Я требую развода, или Как украсть наследника герцога (СИ)

Глава 17.

Я с невыразимым чувством умиротворения от хорошо проделанной работы пила травяной чай на уютной маленькой кухне, где хлопотала тетушка Мария. Рядом сидела Летти и читала какую-то книжку, положив локти на стол и обняв ладонями щеки. Наверное, мисс Бишоп пришла бы в ужас, увидев такое неаристократическое поведение своей бывшей воспитанницы, но меня эта картина только умиляла. За окном уже вечерело, но самое главное за сегодня сделать мы успели.

Как оказалось, увольнение учителей оказалось нам даже на руку, поскольку после них освободилось несколько очень уютных спален, в которых мы успешно разместили детей. А после того, как под давлением Брэндона мисс Джонс все же отдала ключи ото всех подсобных помещений, мы обнаружили, что склады были заполнены не только продуктами, но и посудой, мебелью и даже постельными принадлежностями.

Конечно, полностью проблему обеспечения приюта эти вещи не покрывали, но позволяли пережить ближайшие несколько дней без особых переживаний за жизнь детей. Львиную долю работы на себя взяли тетушка Мария и Диана, а также тихая и скромная как мышка мисс Дейзи, и улыбчивая мисс Кларк, горничная и медсестра, оставшиеся среди тех немногих слуг, что не пожелали увольняться. Я была уверена, что нехватку персонала я тоже решу в ближайшее время, но сейчас у меня уже не было сил об этом думать.

Травяной чай, заваренный тетушкой Марией, прекрасно успокаивал и настраивал на оптимистический лад. Я уже предвкушала, как мы сейчас все вместе отправимся домой, и я, приняв ванну, предамся заслуженному отдыху. Вот только мечтам о мягкой кроватке мешала одна назойливая мысль, что я забыла что-то важное. Еще раз перебрав в памяти все сделанные за сегодня дела, я не нашла ничего, что меня бы могло встревожить.

Самочувствие у меня тоже было превосходным. Несмотря на недавний всплеск магии, сейчас я чувствовала себя прекрасно и каким-то шестым чувством ощущала, что растущий внутри меня живой комочек сейчас тоже спокоен и счастлив. Я мысленно улыбнулась своему будущему сыночку, и тут меня пронзила озарение, что же не давало мне покоя. Я совершенно забыла о бедняге мастере Микаэле, который, похоже, до сих пор ждал нас в кондитерской “Палеррия”.

Я чуть не подпрыгнула на стуле и, с трудом оторвав Летти от книги, отправилась разыскивать Брэндона. К счастью, он тоже успел наспех перекусить и был готов вернуть нас домой. Я попрощалась с тетушкой Марией, оставив последние указания и пообещав вернуться завтра, забрала уставшую Летти и все еще энергичную Лили, и мы наконец отправились домой.

К моему огромному облегчению, мастер Микаэль сидел на том же месте, где мы его оставили и невозмутимо попивал чаек. Его совершенно не смущало, что он остался один на террасе, и вокруг уже начали зажигаться вечерние фонари. С философским смирением и спокойствием он забрался в экипаж, не высказав и тени недовольства тем, что его так надолго оставили одного. К концу пути все так сильно хотели попасть домой, что даже внимания не обращали на скорость передвижения, хотя еще утром испуганно вздрагивали на крутых поворотах, при том что Брэндон тогда вел гораздо осторожнее.

Когда мы торжественно вышли из экипажа, и нас встретил герцог с немногочисленной группой слуг, я смогла лишь устало кивнуть в знак приветствия. К счастью, основное внимание было направлено на Летти, которая впервые покинула поместье на целый день, так что я смогла спокойно улизнуть к себе.

Напоследок, краем глаза я заметила, как к Брэндону подошла горничная Грета с какой-то просьбой, но он тоже устало отмахнулся от нее, и она печально отступила назад, обиженно прикусив губу. С одной стороны, такая явная связь подчиненной Элизабет с Брэндоном была весьма интересной и интригующей, но с другой, я слишком устала, чтобы думать об этом сейчас. Поэтому все, включая разговор с леди Шарлоттой я отложила на завтра.

Вот только как следует выспаться мне не удалось. Проснувшись рано утром от громких причитаний Лили, я узнала, что разговору, которого я в душе немного опасалась, так и не суждено будет случиться, поскольку леди Шарлотта скончалась ночью, тихо и мирно, прямо во сне.

– Но она же хорошо себя чувствовала и шла на поправку? – изумленно спросила я у заплаканной Лили, торопливо одеваясь в домашнее платье.

– Не знаю, ничего не знаю, с ней и лекарь ночью дежурил, – всхлипнула Лили, – что же теперь будет-то, госпожа?

– Ох, если б я знала, – вздохнула я, – пойдем выяснять, что там и как.

Прибежав к покоям леди Шарлотты, мы столкнулись с кучей слуг, двумя испуганными лекарями и взбешенным Шепардом Корнуэллом, который изливал на них свой гнев, нисколько не стесняясь в выражениях. Рядом стояла всхлипывающая Элизабет, потерявшая вдруг всю свою уверенность и высокомерие, а вот ни Брэндона, ни моего мужа было не видно.

– Кэтрин, вы тоже уже здесь? – Шепард, видимо устав кричать на нерадивых лекарей, наконец обратил внимание на мой приход.

Он выглядел неряшливее обычного с взлохмаченными волосами и небрежно застегнутыми пуговицами сюртука, выдававшими его смятение. И вообще он вдруг стал выглядеть намного старше, видимо, смерть сестры сильно ударила по его состоянию.

