Взмах веера (СИ)

Глава 11

«Прежде чем сделать вывод об исследуемом явлении, необходимо несколько раз повторить весь ряд опытов».

Справочник в помощь студенту магической академии

«Главное, чтобы явление не начало исследовать тебя самого!»

Приписка на полях

Это было странное место. От переливающихся золотисто — розовых облаков рябило в глазах, само небо походило на нарисованное ребенком, а земля под ногами странно пружинила и изгибалась, как змея. Окажись Клант здесь один, он бы решил, что уснул и видит странный сон, но на его плече все так же сидел питиринчик.

«Прыгай уже», — вдруг раздался в голове киашьяра незнакомый трескучий голос.

Он нахмурился и осмотрелся. Вокруг было пусто. Во все стороны простирался шевелящийся туманно — розовый пейзаж.

— Куда? — даже не надеясь услышать ответ, спросил Клант.

«Вниз, куда еще?» — не без тени ехидства ответил все тот же голос.

— Куда вниз? — все еще ничего не понимая, переспросил блондин.

«Да на землю! — теряя терпение, проревел голос. — Я‑то прямо сейчас могу слететь, а ты еще долго будешь додумываться до этого».

— А это не земля, разве? — удивился легард.

«Ты стоишь на облаке, — лаконично ответил голос. — Или ты всерьез думаешь, что тут земля такая странная?»

Ответ воодушевил киашьяра, и он пошел вперед, внимательно осматриваясь. Под ногами все так же пружинило, но теперь Клант стал замечать, что если надавить ногой посильнее, то она проходит сквозь странную белесую субстанцию.

«Прыгай! — вновь велел голос. — Иначе облако не пройти».

— А ты кто?

В ответ Клант услышал хриплый хохот, а драконесса недвусмысленно клюнула его в щеку.

— Ясно, — обратился легард уже к питирину и кивнул.

«Прыгай», — велел зверек.

Понимая, что, возможно, делает глупость, киашьяр приготовился и подпрыгнул на месте. Если его ногу облако пропускало лишь на несколько сантиметров, то сам он прошел сквозь белесый туман почти без сопротивления и громко охнул, когда с огромной скоростью понесся к земле.

«Лети!» — хрипло крикнула драконесса, и у Кланта возникла потребность пристукнуть питирина за столь здравое предложение.

— Как ты себе это представляешь?! — крикнул он и начал создавать под собой воздушную прослойку, чтобы не разбиться о настоящую землю.

Голубенькая озадаченно квакнула и, отцепившись от плеча легарда, уверенно замахала крыльями. Отлетев на несколько метров, драконесса внимательно наблюдала за тем, как Клант сначала стал падать с меньшей скоростью, а затем и вовсе завис в воздухе.

«Ну, или так», — прокомментировала она, сопровождая его медленное движение вниз.

Киашьяр промолчал, сосредоточившись не на одобрительном кваканье голубенькой, а на пейзаже внизу.

Рассматривая зеленые луга и темнеющие леса, широкое русло реки и череду озер у самого горизонта Клант задумался над тем, не остался ли он дома, на родной земле, вместо того, чтобы переместиться. Уж слишком обыденно выглядел этот другой материк. Лишь небо и облака придавали ему сказочности.

«Точно — точно, — подтвердила его невысказанные мысли драконесса. — Мы переместились».

— Эй, ты… — фыркнул легард, запнувшись на обращении к питирину. — Читаешь мои мысли? — И добавил еле слышно: — Жаль, что Вира не дала вам имен…

«А мне ни капли не жаль, — услышав за свистом ветра его шепот, ответила драконесса, — ведь у меня есть имя. И я не хотела бы получить новое. Вирена знает об этом».

— Хорошо, тогда ответь: как тебя зовут и почему я тебя слышу? — потребовал Клант. — И почему раньше никто из питиринов не пытался с нами общаться?

