шалость ни тебе, ни кому другому ничего бы и не было. Так, пожурили бы, может быть, за самодеятельность и всё. И это если бы Романовой не было. А с ней вам, может, даже благодарность объявят. Но негласно. Всё-таки перед мировым сообществом нам нужно сохранять лицо.

— Им тоже. А раз там была Романова, этому эмиру от султана точно влетит по первое число.

— Тоже так думаю. Тут он сам себя в ловушку загнал. Правда, кроме Елизаветы, никто практически и не гуляет вот так по городу. Да и если гуляют, то в сопровождении имперской гвардии. Елизавета во всех смыслах — исключение.

— Понятненько… — кивнул я, хотя, на самом деле, я ни черта не понимал.

Зачем мы здесь? Что он от меня хочет? Почему он мне рассказывает о Романовых? Почему нам объявят благодарность? Какого я вообще здесь сижу и пью кофе с человеком такого высокого статуса посреди ночи на пустой парковке⁈

— Думаешь, что ты тут забыл и что мне от тебя надо?

Я так выразительно посмотрел на Александра, отчего тот едва не рассмеялся.

— Нет, я не псионик. Просто хорошо понимаю людей по долгу службы. Как прошла встреча с регентом?

— Закончилась… преждевременно. Из-за нападения на порт Севастополя…

— Так это ты тогда на приёме был? То-то кухарки всё щебетали о новом фаворите… И что, как? Сошлись настроением? Взглядами?

— Странные вопросы, ваше сиятельство… Для меня — это возможность. И от таких возможностей не отказываются в здравом уме.

— Понимаю… Ладно, вернёмся к этому разговору позже. Свет в комнате восстановления зажгли, значит, операция закончилась и за него уже взялись целители. Пойдём, бумагу ему подсунем на подпись, пока он не очухался окончательно.

Мы вышли из машины и отправились к служебному входу, где Александр походя показал свою корочку курившим охранникам. Быстро добрались до нужного нам кабинета и вошли в дверь практически без остановки., маги как раз выходили из рекреационной комнаты и, увидев Александра Петровича — поклонились.

— Не вставайте— махнул рукой Александр больному, а после махнул ещё и корочкой перед самым носом эмира, который, надув щёки, смотрел на меня. — Ручку держать можете?

— Нет.

Александр приставил молниеносным движением изящный и тонкий офицерский клинок к горлу эмира:

— А теперь?

— Я… постараюсь.

— Да, вы уж постарайтесь. Пишите признание. Чистосердечное. О всех случаях использования магии гипноза на территории России. Мои специалисты уже смотрят записи с камер, вокруг ваших поместья и квартир, вокруг магазина вашего брата, а также его квартиры и загородного дома, который вы арендовали семь раз за последний месяц. Если число девушек в вашем рассказе не совпадёт с числом, подсчитанным нами…

— Что, убиете меня? Я дипломат. Вам нужно скандал? Ну, попользовать я несколько дурашливых доверчивых дев. Но я их отблагодарить! Каждой подарок дать!

— Да мне плевать. Закон запрещает это делать. А закон здесь — я. Просто знай, что ты завтра улетишь из России живым и здоровым. Но кто знает, что с тобой случится после приземления?.. Кстати, твой брат довольно успешный бизнесмен. Думаю, ты уже понял, что с его бизнесом скоро случится несчастье. Как бы с самим братом ничего не произошло… Если окажется, что он помогал тебе преступать закон, то попадёт в тюрьму. А у нас в тюрьмах, знаешь ли, весьма специфическое отношение к иностранцам…

— Не надо меня пугать!

— Я даже не начинал. Просто рассказываю, к чему тебя привела твоя глупость. Додумался же — атаковать псионикой сестру императора… Благородный Султан Бан-Ахейми явно не будет рад столь позорящему его султанат поведению своего эмира. И вряд ли после возвращения тебя будет ждать новое назначение за границу. Впрочем, я ведь могу изменить рапорт и ноту протеста твоему господину. Если ты, конечно, начнёшь сотрудничать…

Ублюдок держался недолго. Всего полминуты — и протянул руку Александру. Через мгновение в неё легли ручка и лист бумаги, и эмир начал писать чистосердечное признание.

