Глава 10

Диафрагма люка с шипением раскрылась, заполнив отсек истребителя холодным воздухом. Опустилась лестница. Осторожно, стараясь не удариться головой о край узкого туннеля, Квинн начал подниматься, глубоко дыша. Воздух был точно таким, каким он его запомнил, — полный резких запахов смазочных масел и нагретых электронных приборов, вездесущего запаха человеческого присутствия, который и за века не выветрится. Запах его прошлого; запах горьких и радостных, противоречивых воспоминаний.

Запах корабля класса «Ригель» из армии миротворцев.

Он добрался до конца лестницы, очутился в коридоре, примыкающем к докам истребителей, и поднял голову. Раскраска была шокирующей — ядовито-красные и оранжевые пятна совершенно случайным образом испещряли холодную голубизну стен и потолка.

— С возвращением, Маэстро, — послышался сзади голос. Квинн обернулся к Клиперу — коммандеру Томасу Мейсфилду, — вылезшему из своей пилотской кабины. — Во что они превратили это место!

— Так это нарочно? — спросил Квинн, осматриваясь. В коридоре появились еще люди — остальные семеро пилотов из звена Клипера выбрались из своих машин. — Я-то думал, что это капитановы внучки постарались.

— Это последняя гениальная идея эскадренного психолога. — Клипер спрыгнул с лестницы и приложил ладонь к ярко-красной пластине, вмонтированной в стену. Лестница втянулась в потолок, и диафрагма люка закрылась. — Некая эзотерическая смесь цветов и форм, которая должна вдохновить пилотов на геройские подвиги и в то же время сохранить голову холодной, чтобы не закусить удила в бою и не погибнуть без толку.

— И помогает? — спросил Квинн, закрывая собственный люк.

— Не знаю, проверялось ли это экспериментально. — Клипер яростно чесал лопатки. — И я не хотел бы оказаться там в роли подопытного кролика. Пошли, «змеи», коммодор жаждет с нами познакомиться.

К счастью, мостик избежал рук психолога. Квинн осматривался по сторонам, проходя вместе со всеми через концентрические кольца пультов управления, стараясь снова вжиться в роль миротворца из «Мокасиновых змей».

Удалось лишь отчасти. Во время операции по спасению Фейлана Кавано он несколько раз «сливался» с бортовыми компьютерами грузовика и истребителя класса «Контрудар», и все прошло гладко. Но это были лишь короткие моменты связи, на десять-пятнадцать минут. Последействие, как он знал, тем сильнее, чем продолжительнее слияние… а поскольку он теперь в полной мере будет вовлечен в военные действия, продолжительность слияния может оказаться чрезмерной.

Командующий спецподразделением и начальник штаба ждали их в командном кольце.

— Коммандер Томас Мейсфилд, подразделение «Мокасиновых змей» «Омикрон-четыре», — представился Клипер, отдавая честь, как на параде. — Прибыл для прохождения дальнейшей службы, сэр.

— Замечательно, — ответил командующий, в свою очередь отдавая честь. — Коммодор лорд Александр Монтгомери, командующий «Трафальгаром». Капитан Том Джермин, начальник штаба спецподразделения. Вольно, «Мокасиновые».

Клипер принял стойку «вольно», остальные «Мокасиновые змеи» последовали его примеру. Несколько мгновений Монтгомери рассматривал их, поочередно глядя каждому в лицо.

— Так это вы Адам Квинн, — проговорил он, когда настал черед Адама. — Командир крыла Инико Бокамба очень хорошо о вас отзывался.

— Благодарю, сэр, — ответил Квинн, не понимая, откуда Монтгомери знает Бокамбу. Ведь Бокамба ушел на покой вскоре после того, как сам Квинн покинул ряды «Мокасиновых».

Монтгомери снова посмотрел на Клипера:

— Полагаю, коммандер, что вас не проинформировали относительно причины, по которой наше рандеву состоялось здесь, в безвестной точке космоса.

— Так точно, сэр, — ответил Клипер. — Хотя могу предположить, что спецподразделение стоит на границе мрашанского и яхромейского пространств для поддержания мира.

— Разумное предположение, — произнес Монтгомери. — Но неверное. На самом деле ни мрашанцы, ни яхромеи не знают о нашем присутствии. Командование миротворцев выбрало эту систему отчасти потому, что здесь есть необитаемая планета земного типа, пригодная для учебных стрельб, а отчасти потому, что склады миротворцев на Мра-экте находятся отсюда всего в семи световых годах. — Морщины на его лице сделались глубже. — Дело в том, что, как только мы восполним потери, которые понесли в предыдущей операции, мы направимся во вражеский космос. Для удара по главной планете завоевателей.

Он замолчал, словно ожидая ответа. Но, поскольку никто не проронил ни слова, он кивнул:

— Ладно. Вы теперь все знаете. Сейчас передаю слово капитану Джермину. Добро пожаловать на борт, господа.

Кивнув еще раз, Монтгомери удалился.

