Глава 22

Утром еле разлепил глаза. Хотелось сдохнуть, или хотя бы свернуться клубком, завернувшись в тёплую уютную шкуру, и забыться, а никак не вылезать в этот мерзкий холод, в довесок к которому шли необходимость приготовления завтрака, сборы, и прочие хлопоты, радостно возложенные на нас гномами.

К тому же, проснулся я не сам, как всегда делал, решая вечером, когда хочу встать, и всякий раз точно «включаясь» именно в нужный момент. Нет, меня разбудили щекочущие лицо волосы, лезущие в нос, уши, рот, и их владелица, нетерпеливо елозящая по мне. И она, похоже, нашла лучший способ поднять меня. Правда, именно из-за него я и чувствовал себя совсем не выспавшимся и разбитым…

Когда всё-таки угомонил девчонку и мы подошли к кострищу, некоторые гномы уже шевелились, и даже развели огонь, поставив на него котелок. На растрёпанную Валерию, её припухшие губы и блестящие глаза, внимания никто, как мне показалось, не обратил, а если и обратил — то не подали виду. Зато не преминули попенять, что «наши» обязанности уже отчасти выполнили сами.

— Эй, лежебоки! Растудыть вас и растак. Мы уже и огонь развели, и воду поставили, пока вы в постелях нежитесь, камнем да в ваше ущелье! — Барин махал рукой с трубкой, возмущённо топорща свою рыжую бороду. — Скажите, вот зачем нам такие работники, которые ничего не делают, а? Когда все просыпаются, еда уже готова должна быть! Чтобы не тратить времени! А не так, как сейчас, сломанной вагонеткой вас да в забитую штольню…

Я ничего не ответил, просто молча начал выполнять свои обязанности. Старался не обращать внимания на все эти слова. Судя по всему, это была либо какая-то проверка, либо обычный способ общения гномов, и обижаться на такое и как-то ещё болезненно реагировать — глупость.

Правда, хоть я и был спокоен, но недосып сказывался. В какой-то момент я вдруг понял, что запрягаю вола в повозку задом наперёд. Исправить ошибку не успел — косяк заметили, и меня тут же подняли на смех. Самое обидное, что и предательница Валерия вместе со всеми. Вот у кого настроение было прекрасным! Она даже напевала что-то себе под нос…

Как ни странно, но препоганое раннее утро в конце концов всё же закончилось, сменившись чуть менее отвратительным поздним. Мы, свернув лагерь, наконец выехали дальше. Почему-то думал — сборы займут гораздо больше времени, но всё произошло быстро и стремительно, как по волшебству. В гномах были видны старые, опытные путешественники. К слову, шатры свои они собрали сами, видимо, всё-таки сообразили, что мы с Валерией просто физически не можем делать всё и одновременно, и нас придётся долго ждать.

Размеренная езда усыпляла, но я упорно боролся с сонливостью. А ещё совершенно не хотелось говорить, но я понимал, что жизненно важно продолжить восполнять лакуны в знании окружающих реалий — подумав, понял, что, всё-таки, не всё складывается в цельную картину. Поэтому, выведя волов в «рабочий режим» и убедившись, что они и без моего вмешательства не врезаются в кусты, деревья, и топчут дорогу в правильную сторону, я, пересилив всё же себя и своё нежелание говорить, наклонился к ненавязчиво прижавшейся ко мне бочком Валерии.

— Слушай, можешь ответить ещё на несколько вопросов?

— Конечно. Спрашивай, — паршивка умудрилась сказать это таким голосом, что захотелось повалить её прямо вот сейчас, внутрь фургона, и… Вот где только научилась, а? И когда?.. Откуда в них вообще всё это берётся? Совладать с навязчивым желанием оказалось ой как непросто. Но человек я разумный в конце концов, или животное безумное?

Кажется, скорее животное разумное. Потому что хоть я и не избавился от навязчивого желания, но всё же не стал ничего делать, даже чуть-чуть отстранился, и всё-таки возобновил процесс получения информации.

— Расскажи про этих колдунов, побольше. Вернее… Для начала, ещё раз про то, почему решила меня к ним приписать. Ведь разве я похож на какого-то там благородного, представителя этих кланов, или что они там образуют? Какой из меня колдун?

