За горизонт

Глава 20

Матвей ждал метели, которая уничтожила бы следы их бегства. Как назло, ветер принёс оттепель, снег уплотнился, обнажив следы от ног и волочащейся по снегу шлюпки. Они с Кейт решили перебраться на остров, к которому Матвей пристал перед тем, как разглядел берег материка. Девушка сказала, что её родственники знают про остров, но никогда не ходят к нему, потому что незачем.

За один раз перевезти всё на шлюпке не удалось. Матвей собрал продовольствие и разобрал часть дома, чтобы на новом месте сделать навес на первое время. Они с Кейт не спали больше суток, сооружая вокруг камней своё жилище. В данном случае мокрый снег оказался подспорьем. Все промежутки между камней выкладывали шарами, скатанными из мокрого снега. Укрыли толстым слоем и крышу, оставив один дымоход. Получилось не так уютно, как на прошлом месте, но тепло и без сквозняков.

Во второй рейс Матвей хотел отправиться один, но Кейт упёрлась, не желая оставаться.

– Нам нельзя теперь друг без друга, Матвей. На тебя могут койоты напасть, а я буду сидеть одна и горевать, а так мы погибнем вместе, и кто знает, может вместе отправимся на тот свет. Или отобьёмся.

– Вообще-то ты права, и на тебя могут напасть койоты, если пойдут по нашим следам, и мне будет невыносимо, если вместо тебя я найду объеденные кости.

– Фу! Не надо так натурально. А если нас встретит Брайан с братьями, то увидев со мной, он не выстрелит в тебя сразу, как увидит.

– А выстрелит, когда я скажу, что прошу руки его падчерицы?

– Возможно. У меня есть одна идея, которая поможет тебе получить его снисхождение.

– Какая же?

– Тебе надо прикинуться слабоумным, – Кейт скривила губы, напустив на них слюни. – Он не раз говорил, что такие люди могут принести в дом удачу, потому что Господь помогает тем, кто о них заботится.

– Боюсь, что актёрские таланты не мой конёк. У меня слишком умные глаза, которые выдадут нас с потрохами.

Кейт посмотрела в глаза Матвею.

– Да, Брайан сразу разглядит в них свою погибель.

– Я не стану его убивать.

– Ты вынужден будешь убить его, потому что он не остановится, чтобы убрать конкурента. Из вас двоих я выбираю тебя, потому что твои глаза сулят мне совсем другое, чем Брайану.

– И что они сулят?

– Нормальную жизнь, любовь, детей и спокойную старость.

Матвей улыбнулся и обнял Кейт. От неё пахло дымом, как от матери, когда они жили ту страшную неделю в Чёрной пещере, сжигая весь мусор для тепла и света. Воспоминания тех дней отпечатались в подкорке навсегда, и каждая подходящая ассоциация живо воспроизводила их как наяву. Тогда он чувствовал защиту родителей, теперь она напомнила ему о семейном уюте. Матвей воспринял её подсознательно, как высшую ценность, ради которой стоит жить.

– Мы идём вдвоём, но очень кружным путём, – сообщил он Кейт. – Кстати, ты можешь определить, какая погода ждёт нас в ближайший день?

– Сегодня будет ещё тепло, а в ночь, если появятся звёзды, приморозит. Если нет, то тепло сохранится ещё на один день.

– Нам подходит, – он оглядел рваную одежду своей девушки. – Тебя придётся приодеть.

Для Кейт нашлась куртка, которую носил покойный Павел. Матвей и сам надевал её, когда примораживало, но сегодня она больше пригодилась Кейт, одежда которой серьёзно пострадала после схватки с голодными койотами. Удивительно, но в отличие от одежды, психика девушки совсем не пострадала. Она быстро забыла о том, что день назад пережила смертельную опасность. Матвей был уверен, что в её возрасте, он ещё неделю вскакивал бы во сне, если б смог уснуть.

Они вышли налегке. Матвей взял верёвки для того, чтобы сделать волокуши из оставшихся материалов. В своих руках он держал заострённый деревянный кол. Кейт вручил багор, которым охотились на крупную рыбу, кидающуюся во время рыбалки на сети с уловом. Этим оружием они планировали отбиваться от койотов, появление которых можно было ожидать.

К месту прежнего обиталища они двинулись по крутой дуге. Матвей запланировал на это целые сутки. Прежде чем подойти к дому, он хотел разглядеть его окрестности с возвышенности. Он помнил все следы, оставленные ими, поэтому любую лишнюю дорожку к дому, будь то человек или стая животных, сразу смог бы заметить.

