Я один вижу подсказки 9

Глава 25 – Печь

Название формации впечатлило семью. Особенно сильное впечатление произвёл мой рассказ о будущем семьи и возможностях.

Даже отец, который обычно был сдержан и недоволен, теперь кивал и неожиданно сказал:

– У молодых взгляд шире…

Это было странно. Человек, который раньше вставлял палки в колёса, с недовольством отговаривал меня, чуть ли не сверлил взглядом… теперь сидит и довольно кивает на всё, что бы я ни сказала.

«И не стыдно быть таким?!»

Вот только отец ошибся в одном, когда вплёл мать в обсуждение планов семьи. Теперь он не может просто так сказать:

«Спокойно, Лизи, операция «Наказать дурного сына» отменяется… Он делает всё правильно».

Но у матери есть одна нехорошая черта. Она называется чрезмерная забота:

– Знаешь, сын… Всё это, конечно, хорошо. Но…

Она всегда найдёт способ быть против. Скажет, что это слишком рискованно, небезопасно, что мне лучше убавить свой пыл. И вообще, лучше всё оставить как есть.

– Я не уверена, что нам всё это нужно.

Так бывает каждый раз, когда я к ней прихожу с офигенной идеей. С самого детства одно и то же. Даже когда подходил к ней и говорил об Испытаниях Энрю.

Стоило только хоть чуть-чуть их упомянуть, как в доме поднимался «поросячий» визг:

– Пойти на испытания? Ты с ума сошёл! Тебя же убьют на первом! Давай лучше я устрою тебя к своему знакомому. Будешь юристом. Зарплата стабильная и без всякого риска.

Вот и сейчас, совершенно та же ситуация. На бумаге всё кажется гладко, но мама видела в этом кучу проблем. У неё был другой характер, в ней не было того адреналина, что есть у нас с отцом. Того, что заставляет нас бежать сломя голову вперёд.

Из-за этого повисла тишина. У всех были лица… странные.

Айгуль и хобгоблины будто окаменели. Они не могли произнести ни слова против. Ведь как же? Это же моя великая и почтенная мама, с ней нельзя спорить.

Атмосфера… стала другой. Её можно было назвать тухлой. Всем стало ясно: моя презентация только что провалилась и уже летит в мусорку. Если уже не лежит там, мятая.

Даже Ярослава выглядела… огорчённой. Её глаза были опущены, губы напряжены.

Я стоял перед ними, они встревоженно смотрели, словно на неудачника, который только что сходил по большому в штаны. По-хорошему, нужно было заплакать и убежать.

Хотя мне пришёл в голову другой вопрос:

«Каким я был в этот момент?»

Моя голова повернулась вправо, туда, где стояло зеркало. Оно было встроено в шкаф, за стеклом. Среди фарфоровых тарелок я увидел отражение своего лица.

В нём не было ни грусти, ни сожаления, ни огорчения. Ни печального вздоха, даже раздражения не было. Я просто стоял и спокойно смотрел в своё отражение, будто впервые увидел себя.

«Почему такой спокойный?»

Да всё просто. Внутри я еле сдерживал себя, чтобы не только не улыбнуться, но и не заржать во весь голос.

Мама пыталась запретить мне участвовать в испытаниях. Разве это когда-нибудь меня останавливало?

Если бы да, то я бы не был в таком плачевном состоянии, как «раб Башни Бога». Я бы был в ещё худшем «раб-юрист в паршивой конторе».

Подобное чувство сложно объяснить… Если говорить метафорами, то когда я родился, Господь Бог дал мне некий путь.

По нему можно идти, можно не идти. Но этот путь – мой. Я вижу его отчётливо. Каждый шаг, каждую цель. В этом пути находиться мой азарт и моя страсть.

Другие этот путь не видят. У них свой, и он сильно отличается. И когда ты говоришь о своём пути, они просто не понимают.

