Я вам не Сталин… Я хуже!
Часть четвёртая: «Шок и тремор».
Оглавление
Глава 1. Вставая на тропу войны…
Глава 2. Работа над ошибками: «Но разведка доложила точно».
Глава 3. Работа над ошибками: Направление главного удара. Два направления... Или, три?
Глава 4. «Туман войны» похож на обман.
Глава 5. Работа над ошибками: «Профессионал во главе армии...». Кто это?
Глава 6. Полный (почти полный) расклад сил.
Глава 7. Клику кликой вышибают!
Глава 8. Последний ультиматум.
Глава 9. Накануне.
Глава 10. Первое апреля – день не дурака, а бифуркации.
Глава 11. Откровенный разговор на запретную тему.
Глава 12. «Но авиаразведка доложила точно!». Элита военно-воздушных сил.
Глава 13. «В последний час!». В небесах...
Глава 14. «Разбор полётов» без раздачи «слонов».
Глава 15. «Финский цугцванг».
Глава 16. «Финский цугцванг» (продолжение).
Глава 17. «Финский цугцванг» (окончание).
Глава 18. Танкист.
Глава 19. На острие отвлекающего удара.
Глава 20. Кризис.
Глава 21. План «Б»: когда за дело берутся опытные не специалисты.
Глава 22. Студент, комсомолец, спортсмен и... Доброволец!
Глава 23. «Откройте, полиция! Финская военная полиция...».
Глава 24. Операция «Шок и треммор».
Глава 25. Понедельник, тринадцатое.
Глава 26. Большая передислокация.
Глава 27. Сплошная планёрка.
Глава 28. Жизнь и удивительные приключения «брандербуржцев» в России.
Глава 29. «Понедельник – день тяжёлый!».
Глава 30. За «это дело»!
Глава 31. Демоны живыми не сдаются!
Глава последняя. В Ставке Фюрера.
Эпилог к четвёртой части.
Глава 1. Вставая на тропу войны…
Маршал К. Маннергейм, из Приказа по финской армии от 13 марта 1940 г.:
«Солдаты! Я сражался на многих полях битв, но еще не видел воинов, подобных вам. Я горжусь вами, как если бы вы были моими детьми, я равно горд солдатами из тундр Севера, как и сынами широких равнин Похьянмаа, лесов Карелии, улыбчивых общин Саво, богатых хуторов Хяме и Сатакунты, парнями шумных березовых рощ Уусимаа и варсинайс Суоми. Я равно горд жертвой, принесенной как фабричным рабочим и парнем из бедной избушки, так и богатым человеком. Я благодарю вас всех — офицеров, унтер-офицеров и рядовых...».
Запись в дневнике майора Энгеля, адъютанта Гитлера:
«Начальник генерального штаба Финляндии генерал Хейнрикс находился в ОКХ, и ему намекнули о разрабатываемом плане Барбаросса. Все были поражены тем, с каким воодушевлением этот руководитель отнесся ко всем планам. Фюрер им покорен и верит в доброе братство по оружию; он делает общие замечания относительно Финляндии и ее политики. Партнерство же было бы более трудным, поскольку Финляндия не желает связывать себя соглашениями и ни при каких обстоятельствах разрывать связи с Америкой, а по возможности также и с Англией. Это было ему (Гитлеру) безразлично. Это смелый народ… всегда хорошо иметь-соратников по оружию, которые преисполнены желанием мести, и это принято во внимание. В политическом плане следует быть осторожным. Народ чувствителен, его нельзя опекать наподобие словаков. Финский никель для нас столь же важен, как нефть и зерно для Финляндии. Фюрер предоставил ОКВ полную свободу в переговорах с Финляндией, времени осталось самое большее три месяца».
ИНТЕРМЕДИЯ.
«23 марта, 1941-го года.
В связи с повышенным интересом проявляемым германскими генштабистами к условиям Северной Финляндии, Главнокомандующий финской армией фельдмаршал Карл Маннергейм, для пущей уверенности ранней весной лично посетил участок границы между Петсамо и Саллой.
В сопровождении губернатора Хиллиля, генерала Айро, полковника Виикла и других офицеров, с помощью саамов-оленеводов и погранстражи, он совершил по тундре двухнедельную, в несколько сот километров поездку вдоль восточной границы, повторив излюбленный гусиными стаями весенний маршрут. Эту поездку следует расценивать как своеобразную реакцию на гиперактивную разведывательную деятельность немцев в этом районе…
Мол, мы тоже лыком не шиты!
Другая, только ему известная цель: выяснить не может ли строительство новой дороги, или какая-либо иная причина - привести в случае войны к возникновению боевых действий с Советами на этом довольно протяженном участке.
Хотя, да: вызванная действиями политиков общая напряжённость присутстовала - в частности случались частые нарушения воздушного пространства Финляндиисоветскими самолётами, но в целом обстановка была спокойной. Обе стороны зарывались в землю и окутывались колючей проволокой, а мнение всех финских командиров ответственных за этот участок было одно:
«Рюсся своё получил, рюсся больше сюда не полезет!».
В конце поездки Маннергейм встретился в Петсамо с германским полковником Эрихом Бушенхагеном, Начальником штаба армии «Норвегия». Во время продолжительной и конструктивной беседы, Главнокомандующий финской армией технично сбагрил все заботы-хлопоты по обороне этого района в будущей войне на германскою сторону, чуть ли не открытым текстом заявив:
«Вам нужен никель Петсамо? Вот и защищайте его!».
В принципе не возражая против такого подхода, полковник Бушенхаген тем не менее выразил крайнюю озабоченность своим правым флангом:
«Смогут ли финны защитить сосредоточенные в этом районе немецкие войска от удара со стороны Советов с юга – с направления «Салла — Кандалакша»?».
На это фельдмаршал ответил утвердительно, но предупредив без пяти минут союзнеиков на всякий случай:
«На первое время мы могли бы разместить близ Кемиярви одну-две дивизии из дислоцированного в Оулу V армейского корпуса. Но позднее эти части все же потребуются в южных районах страны».
В общем, занимаясь вопросами подготовки второй – Продолженной войны с Советами, Барон Карл Густав Эмиль Маннергейм, как бы уже не три недели…
Непроизвольно шевельнув усами, Фельдмаршал иронически усмехнулся:
«Точнее с прошлого советского ультиматума!».
…Не был в столице Финляндии.
***
К удивлению, хорошо знакомый служащий Министерства иностранных дел - встретивший его на вокзале, предложил воспользоваться своим автомобилем, а когда тот уселся, предельно вежливо спросил:
- Не возражаете, Карл, если мы немного изменим привычный Вам маршрут?
Чертовки уставший за время поездки уже старый финский фельдмаршал, не придав ровным счётом никого значения вопросу, откинул голову на мягкий подголовник и ответил:
- Конечно, нет.
И закрыл глаза…
Со времён Зимней войны (если не раньше), он не мог хорошенько выспаться. Когда же решив ввязаться в «драку больших мальчиков» он стал сотрудничать с представителями Германского командования, недосыпание стало хроническим.
А возраст то даёт о себе знать!
Поэтому Карл Маннергейм не упускал ни одной минутки, когда можно вздремнуть.
Очнулся он от резкого толчка торможения, ругани шофёра и гомона толпы.
Хельсинки не так и, велик и вскоре проехав его буквально насквозь, автомобиль сперва прополз вдоль длюнющей очереди (сродни той, что была в Мавзолей с мумией Ленина – что он видел в кинохронике), затем оказался возде огороженного высоким железным забором неприметного двухэтажного здания. Даже если бы не было развивающего красного знамени на крыше, Маннергейм прекрасно знал: это здание советской дипломатической миссии1. Но обычно это было довольно безлюдное место на задворках финской столицы, с редкими прохожими и обязательным нарядом полиции у ворот.
Сейчас же…
Площадь перед зданием была битком забита народом - да так, что не пройти не проехать. Слышался гул голосов, ругань…
Хотя хриплая ругань шла в основном от небольшой кучки людей в полувоенной форме, стоявших с плакатами «Позор» и прочего подобного содержания, но не производила никакого впечатление на большинство собравшихся. Лишь изредка, кто-то из них отпускал замечания типа:
- Патриот с деньгами - полезней Финляндии, чем просто нищий патриот.
Или:
- На патриотизме дом себе не построишь.
Вот ещё:
- Мне дали земельный участок на болоте и с патриотизмом его не осушить. А вот с деньгами можно попробовать!
Десятка два полицейских стояли где-то в сторонке и старательно делали вид, что держат всё под контролем.
Минуты две потаращив на толпу свои блёкло-выпуклые скандинавские зенки, фельдмаршал подобрал челюсть и поборов растерянность, грозно рявкнул:
- Что, чёрт побери, здесь происходит?
- Это - очередь в советскую дипломатическую миссию.
- Я это сам вижу! Но для чего?
Его очень хорошо знакомый из МИДа, но занимающийся не столь дипломатией - сколько политической разведкой, ответил вопросом на вопрос:
- А Вы давно не слушали «Радио Выборга», Карл?
Презрительно оттопырив нижнюю губу:
- Я его вообще ни разу не слушал.
- Советую послушать.
Начиная закипать, фельдмаршал побагровел лицом:
- А если без неуместных в данном случае загадок?
- Про сделанные в начале марта предложения Сталина слышали?
В начале марта Сталин предложил главе финской дипломатической в Москве всяческие преференции для страны в обмен на нейтралитет. Эти предложения вызвали бурные дебаты в Сейме, он сам тогда выступал, чуть не сорвав голос.
Часто прерываемые драками, закрытые депутатские слушания продолжались пять часов. В конечном итоге, сто двенадцатью голосами против восьмидесяти восьми, советские мирные предложения были отклонены…
И вот видимо опять!
Маннергейм с раздражением:
- Не только слышал про этот бред, но и читал. Это – уловка хитрого грузина, прежде чем всадить нам нож в спину. А меж тем нам чуть ли не раз в неделю предъявляют ультиматумы, а вдоль границы сосредотачиваются советские войска…
Тот, не скрывая иронии, проигнорировав «хитрого грузина» и «нож»:
- Про «ультиматумы» и «сосредоточивающиеся войска», наш народ слышит с прошлого лета и эта тема уже изрядно ему приелась…
По его словам, с какого-то момента вещающая на Финляндию советская радиостанция «Радио Выборга» изменила стиль и тон. Уже никакой ругани в адрес «прихвостня императорской кобылы2», никакой - ни то что бы коммунистической пропаганды.
Даже ни слова из коммунистической риторики!
Исторические экскурсы про то, как хорошо жилось финскому народу в составе Российской империи и про то - как он ещё лучше заживёт после того, как Правительство Финляндии примет советское предложение об нейтралитете.
Сперва над этими предложениями надсмехались, но затем…
Первыми «клюнули» так называемые «перемещённые лица» - население, вынужденное покинуть территории Финляндии отошедшие Советскому Союзу.
- Представляете, Карл! Им предложили не только баснословные компенсации за потерянное недвижимое и движимое имущество в золоте, но и возможность через территорию СССР уехать с этим золотом в Соединенные Штаты, Канаду или Австралию. Причём все дорожно-транспортные издержки русские берут на себя!
Испытав приступ острой «попаболи» в «пятой точке», Маннергейм лишь с ненавистью скрипнул зубами.
В 20-е годы в США была принята программа по переманиванию финнов на Аляску3, закрывшаяся только после наступления Великой депрессии. Финляндия испытывала тогда не самые лучшие времена и, если подчитать «по головам» - в результате он лишился две-три полнокровные пехотные дивизии.
Обведя через автомобильное стекло рукой толпу, он начиная понимать всю серьёзность проблемы:
- Так значит, это соискатели компенсации от Сталина?
- Да. Процедура упрошена до предела: требуется заполнить соответствующий бланк, предоставить копии заверенных у нотариуса документов. И ждать принятия Сеймом «Закона о нейтралитете».
- И власти Хельсинки смотрят на это и сидят сложа руки?
Тот, пожал плечами:
- А что им остаётся делать? Как говорил Маркс: «Когда идея овладевает массами, она становится материальной силой». Да к тому же Финляндия – демократическая страна. А собравшиеся здесь люди, в принципе ничего не нарушают.
При упоминании Маркса и особенно «демократии», фельдмаршалу изменила его обычная невозмутимость и он повысив голос, вскричал:
- Я не хуже – лучше Вас, Олаф, знаю финские законы! В поправке ко «Второму закону о защите республики», для проведения собраний и культурных массовых мероприятий с участием более тридцати человек, требуется разрешение полиции4.
Тот, не поведя и бровью, кивнув на толпу:
- Это не подходит ни под одно из определений из этого закона. Это – просто очередь, а не собрание или « массовое культурные мероприятие»!
С трудом взяв в себя в руки, Маннергейм спросил:
- И когда же русские обещают начать выплаты?
- С момента подписания «Договора о нейтралитете» нашим правительством и его ратификацией Сеймом. Точнее – через двадцать четыре часа. Если верить русским, первый вагон с двадцатью тоннами золотых монет уже в Выборге.
Тяжело вздохнув:
- Поэтому, Карл, точно такую же толпу Вы увидите на проспекте Турку5.
Подумав и решив, что пока ему впечатлений хватит, Маннергейм буркнул:
- Не сегодня.
