За туманными вратами

Темное сердце

Остаток дня в голове не утихали разные мысли: до окна под потолком мне не добраться, а даже если бы я обрела способность прилипать пальцами к стенам, в узкий проем все равно не пролезть. Дверь, через которую меня привел охранник, была заперта, клетка надежно закрыта. Сколько я не пыталась, не нашла выхода. Оставалось лишь смиренно ждать своей участи.

Но мои руки и ноги остались свободны. Означало ли это, что нападение на охранника не такая уж плохая идея? Я вспомнила путь по коридору, то, с какой силой старик меня держал, и поежилась – кажется, мне его не победить.

Кулон на цепочке по-прежнему полыхал алым, и меня это раздражало. Хотелось просто забыть о нем, никогда не ощущать на своей шее и, лучше всего, не знать дарителя. Я не сомневалась, что под землю меня отправил ювелир. Да, именно ювелир, потому что «дядя Яш» ему больше не подходило. «Дядя» – это кто-то добрый, как дядя Раджив, а здесь был враг, от которого еще не ясно, чего ждать. Теперь, когда он узнал, что я все знаю, что он предпримет?

Скудный свет, который еще совсем недавно лился из окошка, исчез – похоже, день закончился. До утра источником света оставалась только лампада, но в мне стоило бояться вовсе не темноты, а людей, которые ее несут в этот мир. Делать ли зарубки на стене, как в кино, чтобы не потеряться в бесконечной череде сменяющихся дней, или мне это не понадобится, потому что вскоре я окажусь снаружи или, быть может, исчезну совсем? Прогоняя мрачные мысли, я встала и начала бродить по клетке, пиная солому.

Где-то недалеко от этого места тетя суетилась по дому, а дядя, наверное, читал газету. Учитель, должно быть, уже спешил обратно, но как бы он не торопился, меня ему не найти. Дэв скоро вернется с лекарством… Лекарство… Я вспомнила о ноге. Посмотрела. Черная клякса расплывалась. Кожа зудела. А ведь я даже не смогу хоть немного себе помочь – порошок остался у Вира. Я вздохнула. Где сейчас Вир? Возможно, он уже далеко в горах, занимается своими делами, размахивая алыми буквами на повязке, а может, отдыхает дома после выполненного задания. Справился, обманул меня. И это было не так уж сложно, не стоит себя обманывать. А про меня Вир, наверняка, уже забыл. Чувствует ли он мое присутствие?

Огонек лампады трепыхнулся, вдалеке скрипнула дверь.

Шаркающие шаги становились все громче, и вскоре передо мной оказался охранник. На все мои требования он отвечал агрессивно, и я решила попробовать другую тактику – уговоры.

Охранник принес тарелку какой-то еды, но голода я не чувствовала. Все мои мысли вертелись вокруг происходящего. Он поставил тарелку и собрался уходить, но я его окликнула и, пока он не сообразил, вплотную подошла к решетке.

– Послушайте, как вас зовут?

– Неважно, – проскрипел он.

– Скажите, зачем я здесь? Ведь я имею право знать. Я ничего у вас не попрошу, только скажите.

Охранник почесал затылок, видимо, голос мой звучал достаточно жалостливо.

– О твоих правах я ничего не знаю. Но если ты о них говоришь, значит, не дура, должна и остальное понять.

– Но я не понимаю.

Я пожала плечами и посмотрела на него честными глазами.

– С тобой придут поговорить, тогда и узнаешь.

– Что узнаю? Кто придет? Когда?

– Остановись, девочка. У меня от тебя голова трещит, – старик схватился за виски и закашлялся, – Поешь-ка лучше, пока дают.

– Скажите, прошу вас. Скажите хоть что-то, ведь я все равно узнаю.

– Не велено.

Он направился к выходу, но я не теряла надежды.

– Ничего не произойдет от того, что вы расскажете!

Охранник слегка обернулся, но возвращался к клетке, похоже, не собирался – наверное, мечтал скорее от меня избавиться.

– Не велено. Да ты и сама уже поняла, кто тебя сюда пригласил. Сиди и жди. Он придет.