Голубенькая надолго замолчала, облетев киашьяра несколько раз, и только потом сообщила: «У меня довольно сложное для вашего понимания имя. Можешь звать меня Т'а. Раньше мы не могли передавать свои мысли, лишь образы через прикосновение. Здесь совсем другая магия…»

— И поэтому можешь, — перебил питирина Клант.

«Прежде всего потому, что это родина драконов», — уверенно подумала Т'а.

— Родина? — переспросил Клант. — Значит, вы на самом деле отсюда?

Драконесса не ответила, шустро облетела вокруг снижающегося легарда и с кваком устремилась вниз, к реке. Киашьяр последовал за ней, присматриваясь к местности.

«Вы тоже родом отсюда, — вдруг сообщила Т'а, не снижая скорости спуска. — Когда‑то давно очень многие создания появились именно здесь».

— Как это? — не понял Клант.

Он всегда был уверен, что род оборотней вел свою историю с островов, хотя не раз видел в книгах упоминание про второй континент.

«Вы появились здесь, — голубенькая перевернулась в воздухе, по дуге взмыла вверх и замерла, купаясь в теплых воздушных потоках. — Это было о — о-очень давно, но память драконов хранит тот момент».

— Ты выдумываешь! — покачал головой Клант, высматривая место для приземления. — Тогда зачем мы отсюда ушли?

«А оборотни и не хотели уходить, — хмыкнула Т'а. — Твой род вынудили».

— И не в первый раз… — вздохнул Клант. — Расскажешь?

«Я не так много знаю… — промямлила драконесса. — Одно только: все из‑за богинь».

— Они тоже существуют?

Киашьяр осторожно спланировал на землю и выдохнул с улыбкой на губах.

С высоты природа выглядела знакомо, но на деле оказалось все немного иначе. Над рекой гулял ветер, пригибая траву, которая здесь походила на жесткую щетку. От воды пахло странно, будто кто‑то разбрызгал дорогие духи. От запаха нос тут же заложило.

«Не вдыхай! — драконесса приземлилась рядом с ногами Кланта и потянула его подальше от воды. — Здесь тебе нельзя пить воду!»

— Почему?

«Забудешь себя, — ответила Т'а печально. — Это владения богинь, а они странные. Женщины ведь!»

Клант послушно отошел на десяток метров и уселся на вполне обычный камень. В голове гудело, как после алкоголя.

«Надо было тебя сразу подальше увести, — мысленно вздохнула голубенькая. — Оборотни так давно живут вдали от этих мест, что растеряли всю связь с создательницами».

— Расскажи мне, — попросил Клант, пытаясь не уснуть.

«Да ты и сам знаешь, — хмыкнула Т'а и нырнула в заросли вслед за какой‑то мошкой. — Просто подумай!»

— О чем думать? — не понял Клант и подхватил голубенькую под брюшко. — Ответь.

«Р — р! Не мешай! — взвыла Т'а. — Охоту сорвал. Что тебе рассказывать? Мозгами раскинь и сам поймешь, почему все произошло. Это же богини! Создания мало чем отличающиеся от женщин. Только еще более вредные, склочные, взбалмошные и непостоянные. А еще…»

— Ясно, — кивнул легард и отпустил зверька. — А где теперь искать Эмму? Я ее не чувствую.

«Подожди», — отмахнулась драконесса и умчалась в заросли, только хвост мелькнул в траве.

Клант хотел спросить сколько ждать, но отказался от этой затеи, слыша победный вопль питиринчика. Вздохнув, киашьяр подтянул одну ногу, устраиваясь поудобнее.

Ветер усилился, розово — лиловые облака устремились к горизонту, а за ними вдогонку припустили серые тучи. Погода менялась так резко, будто кто‑то сознательно решил обрушить на долину и реку дождь.

«Смотри!» — выскакивая из травы, мысленно крикнула драконесса, указывая клювом Кланту за спину.

Легард обернулся, зашипев, когда первая капля припечатала его по макушке, и всмотрелся. Дождевые капли забарабанили по воде и траве, принося с собой странноватый туман, дымом стелившийся по равнине. И из этого тумана, будто вслед за дождем, появилась женщина.