— Никого не забудь. Я приду через полчаса.

— И зачем я здесь был нужен? — произнёс я удивлённо, когда мы вышли в коридор.

— Расшатать его психику, заставить сомневаться, вспомнить боль…

— Но он бы и так согласился в конце концов.

— Да, но мне жалко тратить лишние минуты на этого ублюдка, — честно признался Александр.

— Понимаю… И что, его в итоге просто отпустят?

— Конечно. Он обладает дипломатическим иммунитетом, и ему нельзя погибать на территории России. Так что пусть поживёт немного. Недельку. Не думаю, что султан будет тянуть с ним больше.

— А откуда такая уверенность, что султан его прикончит?

— Мирослав, мы не друзья и не соратники… Ты даже не мой сотрудник, а ведь и они не рискуют так меня допрашивать.

— Извините. Я далёк от всех этих игр и интриг. Я человек простой…

— Ага. Очень простой восемнадцатилетний пацан с золотым перстнем ликвидатора, одолевший Высшего Мага огня, взявший в фамильяры Химеру, справившийся с Грандхимерой, что отделала нашего сильнейшего Архимага тьмы в империи. Ты слишком ненормальный, Мирослав. Мало было мне этого, так ещё и мои родители взяли тебя под свою опеку, а среди твоих подчинённых внезапно оказалась незарегистрированный псионик…

— Я… Я не знаю, что ответить. Так вышло… Ко мне просто притягиваются все эти сложности и награды.

— Ну да, ну да… Один раз — случайность. Два — совпадение. Три — закономерность. В твоём случае, Мирослав, количество странностей превышает все допустимые нормы.

— Так что будет с Юлей?

Надеюсь, он ответит…

— Скоро узнаешь. Но сперва… Дождёмся признания.

Полчаса прошли в мгновении ока. В голове крутилось столько мыслей, что я совсем уже потерял счёт возможным вариантам развития событий. Плотно меня прижали… Плотно. Шаг влево — попаду в казематы псиоников. У Александра столько информации обо мне и столько вопросов… Ему ничего не стоит взять да и узнать, что скрывается за этой моей «везучестью».

— Приятно иметь дело с понимающими людьми. На этом всё. Счастливо вернуться в Хульм, — услышал я из-за двери.

Александр вышел из комнаты восстановления и дал отмашку санитарам и врачам, что должны были доставить этого полуночного пациента в его собственную палату, где тот будет ждать конвой до самого утра.

Раздался за дверью щелчок антимагического браслета и тяжёлый вздох разочарования.

— Поехали дальше, — кивнул Александр на машину, и я прыгнул на пассажирское сидение и взял остывший кофе.

Следующей нашей остановкой была Красная Площадь, куда нас пропустили без особых проблем. Только мои данные переписали при въезде.

Даже удивительно… Хотя нет, наоборот — ничего удивительного. Ведь он, по идее, тут бывает регулярно.

Мы проехали мимо дворца псиоников, и Александр многозначительно посмотрел на это здание, а затем нарушил давящую тишину:

— Псионики, чей дар обнаружили во взрослом возрасте, как правило, тяжело, ломаются, обучаются и адаптируются для службы в этом дворце, гарантирующем стабильность и спокойствие нашей империи. И то, что последнее время не всё ладно… Ну, так бывает. Без псиоников нас ждала бы судьба Малийской Империи, богатой и большой, но разделённой на части и сферы влияния европейскими державами. Так что служба эта необходима. И недопустимо позволять вольным псионикам действовать внутри страны без надзора государства. Но твою Юлю, если она сюда попадёт, ждут очень болезненные и печальные последствия. Таких Юль в истории России хватало…

— Я понимаю. И этого хотелось бы избежать, — тихонько произнёс я и бросил взгляд на проплывающее величественное здание.

Где-то там, в подвалах, сидит сейчас моя цель номер один. И я планировал этой ночью её вызволять, а тут… Вот как всё вышло.

