Юнит

Глава 12

Заговор пешек

-Бесценно! -заявила Лариса. -Содержимое переданного китайцами архива просто бесценно.

По единогласному решению, мы снова вернулись к тактике максимальной скрытности. Свободно беседовать на интересующую всех нас троих тему отныне позволялось только во время длительных вылазок в лес. Мы уезжали как бы отдыхать, собирать грибы, лесные ягоды. И даже действительно что-то там набирали так как Лариса оказалась фанаткой этого дела. Мы брали вездеход и отъезжали на несколько километров в лес по наполовину заброшенным тропам протоптанным местными охотниками. В лесу оставались минимум на одну ночь, иногда больше. Разбивали палатку подальше от вездехода, просто на всякий случай. Если бы кто-то из оставшихся монстров оперативного отдела, например, те же Катя или Семён, захотели бы проследить за нами то спрятаться от них не помогли бы никакие ухищрения. Нашей единственной, но от того не менее надёжной, защитой оставалось то, что наши лесные прогулки никого не интересовали по большому счёту.

И да, на тот случай если вы спросите, часто ли я звучали в сторону нашей тройки дурацкие шуточки на тему тройничка на природе, то могу ответить - гораздо чаще чем того бы хотелось. Лично меня это особенно не парило, а вот Пашка каждый раз бесился. Потому и подкалывали, в основном его, что бесился.

Лариса рассказывала: -В наших руках только обрывки и восстановленные части ещё большего архива, похоже окончательно утерянного примерно во времена последних крестовых походов.

-Ближе к делу, -потребовал Пашка. -Исторические ценности оставь для музеев. Что там есть полезного?

Лариса неодобрительно посмотрела на него. Я грыз сорванный стебель лесной травинки. Травяной сок отдавал горечью, но при этом его почему-то хотелось жевать дальше и дальше. На расстеленном поверх сухой травы покрывале сложена нехитрая снедь. Для любого постороннего взгляда у нас здесь обычный лесной пикник. В принципе так оно и есть. Пикник заговорщиков. Если раньше мы трое, со своими нелепыми претензиями выбраться в реальный мир, не представляли никакой угрозы ни для Игроков, ни для Игры в целом. Если раньше мы были скорее смешны, то сейчас, с тех пор как в наши руки попала копия любовно собранного китайцами архива - у нас появилось какое-то подобие шанса на успех. А значит мы стали представлять пусть минимальную, но всё равно угрозы. Я чувствовал, что детские игры в поддавки закончились. Теперь всё будет по-другому. Если Мокошь застанет нас с этими бумагами в руках, то… Я не знаю, что она с нами сделает. Развоплотит так, будто никого из нас никогда не существовало?

Вырвет из груди сердца, нанижет на нитку и подвесит где-нибудь на видном месте, в назидание остальным?

росто застрелит по-тихому из пистолета, а может быть молнией из рук, как положено богине? В любом случае, проверять я категорически не желал.

А ведь был ещё и неведомый арбитр, задача которого следить за тем, чтобы Игроки не слишком активно нарушали правила и сохранять общую целостность Игры. Как он отнесётся к тому, что в руки нпс попали не предназначенные для них знания? Тоже не хотелось бы проверять на собственном опыте.