— Это… — нахмурился Клант, не зная, какое именно имя произнести.

«Это не Эмма, — уверенно одернула киашьяра Т'а. — Это не Эмма под личиной Наимы».

— Откуда знаешь?

«Сам скоро поймешь», — отозвалась драконесса и вновь пропала.

Клант внимательно смотрел, как приближается та, которую раньше он звал Наимой. Ведьма выглядела точно так же, как он ее запомнил. Те же одежды, то же выражение лица. Даже глаза блестят так же.

«Неужели это не она? Тогда кто же? — подумал легард. — Кому здесь нужно меня обманывать?»

Не успел он додумать, как сам же нашел ответ на вопрос: богини. Если Т'а сказала правду, то их вполне может заинтересовать игра в подмену.

Наима приблизилась, остановилась в шаге от Кланта, добрыми материнскими глазами рассматривая его, а после с усмешкой опустилась на землю, расправила юбку и подставила лицо ветру. Дождевые капли вмиг облепили ее лицо влажной пленкой, звонко застучали по колокольчикам в волосах.

— Здравствуй, — прерывая молчание, сказал легард, всматриваясь в заварэйку и ища в ней отличия.

— Добрый и тебе день, — усмехнулась женщина. И теперь Клант заметил разницу: глаза Наимы изменились. Теперь они не были такими же карими, с искорками доброжелательности. Нет, в них сияла злость пополам с азартом игры, и он, никогда не боявшийся ничего, вдруг осознал, что имеет дело не с привычным противником, которого можно победить силой.

— Зачем пришел? — ласково уточнила та, что скрывалась за личиной Наимы.

— Мне нужен совет, — физически ощущая тревогу, все же справился с собой киашьяр.

— Совет? — усмехнулась богиня, теперь уже почти не скрываясь.

Кланта передернуло при виде раздвоенного языка, который быстро скользнул по губам Наимы.

— Да, совет, — согласился он, понимая, что выдавать знание нельзя.

— С — с-совет, — повторила женщина. — В чем?

— Я пришел сюда, чтобы отыскать девушку, — честно ответил легард. — Но не знаю, где ее искать. Может поможешь?

Лженаима захохотала.

— И в чем же будет заключаться мой совет? — хмыкнула она. — Помощь — это не совет.

— Мне по — доброму попросить? — принимая правила игры, утонил киашьяр. — Или подтолкнуть к желанию помочь?

Магия здесь откликалась медленнее, но Кланту удалось быстро изменить форму руки и пригвоздить подол юбки богини к земле. Женщина захохотала еще громче и одним ловким стремительным движением переместилась в сторону — ткань юбки дымом скользнула меж когтей.

— Нахальный мальчишка, — звонким девичьим голосом произнесла богиня, принимая свое истинное обличие. — Очень… Очень наглый мальчишка!

Клант со стоном заслонился, чтобы не смотреть на сиявшую в радужных искрах стройную тоненькую девушку с развевающимися золотистыми кудрями. Треугольное личико с острым носиком и подбородком чем‑то напоминало мордочку питирина, а огромные темные глаза без белка довершали сходство.

Оскалив короткие, но даже на вид острые зубки, богиня сделала шаг к Кланту. Легард сглотнул, вскочил и стал отступать. Богиня злобно захихикала, и ее голос громом пронесся над равниной. Вдруг драконесса с шипением выпрыгнула на ее пути и, растопырившись, быстро заквакала, защелкала, взмахивая крыльями. Клант удивленно воззрился на Т'а, а та уверенно наступала на богиню, не боясь ее злобного рыка. Оказавшись в метре от одеяния девушки, голубенькая сменила тактику, остановилась и, запрокинув голову, запела.

«Закрой уши», — не отрываясь, велела драконесса.

Клант послушно прижал ладони к ушам, наблюдая, как медленно начинает успокаиваться богиня, под негромкий мелодичный свист Т'а раскачиваясь из стороны в сторону, сантиметр за сантиметром приподнимаясь над землей.