— Избежать этого будет сложно. Но ты, подтверждая свою везучесть, нарвался на правильного человека. Я заблокировал дальнейшее распространение информации и имею контроль над людьми, что с ней успели ознакомиться. И я скажу прямо: мне нужна более веская причина, чем слова моих родителей о том, что ты хороший парень, а твоя Юля — прилежный огородник. Понимаешь?

— Если я чем-то могу быть полезен… Только прошу, не вербуйте. Я недостаточно умён для этого и с количеством моих приключений в сутки очень быстро дам понять, что я имею отношение к разведке. Если и есть у меня сильные стороны, то скрытность — точно не одна из них. Вон, вы даже про наёмниц из Чёрных гвоздик знаете. Никто не знает, а вы — знаете…

— Никто, говоришь… Нет, тебя вербовать нет смысла. Ты не обучен. Ты на слуху и на виду. Вокруг тебя слишком много шума. Но если я помогу тебе и возьму на себя этот риск — а он, прямо скажем, очень существенный, то ты будешь мне должен. И Юля твоя — тоже. Если мне однажды потребуется твоя помощь, ты плюнешь на всё и сделаешь то, что я тебе скажу. Таковы условия моей помощи.

— Секунду… Я так себя накрутил, что у меня голова еле соображает… Сейчас я ещё раз проговорю себе, что услышал, а то я слишком нервничаю, — «признался» я, хотя всё было понятно.

Предложение выглядело более-менее нормальным, просто мне надо было время обдумать всё произошедшее.

В общем, всё-таки меня вербуют. Но вербует не разведка империи, а лично Багратион. У него появится должник, который однажды сделает что-то, что сам он сделать не сможет, не запачкав руки. Убить кого-нибудь, похитить или совершить какую-то диверсию против какого-нибудь рода… Я буду мальчиком на побегушках, но лично у него. И возможно, однажды он отдаст мне приказ: иди и убей главу какого-нибудь опасного, но захудалого рода… Вот блин, гадство… Ещё бы знать, как он относится ко всем событиям в империи и какие настроения царят в душах главных людей разведки. Что они думают об османах? О политике регента? И так далее.

Видимо, Багратион хочет подстраховаться, сделать меня с Юлей своими козырями. Самый главный вопрос: он уже знает, где и в каком деле этот козырь ему понадобится, или он просто запасливый?

Ну, в любом случае надо соглашаться. Для меня это дополнительное прикрытие и возможности. Я получу от своего согласия намного больше, чем он думает. И самое главное — к тому моменту, когда ему понадобятся мои услуги или сила Юли, я, возможно, уже стану достаточно силён и независим, чтобы пересмотреть наше джентельменское соглашение. И если он вдруг предложит мне выполнить какую-то грязную работу, особенно что-то дико аморальное, чем не хотел бы замараться сам или подставить службу разведки, то я просто откажусь. И пусть попробует что-то предъявить могущественному магу эфира!

Хотя он сам Архимаг… Причём один из самых молодых в империи. И я его пульсацию маны в заполненном источнике очень хорошо ощущаю. Слышал городские слухи, будто он владеет чуть ли не пятью стихиями. Врут, конечно. Два — это максимум, да и уже редчайший дар. И всё-таки, я думаю, что это обычная дезинформация и реальная его стихия засекречена. Не был бы он тогда вторым человеком в разведке.

А для чего мы вообще сюда приехали? Принцип тот же, что и в больнице? Чтобы лишний раз стимулировать меня и показать, что если я откажусь, то мою помощницу, а возможно, и меня самого ждёт кое-что нехорошее? Блин, как-то я сильно напрягся… Он хороший психолог…

— Для меня честь помочь такому человеку, как вы. Если только моим навыкам найдётся применение, вы всегда можете на меня рассчитывать. И на Юлю тоже. В нашем подвале есть ещё несколько свободных комнаток, которые можно обить звукоизоляцией и делать там дела в интересах государства, — заверил я его, и он протянул мне руку.

Я пожал её, и он сжал мою ладонь не отпуская.

— Я рассчитываю на тебя, парень. Иногда я буду передавать тебе весточки. И не удивляйся лишний раз полученной информации, а пользуйся ей. Сейчас отличное время для становления кем-то значимым. И у тебя, как у прошедшего отбор в покои Стефании Алексеевны, есть все шансы получить титул даже выше барона. Только и надо будет, что выслужиться перед империей. И чем выше ты заберёшься, тем лучше будет мне. Поэтому пользуйся возможностью…

Он отпустил мою руку и завёл автомобиль.