Дожив до довольно преклонных лет, Карл Маннергейм так и не обзавёлся недвижимостью. Двухэтажный особняк на вершине холма в престижном жилом районе Хельсинки, рядом с городским парком, где он жил с 24-го года, ему не принадлежал. Его он арендовал у одного финского промышленника, владельца шоколадной фабрики «Фацер». Но вот внутренний интерьер и мебель, он спроектировал сам и изготовил на собственные средства.
До дома они доехали в полном молчании и уже почти на самом пороге, прощаясь, его старый знаемый из МИДа, глядя куда-то в сторону:
- Не знаю как Вам, Карл, но мне кажется, пришло время что-то предпринимать.
- Что именно, Олаф?
- Чтоб Вы не предприняли, как Верховный главнокомандующий, знайте: я буду на вашей стороне. И не только я.
И уже уходя, на мгновение глянув в глаза фельдмаршалу:
- Главное, чтоб уже не было поздно.
Фельдмаршал знал: за его знакомым из МИДа - стояла не только финская секретная служба, но и влиятельные финансово-промышленные круги. И не только финские, а к примеру шведские. А те уже давно определись в своей политической ориентации на Третий Рейх.
***
В 1892-м году (как давно это было!) Карл Маннергейм женился на Анастасии Араповой - аристократке русско-сербского происхождения. Нажив в законном браке двух дочерей, они расстались уже через десять лет, официально разведясь в 1919-м году. Новым законным браком он не сочетался. Постоянных любовниц тоже не имел.
Поэтому кроме немногочисленной прислуги, его никто не встретил.
За скромным холостяцким ужином изучив финляндскую прессу, Карл Маннергейм выругался, скомкал газеты и бросил её в корзину для мусора. Так и не приступив к десерту, он заказал кофе покрепче, заперся в кабинете и сидя за письменным столом на котором стояли портреты последнего Российского императора и его младшей сестры Ольги – в которую когда-то был тайно влюблён. Включив приёмник и, нервно постукивая пальцами по столешнице, около часа слушал «Радио Выборга».
На удивление диктором был не урождённый финн - которого слушатели-финны считали б предателем и поэтому не доверяли бы его словам, а владеющий финским языком русский. Ну, или может представитель какого другого народа СССР. Хорошо поставленый, приятный на слух голос, хотя и с довольно сильным акцентом.
Невольно испытывая лютое «ностальжи», бывший генерал Русской Императорской Армии выслушал про дореволюционное «житие» в Великом княжестве Финляндском, а когда начался «концерт современной американской музыки» - выключил радио и, глубоко задумался…
Услышанное было столь неожиданным, что бывший кирассир Русской Императорской Армии - на чистейшем «великом и могучим», пару раз подряд вспомнил про вполне определённую «матушку» - что бывало с ним в очень редких, даже можно сказать – в исключительных случаях.
До сих пор Главнокомандующей армии Финляндии довольно пренебрежительно относился к советской пропаганде. Очаровать она может лишь людей с вполне определённым складом ума, а таких в любой нормальной стране не так уж и много. Говоря их же языком:
«Классовая база недостаточна для революции».
Для того чтобы у коммунистической партии в любой стране появилась эта самая «классовая база», нужно чтоб большинство населения разом обнищало. А чтоб этого добиться, надо очень сильно постараться.
Как очевидец не так давно прошедших событий на исторической Родине, Карл Маннергей вспомнил что творилось в России накануне «Эпохи пересен» и тяжело вздохнул...
Но теперь, он столкнулся с чем-то для себя неведомым и поэтому опасным.
Красная пропаганда взывала не к голодранной нищете, а к вполне состоятельным людям!
И взывала вовсе не к их сознательности, а к меркатильным интересам.
«Это вообще немыслимо!».
В конце концов Верховный главнокомандующий запаниковал:
«Да что в конце концов происходит?».
Ситуация становилась не на шутку угрожающей.
Изгнанное со своих земель коренное карельское население, до сих пор было самой ярой прослойкой сторонников возглавляемой им «партиии войны» в финском обществе.
И в то же время - тяжелейшей гирей на ногах у финской экономики и огромной общественной проблемой. Из 425 тысяч перемещенных лиц, примерно половину составляли земледельцы, для которых по принятому в июне 1940 года «Закону о срочном расселении» предстояло выделить около 80 тысяч земельных участков.
А где их взять?
Правильно: совсем в большевистском духе «экспроприировать у экспроприаторов» - изъять у частных владельцев.
Советская пропаганда воспользовалась моментом и попыталась внушить сельскому населению Финляндии, что ему грозит…
Коллективизация!
Шутка шутками, но ведь нашлись и такие которые поверили.
Однако, одних земельных учатков мало. Для обустройства беженцев, для устройства хозяйств для них, нужны деньги…
А откуда их достать?
Правильно – из той же «тумбочки»!
Для изыскания средств на выплаты, Парламент в июле 1940-го года ввёл тяжелейший налог на все имущество, стоимость которого превышала 40 тысяч марок. И тут же послышались голоса от разоряемых собственников, что советская оккупация в принципе, была бы ничем не хуже.
Однако недовольны были и те, в чью пользу «экспроприировались у экспроприаторов» земельные наделы и финансовые средства.
По принятому 29 июля 1940-го года закону, авторами которого являлись социал-демократы, полную компенсацию порядка 320 тысяч марок получат лишь бывшие владельцы мелких хозяйств. Средние и крупные же землевладельцы – лишь всего пять процентов от полной стоимости. А ведь среди них немало сторонников и даже членов влиятельной Аграрной партии, досель бывших на стороне военного кабинета министров…
Советы же предлагали полную компенсацию всем без исключения!
На чьей стороне окажутся их симпатии, даже гадать не стоит.
Опять же, вышеназванные законы, сами по себе ещё ничего не давали. Требовалось долгое время и огромная работа, чтоб от них увидели хоть какой-то толк. К примеру, земельные участки начали давать только в ноябре прошлого года, денежные компенсации - только что. И это при том, что за деньги невозможно почти ничего купить…
Все строительные материалы идут на строительство оборонительных сооружений, казарм, аэродромов, складов и так далее.
И тут Сталин предложил одним махом разрубить этот «гордиев узел»!
Если будет принято предложение о нейтралитете, довольными будут все: беженцы, крупные землевладельцы, промышленники, работники предприятий… И даже большинство солдат и офицеров.
Но тогда надо будет забыть об возвращении отторгнутых в результате Зимней войны территорий.
Сами собой сжались кулаки:
«Этого допустить нельзя!».
В поисках ответов на многочисленные вопросы, Карл Маннергейм вновь включил радиоприёмник и настроился теперь уже на радиостанцию «Маяк»… Забыв про сон, он до полуночи слушал «вражеские голоса» и всё больше и больше поражался от произошедших у «северного соседа» перемен:
- Подумать только: Соединённые Штаты Америки – социалистическое государство, а Советский Союз лишь идёт по его стопам… «Экономика догоняющего развития», предусматривающая не акционерные корпорации – как в США, а государственные… «Империализм – первая стадия социализма»… Невероятно до абсурда!
Но в то же время он не мог не признавать – это очень удачный, даже можно сказать – сверх гениальный ход советской пропаганды.
И в тоже время читая финскую прессу и слушая финское радио, Главнокомандующий финской армией испытывал досаду и чувство какого-то обезоруживающего бессилия.
Значение пропаганды он понимал ещё со времён Русской революции и Гражданской войны и это именно с его подачи - ещё до Зимней войны был принят «Второй закон о защите Республики».
Но стоило лишь чуть «отпустить вожжи» и весной 1940-го года Парламент вернулся к вопросу о цензуре. Конституционная комиссия под руководством Кекконена потребовала передачи цензурной службы под контроль гражданских лиц и всё-таки 31 мая добилась указа президента Рюти о переподчинении - когда под началом Министерства внутренних дел была создана «Инспекция по делам информации», занимавшаяся вопросами цензуры, он не проявил должной настойчивости.
Как уступку-подачку ему лично, президент Рюти 28 июля прошлого года образовал «Секретный комитет» во главе с Хейкки Реенпяя для выработки генерального плана по организации информационной деятельности во время войны.
Во время войны, а не в межвоенный период!
После завершения работы в конце августа «Комитет» рекомендовал создать (опять же под контролем премьер-министра) государственную информационную службу (ГИС), разделённую на два отдела: информации и инспекции…
Но опять же, как говорят русские:
«А воз и ныне там».
И вот теперь за эту недальновидность приходится расплачиваться.
Он почувствовал, как у него буквально опускаются руки:
«Действительно, пока не поздно – надо что-то предпринять… Что?».
Вспомнив русскую пословицу «утро вечера мудренее» и решив ей последовать, Карл Маннергейм выключил радио и отправился в спальню.
***
Посещение на следующий день Парламента, встречи с лидерами крупнейших политических партий, беседы с Президентом Ристо Рюти, премьер-министром Йоханом Рангеллом и министром иностранных дел Рольфом Виттингом - ещё больше испортили ему настроения и ещё сильней укрепили в мысли:
И без всякой войны, Финляндия находится на пороге национальной катастрофы.
Налоговое бремя тяжело сказалось на финском так называемом «среднем классе», что естественно - в огромной степени влияло на умонастроения в обществе, эхом отражаясь в стенах Парламента. В совсем недавно ведущим «Правом народно-патриотическом союзе» (ИКЛ) - осталось всего шесть членов: так называемая «шестёрка». Напротив, имевшая прежде всего пять депутатов «Социалистическая фракция» парламента - стала лидирующей силой. Их поддерживала даже «Шведская фракция» - исповедовавшая государственно-правовые и либеральные ценности.
Проблема в том, что после окончания Зимней войны в Финляндии не было отменено военное положение - предполагавшее пребывание Главнокомандующего на своём посту…
Что противоречит Конституции – основному закону страны.
А без отмены военного положения и автоматического лишения Карла Маннергейма диктаторских полномочий, невозможно принятие предлагаемого Сталиным «Закона о нейтралитете».
По своему содержанию «Закон о военном положении» и «Указ о губернском и полицейском управлении в условиях чрезвычайной ситуации» - изданный на его основе в октябре 39-го года, позволяли значительно проще и быстрее, чем в мирное время, решать военные, административные и полицейские задачи…
Однако война кончилась ещё год назад.
И такое положение дел стало незаконным!
Его – Карла Маннергейма – совсем недавно спасшего Финляндию от «русского медведя», в финском Парламенте в открытую называли узурпатором!
С целью «натянуть сову на глобус», правительство Рюти в конце уже декабря 1940 года, предложило ввести «Закон о регулировании экономической жизни в чрезвычайных условиях», или так называемый «Чрезвычайный закон» - который заменил бы «Закон о военном положении» и «Указ о губернском и полицейском управлении в условиях чрезвычайной ситуации» в условиях мирного времени.
Однако ещё до советских мирных инициатив, отношение к проекту было довольно неоднозначным, поэтому «Чрезвычайный закон» - уже на ранней стадии обсуждения был обречён на долгий «летаргический сон» в раздираемой противоречиями Конституционной комиссии парламента.
Теперь же, он был окончательно похоронен, а на повестке дня у депутатов стояла отмена действия «Закон о военном положении» и «Указ о губернском и полицейском управлении в условиях чрезвычайной ситуации»… Подготовительная комиссия одинандцатью голосами против двух, уже высказалась за их отмену.
Голосование состоится через несколько дней – 6 апреля 1941-го года.
После их отмены же, на голосование в Парламенте будет представлен «Закон о нейтралитете».
Среди гражданских властей – тихая паника странным образом сочетается с надеждой решить экономические проблемы страны за счёт ставшего вдруг страшно(!) миролюбивым «великого восточного соседа».
Жути добавил срочно прибывший в Хельсинки Статс-секретарь германского МИДа Эрнст фон Вайцзеккер:
«Русские ведут переговоры с англо-канадской компанией «Монд Никель», которой формально принадлежит дочернее акционерное предприятие «Петсамон Никкели»».
Наконец и Англия подала свой непрошеный голос. Руководитель отдела Северных стран Форин Оффиса Лоуренс Кольер в беседе с финским посланником Грипенбергом сказал о том, что до него дошли слухи, согласно которым через территорию Финляндию следуют транзитом в Северную Норвегию германские войска и угрожая разрывом дипломатических отношений, требовал направить специальные наблюдательные комиссии в важнейшие порты и узловые железнодорожные станции.
Побеседовав с Президентом и Премьер-министром, Карл Маннергейм понял: с кабинетом Рюти каши не сваришь.
Он вспомнил как тот стал президентом.
Прежний Президент Финляндии - старый и больной Кешти Калио, подписывая полномочия финской делегации перед отправкой на переговоры в Москву, проворчал:
«Пусть отсохнет рука, подписавшая это!».
Через несколько часов у него произошёл инсульт и правая рука перестала действовать
Мистика да и только!
После подписания Московского договора, президент Кешти Калио подал в отставку и умер от сердечного приступа по дороге домой.
Тут же Советский Союз, устами Молотова дал понять, что стремление Финляндии к миру будет оцениваться по результатам президентских выборов:
«Совершенно очевидно, что если кто-либо из таких, как Кивимяки, Маннергейм или Свинхувуд, будет избран президентом, то мы сделаем вывод о том, что Финляндия не желает выполнять условия заключенного с Советским Союзом мирного договора».
