Я до сих пор царь. Книга XXXII

Глава 23 Добро пожаловать!

Обратная дорога на Сахалин выдалась… непростой. И дело даже не в расстоянии, не снежной буре, которая спутала нам все карты, и не в том, что мы с Толстым так-то международные преступники, а в том, что куда-то надо было прятать гусыню. Оказалось, что без привязки к тому месту, она больше не могла исчезать. Без помощи Кутузова (естественно неофициальной), нам, наверное, пришлось бы нелегко и наш фургончик точно раскрыли бы.

Правда, и так нас останавливали на каждом перекрестке, интересуясь нашим разрешением на перевозку животных. Двое оказались особенно прилипчивыми.

— А она у вас привитая? — спрашивал один чересчур бдительный постовой, разглядывая гусыню в прицепе. — А у нее есть паспорт? А у этого…

И он кивнул на Эля, который был раза в три ее меньше. Тот смотрел на постового взглядом, способным дробить камни.

— Не дай бог увидеть такой взгляд ночью в зеркале, — заметила Лора. — Брр…

Постовой же был куда более стойким.

— Где-то я уже видел этого гусака… — покачал он головой. — Эй, Сеня?

К нему подошел его помощник, и оба они принялись разглядывать гусей.

— А не тот ли это гусак, которого ищет твоя теща? Ну тот, который сбежал на прошлой неделе?

Сеня пристально вгляделся в Эля. Тот злобно закрякал.

— Не, точно не он. Тот гакал, как и все нормальные гуси, а этот… больной какой-то…

— А ну-ка позвони ей! Мало ли, он! Вроде, тот тоже крякал!

— Твоя правда. А то кто этих гусей знает? Вон этот, явно же что-то задумал.

Эль закрякал двое активней. Один принялся звонить, а второй постовой подошел к водительскому месту, где сидели мы с Толстым. Я уже перебрал все возможные и невозможные кары и проклятья, но этих двоих было не пронять.

Мы же снова были под «Хамелеонами». Однако меня буквально сверлила мысль, а не сбросить ли маски? Тогда эти двое точно перетрусят, и мы спокойно проедем.

— Придется задержаться… — сказал постовой. — Сейчас он позвонит своей теще и…

— Черт побери! Да бери ты трубку, старая ведьма! Ах зараза, разрядился… Коля, у тебя есть позвонить?

Его помощник покачал головой.

— Откуда? Все эти мобильные — одно излучение от них. Телефон есть в соседней деревне. Съездишь?

Потеряв терпение, Толстой вылез с водительского места и, сдвинув брови, серьезно посмотрел на постового.

— Это не тот гусак, которого вы ищете, — и его глаза еле заметно сверкнули.

Постовой окаменел. Моргнув, он посмотрел на своего друга.

— Кажется, это не тот гусак, которого мы ищем…

— Точно?

И постовой с удивлением посмотрел на Толстого. Тот кивнул.

— Точно!

Я вдавил педаль газа, и пока эти двое не решили привести сюда свою тещу лично, умчался в снежную поволоку.

— Может, рискнуть? — спросил я, глядя в небо. — Вроде, расчищается…

Плюнув на все, активировал режим полета, и мы взмыли вверх.

Очень скоро приземлились в Широково, а там уже, загнав транспорт в гараж, направились в дом, а оттуда и переместились в Москву.

Подмосковье,

усадьба Кузнецова (ныне Бердышева)

— И где этот доставщик⁈ — вздыхал граф Бердышев, сидя за обеденным столом. Тот был сервирован и буквально ломился от еды. Не хватало лишь одного — жирного гуся-чемпиона, который они заказали в ресторане, однако…

— Написано же, доставка в течение часа! Андреев, сколько времени?

Его помощник посмотрел на часы.

— Без четверти. Опаздывают уже на семь минут.

— Безобразие…

Вздохнув, Бердышев откинулся на стул. Ну, что это за ужин с вином, да и без хорошего гусака? Неужели придется есть эту сухую колбасу? Да еще и одному… Сыновья черт знает где, жены же все пропадают у своих родителей, а там — как в черной дыре. Нет, завтра он точно поедет за ними.

— Прикажете вытащить из морозилки курицу? — осведомился Андреев.

— Нет, еще подождем! А то…

Вдруг в подвале раздались какие-то звуки. Как будто кто-то ходил. А еще крякал.

— Кажется, вернулся Михаил? — предположил Андреев, и уже хотел направиться встречать гостей, как дверь в подвале открылась, и помощник графа встал как вкопанный.