Заставивший меня поёжится порыв ветра сорвал с ветвей горсть жёлтых листьев и бросил на землю. Осень. Осень во всей своей золотой красе. Четыре дня назад новостные порталы потрясла новость о применении неизвестной стороной тактических ядерных зарядов против китайской народной армии решившейся поддержать северокорейские войска. Те, под сдвоенным натиском армий Южной Корее и Японии, откатились почти до Пхеньяна. Посланные китайцами силы угодили в засаду. Три ядерные мины в один миг уполовинили посланный Китаем на защиту суверенитета Северной Корее экспедиционный корпус. После этого ни о каком продолжении операции не могло идти и речи. Остатки китайского экспедиционного корпуса вернулись обратно. Японцы взяли Пхеньян и, по слухам, борясь с партизанским движением ввели там чуть ли не средневековые по жестокости порядки. Российские газеты называют происходящее геноцидом. Прикормленная западная пресса вскользь упоминает о неких инцидентах, совершаемых обоими сторонами. Понятно только одно: партизанское движение в захваченной части Северной Корее ширится, за оружие берётся каждый второй мужчина и каждая третье женщина. Потоки беженцев, на девяносто процентов, состоят из детей и стариков. Не сравнить с тем, как во время Сирийской войны молодые, здоровые сирийцы бежали прочь с родины, сверкая пятками позабыв о том, что они мужчины. Корейцы не такие. И на жестокость оккупантов они готовы ответить ещё большей жестокостью.

Северокорейская армия, количественно, но не качественно, пополнившись за счёт стекающихся к ней партизан готовилась отбивать Пхеньян. Техникой и военспецами ей по-прежнему помогал Китай и, вот уж чудо из чудес, Россия тоже. Похоже наши государственные клуши, в кои-то веки, сподобились на что-то большее, чем разговоры вполголоса и решились взвалить на свои увешанные медалями плечи немного ответственности. Хотя, готов спорить, что они решились не сами, это вернувшаяся после долгого отсутствия Маша-Мокошь пнула их по отъеденным на генеральских харчах задницам. Впрочем, о её возвращении немного позже.

Запоздалое вмешательство России и активная позиция Китая не позволяли американцам явно ввязаться в войну за Северную Корею. Японии тоже пришлось немного поумерить аппетиты, а армия одной только Южной Кореи оказалась неспособна продолжать активные наступательные действия. Это помогло северокорейцам перегруппировать силы и даже вернуть надежду отвоевать столицу обратно.

Ядерные мины, убившие больше шестидесяти тысяч китайских солдат, заложили неизвестные террористы. Ни одна организация, официальная или нет, не взяла на себя ответственность за гибель китайского экспедиционного корпуса, посланного на помощь осаждённому Пхеньяну. Китайцы рвали и метали, требовали официального расследования, но время было упущено и возможные следы подтёрты.

Тем временем влезший по уши в новую ливийскую войну Египет стоял на грани поражения, если только уж не за гранью. Завоевавшая несомненное лидерство в регионе Турция жадно осматривалась по сторонам и строила новые, гораздо более амбициозные планы. И турецкий Игрок, и рядовые турки грезили реставрацией Османской Империи, мечтая ни много, ни мало, как возглавить и повести за собой весь мусульманский мир. И у них имелись к этому некоторые предпосылки.

По словам оставшегося жить моей обычной жизнью двойника, отец на даче вырастил необыкновенно обильный урожай картошки. Собираться копать пришлось всей семьёй и вывозить урожай в три присеста, иначе не помещался в багажнике. Морковка тоже взошла что надо. А вот репчатый лук подкачал, обильные дожди подмочили его и заставили гнить, хорошо если собственного урожая хватит до зимы, потом в любом случае придётся покупать.

Сдутый ветром с ветвей нависавшей над поляной берёзы жёлто-зелёный лист упал прямо мне в чашку с чаем. Вытащив неожиданный подарок природы, я сделал глоток и поставил чашку обратно, на покрывало. Рядом стоял термос и тарелка с бутербродами. И на них сверху сыпались листья. Лариса прикрыла бутерброды полотенцем.

Лидер нашей фракции вернулась также внезапно, как и исчезла. Никому, ничего не объясняя она активно включилась в дела, затребовав к себе сначала Семёна и Екатерину, а уже на следующий день улетела вместе с ними в Москву. Ознакомившись с частью архива, я догадывался, что Мокошь решила частично перейти на «прямое» управление. Видимо из-за нехватки времени. Непрямое управление Игрока своей фракцией, когда события развиваются постепенно ей, сейчас, не годилось. Но чтобы управлять напрямую, Мокоши необходимо находиться неподалёку от обличённых властью лиц, чтобы вкладывать требуемые ей мысли им в голову и заставлять говорить те слова, которые она хотела, чтобы они сказали.