Следом и Германия особо предупредила о недопущении избрания нежелательного для Советского Союза кандидата.
Странно, но даже старая-добрая Англия - активно возражала против этих кандидатур, не без основания считая их прогерманскими политиками.
Ничего не оставалось делать - как выдвинуть, а затем проголосовать за устраивающего всех Ристо Рюти, занимавшего во время Зимней войны пост Премьер-министра.
Затем такая же история почти один в один повторилась с назначением премьер-министра. Германцам не понравился по их мнению проанглийски настроенный Рамсай, а всем вместе и в первую очередь финнам - поддерживаемый Советским Союзом Паасикиви.
Остановились на кандидатуре Йохана Рангелля, члена правления Финляндского банка и прежде никогда не занимающегося политикой.
Маннергейм вздохнул и вспомнил латынь:
«Vae victis» (горе побеждённым)!
***
Вернувшись ранним вечером домой и поужинав, он вновь почти до полуночи долго слушал советское радио, с таким же вниманием как будто изучая карту и ища на ней слабое место в оборонительной позиции противника.
И всё-таки одно из утверждений большевистской пропаганды он посчитал наивным, призванным успокоить народы Советской России перед неизбежной советско-германской войной. Соединённые Штаты Америки вряд ли вмешаются в европейский конфликт, ибо в них сильны изоляционистские настроения. Нажиться - поставляя обеим сторонам оружие, что фактически уже происходит - это всегда пожалуйста. А вот послать в Старый свет войска – как это было в Великую войны…
Однозначно, нет!
Старый фельдмаршал усмехнулся:
«Разве что Гитлер сам объявит войну Америке!».
Однако вероятность такого события столь ничтожна, что ею можно пренебречь.
Карл Маннергейм был далеко не дурак и хотя его германские коллеги открыто об том ещё не говорили, но все их действия и вполне прозрачные намёки - утвердили его в мысли, что этим летом Вермахт начнёт большую войну с СССР...
Кто победит в этой войне – Сталин или Гитлер?
Для него – для Карла Маннергейма, такого вопроса не существует!
Кому как не ему – бывшему генералу Русской Императорской Армии, знать насколько низка боеспособность русских?
Русский пехотинец храбр, упорен, довольствуется малым, хотя и безынициативен по причине недостаточной образованности.
Но вот их командиры…
В мирное время к подготовке кадров относились легкомысленно, в итоге армия отправилась на войну, имея в каждой отдельной роте, батарее или эскадроне не более трёх-четырёх боевых офицеров. В первые месяцы войны потери среди активных офицеров были значительными, поэтому нехватка командного состава очень быстро стала просто вопиющей. То же самое касалось и унтер-офицеров. Вакансии заполнялись офицерами и унтер-офицерами из резервистов, компетенция которых вызывала большие сомнения…
В итоге, что?
Даже имея против себя второсортные германские и австро-венгерские войска, Русская Императорская Армия в прошлой войне с Германией - ничем выдающимся себя не проявила, без особого сопротивления отдав Восточную Польшу и часть Прибалтики, а потом развалившись вместе с Империей.
Согласен, Сталину и возглавляемым им большевикам, за двадцать лет правления удалось многого добиться. В отличии от Императорской, Красная Армия оказалась насыщенной и даже перенасыщенной самым современным оружием... Русский солдат тоже остался прежним: он не обращает внимания на воздействие внешних импульсов, быстро выходит из временного потрясения и готов сражаться до последнего в самой безнадежной обстановке. Объяснение этой непонятной для европейцев способности терпеть и переносить нужду, пассивную храбрость и фатализм русских - следует искать в тяжелой борьбе русского народа с природой, борьбе - которая со временем превратилась в важнейший политический фактор.
Но и недостатки в кадровом вопросе остались прежними!
И к ним ещё добавились изъяны связанные с удручающе низким уровнем командования. Тех советских генералов, которые командовали дивизиями, корпусами и армиями, при Его Императорском Величестве - даже в ротные командиры не взяли бы.
В результате, недостатки командования перевесили достоинства русского солдата и горы оружия. И произошло чудо: имеющая на вооружении тысячи танков, самолётов и десятки тысяч орудий Красная Армия, оказалась неспособной сломить даже маленькую Финляндию - с населением меньшим, чем один лишь один Санкт-Петербург, переименованный большевиками в Ленинград…
И не надо иметь семь пядей во лбу, чтоб догадаться каков будет итог советско-германской войны.
Поэтому однозначно, Финляндия должна быть союзницей Германии в войне против Советского Союза. Имеется шанс не только вернуть своё, но и присоединить Восточную Карелию. А кроме того…
Эту мысль он вынашивал давно, с тех пор как с помощью всё тех же германцев, уничтожил красную заразу в Финляндии.
…Восстановить монархию в России.
- Eh bien, pourquoi pas6?
Он взял в руки портрет Ольги Александровны Романовой, ныне проживающей в Канаде и имеющей двух сыновей от второго брака – Тихона и Гурия. Он тяжело вздохнул – к сожалению, не от него.
Главнокомандующий Вооружёнными силами Финляндии ещё долго сидел глядя на портрет своего кумира… Затем уже за полночь, приняв решение, сказал по-русски:
- Я сделаю то, на что так и не решились Вы, Ваше Императорское Величество.
***
Вызвав по телефону адъютанта, приказал:
- На утро пригласите ко мне на завтрак Начальника генерального штаба Финляндии генерала Хейнрикса, Министра обороны генерала Вальдена, Главнокомандующего силами территориальной обороны (Шюцкор) Лаури Мальмберга, руководительницу «Лоттасвярд7» Фанни Луукконен…
Не без колебаний он ещё пригласил Председателя комитета Государственного совета Густава Игнациуса – который без всякого сомнения будет самым слабым звеном в его задумке, но без него она окажется вообще без всякой легитимности.
Затем подумав немного, добавил:
- Министра обороны Юхана Ниукканена.
- Вы хотели сказать «бывшего министра обороны»?
Это был пожалуй самый непримиримый из всех финских политиков.
Если финскими «голубями» руководили социал-демократ Таннер, Ристо Рюти из прогрессивной партии и Паасикиви от коалиционной партии, то «ястребов» возглавлял бывший министр обороны из Аграрного союза Юхо Ниукканен.
После заключения Московского договора, он в знак протеста покинул правительство. А его родной брат, предпочёл покончить с собой, нежели оставлять свой дом в Кареллии.
Естественно, одной возможностью утолить жажду мщенья Юхан Ниукканен не удовольствуется – ему придётся предложить какую-нибудь должность и желательно повыше…
Какую? Министра обороны, какую он занимал до Московского договора?
Но та уже занята Карлом Рудольфом Вальденом8 – его давним знакомым и приятелем ещё по Финляндскому кадетскому корпусу, соратником по финской Гражданской войне.
Значит, что?
Следуя китайской мудрости «Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе», следует назначить Юхана Ниукканена своим заместителем в должности Главнокомандующего вооружёнными силами Финляндии.
Приняв такое непростое и грозящее всяческими осложнениями в будущем решение, фельдмаршал Карл Густав Эмиль Маннергейм надолго задумался: название должности которую он займёт после планируемого им военного переворота, он не придумал. В Германии – Фюрер, в Италии – Дуче, в России - Вождь…
«А как будет называться их аналог в Финляндии? «Johtaja»? Что-то как-то не звучит... А если по-шведски? «Ledare»... Так, пожалуй, получше будет».
И набросав в голове план действий на завтра и на несколько дней вперёд, будущий диктатор Финляндии пошёл спать...».
КОНЕЦ ИНТЕРМЕДИИ.
Глава 2. Работа над ошибками: «Но разведка доложила точно».
Уинстон Черчилль:
«В своей истории, Россия всегда была слабее чем сама о себе думала, но значительно сильнее - чем предполагали другие».
Из доклада начальника Политического управления Красной Армии Л.3. Мехлиса о военной идеологии на Совещании командного состава РККА по итогам Советско-финской войны (10 мая 1940 г.):
«В полном загоне находится дело иностранной военной мысли и иностранных языков. Плохо переводится иностранная военная литература. Даже официальные материалы первой мировой империалистической войны до сих пор полностью не изданы. Слабо изучается военная история, в особенности русская. У нас проводится неправильное охаивание старой армии, а между тем мы имели таких замечательных генералов царской армии, как Суворов, Кутузов, Багратион, которые останутся всегда в памяти народа как великие русские полководцы и которых чтит Красная Армия, унаследовавшая лучшие боевые традиции русского солдата. Эти выдающиеся полководцы забыты, их военное искусство не показано в литературе и остается неизвестным командному составу».
«Мы имеем, пусть небольшой, опыт войны у озера Хасан, на реке Халхин-Гол, а также опыт похода на Западную Украину и Западную Белоруссию, но он неизвестен нашему начальствующему составу. Материалы об этих боях лежат под спудом в Генеральном штабе.
Материалы, издаваемые Разведывательным управлением, освещающие и обобщающие новейший боевой опыт (войны в Абиссинии, Испании, германо-польская и война в Европе), излишне засекречены, скучны и широким кругам военных читателей просто неизвестны».
Президент Ристо Рюти министру иностранных дел Швеции Гюнтеру во время его приезда в Хельсинки 7 мая 1941 г.:
«Готовность Финляндии к обороне… теперь намного лучше, чем во время войны. Новая оборонительная линия от Саймы до Финского залива выстроена. На участке Салла предполагается возвести новую полосу обороны с 150 укреплениями. Из них половина уже готова, остальные строятся в спешном порядке. Артиллерия существенно усилена. У Финляндии сейчас имеется около 1500 противотанковых орудий (в начале войны — около десятка) и дивизион тяжелой артиллерии (три батареи) в каждой армейской дивизии. Пехота получила новое оружие (автоматы и пр.) в такой мере, что треть личного состава каждого полка вооружено им. Положение с боеприпасами хорошее. Слабости по-прежнему имеют место в военно-воздушных силах и в какой-то мере в противовоздушной обороне».
Не я плохой – жизнь такова!
А если быть точнее, имеются на данный момент личности и похуже меня. Если по большому счёту, то в конце-концов всё было предопределено Гитлером: он затянул с ответом на мои мирные инициативы - в частности предложение о создании «Зоны безопасности» на Советско-германской границе, а начал через своего посла в Москве «любить» мне мозги.
И отставив в сторону все сомнения, я стал готовиться к войне.
5-го марта Государственный Комитет Труда и Обороны (ГКТиО) принял постановление «О графике проведения учебных сборов военнообязанных запаса в 1941-м году и привлечении на сборы из народного хозяйства лошадей, тракторов и автотранспорта». Таким образом за два месяца (с середины марта и по середину мая), под видом больших военных сборов фактически была проведена частичная мобилизация свыше 800 тысяч военнообязанных.
Почти одновременно, из внутренних военных округов СССР начинается передислокация на запад частей и соединений семи армий: 16-й, 19-й, 21-й, 22-й 20-й и 28-й, которые должны были закончить сосредоточение на линии Днепра к 15-му мая.
Кстати, пока почти один в один «реальная история».
Тогда же началось переформирование, доукомплектование и усиление войск, предназначенных для участия в Советского-финской продолженной войне.
А это – уже «альтернативная история»!
Не мной, а в «Книге книг» - в «Библии» то бишь, было сказано:
«В начале было слово».
Слово за слово, членом по столу… Хм, гкхм…
Вот вам и мировая история!
Всякая война начинается с политического решения руководства страны. Как только, в отличии от Реципиента в этом теле, я получил ничем и никем неограниченную власть, я тотчас принял решение:
«Ceterum censeo Carthaginem delendam esse9!».
Ещё до начала вторжения Вермахта в СССР по плану «Барбаросса», Финляндия должна быть разгромлена и подчинена.
Причин сделать сие множество и, я их неоднократно приводил высшему политическому и военному руководству страны. Кроме них, имеется ещё одна так сказать - «личностная». Мой принцип ещё с отроческих лет таков: если уж начал драку – противник должен как минимум валяться в отключке, а то и в реанимации. А не вытирая кровавую юшку с разбитого носа, пылая жаждой мщения - стоять с крепким дрыном за углом. Если не готов к этому, то лучше не лезь в драку…
Это - не твоё!
Живи себе тихо-мирно, избегай тёмных переулков и изучай ботанику.
Поэтому я считаю: Зимнюю войну надо было заканчивать в Хельсинки – чего бы, это не стоило. Или, вообще не начинать.
Ну, что ж…
Реципиент и его соратники ошиблись два раза: первый раз начав эту «незнаменитую» войну, второй раз – не завершив её полным разгромом и оккупацией.
Я - не Сталин, соратнички - уж давно пребывают в «стране вечной мировой революции», а эта ошибка будет исправлена.
***
Если отбросить в сторону наш - мешающий извлечь уроки из отечественной истории исконно-русский псевдопатриотизм, то в прошлой войне с «финниками» - мы обосрались по самое «не хочу». Три месяца провозюкались со страной, население которой едва превышает численность населения Ленинграда – даже не первого, второго по величине города 180-ти миллионного СССР.
Можно ли обосраться ещё более жидко?
Я, например, больше таких позорных случаев в мировой истории не знаю.
Почему я уверен, что во время предстоящей Советско-финской продолженной войны этот позор не повторится?