— Ну… Не похож. И что? Полным полно же рождается бастардов! Иногда встречаются недобитки из тех, у кого были способности, но кто не смог войти в правящие кланы. А ещё, по тебе же видно, что варвар. Среди диких племён встречаются сильные колдуны. Мой дедушка был таким…

— Да? И как же он тогда допустил, что твою мать забрали?

— Как, как… Думаешь, кто-то может противостоять Империи?.. Даже самые одарённые одиночки отступают перед её тяжёлой поступью. Империя слишком сильна. В ней слишком много тех, кто может колдовать… А племена варваров, это всего лишь племена. Разрозненные.

— Понятно. Против организации и дисциплины разрозненные кучки не танцуют… Всё логично. И, постой, ты так говоришь, «племена варваров». А сама-то ты себя кем считаешь?

— А никем. Я чужая и там, и тут, — девушка грустно улыбнулась и отвернулась, задумчиво уставившись вдаль.

— Грустно…

— Да не, я привыкла.

— Хм. Ну хорошо, привыкла, так привыкла… Не буду бередить. Давай тогда ко мне лучше вернёмся, ещё есть вопросы. Ты уж прости, но кое-что меня ну очень волнует. Поясни ещё раз, по пунктам. Почему ты уверена, что я именно колдун?

— Так я ж говорила уже.

— Ну ты попробуй снова, по порядку. А я послушаю.

— Ну хорошо. Хотя, что тут объяснять… Впервые я об этом подумала, когда ты уничтожил следы.

— Что?!

— Ну, когда спасал меня.

— Какие следы?.. Как уничтожил?..

— В смысле, какие следы? Ты хочешь сказать, что не делал ничего?

— Чего ничего? Объясни для начала. Я же даже не понимаю, о чём ты сейчас!

— Ну, когда мы убегали из деревни, не оставили после себя следов. Вообще. Ты же возвращался, должен был заметить. Я ещё удивилась — зачем было водить меня кругами, якобы путать эти самые следы, если ты всё равно собирался их скрыть.

— Хм… Ну, допустим. Ладно. Дальше! Ты говорила, что это было впервые. Значит, потом тоже что-то случалось?

— Дальше… Ну, дальше я ещё больше уверилась в этом, увидев, как ты быстро восстанавливаешься. Сначала, следы от плети. Потом… Ты же не видел, что с твоей головой пуля сделала. Кровавая каша. Я уже все слёзы пролила, думала, придётся одной опять…

— А этому не может быть других объяснений?

— Да какие ещё объяснения тут? Разве только… Ты никого из богов не просил об этом?

— Вроде, нет.

— Вот и мне тоже казалось, что нет… Не успел бы. Почему ты так не хочешь признать очевидное? И как вообще можно быть колдуном, и не знать об этом?

— Ну, я что. Я-то только за. Просто неожиданно это, как-то, знаешь… Привыкаю к мысли.

— Нет, ну всё равно не понимаю. Как можно это? Владеть Силой и не знать этого?

— Видимо, как-то можно. Самому бы разобраться. Ты сама-то, колдовать не?

— Нет, к сожалению. Не в дедушку пошла. И не в отца…

— Понятно… Слушай, а где, кстати, можно научиться колдовать? Если я всё-таки колдун? Есть же какие-то академии, школы магии, прочее?

Валерия заливисто рассмеялась.

— Чего я такого сказал?..

— Такой наивный… Да кто будет делиться, ещё и по своей воле, такими знаниями? Каждый род хранит свои секреты. Исключение — Особые Когорты, там много колдунов, их специально готовят. Но, прости, туда не берут варваров. И те, кто приходит туда, возвращаются только вперёд ногами. А ещё они никому, никогда — даже своим родичам, представляешь? — не рассказывают о том, что узнали на службе. Там жуткие присяги даются. Клятвы. Нарушивших, карает сам Рогатый. Не вздумай к ним идти, слышишь?

— Да я и не собирался как-то…

— Вот и не собирайся. И забудь. Никто тебя учить не станет.

— Печально. Вот и толку с того, что я колдун, если ничему научиться не могу?..

