Вторая жизнь доктора Лейлы

Глава 29

Герцог Кентский, ненаследный принц Британии

Зачем я поехал к этой смешной девочке, мисс Лейла Кроули. Несуразная, тощая, совсем юная, но ведет себя так, как будто бы всё знает. Надо же, начала выяснять про «колени Его Величества». Но так искренне, что было неожиданно приятно.

И самое интересное, её будто бы не пугает и не отталкивает моя внешность. Да на меня даже мать не может прямо смотреть, всё время пытается отвести глаза.

У женщин два состояния, когда они общаются со мной. Они либо не могут смотреть, либо смотрят, и в их глазах появляется жалость.

А она смотрит. И никакой жалости или неловкости я не заметил. Обычная реакция не на внешность, а на происходящее. Кроме того момента, когда впервые с ней встретились в том доме. Как я вообще в такой ситуации оказался? Дурак.

Мне претило внимание женщин во дворце. Сначала, после гибели Виктории, я вообще ни на кого не смотрел, пока заживали раны, сначала физические, потом душевные, а потом физиология взяла своё. Начал присматриваться к женщинам, окружавшим меня во дворце. Обратил внимание на вдову барона Риша, Изабель. Спокойная, рассудительная, не очень молодая, не очень красивая, но по-женски привлекательна. Хотя мне в тот момент уже все женщины казались привлекательными.

Проявил внимание, вроде не испугалась, приняла подарки.

И вскоре у нас всё закрутилось. Сразу обозначил границы, она оказалась умной женщиной, никаких лишних разговоров, никаких обещаний и обязательств, кроме того, что пока мы вместе у неё никого не должно быть.

Так прошло два года. Но однажды мне пришлось уехать и не было меня около трёх месяцев. Вернулся я неожиданно. В разлуке появилась мысль о том, что возможно связать себя узами брака с баронессой, всё-таки нехорошо так, как происходит. Тем более что за эти два года я так привык к ней и подумал, что она может стать хорошей мамой для Кати.

Ехал и предвкушал, как она обрадуется. Мне кажется её тоже всё устраивало в наших отношениях, кроме того, что она была вынуждена их скрывать, её тяготило положение любовницы.

Конечно, это мезальянс, но после того, как я перестал был наследным принцем, мне стало многое можно из того, что раньше было нельзя.

Вернувшись в столицу, сразу поехал в наш дом, который был куплен для баронессы. Своё небольшое поместье под Лондиниумом у неё было, в рабочее время она жила во дворце, в комнатах, полагающихся фрейлинам, они там жили то ли по двое, то ли по трое в одной комнате. И наличие своего дома в столице, позволяло ей в те дни, когда она не дежурила, уходить и отдыхать в комфортных условиях.

По дороге остановился, купил цветы. Кольца у меня не было, но это не проблема, зная баронессу, можно было не сомневаться, что она, как только получит моё предложение, то сразу найдёт возможность заказать кольцо у ювелира.

Неладное я почувствовал, ещё подъезжая к дому. На противоположной стороне улицы стоял припаркованный автомобиль.

Обычно я въезжал в ворота, во дворе дома было немного места под автомобиль, но ворота должен был кто-то открыть, а я не стал в этот раз предупреждать о своём приезде. Когда я предупреждал о визите, то меня обычно поджидали слуги рядом с воротами, и тогда они просто открывали ворота, я въезжал, и так мы с баронессой сохраняли хотя бы видимость конфиденциальности.

Поэтому сегодня я тоже припарковался на улице.

Что-то меня кольнуло. Такое на уровне ощущения: — «Что-то не так».

Но я отбросил эту мысль, дом стоял в хорошем районе, который населяли довольно зажиточные люди, может они и не относились к высшему свету, но крепко стояли на ногах, и вполне могли себе позволить и автомобили, и другие предметы роскоши.

Возможно, кто-то из соседей купил автомобиль,

Дверь в дом была заперта, но у меня был ключ. Открыл дверь, вошёл. Очень странно, мне показалось, что в доме вообще никого нет.

По крайне мере никого из слуг не было.

Из гостиной слышался разговор, сперва я хотел пройти, и даже подошёл к приоткрытой двери, но приостановился, услышав интересную фразу:

— Я не могу с ним быть, приезжает, страшный, шрамы эти, каждый раз после него чуть ли не до крови себя мочалкой тру, всё, мне кажется, на меня перейдёт. Не могу больше.