— До конца дня вы свободны. Располагайтесь и привыкайте к корабельному времени. — Джермин заступил на место коммодора. — Завтра в ноль шесть ноль ноль командир истребителей Швайгхофер поведет вас и другие подразделения «Мокасиновых змей» в учебную атаку. Первые пять атак записаны в компьютере — просмотрите их, когда устроитесь. Ваши каюты в отсеке «Дельта-три». Если у вас есть вопросы, тактический координатор селекторного отсека только что прошел в кают-компанию. Вопросы есть?

— Да, сэр, — заговорил Квинн. — Если нас интересуют военные склады на Мра-экте, то почему бы не двинуть прямо туда? На Мра-экте наверняка есть свободные территории, где мы могли бы провести учебные атаки.

— Целые мегагектары, — согласился Джермин. — Я знаю только то, что нам специальным приказом велели оставаться в стороне от мрашанцев, вне области тахионного сканирования. Мне кажется, что кто-то из высших чинов военной разведки Севкоора не слишком доверяет мрашанцам. Мы только что получили донесение, что с Палисадеса отправлено какое-то сверхсекретное оборудование — возможно, часть того самого нечто под кодовым названием «Волчья клетка». Еще вопросы?

Вопросов больше не было.

— Хорошо. Тогда до завтра. Свободны.

— По крайней мере, мы тут не будем нянчиться с мрашанцами, — прокомментировал Клипер, когда они покинули мостик и снова двинулись лабиринтом коридоров и лифтов, ведущих к докам их истребителей. — Я очень опасался, что Радзински именно для этого нас сюда загнал.

— Жаль, что мы далеко от передовой, — сухо вымолвил второй пилот Клипера Оракул. — Честь, слава, наши памятники на площадях…

— И некоторые — с разинутыми ртами, — пробормотал Перепелка.

— Ну хотя бы этим будем полезны, — вступил в разговор Арлекин. — Открытые рты статуй очень подходят птицам для устройства гнезд.

— Милый ты мальчик, — с нарочито скорбным видом покачал головой Оракул. — Последнюю неделю я прямо-таки влюблен в тебя.

— Да неужто? — скептически отозвался Арлекин.

— Точно, — ответил Оракул. — Кто-то сказал, что тебя даже в свинарник поселить нельзя, а я сказал, что вполне можно.

— Ха-ха, — ответил Арлекин. — Бородатая шуточка, за нее еще Каин Авеля убил.

Клипер поймал взгляд Квинна, поднял бровь. Квинн чуть заметно пожал плечами. Это состояние было хорошо знакомо всем старым воякам — чуть возбужденная болтовня солдат, увидевших вдалеке пыль, с которой им навстречу, возможно, катится смерть.

Они придут в себя, знал Квинн, как только начнется настоящий бой. Ожидание и предвкушение драки способно любого свести с ума.

— Интересный у тебя был вопрос, Маэстро, насчет того, почему мы не ремонтируемся на Мра-экте, — сказал напарник Перепелки Щелкунчик, когда они вернулись в примыкающий к докам коридор и пошли по нему к назначенному им отсеку.

— Мне кажется, ответ был куда интереснее, — вмешался в разговор Перепелка. — У меня на Эдо возникло впечатление, что никому нет дела до мрашанского корабля, который мы засекли на планете, когда выкрали Кавано у завоевателей.

— У меня создалось точно такое же впечатление, — согласился Клипер. — Может, коммандер Кавано рассказал начальству больше в неофициальной беседе?

— Или какое-то шило воткнулось штабу в задницу, — предположил Паладин. — Кажется, я слышал что-то по поводу исчезновения лорда Кавано на мрашанской территории.

— Насколько мне известно, никто не знает, где именно он исчез, — проговорил Квинн. Прямо перед ним, там, где кончался коридор, виднелась широкая дверь с надписью «Отсек Дельта-3». Слева от нее открытый проход вел в кают-компанию, отведенную для четырех отсеков. — Как я узнал от коммандера Кавано, дипломат по имени Бронски видел лорда на Мра-мидже…

Он осекся, когда в коридор выглянул молодой человек в форме «Мокасиновых змей» с кружкой в руке.

— А, свежая кровь! — воскликнул он. — Заходите, господа, ваши соратники жаждут приветствовать вас.

Квинн глянул на Клипера — тот сжал губы, подтверждая собственные опасения Квинна. Нынче имя Адама Квинна не вызывало благоговения у пилотов «Мокасиновых змей».

— Только распакуюсь, — спокойно сказал он. — Остальные могут присоединиться к товарищам.

— Не бери в голову, Маэстро, — твердо сказал Паладин. — Нам летать и воевать вместе. И сотрудничество может начаться с дружеской попойки, там и посмотрим, как нас всех примут.

— Он прав, — сказал напарник Паладина Камуфляж. — Если это кому-нибудь не по вкусу, лучше выяснить прямо сейчас.

Увы, они были правы.

— Ладно, — проговорил Квинн. — Пошли.