Из подвала выглядывал гусь, и огромный. Выбравшись из подвала, он занял почти всю гостиную.

— ГА! — закричал он, расправив крылья. — ГА!

Андреев попятился. Бердышев решительно схватился за нож.

— А ну-ка Василий, В сторону! Кажется, у них новая услуга! Живой гусак!

И ощетинившись ножами, оба принялись обходить диковинную животину. Та начала пятиться, и вдруг из подвала выскочила еще одна птица. На этот раз она не гакала, а скорее крякала, приправляя каждый «кряк» отборной матерщиной.

— Назад! Убью! — и мелкий гусь оскалился. Буквально: у него вылезли клыки как у вампира. — Она моя женщина!

И черт его знает, чем бы все это закончилось, если бы из подвала не вылез Кузнецов.

— Эй, вы чего тут делаете⁈ — замахал он руками. — Сказал же, без меня ни шагу! А ну в портал, быстро! У нас нет времени!

Но гусь, кажется, считал иначе. Прыгнув на стол, он схватил колбасу и попрыгал обратно в подвал. Там же скрылся и его гигантский товарищ.

— Миша… — выдохнул Бердышев.

— Просите, Ростислав Тихомирович, — улыбнулся Кузнецов. — Но мы немного спешим. С вашим Денисом все отлично, и с Димой, вроде, тоже. Приятного аппетита!

Захлопнув дверь, Кузнецов исчез. Граф Бердышев, почесав подбородок лезвием ножа, уселся обратно на стул.

— И ни гуся… Ни колбасы… Ни женщины… — он грустно вздохнул. — Ладно, Василий, давай хоть вина…

И Бердышев решил сегодня как следует напиться.

Наконец мы выбрались под небо Сахалина. Позвонив Перестукину, мы заказали грузовик и благополучно добрались до особняка.

Стоило гусыне сойти на землю и оглядеться, как жизнь всего поместья буквально остановилась. Даже конюхи бросили расчесывать гривы коням и выглянули из стойл. Кони, к слову, тоже. Они не были настолько удивлены с тех пор как в этот двор зашел Булат. Хоть кое-кто, наверное, до сих пор в шоке.

Под пристальными взглядами гвардейцев мы и дошли до дверей, где нас встречали Трофим с Марусей и остальными.

— Это… что?.. — спросил Трофим, подходя к гусыне.

— Ты чего, после всего еще удивляешься какому-то гигантскому гусю? — шепнула ему кухарка, а затем обратилась ко мне: — У меня лишь только один вопрос, Михаил. А как прикажете мне ее разделывать?..

Услышав последнюю фразу, гусыня обиженно загагала.

— Я все слышал! — и Эль закрыл ее крыльями. — Не смейте даже подходить к ней! Ее нельзя есть! Она, между прочим, личность!

— Фух, — вздохнула Маруся. — А то я уж думала, придется еще и гусыню валить. А для нее потребуется особый нож…

И кухарка как-то по-дьявольски улыбнулась. Тут сбоку открылось окно, и там показалась Настя. Выпустив облако пара, она вернулась к готовке — а на стенах висели птицы. Много мертвых птиц.

Подхватив нож, Настя схватила курицу за шею и…

— Все! Достало! — и Эль с гусыней пошли обратно. — Крыла моего не будет в этом доме! Пойдем, дорогая! Понадоблюсь, мы в администрации! Живодеры!

Шлепая по снегу, эта парочка прыгнула в фургончик к Перестукину, и они умчались. Я же махнул на них рукой и пошел к своим женам. Чего-чего, а отдохнуть и уделить им внимание мне хотелось куда больше, чем успокаивать волшебных гусей и разгадывать эти бесконечные загадки.

США,

международный аэропорт

Царский дирижабль заходил на посадку. На взлетной полосе их уже встречали, и довольно неплохо — военных наехало с целый полк. Вокруг флаги, куча техники, а еще, конечно же…

— Журналисты… — вздохнул Петр Первый, выглядывая в иллюминатор. — Ну куда уж без вас…

Тут у него в кармане зазвонил телефон. Царь ответил без особого желания.

— Романов… Да? Свободна⁈ Давно?.. Хмм… Это усложняет дело… Хорошо, отбой.

Откинувшись на кресло, царь задумался. Нет, его план все еще не преступен, однако без гусыни будет несколько… сложнее.

— Ну, Кузнецов. А ты уже начинаешь меня раздражать…

Наконец они сели, и царь бок о бок со своим помощником поспешил на выход. К трапу бросили ковровую дорожку, и на ее конце гостя ждал он — Президент Соединенных Штатов. Золотую шевелюру слегка раздувало ветром. На лице лежала извечная ухмылка. Красный галстук был явно больше, чем нужно.