Через несколько минут богиня блаженной статуей зависла в воздухе.

«Вот теперь можешь ее спросить, — предложила голубенькая. — А — са ответит».

— Это и есть одна из богинь? — уточнил легард, с опаской подступая к сияющей деве.

«Это А — са — одна из младших богинь, — ответила драконесса. — Другие посылают ее, чтобы избавляться от непрошенных гостей».

— Т'а, а… — напрягшись, выдохнул киашьяр.

«Не бойся, с Эммой все хорошо, — уверенно перебила его голубенькая. — Богини не будут причинять ей вред».

— Почему? — удивился Клант. Он не видел логики в объяснении драконессы.

«Богини умеют читать мысли, — вздохнула Т'а, — умеют видеть даже то, что другие разумные существа еще даже не осознали. А еще богиням скучно… Они не стали трогать Эмму. Из‑за тебя. Знали, что ты придешь».

— Зачем?

«Им скучно, — повторила голубенькая. — И богини хотят хоть чем‑то развлечься. Для них чужие жизни — только игра. Если хочешь отсюда выбраться вместе с любимой, то ты должен выиграть у богинь в этой игре».

— Как? — задал резонный вопрос легард.

«Я дракон, а не справочник! — вдруг взвизгнула Т'а. — Я умею читать мысли. Даже богинь. Но я не знаю ответов!»

— Ладно — ладно, — усмехнулся Клант, — не злись. Давай лучше расспросим эту твою А — су.

Младшая богиня все еще светилась, но уже не так ярко, позволяя рассматривать девушку, и легард видел, как обманчиво было первое впечатление. Необычная? Да. Тоненькая и хрупкая? Да. Чем‑то похожая на питирина? Да. Но вовсе не опасная. Вблизи кожа А — сы походила на тонкую пожелтевшую бумагу, сквозь которую просвечивали зеленоватые вены. От висков к ушам тянулись тонкие полоски чешуек, отливавших сиреневым и золотым, теряясь в волосах.

— А — са, где мне искать Эмму? — спросил Клант.

Богиня на миг оскалилась, демонстрируя зубы, но после ответила:

— А так ли тебе нужно ее найти?

— Я пришел сюда за ней и сделаю все, чтобы отыскать, — хмуро сказал легард. — И ни одной из богинь меня не остановить.

— Так в этом уверен? — вздернула бровь А — са.

— Да, — кивнул киашьяр. — Я не намерен отступать.

— Хорошо, — улыбнулась девушка, а дальше в ее голосе зазвучало многоголосие, словно сквозь А — су Кланту отвечали и другие обитательницы этого места: — Нам интересно. Нам интересно. У тебя будет шанс найти. А мы посмотрим. А мы понаблюдаем. Иди…

А — са еще раз оскалилась и, развернувшись, направилась прочь.

«Пошли за ней! — велела Т'а. — Богиням понравилась твоя решимость. Они готовы дать тебе возможность найти Эмму. Но не верь им».

Кивнув, Клант направился вслед за А — сой.

А — са, не меняя направления, двигалась куда‑то в сторону леса, но спустя несколько часов легард осознал, что вовсе не деревья скрываются за серой дымкой на горизонте, а очень далекие горы, к которым и направлялась богиня.

«Будь осторожен! — подумала Т'а и взлетела Кланту на плечо. — Это не лучшее место для тех, в ком течет человеческая кровь».

— Но я ведь не совсем человек, — напомнил киашьяр.

«Все равно, — питиринчик деловито клюнула его в ухо, на свой манер отвесив оплеуху. — Здесь не безопасно. Место… Это предгорье. Эта равнина. Здесь слишком много эмоций. И это место… — Она задумалась. — Оно питается ими. Высасывая из головы. Не отбирая, правда. Я не знаю, как это объяснить, но здесь… Будь осторожен. Я помочь не смогу. А ты будешь видеть… Если здесь до тебя кто‑то побывал, даже если и тысячу лет назад, то ты увидишь чужие воспоминания. Если нет — то свои».