Я только вернулся и шёл по выделенному для ближнего круга богини уровню подземного города. Я легкомысленно помахивал обычным пластиковым пакетом с бесценным архивом вывезенный из Пекина. Как на моё плечо опустилась рука. Резко обернувшись, я уткнулся в Семёна. Тот выглядел не то рассерженным, не то взволнованным.

-Где ты пропадал? -прошипел он.

Я попытался оправдаться напомнив, что предупреждал о своём временно отсутствии.

Не слушая моих оправданий, Семён сказал: -Хозяйка вернулась!

-Уже?!

-Только что! -рявкнул он и неожиданно спросил: -Что в пакете?

-Так, -оговорился я, -накупил в городе всякой ерунды.

-Немедленно к себе и не отсвечивай, -приказал Семён. Когда я, на картонных ногах, бросился выполнять его приказ, он дополнительно крикнул: -И не отлучайся никуда, чтобы мне не пришлось искать тебя, если понадобишься!

-Что-то случилось?

-Откуда я знаю! -уже с видимой злостью прикрикнул Семён. -Хозяйка вернулась!

Я послушно пошёл в свою комнату. По пути мелькнула соблазнительная мысль оставить пакет с архивом в каком-нибудь закутке на техническом уровне. К счастью у меня имелось время немного поразмыслить, и я решил не оставлять пакет за углом, где на него мог наткнуться кто угодно, особенно, учитывая, что внезапное возвращение Маши-Мокоши подняло на уши всю её свиту. Вместо этого я спокойно дошёл до своей комнаты и выложил архив в ящик стола.

Даже не стал запирать его на ключ. Потому, что запирай или не запирай - итог один, если только меня хоть в чём-то подозревают. А так, может быть ещё получится как-то отговориться.

После чего, до конца дня, не отлучался никуда дальше столовой и туалета, а утром следующего дня Мокошь улетела в Москву. Только тогда я нашёл в себе силы передать архив Ларисе.

И вот, спустя две недели, мы сидим на покрывале расстеленном прямо поверх засохшей травы и над нашими головами смыкаются усеянные жёлтыми листьями ветви деревьев. Лес вокруг в золотисто коричневой гамме с частыми вкраплениями зелени. Вездеход стоит в отдалении, за деревьями. Наедине втроём, мы можем разговаривать настолько свободно, насколько это позволяет наша смелость. Пашка торопит Ларису с рассказом, что интересного она нашла в архиве. Я жую горькую травинку и наблюдаю как сверху падают сброшенные ветром листья.

-Китайцы поделились с нами только базой, без какой-либо аналитики, -начала рассказывать Лариса. -Весь архив, по сути, представляет компиляцию из рассказов многих десятков очевидцев, входивших в ближний круг того или иного Игрока. Самые древние относятся ещё к шумерской цивилизации, хотя они пережили столько переводов и переписываний, что больше походят на легенды. В архиве есть обрывочные записи из личного дневника кого-то входившего в свиту испанского Игрока времён конкисты повествующие об уничтожении цивилизации инков и их лидера.

Там написано, что момент окончательного проигрыша для Игрока определяется Арбитром. Конкиста уже подходила к концу, когда игравший за инков Игрок неожиданно лишился всех своих сил, превратившись, по возможностям, в обычного человека. Описана виденная владельцем дневника радость испанского Игрока и зафиксированы сказанные им вскользь слова «Арбитр так решил». Причём своего беспомощного соперника, бывшего лидера фракции инков, испанский Игрок сумел пленить и больше двух лет подвергал различным пыткам и издевательствам.

Мой главный вопрос: почему лидер инков не вышел из игры, когда проиграл? -спросила Лариса. -Зачем терпеть издёвки победившего соперника и, тем более, пытки?