Кают-компания оказалась больше, чем ожидал увидеть Квинн, — больше, даже если учесть, что она была главным местом отдыха для сорока восьми пилотов. В ней было довольно много народу — около тридцати пилотов «Мокасиновых змей» сидели за столами или в шезлонгах, пили, читали или беседовали. Похоже, большинство эскадрилий отдыхало перед завтрашними учениями.

— Вот и мы, — произнес человек с кружкой, когда сидевшие за столами повернулись в сторону новоприбывших. — Сначала представимся. Я Стив Кук — Кок, естественно, — из «Сигмы-пять». Вон тот русский — мой напарник, Арутюн — Жулик. А вы Клипер и «Омикрон-четыре», так?

— Так, — кивнул Клипер. — Только что с Эдо.

— Я уж слышал, — улыбнулся Кок. — А еще я слышал, что вам до полной полуэскадрильи не хватает двух «Воронов»?

— Ты за них не беспокойся, — сказал сидевший к ним спиной человек, прежде чем Клипер успел ответить. — Думаю, приятель Клипера собой возместит недостачу.

— Может, объяснишься? — ровным голосом спросил Клипер.

Человек обернулся; у него оказалось лицо восточного типа, с резкими чертами.

— А что тут объяснять? — процедил он. — С тобой же сам Адам Квинн, Маэстро! Великолепно владеет ножом, как я слышал. Особенно когда надо воткнуть его в спину товарищу.

В комнате стало очень тихо.

— У тебя есть претензии к Маэстро, давай их уладим, — сказал Клипер. — Начнем с твоего имени.

— Коммандер Раф Таока, «Каппа-два», — ответил его собеседник. — Самурай. Прозвище из тех времен, когда личная честь и верность товарищам что-то значили. Похоже, у вас в Севкооре о таких вещах забыли.

— Мне кажется, что лучше не впутывать сюда национальную гордость, Самурай, — сказал Клипер. — У «Мокасиновых змей» своя честь, и ею тоже можно гордиться.

Самурай фыркнул.

— Гордиться честью «Мокасиновых змей»! Отличный совет, но твоему дружку он впрок не пошел. Он же побежал плакаться в Севкоор вместо того, чтобы разобраться с командованием «Мокасиновых змей»! Его слова и дела позорят всех нас!

— То, что я сделал, спасло жизни многих пилотов «Мокасиновых змей», — ответил Квинн. — Возможно, и твою тоже.

— Все это клеймит его как предателя, — ответил Самурай, сверкая глазами и совершенно не слушая Квинна. — Предатель и трус. И его присутствие здесь продолжает нас позорить! Я не желаю летать с таким человеком.

— А тебя никто и не спрашивает, Самурай, — ледяным голосом сказал Клипер. — Сейчас война, мы миротворцы, и у нас есть дело.

— Я-то свое дело сделаю, Клипер, — тихо проговорил Самурай. — В отличие от Квинна я сохранил и честь, и верность. Я не хочу с ним летать, но буду. Но я и говорить с ним не хочу — и не буду.

Он повернулся спиной ко всем вновь прибывшим. Клипер глянул на Квинна, кивнул на свободный стол в правом углу комнаты и пошел туда. Квинн последовал за ним, пряча глаза.

— Ну, мы хотели увидеть реакцию, мы ее увидели, — произнес Клипер, садясь.

— Похоже на то, — ответил Квинн, уловив горечь в его голосе. — И хорошо, что это произошло на глазах у всех.

— Не бери в голову, — посоветовал Клипер, заказав на селекторе столика два освежающих напитка. — Похоже, его просто раздражает, что такой честный воин, как он, должен делить посмертную славу с таким, как ты.

Квинн искоса глянул на него:

— Насчет посмертной славы — это ты в нашем приказе вычитал?

— А что тут читать? — пожал плечами Клипер, когда конвейер доставил их напитки. — Эта атака — чистое самоубийство. Последние три недели джирриш продвигались вглубь пространства Содружества — вяло, может быть, но тем не менее продвигались. Нам нужна передышка, и мы должны перехватить у них инициативу. Лучший путь достичь обеих целей — стукнуть их по затылку, чтобы они оттянули часть сил для обороны собственного дома. Вывод прост: бить их по затылку предстоит нам.

— Привет, — послышался тенорок за спиной у Квинна. — Вы не против, если мы подсядем?

— Конечно, — ответил он, слегка удивленный тем, что кто-то готов сидеть с ним рядом после выходки Самурая. Он обернулся… и почувствовал, как у него глаза лезут на лоб. Это была молодая женщина.

Точнее, целых три. Все в форме «Мокасиновых змей».

— Пожалуйста, садитесь. — Клипер вклинился в разговор, пока Квинн молчал, опешив. — Простите моего друга — он малость застенчив.

— А как иначе? — проворчал Квинн, сердито зыркнув на него. Женщин в составе «Мокасиновых змей» можно было пересчитать по пальцам. И он никак не ожидал обнаружить на «Трафальгаре» сразу трех.

С другой стороны, Клипер видел, как они идут к столику. Мог бы и предупредить.

— А мне он вовсе не кажется робким, — сказала первая, окидывая Квинна изучающим взглядом.