— Разве это так ужасно? — удивился Клант, немного расслабляясь. После слов драконессы он опасался чего‑то на самом деле страшного.

«Нет, — помотала головой Т'а, — но иногда воспоминания столь реалистичны, а вернуться в них так хочется, что мир за пределами этой равнины теряет смысл. Не заблудись. Тебе нужно идти. И выйти отсюда. Если задержишься — можешь не выбраться».

— Но это ведь только воспоминания… — произнес киашьяр.

«Будь осторожен», — повторила Т'а.

Блондин выдохнул и уже внимательнее стал приглядываться к местности вокруг. Тропка терялась среди высоких кустов, каждый из которых украшали тысячи распустившихся цветов. Но аромата Клант не чувствовал, хотя на ощупь цветы были очень даже материальны. А — са медленно шагала вперед, но пейзаж вокруг менялся мгновенно, будто они раз за разом перемешались на добрых сто метров.

Три шага.

Заросли исчезли, а поперек тропы мигнуло и развернулось…

Клант сам не понял, как оказался посреди и в тоже время немного в стороне от картинки, столь реалистичной, что хотелось протянуть руку и потрогать.

«Нельзя!» — приказал он себе и замер, позволяя лишь наблюдать.

Видение колыхнулось, на миг распалось и вновь развернулось перед ним.

Эмма. Совсем кроха. И похожа девочка на фарфоровую куклу. Вот только выражение лица чересчур серьезное. Малышка лежала в кровати, прижимаясь к боку большой кошки с двумя парами глаз.

«Вира?» — вспомнил Клант.

Глядя сестре в глаза, Эмма что‑то ей говорила, но Клант не мог разобрать всех слов, уловив лишь кусочек из середины пламенной речи Эммы:

— Жила — была девушка. И звали ее… Хм. Эмма! — мечтательно сказала малышка. — Знаешь, кошечка, какая это была красавица и умница?! Прям слов ни у кого не хватало, чтоб описать ее… внешность. Менестрели пытались писать об Эмме стихи, но у них не получалось! И вот… встретила наша красавица молодого и очень знатного господина… Он ничем ей не уступал, естественно, ни внешне, ни в… доблестях. А звали его… — Девочка вытащила из‑под подушки платочек с кружевным краем, перевернулась на бок и подложила руку с зажатым кусочком тонкого хлопка под щеку. — Пусть его звали Клант. Красивое имя. Как раз для сказки…

Киашьяр делает шаг вперед, следуя за А — сой и Т'а.

Новое видение. Эмме едва ли больше семи. Девочка расстроенно сжимает длинного вытянутого зайца с пуговками вместо глаз, сидя на стуле за общим столом и осторожно вздыхает после каждой реплики тети Севиль в адрес Виры. А князь лишь морщится и болезненно потирает запястья. Малышке хочется или подойти к отцу и как‑то его утешить, или убежать. Но вместо этого она, громко сопя, усаживает зайца рядом с вазой для фруктов, подпирает его масленкой и хмуро произносит:

— Тетя, прекрати! Сколько можно! Только и делаешь, что сестричку обзываешь! Это плохо!

Севиль хочет что‑то сказать, но только беззвучно открывает и закрывает рот.

Еще шаг и новое видение. Эмме уже восемь. Учеба в академии делает свое дело. И вместо отдыха, малышка по ночам читает книги при тусклом свете свечи, старательно шевеля губами, едва ли замечая, как под потолком медленно кружит облако обрывков заклинаний.

Еще шаг. Эмма в простом сером платье, заляпанном чернилами и грязью, спит на задней парте в классе, подложив под щеку книгу по структуре заклинаний. В уголке рта расплылось темное пятнышко — пока не исчезнувшая привычка задумчиво кусать палец.

Клант улыбнулся.