Жёлтые-жёлтые листья падали на землю, на покрывало. Попадали в чашки с остывшим чаем. Запутывались у нас в волосах.

-Может быть он надеялся сбежать и позже возродить свою фракцию? -неуверенно предположил Пашка.

-Но ты представь, два года субъективного времени, терпеть насмешки и боль от пыток? -возразила Лариса. -Неужели эта Игра настолько важна для них? Два года, и он не отключался, не «выходил» из игры потому, что в противном случае не имело бы смысла его пытать, а владелец дневника делает акцент на том, что испанский Игрок издевался над своим поверженным коллегой практически каждый день. Почему не прекратить игру просто нажав кнопку «выход», тем более если ты уже проиграл? Зачем идти на подобное по собственному желанию? Разве только они там все, в реальном мире, конченные мазохисты, но в это очень слабо верится.

Идём дальше, -продолжила Лариса. -Последняя русско-шведская война тысяча восемьсот девятого года положившая окончательный конец шведскому великодержавию и завершившая то, что начал ещё Петр Первый. Шведский Игрок окончательно проигрывает, но вместо того чтобы выйти из Игры и заняться чем-нибудь более интересным там у себя в реальном мире, он сбегает в Англию и долгое время живёт в пригородах Лондона под личиной торговца.

Эту часть в архивах я не читал и поспешил уточнить: -Долгое время — это сколько?

-Девятнадцать лет, -заглянув в свои записи где она делала выписки, ответила Лариса. -Именно столько времени вёл дневник один из апостолов проигравшего шведского Игрока, который вместе со своим господином сбежал в Англию и жил там, помогая ему во всём, пока не умер от старости. Аналогичным образом, после окончательного поражения Швеции, сам Игрок и все его апостолы потеряли возможность использовать особые силы, фактически превратившись в обычных людей. И болеть они, кстати, начали тоже. В дневниках бывший апостол описывает как очередная эпидемия чуть было не прикончила его самого и, что самое удивительное, его патрона - бывшего Игрока.

-Чего они так боятся в реальном мире, если всеми силами пытаются задержаться в нашем, даже после того как их фракция проиграла? -задал я вопрос.

-Очень хотелось бы узнать, -согласилась Лариса.

-Ну, мы знаем, что наш мир не обычная игра, а какой-то важный чемпионат. Может быть там, для участия, требовался такой большой вступительный взнос, что пришлось квартиру продавать? -предположил я. -И что тогда делать проигравшему Игроку? Возвращаться в реальный мир, чтобы вести жизнь бомжа без денег и без крыши над головой?

Лариса покачала головой: -Очень сомнительно. Чтобы в мире с квантовыми компьютерам, искусственными интеллектами и виртуальными мирами практически неотличимыми от реальности ещё существовали бомжи и более того, чтобы при этом ещё продолжал существовать такой атавизм как товарно-денежные отношения - сомнительно.

-Что угодно может быть, -возразил я больше из чувства протеста, а не потому, что так действительно думал. -Взять хотя бы нашу собственную реальность. Во всю используется ядерная энергетика и в черновую расшифрован геном человека. При том много стран где по-прежнему голодают дети. Голодные дети в век ядерной энергии это ли не оксюморон? Телескопы фотографируют чёрные дыры в других концах галактики. По луне и марсу разъезжают управляемые роботы. Но останови на улице случайного человека, спроси у него что такое ряд Тейлора или зачем нужен интеграл. Да что там - спроси в чём заключается теорема Пифагора и тебе ответит далеко не каждый. Поэтому, знаешь, Лариска, но в существование товарно-денежных отношений при развитом ИИ я вполне готов поверить. Также, как и в спящих внутри теплотрасс бомжей при наличии квантовых компьютеров и виртуальных реальностей.

