Выжившие

Глава 18

По опустошённому городскому участку тайком пробиралась группа из 4 человек. Каждый член группы был облачён в военную форму с соответствующим обвесом. Только практичная и прочная одежда, разгрузка с рожками магазинов, каски для защиты "котелка", берцы и другое армейское оборудование. Всё старое, местами рваное и заштопанное, но гораздо лучшее, чем повседневная одежда или специализированное охотничье снаряжение.

Двигались они быстро, по пути устраняя одиночные заблудшие души без лишнего шума и паники. Пока первые два человека избавлялись от нежеланных свидетелей всевозможными острыми предметами, по типу штык-ножа в сердце или сапёрной лопаткой по кумполу, оставшихся в стороне два бойца стояли на "стрёме" и мониторили окрестности через открытый прицел. У бойцов ближнего боя на плечах висели автоматы, специально расположенные так, чтобы можно было быстро перехватить их и произвести быстрый выстрел в случае крайней нужды. Но за время их операции не было произведено ни одного дезориентирующего выстрела — всё обходилось ближним боем.

— Слышите? — встрепенулся идущий во главе отряда боец. Его погоны закрывали лямки бронежилета, не давая возможность распознать его звание.

— Так точно. — Прозвучало позади от следующих за ним бойцов.

— Похоже, кто-то сильно вляпался. Будем помогать? — сказал замыкающий человек очень тихо, но остальные его услышали.

— Макаров, я, конечно, всё понимаю — ты прожжённый образец добродетели с чистым сердцем и душой, но ты хоть иногда с головой дружишь? Включай то место, которым ты ешь, и подумай хоть немного! — спокойно, даже немного лениво сказал старший по званию. Для него было привычно работать с такими людьми и, за свои года службы он повидал немало таких отверженных ребят. Ставить их на место криками и бешеной руганью ему просто надоело — бесполезно. Сколько бы он не орал на нашкодивших щенят, всегда найдётся свой индивидуум со своими тараканами в голове и ляпнет какую-нибудь ересь.

— А что я сказал? Я просто спросил и всё! — чуть не перешёл он на повышенные тона, отчего рядом стоящие люди шикнули на него всем скопом.

— Макаров, заткнись! — подошедший сбоку солдат отвесил ощутимый тычок прикладом в живот и продолжил, — на шум уже начали сбегаться все твари поблизости. Ты предлагаешь нам залезть в это пекло и подохнуть там, как бродячие собаки? Тем, кто устроил пальбу уже не помочь. Смирись, дубина.

— Но там же люди! Мы просто обязаны хоть что-то сделать! Всегда есть выход! — не унимался зелёный новобранец.

— Если хочешь подохнуть — валяй! Мы тебя здесь не задерживаем. Но сомневаюсь, что ты долго проживёшь без нашей помощи. — Солдат с военной выправкой скрестил руки на груди

— И всё же… — начал было что-то говорить Макаров, но замешкался. Его товарищи как будто не обращали внимания, но внимательно следили за его действиями. Он уже не один раз вытворял подобные сердечные порывы, однако подбирал для этого не самые удобные моменты.

— Зачем мы его вообще с собой взяли, товарищ лейтенант? Сидел бы в казарме и не мешался под ногами! — сказал тот, кто ударил Макарова и направил презрительный взгляд в его сторону.

— Заткнитесь нахер, ублюдки! Когда вернёмся в часть, я вам всем бошки поотрываю! Вы у меня мамку звать будете, сучьи дети! А ты… — лидер посмотрел на напуганного рядового, — как вернёмся — в наряд поставлю, салага! — чуть не скрипнул зубами старший группы, нарушая воцарившееся молчание. Остальные не стали злить и так взбешённого лейтенанта и замолчали, слушая выстрелы и крики в торговом центре неподалёку. Как показывала военная практика, такой способ общения с подчинёнными был наиболее эффективным. Лейтенант редко прибегал к подобному, но когда ситуация вынуждала — не скупился на слова и красноречивые жесты.

— Но…товарищ лейтенант… — начал было оправдываться рядовой, но заткнулся под гневным взглядом своего начальника.

Такое наказание всегда было суровым для свободолюбивых рядовых, а теперь, когда была возможность прокачивать навыки и эволюционировать — это становилось настоящим приговором. Даже самый неграмотный понимал, что развитие — единственный шанс приспособится к новым реалиям. И несколько дней простоя лишь уменьшали их и так небольшие шансы. Набирать уровни и так было трудно, а возрастающая с каждым мгновением разница ещё больше усугубляла набор опыта для отстающих.

