Второй Шанс 4

Глава 19 Дела научные и ненаучные

— На этом у меня все, остальное я подготовлю к следующим выходным, — объявил Сергей Порфирьевич. — А теперь давайте пообедаем и я поеду в Академгородок. Воскресенье заканчивается, а завтра на работу.

— Ой, Катюша! — всплеснула руками бабушка. — Вот мы с тобой две хозяйки! Заслушались рассказами о делах давно минувших дней, а про сегодняшний обед совсем забыли!

— Ничего страшного, — успокоил всполошившихся женщин Саша, — я предлагаю пойти пообедать в кафе или ресторан, а потом проводить Сергея Порфирьевича. Отдохните сегодня, заодно и проветримся!

— Правильно, — одобрила его предложение жена, — мы одеваться, мы быстро!

И они сдержали свое слово. Через час с небольшим Екатерина Викторовна и Катя были готовы — во всем блеске своей неотразимой красоты.

— Горжусь тобой, Катёнок, ты у меня такая красивая, — обнял ее муж.

— Ну идемте, — предложил старый академик, про себя подумав, что приготовить обед было бы гораздо быстрее, чем собраться женщинам для выхода на улицу.

Они отобедали в ближайшем кафе, остались очень довольными и проводили дедушку Кати до его «Волги». Он уехал и обещал продолжить чтение истории Ярослава и Альфонсо в следующие выходные.

Но молодежь забыла, что у них началась сессия, и им — особенно Кате — стало не до старых рукописей.

Академических задолженностей у нее не было, но зачетов — в том числе и дифференцированных — было много. А экзамена всего два: по истории КПСС и неорганической химии. Помня наказ Саши о работе на зачетку и последующей работе уже зачетки на нее, она все сдала на отлично, чем очень гордилась. Саша сказал ей, что он и не сомневался в ее успехах. Сам он тоже сдал все на отлично. Но ему было это не трудно.

Когда экзамены закончились наступили долгожданные каникулы, и все отправились в Академгородок, чтобы там заняться давно запланированными научными исследованиями.

Их радушно встретили отец Саши и Анна. Приглядевшись к своей «свекрови» Катя что-то прошептала ей на ухо, а та, довольно улыбаясь, закивала ей в ответ. Катя обняла ее и с чем-то поздравила.

Когда все прошли в гостиную, отец Саши встал и поздравил детей с первой успешно сданной сессией. Потом встала Анна и сказала:

— Дорогие Саша и Катя! У нас для вас новость!

— Какая?

— У тебя, Саша, скоро появится братик или сестричка! — рассмеялась жена его отца.

— Ура! Мы поздравляем вас! — захлопала в ладоши Катя. К поздравлениям присоединились Саша, Сергей Порфирьевич и Екатерина Викторовна.

— А какой срок? — спросила Катя.

— Примерно три месяца, — ответила Анна.

— Значит ты скоро станешь мамочкой, — с завистью произнесла Катя, — но ничего, мы отучимся и у нас тоже будет малыш! Правда, Саша?

— Ну конечно, — муж обнял ее, — и не один!

Слово взял будущий папаша:

— Саша я все сделал, что ты заказывал. И у фрезеровщиков и у стеклодувов. Теперь объясни пожалуйста, для чего это все нужно?

— Батя, ты изготовил колонки для аналитической и препаративной проникающей хроматографии низкого давления, для аналитического электрофореза в пластинах полиакриламидного геля в присутствии лаурита натрия, и для аналитического иммуноблотинга. Жалко, что мы не сможем сделать и изоэлектрофокусирование, я не помню, что для этого нужно, — улыбаясь ответил сын.

Разговоры в комнате стихли. Все присутствующие замерли переваривая услышанное. Наконец, Катя шутливо стукнула мужа кулачком в бок и, притворно нахмурив брови, строго сказала:

— Иванов! Заканчивай выпендриваться! Я вот лично ничего не поняла! Теперь скажи, что это такое и зачем оно нам нужно! И желательно на русском языке.

— Конечно, Катенок. Обязательно. Но сначала у меня просьба к Анне.

— Конечно, Сашенька, все что смогу — улыбаясь ответила жена отца.

— Нам очень будет нужна твоя моча, — произнес Саша.

— Что вам нужно будет? — переспросила ошарашенная таким предложением Анна.

— Твоя моча и как можно больше, — подтвердил пасынок, чтобы она не сомневалась, что услышала его слова и поняла правильно.

— Саша, а зачем нам нужна моча Анечки? — с опаской спросил Сергей, — ты что опять задумал?