— Мы слышали из коридора, как Самурай костерил вас, — сухо добавила вторая.

— Дурная слава летит впереди меня, — пробормотал Квинн.

— Пусть вас это не беспокоит, — сказала первая. — У Самурая личные претензии к новшествам в службе «Мокасиновых змей». Большинство смирилось с этим как с неизбежным злом.

Смирилось — не значит согласилось. Или по достоинству оценило его роль во введении этих новшеств.

— Если бы я не считал их необходимыми, то и не суетился бы, — произнес он.

— Конечно, — сказала первая женщина. — Я коммандер Минди Шервуд-Льюис, «Сигма-пять», Фантазерка. А это моя напарница Карен Томпсон, Плутовка.

— Я Филис Берлинжери, Эксперт, — сказала третья женщина. — Второй пилот Эда Хокинса, Ястреба. Его сейчас нет, он что-то проверяет в нашем «Дрозде».

— Польщен, — кивнул Клипер. — Я коммандер Томас Мейсфилд, Клипер, из «Омикрона-четыре». Маэстро вы уже знаете. Так что же так бесит Самурая?

— Да чего ждать от приверженца философии необусидо, — произнесла Фантазерка, махнув рукой. — Он был в «Дзете-пять», когда началась реформа «Мокасиновых змей». Маэстро, вы ведь довольно долго воевали и должны быть в курсе, что такое «Дзета-пять»?

— Даже если бы и не воевал, все равно что-нибудь да услышал бы о них, шуму ведь было много, — ответил Квинн. Подразделение «Дзета-5» было легендарным даже для самих «Мокасиновых змей». Девять лет назад, во время короткого восстания бхуртала, они были головным дозором флота миротворцев. Даже сами бхуртала признавали, что демонстрация силы «Дзетой-5» убедила лидеров «борцов за независимость бхуртала» в том, что эскалация агрессии против граждан Содружества не даст им ничего, кроме быстрого и позорного поражения. — Это лучшая эскадрилья «Мокасиновых змей» за всю их историю.

— С этим спорить не буду, — согласилась Фантазерка. — К несчастью, новая процедура тестирования привела к тому, что три пилота были переведены из «Дзеты-пять» на небоевые посты. Среди них — брат Самурая.

— Мне очень жаль. — Квинн посмотрел в другой конец комнаты, где Камуфляж, Паладин и остальные пилоты Клипера уже перемешались с прочими «Мокасиновыми змеями» и осторожно налаживали отношения. Самурай с презрительной миной продолжал сидеть в одиночестве. Брат Камуфляжа тоже был убран из состава «Мокасиновых змей» из-за новых психологических ограничений. В отличие от Самурая Камуфляж понимал, его брату на самом деле повезло — для службы в «Мокасиновых змеях» он не годился. — Неужели ему нет дела до того, что мы, возможно, спасли жизнь его брату?

— Для Самурая жизнь значит меньше чести, — сказала Плутовка.

— Да забудьте вы о нем, — посоветовала Эксперт. — Как только примемся за дело, он придет в себя. А попробует своевольничать — за него тут же возьмется тактический координатор. — Фантазерка ткнула пальцем куда-то за спину Квинна. — Вот и он, кстати.

Квинн обернулся, и второй раз за две минуты у него глаза на лоб полезли от удивления. Человек средних лет шел между столиками прямо к ним.

— Инико! — воскликнул Квинн, вставая.

— Приветствую тебя на борту, Маэстро, — сказал нарочито официальным тоном командир крыла Инико Бокамба, едва сдерживая улыбку. — Рад снова тебя видеть.

— Я тоже. — Квинн пожал его руку. — Когда тебя призвали на действительную службу?

— Часов через шесть после того, как я отправил Клипера помогать вашей безумной спасательной экспедиции. — Усмешка Бокамбы превратилась в широкую улыбку. — Я был уверен, что командование нашло поддельный приказ и теперь спустит с меня мою старую шкуру перед строем миротворцев. Но я легко отделался — начальство захотело, чтобы я всего лишь снова надел форму. Кстати, мои поздравления по поводу удачного спасения коммандера Кавано.

— Спасибо, — ответил Квинн. — У меня камень с души свалился, когда я узнал, что ты не пострадал. Твое имя на суде даже не упоминалось — я боялся, что тебя засунули в какую-нибудь дыру.

— Так ведь засунули, — возразил Бокамба. — Как ты думаешь, что такое тактический координатор? Просто более пристойное название для няньки. Могли бы, по крайней мере, дать мне что-нибудь, на чем можно летать.

— Чувствую, — поднялась Плутовка, — грядут долгие воспоминания о былых сражениях.

— И это сугубо мужской разговор, — произнесла Фантазерка, вместе с Экспертом вставая из-за стола. — С вашего позволения?

— Если уж приходится, — с притворным огорчением на лице согласился Бокамба. — Как печально, Маэстро. У этой молодежи никакого почтения к старшим. Милые дамы, вы изучили завтрашнее расписание учебных стрельб?

— Дважды, — ответила Фантазерка.

