Я не желаю нагибать!

Глава 16

На меня синхронно наступали две толпы гоблинов: одна спереди по коридору, со стороны матки, а вторая — сзади. Но первыми до меня добрались не они, а те гоблины, которые начали лезть из отверстий в стенах пещеры.

— Остановитесь! — в последний раз призвал я.

Однако мое воззвание осталось неуслышанным. В свете гнилушек, освещавших пещеру, я видел, что глаза у гоблинов расширились и стали пустыми, а на мордах застыло выражение лютой злобы. Судя по всему, гоблины утратили последние остатки разума. Так что обращаться сейчас к ним — все равно что пытаться вести переговоры с толпой скоростных объебосов.

А вот чего гоблины не утратили, так это своей природной юркости и проворности. Более того, теперь, когда матка взяла их под контроль, гоблины стали двигаться даже увереннее и быстрее, чем прежде. Они скользили ко мне со всех сторон пещеры, как стремительные вонючие тени…

И вот тогда я осознал, что хочу я того или нет, но моему молоту сейчас придется потерять свою девственность. Первый взмах кувалды у меня вышел смазанным и медленным, но в цель попал — башка ближайшего гоблина лопнула, как упавшая с грузовика дыня, разлетевшись по пещере ошметками темной крови.

В меня уже летели каменные копья и даже какие-то мелкие камушки — гоблины метали их издали из примитивных пращей. Еще в меня начали палить дротиками из каких-то плевательных трубок, но мне всё это было, как слону дробины. Мои доспехи зазвенели под ударами камней. Ощущение было не из приятных, как будто едешь в электричке, которую решила забросать камнями толпа детей. Но на ногах я стоял твердо, а молотом орудовал уверенно.

Я нанес два прицельных удара, размозжив еще парочку голов и переломав руки какому-то гоблину, которого я задел по касательной. После этого я убедился, что орудовать молотом умею, и стал действовать еще решительнее. Мои удары стали мощнее и резче. Теперь я стал мочить по площади, накрывая разом по несколько тварей.

Не буду отрицать: я быстро вошел во вкус. Мой молот летал по пещере, как божественная карающая длань, осколки колотых голов и конечности моих противников теперь полетели во все стороны.

Я крутился на месте, нанося удар за ударом, я даже смог сделать несколько шагов вперед по коридору, а моя кувалда возносилась и падала с такой скоростью, что мне бы сейчас позавидовал сам Стаханов. Я парил, как бабочка и жалил, как заправский молотобоец, насколько мне позволяли узкий коридор и мои тяжелые доспехи.

Моя броня уже вся покрылась темной гоблинской кровью, будто я искупался в мазуте, а у моих ног уже начали собираться настоящие кучи из гоблинских останков. Разбитые головы и конечности валялись вперемешку с трупами, которым посчастливилось сохраниться целыми.

Матка тем временем продолжала бешено визжать и источать свои феромоны, настолько невыносимо вонючие, что я пожалел, что не надел противогаз. А гоблины все перли и перли, но добраться до меня ни один из них так и не осилил, мой молот карал каждого из них.

Удар! Еще удар! И еще!

Крученый! Прямой! Вверх! Вниз!

Гоблины и их куски летали по всей пещере. Я будто попал внутрь гигантской мясорубки. Более того: я и сам был живой мясорубкой. Наверное, как-то так и делают ту пасту из гоблинов, которой кормят беззубых драконов…

Вот только прошло еще несколько секунд, которые для меня слились в один миг бешеного боевого ража, и я заметил, что у меня проблемы. Целых три. Во-первых, гоблинов вокруг не убывало. Да, я убивал их десятками, но из стенок пещеры-то они перли сотнями. Во-вторых, я продвигался вперед мучительно медленно. Собственно, с самого начала битвы я даже не дошел до матки, до которой было метров десять. Ну и в третьих, и это было самым поганым: я начал уставать.

Мои удары стали проседать в точности и мощи, а сам я определенно начал терять и проворство, и силы. Возможно, ситуация бы изменилась, если бы система сейчас качнула мне молоты и тяжелую броню, но система с этим не спешила. Впрочем, она меня и не штрафовала, и то слава Богу.