— Спасибо. Постараюсь сделать всё возможное ради своего рода.

— Это правильно. Семья — это святое. И кстати, пока мы ещё не уехали… Верни своего псионика и никуда не выпускай. Я найду время приехать. Мне надо будет с ней поговорить лично, с глазу на глаз. Или ко мне прибудете. Думаю, ты понимаешь, что если она подастся в бега и ты её не найдёшь, то нашему соглашению конец. Я не стану рисковать своей задницей и многолетней безупречной службой ради исчезнувшей опасной девицы.

— Понимаю. Найду её, верну и посажу в усадьбу ждать вашего приезда! — ответил я, раздумывая, сможет ли Фома найти её, взяв след по оставленному в её комнате белью?

Фома словно почувствовал мои мысли и активно начал ёрзать в кармане.

— Вот и хорошо. Постарайся никуда не влезать ближайшее время. Притаись, уменьши количество информационного шума вокруг себя. Спокойно учись. Ладно?

— Я и так стараюсь быть тише воды и ниже травы… — вздохнул я. — Только плохо получается. Как сказали ваши родители, количество супостатов и уродов в столице слишком велико, и вероятность встречи с ними столь высока, что порой в магазин за продуктами без приключений не съездишь.

— Вряд ли дело в уродах. Просто ты… с шилом в заднице. Ладно, поехали обратно. Может, удастся ещё поспать…

Так, ну вроде бы всё складывается очень даже неплохо. Прямо хорошо…

Только выехали за пределы Кремля, как телефон Александра зазвонил. Он недовольно скривился, увидев номер.

— Да, Константин Игоревич. Нет, не сплю. За рулём… Да из-за этого афганистанского дебила. Да уже всё сделал, красиво и чисто. Пускай валит на все четыре стороны. Да, спасибо. Что? Это где? Сколько их там? А живые остались? Твою мать… Понял, выезжаю.

И резко ударил по тормозам, заворачивая к тротуару.

Если я правильно понимаю… Константин Игоревич — это который Романов. Первое лицо в разведке Империи и непосредственный начальник Александра.

— Доигрались, блин, в рыцарей… Дебилы, а не аристократы!.. Так, Мирослав, дальше своим ходом. Без обид, но я не таксист. Добирайся сам. Отцу и матери о наших договорённостях ни слова. Как и всем остальным.

Я кивнул, и только вышел и закрыл дверь, как Александр ударил по газам и скрылся за поворотом. И воцарилась тишина.

Я стоял на пустынной улице и смотрел по сторонам. Вдалеке лишь виднелись патрульные авто, а так… Район словно вымер.

Интересно, что там случилось? Кого убили? Аристократы, видимо, что-то не поделили. Видимо, приключения по случаю приезда многочисленных родов постигли не только Волжских… Жизнь прям не стоит на месте. И мы с Фомой двигаемся вперёд. Только в этот раз не в сторону дома, а в поисках безлюдного места, откуда мы сможем телепортироваться на задание.

— Ну что, пушистый. Готов к труду и обороне?

— Пи!

— Вот и здорово. Часики-часики, найдите местечко без любопытных глаз, камер и прочих следящих устройств… — тихо прошептал я, и часы показали красным цветом, что в ближайших окрестностях такого места нет.

— Хм? Не понял…

Удивлённый, я замер посреди улицы. Вон впереди тоннель безлюдный, подземный переход. Я даже отсюда вижу, что там никого и ничего нет…

Телефон у Фомы, никакой другой электроники — тоже. Только сами часы, разве что… Погоди-ка!

Я полез в карман и выгреб немного мелочи, среди которых было несколько рублей монетами.

— Где она?.. — пытался я найти ту, что дал мне Александр, но не нашёл.

Осмотрелся и заметил неподалёку фонтан. Тут же подбежал к нему и выбросил все рублёвые монеты, что у меня были. Затем ещё раз запросил часы показать тихое и безлюдное место, и в этот раз такое нашлось буквально в ближайшей подворотне. Это оказалась небольшая пристройка, запертая навесным замком.

