Второе дно

Глава 14. О том, что честность — лучшая политика, а упрямство — нет

За стыдливость Тао я переживала напрасно. Он не только помог мне донести корзинку с сомнительными банками и притирками, но и по коридору черного хода прошел с таким невозмутимым видом, словно через день разгуливал в простыне и сопровождал ведьм, — и ни у кого язык не повернулся спросить, что случилось с его костюмом. Я не сомневалась, что по Мангроув-парку расползутся сплетни самого невероятного содержания, но переживать по этому поводу поленилась. В конце концов, другой ведьмы в окрестностях не было, и от моих услуг никогда не отказывались, хотя репутации кристально честной девицы за мной отродясь не водилось. А Тао… я искренне надеялась, что Кристиан не откажет ему от дома из-за слухов о связи с ведьмой — хотя бы потому, что репутации кристально честной девицы за ним в принципе водиться не могло.

— Мистер Кантуэлл в своей комнате, — сходу сообщила мне Дейзи, выскочив из маленькой столовой для слуг.

— Встречу вас там, — сдержанно сказал Тао и протянул мне корзину.

Мы с Дейзи с одинаковой задумчивостью проследили за тем, как он преспокойно поднимается по черной лестнице на мансардный этаж, где находились спальни слуг. Завернутый в простыню на манер тоги, Тао отчего-то выглядел гармоничнее, чем в привычном костюме-тройке, — то ли оттого, что его смуглая кожа куда занимательней контрастировала с белым, нежели со светло-серым, то ли оттого, что тонкая ткань не скрадывала ни очертаний фигуры, ни хищной плавности движений.

Кажется, Дейзи подозревала, что я разорвала форму камердинера прямо на нем, и потому-то мы оба так долго не показывались в Мангроув-парке, — или завидовала по той же причине.

— Не проводишь? — кашлянув, попросила я. — Я не знаю, где комната мистера Кантуэлла.

Дейзи встрепенулась и отвела взгляд от опустевшей лестницы.

— Конечно, идем, — с готовностью откликнулась она и подхватила меня под локоть. — Ничего не хочешь мне рассказать? Ты и мистер Лат… м-м?

Я одарила ее укоризненным взглядом, но все же позволила увлечь себя на хозяйский этаж, в крыло с гостевыми комнатами.

— Мистер Лат вел себя как истинный джентльмен, — сообщила я ей. Прозвучало скорее досадливо, нежели уважительно, и я поспешно прикусила язык.

— Вот и мистер Кантуэлл так же, — тактично перевела тему камеристка, понизив голос. — Леди Изабель извелась, а он — словно ожившее пособие по этикету, а не молодой джентри. Может, они вовсе не по дамам? — еле слышным шепотом закончила Дейзи, выводя меня в господский коридор, устланный светло-зеленой ковровой дорожкой.

Самое смешное, что я не могла поручиться. Единственное, что говорило против предположений Дейзи, — это облик моей нерожденной дочери, но он вряд ли мог послужить аргументом. Под влиянием чар возможно еще и не то. Внушение вполне способно усилить обычную дружескую симпатию до сводящей с ума страсти, но это не значит, что у заколдованного мужчины разом изменятся все вкусы.

— Могу спросить у мистера Кантуэлла, — охотно предложила я.

Дейзи, которая как раз постучалась и открыла дверь гостевой спальни, комично застыла, как воришка, пойманный лучом света от полицейского фонарика.

— Спросить у меня что? — сипло поинтересовался мистер Кантуэлл из-за приоткрытой двери. — Доброе утро, мисс Блайт.

Камеристка подняла на меня взгляд. Вид у нее был крайне несчастным.

— Доброе утро, мистер Кантуэлл, — бодро поздоровалась я, пробравшись мимо Дейзи в сумрачную спальню. Камеристка воспользовалась удачным моментом и испарилась, не забыв жалобно заломить бровки на прощание. Я скорчила злодейскую гримасу ей вслед, но к Кристиану обернулась с совершенно нормальным выражением лица. — Мисс Биддер не смогла вспомнить, что сказал о вашем состоянии доктор Кроули, и я пообещала ей, что спрошу у вас, — милостиво соврала я и поставила корзинку на прикроватную тумбу, потеснив хрустальную вазочку с нетронутым бисквитным печеньем.