Однако, я ясно понимал, что до выхода из пещеры я таким манером не дойду никогда. Мне не хватит сил даже вернуться назад, ко входу. С меня ручьями лился пот, доспехи начали казаться невыносимо тяжелыми, руки, сжимавшие молот, сводило судорогой…

М-да, недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. На полу тем временем уже было столько дохлых гоблинов, что кучи мертвечины доходили мне до колена. И живые гоблины теперь лезли прямо по мертвецам, чтобы добраться до меня.

Я продолжал из последних сил махать молотом и заодно мучительно размышлял. Может, единственный способ спастись для меня — убить матку? Возможно, если я доберусь до неё и заковыряю, то гоблины снова станут договороспособными? Конечно, особо на это рассчитывать не приходилось, ибо вряд ли гоблины успокоятся, если я убью их мамку. Но это был единственный шанс спастись, и его надо было использовать.

Я нанес еще пару ударов молотом, а потом рванул вперед к матке. Вот только маневр ожидаемо вышел так себе. Но всю глубину моей глупости я осознал, лишь когда мои ноги завязли в дохлых гоблинах, а мои колени подкосились. Твари, само собой, тут же воспользовались этим: сразу двое гоблинов изловчились и вцепились в мой молот, повиснув на его рукояти на манер заправских турникменов.

Я нанес еще один удар, просто проигнорировав висящих на моем молоте гоблинов, я вроде даже кого-то убил этим ударом, вот только этому удару предстояло стать последним. Еще парочка тварей скакнула мне на голову и вцепилась в шлем. Я зашатался, я больше не мог поднять молот, на это просто не было сил.

Был бы у меня кинжал — тогда бы я еще посопротивлялся. Но кинжалом меня наставница не снабдила, также как и раньше, во время битвы с тенеплётами.

Уже падая в кучу дохлых гоблинов, я осознал, что это ни фига не битва, а просто тупо хладнокровное убийство. Да, конечно, я бы прошел этот коридор, если бы гоблины нападали на меня десятками. Но проблема состояла в том, что когда матка начала травить своими феромонами — сюда сбежались отнюдь не десятки её детишек, а все подземелье целиком. И чтобы воевать с ними, тут нужна была рота огнеметчиков, а никак не один чахлый мужик с молотом.

Меня завалили в партер, мое тело ухнуло в кучу дохлой гоблинятины, как в болото. Молот у меня из рук, разумеется, тут же вырвали. Но это уже неважно, я в любом случае понятия не имел, как сражаться молотом лежа, вероятно такого даже молотобойцы с навыком в сотку не умели.

Гоблины ползли по мне, как гигантские вши, мне уже открыли забрало шлема, перед глазами метнулось каменное копье.

Ну вот и всё. Прощайте. Сейчас копье окажется в моем глазу, потом у меня в мозгах, и конец всем мучениям. Мелкие твари зафиксировали и вскрыли меня в моих доспехах, как банку консервов, и теперь собирались приступить к пиршеству…

Но в воздухе вдруг блеснула фиолетовая вспышка. А еще через мгновение по коридору пронесся огненный вихрь, завоняло горелыми гоблинами.

Это еще что такое? Я вдруг обрел магию?

Так или иначе, но топтавшиеся по мне гоблины обратились в пепел, а ко мне уже тянулась женская ручка.

— Давай, хватайся, — потребовала Сев, — Что ты тут разлегся?

Рассуждать о том, что тут сейчас произошло, мне было некогда: на место сожженных гоблинов из темноты уже ползли полчища новых. Так что я схватил наставницу за руку, кое-как высвободил свое тело из гоблинского пюре, которым был покрыт пол пещеры, а еще через миг мир вокруг утонул в яркой вспышке магии.

Летя сквозь портал, я ощутил, как силы возвращаются ко мне. И не просто возвращаются: я почувствовал знакомую приятную боль от нарастающей мышцы, и на этот раз мышцы определенно должно быть много.

В мой мозг загружалась информация о молотах и мощнейших молотобойцах прошлого, мои руки и мой спинной мозг познавали все возможные типы ударов, а мое тело тем временем адаптировалось под тяжелую броню.

Мои кулаки сжимались под различные хваты — удар против бездоспешного, деформирующий удар, проламывающий, оглушающий… Теперь я знал молот так хорошо, будто родился с ним в руках.