Конечно, я поняла, но хотела узнать еще хоть что-то, зацепиться за любую возможность изменить нынешнее положение дел. Времени на размышления не было, охранник мог уйти в любую минуту.

– Что со мной будет? Пожалуйста, скажите.

Несколько мгновений он размышлял, потом махнул рукой, как будто ему страшно надоело со мной говорить и сказал:

– А это, дорогуша, от тебя зависит.

Он ушел.

Есть совсем не хотелось. Слезы иссякли.

Всю ночь я вертелась в вонючем сене, и, кажется, полностью пропиталась этим тошнотворным запахом. В короткие периоды беспокойного сна перед глазами проносились вереницы картинок: вот бабушка гладит меня по голове, глаза у нее добрые и ласковые, вот мама собирается на свидание с очередным поклонником, отвечая на мои вопросы дежурными фразами, а вот Вир надевает мне на шею цепочку, и каждая пора моей кожи начинает сочиться кровью. Я приоткрыла глаза и скользнула взглядом по своей тюрьме – кулон по-прежнему горел. Вдалеке капала вода, и этот звук изводил и без того измотанное сознание.

Утром – а судя по едва заметному зарождающемуся свету из окошка над потолком, оно наступило, пришел охранник.

– Вижу, так и не поумнела, – проскрипел он, меняя тарелку, – Если и это не съешь, больше не получишь. Я тебе не фабрика по производству гороховой похлебки.

– Когда он придет?

В моем голосе не осталось молящих ноток, ведь вчера это оказалось бесполезным.

– Ешь и жди. Могу журнальчик принести. Специальный выпуск! О редких хищниках. Нигде не найдешь!

– Дайте мой рюкзак.

– А вот это не велено.

– И сколько мне ждать хоть чего-то?

– Кто его знает?

Охранник пожал плечами и удалился, а я снова осталась в одиночестве.

***

Тусклая лампочка едва освещала треть темницы. Подо мной кололась затхлая солома. Тишина. Только вода медленно текла по желобкам к пустым камерам. Вот бы она была чистой, тогда я могла бы умыться.

Я сидела, поджав под себя ослабевшие ноги. Липкий холод терзал кожу. Голова болела.

Заскрежетал металлический засов. Раздались шаги. Я ждала.

Из темноты показался ювелир. Наконец-то! Я подскочила и бросилась навстречу.

Чистый и выглаженный дорогой костюм сидел идеально, не в пример моей грязной и мятой одежде. Лицо ювелира раздулось от удовольствия, и я боялась, что он лопнет и забрызгает меня отравленной кровью.

– Как тебе тут?

Остановившись у клетки, ювелир скрестил руки на груди.

– Очень нравится. Спасибо за приглашение!

При виде его ухмылки меня затошнило. В груди будто раздувался и сжимался воздушный шар.

– Рад услужить.

– Я знаю, почему я здесь, – сказала я после паузы, и ювелир приподнял бровь, – Я здесь потому, что знаю о вас.

– На каждое действие найдется противодействие, не так ли?

– Но это неправильно.

Сказав это, я тут же поняла, насколько по-детски прозвучали мои слова. Я старалась сдерживаться, но так хотелось вырвать ювелиру седые кудри.

– А что, по-твоему, правильно? – Он подошел ближе и улыбнулся, – Впрочем, я пришел не для этого. Я не хочу тебе плохого, поверь.

– Я поняла это из ваших дружелюбных посланий.

– Ты должна была послушать Вира с самого начала, но ты этого не сделала.

Упоминание Вира кольнуло в самое сердце. Значит, все так и было – Вир от начала и до конца действовал по указке отца.

– Но я не послушала. Дальше.

– Не терпится услышать приговор? – ювелир ухмыльнулся.

Я пожала плечами.

– Предлагаю сделку, – продолжил он, – Ты мне нравишься, Мила. Но дело даже не в этом. Ты мне нужна. Если встанешь на мою сторону, всем будет легче.

На его сторону я не собиралась, но не стала сразу отказывать – хотела узнать подробности.

– И что там, на этой вашей стороне? Зачем я вам нужна?

– Узнаешь, когда согласишься.

– Так не пойдет.

Я помотала головой, а ювелир тяжело вздохнул.