— Не опять, а снова, — улыбнулся младший сын. — Аня, слава Богу, беременна, — стал объяснять сын, — у нее в моче огромное количество хорионического гонадотропина. А он нам необходим для создания диагностических тестов для определения беременности в домашних условиях, на ранних стадиях.

— А ей это не повредит? — спросил отец обеспокоенно.

— Ни в коей мере, это же просто моча!

— Хорошо! Я согласна! А как ее собирать? — спросила Анна.

— В чистые трехлитровые банки. И если можно, то начать лучше прямо с этого момента, чтобы хотя бы послезавтра мы могли приступить к работе. Каникулы зимой у нас не такие длинные, — предложил Саша.

— Хорошо. А сколько вам таких бутылей нужно? — уточнила будущая мама.

— Сколько соберешь за это время. А теперь, нам с Катей пора в лабораторию. Нужно готовить оборудование и реактивы к работе, — произнес вставая Саша.

— Да, да. Я с тобой, я должна все все знать и видеть! — вскочила тоже Катя.

— Тогда мы с Екатериной Викторовной займемся обедом, если Вы не возражаете? — произнесла Анна.

— Не возражаю, — благосклонно кивнула бабушка Кати.

— Серёженька, а ты иди на рынок и в магазин. Купи продукты, я тебе список уже написала.

— Я с Вами Сергей Иванович, — сказал старый академик тоже поднимаясь из-за стола. — Саша, вот тебе ключи от лаборатории, мы там все уже приготовили. Все оборудование, которое изготовил твой отец, лежит на лабораторных столах. Реактивы стоят в лабораторных шкафах. Разберетесь сами.

— Катюша, следи за Сашей и мы ждем вас к двум часам на обед, — хлопнула в ладоши Анна. — Принимаемся за работу!

— Обязательно, — и Катя с мужем, надев верхнюю одежду и вязаные шапочки, вышли из квартиры. По дороге в лабораторию они вспоминали свое детство и школьные годы проведённые в Академгородке. Катя предложила пройти мимо школы и Саша согласился. Сам он ничего о детстве и школе, кроме последнего года, не помнил, но глядя на ностальгирующую жену отказать ей не мог. Они вошли в школьный двор, обошли учебный корпус. Выходной и здесь никого не было.

Катя повела его на задний двор и кивком головы указала на укромный закуток. Она остановилась и пристально посмотрела на мужа.

— Что, Катенок? — спросил с недоумением Саша.

— Ты ничего не помнишь? — внимательно изучая его реакцию, спросила жена.

— Вот честное слово, Катёнок, ничего. А что я должен помнить? — пожал плечами юноша.

— Похоже, ты действительно ничего не помнишь, — вздохнула Катя.

— А что тут произошло?

— Я тут застукала тебя, когда ты целовался с Нинкой, — расстроенно произнесла его жена, — мне так тогда было обидно. Знаешь, она еще и поиздевалась надо мной. А ты меня не защитил. Мы тогда и поругались с тобой. Я думала, что никогда тебя не прощу.

— Катёнок, — юноша обнял и поцеловал ее, — это был другой Саша, которого больше нет. А я никогда не буду никого целовать кроме тебя. Ты за этим меня сюда привела?

— Нет, просто стало так грустно. Мы десять лет ходили сюда как домой. Чтобы ни случилось на каникулах, мы всегда знали, что первого сентября, мы пойдем в школу, в наш класс, где наши одноклассники, которых мы знаем столько лет. Была какая-то железная уверенность в жизни. А потом все закончилось. Мы разошлись кто куда, как будто и не было этих десяти общих лет. Мы же никого из наших одноклассников не встречаем.

— Ну с одной одноклассницей мы все-таки повстречались. Хотя лучше бы этого и не произошло, — произнёс Саша с досадой в голосе и плохо скрываемым сожалением, — не грусти, Катёнок.

— Юлька — это не считается! Я с ней всего-то пару недель и проучилась, — не унималась девушка продолжая изводить себя воспоминаниями. — Это ты с ней целый год общался. Ты точно с ней шуры-муры не водил? — Катя с подозрением посмотрела на Сашу.

— Вот это было сейчас обидно, — насупился ее муж, — я люблю только тебя, и ни о ком другом не думал.

— Я знаю, — обняла его Катя, — мне дедушка все про тебя рассказывала. Ты такой молодец.

— Все. Не будем больше хандрить. Идем в лабораторию, у нас много работы, — и Саша, взяв жену за руку, повел ее прочь от этого места, с которым у нее были связаны такие грустные воспоминания.