Рядом с домом, в котором они засели, пронеслась толпа взбудораженных стрельбой особей и всей гурьбой ввалились в раскрытые двери, пропадая из обзора в окне, с которого наблюдал один из бойцов, не потревоженный перепалкой в отряде. У него была своя задача — наблюдать и докладывать. Как самый зрячий в группе с соответствующими модификациями, он по праву занимал должность разведчика и не обращал внимания на всё остальное.

— Докладывай боец! — к нему подошёл лейтенант и сходу потребовал добытую информацию.

— Стенки зданий почти полностью сделаны из стекла и хорошо просвечиваются. Отсюда не очень хорошо видно, что там происходит, но могу с уверенностью заявить — люди, что устроили пальбу — ещё живы и отбиваются. Видимо, у них там база с баррикадами.

— Что ещё?

— Тварей очень много, такими темпами выжившие долго не продержатся. Даже если мы сейчас сорвёмся к ним, размахивая пушками и стреляя во все стороны — они уже трупы. Можно ставить на них крест. Предлагаю не заморачиваться на их счёт и пальнуть по толпе этих гнид из РПГ. Нельзя упускать шанс избавится от такой кучи одним махом!

Лидер чуть сощурил глаза, наблюдая за абсолютно спокойным подчинённым. В мирное время за такое предложение жестоко карали по всей строгости закона. Но… сейчас не мир. От законов и правил ничего не осталось, как от лужи в жаркий летний день. Все устои и нормы морали пали под натиском голодных и озлобленных на весь людской род врагов. А когда на чаше весов стоят жизни уже почти мёртвых людей и множества человекоподобных противников — выбор всегда только одни.

Лейтенант подозвал к себе бойца и снял прикреплённый к нему ручной противотанковый гранатомёт. В два ловких движения он возвёл его в боевой режим и навёл на здание.

— Товарищ Лейтенант, может быть, я выстрелю? — сказал разведчик, жадно пожирая алчными глазами убойное оружие.

"Думаешь, я позволю тебе, сосунок, получить весь опыт?" — подумал старший, но в слух сказал другое:

— Где их больше всего? — Лейтенант уже раскусил своего подчинённого с его планом. За логичными аргументами скрывались корыстные цели в виде получения опыта, а никак не сокращения поголовья в соответствии с военным временем.

Разведчик помялся, разглядывая в бинокль своими сощуренными глазами все этажи и указал почти в середину.

— Пятый этаж. Стреляйте туда под потолок. Если повезёт — верхний этаж обрушится и погребёт под собой ещё пару десятков. Слушайте, у нас всего один выстрел на крайний случай! Вдруг вы промажете… а я точно… — окончание потонуло в секундной вспышке и шлейфе отправляющейся собирать обильную жатву ракете. Лидер группы не стал долго рассусоливать и как только выбрал нужную точку, нажал на курок.

БУМ!

Ракета влетела в стекло, как нож в подтаявшее масло и вызвала громкий взрыв. После пары секунд утихающей волны крошек и выбитых стёкол на других этажах, раненным зверем взревела потрёпанная стая особей.

— Жалко характеристик не дают за такое убийство! — потянулся довольный лейтенант с улыбкой на лице. Давящего чувство от убийства гражданских казалось пустяком в волне накрывающих сообщений о получении громадного количества опыта.

— Сколько уровней подняли? — спросил скривившийся разведчик.

Лидер не стал отвечать и развернулся к своим бойцам. В их глазах, читалась зависть, как будто только что купленный лотерейный билет оказался выигрышным, но проходящая шпана избила вас и забрала его, посмеиваясь над тем, какой вы неудачник. Особенно расстроенным был рядовой Макаров, которому помимо этого предстояло ещё отстоять два наряда.

— Почему такие рожи кислые? Ноги в руки и бегом отсюда! У нас ещё задача на носу висит! Только не говорите мне, что решили передохнуть?! БЕГОМ Я СКАЗАЛ! — с приподнятым настроением сказал старший, закидывая РПГ обратно на спину своего подчинённого и взяв в руки винтовку.