Кто бы это ни был. То есть дело не в том, что я иду наперекор указаниям матери. Просто она не видит моего пути и сопротивляется ему. Понятно, что она хочет как лучше. Но… «как лучше» не всегда совпадает с моим путём.

Чёрт… думая об этом, я всё же улыбнулся. Единственное, что радовало улыбка была сдержанной.

Хотя остальные не поняли, что значит моя улыбка… сердце матери всё уловило. Где-то внутри неё уже прозвучало: «Ту-дум…» Она знала: её «плохой» сын опять сделает по-своему.

ХЛОП!

Я резко хлопнул в ладони, чтобы все «проснулись». И правда: все вытаращили глаза, не понимая, что происходит.

– Вы все молодцы… Я всех вас услышал. И от всей души хочу поблагодарить за уделённое время и за ваше мнение. Оно так важно для меня.

На лицах присутствующих, лишь замешательство. Мои слова и действия казались странными. Они думали: «Разве он не должен быть расстроен?!»

Следующие слова расставили всё по местам:

– Но делать всё равно будем по-моему.

Я говорил это с полной уверенностью, ведь формацию создаю лично я. Никто же не станет мне «держать руки». Тем более никто не посмеет мешать или как-то препятствовать.

Даже если ослушаюсь слов мамы, максимум она побурчит пару дней, будет недовольна. Но она даже не обидится. Знаю это, потому что так уже было тысячу раз. Благо люди умеют прощать, отпускать обиды.

Впрочем, это дело завтрашнего и послезавтрашнего дня. Сейчас же она была зла как тигр, встала и начала что-то кричать. У меня на такие моменты уши как будто отключаются, не воспринимают звук.

Я спокойно поднял руку и жестом подозвал Ская. Тот сразу поднялся, подошёл. Положил руку ему на плечо и повёл его из зала.

– Вы что-то хотите, хозяин?

Его слова заставили меня поморщиться.

– Скай, дружище… давай без этого «хозяина».

Он удивлённо моргнул.

– А как тогда?

Я усмехнулся:

– Называй меня Бригадиром. У нас ведь теперь много работы.

В его глазах сразу вспыхнуло понимание. Проект начинается. И начинается он с нас двоих.

– Понял, Бригадир!

Мы направились не к выходу из дома, а в одну из боковых комнат. Туда, где находился наш склад. Сначала нужно было провести инвентаризацию. Без этого никуда, прошло четыре года, и я во многом мог ошибаться.

Склад был под ответственностью Ская. И, надо сказать, он относился к делу со всей серьёзностью: полки были заставлены аккуратно подписанными ящиками. Не обычными, а пространственными – они были буквально набиты ресурсами.

– Какие материалы нам нужны?

– Для начала, много камня и глины.

Скай удивлённо поднял брови:

– Формация будет из этого?

Я усмехнулся:

– Нет, конечно. Чтобы создать формацию, нам сперва нужно построить печь. Хорошую, большую, мощную.

Он нахмурился:

– Печь?

– Да. Чтобы плавить много металла. Без неё ничего не сделать.

– А, понял.

Он сразу же указал на ящик в дальнем углу:

– Тут около пяти тысяч единиц камня. Глины тоже прилично. Её я лично собирал. В тех местах, где почва позволяла.

На складе было всё, что только можно: дерево, щебень, глина, волокна, смола. Скай заготавливал ресурсы на совесть.

Он даже пытался найти металл и уголь, но с этим пока были проблемы. Всё дело в том, что они слишком часто переезжали. А в таких условиях не выроешь шахту глубже пары метров. Это был один из главных минусов кочевого образа жизни.

– Возьми этот ящик, – я указал на нижний. Он был набит железом и углём. Сам достал тот, что на верхней полке с камнем и глиной.

Когда мы вышли из склада, сразу почувствовали на себе взгляды. Остальные стояли в коридоре и смотрели на нас, не скрывая интереса. Никто ничего не сказал. Ни они, ни мы.