Ну во-первых, учение кабинетного теоретика Драгомирова было торжественно брошено в костёр – как в прямом, так и в переносном смысле. А все «академии», и Академия Генерального штаба Им. Фрунзе» в первую очередь - разогнаны сранным веником вместе с «военными профессорами».
Боевые уставы и наставления были переработаны в соответствии с духом времени, а перспектива оказаться у Жукова в Штрафбате - очень хорошая мотивация для наших командиров их досконально изучить.
Это – уже половина (если не больше) предполагаемого успеха!
Во-вторых, после моего пришествия во власть, наконец-то взялись за извлечение уроков из прошлой войны и исправление ошибок. До этого носящие синие штаны товарищи командиры РККА больше болтали, да восхищались сами собой:
- Ах, какие мы молодцы – такую крепость сокрушили!
Вот например, лыжная подготовка.
Все без исключения знают, что на большей территории СССР зима длится по полгода. Все знают и то, что зама в России – это обязательно морозы и снежные сугробы до самых генеральских мудей и даже выше… И тем не менее, с лыжной подготовкой бойцов и командиров на «Одной шестой», по правде сказать, хреновато что-то… Особенно у тех, кто прибыл с западной и тем более с южной границы.
Неизвестно чем наши стратеги до Финской войны думали и, думали ли вообще - но спохватились они лишь в ходе онной. Началось спешно-суетливое формирование лыжных частей, похожее на ловлю блох искусанной ими псиной: вертится, крутится, щёлкает на кого-то зубами и скулит.
В кадровых кавалерийских частях, из лучших бойцов и командиров были сформированы двадцать восемь лыжных эскадронов. Из кавалеристов же, сформировали даже целую лыжную - так называемую «25-ю мото-кавалерийскую дивизию». Кроме того, в действующую армию было направлено семьдесят семь(!) лыжных батальонов… И это не считая сформированных на местах лыжных формирований.
Закончилось всё грандиозным пшиком: при попытке воевать «по-фински», такие формирования исчезали быстро и подчас бесследно, как снег в пустыне.
Почему?
Зачастую командиры частей Красной Армии, уже угробившие собственный личный состав, бросали «прикомандированных» лыжников в лобовые атаки. Но главной причиной всё же был недостаток лыжной подготовки, если таковая вообще имелась. В большинстве случаев к делу подходили если и не халатно, то формально: дали задание сформировать в вполне определённые сроки лыжное подразделение – его и формировали из всего под руку попавшегося.
Хоть из призывников из числа народностей Кавказа и Средней Азии.
Вот и получалось словами очевидца:
«…Лыжи нас не спасли, т. к. красноармейцы из запаса не умели на них ходить. Бывало, встанет красноармеец на лыжи при полной своей нагрузке боеприпасами, пройдет 5-10 метров по рыхлому снегу и неуклюже валится, как сноп»10.
А меж тем, на лыжах надо долго учиться… Не ходить – бегать. И, не меньше времени учиться, чем скакать на лошади.
И не факт ещё, что каждый научится!
Я бы не сказал, что после уроков Зимней войны, в лыжной подготовке бойцов и командиров РККА - случилась большая подвижка. Представьте: в большое застойное болото, с высокой горы кинули большой камень…
Что произошло?
Ряска всколыхнулась, круги по мутной воде разошлись - лягушки в синих штанах перепугано-заполошно расквакались и попрыгали с кочек и нырнули под тину. Камень скрылся в глубине трясине, булькнуло несколько больших пузырей дурно пахнущего метана из болотных глубин и всё стихло. Лягушки вылезли на кочки, отряхнулись от налипшей на синие галифе коричневой болотной жижи и вновь важно надулись…
Всё!
Лыжные батальоны по окончанию Советского-финляндского «вооружённого конфликта» были тут срочно расформированы, доставшийся большой кровью опыт был благополучно забыт (так же как и опыт создания штурмовых групп) и, во время Великой отечественной войны - всё пришлось начинать сначала, прыгая на тех же самых «граблях».
Умный учится на чужих ошибках, дурак – на своих…
Советский генералитет - в принципе необучаемый. Не как беспозвоночные – вроде дождевых червяков, конечно. Как рыбы с памятью в две минуты: сорвалась с крючка и вновь через пару минут на ту же приманку кидается.
После моего «вселения» в Реципиента и последующих описанных выше событий, в Вооружённых силах СССР и особенно в Погранвойсках, весьма рьяно взялись за лыжную подготовку… Где это возможно по климатического-географическим условиям, конечно. Но за месяц с небольшим - не подготовишь хорошего лыжника.
Немножко выручили спортсмены-добровольцы, очень хорошо – срочно мобилизованные сибиряки-охотники, в том числе из коренных народов. Однако очень мало: не более двух-трёх на всю группу.
Что делать?
Но выход был мною успешно найден:
Попаданец я, аль так – за угол посцать зашёл?
Не умеющих ходить на лыжах бойцов РДГ (и просто бойцов стрелковых частей) снабдили снегоступами по форме напоминающими теннисную ракетку.
Дёшево и сердито!
По насту - как по асфальту на Бродвее идёшь. В свежий снег, да проваливаются - но не глубоко.
Но много ли по весне свежего снега?
Привычка ходить на снегоступах формируется часа за два, после этого новичок уже может двигаться как заправский канадский траппер. Скорость, конечно, не та как на лыжах…
Зато проходимость вполне соответствует.
Мало того в отличии от лыж, снегоступы позволяют довольно-таки бодро передвигаться по непролазной грязи, а то и вообще – по болоту.
Выбор времени для войны, что очень важно.
Весна уже и скоро таять начнёт?!
Во-первых, не скоро – даже в Южной Финляндии снег лежит практически до мая месяца.
В апреле месяце дневная температура в Финляндии, обычно, держится на уровне 5 градусов, однако может достигать 20 градусов (максимальная зарегистрированная температура), а ночью опускаться до -19 градусов (минимальная зарегистрированная температура).
Эта зима – 1940-1941-го годов, была очень суровая, напомню… А весна – холодная и затяжная. Так что по нескольку градусиков со знаком «минус» можно смело накинуть.
Во-вторых, войска имеют двойной комплект обмундирования. Собраны со всей страны резиновые сапоги, галоши и другая непромокаемая обувь… Да и в Америке, из резиновых изделий - не только презервативы для номенклатуры были закуплены… Но и кое-что бойцам и командирам на ноги.
В-третьих, не забываем про комплект противохимической защиты - в который входили противогаз, защитные чулки, защитная накидка и противохимический пакет. Красная Армия всерьёз готовилась к химической войне, поэтому такого добра на складах - от слова «хоть завались».
Любой мужик на современном мне постсоветском пространстве знает: защитные чулки из прорезиновой ткани или «бахилы» - излюбленная обувь охотников и рыбаков как раз на такое вот «межсезонье».
А вот у «фиников» с такой экипировкой – изрядный пробел. Не каждый солдат обыкновенный противогаз имеет, не говоря уже про что-то более продвинутое.
Весна – время когда снег ещё не растаял, но слежался за зиму и хорошо держит вес человека и в ряде случаев – всадника, лошади с повозкой, автомашины и даже лёгкой бронетехники.
Замёрзшая вода водоёмов рек и озёр - превращает их в коммуникации для наземного транспорта и взлётно-осадочные полосы для воздушного.
Увеличившееся светлое время суток позволит успешнее воздействовать на финскую оборону и коммуникации с воздуха.
Наконец, даже таяние снегов пойдёт нам на пользу: части нашей армии смогут маневрировать по основным дорогам страны – вплоть до железнодорожных магистралей…
А вот знаменитые финские лыжники будут на неопределённо длительный срок «стреножены».
«Партизанское движение», которое развяжут финны?!
Финляндия, деточки, это страна контрастов!
Во-первых, слухи про русофобские настроения в этой стране - сильно преувеличены и исходят главным образом от этнических шведов (типа Маннергейма), которых не так уж и много.
Как и любое другое, финское общество не является чем-то монолитным. «Общество мира и дружбы «Финляндия–Советский Союз»» было создано уже после(!) Зимней войны и за очень короткий срок своего существования, насчитывало тридцать пять тысяч активных членов в ста пятнадцати отделениях.
Тридцать пять тысяч для трёхмиллионной страны – это достаточно много.
«Общество» имело свой печатный орган - газету «Кансан Саномат» и журнал «Сойхту». Согласно имеющимся данным11, между участниками «Общества» бытовали вот такие «обывательские разговорчики»:
«После этого (соглашения об транзите на полуостров Ханко) из Советского Союза прибудет много поездов с военнослужащими. При этом, с точностью до минуты будет известно, где и в какое время находится тот или иной поезд. Одновременно появятся воздушно-десантные войска, эскадрильи самолётов и флот. Может случиться и так, что первым будет десант. Во всяком случае, всё будет происходить неожиданно. Можно сказать, что, когда люди будут просыпаться, многие места уже будут оккупированы. Они будут просыпаться от рёва моторов самолётов. Это будет голос свободы. Теперь надо побеспокоиться, чтобы лахтари12 и их прихвостни не сбежали из страны».
Возглавляемое членом Сейма Финляндии от Социал-демократической партии, врачом по профессии Маури Рема, «Общество мира и дружбы «Финляндия–Советский Союз»» - придерживалось твердой просоветской позиции, призывало избегать будущих войн, распространяло листовки и устраивало митинги и демонстрации.
Не без участия «правых», видимо, последние переросли в массовые беспорядки и столкновения с полицией, после которых «Общество» было запрещено в соответствии с так называемым «Законом о защите республики» от 6 октября 1939-го года. Его основатель был заключен в тюрьму по политическим мотивам, где «в реале» просидел с 1940-го по 1944-й год - вплоть до завершения уже Продолженной войны.
Кроме «Общества дружбы», просоветских позиций придерживалось левое крыло Социал-демократической партии, в которое входили некоторые (хотя и немногие) депутаты парламента и которое группировалось вокруг политического еженедельника «Вапаа Сана». В области внешней политике они занимали позиции, в основном сводившиеся к тому, что, поскольку Финляндия стояла перед выбором – советская или германская диктатура, следует отдать предпочтение Москве перед Берлином.
Интересны настроения, имеющиеся в этой стране уже после войны – в 60-е-70-е годы, когда о себе заявило новое поколение - те, кто во время войны был еще слишком молод, чтобы идти на фронт - но кто боялся и ненавидел бомбежки и надрывался на субботниках и в трудовых лагерях внутреннего фронта. Явление, названное общим понятием – «Сердитая молодёжь». Появились целые молодёжные группировка, настроенные промосковски. Например, «Хельсинкская театральная группа», или так называемые «тайсовцы» - последовали Тайсто Синисало, финского коммуниста.
Ну или просто пацифистки, как последователи Каарло Пентти Линкола - финского философа, политика и общественного деятеля, который называл все войны - в которых участвовала его страна, преступными и даже доходя до явного абсурда, писал:
«Было бы лучше, если бы весь народ Финляндии был выслан в Сибирь на лесозаготовки, чем то, что огромное количество мужчин, по преимуществу молодых, погибло на фронте»13.
Так что в принципе, в этой стране нам есть на кого опереться. Главное, не повторить ошибок совершённых в «реале»… В Прибалтике, например.
А во-вторых, уже созданы из погранцов-дальневосточников и сибиряков-охотников истребительные группы - предназначение которых как раз война с партизанами. Да и как показал «реальный» опыт борьбы с басмачами, бандеровцами и прочими «лесными братьями» - всякое партизанское движение обречено, если нет поддержки со стороны регулярной армии.
«Афганистан»?!
Пример не корректен, ибо перекрыть афгано-пакистанскую границу было практически невозможно.
Финляндско-шведскую – в два счёта.
Да и не ставлю я Вооружёнными Силами СССР особенно амбициозных задач. Программа-минимум – рудники Петсамо и прибрежные порты, обеспечивающие свободу мореплавания в Финском заливе. Тогда, снабжая морем гарнизоны на Моозундских островах, можно подольше оборонять Ригу, а после её возможной потери – Таллин. Ну, а там Группе армий «Север» придётся штурмовать укрепрайоны Нарвы, Новгорода и Пскова и, до блокады Ленинграда дело даже не дойдёт.
Треть всей советской обороной промышленности, в том числе единственный в мире завод по производству тяжёлых танков останется на месте и будет наращивать и наращивать выпуск продукции.
Ну а непримиримые «финики» пусть сидят по своим лесам да болотам, вылавливая себе на завтрак, обед и ужин лягушек, жаб и прочих земноводных гадов.
***
Но это так – «семечки»!
Чтоб победить в войне, нужны по большому счёту три вещи:
1) Знание о противнике и местности, на которой придётся действовать.
2) Реалистичный план войны.
3) Умение и способность снабжать войска.
Все эти составляющие у Красной Армии накануне Зимней войны отсутствовали. Отсутствовали они и перед началом Великой отечественной войны. Ибо те, кто думает. что из так называемого «Советско-финского вооружённого конфликта» наши стратеги извлекли хоть какие-то уроки, тот глубоко ошибается.
Шапка-ушанка, генеральские и сержантские звания и, ужесточение наказаний за всевозможные нарушения для красноармейцев – вот пожалуй и все меры, принятые после апрельско-майского Совещания в Кремле по итогам Финской войны.
Тоже нужно, согласен…
Но этого же бесконечно мало!