— Так еще раз изучите, — приказал Бокамба. — Все. Завтра встретимся в помещении для дежурных экипажей в ноль пять тридцать.

— Есть! — Фантазерка подмигнула Квинну. — Добро пожаловать на невольничий корабль «Трафальгар», господа. До завтра.

— Пока! — кивнул Клипер.

Женщины пошли между столами и стульями, порой задерживаясь, чтобы переброситься парой слов с другими миротворцами.

— Я не ожидал увидеть на борту женщин. — Квинн показал Бокамбе на свободный стул. — Особенно если учесть задание «Трафальгара».

— Да уж, — сказал Бокамба, глядя на стол и чертя на нем пальцем воображаемые линии. — Должен признаться, у меня сомнения насчет того, нужны ли женщины на боевой операции. Особенно в спецподразделении вроде нашего. В силах самообороны, в национальной гвардии — пожалуйста, это уже традиция. Не думаю, что Севкоор хорошо понимает, что делает.

— Содружество сейчас не в том положении, чтобы выбирать. Джирриш надо остановить, и мы должны воспользоваться всем, что имеем.

— Наверное, — поднял взгляд Бокамба. — Адам, я очень рад, что ты решил вернуться в состав «Мокасиновых змей».

— Спасибо, — поблагодарил Квинн. — Сделаю, что смогу, чтобы не разочаровать тебя.

— Я в этом уверен, — с коварной улыбкой проговорил Бокамба. — Тем более что я буду завтра твоим напарником.

Квинн нахмурился:

— Мне на Эдо сказали, что дадут нового напарника.

— Он, наверное, в пути задержался, — сказал Бокамба. — Предположительно, он прибудет сюда до того, как мы отправимся в пространство джирриш. Но до тех пор, Квинн, боюсь, что тебе придется работать со мной. — Он направил на Квинна палец. — Вот тебе веская причина показать завтра, что ты свое дело знаешь.

— Что в переводе означает: топай в свой отсек и изучай маневры? — предположил Клипер.

— Именно так, — подтвердил Бокамба. — И забирай с собой остальную эскадрилью.

— Есть, — встал Клипер. — Пошли, Маэстро. Мамочка велит делать уроки.

Бокамба покачал головой.

— Ах, молодежь, — вздохнул он. — Никакого уважения к старшим!


* * *

Арик не увидел и не услышал никакого сигнала, но вдруг один из двух яхромеев-мужчин, охранявших дверь без надписи, клацнул длинными рядами зубов и сказал:

— Сын лорда Стюарта Кавано, ты вызван.

— Спасибо. — Арик встал и направился к двери. Кровь гулко стучала в ушах. Да, ему приходилось общаться с яхромеями во время деловых операций «Кавтроникса», но вот так — никогда.

— Ты вызван, — повторил яхромей.

Арик молча кивнул, мгновенно вспомнив все истории о необузданном нраве яхромеев мужского пола. Охранник открыл дверь и вошел. Арик последовал за ним.

Он ожидал увидеть дверь в приемную, но обнаружил перед собой ведущую вниз каменную лестницу. Первый яхромей пошел вниз, в лабиринт узких коридоров, отходящих или пересекавшихся с тем, по которому шли они, под случайными на первый взгляд углами. Через несколько минут они добрались до конца коридора и увидели еще одну дверь. Яхромей отворил ее и шагнул в сторону. Сглотнув, Арик вошел.

И очутился на возвышенной платформе, предназначенной для обозрения огромного подземного ангара.

Он остановился, в удивлении глядя вниз, туда, где на ярко освещенном полу аккуратными рядами стояло с полсотни яхромейских грузовых кораблей. Многочисленные яхромеи деловито сновали вокруг — переносили грузы, управляли подъемниками, поодиночке или попарно работали под днищами или на корпусах кораблей, собирались в группки посоветоваться и снова расходились. Воздух был полон голосов, искр сварки, запахов горячего металла и химикалий. Не подземелье, а гигантский сюрреалистический муравейник, где вместо муравьев двуногие мохнатые крокодилы.

Двуногие мохнатые крокодилы деловито переоснащали грузовые корабли в боевые.

В этом не могло быть никаких сомнений. Гладкие цилиндры, которые прикреплялись к корпусам многих кораблей, были не чем иным, как ракетами класса «космос — космос». Возможно, русского или надеждианского производства — Арик разглядел кириллицу на сложенных под платформой деталях. Некоторые из кораблей были оснащены старинными, но по-прежнему смертоносными келадонскими дезинтеграторами, другие — новейшими стодесятимиллиметровыми пушками производства Севкоора. Повсюду были наводящие лазеры, а также многочисленные предметы странной формы, которых Арик никогда прежде не видел, но на которых была яхромейская маркировка.

— Ты — старший сын лорда Стюарта Кавано?

Арик вздрогнул от неожиданности и мгновенно повернулся налево. Там стояла женщина-яхромей, одетая в замысловатый церемониальный шлем и тисненый плащ государственного служащего высокого ранга. По бокам ее стояли двое мужчин-яхромеев.

— Да, — произнес он. — Я Арик Кавано.