Мы просто молча прошли мимо, не оглядываясь, открыли входную дверь и вышли на улицу.

На «дворе» было тихо и тепло. Время подходило к вечеру, но солнце всё ещё висело высоко в небе, освещая лес мягким, золотистым светом. Погода просто идеальная, времени тоже было предостаточно.

Тух.

Тудух.

Один ящик с глухим стуком опустился на землю. Второй последовал за ним.

– Что нужно делать сейчас? – спросил Скай, с интересом осматриваясь.

– Теперь – инструменты.

Мы быстро сбегали за инструментами: взяли лопаты, шнур, колышки, резцы для разметки и многое другое. Вернувшись, я сразу начал расчищать участок под основание, выкопал большой круг, радиусом около четырёх метров.

Зачем такой большой?

Во-первых, я не хотел строить мелкую печку и плавить металл по ложке, как в деревенских кузнях. Мне нужна промышленная штуковина: закинул руду, на выходе получил готовое изделие.

Во-вторых, это будет не просто печь. Это будет артефакт. Технологически-магическое устройство, в которое будут встроены элементарные, но важные формации.

Конструкция будет составной. Не отдельные руны или символы, а комплекс из нескольких вложенных формаций: от первого до третьего уровня.

Каждая будет отвечать за свою функцию: создание повышенной температуры, отдельное управление ею, контроль изделия внутри, автоковка, уплотнение и прессовка, а также множество других функций.

Я не просто строил печь, я собирался создать чудо. Воплощение технологии и магии в одной глиняно-каменной оболочке. И всё начиналось с этого круга.

Сделав круг, первым делом я начертил на земле формацию «Уплотнение почвы».

Она была обязательна, своего рода магический фундамент. Без неё печь могла бы со временем просесть, наклониться или даже разрушиться.

А так формация укрепляла землю до такой степени, что в неё уже невозможно было вогнать лопату. Почва превращалась в камень. Нет, даже крепче, как будто изнутри её спрессовали силой гор.

Пока я работал с символами, Скай уже развёл глину. Густую, серовато-коричневую, нужной консистенции.

Собирался использовать её как связующий материал, что-то вроде цемента. Начал укладывать каменные кирпичи по кругу: аккуратно, слой за слоем, промазывая швы глиной так, чтобы всё держалось намертво.

Честно сказать, выглядело это не особо эстетично.

У меня ведь были знания не по кладке, а по формациям. Каменщиком я никогда не был, поэтому кирпичи пришлось укладывать в пять слоёв. Быстро и, скажем так, без особого профессионализма.

Почему так криво?

На пятом слое я просто залил всю площадку глиной и выровнял поверхность. Получилась гладкая, липкая, чуть поблёскивающая масса.

Пока она не засохла, я взял широкую кисть, вдохнул поглубже, активировал Шинсу и начал вычерчивать поверх неё новую формацию.

Это была ключевая часть: формация, отвечающая за сцепление, высушивание и упрочнение структуры.

Она должна была связать весь нижний слой в единый монолит, превратив кирпичи и глину в цельную плиту. Твёрдую, как вулканический камень.

«Я могу и не разбираться в строительстве… Но формации исправят все мои косяки», – подумал я с усмешкой, продолжая выводить одну руну за другой.

Когда закончил, основа для печи была готова. И тут со стороны раздался восхищённый голос Ская:

– Она уже высохла?

– Да! – ответил я, ударив по основанию лопатой. В ответ раздался только неприятный скрежет.

Глаза Ская сверкали, он сказал:

– Мы могли бы сделать её из земли?

– Хоть из песка.

Конечно, это была шутка, ведь круглое основание – самая важная часть печи. Именно на нём будут начерчены большинство формаций.

Поэтому я использовал не краски, а свою Шинсу, чтобы укрепить её. Мне не нужно было, чтобы оставались какие-либо следы. Нужна была ровная, готовая к нанесению формаций поверхность.