Вот например Лев Мехлис на том Совещании говорил:
«Необходимо внушить личному составу Красной Армии, всем командирам и красноармейцам, что чем больше снарядов, патронов и мин будет метко выпущено по врагу, тем меньшей кровью наших бойцов будет достигнута победа. Поэтому неправильный лозунг «Экономить снаряды и патроны» должен быть снят и заменен другим лозунгом: «Победа малой кровью достигается выпуском наибольшего количества снарядов и патронов на головы врага»»14.
Было ли это исполнено?
Ответ однозначен:
Нет!
Мало того, не успела Зимняя война закончиться, как тут же был благополучно похерен полученный на ней боевой опыт. И до штурмовых, лыжных и даже заградительных(!) отрядов - на Великой отечественной войне приходилось додумываться по-новому, через новую кровь.
На Кремлёвском совещании по тогам Советского-финской войны было принято множество полезных решений, например:
«…Выделить из Московского авиационного технического училища фотоцикл и на его базе организовать самостоятельное аэрофотограмметрическое училище для подготовки фотограмметристов-дешифровщиков, техников по эксплуатации фотовооружения и техников по обработке фотоматериалов;
При Московском институте геодезии, картографии и аэрофотосъемки организовать военное отделение для подготовки фотоинженеров.
В результате выделения из школы спецслужб фотограммшколы, создать Авиационное училище связи ВВС КА для подготовки командиров и техников связи ВВС КА.
В целях лучшего взаимного изучения родов войск, практиковать стажировку авиационных командиров в наземных войсках и наоборот — общевойсковых командиров в частях ВВС.
Приказом Народного комиссара обороны обязать всех командиров наземных войск изучить боевые уставы бомбардировочной и истребительной авиации, а также устав воздушной разведки, который начальнику ВВС Красной Армии представить на утверждение наркома не позже 1 июня 1940 г.
Начальнику Генерального штаба, совместно с начальником ВВС Красной Армии, провести с командующими военных округов авиационную игру, на которой поверить основные положения разрабатываемого начальником ВВС «Наставления по оперативному применению ВВС»…»15.
Были ли они (хоть одно из них) в «реальной истории» воплощены в жизнь?
Ответ:
Нет. Только после моего «попадоса», перетряски Генштаба, разгона «академий» и снятия пары голов – хоть что-то, да стало шевелиться.
***
Ну а теперь по пунктам:
«Чтоб победить в войне, нужно знание о противнике и местности, на которой придётся действовать». Чтоб такое «знание» иметь, в вооружённых силах требуется иметь такой инструмент, как разведка.
Как обстояло дело с разведкой?
Про советскую военную разведку можно говорить долго и исключительно матерно. Ибо такое впечатление складывается, что советские командиры получали разведсведения о противнике не от собственных разведорганов, а исключительно из просмотров художественных лент снятых на «Мосфильме», «Ленфильме», «Киностудии Им. Довженко» и так далее.
Иначе чем объяснить то, что что первые советские части отправлялись в Финляндию с оркестром и развевающимися знамёнами впереди колонны. И с транспарантами, на которых было написано: «Привет нашим финским товарищам!» и «Жмём руку свободной Финляндии».
Почему разведка не предупредила наших генералов об настроениях в финском обществе?
Оттуда же – из художественных фильмов, советские командиры брали и знания об тактике противника. Ну, или в лучшем случае из собственных же боевых уставов.
А может было так: советские кинорежиссёры снимали «фильмы про войну» сообразуясь с боевыми уставами РККА, а уже после их просмотра, советские генштабисты писали «Временные указания по боевой подготовке, боевому использованию и построению боевых порядков…».
Иначе, откуда в проекте Боевого устава для противотанковых артиллерийских бригад (ПТАБР), например такое:
Танки противника будут атаковать «…последовательными волнами в 20–30 танков на км фронта, т.е. примерно пять волн»16.
Откуда эти «волны», если не из культового довоенного фильма «Трактористы»?
Или, не из Боевого устава Автобронетанковых войск РККА?
И поневоле, начинаешь задумываться:
А что было раньше?
Фильм «Трактористы» или Боевой устав?
Стебаюсь, конечно!
На самом деле всё обстояло гораздо прозаичней. Военная разведка Красной Армии - худо-бедно, но работала. Вот только добытые её сведения…
Засекречивались на уровне Генштаба КА.
Те же материалы по иностранным армиям, что всё же спускались в войска, особой популярностью среди «братвы» в синих штанах не пользовались. На поверку, командиры РККА - даже собственные уставы не знали, не токмо вражеские. Не так мешала царящая в этой среде неграмотность – в конце-концов можно было бы найти одного грамотного и поручить ему читать и изъяснять остальным в доступной форме. Мешал всеобщий по@уизм, царящий в головах товарищей, носящих синие штаны с лампасами.
Такая же история и с боевым опытом, приобретённым в локальных конфликтах: донесения из Китая, Испании, Монголии и Финляндии – ложились на полку и вскоре покрывались пылью и плесенью.
Конечно же обновив состав Генерального штаба Вооружённых сил СССР практически на сто процентов, мы с маршалом Бонч-Бруевичем, «сатрапами» Коневым и Ерёменко и, товарищем Жуковым - решительно сломали и такой порядок вещей.
К слову пришлось…
Пережившие «реальную» Великую отечественную войну товарищи командиры, в один голос жаловались на недостаток грамотных кадров, способных заниматься штабной работой.
Я жаловаться не стал, я решительно взялся за выращивание кадров.
Призыв студентов в армию - этот нонсенс, конечно. Всё равно, что забивать телескопом сваи.
Однако «в армии», а точнее – в Вооружённых Силах, разные должности бывают.
А если студентов призвать не в строевую часть - где на плацу они будут учиться поднимать по команде ноги, а в штабы? Где они будут учиться простейшей штабной работе?
Неужели человек с неполным высшим образованием, окажется худшим генштабистом, чем с трёхклассным?
Быть такого не может!
Тем более уже имелся хотя и очень короткий, но успешный опыт привлечения студентов технических ВУЗов в Войска связи и в Войска ПВО страны. В частности в качестве операторов радиолокационных станций РУС-2.
Генеральный штаб ВС СССР был первым «пробным шаром».
Ныне, состоящий практически из одних студентов (и студенток!) московских ВУЗов целый «Информационно-аналитический отдел» в нём, занимается тем, что разгребает целые бумажные завалы оставшиеся от предшественников, в том числе и разведывательные донесения… Читает, выискивает нужную информацию, анализирует и отправляет отчёты. По тем отчётам, Творческая групп писателей и художников во главе с Алексеем Толстым составляет «буклеты» по иностранным армиям – в первую очередь по германскому Вермахту. Или даже пишет сценарии короткометражных фильмом для студия «Военнучебфильм».
«Буклеты», а это нечто вроде американских комиксов «скрещённых» с советскими агитационными брошюрами, рассылаются в войска, где под роспись вручаются командирам.
Знание их также обязательно, как знание уставов.
Кроме того, для интересующийся военным делом «широкой публики», с марта месяца выпускается журнал «Зарубежное военное обозрение».
***
Кроме «представления по прошлой войне», у нас уже имелись представления о настоящем состоянии финской армии.
«Откуда дровишки»?
В отличии от подготовки к прошлой Зимней войне – которая попросту не проводилась, наконец-то заработала военная разведка.
Первым делом всерьёз взялись за так называемые «открытые источники», которые читались и анализировались в Генштабе группой мобилизованных умников с университетским образованием. Этого, конечно, недостаточно и беря пример с наших «заклятых друзей», мы особо не щепетинились в выборе способов добычи информации. Шпионили советские дипломаты из советского посольства и аккредитованные при нём советские репортёры и журналисты. Шпионили «туристы» проезжающие транзитом по «железке» в Швецию и «военные строители» следующие согласно договору в Ханко. Шпионили три с лишним десятка «инженеров и техников», наблюдающих за ходом строительства морских буксиров на верфях завода «Криктон-Вулкан» в Турку.
Наиболее тщательно был обследован самый север предполагаемых боевых действий. По условиям Московского мира, в Петсамо имелось советское консульство. Советские граждане имели право беспрепятственного проезда в Норвегию через территорию Петсамо без предъявления паспортов. Не знаю, как там обстояло дело в «реальной истории», а в «текущей реальности» они этой возможностью не только пользовались – но и частенько ею злоупотребляли.
Естественно, этими «советскими гражданами» являлись не почётные доярки и даже не ударники-стахановцы… А сотрудники Разведывательного отдела Первого (Оперативного) управления Генерального штаба ВС СССР, которым руководил полковник Сергей Матвеевич Штеменко.
Ими была досконально обследована не только действующая трасса Петсамо-Киркенес, но и обнаружена нездоровая активность по строительству дороги от залива Порсангер через реку Каарсъиоки до Ивало – пятьдесят пять километров на норвежской территории, шестьдесят шесть на финской. Причём строили в основном германские сапёры и служащие «Организации Тодта», финны только им помогали. Строились и ремонтировались не только дороги и мосты – полевые укрепления и аэродромы, штабы, лазареты, стационарные склады и так далее.
Без всякого сомнения, мы имеем дело с частью громадной германской программы восточного военного строительства «Aufbau Ost», которая с осени сорокового года начала осуществляться на всем протяжении от Черного моря до Ледовитого океана в связи с планами нападения Германии на Советский Союз в сорок первом.
Но конечно же, больше всего информации давала авиаразведка, ведущаяся весьма бесцеремонными способами…
Благо есть у кого учиться!
Самый распространённый – «случайное» нарушение воздушного пространства суверенного государства. На Ханко имелся свой аэродром, на котором сперва базировалось с десятка два бипланов типа И-153 и летающих лодок.
Так вот: с некоторых пор лётный состав поменялся и «новички» взлетев - забывали где садится и долго блуждали над финской территорией.
И такое происходило не только в районе этой советской военно-морской базы. Дело доходило до того, что советские самолёты приземлялись на финских военных аэродромах, а их пилоты пожимали плечами и выдавали стандартные ответы:
- Взлетел, заблудился в тумане (в облачности, в темноте), бензин на исходе, решил сесть на первый же аэродром. А он оказался финским!
А сам – зырк, зырк по сторонам!
С финского министерства иностранных дел протесты в советское посольство носили кипами!
Там извинялись и обещали принять меры.
Худо-бедно, но шесть базовых финских аэродромов - Хельсинки, Утти, Тиккакоски, Рованиеми, Кемиярви, Петсамо – таким образом разведали и разведали от слова «хорошенько».
Сжигая дефицитный импортный бензин (своего «до сих пор» нет) и расходуя моторесурс своих «летающих раритетов», финские лётчики вылетали на перехват самолётов-нарушителей. Но чаще всего слишком поздно, наши «раздолбаи» уже успевали вернуться на свою территорию.
Хотя и случались и инциденты.
Один «сталинский сокол» на И-153 видимо слишком увлёкся и был «случайно» сбит где-то в районе города Миккели, где располагалась Главная ставка маршала Маннергейма. Выпрыгнул с парашютом, был арестован и после допроса - где во всём признался, попросил политическое убежище… Тёмная как полярная ночь история, которая сейчас расследуется.
Естественно, наши дипломаты открещивались как могли: мол, лётчик спятил после того как стукнулся головой после приземления (или его по голове стукнули) и несёт околесицу.
Ещё два самолёта (Р-5 и У-2) вместе с экипажами пропали без вести. Думаю, потеряв терпение от наглости - финны их всё же сбили где-нибудь над своими бесчисленным озёрами и, не признались.
В принципе счёт «ноль-ноль»: примерно столько же финских самолётов разбилось при взлете-посадке или же при неисправностях машин во время таких вылетах на перехват. Ну и один в свою очередь заблудившись, перелетел на советскую сторону, где аварийно сел. Правда, политического убежища финский лётчик не попросил – как ни уговаривали и, его пришлось отпустить «с миром» и вместе с самолётом.
Ну и естественно огромный вклад внесла «Особая авиационная группа при Генштабе ВС СССР» генерал-майора Ивашутин Пётр Иванович. Последняя, по сути, начала боевые действия ещё задолго до объявления войны. Взлетая с ленинградских аэродромов, тяжёлый четырёхмоторный РД-7 «Стратег» набирал высоту над Финским заливом, разворачивался над Ботническим и, со стороны Швеции появлялся над Финляндией. Финские ПВО его даже засекали не всегда, не говоря уже про то, чтобы сбить на высоте в десять-двенадцать километров.
Уже в самом конце марта, к нему присоседились ещё два «Стратега».
Почти после каждого пересечения уже советско-финской границы, финский МИД получал ноту от советского Департамента иностранных дел. Те возмущённо открещивались, а в шведских и финских СМИ гулял «вброс», что это дело рук Люфтваффе и конкретно – «Группы Ровеля», через Финляндию разведывающую окрестности Ленинграда и сам город.
Германцы по своей тевтонской привычке отмалчивались и, это дало мне хороший повод для очередного ультиматума. Я вызвал главу финской дипломатической миссии и в довольно жёсткой форме заявил:
- Раз ваш Маннергейм не может навести порядок в финском небе, за него это сделаем мы! Требую создания советской военно-воздушной базы на Аландских островах.
Юхо Кусти Паасикиви возмущался:
- Это невозможно – эта территория демилитаризована согласно Международной конференции в Женеве от 6 апреля 1922-го года.