— Ну, колдун, пусть самоучка, всегда сильнее простого человека. Хотя… Вообще-то, я не знаю. Но мне кажется, что ты нет-нет, да будешь использовать способности. Пусть неосознанно. Наверное, их можно развивать как-то. Может, даже повезёт раздобыть книги какие-нибудь… Да и в любом случае, такие, как ты, везде ценятся! Особенно среди наёмников.

— Прекрасная перспектива… Вот уж куда точно не собираюсь идти!

— А что, там неплохие деньги…

— Как-нибудь справлюсь. И ты мне вот что ещё скажи. Сама-то не испугалась, что я колдун?

Девушка фыркнула и даже отстранилась от меня, уставившись своими пылающими зелёным глазищами, в глубине которых выплясывали дьявольские танцы бесенята.

— Нет, конечно же нет! Чего мне бояться, теперь особенно? Ты хороший. Помог, взял под защиту, даже когда я не просила. Не стал пользоваться властью, хотя мог. Перед Правдой отказался от претензий, хотя опять же имел полное право на меня. Это же мечта! А попасть в клан колдуна, ну, многие же только мечтают об этом. Ты, может, ещё и вспомнишь всё. Вдруг выяснится, что ты из какого-нибудь известного рода?.. И тебя признают?.. Хотя, нет, не надо известного… У них там все браки расписаны… — Валерия увлеклась, продолжая одной ей понятные логические цепочки, и, казалось, я ей уже не нужен. Но всё же перехватила мой удивлённый взгляд, и сбилась: — Что?.. Что-то не так?

— А какое дело тебе до, прости, браков в моей предполагаемой семье?

— Ну… Так… Я тебе, всё-таки, не нравлюсь?..

Глаза моей собеседницы стали быстро набухать слезами, и пришлось спешно принимать меры к её утешению, уверяя, что ничего плохого не имел в виду и просто самому такие перспективы даже и не приходили в голову, попутно думая про себя, за что, мол, свалилось на голову такое «счастье».

Пережив и поборов бурю эмоций, почти что с громом и молниями, во всяком случае — с проливным дождём точно, мы ещё поболтали ни о чём, а потом я замолчал, размышляя о своём. Вернее, я думал об открывшихся перспективах, и пытался сложить все кусочки мозаики в нечто стройное и непротиворечивое. Но так было только до того момента, пока спокойное течение мыслей вдруг не прервала одна, заставившая похолодеть и болезненно сжаться всё внутри.

— Слушай… Ты же говорила, там, в деревне… Прорыв, или что случилось… Это мог сделать колдун.

— Ну да, говорила.

— А… — я задумался, не зная, как подвести, и какими словами выразить напугавшую меня догадку.

Валерия смотрела непонимающе, а потом, видимо, сама догадалась:

— Ах, так ты про то!.. Нет, подобное мог сотворить только очень сильный чародей. Точно не самоучка, который не осознаёт себя. Не переживай!

Я кивнул, якобы согласившись. Но довод меня, если честно, совсем не успокоил. Какое-то время никак не получалось отделаться от мысли, что хоть и поневоле, хоть и с исчезающе малой вероятностью, но всё же… Всё же, я сам мог оказаться истинной причиной гибели Гурта и всего населения деревни. Слова Валерии про «сильного колдуна» не убедили, ну совсем.

Ведь если принять одну безумную гипотезу, о существовании сверхъестественного, и о том, что я имею к нему отношение, то совсем недалеко и до другой. Которая терзает сердце одним своим существованием и осознанием того, что ничего уже не вернуть и не исправить.

Происходящее вновь стало казаться дурным сном, чьим-то розыгрышем. Мне требовалось хоть какое-то вещественное подтверждение. Не увидев нечто своими глазами, не потрогав своими руками, я не был готов принять его. С другой стороны, я прекрасно понимал, что нельзя отмахиваться от самой возможности существования чего-то только потому, что оно не укладывается в рамки привычного уклада и миропонимания.