Идти по плотному снегу было легко. Ноги не проваливались бы и без снегоступов, но Матвей и Кейт не хотели это проверять, желая скорее завершить дело. Тёплый влажный ветер, преодолевший горы, нёс с собой запахи умершего мира. В глубине материков из-за смены климата зимы почти не стало. Тёплые воды круглый год бурлили новой жизнью, перерабатывающей остатки прежней.

– Ты когда-нибудь бывала за теми горами? – спросил Матвей, указав рукой в сторону еле виднеющихся горных вершин.

– Нет. А что там делать? – искренне удивилась Кейт.

– Почти нечего. Там воздух становится непригодным для дыхания. Много ловушек, в которых можно задохнуться в один момент. В нашем посёлке поначалу хотели переселиться куда-нибудь подальше от полярного круга, но после разведок стало ясно, что чем глубже в материк, тем хуже атмосфера. В горах, на высоте, ещё нормально, но чем ближе к воде, тем хуже дышать. Зато растениям лучше. А тут погода стала теплеть с каждым годом, и нужда в переезде отпала.

– А мы только вдоль берега и ходим. Брайан говорит, что это полоса жизни, миля на суше и миля в воде, дальше уходить смысла нет, потому что там территория дикой природы.

– В чём-то прав ваш Брайан, ходить далеко сейчас опасно. Можно нарваться на такого дикого бродягу, как я.

– А-а-а! – рассмеялась Кейт. – Я поняла, это ирония. Ты хочешь сказать, что за границами, которые ставит мой отчим, есть то, чего не найти внутри них?

– Да, – согласился Матвей, – за границами, которые ты сам себе рисуешь, всегда есть что-нибудь любопытненькое и полезное – такое, как ты. В своём посёлке я никогда бы не нашёл себе подругу. К тому времени, когда подрастут девчонки, я уже был бы стар и думал о чём угодно, но не о семье. Но случай, который синоним Бога, отправил меня далеко-далеко.

– А я-то сделала всего небольшой крюк и нашла тебя.

– Выходит, ты гораздо удачливее меня. Тебя не рвал медведь, ты не плыла месяц в лодке, половину из которого я не помню, не теряла самообладание, когда волны гуляли вокруг шлюпки.

– Нет, Матвей, это не потому, что я удачливее, это потому что ты получил более драгоценный приз, – серьёзно произнесла Кейт и замолчала. В её глазах застыл смех, не выдаваемый никакой другой мимикой.

– Что? – не сразу сообразил Матвей.

Кейт не смогла больше сдерживать себя и рассмеялась.

– Ах ты… Тоже мне приз, Оскар за лучшую женскую роль второго плана, – Матвей шлёпнул Кейт под задницу и в ответ получил рукавицей по голове.

У них завязалась короткая романтическая потасовка, закончившаяся тем, что Матвей ощупал Кейт как профессиональный маммолог.

– Уф, – он сел прямо в снег, набрал его в ладонь и утёр лицо. – Так и бдительность недолго потерять – койоты наблюдают за нами и смеются, какие мы с тобой безрассудные.

– Да ладно тебе, зануда. Зато у меня теперь энергии прибавилось. Если койот приблизится ко мне, я ему так врежу, зубов не досчитается, – Кейт потрясла багром.

– Не, им не бить надо, а тыкать, – Матвей показал жестом, как надо пользоваться орудием.

– М-м-м, я хоть и не койот, но твои движения меня заводят, – у Кейт оказалось достаточно развитое чувство юмора.

– Тьфу ты! – сплюнул Матвей, – шаловница, – произнёс он на русском, слово, которое иногда употреблял отец, чтобы описать женщину весёлого нрава.

Кейт сморщила носик и произнесла незнакомое слово по слогам.

– Ща-лав-ныца. Что это?

– Не что, а кто. Это сложное слово, собирательный образ девушки с хорошим характером, с большим кругом интересов, озорная такая девица.

– Там есть любовь в слове?

– О, да и любовь там не на последнем месте.

– Хорошо, зови меня шаловницей когда захочешь, я не против. Это лучше, чем «тварь тупая» или «от собаки и то больше пользы».

Матвей понял, что это эпитеты, которыми награждали её в семье. Он крепко обнял девушку.