— Я Кливересса си Ятур, — представилась женщина. — Двенадцатый консул Иерархии. Приветствую тебя на яхромейской планете Формби. Я и народ яхромеев в долгу перед тобой.

— Нет, си Ятур, думаю, на самом деле вы ничего мне не должны, — поморщился Арик.

Ее лицо чуть изменилось.

— Что значит — не должны? — сказала она. — Значит, ты не привез командно-коммутационные модули, которые я заказывала?

— Я говорил, что это было бы противозаконно. — Арик понимал, насколько нелепо, наверное, звучат эти слова. Одинокий человек, окруженный яхромеями на их собственной территории, вряд ли может высокомерно ссылаться на законы Севкоора. — Договор об Умиротворении недвусмысленно запрещает гражданам Севкоора снабжать яхромеев тем, что может быть использовано в военных целях. А происходящее перед моими глазами совершенно ясно говорит о том, для чего эти модули вам нужны.

— Твои тревоги мне понятны. — Кливересса достала планшет из сумки на спинном гребне. — Но они беспочвенны. Твой отец сам сформулировал наше соглашение.

— Да, я понял это из вашего послания, — произнес Арик. — Но я ожидал, что он будет на борту дипломатического корабля, который вы послали за мной. Но его там не было, и здесь я его не вижу.

— Да, его здесь нет.

— Но ведь он тут был, — возразил Арик. — Должен был быть. Ваше письмо было направлено в Долину Эшер, а узнать, что я там, вы сами не смогли бы. — Он указал на корабли. — Что случилось? Он понял, что вы делаете?

— Тут нечего понимать, — сказала Кливересса, протягивая ему планшет. — Это благодаря его помощи мы делаем то, что ты видишь. Прошу тебя, прочти.

Арик осторожно взял планшет. На экран было выведено изображение некоего документа — с виду совершенно законный документ Севкоора.

— Что это?

— Прочти, — повторила си Ятур. — Эта информация еще не известна широкой общественности. И не должна стать известной. Но ты — исключение.

Арик начал читать, надеясь, что ему лишь послышалось нечто зловещее в последних словах Кливерессы.

В файле было два документа. Первый — гарантия того, что яхромеи собираются использовать импровизированные боевые корабли лишь для защиты от завоевателей. Второй документ содержал в себе заявление о том, что миротворцы принимают это единственное отступление от запрета на вооружение — запрета, предусмотренного Договором об Умиротворении.

Когда Арик дочитал гарантию документа, он уже не удивился, обнаружив подпись отца. Он также с некоторым интересом отметил, что подпись была поставлена через три дня после встречи его отца с помощником атташе Бронски на Мра-мидже — в то самое время, когда, по словам Бронски, отец с Колхиным куда-то пропали. Заявление тоже было подписано его отцом. А также…

— Бригадный генерал Петр Бронски?! — воскликнул он.

— Это так, — сказала Кливересса. — Как видишь, все вполне законно.

— Я не это хотел сказать. — Арик ощутил вдруг, как свело желудок. — Мой отец… Его не видели с того самого дня, как он подписал эти документы.

— Не бойся, Арик Кавано, — произнесла Кливересса. — Я видела его после этого. Он и его телохранитель, Колхин, сбежали на Мра-мидже от бригадного генерала Бронски на мрашанском корабле.

— Сбежали? — эхом отозвался Арик, и узел в желудке стал еще туже. — Что такого произошло между отцом и Бронски, что пришлось бежать?

— Не знаю, — сказала Кливересса. — Он ничего не сказал, кроме того, что ему нужно бежать, иначе его арестуют. Подозреваю, что это связано с оружием «Цирцея».

— Понимаю, — пробормотал Арик. Его отец как-то узнал, где находится один из компонентов «Цирцеи»? Или, еще хуже, узнал, где монтируется это оружие? В любом случае Бронски немедленно должен был распорядиться об изоляции.

— И что случилось потом?

— Мы не могли позволить, чтобы он оставался в яхромейских владениях, — сказала Кливересса. — Наши отношения с иерархией Северного Координационного Союза уже и так слишком натянуты. Он спросил, не могу ли я поменять его боевой корабль на что-нибудь менее заметное. Я поставила его в известность о том, что нам необходимы электронные модули производства «Кавтроникс», и он согласился прислать их мне в качестве уплаты.

Си Ятур щелкнула зубами:

— Но он их не прислал. Яхромейская разведка ведет негласное расследование, но она не смогла найти никаких сведений о том, что он возвратился на Эвон.

— Где же он тогда?

— Я не знаю. Возможно, он передумал и решил спрятаться в другом месте.

— Он все равно попытался бы доставить вам обещанные модули, — покачал головой Арик. — А филиалы «Кавтроникса» есть везде. Скорее всего, его нашел и арестовал Бронски.

— Возможно, — произнесла Кливересса. — Но не надо делать поспешных выводов из его молчания. Не исключено, что он до сих пор на свободе, но по какой-то причине не может выполнить свое обещание.