— А он похож на какого-то торговца, который вот-вот сунет ногу в дверь, а потом влезет сам, — буркнул Петр, направляясь к нему. — Глаз и глаз с ним… Костя!

— Да? — ответил помощник.

— Смотри, чтобы он не заходил мне за спину. А то, кто его знает…

Обменявшись рукопожатиями, они с президентом направились к лимузину. От вспышек фотоаппаратов слепило глаза. Всю дорогу президент назойливо хлопал царя по плечу.

Еще пара протокольных фотографий, на которых президент скалился как голодная пантера, и они поспешили к черному лимузину. И вот двери закрылись, транспорт тронулся, и два руководителя остались один на один.

— Ну, что Романов, — и президент свел пальцы на коленях. — Поболтаем за закрытыми дверями, прежде чем оформить сделку, или ты предпочитаешь общаться у всех на виду?

Петр украдкой вздохнул. Вот, гусь, сразу хватает быка за рога! А ведь в его время эта страна была какой-то заштатной колонией, где жили одни пастухи и дикари.

— Предпочитаю, оформить все побыстрее, — ответил царь, — а потом уже к прессе. Нам будет, что рассказать всему миру…

— Вот это деловой подход! — кивнул президент и, достал бутылку виски, а за ней два стакана. — Вижу сразу, ты умный парень. Смекаешь, что в нашем деле без сделок никуда…

Петр ухмыльнулся, взял стакан, полный ледяного напитка и, чокнувшись, оба выпили. Этот индюк даже не представлял, что заключает сделку всей своей жизни.

На следующий день мне пришлось сразу ехать в администрацию. Отчего-то на душе у меня было не спокойно. Все же… Эль влюбился.

— А чего бояться? — спросила меня Лора. — Что он превратит администрацию в гусятник?

— Сплюнь…

У администрации была куча машин, и половина из них наших японских коллег. Стоило мне войти, как на пороге меня встретил сам Император Мэйдзи.

— Ах, Михаил? — улыбнулся он. — Есть минутка?

— Для вас, да, сэнсей. Что такое?

— Не для чужих ушей…

Нас проводили в ресторан неподалеку, и мы, сделав заказ, решили зайти издалека.

— Как вам Сахалин?

— Неплохо… неплохо… — потер подбородок Император Японии. Видно было, что он на самом деле впечатлен. — Мисс Палмер показала мне столько всего… И все это ты сотворил за пару месяцев?

— Где-то так… — выдохнул я. Мне и самому не верилось, однако факт оставался фактом. Мои «девочки» оказались просто волшебницами и без них я бы ничего не смог.

Мэйдзи тут же перевел разговор в деловую сферу. Он хотел предложить мне сотрудничество, но в ответ попросил ответных услуг. Мы с Лорой посовещались в нашем внутреннем хранилище, и было решено предложить Императору алмазные копи, которые мы обнаружили в деревне Буяный.

Когда я рассказал ему об этом, глаза Император сразу же засверкали, но он, получив свой заказ, с восточной неторопливостью продолжил слушать меня и одновременно есть.

В итоге он не сказал ни «да», ни «нет», а обещал подумать. Однако в его глазах все же был заинтересованный блеск.

— На востоке не принято сразу соглашаться, — сказала Лора. — Он сначала поломается, приценится… спросит жену… и блаблабла…

— То есть он согласен? Или…

Лора пожала плечами.

— Должно быть! Дай ему время! Все же копей у нас пока нет.

Обсудив еще пару вопросов, мы распрощались. Не успел я направиться обратно в администрацию, как столкнулся с Юлием. Крепко пожав ему руку, повел его в тот же самый ресторан. Там не давал ему говорить до того, пока он не съест свою порцию.

Однако он был настойчив — съел всего половину, а затем завел разговор:

— Моя жена сказала, что все равно приедет на Сахалин. Что бы ей это ни стоило!

— И ты хочешь, чтобы я принял ее?

Немного покраснев, генерал кивнул, а затем сунул в рот ложку горячего. Аппетит у него был зверский. Неудивительно, после того, что он пережил.

— Она приедет с группой Фанерова, — сказал он со вздохом. — Говорят, они вот-вот будут здесь.

— Я сообщу Перестукину, чтобы встретил. Но на кортеж и торжественный прием не рассчитывай. Мы тут все нынче почти на осадном положении.

Юлий замотал головой.