Мистер Кантуэлл посмотрел на него с отвращением и отвернулся, перекатив голову по старательно взбитой подушке. Его щеку пересекало красное пятно раздраженной, но совершенно целой кожи — точно в том месте, где у Тао вчера была глубокая ссадина. Я отвела взгляд и решительно подступилась к окну, отдернув плотные шторы. Морской бриз охотно воспользовался случаем и ворвался в спальню, распахнув неплотно прикрытую дверь, играя с декоративными кистями на прикроватном балдахине и выгоняя тяжелый застоявшийся воздух, пропахший лекарствами.

Кристиан сощурился, привыкая к яркому свету. Простыня прикрывала его до самой шеи, но под ней отлично просматривались очертания плотной повязки на ребрах.

— Вижу, доктор Кроули поставил диагноз и начал лечение, — заметила я, усевшись на специально приготовленный стул возле кровати и чинно сложив руки на коленях.

— Он был не слишком уверен в его правильности, — признался мистер Кантуэлл. — Доктор Кроули утверждал, что я перечислил все симптомы перелома нижнего левого ребра, причем один из самых неприятных вариантов. Однако ребро, по всей видимости, цело. Доктор предположил, что оно треснуло, и рекомендовал тугую повязку. Однако симптомы…

— …соответствовали именно перелому, а не трещине, — закончил другой голос — так холодно, что я вздрогнула и подскочила.

Мистер Лат, уже полностью одетый и даже причесанный, стоял на пороге. Единственное, что говорило о сомнительных обстоятельствах нынешнего утра, — тень щетины на его лице, рассеченная длинным струпом на месте вчерашней ссадины.

— Тао! — Кристиан взволнованно приподнялся, но тотчас обрушился обратно на подушки, морщась от боли. — Ты все-таки вернулся!

— Вернулся, — ровным-ровным голосом подтвердил Тао и зашел в комнату, плотно прикрыв за собой дверь и даже выразительно щелкнув замком. — И у меня назрела тысяча вопросов.

— А у меня — всего один, — сердито сообщил ему младший брат. — Зачем тебе понадобилось лезть в пещеры в одиночку?!

Тао переводил взгляд с меня на длинную красную отметину на щеке Кристиана. Я дала лишнюю пищу его сомнениям, по-хозяйски указав на оттоманку у окна и признавшись:

— Полагаю, я задолжала вам обоим объяснения.

— Очевидно, — хмуро изрек Тао, рассмотрев повязку, и присел на оттоманку, не посчитав необходимым изображать примерного слугу.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. За плечом повис привычный холодок: призрак снова увязался за мной, словно ему нравилось быть в гуще событий.

— Боюсь, вылазка Тао в морские пещеры не прошла незамеченной для похитителей, — не слишком уверенно начала я. Кристиан снова завозился, и я, не выдержав, поправила подушки, чтобы он мог слушать меня полулежа. Тао молчал, буравя меня взглядом. — Думаю, вы и сами расскажете об этом все, что сочтете нужным, поэтому позвольте мне остановиться на том, что касается вашего здоровья.

На лице Тао не дрогнул ни единый мускул.

— Полагаю, вы получили удар чем-то тяжелым и длинным, — продолжила я. — Трость или палка…

— Боевой посох, — мрачно поправил меня Тао. Кристиан судорожно втянул в себя воздух и поспешно выдохнул, но более никаких проявлений эмоций себе не позволил, вслушиваясь в рассказ. — Я не имел возможности рассмотреть нападающего, однако знаком с его техникой боя. Поверхностно, но в достаточной степени, чтобы определить его принадлежность к Императорским Когтям.

— Разве они не были уничтожены вместе с Императором Ньямаранга? — нахмурилась я, остро почувствовав какую-то неправильность в происходящем.