– Ну, шаловницей я буду звать тебя только когда ты будешь пошло шутить. В остальное время я буду звать тебя уменьшительными словами от производных разных животных.

– Я согласна быть птенчиком, но только не тюленчиком, – Кейт надула щёки и вылупила глаза.

– Не знаю, по-моему на птенчика ты вовсе не похожа. Один в один тюленчик.

– Вот зараза, – Кейт снова накинулась на Матвея и игриво ударила его кулаком в плечо.

Матвей завалил её на снег и потискал. Хохоча, она оба откинулись на снег и пролежали так с минуту, глядя друг на друга и смеясь. Матвей только успел подумать о том, что веселье не слишком уместно, как вдали раздался многоголосый лай, переходящий в вой. Они подскочили. Примерно в полутора километрах от них на белом снегу были различимы серые пятна хищников. Койоты, видимо, решили попытать счастья ещё раз.

– Что делать, Матвей? – Кейт в один миг собралась, вскочила на ноги и выставила перед собой багор.

Что ждать от стаи хищников, Матвей не знал. На Новой Земле они не жили, а в случае появления белых медведей каждый житель знал, что надо делать ноги. Сейчас, делать ноги было уже поздно. Соревноваться в скорости с койотами было глупо. Оставалось надеяться на то, что стайный хищник, получив день назад по хребту одного из своих сородичей, будет более осторожен и не захочет новых жертв.

Матвей огляделся по сторонам. Белая пустыня, куда ни глянь. Был бы хоть один пригорок, можно было бы его занять и попытаться отбиться.

– Я не знаю, – честно признался Матвей. – У нас такие не водятся.

– Они голодные. Сытые никогда с гор не спускаются. Им там хватает еды.

– Мы у них поперёк горла встанем. Я тебе гарантирую, – Матвей взял кол поухватистее и грозно потряс им.

– Заводит?

– Ну, тебя, вспомнил.

Хищники тем временем прекратили выть, выстроились в линию, и двинулись змейкой навстречу людям. Они двигались не спеша, ожидая реакции от будущей жертвы. Матвей всеми силами души верил, что выход из ситуации есть. Он не мог принять вероятности худшего исхода. Судьба не могла быть такой жестокой по отношению к нему или Кейт, ранее наградив их так щедро.

Мозг перебирал варианты и вдруг, вспышкой озарения, появился один, который показался выходом из ситуации.

– Кейт, нам надо поудить рыбу, – внезапная просьба заставила девушку засомневаться в здравомыслии Матвея. – Мы же ещё над водой?

– Думаю, да. До берега ещё шагов двести. Я, кажется, вижу там камни.

– Отлично, я тоже вижу их, – Матвей отбросил в сторону кол и принялся разгребать под ногами снег. – Помогай же!

– Матвей, зачем нам это сейчас? – спросила с сомнением в голосе девушка.

– Затем. Мы накормим их рыбой, чтобы они не захотели нас – чего непонятного? На мелководье у рыбы кислородное голодание, тут же органики много, водоросли жрут кислород из воды зимой. Бросай свой багор и помогай.

После секундного замешательства Кейт приняла доводы Матвея и стала помогать. Минут через десять они стояли на льду в снежном колодце метровой глубины. Матвей схватил багор и принялся выколачивать им лунку. Толщина льда была небольшой, в ширину ладони. Багор ударил и пробил его. Снежная крошка, вперемешку с водой выплеснулась на поверхность. Матвей расширил воронку и выгреб из неё снежную кашу голыми ладонями.

– А! А! – он спрятал покрасневшие ладони под одежду.

Койоты были уже в пятистах метрах. Их узконосые морды уже можно было различить. Хищники водили носами по воздуху, вынюхивая опасность. Вопреки ожиданиям Матвея рыба сразу не кинулась из лунки на воздух. Он снова запустил руку в воду и побултыхал ею, привлекая внимание обитателей океана.

– Так, так, так, – закружился на месте Матвей, – что делать, что делать?

Он снял с плеч сумку, нашёл в ней строганину, взятую в дорогу. Принялся рвать её зубами и бросать кусочки в лунку. Горсть струганного мяса он передал Кейт, чтобы она сделала с ним то же самое.

– Это какое-то святотатство, кормить рыбу мясом, – возмутилась девушка.

– Не будешь кормить рыбу мясом, койоты будут есть твоё. Выбирай, какой вариант тебе милее?