-Наш мир всего лишь Игра. Он должен быть, в первую очередь интересным и только во вторую правдоподобным, -возразила Лариса. -Здесь могут быть и голодающие дети, и ядерные реакторы поколения четыре плюс и может быть даже в одной и той же стране.

-Мир - игра, -согласился я и поспешил напомнить. -Однако, максимально приближенная к реальности. А вообще, этот спор беспредметен.

Вылив остатки холодного чая, Пашка налил новый, из термоса и жуя бутерброд с колбасой потребовал: -Что ещё интересного?

Фыркнув, словно кошка, в которую брызнули водой из водяного пистолета, Лариса продолжила: -Во Франции, после её стремительного поражения во второй мировой войне, остатки свиты взбунтовались против своего Игрока и даже сумели захватить его в плен. Они несколько дней удерживали его.

Пашка жадно спросил: -И чем кончилось?

-Взрыв, позже списанный на подрыв склада боеприпасов партизанами, уничтожил все следы. После долго бушевавшего пожара ничего не осталось. Последние записи повествуют, что у них получилось задуманное. Французский Игрок пленён своими нпс и согласен отвечать на вопросы. Но если они и смогли получить какие-то ответы, то в архив эти сведения попасть не успели.

-Вот блин! -Пашка с жадностью откусил такой большой кусок от бутерброда с колбасой, какой только влез ему в рот и теперь сердито его пережёвывал.

-Знаете, что ещё удивительно? -спросила Лариса.

-Германия проиграла в великой отечественной войне и даже была какое-то время разделена, но немецкий Игрок по-прежнему в Игре. Отчего-то ему не было засчитано финальное поражение.

-Почему? -спросил я.

-Спроси у Арбитра, -пожала плечами Лариса.

-Хорошо, мы многое узнали, -подвёл итог Пашка. -Но как можно выбраться из Игры в реальный мир?

-Наверное, об этом смогут рассказать только сами Игроки… если их очень тщательно расспросить. Учитывая с какой неохотой они покидают мир игры, цепляясь до последнего, теоретически это может быть возможным. Ну или найти и поймать самого Арбитра. Кто бы он ни был.

-Поймать и расспросить Игрока, -фыркнул я, -что может быть проще!

-Можно какого-нибудь проигравшего, уже лишённого суперсил, -неуверенно предположила Лариса.

-Чтобы пленить проигравшего Игрока мало его найти, он ещё должен, перед этим, проиграть.

-Если Игрок проигрывает, что происходит с его фракцией?

-Посмотри на Францию, на Швецию, -напомнила Лариса. -Эти страны, если верить архиву, живут без Игроков.

-То есть ничего хорошего, -рубанул Пашка.

Я уточнил: -Не хочешь, чтобы Россия превратилась во вторую Швецию?

-Не хочу, -помотал он головой. -Растерять все свои амбиции и просто жить, даже если жить сытно, не по мне.

-Многие бы люди с тобой не согласились.

-Ну и к чертям собачим, этих многих людей, -взъярился Пашка.

-Тише-тише. Я ведь не предлагаю обязательно Машу-Мокошь в плен брать. Можно и кого-нибудь другого.

-С тем же успехом можно и Луну с неба попытаться достать, -сказала Лариса.

-Луну или, там, не луну, а что делать будем? Или и дальше сидим тихо, особо не высовываемся, собираем информацию? Так собирать её можно до морковкино заговенья.

-Какого ещё заговенья? -удивился Пашка.

-Морковного! Ну как, братцы-заговорщики, будем сидеть тихо или попробуем что-нибудь сделать? -разозлился.

-Что сделать? Нас всего трое, -ответила Лариса и замолчала. Мы обменялись понимающими взглядами.

-Вот именно, всего трое. А должно быть много больше!

-Значит, для начала, ищем единомышленников?

-Ищем, -согласился я. -Только осторожненько.