Но на долго призраки прошлого их не отпустили. Не успели они пройти по улице и несколько сот метров, как столкнулись с той, с кем меньше всего хотели бы встретиться.

— Здравствуйте, голубки! — им навстречу, широко улыбаясь недоброй улыбкой, вышагивала их бывшая одноклассница, а по совместительству и бывшая девушка Саши, перекочевавшая позде к его старшему брату Лехе, словно переходящий вымпел. Нинка — а это была именно она — опустила гневный взгляд на руки Кати и Саши и еще шире осклабилась: — Вижу, вас можно поздравить? Совет да любовь!

— Здравствуй, Нина, — сухо произнесла Катя. — Да, ты права. Не смотря на козни и старания недоброжелателей, мы все-таки поженились и теперь мы одна семья.

— Брось, Катька! Это были школьные несерьезные дела! — отмахнулась ее бывшая соперница. — Давайте пойдем куда-нибудь посидим, вспомним школьные годы.

— Извини, Нина! — Катя была непреклонна и беспощадна к разлучнице. — Мы торопимся. У нас очень важное дело. До свидания.

— Брезгуете, — прошипела Нинка кривя лицо, — поступили в институты и думаете, что вы лучше меня? А я на рынке в день имею больше, чем вы за неделю будете получать!

— Поздравляем тебя с этим несомненным жизненном успехом. Мы уже умерли от зависти. И да, мы всегда были лучше тебя, — отрезал Саша, — потому что гадости не делали, как ты. Извини, нам действительно пора! Идем, Катюша, работа сама себя не сделает.

И они продолжили путь. Нинка что-то еще бормотала им вслед, но они уже не слушали ее.

— Как будто в лужу грязную наступили, — сказал Саша, — я с содроганием думаю, что мог остаться с ней. Сейчас бы с ней на рынке торговал всякой ерундой, водочкой согревался и селедкой закусывал! Бр-р-р! Как мог прежний Саша променять такого ангела как ты на эту хабалку? Он точно был глупым.

— Вот! Смотри и радуйся, что я у тебя есть! — взяла его под руку Катя. — Как это все удивительно и необыкновенно, что мы с тобой встретились вопреки времени и пространству.

— Будем беречь этот шанс, который нам подарила судьба и не растратим его зря. Я уверен, что провидение нас свело для великих свершений и необыкновенного счастья, — улыбнулся Саша.

— Я тоже в это верю, — очень серьезно ответила его жена.

Наконец, они пришли к лабораторному корпусу, где располагалась Академическая группа Сергея Порфирьевича. Открыв ключами входную дверь, они прошли на второй этаж, где отец Саши и дедушка Кати подготовили комнаты для проведения биохимических исследований.

Когда Саша и Катя вошли в лабораторную комнату, юноша не смог сдержать восхищенного крика. Инженер и академик постарались на славу. В центре огромной комнаты стоял островной лабораторный стол, к которому были подключены вода и электричество. На нем стояли штативы и лежали устройства различной конструкции.

Вдоль стен стояли: холодильники, термостаты, большая стаканная центрифуга, лабораторные шкафы, в которых виднелись стеклянные и пластиковые банки с различными реактивами и химикатами, а так же вытяжной шкаф. В боковой комнатке находилась весовая, где на бетонных столиках стояло несколько разных видов весов, включая торсионные. В другой каморке стол рН-метр.

— Ну наконец-то! — Саша потер ладони и, подхватив Катю, закрутил ее не месте. — Наконец-то, я смогу заняться своим любимым делом!

— Саша, поставь меня на место, — засмеялась его жена, — иначе мы тут все разобьем и ты не успеешь порадоваться. А теперь расскажи, что мы будем делать?

— Хорошо, — он поставил девушку на пол, — давай наденем халаты и начнем.

Они сняли верхнюю одежду и повесили ее в шкаф, откуда взяли два белых халата и надели их.

— Значит так, Катенок, — начал Саша, — нам нужно в первую очередь получить чистый хорионический гонадотропин.

— Откуда — я уже поняла, — кивнула Катя, — из мочи Анечки. — А зачем?

— Во-первых, для иммунизации животных, чтобы получить от них антитела к нему. А эти антитела мы потом используем для конструирования диагностической тест-системы. Причем такой, какой еще не было! Но сначала: выделение, очистка и концентрация этого гормона.

— А как мы это сделаем? — спросила начинающая исследовательница.

— А так. Видишь эти длинные стеклянные колонки?

— Эти трубки?

— Какие это тебе трубки. Трубками они были до тех пор, пока в нижнее отверстие не впаяли стеклянный фильтр! Он пропускает воду и растворенные в ней вещества, но не пропускает крупные частицы. Мы эту колонку заполним специальной ионообменной смолой.