– Хватит, ступайте, я потом с вами разберусь, – устало скомандовал он лекарям, – мне нужно с ней попрощаться.

– Как это произошло? Все же хорошо было? – тихонько спросила я, до сих пор не веря в реальность происходящего.

– Потом, все потом, – отмахнулся он, – ступайте к себе, сейчас уже все равно ничего не поделать. Лиззи, ты тоже иди к себе, я сам все устрою. Мальчики, похоже, еще сильнее меня выбиты из колеи.

Под мальчиками он, похоже, имел в виду Брэндона и Джастина, но уточнять я не стала, оставив этого благородного и сильного мужчину переживать свое горе. Помочь я ничем не могла, так что и лезть с глупыми расспросами не хотела. Кинув прощальный взгляд на застывшую Элизабет, которая продолжала стоять как вкопанная у дверей в покои леди Шарлотты, я лишь вздохнула и отправилась н поиски Летти.

Я не была уверена, что в этой суматохе про нее не забыли, и чувствовала ответственность за девочку, у которой по моей милости сейчас не было даже гувернантки. К счастью, на этот раз обошлось, и мне не пришлось выискивать ее по кустам герцогского сада. У Летти оказались вполне вменяемые ответственные горничные, которые о ней позаботились.

Вот только сняв с себя последнюю обязанность, я сама впала в странное состояние неприкаянности. По-хорошему, мне следовало ехать в приют, как было изначально запланировано. Но рассчитывать сегодня на Брэндона в качестве водителя я не могла, да и оставлять поместье, в котором я сейчас официально осталась единственной хозяйкой не хотелось.

Слуги, внезапно осознав, что в моих руках сейчас находится пусть временная, но власть, вдруг начали обращаться ко мне со всеми вопросами, даже незначительными, пытаясь показать свою лояльность. Те, кто вчера лишь бросали на меня презрительные взгляды, игнорируя мое существование, вдруг стали почтительны и услужливы. Вот только меня такое их отношение раздражало еще больше и я, сославшись на плохое самочувствие в связи с трагическим происшествием, спряталась в своей комнате.

Вместе со мной там расположились Лили, Летти и мастер Микаэль, честно продолжавший нести свою вахту моего личного лекаря. Чтобы хоть немного отвлечься от грустных мыслей, мы снова достали ящики с рукодельными принадлежностями и принялись за изготовление кукол. Привычная работа и впрямь позволила восстановить душевное равновесие, и даже Лили с Летти, хоть и не повеселели, но явно стали поспокойнее.

Мастер Микаэль, вдоволь напившись чаю, предпочел дремать в уголке на кресле и нашим посиделкам совсем не мешал. Так мы и провели время до самого обеда, пока в мою комнату не пришел хмурый Джастин.

Он тоже выглядел взъерошенным и осунувшимся, к тому же от него явственно пахло алкоголем. Удивительно, но какой бы суворовой не казалась леди Шарлотта, в семье ее, похоже, очень сильно любили. По крайней мере, и сын и брат тяжело переживали ее внезапную смерть.

– Кэтрин, мне сказали, что Летиция у вас? – он кинул взгляд вглубь комнаты, и, увидев дочь, с облегчением вздохнул, – пусть сегодня побудет с вами, одной заботой меньше будет. Мне нужно отлучиться по делам, распорядиться насчет похорон и всего остального, – он тяжело вздохнул и сжал кулаки, – постарайтесь сегодня оставаться в комнате, мне так будет спокойней. Лучше, если даже еду вам принесут сюда.

– А… ну хорошо, – от растерянности я согласилась, даже не спросив, в чем причина нашего внезапного заточения на сегодня.

Сам герцог ничего объяснять, разумеется, не стал и быстро исчез, оставив меня в сомнениях и раздумьях. Мне показалось, что в словах был намек на опасность, которая грозила нам, если мы покинем комнату, хотя судя по выволочке лекарям, смерть леди Шарлотты была вызвана медицинскими причинами.

Впрочем, несмотря на переживания о смерти леди Шарлотты и на беспокойство о детях в приюте, которых сегодня пришлось оставить на попечение тетушки Марии, больше всего я беспокоилась о Летти, которая оставалась странно спокойной. Мне казалось, что ребенок ее возраста должен плакать, или капризничать, или как-то еще выражать свое горе, но не прилежно шить пышное платьице с кружевами, не обращая внимания на окружающих людей. Она даже на отца не оглянулась, когда он заглядывал в нашу комнату перед отъездом, и этим еще больше меня напугала.

Мастер Микаэль, которого я шепотом попросила проверить ее состояние, немного успокоил меня, сообщив, что у Летти небольшой шок, но в скором времени она придет в норму. Он даже лично выдал ей какой-то ярко-желтый шарик лекарства, который она безропотно проглотила и вернулась к прежнему занятию. И только уже ближе к вечеру, когда она вдруг все-таки расплакалась, уткнувшись мне в колени, а потом уснула, тревога немного меня отпустила.

Я запретила горничным тревожить Летти, решив, что пусть она лучше поспит у меня, чем проснется, пока ее будут переносить в свою комнату. Единственное, что я им позволила, это аккуратно снять с нее платье, поскольку побоялась, что ей неудобно будет спать, а вот от вечернего умывания пришлось отказаться. Выпроводив наконец слуг, Лили и мастера Микаэля, я тоже начала готовиться ко сну, но тут в мою комнату постучали.