– Какой ужас. Брайан уже давно бы пристрелил нас за это и скормил койотам.

– Пусть они едят твоего Брайана, если он такой дурак.

– Пускай, я не против. Мне даже жалко этих бедных животных, потому что они голодные, хотя могли бы перекусить моим отчимом.

– Не перегибай. Девушку красит милосердие, даже к тем, кто этого не заслуживает.

– Я бы всплакнула, но только на его могиле.

В лунке колыхались не потревоженные куски мяса. Рыбы как будто рядом не было.

– Наверное, здесь слишком глубоко, – решил Матвей, – рыба не чует.

– А ты вообще ловил так когда-нибудь?

– Было один раз, когда не поверил, что так можно. Тогда рыба прямо выстреливала в лунку, – Матвей задумчиво посмотрел на Кейт. – Я выкопаю тебе пещеру в снегу, и ты в ней спрячешься, пока я буду биться с койотами.

– Я не…

– Я сказал, ты спрячешься в снегу, и точка.

Матвей опустился на колени и принялся делать подкоп. Он снял рукавицы, мешающие выгребать снег. Надежды на то, что Кейт не найдут под снегом было немного, но она была. Когда хищники разорвут его, запах скроет присутствие Кейт.

– Если со мной что случится, пережди сутки, а потом иди домой, к матери. Придумаешь что-нибудь.

– Я никуда не пойду без тебя. Зачем мне тосковать потом всю жизнь? Прекрати копать эту яму или я брошусь навстречу койотам! – Кейт разозлилась не на шутку.

Матвей смерил её возмущённым взглядом. Вдруг лицо Кейт разгладилось. Она, как немая рыба, вытянула руку за спину Матвея и беззвучно открывала рот. Он обернулся. На снегу, который Матвей выгреб из подкопа, трепыхалась рыба. Тут же из лунки выскочила вторая и забилась рядом. Матвей схватил их обеими руками и выбросил из ямы. Вода и куски мяса забурлили от желающей полакомиться и надышаться рыбы.

Матвей забыл про подкоп, сунул руку в воду и вытянул из неё за жабры рыбу, длиной в его предплечье. Рыбалка закипела. Часть рыб в самом деле выскакивала из воды, чтобы глотнуть воздуха, часть хватала подкормку и сбегала с ней в глубину. Кейт смеялась от восторга. Необычный способ рыбалки забавлял её, несмотря на близкую опасность.

На снегу, вокруг снежного колодца лежали два десятка рыбин разного калибра. Стая койотов застыла в ста метрах, водила носами и гавкала. Матвей находил издаваемые ими звуки похожими на собачий лай, но переходящий в волчьи завывания. От стаи отделилась крупная особь и не спеша, не сводя глаз с людей, направилась на разведку. Она замерла на полпути и долго нюхала воздух, буравя взглядом людей. Матвей потряс колом.

– Я тебе, тварь, мозги вышибу, если задумаешь какую-нибудь гадость!

Койот замер, будто прислушался к угрозе, поднял морду вверх и завыл. «Банда», как по команде, разом двинулась к нему.

– Он тебя не понял, – решила Кейт.

– Пошли отсюда, чтобы между нами оказалась рыба, иначе у них будет соблазн выбирать себе угощение.

– Ага, – Кейт перехватила багор. – Я возьму нам самую большую рыбку?

– Оставь, пусть этот здоровяк потешит ею своё самолюбие.

– Ладно. Не буду злопамятной, как подобает приличной девушке, хотя его морду я запомнила. Это он рвал на мне одежду.

– Ладно, обещаю изловить и сшить из его шкуры отличную куртку для тебя, но в другой раз.

– Спасибо.

Кейт и Матвей отступали спиной вперёд, держа стаю в поле зрения. Койоты приближались к лунке, не теряя из виду людей. Был в этом раскладе какой-то паритет. Явного перевеса не было ни у одной из сторон. Каждый чувствовал свою силу и слабость. Несмотря на численный перевес, хищники вели себя очень осторожно. Раненого товарища среди них не было, и можно было предположить, что участь его оказалась хорошим уроком всем.

Койоты подошли к разбросанной на снегу рыбе. Вожак обошёл её, в то время как стая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Койоты были голодны, и стоило надеяться, что они выберут именно доступную пищу. Крупный койот осмотрел угощение, и как ожидал Матвей, выбрал ту самую рыбину, которую он поймал за жабры. Стая накинулась на еду, позабыв о присутствии людей.