***

Я не успел потерять сознание, как в уши вторгся взволнованный голос Германа. Широко раскрытые глаза успели заметить прочерченную в воздухе прямую линия, прежде чем прогремел оглушающий взрыв, раскидавший кого-куда и поливая всех обильным дождём из крошек бетона, кафеля и металла. Здание тряхнуло, как при сильном землетрясении, по спине от пола прошла вибрация и затихла, когда рядом со мной прозвучал обиженный вой.

Я повернулся на звук и застал рыжебородого мужика с торчащим куском древесины из живота. Его верхняя часть по виду побывала в эпицентре урагана, отовсюду текла кровь из множества маленьких отверстий на груди и лице. Он лёг рядом с ещё одним нападавшим на меня мёртвым телом.

Всё ещё оглушённый и дезориентированный, я попытался встать, но всё ещё живая тварь, вцепившееся в мою ногу, думала иначе. Перейти к активным действиям мешала плывущая перед глазами картинка со смазанными силуэтами.

Ещё одно резкое движение челюстями полумёртвой твари, которая никак не хотела меня отпускать, вызвала обильный поток слёз. Кто бы не говорил, что мужчины не плачут — врёт. Ещё как плачут! Особенно если заехать по бубенцам, тогда поток льющей из глаз воды будет сравним с фонтаном. Моя ситуация была похожей — усиленное восприятие передавало мне всю гамму завышенных болевых ощущений, которые, проходя по нервам, били в мозг.

Уже не обращая внимания на его мельтешения, я подогнулся и большими пальцами надавил на его глазницы.

— АРГХ! — билась тварь в припадках, но почему-то не могла пошевелить руками.

— ДА СДОХНИ ТЫ! — закричал я, всаживая пальцы вглубь черепа. Тварь обмякла и свалилась на пол, разжимая грёбаные челюсти, а мне стало понятно, почему она не забила меня в фарш. Из её позвоночника торчал здоровенный кусок металла, перебивающий позвоночные нервы.

Раньше я бы не сказал, что оказаться зажатым между голодными до плоти противниками — удача. Они неплохо прикрыли меня от взрыва и осколков, спасая от участи побыть решетом.

— А, нет, показалось… — в плече неудачно засел похожий осколок, но меньший по диаметру. Сильный всплеск адреналина на время погасил мучительную боль, но сейчас накатил новой волной. Я медленно подцепил его окровавленными пальцами и вытащил эту паскуду, не пожалевшую мою руку и выкинул прочь.

"Вот чёрт! Рядом с раной от дроби…" — поутихшая рана заныла снова, ей вторила теперь вторая, глубокая дырка, ещё больше заливающая рукав одежды.

Тяжело дыша, я вырвал острый кусок деревяшки из рыжебородого мужика и всадил в шею подползающей твари. Кружащаяся от потери крови голова и немеющие пальцы привели к тому, что я промазал. Деревяшка вошла под кожу на лице и попытки её вырвать привели к тому, что особь стала больше походить на зомби, чем раньше.

Чернеющие лицевые мышцы безумно сокращались, и от такого вида мне стало дурно. Взял осколок бывшей табуретки обратным хватом и одним движение всадил в висок. В этот раз попал.

Беглый осмотр разрушенной территории показал, что большинство противников погибло, но оставались подранки, никак не собирающиеся уходить на тот свет без оглушительных фанфар и сытного ужина.

Неприятно скрипнула разрушенный пол вдалеке, а поднимающееся двухметровое тело вообще ввело меня в ступор. Громила был ещё жив. Во время взрыва ему оторвало руку и градом посекло спину, но его это мало волновало.

Покоящееся под ним тело еле подёргивалось, давая знать, что ещё цепляется за жизнь, но если ему не помочь в ближайшее время — спасёт только некромантия, которой я не владею.

— Сёма! Держись! Я иду! — закричал я и побежал на выручку.

Ну как побежал… поплёлся как черепаха с подбитой ногой и окровавленным куском деревяшки в руке.

Протеиновый монстр, тяжело дыша, встал на колени и впился глазами во взбесившую его мелочь. Он с наслаждением поднял одну оставшуюся руку в замахе и опустил на землю. Я не успевал ничего сделать и мог только смотреть издалека, как погибает Семён несвойственной ему смертью.