— Для меня главное, увидеть ее и детей. А формальности — к черту их!

— Отлично, — кивнул я и перевел тему: — А как вообще в Империи без тебя? Все же ты был главным в армии.

— Был… Но пусто место не бывает, и пока остальные генералы грызуться за мое место, всю власть в армии взял Император. Ну, удачи ему… Она ему понадобится.

Поговорив еще немного, я оставил его добивать свою порцию и наконец смог добраться до администрации, а там поднялся к кабинету Эля.

С той стороны двери раздавались какие-то странные гагакующе-крякающие звуки. И их слышали не только мы с Лорой, а весь этаж. Люди в соседних кабинетах сидели как на иголках.

— Мне уже страшно… — вздохнул я и, постучавшись вошел. Звуки тут же оборвались.

Эль со своей возлюбленной сидели за столом друг напротив друга, и да, гусыня заняла половину помещения. На диване, в свой обычной позе, сидела Палмер. Она была слегка в шоке.

— Нет, я все понимаю, Эль, — сказала Палмер. — Ты взрослый мужчина, и тебе уже пора строить личную жизнь. Но вот…

— Она женщина! — рявкнул, вернее крякнул, гусь. — Сколько можно повторять⁈ Жен-щи-на!

Вздохнув, я шлепнулся на диван напротив.

— Пока мы не сможем вернуть ей тело, тебе придется привыкнуть к этому, дружище. Кстати, может, начнем прямо сейчас?

— Давно пора! — кивнул Эль и, подав гусыне крыло, пошлепал с ней к выходу. Проводив их глазами, мы с Палмер тихонько хихикнули и тоже направились к выходу.

— Что смешного⁈

— Ничего…

Наш путь лежал в лабораторию к Унуру и Наталье. Увидев гуся и гусыню, они тоже впали в небольшой ступор.

— Так… — сказала Наталья, смотря то на одного зверя, то на другого. — Правильно ли я тебя поняла, Михаил. Ты хочешь. чтобы мы взяли этого огромного гуся и сделали из него человека?

— Женщину! — влез в наш разговор Эль.

— Еще лучше… А ты чего, это опять гусь? Нормальных женщин что ли на Сахалине не оказалось?

Еще чуть-чуть, и Эль грозил взорваться, так что мне пришлось влезть в разговор:

— Ей нужно вернуть тело, — сказал я. — Надо что-нибудь придумать… Я просто уже и не знаю, к кому обратиться.

К гусыне подошел Унур. В руках он держал морковку.

— Оставляй ее здесь. Посмотрим, что можно сделать, — и он сунул гусыне овощ. — На лопай!

Та гордо вскинула клюв.

— И ты еще называешь себя сыном хана⁈ — вознегодовал Эль. — Не знаешь, как предлагать даме поесть?

Оставив Эля учить их этикету, я хотел уже было подождать в машине, как на телефон поступил звонок. Это была Надя.

— Слушаю… — и не успел я спросить, в чем дело, как меня огорошили:

— Включи телевизор! Там… Включай!

Что «там» я так и не понял, да и знал — раз Надя так говорит, лучше послушаться. Взяв пульт, я включил телевизор прямо в кабинете Натальи. Кряканье и гагаканье тут же стихло, и все подошли ко мне. На экране была огромная надпись: СРОЧНЫЕ НОВОСТИ.

— Тихо! Там что-то происходит!

На всех каналах было одно и то же: пресс-конференция президента США Джонни Трейда и царя Российской Империи Петра Алексеевича Романова. Они выступали в огромном зале с кучей флагов, надувных шариков и на фоне огромного плаката, где большой русский медведь обнимается с каким-то седым мужиком в полосатом сюртуке и в полосатом же цилиндре. Рядом плясали полуголые барышни с разноцветными флажками.

— Какая гадость… — вздохнула Лора. — Где вкус⁈ Где?

— Его нет…

После приветственных слов заговорил сам президент США.

— Это что, автозагар⁈ — охнула Лора. — Если так, то он явно переборщил!

Улыбнувшись во все свои тридцать два зуба — или даже больше — глава страны заговорил:

— У нас были плодотворные переговоры, и мы с Петром Первым можем сообщить, что достигли договоренностей.

И набрав полную грудь воздуха, он гордо провозгласил:

— Сделке быть! — и весь зал взорвался аплодисментами. Когда они стихли, президент продолжил: — Мы с гордостью объявляем, что Российская Империя с США отныне вступают в тесный союз, и не только военный, но и экономический. А поэтому город в Дикой Зоне отныне открыт! Добро пожаловать!