Добавлен навык: Прославленныймолотобоец

Мастерство:14/100

Броня: + 7

Вывалился из портала я в принципе довольным. Но недовольной была наставница.

— Ну и видок у тебя. Хуже, чем после того махача с пауками, — Сев скептически оглядела меня, — В таком виде к императору идти нельзя.

Я тоже глянул на себя и понял, что тут было чему ужасаться. Я был весь покрыт слоем гоблинской крови, так что мои доспехи стали полностью черными. К коленям у меня прилипли чьи-то кишки, свисавшие до самого пола, а на плече так и осталась висеть присохшая гоблинская головенка, удивленно глядевшая темными глазами.

Мы с Сев определенно вернулись во дворец, мы сейчас стояли в каком-то белокаменном зале, и гоблинская жижа капала с меня прямо на мраморный пол.

Мой молот валялся рядом со мной, его Сев тоже забрала из подземелья.

— Статус, — потребовал я, а потом обратился к наставнице, — Похоже, что я прошел испытание.

— Нет, конечно, — Сев нахмурилась, на мои статы она едва глянула, — Ты не дошел до северного выхода. А я требовала от тебя именно это.

Её слова меня не на шутку разозлили. Вдобавок к этому я вдруг вспомнил о том, что слышал от гоблинов…

— Само собой, не дошел. Потому что какой-то человек в зеленом приказал гоблинскому шаману поставить у меня на пути матку. И, насколько я понимаю, шаман поспешил выполнить это приказание.

Я многозначительно поглядел на зеленое платье Сев.

— Ты хотела меня убить, — сообщил я наставнице без обиняков, — Это было не испытание, вы просто послали меня туда сдохнуть.

— Что ты несешь? — Сев захлопала глазками.

Но профессионально невинно хлопать глазками девушка явно не умела, она при этом даже чуть покраснела. Значит, ей стало стыдно, и то хорошо, хотя мне от этого не легче. Но главным сейчас было другое: судя по поведению девушки, убить меня она пыталась точно не по своей инициативе. Вероятно это работа императора.

— Человек не убивает человека, — напомнил я наставнице местную доктрину, — Так ведь?

— Так, — подтвердила Сев, — И я вообще-то тебя спасла, ублюдок ты неблагодарный.

Тут крыть было нечем. Девушка была права, она меня на самом деле спасла. После того, как явно и недвусмысленно пыталась убить. Вот это всё уже было очень и очень странно…

— За это — спасибо, — честно поблагодарил я наставницу, — А вот за попытку отправить меня на тот свет — нет.

— Ты сам себя чуть не отправил на тот свет своей глупостью! — вознегодовала Сев.

Но по лицу девушки было заметно, что её негодование — деланное, и что ей сейчас на самом деле стыдно, очень стыдно. Сев смотрела на меня не так, как обычно смотрят благородные спасители, а скорее как человек, только что серьезно накосячивший.

Мне в свою очередь теперь тоже стало стыдно. А что если император приказал Сев меня убить, а девушка нарушила приказ и спасла меня? В этом случае я на самом деле должен быть ей благодарен.

— Ладно, — я примирительно кивнул, — В любом случае, я неплохо прокачался, так что считаю…

— Неплохо прокачался? — нервно перебила наставница, — Не думаю.

— В смысле? Я же только что показал тебе мой статус.

— Я его видела.

Сев указала на мой молот, валявшийся на полу:

— Возьми его.

Я нагнулся и лихо схватил молот, теперь-то я знал, как с ним обращаться… Вот только произошло вдруг нечто крайне стрёмное. Молоток выпал из моих рук, которые неожиданно свело болью, и ухнул на мраморный пол, оставив на нем глубокую трещину.

— Вот черт!

Руки у меня скрутило судорогой, на миг они даже онемели.

— Так я и думала, — Сев поморщилась, разглядывая трещину, оставленную на полу моим молотом.

Я же логично приуныл.

— Ну и что это сейчас было, мудрая наставница?

— У тебя уровень не растет, вот что, — ответила Сев, — А без роста уровня ты не можешь кидать очки в разум и тело. Так что они у тебя уже не справляются.