У Эммы все детство ладони были едва ли не по локоть в чернилах, а пальцы не отмывались даже специальным мылом. Забыв обо всем, девочка часто то терла лоб, то подпирала кулачком щеку, то кусала палец, и на коже оставались темные пятнышки, но малышку это мало волновало. Отправившись в академию, Эмма сильно повзрослела, все время отдавая учебе и мало замечая происходящее вокруг.

Еще шаг.

— Ну, Клант! — закричала Эмма, дергая легарда за рукав. — Что тебе стоит? Не сложно же!

— Эмми, — прошипел киашьяр, пытаясь удрать от девятилетней княжны по коридорам Лесса.

— Хватит звать меня так, — остановившись, сложила руки на груди девочка. — Я уже взрослая.

— Взрослая она, — встав в такую же позу, пожурил ее легард. — А на спине покатай.

— Ну покатай! — заныла малышка. — Пожалуйста!

— Чтобы ты мне потом опять какую‑нибудь пакость устроила? — уточнил Клант.

— Я? — натурально удивилась Эмма. — Да никогда.

— Знаю я тебя… — обреченно пробормотал киашьяр, открывая ближайшую дверь в небольшой садик на верхней террасе.

— Ура! — совершенно по — детски вскричала Эмма, видя, что Клант собирается перекинуться. — Медведя — я-я — я!

Наблюдая за тем, как девочка уверенно оседлала спину огромного медведя, радостно вцепившись в густую жесткую шерсть на загривке, Клант тихо хмыкнул. Он давно не вспоминал эти их игры. С шести до десяти лет Эмма часто канючила и просила «показать ее мишку», а потом как‑то переросла это.

Еще шаг.

— Эмма, прекрати вести себя как маленькая, — поджала губы тетя Севиль. — Тебе уже девять. Брат, скажи ей!

Женщина призывно взглянула на князя, ожидая, что он поддержит ее доводы, но мужчина лишь молча отрезал очередной кусочек жаркого и отправил его в рот.

— Папа? — спросила Эмма, стискивая в руках салфетку.

— Я не собираюсь ничего предпринимать на твой счет, Эмми, — сказал в конце концов князь. — И я не собираюсь обсуждать это предложение нашего уважаемого соседа. Эмма еще слишком мала, чтобы планировать ее будущее, Севиль. Да и вряд ли князь достаточно хорошо представляет себе, что такое невестка — маг.

— Но это предложение!.. — воскликнула тетушка. — Брат!..

— Севиль, я прекрасно знаю о чем ты думаешь, — вытерев рот и отложив салфетку, усмехнулся князь, — но я уже сказал свое слово. Не будет договора о браке. Пусть сначала Эмма вырастет. А там она и без нас решит, как жить дальше.

— Ты невозможен! — вскричала Севиль и зло глотнула вина из бокала.

— Тетя Севиль, — тихо произнесла Эмма, — поумерь пыл. Уж слишком сильно видно, как горят твои глаза при сообщении о том, что за мной не просят приданое, а сами готовы приплатить.

Сказав это, Эмма с достоинством поднялась из‑за стола и отправилась к себе, тихо повторяя под нос:

— Нужно реже бывать дома. Надоело слушать ее. С каждым годом тетины идеи все бредовее. Скоро ничего кроме денег видеть не будет…

Войдя к себе, девочка с тоской подошла к туалетному столику и открыла большую шкатулку. Клант вместе с ней через воспоминание заглянул внутрь коробки, в которой, как он знал, Эмма хранила свои украшения. Та была пуста. Только тусклый синий бархат с отпечатком чего‑то в форме цветов.

— Эмма никогда не говорила… — пробормотал Клант.

— Даже не спросила, — вздохнула Эмма тем временем, — тетя даже не спросила… Как она могла продать все? Даже то, что подарили мне легарды…

Сев на стул, княжна тихо заплакала, трогая отпечаток украшений на бархате.

Еще шаг.

Эмма выглядела в этом воспоминании лет на одиннадцать. Девочка устроилась с книгой на террасе, наблюдая за тем, как Вира играет с дракончиками.