— Очевидно, не все, — хмуро отозвался Тао. — Если позволите, об этом я расскажу позднее. Что не так с ударом, который он нанес?

— Он сломал вам ребро, — честно ответила я, — причем крайне неудачным для вас образом. Впрочем, ваша схватка в принципе прошла крайне неудачным для вас образом…

Оба брата совершенно одинаковым движением стиснули челюсти и стали похожи друг на друга, словно близнецы. Одинаковая полоса через всю щеку только усиливала сходство.

— Лодку с вашим телом принесло к моему домику приливной волной, — сказала я и, резко замолчав, хлопнула себя по лбу.

Лодку! Приливной волной! Мимо мангровых зарослей, как же!

— Мисс Блайт? — окликнул Кристиан.

— Простите, — пробормотала я. Ладонь обреченно сползала со лба к подбородку, стирая с лица сердитое выражение. — Я только что сообразила, что именно к моему домику лодку никак не могло принести приливной волной. Мангровая роща обступает его со всех сторон, по ней не всякий рыбак с веслом проберется.

— Значит, Императорский Коготь хотел, чтобы вы меня подобрали? — немного смягчившись, поинтересовался Тао: должно быть, вспомнил, что к сваям действительно были привязаны две лодки вместо привычной одной.

— Видимо, — я пожала плечами, — хотя я совершенно не понимаю, зачем… вы были при смерти, когда я вытащила вас из лодки, и мертвы — к тому моменту, когда я разобралась, в чем дело.

Тао провел пальцем по галстуку, не то ослабляя узел, не то желая удостовериться, что все еще жив. Кристиан хмурился, не решаясь задавать вопросы, которые прозвучат слишком глупо.

— Вы обнаружите, что ваши травмы совпадают, — сообщила я, отрезая себе пути к отступлению, и выразительно коснулась подушечкой пальца своей щеки. Братья бессознательно повторили жест, наткнувшись на темно-красную полосу, которая и в самом деле совпадала в точности. — Царапины, синяки, ссадины… и трещина в левом нижнем ребре. Ровно до его середины.

— Вы хотите сказать… — неуверенно начал Кристиан и осекся.

— В первый раз, когда вы пришли ко мне в дом, я украла ваш след, — тихо призналась я, — поскольку опасалась излишней настойчивости в вопросах скачек. А позднее, на ипподроме, моя альциона подобрала ваш волос. Это дало мне… некоторые преимущества. Вы — ближайший кровный родственник Тао. Никто не подошел бы лучше, чем вы, когда потребовалось украсть у кого-то здоровье для него, чтобы он остался в живых. Я разделила травмы пополам между вами. Но разделить боль невозможно, поэтому вам было так плохо до самой ночи.

Некоторое время в комнате висела тяжелая, сосредоточенная тишина. Стало слышно, как ветер шелестит кронами деревьев в саду. Потом Тао все-таки констатировал:

— Да вы издеваетесь.

Я сердито вскочила на ноги и шагнула к Тао. Он тоже поднялся — скорее из вежливости, нежели из стремления сохранить господствующее положение, возвышаясь надо мной, но выглядел при этом ничуть не менее разозленным, словно это его искренность приняли за издевку.

— Мистер Кантуэлл, — окликнула я, не оборачиваясь: Тао смотрел мне в глаза, и мне по-детски не хотелось проиграть эту дуэль взглядов, — у вас есть продолговатый синяк на левом бедре, сбоку и чуть наискось, не так ли?

— Есть, — озадаченно подтвердил Кристиан.

Лицо Тао тронул румянец. Синяк был не просто на бедре — отчасти залезал на ягодицу.

— И еще один — на спине, справа, ниже лопатки, — деловито припомнила я.

— Вы хотите, чтобы мы поверили, будто вы меня воскресили? — не выдержал Тао, когда Кристиан не нашелся, что сказать: такой синяк у него, очевидно, тоже имелся.