Ведь формации должны быть многоразовыми, а не просто давать единоразовый эффект.

Единственное, что сначала в центре я отдельно построил небольшой «колодец», куда плотно уложил магические кристаллы. Они были нужны для создания энергетического узла. По сути, ядра всей печи, её сердца.

Отдельно скрепил стенки «сердца», а внутри – уложил кристаллы.

Когда создавал ядро, начертил формацию прямо на кристаллах. Те превратились в жидкость и заполнили всё пространство внутри, чуть ли не сливаясь с основанием.

Потребовалось много кристаллов, около пятисот, только для этой части. Когда закончил, отошёл и выдохнул… Любовался проделанной работой.

Так как уже стемнело, а работы ещё оставалось очень много, я решил быстро создать три формации освещения. Они были чем-то вроде плоских прожекторов, но светили мягко, не слишком ярко.

Они позволяли не прерываться на ночь. Всё-таки времени на завершение проекта было крайне мало. Поэтому я работал с мыслью:

«Нужно работать быстрее… А потом буду отдыхать…»

Хотя работали мы вдвоём, это вовсе не значило, что рядом не было зрителей. Они были. Причём вся семья: Айгуль, Ярослава, мама, отец, Травинка и Небула.

Вытащили стол, поставили его неподалёку, принесли чай, сладости… И устроили нечто среднее между чаепитием и просмотром захватывающего фильма.

Я в который раз убедился: нет зрелища приятнее, чем наблюдать, как кто-то другой работает. Настоящее шоу, в котором мы со Скаем в главных ролях.

– Хм… А ты почему прохлаждаешься?! – бросил я, глянув на стол, за которым они сидели.

Каждый по-своему удивился, кто-то подумал про себя. Конечно, если бы кто-то мог помочь, они бы обязательно это сделали. Только вот кто?

«Там же аристократы, да и только…»

Никто из них никогда не изучал ни одной профессии, если она не относилась к бою. Всё остальное даже не рассматривалось.

Но сейчас я говорил о Небуле. Она сидела за столом со всеми и боялась подойти к нам, хоть и очень сильно этого хотела.

У девушки явно был талант к магии, и он просто пропадал. Видя, как я вырисовываю руны, она боялась не отца, не матери, а самого отказа. Что ей скажут:

«Иди, не мешай!»

Всё, что ей оставалось – сидеть на попе ровно. Благо, я отличный эмпат и чувствую, точнее, угадываю, эмоции людей.

Подошёл к хобгоблинше, взял её за руку, выдернул из-за стола и сказал:

– Смотри внимательно. И запоминай формации.

– Хорошо.

Та так обрадовалась, что чуть ли не запрыгала от счастья, пока шла со мной.

Каждый штрих, каждую руну пришлось проговаривать вслух. Нужно было учить всему: даже как разводить краски и какой именно тип я использовал сейчас. Огнеупорная – как раз подходящая для формаций, несущих в себе элемент огня.

Я не ждал от неё мгновенного понимания, но знал: она обязательно научится. Если есть шанс передать кому-то знания, его нужно использовать.

Небула внимательно следила за моей рукой, кивала, что-то шептала себе под нос, стараясь уловить структуру и смысл символов.

Шарк. Шарк.

На поверхности основания, вокруг ядра, я начал мелко чертить ключевые формации. Небольшой, простой пульт управления для всей печи.

Одна девятая окружности ушла на первую формацию. Затем следующая – на вторую. Шаг за шагом, по кругу, я вычерчивал руну за руной.

В конце получился целостный, замкнутый духовный круг, составленный из девяти вложенных формаций. Каждая из них имела чёткую функцию. А вместе они формировали структуру, способную не только плавить металл, но и придавать ему форму.

Ушло немало времени, чтобы всё закончить. И всё же самое важное, к полуночи было готово.