Меня как громом ударило, это же она про меня говорит. Интересно, кому?

Я встал так, чтобы рассмотреть комнату, через узкую щель приоткрытой двери. Внутри гостиной за столом сидела баронесса и напротив ней мужчина. К сожалению, или к счастью, мне не было видно его лица.

Я не хотел встречаться с баронессой и не хотел никоим образом обозначать своё присутствие. Противно стало.

Я знал, что ожоги сделали меня уродливым, но я никого не заставлял и мне казалось…

Мне казалось.

Я ушёл, аккуратно прикрыв за собой дверь, не стал дожидаться, чтобы увидеть, кто был у баронессы и кому она жаловалась на свою «несчастную» жизнь.

На следующий день, баронесса получила прощальный подарок и предписание освободить дом через неделю.

Каюсь, не удержался о мести и забрал дом, решив, что отныне буду покупать любовь у продажных женщин, и делать это буду в доме, который покупал для баронессы.

Но с первого же раза всё пошло не так. Во-первых, оказалось, что принцам крови не так просто пойти и найти с кем провести вечер. Пришлось нанимать специального человека, который должен был отобрать кандидатку.

Венерическими заболеваниями могут заболеть и принцы, и короли, и в задачу этого человека входило помочь мне этого избежать.

И этот идиот не придумал ничего лучше, как заявить в договоре, что мне нужна девственница.

Я до сих пор с благодарностью вспоминаю эпичное появление мисс Лейлы. Налетела словно ураган и обозвала уродом. И когда я снял маску, вздрогнула. Но это было только один раз. С тех пор сколько бы мы не встречались я ни разу не увидел, ни страха, ни отвращения, ни жалости в её глазах.

Необычная девушка. И мне нравилось с ней общаться, она общалась со мной на равных, как будто бы периодически забывала, что я принц.

И мне это нравилось. Забавно.

***

Лейла Кроули

Мой первый рабочий день в роли интерна ознаменовался двумя вещами.

Первая и, пожалуй, самая приятная, мне выдали новый халат, на котором заботливой рукой Надин было вышито: мисс Лейла Кроули. Такие носили все доктора, а вторая то, что нам с Шушелем придётся работать вместе, потому что доктор Листер отдал нам травматологическое отделение.

Сдаётся мне, что доктор Джозеф сделал это для того, чтобы восстановить рабочую атмосферу в больнице. После выходок Шушеля я предпочитала держаться от него подальше. Но, возможно, доктор Джозеф и прав. Как работать в одной больнице, сохраняя дистанцию и не поддерживая никаких отношений.

Но первым делом я сходила проверила свою баночку, с будущим пенициллином.

Плесень росла, «перерождалась» и уже почти обрела изумрудную окраску. Пора было сообщить Роберту Тиндалю о том какой процесс в лаборатории мне будет нужен обязательно, вроде бы он говорил, что собирается помочь мне с веществами.

Пока мне будет нужна чашка петри*, или какой-либо сосуд её напоминающий, а дальше ещё неделя, чтобы сделать питательную среду и, используя её, из плесени выделить пенициллин.

(*Ча́шка Пе́три — прозрачный лабораторный сосуд в форме невысокого плоского цилиндра, закрываемого прозрачной крышкой подобной формы, но несколько большего диаметра. Изобретена в 1877 году.)

Для питательной среды решила использовать агар-агар и сахар. Я уже узнала у Тиндаля, что агар-агар получен относительно недавно, и поэтому достаточно дорогой. Но мне не подходило больше ничего, и я очень рассчитывала, что Роберт поможет мне купить немного.

День прошёл сумбурно, пациенты обрадовались, увидев «нового» доктора, и, конечно, особенно женщины стали массово отказываться от осмотра у Шушеля. Мне пришлось ограничить осмотр определённым количеством пациентов.

Вечером, после работы, я собиралась пойти к Роберту Тиндалю, договорится с ним о времени, когда я смогу прийти со своим материалом.

Но не успела я выйти из больницы, как на дороге передо мной затормозил автомобиль, из него вышел … «профессор» Йен, обошёл автомобиль, открыл мне дверь и сказал:

— Лейла, тебе надо поехать со мной, сегодня тебе по городу лучше не ходить

Потом оглянулся, увидел, что неподалёку стоит Барни, и добавил:

— Даже с парнями Белтон.