— Зачем? — тут же спросила его жена.

— При определённых условиях кислотности раствора и определенном составе буферного раствора, в котором будет находиться эта смола, она приобретет способность абсорбировать, или другими словами, приклеивать к своей поверхности хорионический гонадотропин. Когда мы начнем пропускать мочу Ани через колонку, она и все, что в ней содержится, пройдет через нее и мы ее выбросим. А вот наш гормон останется на смоле в этой колонке.

— А как мы его оттуда заберем? — спросила Катя

— Правильно мыслишь, Катёнок, — одобрительно кивнул ее муж. — Связавшийся со смолой хорионический гонадотропин можно «отклеить» от нее пропуская через ту же колонку другой специальный буфер — с другой кислотностью и составом. Мы соберем этот буфер с гормоном, сконцентрируем его и будем использовать дальше. Как мы это будем делать я буду рассказывать по ходу дела.

— Как интересно и здоров, что ты все это знаешь!

— Начнем с того, что приготовим нужные буферные растворы для работы. Давай возьмем нужные соли, кислоты и пойдем делать навески в весовую.

Саша стал показывать Кате, как пользоваться весами.

— Как хорошо, что твоему дедушке удалось достать электронные цифровые весы. Их, между прочим, сделали первыми японцы в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году, — сказал он, взвешивая реактивы и сверяясь с записанной на бумаге прописью. Ты знаешь, Катёнок, о чем я мечтал, когда поступал в Мединститут?

— Наверное, о чем-то очень большом и великом! — предположила его жена.

— Точно! Я мечтал понять природу рака и открыть лекарство от него!

— Здорово! И что у тебя получилось?

— Ничего, — он задумчиво отвел взгляд в сторону. — Сначала я понял, что рак это не одна, а множество разных видов заболеваний. И одной единственной причины его возникновения нет. Но это было позже. А сначала я решил, что нужно изучить научные методы, которые уже используются для решения подобных задач.

— И тебе это удалось?

— Да. Мне повезло. Сначала мне попалась книга Зильбера и Абелева «Вирусология и иммунология рака». Катёнок, ты читала книгу писателя Вениамина Каверина «Открытая книга»? В эти годы она была уже опубликована. А почти через десять лет по ней сняли фильм.

— Читала. Там про женщину, которая пенициллин советский изобрела написано. Я после этой книги тоже захотела податься в ученые и делать такие открытия, — ответила Катя.

— В книге женщина под фамилией Власенкова, а прототипом для нее была советская ученая Зинаида Виссарионовна Ермольева-Зильбер — известнейшая советская микробиолог. Кстати, Зильбер был ее супругом.

— Правда?

— Правда. Вот только они развелись еще до войны. Он сидел в лагерях, где и придумал вирусную теорию природы рака. А Каверин был его младшим братом!

— Ой, как интересно, я и не знала об этом! — удивилась его жена.

— Так вот, в этой книге они с Абелевым описали иммунологические аспекты диагностики раковых заболевай. Они установили, что опухоли содержат белки-антигены, которых нет в нормальных тканях, и их обнаружение может помочь в диагностики этих болезней. Я так загорелся этим, что решил двигаться в этом направлении с первого курса. Стал изучать все иммунологические методы, которые только мог.

— А как ты это делал? — удивилась Катя, помогая ему делать навески реактивов. — Вот я уже первый семестр окончила, а даже не представляю как это можно сделать.

— Мне повезло. Одной кафедрой в нашем институте заведовал профессор, который как раз изобретал различные иммунологические методы диагностики различных заболеваний. Вот я туда и устроился — через студенческий научный кружок.

— А у нас тоже есть такие кружки, на каждой кафедре. Девчонки говорят, что если хочешь специализироваться по какой-то конкретной специальности, то обязательно нужно в такой кружок записаться.

— Катёнок, а ты кем хочешь стать? — спросил ее муж.

— Знаешь, Сашенька, я уже и не знаю, — растерянно ответила девушка. — Раньше я хотела быть как мама — терапевтом. Может быть кардиологом, или другим узким специалистом. А теперь…

— Что же теперь?

— А теперь я хочу быть как ты, и помогать тебе в твоей работе, — твердо произнесла она.

— Спасибо, родная. Но у тебя еще есть время подумать, — поцеловал ее Саша. — Так вот, на этой кафедре я освоил почти все иммунологические методы исследований, которые были известны в то время, кроме иммуноферментного и его вариантов. В то время они не были у нас еще на столько широко известны. Их я освоил потом самостоятельно.