— Ты не хочешь повидать отца? — на миг оторвавшись от увлекательного занятия, уточнила старшая сестра. — Тетя Мардж мне писала, что он иногда жалуется…

— Вир, — оборвала киашьярину юная волшебница, — я бываю дома достаточно часто. Не нужно мне ничего говорить. Да и отец… Тетя преувеличивает! А папа сам упоминал как‑то, что давно готов к нашему исчезновению из дома. У него есть Ольма, есть внук и наследник. Что еще нужно?

— Я просто волнуюсь, что ты слишком много времени проводишь в Лессе, — призналась Вира. — Я не против, но переживаю.

— Не много, — отмахнулась Эмма, — только каникулы.

— Да, но и я тебя почти не вижу, — улыбнулась сестра. — Вечно в библиотеке или в компании Кланта.

— Он просто показывает мне то, что я не могу понять из книг, — напомнила Эмма, спокойно глядя сестре в глаза.

— Кстати о легарде, — как бы невзначай пробормотала киашьярина, кашлянула и осторожно спросила: — Эмма, ты же не питаешь каких‑то иллюзий на его счет?

— Каких? — моргнув, уточнила девочка.

— Помнишь, как ты…

— Да, помню, — кивнула Эмма, и как в детстве ее личико стало неожиданно взрослым. Выпятив подбородок, она хмуро пояснила, ни на секунду не сомневаясь в своих словах: — Я все прекрасно понимаю, сестричка. Я уже не та малышка, что заявляла о намеренье выйти за Кланта замуж. Это глупые детские мечты. Да, он красивый и мне до сих пор нравится, но я осознаю, что подобное невозможно.

Эмма смотрела Вире в глаза, но ее ладони чуть подрагивали поверх книжных страниц, выдавая истинное настроение.

— Жарко тут, — вымученно улыбнувшись, девушка встала и направилась прочь, с трудом удерживая прямую спину.

Еще шаг.

Бал в честь дня рождения Кирии. Девушка рада и легко принимает комплименты от гостей. Приглашенные кружат по залу, любуясь нарядами дам и обсуждая кавалеров.

— Видели платье княжны Эммы? — перешептываются легарды, с завистью поглядывая в сторону девушки. — Интересно, кто его шил. Такое чудесное…

Клант вздохнул, вспомнив, как он сопровождал Эмму в Барру, где девушка подняла на уши пару городков, разыскивая конкретный материал, образец которого видела в Заварэе.

Сама Эмма в придуманном и сшитом за один день платье счастливо сияет, прекрасно осознавая, что выглядит старше двенадцати. Неожиданно улыбка девушки меркнет. Прикусив губу, Эмма наблюдает за парой, медленно дрейфующей среди гостей.

Всмотревшись в высокую брюнетку с точеной фигурой, Клант с ужасом осознал, что не помнит ни ее саму, ни хотя бы имя. Ничего особенного, просто очередная пассия, не требующая излишнего внимания и готовая составить компанию на подобных мероприятиях, не напрягая слух излишне глупой беседой.

Эмма внимательно рассмотрела сначала лицо девушки, а после придирчиво оглядела стройную фигуру в фривольно открытом не только сзади, но и спереди платье, а после развернулась и скрылась за колонной, глухо твердя себе под нос:

— Еще одна. И где они только берутся? Одинаковые, как сестры! У! Так и хочется в клочья разорвать!

Еще шаг. Жесткая трава на равнине постепенно сменяется каменистыми проплешинами и редким темным кустарником. Горы приближаются, позволяя рассмотреть свои вершины. Тропу пересек ручей. Вода в нем странная, как будто темно — синяя с алыми искрами.

«Иди!» — напоминает драконесса, и Клант шагает дальше.

— Подари мне легала! — воскликнула Эмма.

Они сидят на вершине скалы и наблюдают за животными внизу. Табун дышит и живет как единый организм. То и дело взмывают крылья, как шерстинки на спине огромного сильного хищника, что несется вперед вместе с ветром. И с такой высоты табун похож на зверя.