Чтобы проверить результат, я влил шинсу в формации. И те вспыхнули одновременно. Ни одной части, которая бы сработала со сбоем или неправильно.

Я смотрел на активацию, как заворожённый. Остальные тоже. Несмотря на то, что никто из них толком не понимал, что происходит, этот огненно-красный свет пленил взгляды.

– Всё?

Ко мне подошёл отец и спросил. А потом добавил, что уже поздно и пора бы спать.

– Если вы хотите спать – идите. Не нужно тут сидеть. Лучше отдохните, завтра у вас будет задание.

Отец кивнул, помог разогнать всех по домам. А я решил не ложиться. Сосредоточиться на возведении стен печи.

Они должны быть под стать основанию: прочные, выдерживающие жар и давление. И всё, из тех же простых материалов: глина и камень.

Со мной остались только двое: Скай и Небула. Первый уже вовсю включился в работу: замешивал глину и приносил её мне в вёдрах. Я же, буквально из камня, лепил стены.

Так как, повторюсь, кладка выглядела грубовато, а в некоторых местах даже казалась хлипкой, я не упускал ни одного метра из виду. На каждый десяток слоёв кирпича наносил руны укрепления прямо по свежей глине.

И это работало.

Сразу после активации руны структура начинала меняться: глина быстро подсыхала, кирпичи будто втягивались друг в друга, швы стягивались, выравнивались, и стенка становилась монолитной. Что удивительно, она казалась аккуратной.

Печь приобретала по-настоящему солидный вид. Даже красивый.

Когда высота достигла пяти метров, я впервые взглянул на неё со стороны. Поймал себя на мысли, что это уже «что-то невероятное».

Печь напоминала небольшую башню с куполом. Или, если подключить чуть больше фантазии то, толстоствольный баобаб с гладкими боками и массивным «животом».

Внутри уже можно было стоять в полный рост, вытянуть руки, подпрыгнуть – и всё равно не достать до потолка. Небула, глядя на всё это, осторожно спросила:

– А не большевата ли она?

Я только усмехнулся:

– В самый раз.

Размер печи определялся не по моим «хотелкам», а по строгим расчётам. В частности, под размеры будущих столбов для формации «Контур Земли». Они должны быть мощными, плотными, и только такая печь сможет их обрабатывать.

Когда крыша была полностью закрыта и укреплена, оставался только последний этап. Тот самый штрих, который превращает просто стену из кирпичей в духовный артефакт.

«Чёрт… ещё нужно начертить внутренние формации».

Работал до тех пор, пока не рассвело. Небула к тому моменту уже еле держалась: глаза покраснели, лоб вспотел, она сидела, сжавшись, положив голову на руки.

Пытался уговорить её пойти отдохнуть:

– Несмотря на то, что ты «сильная», формации слишком сложны для понимания. Особенно формации третьего уровня – неподготовленный человек не может даже смотреть на них, потому что они сразу высушивают всю умственную энергию...

Та упрямо отказывалась уходить и твердила:

– Со мной всё хорошо...

Когда первые лучи солнца осветили верхушку печи, я наконец положил кисть. Последняя руна была вплетена в схему, и работа была завершена.

Я молча опустился на стул, поставленный неподалёку, и посмотрел на свою работу. Огромная печь возвышалась возле поместья, как памятник труду и упорству.

Тяжело выдохнул:

– Фух… и это только печь?

Изначально представлял себе процесс создания. В мыслях он определённо был проще, легче и быстрее. Жаль, что по одному лишь повелению руки сейчас ничего не строится.

Очень жаль…

Сейчас… усталость накрыла, веки налились свинцом. И в этой полудрёме, на грани сна, ко мне вернулись слова, сказанные вчера матерью.

Те, что задели меня. Те, что злили. Тогда я подумал:

«Тебе не нужно сдаваться… Тебе нужно доказать, что ты был прав».