Увы, но затея с поиском единомышленников себя не оправдала. Я подходил к обитавшим в подземном городе бывшим программистам. Пытался расспрашивать что они думают о реальном мире, об Игре в целом и об Игроках. Кто-то отмалчивался. Или отвечал невпопад. Другие уходили от разговоров. Некоторые, я чувствовал, боялись откровенничать со мной и раскрывать свои настоящие мысли.

Некоторое время назад Маша-Мокошь сказала мне, что выбирает из числа входящих в ближний круг, новых апостолов или, если говорить игровым сленгом, новых героев. Сказала вроде как по секрету, но я не обманывался. Тоже самое она предложила и другим. Заставить всех стараться и выбрать только лучших. Это ли не золотое правило любого эффективного менеджера. И в качестве наживки для самых привередливых и совестливых: теоретическая возможность того, что добившийся победы Игрок сможет взять нескольких полюбившихся нпс с собой в следующую игру.

Узнав подобное, самые совестливые заранее готовились пойти на сделку с совестью. Потому, что это даже не бессмертие, а гораздо больше. Возможность пережить смерть своей виртуальной вселенной и начать жить в новой. Разговаривая с людьми, я чувствовал, как они стараются не сболтнуть лишнего. Многие из входивших в свиту богини, прежде мои товарищи и коллеги, теперь воспринимали меня лишь в качестве помехи. Как ещё одного претендента на место, которое им страстно хотелось занять самим. Они бы с радостью избавились от меня представься такая возможность. Работать или доверять таким людям решительно невозможно. А тем, кому можно было доверять… Как отличить одних от других?

Настенный телевизор бубнил про политику. Показывал кадры турецких военных входивших в Каир. Показывал переполненные самолёты с бывшими высокопоставленными египетскими чиновниками спешно улетавшие куда подальше. Отдельно крутили видеозапись заявлений политиков в Вашингтоне суть которых сводилась к тому, что «не допустим!». Но затем снова следовали кадры с турецкой бронетехникой на улицах Каира и становилось понятно - конкретно здесь Вашингтон уже опоздал с вмешательством и все его громогласные заявления не более чем хорошая мина при плохой игре. Ведущий передачи расспрашивал приглашённых экспертов и те соглашались, что победа над Египтом и установление контроля над Ливийскими месторождениями резко усиливают Турцию. Она определённо переросла роль регионального лидера и готова вмешиваться в глобальную политику на равных с давно обосновавшимся там супердержавами.

-Привет, Жень, -поздоровался я с пришедшим на кухню парнем. Тот молча кивнул и потянулся к кофемашине. Заполучив стаканчик крепкого чёрного кофе, он завертел головой в поисках чего-то, что не нужно было бы готовить. Я подтолкнул к нему тарелку с бутербродами, за что удостоился ещё одного благодарного кивка.

Выпив половину кофе из стаканчика и съев бутерброд, Женя обратил внимание на работающий телевизор: -О чём говорят?

-Египет сдался, -коротко объяснил ему я. -Турецкая армия вошла в Каир.

-Этого давно следовало ожидать, -согласился Евгений. -Я вообще думал, что они займут Каир ещё месяц назад. Наверное, американцев боялись.

-Или хотели сначала разобраться с остатками египетской армии, запертой в котлах, -предположил я.

-Ну или так.

Какое-то время мы хрустели бутербродами и смотрели передачу. Когда она прервалась на рекламу и вместо делающих умные лица экспертов в студии и бородатых боевиков, облепивших въезжающие в пригороды бронетранспортёры, экран переключился на весёлых молодых людей, покупающих чипсы и моющих голову шампунями, я спросил: -Как думаешь, за Египет кто-нибудь играл или он был сам по себе?

-Судя по тому как ловко у Турции всё получилось, скорее всего сам по себе.