Ах ты, хитрый какой… Жучка мне подкинул! Значит, ехали в больницу ради того, чтобы напугать и запутать этого урода? Ага, как же! Сто процентов он знал, что приём монет в том аппарате не работает!

Блин, едва не попался в такую примитивную ловушку… А он хорош! Действительно хорош! Теперь придётся постоянно чистить дом от жучков после каждого его посещения либо же его работниками…

Ну что же, пора совершить невозможное!

— Фома, доставай маскировку. Мы отправляемся в подземелья Дворца псиоников! — И я словил упавший сверху пакет с одеждой.

Переоделся, нацепил на голову маску, подготовил на всякий случай оружие. Естественно, не моё, а из запасов. И по щелчку пальцев переместился в разведанный Фомой подземный тоннель, полный кабелей и прочих элементов протянутой под землёй коммуникационной сети.

Пройдя пару метров, мы свернули направо и оказались в широком проходе.

— Пи… — тихонько пискнул Фома.

— Ага. Где-то между Императорским дворцом и Дворцом псиоников… Тайный тоннель, да? Веди дальше.

Мы отправились дальше и вскоре свернули к тяжёлой металлической двери — техническому шлюзу, от которого вверх, в небольшой тоннель, уходили провода. Туда мы и отправились.

Я проявил всевозможные чудеса акробатики и вскоре оказался у заваленной какими-то ящиками закрытой стальной двери. Тяжёлой и местами даже ржавой, с облупившейся краской. Открыть её бесшумно было почти нереально. Она ещё и заперта, а ключа у нас, само собой, не было. Зато была универсальная открывашка от всех замков — эфирный палец!

Провозился я минут десять. Пока вскрывал дверь, отправил Фому за какой-нибудь смазкой на петли. Скрипа мне ещё не хватало, что разбудит всех пленников и стражей Дворца псиоников.

— На радаре чисто… Вперёд.

И осторожно дёрнул на себя дверь, готовый в случае чего схватиться за оружие. Убивать никого, конечно, не хочется, но и себя дать скрутить — тоже.

Дверь открылась довольно тихо. Лишь разочек скрипнула. В коридоре никого. Обошлось…

Я знал, где находится моя цель, и двинулся туда. Проблема была в том, что рядом с ней сейчас кто-то находился, поэтому пришлось укрыться и подождать, пока из временной обители османа не уйдут все гости.

Шаг за шагом я двигался к своей цели, которую мне надо было вытащить из этих подземелий и доставить до указанного адреса — побережье Балтийского моря, небольшая рыбацкая деревушка, где его спасут уже османские контракторы. Ну или не контракторы, а шпионы. Но будем честны: если они знают о том, что его туда доставят, а информацией об этом владеют только Собиратели, то они явно работают на них.

— Ну, здравствуй… — посмотрел я на пленника, что явно был вне себя. То ли эффект от ломки мозга, то ли от наркотиков каких — не знаю… — Вот это ты жирный… И как мне тащить тебя вообще?

Я посмотрел на койку, к которой осман был пристёгнут. Начал искать ключи от цепей, но не нашёл их. Зато нашёл журнал допроса…

— Опа… А вот это уже интересно…

Я вчитался в собранные данные и новым взглядом посмотрел на турка.

Мне велели его вытащить отсюда живым, и я вытащу его живым. Мне велели его доставить по нужному адресу, и я доставлю. Но о том, что он должен до места назначения добраться целым и невредимым, и даже живым, в сообщении Джуди не было ни слова… А я точно помню весь текст, и суть его вкратце такая — вытащить из Дворца псиоников живым, доставить по адресу такому-то. Вот это и есть основные требования…

— Тебе конкретно так не повезло сегодня, дипломат. Уже второй за эти сутки… Моим дорогим нанимателям в следующий раз надо намного осторожнее подбирать слова, — пробормотал я, хищно скалясь.

— М-м-м-м… — начал приходить в себя здоровяк с кляпом во рту.

Я завис над ним и, смотря в его глаза, прошипел:

— Привет от Золотарёвых, тварь!