У меня была своя точка зрения и я её отстаивал:
- Напомню, что Советский Союз на эту «конференцию» не пригласили, что является грубым нарушением его законных прав и интересов.
Упёртый финн стоял на своём:
- В свою очередь напомню Вам, Ваше превосходительство, что нейтральный статус Аландских островов подтверждён соглашением между СССР и Финляндией от 11 октября 1940-го года и, вступил в силу после обмена ратификационными грамотами 21-го октября того же года.
- Вот, даже как…?
Делаю вид что сбит с толку, затем якобы меня осеняет:
- …Тогда мы расширим взлётно-посадочные полосы на Ханко, установим там радар и передислоцируем полк туда высотных перехватчиков. А от финского правительства требуем «чистого неба» для них!
Юхо, хлопая редкими ресницами, оторопело:
- Боюсь, что это невозможно…
Ударом кулака по столу ставлю точку:
- Неделя срока, или мы будем вынуждены силой установить такой порядок!
На следующий день вдоль всей советско-финской границы «загудело-зажжужало»: начались учения советских Военно-воздушных сил, как это и водится - сопровождаемое многочисленными её нарушениями. Финны уже привычно переполошились…
Через пять дней я снял требование, пойдя на попятную:
- Предлагаю такой компромисс, господин Паасикиви: советские патрульные самолёты будут совершать регулярные полёты над Ботническим заливом и в случае обнаружения чего-либо летящего в сторону Финляндии - сообщать руководству вашего ПВО. Ну а те «ведут» нарушителя по своей территории и в случае подлёта к советской границе, «передают» его своим советским коллегам…
Юхо Кусти Паасикиви едва ль в ладоши не захлопал:
- Это – лучшее решение из всех возможных!
Финны не менее уже привычно расслабились, хотя взлётно-посадочные полосы на Ханко были действительно расширены, и на них передислоцирован какой-то авиаполк…
Возможно и высотных перехватчиков.
А возможно и просто бомбардировочный, ибо с высотными перехватчиками в наших Войсках ПВО СССР пока не очень… А если точнее – совсем никак.
Над Ботническим заливом залетали морские патрульно-разведывательные «ДБ-3», которые сопровождая «нарушителей» - бывало залетали на сотню-другую километров на финскую территорию.
Дело осталось за переговорами, но они - сперва недопустимо затянулись, а затем - стали уже ненужными, от слова «совсем».
Высотные разведчики одними из первых понесли и потери в новой советско-финской войне: после череды инцидентов связанных с недостаточной надёжностью двигателей АМ-35 и «центральных автономных нагнетателей», один из «Стратегов» потерпел крушение и разбился… К счастью, произошло это уже на нашей территории. Экипаж успел покинуть машину, но для четырех человек из двенадцати - прыжок с парашютом окончился не совсем удачно. Один разбился, один пропал без вести и, его до сих пор ищут в лесах Карелии, а ещё трое покалечились…
Но оно того стоило!
Генеральный штаб ВС СССР располагал накануне вторжения весьма подробными снимками финской системы обороны.
***
Итак, каков же итог столь грандиозных трудов?
Что же нам известно о настоящем состоянии финских вооружённых сил?
Как уже говорил, что-то мне известно из «Послезнания», кое-какие сведения добыла наша разведка и, вот какая складывается «картинка маслом». Надо признаться, не совсем радостная для нас «картинка»…
В данный исторический момент Финская армия насчитывала порядка ста десяти тысяч солдат и офицеров, что втрое превышает норму мирного времени.
То есть «финники» «булки» после Зимней войны не расслабляют, а держат их крепко сжатыми, боясь лишний раз нагнуться.
То бишь никакого «внезапного и вероломного» - не получится априори.
Рисунок 1. Система военных округов Финляндии. Обозначенный на схеме номер дивизии соответствует тому военному округу, где она была сформирована. Номер дивизии, взятый в овал, указывает на район развертывания дивизии во время войны.
В конце января уже 41-го года, Сейм принял закон о снижении призывного возраста с двадцати одного года до двадцати лет и об увеличении срока службы с года до двух. Так что по весне на действительной службе одновременно находились мужчины трех призывных возрастов и, стало быть общая численность вооружённых сил - увеличилась как минимум на треть.
Такой небольшой срок службы никого не должен смущать: в «Стране Суоми» существовала серьёзная допризывная подготовку и, в отличии от Красной Армии - на службу являлся уже практически готовый боец, нуждающийся лишь в обучении действий в составе подразделений. У нас же допризывная подготовка молодёжи и Всеобуч – обучение населения азам военного дела, только-только вводятся после моего «прогрессорского пинка».
О чём двадцать лет до этого думали?
Сразу же после завершения Зимней войны, вооружённые силы Финляндии были реорганизованы.
Главнокомандующий маршал Карл Маннергейм разделил страну на шестнадцать военных округов, в свою очередь подразделяющиеся на тридцать четыре шюцкоровских района. Каждый военный округ в случае войны формировал одну дивизию, количество которых таким образом увеличивалось с девяти до шестнадцати. Из лиц призывного возраста, но ранее не служивших, в срочном порядке создан сто тысячный резерв.
Таким образом, начав Советско-финскую продолженную войну - мы будем иметь дело с трёхсоттысячной армией.
Чем она будет вооружена?
Учитывая опыт Зимней войны, финская пехотная дивизия увеличилась числено: с 15 000 до 16 400 военнослужащих, сведённых в три пехотных трехбатальонных полка, три артиллерийских батареи и ряд особых частей - батальоны разведки, связи, сапёры - за счёт которых и произошёл численный рост.
Личный состав финской армии был вооружён винтовками, среди которых преобладала финская реплика нашей «трехлинейки». Пистолет-пулемет «Суоми» приходился один на отделение в 9-10 человек. Своими у финнов был пулемёты: ручные «Лахти-Салоранта» - один в отделении и станковые пулеметы «Максим» - 116 единиц на дивизию. В противотанковой обороне небезуспешно применялись мощные 20-мм противотанковые ружья «Лахти», также собственной разработки.
Дивизионный артполк – 36 орудий. С учетом полковой артиллерии общее количество артиллерийских стволов калибра 76-105 миллиметров составляло в дивизии 117 единиц и еще 18 81-мм минометов. В корпусном артиллерийском полку, у финнов имелись отдельные артдивизионы большой мощности калибром до 210 миллиметров.
Это серьёзно!
В отличии от стрелковки, артиллерия финской армии была покупная. Ну, или трофейная.
По некоторым данным, среди всего прочего Германия прошлым летом предоставила (в основном за счёт польских, французских, бельгийских трофеев) Финляндии 112 орудий, 53 истребителя, 500 легких противотанковых ружей и большое количество стрелковых патронов, артиллерийских снарядов и противотанковых мин.
В течение декабря месяца - 161 тяжелая гаубица и 54 легких полевых гаубицы…
И германские поставки – это всего треть!
Основные поставки оружия в ходе и после Зимней войны шли из США, Англии, Италии и Испании. Из последней по всей видимости, поставлялось оружие советского производства из арсеналов Республиканской армии. Правда, уже прошлой осенью они были сведены почти к нулю и Германия оказалась единственным импортером военной техники… А у той – свои проблемы.
Но таким образом, полевая артиллерия этой страны увеличилась с 1030 до 1827 стволов, то есть почти на восемьсот орудий.
Количество противотанковых орудий (пусть и небольшого калибра), увеличилось с двухсот с небольшим - до почти тысячи.
Зенитных – с почти трёхсот до семисот шестидесяти.
Почти на треть – до ста восьмидесяти, увеличилось количество малокалиберных автоматических зенитных пушек и крупнокалиберных пулемётов.
Таким образом огневая мощь реорганизованных финских дивизий выросла за это короткое время как минимум втрое.
Гораздо хуже дело у «фиников» обстояло дело с авиацией. Авиапарк страны насчитывал чуть более двух сотен боевых самолётов и более-менее современных из них не более нескольких процентов.
Ещё хуже с танками. Извне бронетехника не поставлялась и финны могли рассчитывать лишь на трофеи Зимней войны, которых оказалось порядка полутора сотен. В очередном ультиматуме я потребовал их возвращения, как и всего прочего оружия вплоть до стрелкового… Но «финники» даже не пошевелились.
На новых участках границы близ полуострова Ханко, от Финского залива до Иломантси и, в районе Саллы войска прикрытия размещались гарнизонами в полевых лагерях - по большей части в деревянных быстросборных бараках, поставленных промышленными предприятиями.
Кстати и, у нас такие уже появились – конструкции Лавочкина. «Того самого» - Семёна Алексеевича, который так и не станет известен как «Ла»… Зато, станет знаменитым всему советскому народу, как создатель доступного, дешёвого и широко распространённого жилья. А это на мой взгляд – гораздо важнее, чем летающие гробы для лучшей советской молодёжи, стоимостью в миллионы.
Конечно, в опытно-экспериментальных экземплярах покамест. Если захватим Финляндию и желательно как можно в целом виде, такого «сверх бюджетного» жилья в СССР станет на порядок больше. А перед большой войной с Третьим Рейхом, такое будет совсем не лишним.
***
Конечно, сосредотачивающаяся группировка Советских Вооружённых, численно превосходит финскую раза в три. Даже в случае полного отмобилизования последней.
Технически же – вообще как-бы не на порядок.
Однако кроме природных факторов и более лучшей организации, у противной стороны имеется ещё одно преимущество. Финскому командованию весьма понравилась результативность «Линии Маннергейма» («Линии Энкеля», если быть исторически точнее) и уже 11 мая 1940-го года был утверждён проект строительства новой системы долговременной обороны и выделено первые пятьдесят «лямов» финских марок.
Так что в данный момент, финны «не поднимая бровей» трудятся над наследницей печально известной «Линии Маннергейма» - «Линией Салпа».
Первая очередь «Линии Салпа» начинается от Финского залива и тянется вдоль новой советско-финской границы до Саймы - самого крупного озера страны (точнее - озёрной системы из восьми крупных и многочисленных мелких связанных друг с другом водоёмов), расположенного на юго-востоке страны. В первую очередь работы, начавшиеся уже в июне, ведутся в районе важнейших дорог. Судя по снимкам, самая неотложная задача состоит в возведении противотанковых заграждений, а также в строительстве артиллерийских и пулеметных позиций. С сентября 40-го года система долговременных сооружений строится на побережье Финского залива и возле советской военно-морской базы на полуострове Ханко.
Насколько нам известно по аэфотоснимкам со «Стратега» «Особой авиационной группы при Генштабе ВС СССР», к лету будет готово приблизительно полтысячи бетонных ДОСов, триста километров укреплённых траншей и двести километров противотанковых заграждений с рвами, надолбами и прочими препятствиями. Дерево-земляные огневые точки (ДЗОТы), колючая проволока в четыре ряда и минные поля…
Всё это вообще без счёта.
Противник здесь будет опираться на опорные оборонительные районы и отдельные пункты, состоявшие из ДЗОТ, различного рода заграждений, хорошо замаскированных в лесу, имевших отсечные позиции и круговую оборону. Естественные каменные нагромождения, умело сочетаются с искусственными сооружениями и будут использованы противником как укрытия от советской артиллерии.
Безусловно, это явится серьезной преградой для наступающих советских войск.
Далее от Саймы и до Пиелисярви укрепляются межозерные перешейки. На всем остальном северном участке вплоть до Петсамо - в районах важнейших шоссейных дорог строятся лишь полевые укрепления.
Здесь, искусственные заграждения создаются лишь в местах, наиболее затрудняющих обход этих участков. Надо полагать, что основными видами препятствий будут взрывы всех мостов на дорогах, минирования дорог, завалы и устройство «камнеметов». Естественно, заграждения будут прикрываться группами лыжников вооруженных лёгкими минометами, пулемётами и стрелковым оружием.
В общем в ходе нашего наступления, мы будем иметь дело с оборонительными районами долговременного и полевого типа, которые состоят из системы опорных пунктов - расположенных на господствующих высотах, перехватывающих узкие межозерные дефиле на важнейших путях движения. Опорные пункты подготовлены для круговой обороны, имеют отсечные позиции с хорошо организованным фланговым огнем из всех видов оружия.
Противотанковые и противопехотные препятствия состоят из системы надолбов, противотанковых рвов заболоченных участков, засек и завалов из крупных деревьев, связанных колючей проволокой и иногда заминированных. А также из земляных валов, минных полей и системы проволочных заграждений.
Также надо быть готовым к тому, что все подступы и основные точки перед передним краем обороны - заранее пристреляны и поражаются пулеметным, минометным и артиллерийским огнем.
Известно, что кроме основной полосы обороны «Линии Салпа» была спланирована дополнительная - так называемая «Линия Хамина-Тааветти», работы на которой начались с осени прошлого года.
Разумеется, такое «удовольствие» обошлось финской казне «в копеечку»: летом было выделено на предстоящие фортификационные работы 550 миллионов марок, осенью ещё дополнительно 166 миллионов. И это только то, что мне и Генеральному штабу ВС СССР известно от разведки, черпающих «инфу» из открытых источников.
Не обошлось и без «спонсоров».
Братская Швеция предоставила Финляндии стройматериалы, строительные машины и механизмы на сумму в двадцать миллионов шведских крон. Для сравнения: годовой торговый оборот между странами составлял всего пятьдесят «лямов».