-А как вообще приходят новые Игроки? -закинул я пробную удочку: -Вот, допустим, появилась новая держава, и чтобы управлять её нужен новый игрок. Зачем далеко ходить за примерами. Относительно недавно, по историческим меркам, появились США. Откуда взялся их фракционный лидер? Кто-то из имевшихся в игре сменил фракцию, нацию и страну или пришёл новый, со стороны? Может быть у них там, в реальном мире, сидит куча готовых запасных игроков и когда появляется свободная страна, арбитр даёт команду, и следующий запасной Игрок ложиться в капсулу виртуальной реальности, чтобы принять командование?

Женя тщательно прожевал бутерброд и только потом ответил: -Если честно: мне всё равно как там устроено в «реальном» мире.

-Неужели не интересно?

-Смысл интересоваться тем, чего никогда не сможешь увидеть? -парировал он. Мне хотелось подначить его словами «а вдруг всё-таки сможешь?», но это уже было бы слишком опасно и явно.

Я сказал: -Как бы всё равно интересно. Учёные ведь звёзды изучают, хотя не могут к ним самостоятельно полететь и посмотреть своими глазами.

-Я не учёный, -улыбнулся Женя. -Мне нравится больше быть практиком. Что до настоящего мира. Думаешь ты сможешь понять, как там всё, даже если увидишь своими глазами?

-Почему нет? -удивился я.

-Потому, что если мы с тобой живём в Игре, то реальный мир должен быть более сложным. Он наверняка сложнее на целый порядок, если не больше. И надеяться легко и быстро разобраться в его хитросплетениях довольно легкомысленно.

-Да почему реальный мир должен быть на порядок сложнее?

-Потому, что игры всегда упрощают. Книги, фильмы - всё это лишь слепки с реальности подкупающие, в первую очередь, своей простотой. Как правило любой хороший фильм или роман содержит одну ключевую идею и всё вокруг строится вокруг неё. Всё, что делает человек - это упрощает огромное и непонятное окружающее пространство до требуемой простоты. В этом вся суть любого искусства и компьютерные игры не исключение.

-В чём тогда суть науки? -поинтересовался я.

-Также в упрощении, но немного по-другому. Всё, что человек делает, так или иначе, связано с упрощением окружающего мира до требуемой степени простоты. Искусство просто упрощает, выделяя одну или несколько главных идея, заштриховывая всё остальное. Наука действует с помощью формул и причинно-следственного закона. Когда ты точно знаешь, что брошенный камень всегда падает вниз под действием силы гравитации - жить становится гораздо проще. И безопасней, чего тут говорить.

-Какой необычный взгляд на вещи, -признался я. -Но неужели тебе никогда не хотелось, ну, не знаю, самому определять свою судьбу? Например, захотеть и уйти отсюда?

-Уйти из самого безопасного места в пределах России имея в виду нависшую над миром угрозу глобальной ядерной войны? -скептически переспросил Женя. -Вот уж чего не надо. Да и зачем мне что-то менять? У меня нет нужды в жилье. Я здоров как слон, спасибо Хозяйке. Плюс бесконечная банковская карточка и возможность заниматься любимым делом, а сейчас и вовсе, чем только захочу. Тебе не кажется, что именно о такой жизни мечтают десять человек из десяти?

-Вспомни перестрелки, сколько погибло людей, -мягко упрекнул я.

-О, это вообще круто. Где ещё можно погонять на танке, пострелять из автомата и чтобы при этом над тобой не имелось целой вертикали тупых начальников, засмеялся Женя.

Я испытующе посмотрел на него, ожидая увидеть лукавый отблеск в глазах или прорывающуюся через сомкнутые губы усмешку, но нет. Либо он действительно говорил то, что думает. Либо крайне успешно притворялся.

В общем расширить ряды заговорщиков у нас не получилось. Прямо хоть бегай по улицам, хватай людей за воротники и кричи им в уши, что наш мир всего лишь компьютерная реальность, что таинственные Игроки собираются начать ядерную войну и надо с этим что-то делать. Впрочем, не думаю, чтобы подобный подход мог дать хорошие результаты.

А вскоре всё это и вовсе стало неважно потому, что то, чего мы так боялись, уже началось.