— Почему так происходит? — озадаченно спросил я.

— Представь себе, ты заходишь на площадку для тренировок, становишься возле тяжелого снаряда и поднимаешь его, покуда можешь. Как только понимаешь, что не справляешься, кастуешь на себя «бодрость», но не «лечение» и продолжаешь заниматься дальше. Что будет, м-м?

— Э-э… Я не специалист в вашей магии, но думаю, ничего хорошего. Я порву мышцы?

— Именно. Вот и сейчас происходит то же самое — тело считает, что для навыка у тебя необходимые мышцы есть, а на деле ты слаб. Вот потому и возникает этот, как его… дисконнект. И если продолжишь качать навыки без повышения характеристик, тебя просто порвет на части.

— Так вырасти мне уровень!

— Я пытаюсь сделать это весь сегодняшний день, — Сев дернула плечами, — Но как видишь: безрезультатно. Уровень — это тебе не деревце, а я тебе не садовник. И вырастить уровень ты себе можешь только сам. Точнее, мог бы. Но ты не можешь. В общем, поздравляю тебя. Ты инвалид. И ты безнадежен.

— Да, но я же летал на драконе и я разил гоблинов…

— Ага, разил. А сейчас ты и муху не сразишь, дурак.

Меня такой вариант развития событий не устраивал, так что я опять попытался взять молот, но он снова выпал из моих ослабших рук. Мне теперь казалось, что этот молот как будто стал раз в десять тяжелее. Я не мог удержать оружия.

— Паршиво…

— Очень паршиво, — согласилась Сев, — Без роста уровня ты не можешь быть человеком, увы. Ты — бесполезная обуза для нашего общества. Система тебя не признаёт. Да, ты нарастил мышцу и обрел знания, но использовать их ты не можешь. Твои тело и разум не справляются, потому что ты ни разу не вкладывал в них очки. А очки ты не вкладывал, потому что система не повышает тебе уровень. Патовая ситуация. Прости.

— Ты поэтому пыталась меня убить, потому что я теперь стал обузой, так?

Терять мне уже было особо нечего, так что я решил спросить напрямик. Однако наставница отвечать на это не стала, вместо этого она распорядилась:

— Император ждет тебя. Немедленно. Так что приведи себя в порядок. И будем решать твою дальнейшую судьбу. И молись богам и системе, чтобы они были милостивы к тебе.

Для визита к императору мне пришлось умыться и наспех переодеться. Я снял с себя и доспехи и старый кафтан, весь пропитавшийся гоблинской юшкой, и надел вместо него новый.

А вот отдохнуть или пожрать мне на этот раз вообще не дали. И более того, к императору меня на этот раз проводил стражник, вооруженный копьем. Видимо, доверять мне местные люди перестали. Эх, а как всё хорошо начиналось…

Император людей на этот раз принял меня не в своем кабинете, а в каких-то роскошно обставленных покоях. Здесь горел жарко растопленный камин, а его величество был занят тем, что бросал в этот камин какие-то свитки. На лице у императора лежала печаль с толикой страха. Печалится из-за моих провалов? Это очень вряд ли, тут дело вероятно в другом.

Происходило явно что-то очень нехорошее, но мне еще предстояло разобраться, что именно, и как это связано со мной.

Император быстро просмотрел очередной свиток и швырнул его в камин, потом мрачно воззрился на меня.

— Оставь нас, — приказал он стражнику.

Когда стражник вышел, я решил взять инициативу в свои руки.

— Послушайте, ваше величество, тот факт, что у меня некоторые проблемы с системой — не повод скармливать меня гоблинам…

— Что? — император перебил, казалось, он меня даже не слышал, — Ты лучше скажи, где Аменахин?

— Кто?

Вот это был на самом деле неожиданный поворот.

— Аменахин, — свирепо произнес император, — Старейший человек в городе. Первый человек этого мира.

— Эм… — я растерялся, — Вопрос явно не по адресу. Впервые слышу о таком. Да и вы сами вроде говорили мне, что все первопроходцы, пришедшие с вами в этот мир, давно умерли.

— Хех, — император мрачно хмыкнул, — Так, да не так. Аменахин умереть не может. Так где он?