На строительстве системы оборонительных сооружений, ударно трудилось несколько сотен шведских добровольцев.
В «реальной истории» всё это «великолепие» не пригодилось, так как на первом этапе «реальной» Продолженной войны Финляндия вела наступательную войну. Хотя, оборонительная система продолжала совершенствоваться вплоть до выхода страны из войны в 44-м году. На втором же этапе, Красная Армия не стала её штурмовать - удовольствовавшись линией госграницы по Московскому договору от 1940-го года.
В «текущей реальности», я не дам финнам достроить «Линию Салпа». Хотя должен признать:
Мой Заместитель маршал Бонч-Бруевич Михаил Дмитриевич - категорически прав!
Даже недостроенная – она способна серьёзно замедлить продвижение. А там – две-три недели и весна уже всерьёз вступит в свои полные права, начнётся таяние снегов, распутица и…
Очередной позор прямо накануне «Барбароссы»!
Глава 3. Работа над ошибками: Направление главного удара. Два направления... Или, три?
У. Черчилль. «Вторая мировая война». Т. 4.:
«Я затем точно разъяснил операцию «Торч». Когда я закончил свой рассказ, Сталин проявил живейший интерес... Сталин, по-видимому, внезапно оценил стратегические преимущества «Торч». Он перечислил 4 основных довода в пользу «Торч». Во-первых, это нанесет Роммелю удар с тыла; во-вторых, это запугает Испанию; в-третьих, это вызовет борьбу между немцами и французами во Франции; в-четвертых, это поставит Италию под непосредственный удар.
Это замечательное заявление произвело на меня глубокое впечатление. Оно показало, что русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него. Очень немногие из живущих людей смогли бы в несколько минут понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он все это оценил молниеносно».
У. Черчилль:
«В сражениях от главнокомандующего обычно требуются две вещи: составить хороший план своей армии и, во-вторых, иметь сильный резерв».
Чтоб победить в войне, бесконечно мало досконально изучить противника. Нужен реалистичный (то есть выполнимый) план войны. И желательно его иметь не один – а два, три и более – на все случаи разворачивания событий. Это как в шахматах: даже начинающий игрок изучает чёрт знает сколько дебютов, да эндшпилей, что применять их соответственно складывающейся на шахматной доске ситуации.
Как в «реальной истории» обстояло дело с планом войны против Финляндии?
У меня сложилось стойкое впечатление, что её планировали по глобусу – гладкому, как голова сельскохозяйственного вредителя - Хруща Кукурузного!
Мало кто из моих современников знает, но в Зимней войне 1939-1940-го годов, главный удар Красная Армия наносила вовсе не на Карельском перешейке. А в малонаселенных районах значительно севернее Ладожского озера: из посёлка Ухта на советской территории, начав наступление в направлении Суомуссалми-Оулу. После выхода частей Красной Армии к Ботническому заливу, такой удар должен был рассечь страну на части и отрезать её от Швеции, через которую могла бы быть оказана помощь.
Против надёрганной из разношёрстных частей, прикрывающей почти 800-километровый участок фронта группы «Северная Финляндия», была брошена в бой советская 9-я армия комкора М.П.Духанова, в составе Особого стрелкового корпуса (163-я и 54-я стрелковые дивизии) и 47-й стрелкового корпуса (122-я и 44-я стрелковые дивизии), общей численностью в 110 тысяч бойцов и командиров. На вооружении имелась тяжёлая артиллерия и почти двести танков.
Ну и авиация, куда же без неё.
По замыслу Военного совета 9-й армии, предусматривалось три длинных перехода (70, 75 и 90 км) со средним темпом продвижения соответственно 14, 15 и 30 км в сутки. Общая продолжительность операции с выходом на рубеж Оулу-Кеми и занятием побережья Ботнического залива составляла около двадцати суток.
Очень хорошие темпы наступления планировались, сравнимые даже с «реальным» германским «Блицкригом» лета–осени сорок первого года!
Это позволяло в случае удачи рассечь страну надвое, отрезать её от Швеции и, вдоль Ботнического залива повернув на юг - с севера зайти на столицу. На глобусе - по которому видимо планировалась эта операция, всё было гладко.
Но в реальности, вся эта затея – была обречена на грандиозный провал ещё на стадии смелого замысла.
Горно-лесистая местность, множество быстрых горных речек и ручьев, заболоченные берега бесконечного числа озер, делали невозможным какие-либо операции на окружение с применением танковых клиньев и быстрых прорывов. Война шла за дороги, перекрестки этих дорог, за высоты контролирующие эти дороги и их перекрёстки, за обеспечение собственных флангов и охвата позиций противника, лишение его связи с тылом. Сплошной фронт в обычном понимании этого слова отсутствовал, основа обороны – узлы сопротивления на господствующих высотах, опорные пункты с обеспечением разрывов в обороне действиями заслонов, минированием, лесными завалами, перекрестным огнем.
Ну, хорошо!
Давайте немного пофантазируем. Предположим, прорвались бы части и соединения 9-й армии до Ботнического залива…
Дальше что?
Как снабжать стотысячную группировку с декабря по май – когда лёд в Финском и Ботническом заливе вскроется и будет возможен подвоз морем?
Ведь каждой дивизии требуется как минимум эшелон всякого-разного имущества в сутки: продовольствия и фуража для людей и животных, ГСМ для техники, боеприпасов для оружия. И это без «прочего вещевого довольствия».
Как снабжать?
Обозами по лесным тропам, где даже два лося не всегда «бортами» разъедутся?
Даже в отсутствии сопротивления, это невозможно!
Автомобили и «до сих пор» воздухом заправлять не научились и, «туда» - они будут возить топливо на обратный путь «оттуда». Конечно, человека и его лошадь можно приручить питаться «святым духом»…
Но это очень ненадолго: несколько дней и лошади испустят дух. Человеки продержаться несколько дольше – ведь они имеют привычку питаться своими четвероногими друзьями.
Но ненамного!
Расчёт на то, что «финики» тут же хвост меж ягодиц подожмут, лапки кверху задерут и, станет возможно прямое железнодорожное сообщение - не канает, от слова «вообще». Профессионал (а составляют такие планы только лишь военные профессионалы) должен учитывать все варианты.
Такой «план» мог придумать или стопроцентный кабинетный теоретик - даже ни разу на рыбалку в жизни не ездивший, или же…
Давайте уж называть все вещи своими именами!
…Или же хорошо замаскировавшийся, откровенный враг.
Кто это, интересно?
Только лишь тогдашний Командующий Ленинградским военным округом Мерецков?
Или, у него были покровители-руководители повыше рангом и должностью?
Финны считали советских генералов такими же профессионалами как и они сами и, разумеется такого подарка не ожидали.
Иначе всё бы кончилось куда более печально для нас!
Их главные силы располагались на линии Маннергейма и советское наступление было них воистину – «неожиданным и вероломным нападением». И казалось бы…
Итак, делайте ставки: 9-я пехотная дивизия (иногда называемая бригадой) финской армии полковника Сииласвуо против 9-й армии РККА комкора Духанова.
Кто кого?
Конечно, если б в чистом поле – как в наполеоновские времена и, как согласно вечно живому учению Драгомирова о «священной скотинке в серой шинели» - учили наших командиров «военные профессора» во всяких там «академиях»…
То бы мы финнов раскатали в тонкий блин!
А тот «блин» бы в свою очередь свернули в трубочку и засунули самому Маннергейму в задницу. И так бы – с трубочкой в заднице и изобразили бы его на барельефе, на одном из петербургских зданий.
Но финны в чистом поле воевать не готовились, а на учение Драгомирова - клали соответствующий «болт» с трапециевидной резьбой…
«ГОСТ 9484-81» - если мне не изменяет память.
Пока финские пограничники откатывались назад под «напором стали и огня», полковник Сииласвуо успел стянуть на место прорыва всё, что под руку попалось и умело всем этим – «чем попало», маневрировал.
9-я пехотная дивизия или же 9-я бригада, как не называй – всё равно звучит не солидно.
Это была лёгкая пехота – практически без артиллерии, танков и любой другой тяжёлой техники… Но зато хорошо умеющая ходить на лыжах, по-зимнему отлично экипированная и имеющая во главе подразделений офицеров, знающих как воевать зимой в лесу.
Бойцы Красной Армии были отважными, стойкими и выносливыми воинами – это признают даже сами финны. Но они не имели в своём активе - ни того, ни другого, ни в особенности третьего…
Да и мотивация надо признать – была так себе.
Тяжело освобождать народ - который не цветами тебя встречает, а пулями!
И именно это, а не что другое - предопределило превращение успешного поначалу наступления советских войск против слабейшего врага, в беспросветный полярный ужас.
На узких лесных просеках, части и соединения Красной Армии не могли развернуться и действовать согласно уставам. Они были вынуждены двигаться в растянутых на многие десятки километров колоннах и воевать по принципу:
«Передние атакуют, задние ждут».
В ключевых, удобных для обороны и важных с точки зрения логистики местах - финны стояли насмерть, несмотря на сравнительно большие потери. А вдоль и вокруг растянувшихся на дорогах советских войск кружились подразделения финских лыжников. Они создавали локальный перевес в силах в слабых местах, неожиданно атаковали и устраивали резню, после чего исчезали среди деревьев в быстро сгущающихся сумерках, оставляя груды коченеющих на сорокаградусном морозе трупов красноармейцев.
Советское наступление сперва остановилось, затем превратилось в безнадёжную оборону в изолированных котлах – «мотти». У находящихся в них войск стремительно заканчивалась еда и боеприпасы. Вместе с ними вопреки Драгомирову и его «бессмертному» учению, таял и боевой дух.
Всему бывает предел и стойкости нашего героического воина тоже. И наконец – когда тот «предел» подошёл вплотную, остатки истощённых и деморализованных сил 163-й и 44-й дивизии побежали через леса, бросив технику…
Чаша весов же в Зимней войне, стала склоняться тогда, когда оставив химеру пробиться к Ботническому заливу через лесисто-болотистые дебри - Красная Армия нанесла прямой удар через Карельский перешеек на Выборг. С прорывом «Линии Маннергейма» и взятием последнего, дорога на Хельсинки была открыта и Правительство Финляндии пошло на переговоры и значительные уступки.
Своего мнения никому не навязываю, а оно такое:
Финский солдат был таким же деревенским мужиком с той же винтовкой Мосина в руках, что и наш красноармеец. Только его в бой вели грамотные, хорошо обученные командиры - а не самодовольно-тупые олухи в синих штанах, как в нашем случае. Которые не умели ни военный план более-менее реалистичный составить, ни снабжать войска во время попытки выполнения онного.
Отсюда и соотношение потерь.
Ладно, хватит о грустном.
«Гром победы раздавайся,
Веселися храбрый «рюсс»!».
***
После принятия решения политическим руководством страны о новой – Советско-финской продолженной войне, руководство Вооружённых Сил СССР, начало разрабатывать план операции под условным названием «Весенний гром». А так как кроме «мирных» должностей Председателя Верховного Совета СССР и Председателя Совета Народных Комиссаров (Совнарком, СНК СССР), занимаю одну должность «двойного назначения» - Председателя Комитета Труда и Обороны (КТиО СССР) и одну чисто военную – Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР, то не принимать участия в разработке этого самого – плана компании, я никак не мог.
В принципе то, «стрелочки» на карте чертить легко – любой может, даже имеющий всего три класса образования. Как например, генерал армии Жуков - который никогда не станет маршалом.
А я как никак десять классов закончил, институт и кроме того - прочитал больше книжек «про войну», чем весь наш Генеральный штаб вместе взятый. И из просчитанных книжек я знал, что главное в любом военном плане – правильно выбрать место нанесения главного удара.
Вот с такими мыслями, я в первый раз появился на Военном совете в Генеральном штабе, где кроме меня были маршал Советского Союза Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич – мой Заместитель на должности Верховного Главнокомандующего ВС СССР и генерал-лейтенант Матвей Васильевич Захаров - буквально вчера назначенный Начальником Генерального штаба ВС СССР.
Ох и давно это было!
Ещё в конце января…
С самым деловым видом подойдя к висящей на стене (специальная такая стена с зановесочками) карте северо-западного театра военных действий, беру имеющуюся специальную указку – более похожее на копьё и ничтоже сумняшеся, заявляю:
- Товарищи! Прусский военный теоретик генерал Карл фон Клаузевиц, говорил: «Стратегия без направления главного удара – всё равно, что бесхарактерный человек». Считаю, что таковым у нас должно быть направление «Кандалакша-Салла-Рованиеми-Кеми», куда надо бросить все наличные силы. Прорваться до финского побережья Ботнического залива, а уж оттуда зайти на Южную Финляндию, на её порты и главное – на столицу Хельсинки. Ну а контроль над Петсамо с его никелем, будет нам приятным бонусом!
Захаров – эх, молодой ещё, мне чуть ли не в рот при этом заглядывал, а Бонч-Бруевич снял очки, протёр их и снова водрузив на место:
- Самой матушкой природой, точнее её системой «тысячи озёр», Финляндия разделена на два театра военных действий – Северный и Южный. Поэтому без двух, а то и трёх «направлений главных ударов», нам не обойтись.
И не преминул ехидно добавить:
- Так что наша с вами стратегия, Иосиф Виссарионович, будет напоминать человека с раздвоением личности.