– Только бы им хватило, – Кейт вздохнула, перехватила багор и опёрлась на его черенок. – Не думала, что койоты станут есть рыбу.

– На халяву и уксус сладкий, – ответил Матвей непонятным для девушки афоризмом. – Ну, бесплатному подарку все рады, – пояснил он.

– Какой ты сообразительный, Матвей, – сделала комплимент Кейт. – Я чувствую себя в безопасности с тобой. Когда я увидела тебя в первый раз, и потом, в первую ночь, я была уверена, что ты почти такой же, как мои братья, только постарше, но с каждым разом я видела всё больше отличий. А когда ты меня вытащил из их пасти, – она кивнула в сторону пирующей стаи, – я поняла, что ты совсем другой. Из другого мира. А сегодня, так вообще…

– Ну, хватит тебе, перехвалишь ещё, – засмущался Матвей. – Обыкновенный я, просто отличаюсь от твоих родственников. Что, братья бросили бы тебя на съедение койотам?

– Не знаю. Не уверена, что им хватило бы смелости так же броситься на них с одной палкой. Брайан приучил, что за всех думает он, а наше дело – молча исполнять его желания. Они стали какими-то злыми и безынициативными. Дать пинка под зад они и без спроса Брайана могут, а вот решить, в каком месте силок поставить у них ума не хватает.

– Ясно, – Матвей почесал затылок под шапкой. – Последствия авторитарного воспитания.

– Не знаю, – Кейт пожала плечами. И это словосочетание ей было незнакомо.

Стая, меж тем, начала драку за рыбу между собой. Вожаку пришлось пустить в ход своё умение гасить конфликты. Он цапнул пару раз самых обнаглевших. Шум вокруг лунки затих. Затем самый наблюдательный из койотов, прыгнул в снежный колодец. Рыба, по всей видимости, ещё выпрыгивала из лунки, что и привлекло его. Туда же следом запрыгнули ещё несколько членов стаи. Внутри колодца снова завязалась драка, оглашая неистовым лаем округу.

– Не нажрутся, – решил Матвей. – Придётся ещё одну яму копать.

– Я устала, – захныкала Кейт, – давай отдохнём.

– Давай подождём с часок. На сытый желудок им лень будет на нас нападать, – предложил Матвей, которому самому надоело ковыряться в холодном снегу.

Стая хищников вскоре подъела последнее подношение. Они окружили кольцом лунку, но судя по тому, что сидели они неподвижно, рыба больше не шла. Прошёл отпущенный Матвеем час. «Банда», изредка бросая взгляды на людей, ждала повторения угощения. Не дождавшись, они закружили возле людей. Вожак, примеряясь к потенциальной добыче, решал, как лучше поступить.

– Они не любят огонь, – вспомнила Кейт, – а мы как раз стоим с подветренной стороны.

– Точно, – Матвей достал конец верёвки, распушил и высек на его кисточку искры.

Ткань верёвки начала тлеть. Он раздул огоньки посильнее, отпустил верёвку в длину руки и принялся вертеть свободным концом, как пропеллером. Едкий дымок потянуло в сторону стаи.

Уже через пару минут животные взволнованно заводили носами и беспокойно засуетились. Вожак тявкнул на них, и стая снялась с места. Направились они в противоположную от людей сторону. Замыкающий койот изредка бросал взгляд через спину, контролируя поведение людей.

– Мы сегодня с тобой оба молодцы, Кейт. Сообразили, как бескровно избежать встречи с хищниками, – похвалил самих себя Матвей. – Хоть в поселковый устав вноси этот случай, чтобы другим в помощь.

– У нас нет никакого устава, да и посёлка нет.

– А у нас койотов нет, так что пёс с ним, с опытом.

Стая ушла далеко, растворившись в золотистой равнине, освещённой низким солнцем. Матвей и Кейт направились в сторону цели своей вылазки. Через три часа они стояли на вершине небольшой возвышенности, наблюдая за окрестностями расщелины с остатками Матвеева жилища. Снег вокруг был истоптан койотами. Видимо, банда была намерена спросить за своего товарища, и знала, где искать обидчиков. Загасив обиду вкусным подношением, как думал Матвей, они больше не считали их с Кейт объектами мести.