— Я честно не знаю ни о каком бессмертном Аменахине, — признался я.

— М-да?

Император настолько яростно буравил меня взглядом, что я, не выдержав, отвел глаза. Вот сейчас император, несмотря на свою непримечательную внешность, был страшен. Я отлично понимал, что говорю сейчас с одним из сильнейших созданий этого мира, который может при желании уничтожить меня за одну секунду.

На миг повисло молчание. Потом император потребовал:

— Поклянись!

— Клянусь, что не знаю никакого Аменахина.

Взор императора чуть смягчился, он явно мне поверил. Вот только меньше злиться не стал.

— Забери меня преисподняя! — император в ярости пошвырял в камин последние свитки, которые еще оставались у него в руках.

Я вдруг осознал, что император не просто зол. Да он же напуган! Всесильный император людей чего-то боялся так сильно, что его практически трясло. И это что-то определенно было связано со мной. Иначе зачем он вообще позвал меня сюда?

— А можно узнать, что за бумаги вы жжете? — не удержался я от вопроса.

Император не ответил. Вместо этого он еще около минуты размышлял в молчании и лишь потом произнес:

— Ну вот что, Виктор. За этот инцидент с гоблинами — прошу прощения. У нас просто возникли проблемы. Серьезные. И это и твои проблемы в том числе. А твои дружки орки, как я предполагаю, похитили и убили Аменахина.

— Орки — не мои дружки, — не согласился я, — И я не видел у них никакого Аменахина. Кроме того, у вас же есть карта, которая показывает, когда где-то убивают человека…

— Аменахин — дело особое, — отмахнулся император, — Его никакая карта не показывает. Он жил отшельником в горах. Но сейчас он не выходит на связь. И я полагаю, что это твои орки его и украли.

— Да не мои они! И зачем вообще оркам ваш Аменахин?

Но император сейчас явно был не в настроении отвечать на вопросы. По крайней мере, этот вопрос он тоже проигнорировал. От той дружбы и теплоты, с которой император говорил со мной во время нашей первой встречи, не осталось и следа.

Я окончательно убедился в том, что мне больше не доверяют. Но, несмотря на это, император все же выдавил из себя улыбку. Только вот она мне совсем не понравилась. Я прям чуял подкоркой, что происходит что-то не то, что-то крайне паршивое для меня лично.

— Ну хорошо, Виктор, — примирительно заявил император, — Не подумай, что мы не доверяем тебе, пожалуйста. Я просто сейчас на нервах. А у тебя все еще есть шанс доказать, что ты на нашей стороне. На стороне людей.

— А разве я еще этого не доказал?

— Мне доказал. Но не системе, — отрезал император, — А кто друг или враг нам: решает именно она. Но, как я только что сказал, у тебя еще есть шанс. Последний. Сейчас полетишь вместе с Сев и отрядом на юг и поможешь нам найти орков. Тех самых, которые призвали тебя. Возможно нам повезет, и Аменахин еще жив.

— А если не жив?

— В таком случае орки примут смерть. Впрочем, они в любом случае примут смерть. Нападение на человека, подумать только… Даже не просто на человека, а на самого Аменахина — старейшего из нас, первого попаданца в этот мир! Нет, орочьей вольнице пора положить конец. Мы слишком долго игнорировали эту угрозу. Пора навести порядок. В общем, если поможешь нам отыскать твоих орков и покажешь себя хорошо — получишь гражданство и должность при дворе. А иначе…

Император не стал продолжать фразу, но всё и так было предельно ясно. Выбора мне, как и всегда, не оставили, мое мнение никого не интересовало.

— Я постараюсь, — кивнул я, чтобы продемонстрировать хотя бы иллюзию добровольного согласия.

Мне, честно признаюсь, уже надоело быть новичком-инвалидом и мальчиком для битья.

— Не старайся, просто сделай это для меня, — вздохнул император, — И вот тогда я смогу доверять тебе — когда все призвавшие тебя в этот мир орки будут уничтожены. А в противном случае я буду вынужден констатировать, что ты не человек, а оружие орков, присланное сюда сломать нашу систему. А такого люди уже не прощают, не обессудь.

Языки пламени, бушевавшего в камине, зловеще блеснули, отразившись в глазах императора.