— Возможно. — Арик боролся со страхом, поднявшимся со дна его души. Даже если Бронски нашел отца, то подвергнет его не аресту в обычном смысле этого слова, а всего лишь принудительной изоляции. Отец не сделает ничего такого, за что его могут по-настоящему арестовать. — Значит, модули не пришли в срок, и теперь вы подумали, что я их привез?

— Да, — сказала си Ятур. — Яхромейская разведка донесла, что ты был на Эдо, потому я отправила дипломатический корабль, чтобы доставить тебя сюда.

— Послав предварительно сообщение с курьером, чтобы я успел подготовить заказанное оборудование, — кивнул Арик. — Это отец назвал вам Долину Эшер?

— Нет, он упомянул это место как свое возможное укрытие на Эвоне. Я понадеялась, что разведка Севкоора не свяжет это название с тобой.

— Почему вас беспокоит разведка Севкоора? — спросил Арик, задумчиво глядя на нее. — Я думал, все совершенно законно.

— Законно. Просто не слишком широко известно.

— Другими словами, Бронски единственный среди миротворцев знает, что вам дана льгота на перевооружение?

Си Ятур клацнула когтями:

— Преувеличиваешь, Арик Кавано. Но не слишком.

Арик Кавано снова посмотрел на царящую внизу суету. Что ж, по крайней мере, это объясняет, почему Бронски оказался на Эдо — вероятно, прибыл рассказать адмиралу Радзински о частном соглашении между ним и Кливерессой. Узаконить задним числом то, что яхромеи и так уже делают.

— И какие у тебя теперь намерения? — спросила Кливересса.

Арик повернулся к ней.

— Думаю, вернусь на Эвон, — сказал он. — Раз отец исчез, то я сейчас глава «Кавтроникс индастриалз». Я должен быть там.

— А война?

— А что — война? Предлагаете поступить на яхромейскую службу?

— Нет, — сказала си Ятур. — Я прошу помощи иного рода.

Арик этого не ожидал.

— Какая помощь вам нужна?

— Мы обнаружили, что компьютеры, которые вы поставляете, трудно совместимы с нашими бортовыми системами, — произнесла она. — Еще труднее их связать с боевыми системами, которые поставляют другие фирмы Севкоора.

— Я знаю, — кивнул Арик. — Келадонские и надеждианские компьютеры печально известны своей несовместимостью. Нужна очень тщательная подгонка.

— Ты знаком с этой проблемой, — сказала Кливересса. — Ты нам поможешь?

Несколько долгих минут Арик молчал, растерянно глядя в темные глаза Кливерессы. Он вырос в уверенности, что яхромеи — самая большая угроза миру в Содружестве и сдерживает эту угрозу только присутствие миротворцев. И эти яхромеи просят, чтобы он, Арик Кавано, помог им вооружиться!

Но настоящую опасность сейчас представляют завоеватели. И Содружеству нужны все союзники, которых только можно привлечь.

— Хорошо, — сказал он. — Я сделаю, что смогу.


* * *

— Три исследователя покинули комнату, — отчитался старейший. — Их провожают к туннелю, который ведет к ангару, где спрятан «Молчаливый».

Высший Клана-над-кланами кивнул, глядя на карту космоса человеков-завоевателей. Эта карта была воссоздана по данным компьютера, захваченного в первой битве с человеками. На карте, как надеялись джирриш, отмечены все важные цели в пространстве врага.

Теперь они знали, что их задача сильно усложнилась. Человеки-завоеватели имеют в этой войне союзников. Очень сильных союзников. Яхромеев.

Верховный главнокомандующий Прим-джевев закончил переговоры со старейшими и вернулся.

— Мы можем это сделать, — сказал он Высшему. — Это будет означать, что нам придется оттянуть корабли с некоторых плацдармов, но зато мы сможем быстро собрать флот для молниеносной атаки.

— С каких плацдармов? — спросил Высший.

— Мы заберем три из пяти кораблей, в настоящий момент базирующихся на Машиве. — Прим-джевев заглянул в свой список. — Плюс четыре из шести кораблей с Паш-дувата, они уже в пути. Один из трех — с Калевалы и три из четырех — с Доркаса.

У Высшего задергался хвост при упоминании Доркаса. Молодой исследователь Тирр-джилаш летел на эту планету с личным заданием Высшего.

— Вы оставляете на Доркасе только один корабль?

— Да, — проворчал верховный главнокомандующий. — И лишь потому, что этот корабль сейчас непригоден для полетов и сражений. Если техники приведут его в порядок до начала похода на Формби, то я и его заберу. А что? На Доркасе какие-то проблемы?

— Думаю, нет, — неохотно ответил Высший. Наверное, даже если Тирр-джилаш и успеет провести биохимические эксперименты на пленном человеке-завоевателе и получит желаемые результаты, это уже вряд ли будет иметь значение. События разворачиваются слишком быстро.

Так что нет никаких оснований оставлять драгоценные ресурсы на таком незначительном плацдарме, как Доркас, после того как джирриш не удалось найти ни одного компонента «Цирцеи».