Долго рассиживаться на месте остатков жилья не стали. Вначале собрали все ветки и брёвна, сделали из них волокуши, нагрузили сверху имуществом и отправились назад. По времени суток сейчас была ночь. Солнце ушло за горизонт, едва освещая снежную равнину. Сквозь синеву неба проступили яркие звёзды. Примораживало.

Матвей впрягся в упряжь, как лошадь, накинув верёвку на спину и пропустив её под мышками. Изо рта шёл пар. Он даже взмок от усилий. Хорошо, что плотный снег прихватило морозцем. Тяжёлая ноша скользила по нему, как по льду. Будь снег мокрым, было бы намного тяжелее.

Кейт шла рядом, держась одной рукой за верёвку, делая вид, что помогает. Вскоре она начала зевать и сбиваться с ходу, натыкаясь на волокуши. Матвей понял, что после такого напряжённого дня силы покинули её.

– Кейт, ложись, я укрою тебя, – предложил он.

– Нет. Сдурел? Тебе и так тяжело, – отказалась она наотрез.

Прошло ещё полчаса, в течение которых она не переставала зевать, и таки споткнулась, повредив ногу не успевшими вовремя остановиться волокушами. Кейт вскрикнула и ухватилась за голень.

– Ну вот, довоображалась, – Матвей стянул с ноги сапог и осмотрел её. На коже виднелась ссадина. – Так, немедленно на волокуши. Мне не нужна одноногая жена. Бегом.

Матвей взял Кейт на руки и уложил промеж брёвнышек. Сверху прикрыл рогожей. В этот раз Кейт не сопротивлялась.

– Я расплачусь с тобой. Потом, – успела она произнести, прежде чем уснула.

Матвей впрягся и потянул груз дальше. Удивительно, но волокуши стали будто бы легче после того, как в них оказалась Кейт.

«Своё не тянет» – решил Матвей.

Назад он направился более коротким путём. Он увидел, как с юга потемнело небо, и решил, что это надвигается снежная буря. Можно было не бояться теперь, что их найдут родственники Кейт, но надо было спешить до её начала, чтобы не потеряться в ней.

Они успели с первыми порывами ветра, гонящего по остекленевшей поверхности снежные языки. Кейт была удивлена тем, что они уже дома.

– Сколько я спала?

– Как положено, часов восемь, – ответил Матвей.

– Восемь? – искренне удивилась она. – И ты всё это время тащил меня?

Ей стало немного стыдно за свою слабость.

– Не переживай, твой вес был совсем незаметен, – Матвей чмокнул её в щёчку. – А чтобы тебе стало легче, теперь я лягу спать, а ты будешь поддерживать тепло в доме и готовить еду.

– Конечно, – с радостью согласилась Кейт.

Матвей наскоро перекусил. Когда он дожёвывал последние куски старого жёсткого мяса, кровь перешла на малый круг. Стало тяжело моргать. Кейт заметила его состояние, быстро постелила ему разных тряпок на спальное место. Матвей послушно улёгся и сразу же уснул.

Весна всё смелее вступала в свои права. Снег тяжелел и оседал. Из-под него выступили камни. Нагреваясь на солнце, они проедали в снегу чернеющие плеши. В тихих местах, куда не задувал ветер, на солнечной стороне, временами становилось тепло, почти, как летом. Матвей и Кейт могли часами впитывать в себя солнечный свет, благо, забот у них особых не было.

Они ждали, когда откроется океан. Ожидание слегка утомляло из-за постоянной необходимости скрываться. Чем ближе подходило время отправляться в путь, тем выше становилось напряжение и страх, что всё может пойти не так, как задумано.

Солнце и тёплый ветер растопили снег. Пресная талая вода образовала поверхностный слой над ещё держащимся льдом. Ветер гнал по ней мелкую рябь, разбивающуюся о камни острова. Разморозились лягушки, но до брачного пения им ещё не хватало тепла. Между камней вблизи озера полез зелёный подпушек молодой травы. В воздухе запахло настоящей весной, природа вступала в циклическую фазу юности.

– Я хочу забрать Глорию с собой, – ответила Кейт на попытки Матвея уговорить её уйти по-тихому, вдвоём.

Сестра Кейт была слабым местом в плане возвращения в посёлок. С большой вероятностью она могла выдать их раньше времени неадекватным родственникам. В пути девушка оказывалась обузой, лишним ртом и даже лишними глазами. У Матвея появилось чувство собственности по отношению к Кейт, которое пришлось бы делить с её родной сестрой. Однако умом он понимал, что значит для них родственная связь.