Я устало потерла ладонью лоб, все-таки отведя глаза, и вместо ответа тихо сказала:

— А вам, мистер Лат, после спиритического сеанса вдруг захотелось справиться с расследованием самому. Не просто без моей помощи, а вовсе в одиночку. И вы отправились в пещеры, которые я указала на карте, потому что они были единственной зацепкой после того, как мистер Анги уехал.

Я ждала чего угодно. Что он снова не поверит. Что рассердится. Что начнет уверять, будто все было вовсе не так. Накричит, сорвется, посмеется…

Меньше всего я ожидала, что мне в затылок прилетит подушка с кровати.

В этот бросок Кристиан, должно быть, вложил все свои переживания за старшего брата. Удар был такой силы, что я впечаталась лбом Тао в грудь, едва не сбив его с ног, и шарахнулась назад — но камердинер машинально подхватил меня, не позволив отстраниться.

И зашипел от боли.

— Тао! — подскочил на постели мистер Кантуэлл и тотчас присоединился к стенаниям.

— В вашем ребре все еще есть трещина, — виновато прокомментировала я, замерев в руках Тао, чтобы он сам нашел положение, в котором боль становится терпимой. — Я напоила вас кое-какими настоями, поэтому вам лучше, чем Кристиану. Но для полного излечения потребуется несколько недель.

— У нас нет нескольких недель, — мрачно заметил Тао, осторожно отстранившись и замерев с идеально выпрямленной спиной. — Его Высочество должен вернуться в Старый Кастл к началу осени. Я был бы крайне благодарен вам, мисс Блайт, если бы вы обошлись без нагнетания мистической обстановки и долгих сказок.

Я поперхнулась возражениями и по-идиотски замерла, уставившись на его непробиваемо невозмутимую физиономию. Он мне не верил. Все еще.

А я точно умудрюсь родить от этого упертого болвана?!

— Надеюсь, хоть характер у нее будет не ваш, — пробормотала я и обреченно помассировала виски.

— Простите? — не поспел за моим полетом мысли Тао.

Я одарила его взглядом исподлобья.

— Неважно. Обойдемся без сказок, если вам так угодно, мистер Лат. Сейчас я попрошу вас пожать мне руку, а вас, мистер Кантуэлл, — приберечь вторую подушку, что бы ни происходило.

— Хотите сказать, что она мне еще пригодится? — скептически уточнил Кристиан у меня из-за спины.

— Вот увидите, — пообещала я и протянула Тао руку.

Тот недоверчиво хмыкнул, но — вот он, очевидный вред хорошего воспитания — коснулся ее кончиками пальцев прежде, чем задумался, зачем мне это понадобилось.

Я подождала пару секунд, отстраненно наблюдая, как его взгляд проясняется, а губы изгибаются в самой счастливой улыбке из всех, что мне доводилось видеть, — и не выдержала.

— Зажмурься, — велела я ему. — Не хочу, чтобы потом говорили, что я тебя загипнотизировала. И шаг в сторону, чтобы Кристиан все видел.

Я подозревала, что спрятать за мной Тао в принципе несколько затруднительно, но сочла, что чем лучше обзор, тем скорее мистер Кантуэлл проникнется. Если повезет, то родного брата мистер Лат выслушает с большим вниманием, нежели меня, — а я, по крайней мере, хоть как-то повлияю на его самоубийственный настрой.

— Что видел? — насторожился Кристиан.

Тао, старательно зажмурившись, выступил из-за моей спины, ни на секунду не отворачиваясь, — словно он был стрелкой сломанного компаса, указывающей только на меня. Я выразительно кивнула на наши руки, и Кристиан подавился следующим вопросом.

— Полагаю, в это тоже не поверите ни вы, ни сам мистер Лат, — ядовито заметила я, — но я сожгла записку, написанную его рукой, и зашептала пепел, чтобы все выходило по-моему. В тот вечер, когда Ее Светлость пожелала провести спиритический сеанс, я наслала на вашего брата чары, но, боюсь, ошиблась с формулировкой. Я опасалась, что дальнейшее вовлечение в расследование может выйти мне боком, и велела ему разбираться с поисками принца самостоятельно. Мистер Лат воспринял все буквально. Это моя ошибка, и я сделала все, что в моих силах, чтобы искупить ее — поэтому он сейчас жив. Однако я не могу развеять чары. Это под силу только самому Тао, но для начала он должен признать, что они существуют — и что ему хочется от них избавиться.