— Легалы могут принадлежать только легардам, — напомнил киашьяр.

— Бука, — просопела девушка и дернула себя за длинную золотисто — медовую прядь.

Кланту не хочется, но он все равно смотрит на ее волосы. Красивые и длинные… Да и сама девочка. Растет.

Глядя на это воспоминание, киашьяр не удержался от грустного смешка.

— Как же все глупо, — произнес он вслух и сбился, заметив какое‑то движение сбоку.

Волчица. Сильная, молодая. Она появилась из ниоткуда и теперь стремительно рвалась прочь, будто желая обогнать ветер.

— Уарра? — узнал легард и дернулся ей наперерез забыв обо всем.

«Стой! Нельзя! — закричала в его голове Т'а. — Вернись».

Клант остановился и оглянулся. Тропа исчезла, горы оказались далеко, а А — са прямо у него на глазах распадалась цветным дымом, довольно растягивая губы в усмешке.

«Я же сказала не сходить с тропы!» — зарычала драконесса и тяжелой тушкой упала блондину на плечо.

— И что теперь? — спросил Клант, видя, как все вокруг стремительно меняется.

Куда делась трава, камни, сама земля? Всюду выжженное поле, где не видно ни единого признака жизни.

«Не знаю…» — тяжело вздохнула драконесса.

Клант пожал плечами и пошел вперед, сам не зная на что надеясь.

Ничего вокруг не менялось. Даже когда диск солнца над головой начал ощутимо припекать в макушку, а ноги заболели от необходимости то лезть в гору, то спускаться по не самым пологим склонам, ничего не изменилось.

— Странное место… — пробормотал киашьяр, не позволяя себе думать о плохом.

Т'а ему не ответила. Драконесса обвила одним крылом шею Кланта и коротким горячим плащом повисла на его спине. Блондин был ей благодарен хотя бы за то, что голубенькая не смела вцепиться в него когтями.

— Солнце… — простонал киашьяр. — Оно выжигает все живое здесь, да? — Онтвета не последовало, да он ему и не был нужен. — Не самая приятная ситуация. Похоже обычным путем отсюда не выбраться. Только если кто‑то выведет… Но кто? Богини сами сюда заманили…

Ему хотелось остановиться, сесть на выжженную землю и посидеть какое‑то время, переводя дух.

Сколько он так идет? Час? Два? Может и больше. Странно, раньше киашьяру удавалось несколько дней легко преодолевать самые сложные переходы и не испытывать из‑за этого усталости, а тут…

«Это место высасывает магию, — сообщила драконесса вяло. — Постепенно, но неотвратимо. Если не можешь идти, то хотя бы не садись. Как только ты опустишься на эту землю, то встать уже не сможешь».

— А ты? — уточнил Клант.

«И я… — отозвалась Т'а на удивление спокойно и тихо квакнула. — Все плохо. Богини и правда не помогут. Будут просто наблюдать».

— А кто‑то может помочь? — вычленил из слов голубенькой искру важного Клант.

«Теоретически, — не очень уверенно отозвалась драконесса. — Должен быть кто‑то родной. Кто‑то близкий по крови».

Легард хмыкнул и пошел дальше, рассуждая вслух:

— Ну позвать же я могу. Хотя бы просто так.

Т'а ничего не ответила, лишь вяло дернула когтем на свободном крыле.

— Эй! Кто‑нибудь! — крикнул киашьяр. — Тут грустно и не очень хорошо… Да воняет вообще‑то! Есть кто живой?! Ау!

Он шел и кричал, а когда устал потешаться над собой и ситуацией, то тихо запел, вспоминая те песни, что слышал в прошлом. А напевая, стал вспоминать и другое…

— Стоит попасть в такую передрягу, чтобы понять, как же раньше все… — он вздохнул, — было хорошо. Лесс. Брат. Вира. Эмма. Отец… Ох, как бы хотел все вернуть и разыграть иначе. И знать бы…

— Знать бы что? — раздался рядом звонкий голос.