Океан полностью освободился ото льда. Остров зазеленел, наполнился жужжанием насекомых и криками тюленей, занятых брачными играми. К отплытию всё было готово. Матвей вырезал из подходящих веток два весла, потому что грести одним было бы нереально. Они вышли на воду, чтобы попрактиковаться.

Кейт быстро поняла, что требуется, но техники и силёнок, чтобы грести, было маловато. На вечер они запланировали отправиться к берегу напротив пещеры, где жила семья Кейт. Молодая супруга убедила Матвея, что Брайан не охотится и не рыбачит по ночам, считая это временем, когда властвует разная нечисть. По этой причине можно было не таясь пристать к берегу.

Прежде, чем выйти в открытое море, Матвей обмазал видимый издалека оранжевый корпус шлюпки озёрным илом. Камуфляж был не слишком долговечным, но на один заплыв его вполне могло хватить.

Этот день, полный тревожных ожиданий и больших надежд, настал. Весеннее вечернее солнце приблизилось к горизонту, добавив краскам мира оранжевых оттенков.

– Ну, с Богом, – Матвей столкнул с мели шлюпку и запрыгнул в неё.

– В добрый путь, – Кейт махнула веслом.

Маленькое судно с большими амбициями заколыхалось на волнах. Матвей взял в руки своё весло и аккуратно нивелировал им усилия Кейт. Немного потренировавшись, они нашли оптимальный ритм и направились прямиком к берегу. Вдвоём, даже при условии неопытности Кейт, плыть получалось намного быстрее, чем в одиночку.

– Вон туда надо, – Кейт указала веслом в небольшую заводь, гасящую волны каменным выступом.

– Туда, так туда, – согласился Матвей.

Место и в самом деле выглядело удачным. Они зашли в него, не спуская глаз с берега, готовые в любой момент повернуть назад в случае опасности. К счастью, встречали их только безмолвные камни.

– А где же ваше судно, которое угнал Брайан?

– Как-то в шторм его сорвало и унесло в океан. Хорошо, что в нём уже ничего не хранили.

– Жаль. Я бы прокатился на настоящем корабле.

– Вряд ли. Корпус проржавел и начал протекать. Думаю, оно затонула вскоре после этого.

Никакой растительности поблизости не было, так что шлюпку пришлось оставить на виду. Кейт рассчитывала провернуть операцию в течение ночи, так что прятать шлюпку было не обязательно. Матвей спрыгнул в воду. В двух шагах от берега она оказалась выше колен. Он притянул шлюпку вплотную к камням, вынул из неё Кейт и поставил на берег, как ребёнка. Такое обращение очень забавляло молодую супругу. Впервые, после смерти отца она чувствовала себя окружённой заботой и любовью.

Кейт знала здесь каждый камень, каждый изгиб неприметной тропы. Она замечала изменения, которые произошли в её отсутствие.

– Вот новый камень прикатили, чтобы посидеть, отдохнуть по дороге. Вот яму вырыли для дождевой воды. О, на могиле появился новый крест, – Кейт разволновалась. – Интересно, зачем?

Матвей сразу догадался, что это, скорее всего, для самой Кейт. Он засомневался, говорить ей об этом или нет, но всё же решил, что сказать будет правильнее.

– Они думают, что ты умерла, вот и поставили.

– Да? Наверное, – с облегчением согласилась Кейт. – Я уж подумала, что это Глория или мама. Им труднее всех в семье.

– На маму я не рассчитывал, – предупредил Матвей.

– Она и не поедет. Свихнулась совсем, чтобы не страдать.

– Далеко ещё? Пещера обращена входом в нашу сторону? – поинтересовался Матвей.

– Нет. Туда, – Кейт указала на восток. – Вход у неё ниже уровня земли. Даже если кому-нибудь приспичит отлить, они не увидят нас.

– А с постоянной жизнью в холодной пещере, наверное, часто приходится страдать соответствующими болезнями?

– Ты про воспаление мочевого пузыря?

– Ну да, типа того.

– Бывает, обычно зимой, когда камень промерзает, хоть сколько на него ни стели, всё равно чувствуешь холод.

– А что если нам Глорию подкараулить на выходе, когда ей приспичит в туалет?

– А если не приспичит?

– Тоже верно. Не хочется соваться в пещеру. Велик шанс разбудить твоих родственников.