— Как только он об этом узнает, ему всенепременно захочется, — нервно хмыкнул Кристиан, скомкав простыню в напряженных руках. — Он меня слышит?

Я отрицательно покачала головой — на обе реплики разом.

— Здесь есть небольшая сложность, — ничуть не менее нервно призналась я. — Видите ли… Тао, что ты сейчас чувствуешь?

— Счастье, — просто сказал он и улыбнулся, все еще старательно жмурясь.

Кажется, вздрогнули мы с Кристианом одновременно. Фраза прозвучала растянуто, нечетко, словно счастье это было сродни опиумному трансу — хотя стоял Тао совершенно прямо и более никаких признаков опьянения не проявлял.

— Мисс Блайт, — прохладным, резко посерьезневшим тоном произнес Кристиан, — мне не хотелось бы выносить поспешные суждения, однако сейчас все выглядит так, словно вы угрожаете душевному здоровью моего единственного брата. Надеюсь, у вас есть объяснение этому поступку.

Я горько рассмеялась. На подобные обвинения у людей всегда находилось только одно объяснение, и заканчивалось оно обычно кострами и гневной толпой.

Но у моей нерожденной дочери были его глаза. Наверное, это тоже что-то значило.

— Я ведьма, мистер Кантуэлл, — негромко сказала я. — Ведьма, которой просто хотелось, чтобы ее оставили в покое или, по крайней мере, не пытались разыграть втемную. Вам кажется, что я безо всякой причины пустилась в угрозы и натворила дел — однако представьте, что было бы, если бы на моем месте был, скажем, прилично одетый джентри. Рискнули бы вы втянуть его в авантюру со скачками, не предупредив? Позволили бы себе сыпать обвинениями в отравлении коня? Или, может быть, сделать из джентри победный стяг в борьбе с сепаратистами, не спросив согласия? Не трудитесь отвечать. Нет. Вы не сделали бы ничего из перечисленного, потому что побоялись бы закономерно получить по физиономии. Но вам и в голову не пришло опасаться отпора от женщины — однако именно его вы и получили, и теперь возмущены до крайности.

Кристиан открыл было рот, явно вознамерившись ответить столь же длинным и прочувствованным монологом, но я только тряхнула головой, отказываясь выслушивать. Солнечный луч светил мне прямо в затылок, и со стороны, наверное, казалось, что я окружена сверкающим золотисто-рыжим ореолом — иначе с чего бы облеченному властью и ответственностью мужчине осекаться на середине фразы?

— Тао, — я повернулась к нему всем корпусом, безо всяких слов исключая Кристиана из разговора, — в корзинке, которую ты принес, лежит бутылка с отваром и мазь от синяков. Отвар добавлять по чайной ложке в питье три раза в день. Мазь — наносить на чистую кожу два раза в сутки. Обоим, разумеется. Ты сегодня же обратишься к доктору Кроули, чтобы он наложил повязку на ребра и тебе, и будешь неукоснительно соблюдать все его рекомендации… — я мерзко ухмыльнулась, прикинув, что в их числе всенепременно будет фигурировать покой в течение нескольких недель, и добавила: — Пока не вспомнишь, что это я тебе приказала, и не осознаешь, что все это время находился под чарами.

Договорив, я высвободила свою руку, и Тао тотчас озадаченно заморгал: он помнил, что стоял в другой части комнаты — и уж точно не жмурился.

— Вы по-прежнему должны мне приглашение на выступление мисс Ламаи Вонграт, — с достоинством напомнила я и вышла, от души шарахнув дверью по косяку.

Но от чувства, что об меня снова вытерли ноги, избавиться не удалось.