— Что вы думаете о плане мрашанцев? — спросил он верховного главнокомандующего.

— Мне кажется, он имеет смысл, — произнес тот. — Я согласен с Валлойттайей в том, что в первую очередь надо ударить по базам человеков-завоевателей на Формби.

— С учетом того, что данные Валлойттайи о радиусе действия сканеров человеков-завоевателей действительно точны, — сказал Высший.

— Конечно, с учетом этого, — прорычал Прим-джевев. — Я хочу получить четкие данные о сканерах противника до того, как отправлю свои корабли в рейд.

Высший кивнул, изучая карту:

— Нам также надо потребовать от мрашанцев подтверждения того, что координаты баз на Формби правильны.

— Это уж точно, — согласился Прим-джевев. — Исследователь Низз-унаж, по-моему, слишком уж доверяет мрашанцам.

— Интересно, — пробормотал Высший. — Я тоже об этом подумал. Полагаете, мрашанцы чем-то усыпили бдительность наших послов?

— Возможно, какая-то химия? — предположил Прим-джевев. — Но разве мрашанцы достаточно знают нашу биопсихологию, чтобы судить, какие средства для нас безопасны?

— Не знаю. Скорее всего, наши тревоги беспочвенны, — решил Высший.

— Однако стоит намекнуть Низз-унажу на такую возможность, — проговорил верховный главнокомандующий. — Если наших не кормят сейчас психотропами, то где гарантия, что не станут кормить в будущем?

— Верно, — согласился Высший. — Кого вы выберете, чтобы возглавить ударный флот?

Прим-джевев стрельнул языком:

— Вообще-то я подумывал полететь на скоростном корабле в пространство мрашанцев и принять командование.

Высший нахмурился:

— Не слишком ли это необычно?

— Слишком, но это не повторится, — пообещал верховный главнокомандующий. — Да и чем я плох в роли флотоводца? Военное командование собрано не из самых худших военачальников Восемнадцати миров.

— И все же ваш опыт будет на много полных арок утрачен для нас, если вы вознесетесь к старейшим, — заметил Высший. — Слишком велико расстояние, слишком глубоким будет шок.

— Согласен, это рискованно. Но командовать битвой отсюда, полагаясь только на донесения старейших, не менее опасно. — Прим-джевев поморщился. — Кроме того, я должен быть уверен, что мрашанцы нас не обманывают.

Появился старейший.

— Исследователь Низз-унаж с прочими достигли «Молчаливого», — доложил он. — Они на борту. Несколько мрашанцев находятся поблизости.

Несомненно, мрашанцы желают что-нибудь узнать о таинственной межзвездной связи джирриш. Ну, пусть вынюхивают. Никакие микрофоны, которые мрашанцы могли установить на «Молчаливом», не уловили голосов старейших, а делегация уже получила распоряжение собраться вокруг кухонной плиты во время переговоров с Окканвом. Если мрашанцы решат выкрасть ее, разобрать на части, изучить их под микроскопом — пусть потешатся. — Я полагаю, мы скажем исследователю Низз-унажу, чтобы он согласился на предложения мрашанцев, — сказал он.

— Да, — сказал Прим-джевев. — По крайней мере, на первое предложение, относительно рейда на Формби. Нам понадобится больше времени, чтобы собрать флот для нападения на Землю.

— Да, — пробормотал Высший. Удар по центру слежения человеков-завоевателей потребует много кораблей. Кораблей, которые нуждаются в ремонте и переоснащении, кораблей, которые так необходимы разбросанным по человеческому космосу войскам джирриш. Но выбора нет. Раз человеки-завоеватели собирают «Цирцею», то единственное, что может предпринять Военное командование, — удар в самое сердце вражеской империи. Удар стремительный и сокрушительный. — И когда? — спросил он Прим-джевева.

— Зависит от того, как быстро мы соберем корабли и подготовим их к сражению, — ответил верховный главнокомандующий. — Две полные арки, возможно, три. Вы позволите мне самому возглавить эту атаку?

— Я полагаюсь на ваш опыт, — ответил Высший. — Делайте то, что считаете нужным.

Прим-джевев поклонился в старинной манере клана Какурр:

— Благодарю вас, Высший Клана-над-кланами. Я улечу, как только это совещание будет закончено.

Перед ними снова возник старейший.

— «Исследователь Низз-унаж обращается с планеты Мрашанис, — передал он. — Я хочу говорить с Высшим Клана-над-кланами».

Высший натянуто улыбнулся. Должно быть, мрашанцы теряются в догадках, глядя, как Низз-унаж обращается к кухонной плите. Наверное, Валлойттайя будет просто ошарашен, если вдруг узнает, как на самом деле осуществляется связь.

Когда-нибудь, через много полных арок, ему раскроют этот секрет. Но не сейчас. Пусть де-факто джирриш и мрашанцы — союзники, но все же в мрашанцах было что-то такое, что не позволяет Высшему Клана-над-кланами доверять им полностью.

— Высший Клана-над-кланами слушает, — произнес он старейшему. — Говорите, исследователь Низз-унаж.

Загрузка...