– Я там каждый камень знаю, сколько лет наощупь в темноте ходила.

– Смотри, я если услышу шум, кинусь в пещеру и начну размахивать палкой во все стороны без разбора, так что сразу ложитесь на пол и орите, чтобы я сориентировался.

– Хорошо, я поняла, – эту часть плана Кейт слышала уже несколько раз.

Рядом с пещерой стояли столбы. На некоторых из них сушилась рыба, на некоторых – одежда.

– Можно будет прихватить что-нибудь, – шёпотом произнесла Кейт.

– Согласен. Одежда из прошлого? – заметил Матвей.

– Да. У нас ещё остались припасы.

– У нас тоже кое-что есть, латаное-перелатаное, но выбрасывать рука не поднимается.

– Ч-ш-ш, – Кейт приложила палец к губам.

Со стороны пещеры раздалась едва слышная возня, а несколькими секундами спустя её сменило характерное журчание. Кейт показала жестами, что пойдёт посмотрит, кому принадлежит звук. Матвей кивком головы одобрил её план.

Девушка, осторожно ступая, подошла к входу.

– Глори, – тихо произнесла она.

Матвей понял, что им невероятно повезло.

– Глория, – Кейт чуть повысила голос.

Снизу раздался возглас. Кейт стремглав кинулась вниз. Матвей бросился следом. Он увидел, как Кейт прижала ладонью рот похожей на неё, но более юной девушке, испуганно таращившей глаза и пытающейся освободиться. Матвей сделал умоляющий жест, чтобы она замолчала. И это подействовало. Сестра закивала головой.

Кейт медленно убрала ладонь.

– Ты же умерла? – шёпотом спросила Глория.

– Нет, не умерла. Просто переехала к парню без родительского согласия.

– А-а-а, – неопределённо протянула девушка.

– Пошли с нами, – Кейт подала ей руку.

– Куда?

– По дороге расскажу.

– А? – Глория указала в тёмный вход пещеры.

– Они тебя никогда не отпустят, – неслышно, но твёрдо произнесла Кейт.

Уверенность сестры придала Глории смелости и ясности ума. Матвей помог обеим девушкам подняться наверх.

– У-у-х, – он вытер пот со лба, – удача, так удача. Надо скорее уходить, пока не кинулись.

По дороге к шлюпке Кейт рассказала Глории обо всём, что произошло с момента её исчезновения.

– Джон нашёл остатки твоей одежды и кровь. Мы решили, что тебя съели койоты.

– Чуть не съели, если бы не Матвей. Он спас меня, разогнав их палкой. А одного даже прибил.

– Да-а-а? – удивилась сестра.

Она бросала украдкой взгляды на Матвея. Любой человек со стороны разжигал в ней любопытство, а уж с такой героической историей тем более. Матвей тем временем бросал взгляды назад, опасаясь погони. Как ни всматривался он в сумрак белой ночи, ничего подозрительного не увидел.

Шлюпка, благодаря камуфляжу, сливалась с окружающим пейзажем. Матвей даже разволновался, когда ему показалось, что её там нет. Только подойдя шагов на тридцать, он разглядел её. На тихой воде она казалась частью берега. Завидев шлюпку, Глория заволновалась, осознав, что совершает необратимый поступок, кардинально меняющий жизнь.

– А мы далеко на ней поплывём? – спросила она с сомнением.

– Очень далеко, Глори, на другой конец света.

На лице сестры Кейт разом пронеслись все противоречивые чувства, одолевающие её. Она боялась. Слишком внезапно всё получилось для больших перемен. Матвей взял на руки Кейт и переставил её через борт шлюпки. Глория будто бы готовилась дать дёру назад к пещере. Матвей подхватил её на руки и перекинул через борт. Кейт приняла сестру.

– Не бойся, глупышка. Мы отправляемся навстречу счастью, – Кейт провела ладонями по лицу Глории.

– Ты точно не умерла? – с надеждой спросила она. – Отец говорил, что по ночам ходит всякая нечисть, принимающая разные лики.

– Отец? Ты зовёшь его отцом? – удивилась Кейт.

– Отец не тот, кто родил, а тот, кто правильно воспитал, – неожиданно совсем рядом раздался знакомый девушкам голос Брайана Панчезе. – А ты не Кейт, как бы ни пыталась ею прикидываться, ты порождение зла.

В руках отчима находился автомат, ствол которого был направлен в сторону шлюпки.