– Как ты знаешь, я собираюсь стать мэром. Мне нужны помощники. Вместе мы далеко пойдем.

– Это лишь общие слова.

– Я не хочу посвящать в дела ту, которая не определилась. Пойми.

– Как вы себе это представляете? Моя сестренка лежит в доме тети, виноваты в этом вы, а я стану с вам помогать? Серьезно?

– Вполне. То, что происходит… Я не хотел этого. Если бы только был другой способ. Но не все в жизни происходит, как мы хотим.

– Зачем вам все это?

Ювелир прищурил глаза.

– Когда ты войдешь в мою команду, тебе все станет ясно. Силы и контроль. Иначе не выходит. Все во благо. Могу лишь сказать, что детская энергия абсолютно чистая. Она необходима! Ты и представить себе не можешь ее вкус.

Ювелир прикрыл глаза, казалось, его затрясло от удовольствия только потому, что он вспомнил о существовании этой энергии. Я не совсем понимала, что он имеет ввиду.

– Люди вам верят. А вы с ними такое… Ведь они и не догадываются. А как же законы и правила?

– Не смеши. Кому нужны твои законы? Единицы станут соблюдать правила. Остальные устроят бардак, – ювелир пренебрежительно махнул рукой и продолжил: – Они совершенно не в состоянии сами себя организовать. А я могу. Город будет развиваться, но у всего есть цена.

– Для этого и нужен мэр. Но не таким способом.

– Послушай, разве ты такая наивная? Я думал, ты отличаешься от других. Думал, понимаешь.

–И что я должна понимать?

Ювелир ухмыльнулся.

– Ты правда думаешь, что все так просто? Полагаешь, если на моем месте окажется другой, наступит справедливость?

– Было бы неплохо хотя бы проверить.

Я подошла немного ближе, оставаясь на безопасном расстоянии, но мы оба понимали – если ювелир захочет, то достанет меня, где бы я ни находилась.

– Сколько не пробуй, всегда одно и то же. Уйду я – придет еще кто-то, и все начнется по новой. Может средства и будут другими, но это лишь детали. Никто не проходит испытание властью. Так что уж лучше я.

Довольный собой, он широко улыбнулся.

Ювелир не собирался что-то менять. Он настолько далеко зашел, что не видел обратного пути, да и видеть не хотел. Кажется, он давно принял свои слабости и ошибки и смирился с ними.

– Тогда что? Жить по вашим зверским правилам и радоваться?

Сердце стучало о ребра.

– Жить и радоваться – дорогого стоит, не думаешь? – ювелир цокнул языком.

– Не в этом случае. Да и никто давно уже не радуется.

– А чем же наш случай отличается от прочих?

– Люди теряют детей, близких. Сама жизнь в опасности! Это уже перебор!

– Послушай, – ювелир наклонился ко мне и тихо, но настойчиво проговорил: – Я никогда тебя серьезно не обижал, хотя ты наделала много глупостей. Я посылал тебе сигналы, но ты их не поняла. А может, не захотела понять. Что теперь будем делать, а?

– Не знаю, – сказала я честно. – Вообще-то мне скоро возвращаться домой.

Ювелир ухмыльнулся

– Но как ты это сделаешь? Ты пропала в лесу, и никто не сможет тебя найти.

Я застыла.

– Вы меня убьете?

– Нет. Я не могу тебя убить. Ты слишком важна. – Ювелир вздохнул. – Теперь я знаю, кто ты. Не понимаю, почему, но точно знаю, кто. – Его взгляд пронзил мои глаза, когда он добавил: – Но я могу тебя спрятать так, что это покажется хуже смерти.

– Кто же я? – мой голос предательски дрожал.

– Даю тебе время до завтра. Если выберешь меня, то перед тобой весь мир. С твоей сестренкой как-нибудь разберемся, не оставим в беде. Ну а если… В общем решай. Но помни – не стоит со мной тягаться. – Не дожидаясь моего ответа, ювелир развернулся и ушел.

За маленьким окошком рассвело, а я погрузилась в темноту. Истыканное иглами, измученное отчаянием и поставленное перед тяжелым выбором сердце потемнело и остановилось.