— СЮДА ТВАРЬ! — из разрушенного угла показалась довольно целая фигура и всадила громадному перекаченному телу болт шею. Откуда он достал арбалет я не знал и знать не хотел, главное — он отвлёк внимание этого урода на себя и отсрочил безвременную кончину патологоанатома. С криком, поднимающаяся из-под кучи разворошённых тел покусанная и побитая фигура добавила в наши выжившие ряды старого бойца. Алекс тоже выжил, но выглядел так, как будто в любой момент может испустить дух. Меня смущал только один момент — его корёжило, как смертника на электрическом стуле, мышцы танцевали джигу-джигу вместе с выступающими по всему телу венами. Весь отряд в сборе. Прям команда мечты! Один отплясывает и бьётся в конвульсиях, но держится; второй с натугой вырывает застрявший в ноге болт и заряжает в арбалет; третий куском мяса валяется на земле и молиться, чтобы его не прихлопнули; и я — подранок ещё тот. Если бы человека пропустили через мясорубку, тот бы выглядел бодрее.

— АААА — Алекс на ковыляющих ногах как кузнечик допрыгал громилы и вцепился ему в руку, обхватывая и заводя ему за спину.

Гера зарядил болт и всадил его в сочленение колена с обратной стороны, а после упал, опираясь о стену. Бледный вид и небольшая выносливость делали из него неспособного продолжать сражение бойца.

— Я больше не могу! — кричал рвущий от натуги мышцы Алекс, всё больше уступая громиле.

Я разогнал адреналин по бушующей в организме крови и кинулся на выручку, наплевав на боль во всех местах побитого тела. Моё ускорение и своевременный подлёт на помощь оказался как нельзя кстати. Алекс не выдержал очередного рывка и завалился на чей-то труп под ногами. Громила яростно взревел и поднял ногу, пытаясь раздавить вредное насекомое в лепёшку.

Из последних сил в организме подпрыгнул и схватился за его торчащую плечевую кость. Рука сама ушла в замахе, а новая опора в виде поднятой на уровень пояса ноги громилы добавили дополнительную инерцию. Деревяшка с чавкающим звуком вошла в большой чёрный зрачок и потонула там. Яростные брыкания и завывания показали, что я на верном пути и помогли собраться для удара во вторую глазницу. На финал оставил самое сладкое. Не для меня, а для него. Пропихнул в широко раскрытый рот обрубок тумбочки и ударил в тупой конец, засаживая его глубже в пасть.

После чего упал камнем на пол и застонал, когда огромное тело упало рядом, собирая улёгшуюся пыль небольшим вихрем и ударившую мне в лицо.

— По… победа. — Выговорил ослабший Герман.

Вот только… его точку зрения я не разделял. Когда удалось выковырять противную пыль из глаз, передо мной предстали ползущие в нашу сторону твари в количестве 4 штук. Один был особенно живчиком и брёл быстрее остальных к исхудавшему от такой напряжённой битвы мне.

— Кто живой! У нас проблемы! — голосил я, наблюдая за новыми противниками. Между нами сокращалось расстояние и уже приближалось к отметке в пять метров.

— Я… не помогу… я все очки за уровень вложил в характеристики и… сейчас абсолютно бесполезен! — вырвались из глотки Алекса, купающегося в луже чужой крови, а его раны затягивались, но слишком медленно, чтобы не стало поздно

— У меня больше болтов нет, а до новых я не доползу… похоже я вообще больше никуда не доползу. — Герман по цвету лица был всё больше похож на призрака. Эта метаморфоза начала проходить быстрее, когда арбалетный болт перестал закрывать рану и улетел на встречу к накаченному телу.

— Кхх…ааа… й. — блевал и одновременно задыхался кровью Сёма.

"Тут минимум переломы нескольких рёбер и это только самый минимум. Как он жив остался?"

— Молчи. Вместе вкладывайте очки и начинайте лечиться, а я их пока займу! Только давайте быстрее, долго я не протяну… — сказал я, переваливаясь с одного бока на другой в жалкой попытке встать.

Когда между нами расстояние стало минимальным, а именно — два шага, тварь бросилась на меня. Я приготовился потянуть время и бороться как кот, которого везут лишать его мужского естества и выцарапать ещё пару минут жизни, прежде чем весёлая загульная жизнь прекратится навсегда. Утрирую, конечно, но недалеко ушёл от истины.

— ДАВАЙ! — закричал я, стоя на коленях и скрещивая руки на груди, прикрывая лицо и шею.