И я бы соврал, сказав, что не рассматривал ситуацию и с положительной точки зрения. Ведь то, что сделано, уже сделано, прошлого не вернёшь. Надо жить будущим. А в нём не самый плохой вариант — оказаться колдуном, тем, кто представляет в этом мире какую-то реальную силу, а не просто мальчишкой-варваром, которого может обидеть каждый встречный. Соблазн немаленький, даже несмотря на все проистекающие из этого последствия.

Обкатав ситуацию со всех сторон, успокоившись и внутренне смирившись с возможными исходами, я пришёл к окончательному выводу — требуется всё как минимум проверить. Ведь пока остаюсь в неизвестности, покоя не будет, это наверняка.

Вечером, после машинально выполненных работ по разбитию лагеря, приготовлению еды и прочего, когда мы остались наконец наедине, я решительно пресёк все попытки Валерии опять склонить меня ко всевозможным непотребствам и игрищам, и попросил продолжить рассказ про эту непонятную «магию» и про тех, кто её пользует.

Девушка заметно расстроилась, но, выслушав мои доводы, всё же согласилась: как-никак, вопрос серьёзный. И, великодушно приняв в качестве компромисса мою руку на своей груди, продолжила проводить ликбез.

Из того, что я ещё не знал но знала моя спутница, осталось уже совсем не много, и это были всё больше слухи, «как люди говорят» и тому подобное. Но я жадно выпытывал любую мелочь, всё, что девушка только могла вспомнить, терпеливо раскладывая факты по полочкам, систематизируя, и серьёзно жалея, что некуда и нечем записать…

В конечном итоге, я уяснил себе несколько вещей — конечно, с некоторым допущением, что любой из постулатов может оказаться ложным. Само по себе, это колдовство — не есть что-то особенное, нет, это всего лишь перенаправление жизненных сил на выполнение некоей «внешней» работы. Нечто наподобие сокращения мышц, или мыслительного процесса, что-то, что совершается не физическим телом, а чем-то вроде его астрального отражения, и ровно так же может тренироваться, а также приводить к усталости и даже истощению.

Магические воздействия могут выполняться как «грубо», «голыми руками» — сырой силой, так и через «инструменты» — заготовленные заранее каналы и схемы, направляющие жизненные силы в нужную сторону, и придающие им необходимую форму. Второй подход, в частности, используется не обладающими способностями, которые могут только использовать зачарованные кем-то умеющим предметы.

По части «форм», которые принимает колдовство, я оказался слегка огорошен тем, что ни про какие фаерболы, молнии и прочее, Валерия не знает, и по её словам видимых спецэффектов у творимой волшбы обычно нет. Просто кто-то становится быстрее, сильнее, удачливее, на кого-то, наоборот, наваливается немощь, болезни, неуклюжесть или частичная слепота. Доспехи и защитные амулеты приобретают дополнительную прочность, способность отражать чужие чары, а оружие становится острее и пробивает наведённые вражескими чародеями невидимые барьеры. Даже сильный колдун, как правило, не способен убить мгновенно, проигрывая любому бойцу в рукопашной схватке.

Не было известно девушке ничего и о каких-либо ритуалах, произнесении заклинаний, жестах, рисовании пентаграмм, рун и прочего. Она очень удивилась этим моим предположениям, якобы с невидимыми сущностями можно работать таким образом. Магические посохи, волшебные палочки, свитки и прочее тоже оказались вещами тут если и известными, то не так широко, чтобы она где-то слышала о них.

Также выяснилось, что существуют некие условные градации чародеев по силе, что-то наподобие «ученик», «подмастерье», «младший колдун» и тому подобное, и по специализациям — кто-то лучше работает с сырой энергией, кто-то — специализируется на сложных и долго создаваемых конструкциях, кто-то — на зачаровании физических предметов, кто-то — на работе с живыми, не способными прибегать к магии самостоятельно.

И вот на этом, к сожалению, вся известная Валерии информация полностью исчерпывалась. Засыпать мне пришлось с неким чувством неудовлетворённости, и вовсе не из-за ворочающейся под боком девушки. Главные вопросы — как понять, колдун я или нет, и если да — то как использовать свои возможности, так и остались неотвеченными. Но цель, по крайней мере, стала ясна, пусть я и понятия не имел, как её достичь.

Загрузка...