Подумав про себя:
«Мда… Бодливому попаданцу портал ништяков недодаёт!», вслух:
- Вот, даже как? Хм, гкхм… Обоснуйте, Михаил Дмитриевич.
- Неразвитость коммуникаций не позволяет оперировать там большим количеством войск, чем это запланировано. Да и эти то, смогут более-менее сносно маневрировать по тундре вдоль трассы - лишь пока не началась распутица и, не вскрылись многочисленные озёра, реки и болота. Остаётся, что?
Вымученно выдыхаю:
- Остаётся нанести два, а то и больше «главных» ударов.
Про себя раздосадовано констатирую:
«Мда… Обосрался я с этим фон Клаузевицем».
Бонч-Бруевич радостно:
- Правильно! Что касаемо Южного театра военных действий, то казалось бы очевидным нанесение главного удара вдоль побережья - от Выборга до Хельсинки и, вспомогательного – на Лахти и Миккели… Но!
Мой Заместитель на должности Верховного Главнокомандующего, в свою очередь подошёл к висящей на стене кабинета карте и не без усилия завладев «копиём»:
- Но опять же: конфигурация новой государственной советско-финской границы, для нас совершенно неблагоприятна. В предполагаемой полосе наступления «Выборг - северная часть Приладожья», из-за особенностей местности все преимущества в ведении оборонительных действий будут целиком и полностью на стороне противника. Наши наступательные действия в южной части Финляндии оказываются возможны только вдоль дорожных систем на Котку-Хельсинки-Турку…
Он снял пенсне, потёр переносицу, после чего продолжил всё тем же – слегка нравоучительным тоном:
- …Дело в том, что сразу от дорожной сети на север вся эта часть Финляндии испещрена действительно «тысячью озер» - являющихся почти непреодолимым препятствием для наступающих войск. Обойти не получится, придётся наступать в лоб! И что самое главное: мы не сможем реализовать своё численное превосходство. Дивизии придётся выстраивать «в затылок» друг другу.
Начальник Генштаба ВС СССР лишь слушает, улыбается, да помалкивает, что говорит о нём как о человеке сравнительно молодом – но мудром…
Я же, несколько легкомысленно отвечаю на это:
- Танковые бригады «нового строя» прошибут любой «лоб»! Финнам им противопоставить совершенно нечего. А «выстроившиеся в затылок» дивизии можно и нужно использовать по графику – восемь часов воюем, шестнадцать отдыхаем. Наш противник себе такого позволить не может, поэтому буквально через сутки - стоя будет засыпать.
Боковым зрением вижу: Начальник Генштаба берёт последнее предложение «на карандаш».
Мой Заместитель машет головой - только «стёклышки» старомодного пенсне сверкают, пуская по кабинету «зайчиков»:
- Без ввода в прорыв кавалерийских корпусов и их броска к Хельсинки война затянется. А ввести их в прорыв из узкого – простреливаемого насквозь «коридора» быстро не получится.
Однако, я настаиваю на своём:
- Зимой водоёмы имеют свойство замерзать и становиться «дорожными системами». Если наделать из тракторов «Сталинец» С-2 достаточное количество хоть самых примитивных – но бульдозеров (как минимум один на стрелковый полк), то никаких проблем для наступления широким фронтом я не вижу.
И вновь генерал-лейтенант Захаров, что-то записывает в свой блокнот.
Бонч-Бруевич, начиная раздражаться:
- Зимой, естественно, задача хоть немного - но всё же упрощается… Но всё равно наступать придётся «узкими коридорами» - хоть вдоль шоссе, хоть вдоль проделываемых вашими суррогатными бульдозерами колонных путей…
Сижу молчу, кусаю губы и чувствую себя школьником-двоечником, распекаемым строгим учителем.
- …Имея представление по прошлой войне о том - как могут обороняться на флангах прорыва финны, могу с большой долей вероятности предугадать: наступать будем долго, мучительно, с большими потерями и, до начала таяния снегов и весенней распутицы войну не закончим.
Затем помолчав, резюмирует:
- А по моему мнению, это равнозначно проигрышу этой войны.
Исходя на овно, спрашиваю сам себя:
«И вот на хрена спрашивается, я его к себе в заместители брал? Чтоб он мне вот так настроение каждый раз портил?!».
Итак… Сидим мы с Бонч-Бруевичем старшим, молчим, всякую гадость друг про друга думаем… Захаров осторожно предлагает:
- Я рассчитываю оттянуть часть сил противника отвлекающим ударом с Ханко.
Бонч-Бруевич отверг такую возможность ещё на стадии смелого замысла:
- Как плацдарм для вторжения в Финляндию, Ханко (или «Гангут», по старорежимному) решительно не годится. Даже в качестве плацдарма для отвлекающего вторжения, не годится!
«Ожив», я соскочил и «забегал» по кабинету:
- Почему же, товарищ маршал? Вполне здравая идея, остаётся только придумать, как перекинуть в Ханко танковую бригаду и хотя бы ещё одну стрелковую дивизию… А лучше две! Иль, даже три!
На момент этого разговора на полуострове находилось 8-й стрелковой бригады (12500 человек личного состава) и 7500 человек из состава артиллерийских, инженерных и строительных и пограничного отряда частей. Всего 22690 бойцов и командиров под командованием коменданта базы генерал-лейтенанта Кабанова. Этого конечно просто смехотворно мало, чтоб начать хоть какие-нибудь серьёзные наступательные действия.
Из «серьёзных» орудий – три 305-мм и четыре 180-мм орудия на железнодорожных транспортёрах, десять 130-мм и три 100-мм стационарных орудия. Остальное – всякая «мелочёвка», в том числе и 45-мм полуавтоматические - так называемые «зенитные» пушки.
С финской стороны этой группировке противостоит оперативная группа «Ханко» - восемнадцать тысяч солдат и офицеров, состоящая из 17-я пехотной дивизии и ряда артиллерийских и вспомогательных частей. Кроме штатной дивизионной артиллерии (старые русские 122-мм гаубицы и британские 18-ти фунтовые пушки) имелось семнадцать 203-мм и шестнадцать 152-мм гаубиц и с десяток 120-мм береговых орудий.
Ну и сколько-то там десятков орудий более мелкого калибра, среди которых имелись даже совсем уже старые русские 87-мм пушки, стреляющие дымным порохом.
Так что тройным перевесом – необходимым для успешного прорыва обороны и наступления вглубь страны – даже не пахнет.
С ходу появилась идея как именно это сделать и остановившись возле карты на стене, забыв про указку показываю рукой:
- Хотя это вопрос больше риторический: под видом ротации перебросим по финской железной дороге. Договор же есть? А танки можно перевезти в разобранном виде.
Глядя на Захарова, но определённо имея в виду меня, Бонч-Бруевич повышает голос:
- Финские генералы своё дело знают и установили на близлежащих островах и островках – которые мы не догадались «арендовать» вместе с полуостровом, множество артиллерийских орудий - в том числе и морских, крупного калибра. Конечно, большинство из них не могут достать город, гавань и прикрывающие их батареи. Но зато они (в свою очередь, находясь вне досягаемости нашей артиллерии) - сделают выход наших войск с полуострова на материк довольно рискованным мероприятием.
Бурчу по-стариковски:
- То нельзя, это нельзя… А воевать надо!
Ну, что остаётся сказать?
Только одно:
- Эх, наши бы проблемы – да Гитлеру!
После довольно-таки затянувшейся паузы, Бонч-Бруевич наконец начал:
- Остаётся только одна возможность быстро сокрушить Финляндию. Во-первых, главных ударов должно быть два! Как минимум два. А во-вторых…
Перебиваю:
- И третий - «условно-главный» удар с Ханко. И четвёртый – в области Петсамо.
«Отец Красной Армии» снова подошёл к настенной карте и взяв указку:
- Насчёт Петсамо согласен – его надо брать в первую очередь, чтобы опередить расположенные в Норвегии германские войска. Но вот с Ханко…
Вертит головой:
- …Сосредотачивать войска для переброски на полуостров придётся в Эстонии. А там каждый первый – только узнав, встанет на лыжи и побежит предупреждать финнов. Так что внезапности достичь не удастся!
Захаров, внимательно слушающий этот разговор, вопросил:
- А пограничники на что, товарищ Сталин?
- Что Финляндия, что Эстония – страны контрабандистов. Российская пограничная стража их в течении трёх столетий не могла выловить, тем более не смогут и наши Джульбарсы с Карацупами. Тем более, много перебежчиков не надо! Одного достаточно, чтоб от внезапности остался один «пук». А без фактора внезапности нас ждёт горячий приём. Очень горячий!
Задумываюсь:
- Значит, надо придумать какое-то другое решение.
Вижу устремлённые на меня три пары глаз – считая за «пару» и «стёклышки» маршала Бонч-Бруевича:
- Какое-такое «другое решение»?
- «Дипломатическое».
- Предлагаете мирное решение финского вопроса, товарищ Сталин?
Вздохнув:
- Хотелось бы, но это навряд ли. Финский генералитет при поддержке своих «правых» в Правительстве и Сейме настроен на войну. Я предлагаю на дипломатическом уровне так «залюбить» финнам мозги, что удар с любого направления станет для них внезапным и вероломным.
Вкратце рассказал про историю советско-финских отношений – очень непростых, надо прямо сказать и, осенившей меня в связи с этим идеей.
Мой Заместитель на должности Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР – маршал Советского Союза Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, лишь в азарте потирал руками, изучив все нюансы советско-финских отношений во время «Промежуточного мира»:
- Все эти «ультиматумы» и «бренчание оружием» пойдёт нам на пользу. Сосредоточение наших ударных группировок, финны сочтут за очередную попытку оказать давление, с целью добиться уступок в этом «никелевом вопросе». А демонстрация на Ханко – собьёт их с толка окончательно… И сим победиша!
Чешу затылок, бью в ладоши и восхищённо восклицаю:
- А я даже не рассматривал ситуацию с этой зрения… Вот что значит профессионал! Не зря про Вас в газетах пишут: «Отец Красной Армии».
- Только Вы с товарищем Вышинским уж не подкачайте, Иосиф Виссарионович! Чтоб финны постоянно были в напряжении, от которого они в конце концов устанут и расслабятся.
И мы с Заведующим Департаментом иностранных дел, «не подкачали» - от слова «ни разу».
Глава 4. «Туман войны» похож на обман.
Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц:
«Война – область недостоверного; три четверти того, на чём строится действие на войне, лежит в тумане неизвестности…».
Фридрих Вильгельм Ницше:
«Обман — на войне залог победы. Шкура лисы — вот тайная моя кольчуга».
Сунь-Цзы, «Искусство войны»:
«Война - это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него все полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если у него дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает…
Горе обманувшемуся!».
Исключая из списка «домашний секс», конечно, было всего два занятия которым несмотря ни на что - я предавался регулярно и систематично, хотя бы единожды в неделю: сельское хозяйство и «вынос мозга» главе дипломатической миссии Финляндии в СССР Юхо Кусти Паасикиви.
Германский посол Фридрих-Вернер Эрдманн Маттиас Иоганн Бернгард Эрих, граф фон дер Шуленбург?
Не… В этом случае, всё обстоит с точностью наоборот.
С той поры, как я в своём кабинете познакомился с Юхо и в первый раз беседовал с ним - времени прошло мало, но «воды утекло»…
Мама не горюй!
Он довольно неплохо балакал на нашей великодержавной мове, ибо ещё в 1892-м году, при сдаче экзамена на степень кандидата философии получил высшую оценку. Поэтому мы с ним часто обходились вообще без переводчика. Если он не мог подобрать нужное слово, ведь более полутора лет финской «незалежности» - Паасикиви не имел разговорной практики, то я приходил ему на помощь.
В основном, наши беседы с ним носили характер ностальгии по тем временам - когда «деревья были большими», а находящаяся в составе Российской Империи Великое княжество Финляндии – было как у «Христа за пазухой»: ни тебе крепостного права, ни рекрутских наборов.
Но правда не всегда наши беседы носили столь отвлечённый от пошлости земного бытия характер.
В середине февраля 1941-го года советско-финские отношения вновь обострились и в этот раз - не только из-за никеля. Вызвав финского посла, я потребовал от Финляндии вернуть всё захваченное во время Зимней войны советское оружие, боевую технику и предоставить доступ к местам захоронений советских военнослужащих. Удивляет, что «в реале» про это даже не подумали.
Когда финны заартачились, был официально объявлен ультиматум сроком семь дней. Неделю обе страны стояли на пороге войны, неделю нам с товарищем Вышинским выносили мозги посольства Германии, Швеции и некоторых других стран…
Финский посол в Москве Юхо Паасикиви запаниковал и предложил для преодоления кризиса обменять всю территорию Петсамо на равнозначную в Карелии. Но главнокомандующий Карл Маннергейм требовал проведения более жесткой линии.
Финское правительство колебалось, в финском Сейме кипели нешуточные страсти… 10 февраля 1941-го года Маннергейм подал в отставку, поскольку считал, что возраставшие день ото дня уступки создают угрозу оборонительным возможностям страны. Министр обороны Валден своим прошением об отставке поддержал своего старого друга.
Президенту Рюти удалось все же уговорить маршала остаться на посту, но только согласившись на ужесточение политики, к которому правительство и так постепенно склонялось.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